В поле какого права действуют наднациональные элиты
Обновлено: 30.06.2024
Как только в школе начинается изучение истории, нам рассказывают о разнообразных формах государственного правления. И чаще всего используются сложные и скучные формулировки, которые напрочь отбивают желание ознакомиться с темой подробнее, хотя это весьма интересный раздел истории и политологии. Формы правления разделяются по множеству параметров — экономической политике, политическим структурам, философским идеологиям и так далее. Некоторые из них схожи друг с другом, другие же полностью отличаются.
Сегодня мы расскажем обо всех наиболее часто встречающихся в истории человечества формах правления, а также приведём примеры государств, где они использовались.
1. Анархия
Анархия — это, по сути, отсутствие правительства, когда нация действует без центрального руководства. А это значит, что нет коммунальных служб, государственных услуг, регулирующего контроля, дипломатических связей, а также присутствует разобщённость общества. В этом случае страна как бы поделена на маленькие группы людей, объединённых по определённым признакам.
Пример анархии был сравнительно недавно в Сомали — после начала гражданской войны в 1991 году. Сомали раскололось на множество автономий, в которых управляли вожди. Только в начале 2000-х годов в стране было установлено переходное правительство с подачи международного сообщества, а к 2012 году — принята конституция, сделавшая Сомали чем-то вроде конфедерации.
2. Аристократия
Аристократ — это представитель высшего сословия, человек из знатного рода. Аристократия — это форма правления, при которой знать управляет всеми теми, кто находится ниже по статусу. Любые руководящие должности занимают только представители высшего сословия, тогда как простым смертным уготована судьба быть слугами господ.
В этой форме правления сильные мира сего — личности образованные, воспитанные, имеющие определённые генетические особенности (по крайней мере, так подаётся остальной массе людей). Аристократия продвигает классовую систему и не позволяет людям выходить за рамки своего класса.
Аристократия была, например, в Древней Греции, где узкий круг высших сословий вершил судьбы народа. Платон считал аристократию одной из лучших форм правления, где интеллектуально развитые и сильные люди ведут за собой тех, кто не может быть не ведомым.
3. Бюрократия
В отличие от аристократии, в бюрократии нет такого жёсткого классового ценза по праву рождения. В бюрократии невыборные правительственные чиновники выполняют общественные обязанности, продиктованные политическими группами. Бюрократия стремится к формализации всего и вся, а также к предотвращению возвышения одного из членов группы над другим. По сути, эта форма правления подразумевает, что все граждане — винтики в системе, а вместе они представляют собой огромный механизм.
Бюрократия редко является самостоятельной формой правления, и её элементы могут прослеживаться как в демократии, так и в диктатуре.
Бюрократический строй хорошо прослеживался в Великобритании в XVIII веке, когда, ввиду необходимости более точного контроля за растущей империей, был создан аппарат всеобъемлющего административного управления, повысившего эффективность сбора налогов и распределения благ. Эта система постоянно улучшалась, и в настоящее время она превратилась в государственную службу Её Величества (пример современного бюрократизма).
4. Демократия
Демократия, в отличие от многих других форм правления, несёт в себе лишь общественное устройство и лишена экономической составляющей. Здесь во главу угла становится форма правления, при которой народ путём голосования избирает своё правительство. Демократия отрицает классовое неравенство в плане руководства государством и предоставляет равные возможности для избираемых.
При демократии проводятся дискуссии, дебаты, ищутся компромиссы — и всё для того, чтобы удовлетворить потребности широкого круга населения. Но без чёткого надзора демократия может достаточно быстро переходить в диктатуру, особенно при появлении харизматичного лидера.
Наиболее ярким примером демократического общества можно назвать страны Западной Европы, а также США, где избираемые лица ограничены как во временных рамках правления, так и в обязанностях и привилегиях.[/bro_columns]
5. Диктатура
Одним из самых ярких ответвлений диктатуры является военная диктатура, где вся власть находится в руках военной элиты. Чаще всего в военных диктатурах закон и порядок ставятся выше надлежащих правовых процедур, а также гражданских и политических свобод, а оппозиция подавляется жёсткими методами.
Примером диктатуры является современный Таиланд, где в 2014 году после массовых протестов против правительства были аннулированы выборы, и начался хаос в политической власти. Создавшийся вакуум власти позволил генералу Праюту Чан-Оча объявить военное положение, распустить сенат и взять контроль над страной в свои руки. После этого были урезаны некоторые свободы, к примеру: введён общенациональный комендантский час, наложен запрет на политические собрания, взяты под контроль СМИ.
6. Капитализм
Про капитализм не знает только самый ленивый, ведь почти вся планета в наше время живёт при этом экономическом строе. Его главный постулат — сосредоточение производства в частных руках. Капитализм продвигает идею открытой конкуренции и того, что свободная рыночная экономика с ограниченным регулированием со стороны государства является самой эффективной формой экономической организации.
Сторонники капитализма отмечают постоянный экономический рост при этом строе, рост уровня жизни, а также более высокий, по сравнению с другими экономическими моделями, уровень производительности. Противники капитализма утверждают (и небеспочвенно), что он способствует социальному расслоению, эксплуатации рабочего класса, а также нерациональному использованию ресурсов и сверхпотреблению.
В качестве примера ты можешь выбрать практически любую страну на карте, в том числе Китай, где смешались элементы госкапитализма и слабо регулируемой либеральной рыночной экономики в случае с частными компаниями, не представляющими стратегического интереса.
7. Клептократия
Клептократия — это извращённая форма демократии, при которой правящая партия пришла к власти (либо сохранила её) с помощью коррупции. Этим термином обычно описывают коррупционные правительства, которые присваивают государственные ресурсы, пуская их не на благо нации, а на удовлетворение частных интересов узкого круга лиц.
Ближайший пример — наша страна. Клептократический режим начал строиться примерно в конце 90-х — начале 2000-х годов, и в настоящий момент он плотно закрепился во властных кругах. Так называемые распилы и откаты — это неотъемлемая часть клептократического строя, направленного исключительно на сохранение существующего режима.
8. Колониализм
Колониализм, так же как и бюрократия, не является основной формой государственности и может присутствовать как в демократиях, так и в монархиях (приобретая новую форму — империализм).
При колониализме страна стремится расширить своё влияние на другие территории — как правило, на более слабые в технологическом развитии цивилизации. Чаще всего это приводит к оккупации территорий, радикальной эксплуатации её ресурсов, в том числе и коренного населения, а также к навязыванию своих ценностей другим народам для укрепления власти.
Примером колониализма можно назвать практически любую великую державу XV–XX века, начиная с открытия Нового Света и заканчивая деколонизацией в середине прошлого столетия. Любые примитивные народы, особенно в колониальной политике Испании и Великобритании, считались ресурсом на уровне древесины, поэтому они либо уничтожались, либо эксплуатировались в качестве рабов.
9. Коммунизм
В нашей стране старшими поколениями принято считать, что в СССР был коммунизм, но это совершенно не так. Коммунизм является идеей, пропагандирующей общественную собственность, включая всю инфраструктуру, а также средства производства. Коммунизм подразумевает отсутствие разделения на классы и, как следствие, классовой борьбы. Этот общественный и экономический строй является прямой противоположностью экономическому и социальному расслоению, которое лежит в основе капитализма.
В отличие от демократических режимов, коммунистические ограничивают доступ к управлению страной тем, кому чужды ценности общественной собственности или кто может внести капиталистические элементы.
Примера коммунизма пока что не было. Некоторые признаки этого строя присутствовали в СССР, особенно в ранние периоды, до прихода к власти Хрущёва и переориентации на госкапитализм. Что касается Северной Кореи, то это диктатура с госкапитализмом.
10. Меритократия
Меритократия — это ещё одна общественная система, лишённая собственной экономической модели. При ней власть принадлежит тем, кто продемонстрировал достоинства, считающиеся подходящими для государственного управления. То есть власть даётся самым лучшим членам общества, и, как правило, это звание подтверждается успехами в учёбе, работе или других сферах деятельности, где человек может показать свой талант и доказать превосходство над остальными.
Другими словами, в меритократии присутствует социальная иерархия, где выше всех находятся самые достойные члены общества.
Примером меритократии является Сингапур, где достижения в учёбе определяют судьбу человека. Однако, несмотря на экономический успех и престиж Сингапура, некоторые эксперты бьют тревогу по поводу того, что в этой стране наблюдается всё большее иерархическое разделение между интеллектуальной элитой и остальными участниками общества.
11. Монархия
Монархия является социально-политическим строем, при котором власть принадлежит одному члену королевской династии. Чаще всего считается, что монарх получает власть напрямую от Бога или по божественному праву, что подразумевает полную неоспоримость действий правителя и беспрекословное подчинение его воли.
В монархии власть передаётся по линии преемственности и по порядку рождения. Первыми на трон претендуют старшие члены монархической династии, потом — младшие.
Монархии можно условно разделить на абсолютные и конституционные. Первые представляют собой классическую схему авторитарного управления, когда в руках одного человека сосредоточена вся власть. Вторые более демократичны и порой настолько ограничивают привилегии монарха, что тот выполняет скорее декоративную функцию.
На данный момент в мире насчитывается 45 стран с монархией. Так, к примеру, в Саудовской Аравии и Брунее правители являются абсолютными монархами, тогда как в Великобритании и Японии они практически не влияют на политику государств.
12. Олигархия
Элементы олигархии так или иначе присутствуют во многих авторитарных и даже демократических строях. Если обобщить, то олигархия является формой правления, при которой государством управляет определённый круг лиц, объединённых по какому-либо признаку (например, по родословной, расе или финансовому положению). Поэтому к олигархическим формам правления можно причислить аристократию, тоталитаризм и любые другие общественно-политические строи, ограничивающие права и свободы большинства.
Одним из примеров олигархии является правительство ЮАР в период с 1948 по 1991 годы, называвшееся апартеидом. В ЮАР тех времён чётко прослеживалась расовая олигархия, где белое меньшинство управляло чернокожим большинством и контролировало политику, правоохранительные органы, социальную сферу и другие субъекты государственного устройства.
13. Плутократия
Плутократия является общественно-политическим строем, где главенствуют финансы. Только обеспеченный человек может получить доступ к власти, и это серьёзно отличает плутократию от той же аристократии, где, помимо финансового ценза, были ещё наследственность и квалификация в определённых областях для более эффективного управления.
Плутократия является ещё одним строем, который не существует отдельно от других и чаще всего проявляется в капиталистической формации при демократиях, когда у обеспеченных кандидатов выше шанс выиграть выборы, так как они могут позволить себе вложить большие средства в предвыборную кампанию и обойти более квалифицированных, но менее обеспеченных кандидатов.
Элементы плутократии прослеживаются во многих странах, и ярко они проявляются в современных США и России, где избранная группа миллиардеров владеет внушительным объемом национальных богатств и может без труда вытеснять менее обеспеченных оппонентов.
14. Социализм
Социализм является социально-политической и экономической моделью, в которой люди владеют основными средствами производства. Социализм отличается от капитализма отсутствием неравноправного разделения благ в обществе и более размытыми классами. Некоторые эксперты сходятся во мнении, что социализм являет собой строгую политику совместного владения и равного распределения ресурсов и тесно переплетается с госкапитализмом.
Другие считают, что социализм может вполне логично существовать со свободным рыночным капитализмом, внедряя в него элементы, уменьшающие классовый разрыв.
Одним из самых известных примеров эффективного социализма является так называемая скандинавская модель, где свободная рыночная экономика сочетается с обширными общественными инициативами, такими как бесплатная медицина и образование, сильное влияние профсоюзов, защита прав и свобод рабочих и так далее.
Что касается СССР, то в нём прослеживался симбиоз госкапитализма и социализма, где вместо свободной рыночной экономики было чёткое плановое разделение благ. В остальном же советский социализм мало чем отличался от скандинавского.
15. Теократия
Теократия — это общественно-политический строй, при котором главенствует определённая религиозная идеология. Она диктует не только законы, но и обычаи нации, и по большей части в законодательстве повторяются постулаты определённого Священного Писания. Руководящие посты чаще всего занимает духовенство.
В теократии навязываются практики, которые не соответствуют современным социальным и этическим стандартам, ввиду того что основной закон — Священное Писание — был создан в те времена, когда данных свобод не существовало, и руководители, связанные рамками, не могут выйти за пределы постулатов. Общественная жизнь в теократии также регулируется Священным Писанием.
Одним из самых известных теократических государств является Иран после исламской революции. Страной правит аятолла — духовный лидер, который распределяет полномочия между другими религиозными лидерами. Несмотря на наличие демократических институтов, таких как выборы, президент должен подчиняться аятолле.
16. Тоталитаризм
Тоталитаризм — это развитие диктатуры, при которой правящая партия не ограничена ничем и может как угодно вмешиваться в общественную и частную жизнь нации. Власть, как и в случае диктатуры, находится в руках авторитетной и харизматичной фигуры, вокруг которой строится значительная часть пропаганды, ещё больше расширяющей культ личности. Чаще всего при тоталитаризме государство имеет полный контроль над СМИ и применяет элементы террора против своего же населения для подавления малейшего недовольства.
Ещё одним признаком тоталитаризма является желание построить утопическое государство.
Примеров тоталитаризма было много — от фашистских и коммунистических режимов XX века до современной Северной Кореи, где вся власть находится в руках диктатора, обладающего исключительной и неоспоримой властью, а практически вся пропаганда строится вокруг личности правителя. Любая критика действий правителя является преступлением и карается без надлежащих на то правовых процедур.
17. Феодализм
Феодализм — это социальный строй, при котором основной властью являлись дворяне и землевладельцы. При феодализме наблюдалось резкое иерархическое разделение на дворянство, духовенство и крестьянство, и для любого из классов было практически невозможным перемещение вверх или вниз по социальной лестнице. В этой системе крестьяне являлись рабочей силой и воинами, а в обмен получали возможность работать на земле лорда и защиту от внешних сил.
Ярким примером является Франция образца XI века, когда страна, по сути, была разделена на множество княжеств и уделов, где барон или любой другой землевладелец был единоличным правителем.
Пандемия убедительно показала, что международные объединения и транснациональные корпорации не способны эффективно противостоять таким угрозам, в отличие от сильного государства.
Совет Европы оказывал большое влияние на российское прав еще до первого решения ЕСПЧ по России, и КС активно включал его принципы в формирующуюся новую систему отечественного права. При вступлении в эту организацию РФ принимала сложившиеся на тот момент требования и стандарты, подчеркнул Зорькин. Наработки ЕСПЧ позволили российскому Конституционному суду более эффективно рассматривать вопросы о правах человека и гражданина.
При этом Россия оказалась объектом более пристальной и придирчивой критики, чем другие страны, что, по мнению Зорькина, нарушает основополагающий принцип добросовестности суда.
Россия вправе не учитывать решение ЕСПЧ, если оно противоречит ее Основному закону и защищаемым им ценностям. Это говорит не о конфликте российской Конституции и Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, а о противоречиях в толковании этих документов, соответственно, КС и ЕСПЧ, подчеркнул Зорькин. Такое противоречие не обязательно говорит о злой воле с чьей-либо стороны. Ради поддержания общеевропейской системы права, важной частью которой выступает ЕСПЧ, Конституционный суд готов к поиску компромиссов.
Отказ от политической целесообразности
Конституционный суд постоянно находится в состоянии потенциальной или реальной коллизии как с другими судами, так и с органами законодательной власти. В этом и заключается его предназначение как сдерживающего органа, который обеспечивает баланс между волей народа, на которой зиждется демократия, и принципом верховенства права.
Валерий Зорькин, председатель Конституционного суда
Отказ от смертной казни — образчик соблюдения правового баланса
Отказ от казни, как сравнительно более грозного наказания, может в какой-то мере ослабить сдерживающую функцию системы уголовного права. Но в широкой перспективе государство может и должно подать пример гуманизма и безусловного почтения к человеческой жизни.
Ведь таким способом, как убийство себе подобных, крайне трудно убедить сограждан, что убивать нехорошо.
Валерий Зорькин, председатель Конституционного суда
Другой пример такого баланса — вопрос о взносах за капремонт. Критики позиции КС по этому вопросу заявляли, что обязательное взыскание таких взносов превращает право собственности — в данном случае на жилье — одновременно и в обязанность. Конечно, право не может быть обязанностью, подчеркнул Зорькин, но вот ограничить права одного субъекта в интересах защиты чужих прав (прав на собственность и жизнь жильцов того же дома) государство может.
Социальное государство против социального расслоения
Тот же принцип лежит в основе концепции социальной ответственности бизнеса и государства. Сравнительно низкий уровень жизни и достатка большей части населения России в сравнении с основной массой других развитых стран тормозит ее правовое развитие, так как право — это договор равных, полагает Зорькин. От практической реализации принципов о социальном государстве, которые закреплены в ст. 7 Конституции, мы пока далеки.
В связи с этим КС при общей направленности на компромисс противоречивых общественных интересов делает особый упор на обязанности государства по предоставлению компенсационных механизмов наиболее слабым членам общества. Отказ государства от обеспечения социальных прав населения возложил бы основное бремя на его наименее защищенные слои.
Резкое социальное расслоение чревато ситуацией, когда неравенство приобретет застойные формы или, напротив, приведет к социальному взрыву и крушению существующих институтов в принципе.
Конституционный суд давал правовую оценку договору между Российской Федерацией и Республикой Крым о принятии в состав РФ до его вступления в силу, напомнил Зорькин. Специальной процедуры рассмотрения таких договоров не предусмотрено, поэтому неправы те, кто говорят о ее нарушении. Проверять договор на соответствие законодательству других стран КС не обязан.
Правда, и они, рассматривая современные политические системы, считают возможным использование этого термина при анализе тоталитаризма, когда дихотомия элита — массы может оказаться эвристической. Так, в частности, полагают английские политологи С. Мор и Б. Хендри, не без основания утверждающие, что теории элиты приложимы к коммунистическим политсистемам, где власть сосредоточена в руках руководства компартий, образующих авторитарную элиту, контролирующую все стороны социальной жизни.
Наконец, против этого термина высказываются радикальные демократы, считающие, что наличие в обществе элиты означает узурпацию ею власти у народа (или хотя бы части этой власти); они полагают, что уже само делегирование народом власти лишает его части суверенитета (собственно, эту мысль высказывал еще Руссо, считавший, что делегируя суверенитет, народ лишается его). Но тут неминуемо возникает вопрос о технической возможности управлять обществом без элиты. Известно, что Р. Михельс, а за ним большинство современных элитологов дают отрицательный ответ на этот вопрос.
В этой связи вспоминается позиция Б. Рассела, который ссылаясь на Ф. Бэкона, говорил о том, что достаточно уточнить термины, чтобы элиминировать большинство споров, которые и ведутся из-за разного понимания слов. Итак, бессмысленно вести спор о словах, гораздо плодотворнее дискуссии не терминологические, а содержательные, прежде всего, о месте и роли элиты в социальной структуре общества, о том, определяет ли она социальный процесс, является ли она внеклассовой социальной группой, выражающей интересы общества в целом, как настаивает ряд авторов, или же это верхушка господствующего эксплуататорского класса, осуществляющая государственное руководство во имя поддержания социальной системы, которая ставит этот класс в привилегированное положение, позволяя эксплуатировать народные массы.
Этимология термина элита и его применение
В Англии, как свидетельствует Оксфордский словарь 1823 года, этот термин стал применяться к высшим социальным группам в системе социальной иерархии. Тем не менее, отметим, что понятие элиты не применялось широко в общественных науках вплоть до начала XX века (т.е. до появления работ В. Парето), а в США — даже до 30-х годов нашего столетия. Однако вряд ли можно сомневаться в том, что этимология может иметь сугубо вспомогательное значение при определении содержания понятия, которое выступает как момент, узловой пункт, а отчасти и результат определенной социальной концепции.
Что же такое элита? Выше уже отмечалось, что при ответе на этот вопрос в построениях элитаристов мы не только не обнаружим единодушия, но, напротив, натолкнемся на суждения, порой опровергающие друг друга. Похоже на то, что элитаристы сходятся только в одном — в постулировании необходимости элиты для общества. Во всех других аспектах между ними больше разногласий, чем согласия.
Сравним эти определения. Сразу же бросается в глаза смешение терминов: некоторые под элитой имеют в виду только политическую элиту, у других трактовка элиты более широкая. Дж. Сартори справедливо пишет не только о множестве смыслов термина, но и о переизбыточности терминов: политический класс, правящий (господствующий) класс, элита (элиты), властвующая элита, правящая элита, руководящее меньшинство и т.п. Подобная переизбыточность ведет только к путанице.
Существующие в политологии дефиниции различаются между собой и с точки зрения широты понятия элиты. Сторонники более узкого определения относят к элите только высший эшелон государственной власти, сторонники более широкого — всю иерархию управленцев, выделяя высшее звено власти, принимающее решения, жизненно важные для всей страны, среднее звено, принимающее решения, значимые для отдельных регионов, отдельных сфер социальной деятельности, наконец, разветвленный бюрократический аппарат.
Альтиметрический критерий сводит дело к оправданию фактического положения вещей. В связи с этим функциональный подход оказывается весьма уязвимым для критики с позиций тех социологов, которые отдают примат другому критерию выделения элиты — критерию достоинств, заслуг, согласно которому властвующая элита должна состоять из достойнейших, выдающихся, высокоморальных людей.
Однако ценностная интерпретация элиты страдает, на наш взгляд, еще большими недостатками, чем структурно-функциональная. На вопрос, кто правит обществом, элитарист ценностной ориентации может дать ответ: мудрые, дальновидные, достойнейшие. Однако любое эмпирическое исследование правящих групп в любых существующих ныне (и существовавших ранее) политических системах с легкостью опровергнет такое утверждение, ибо покажет, что слишком часто это — жестокие, циничные, коррумпированные, корыстолюбивые, властолюбивые, не брезгующие для достижения своей цели никакими средствами лица.
Но если требования мудрости, добродетельности для элиты — норматив, который начисто опровергается действительностью, тогда — пусть нас простят за каламбур — какова ценность ценностного подхода? Обычно элитарист консервативной ориентации прокламирует в качестве своего идеала совмещение этого норматива с действительностью (таков был и идеал Платона), и, как следствие этого, совмещение формального и неформального авторитетов.
Стремление элитаристов представить элиту в социально—психологическом плане как людей, превосходящих других по уму, наделенных определенными способностями или моральными качествами, легко оборачивается открытой апологетикой элиты. Если подобные суждения можно простить мыслителям древности, то со времени Макиавелли они не могут не звучать наивно. Это особенно относится к современным исследователям элит, которые могут достаточно ясно видеть, сколь высок среди представителей элиты процент людей лживых, лицемерных, аморальных, изворотливых, ловкачей, беспринципных искателей власти.
Как мы убедились, аксиологический подход к проблеме (элита — совокупность индивидов, обладающих преимуществами по определенной ценностной шкале) оказывается уязвимым; сами элитисты этого направления вынуждены признать, что часто это ценности с отрицательным знаком. Поэтому ныне большая часть элитологов склонна рассматривать элиту как группу лиц, стоящих у власти, безотносительно к моральным и иным качествам самих этих лиц.
Отметим также, что ряд элитаристов (Ф. Ницше, Ортега-и-Гассет, Н.А. Бердяев, Т. Адорно) в противоположность трактовки элиты как группы, находящейся у власти (это в их представлении обычно псевдоэлита или вульгарная элита — несамостоятельная, нуждающаяся в массе и потому подверженная массовым влияниям, развращенная массой), считает элиту ценностью в себе безотносительно к ее позициям власти.
Наконец, мы считаем, что нужно четко различать в структуре политологии политическую философию и политическую социологию (наряду с другими политологическими дисциплинами, например, политической психологией, политической историей и т.д.) Так вот в рамках политической философии, поскольку она носит нормативный характер, следовало бы предпочесть ценностной, меритократический критерий, а в рамках политической социологии мы вынуждены, увы, ориентироваться главным образом на альтиметрический критерий.
Известно, что в советское время элитологическая проблематика применительно к анализу социальных отношений в нашей стране была табуирована. Официальная идеология утверждала, что в СССР нет эксплуатации человека человеком, следовательно, нет и не может быть господствующего эксплуататорского класса, нет и не может быть элиты. Это было ложью: при советской власти существовала высшая социальная страта (а элиту можно рассматривать как высшую страту в системе социальной стратификации), выполнявшая управленческими функциями, обладавшая институциональными привилегиями, то есть всеми атрибутами элиты, пусть элиты весьма специфической.
Как можно называть элитой в ее истинном значении людей, чье правление привело к драматическому ухудшению жизни населения, к сокращении его численности? Тогда, может быть, это — образцы морали? Увы, это — одна из наиболее коррумпированных групп российского общества, члены которой думают более о собственном обогащении, чем о благосостоянии народа. В этом — главная причина отчуждения, существующего между народом и элитой.
Ответ на интересующий нас вопрос, на наш взгляд, связан с необходимостью различать в структуре политологии политическую философию и политическую социологию (наряду с другими политологическими дисциплинами, такими как политическая психология, политическая история и т.д.). Специфика политической философии заключается не только в том, что она представляет собой наиболее высокий уровень обобщения политической жизни общества, но и в том, что она делает упор на нормативность политических процессов, тогда как политическая социология описывает и объясняет реальные политические процессы, которые порой весьма далеки от нормативных. Так вот в рамках политической философии, именно поскольку она носит нормативный характер, следовало бы предпочесть ценностной, меритократический критерий, а в рамках политической социологии мы вынуждены, увы, ориентироваться главным образом на альтиметрический критерий.
АКЦИЯ ГОДА
Геннадий Ашин, основоположник научной элитологии в России, профессор кафедры философии MГИMO, доктор философских наук, заслуженный деятель науки РФ
Статья посвящена сложной теоретической проблеме применения системного подхода к международно-правовому уровню правового регулирования и определения места так называемого наднационального права в этой системе.
Р.В. ШМАКОВ,
Статья посвящена сложной теоретической проблеме применения системного подхода к международно-правовому уровню правового регулирования и определения места так называемого наднационального права в этой системе. На основе анализа научных подходов отечественной и зарубежной доктрины формулируется понятие международной правовой системы, которая включает в себя комплекс правовых норм, а также ряд ненормативных элементов, таких как идеология, правоприменительная практика, субъекты и т.д. При этом наднациональное право рассматривается как составная часть международной правовой системы.
Ключевые слова: международная правовая система, наднациональное право, внутригосударственное право, система права, правовая система, европейское право.
International Legal System and Supranational Law
This article is devoted to a complex theoretical problem of applying a systematic approach to the international legal level of legal regulation and determining the place of the so-called supranational law in this system. Based on the analysis of scientific approaches developed in the domestic and foreign doctrine the concept of an international legal system is formulated which includes a set of legal norms as well as a number of non-normative elements, such as ideology, law-enforcement practice, legal personalities, etc., whereas the supranational right is considered as a component of the international legal system.
Keywords: international legal system, supranational law, internal law, the system of law, legal system, European law.
Именно на фоне описанной ситуации в современной доктрине происходит процесс теоретической разработки проблемы наднационального права с целью соотнесения ее с традиционными положениями теории права. Однако специалисты в области общей теории права и юристы-международники так и не пришли к общему знаменателю в решении означенного вопроса.
На наш взгляд, это обусловлено несколькими обстоятельствами. Во-первых, правовая система Европейского союза, по мнению некоторых ученых, не может быть квалифицирована с классических позиций, более того, ряд специалистов предлагают рассматривать ее как некую третью систему наравне с международным и внутригосударственным правом[1]. Во-вторых, данная правовая система еще не окончательно сложилась как правовой феномен, и требуется время для того, чтобы можно было определить ее местоположение. Однако уже на современном этапе ее существования можно сделать выводы о правовой природе этого феномена. В-третьих, рассматриваемая правовая система обладает некоторой самостоятельностью и независимостью от международного и внутригосударственного права[2], что главным образом и послужило основанием для определения ее как наднациональной, хотя такой подход не может предусмотреть нескольких характерных особенностей, определяющих право Евросоюза как часть международного права. Следует отметить, что проблеме наднациональности уделяется немного внимания и в целом она остается неразрешенной.
Осложнена эта проблема еще и тем обстоятельством, что ни в законодательстве, ни в доктрине нет дефиниции международной правовой системы. С.Ю. Марочкин совершенно справедливо отмечает: в современных работах по общей теории права о национально-правовых системах, говорится о правовых семьях, группах правовых систем, а о международно-правовой системе ничего не говорится[4]. Юристы-международники, касаясь этого вопроса, констатировали неприменимость общеправовых подходов к международному праву и отчужденность общей теории права от международного права[5]. Это обусловлено тем, что в таком случае приходится уравнивать международное и национальное право. На фоне традиционного спора между сторонниками монистической и дуалистической концепций эта ситуация представляется вполне закономерной.
Приведенные мнения авторитетных специалистов свидетельствуют не только о возможности существования международной правовой системы, но и о рассмотрении правовой нормы как ее центрального элемента. При этом в теории международного права можно встретить точку зрения, согласно которой она включает в себя помимо международного права как совокупности норм и практику, и идеологию, находящую выражение в правосознании[9].
Стоит отметить: правосознание как элемент правовой системы вызывает достаточно неоднозначную реакцию в научных кругах, но многие специалисты склонны считать, что это весьма важный элемент правовой системы, без которого она практически теряет смысловое содержание.
Исходя из положений общей теории права, описанных выше, можно предполагать: международная правовая система — понятие куда более широкое, нежели международное право. Более того, международное право как нормативное образование весьма логично было бы квалифицировать как часть международной правовой системы. Г.В. Игнатенко, придерживавшийся нормативистской концепции, по этому поводу писал: международное право — это и комплекс правовых норм, и международная правовая система, под которой он понимал категорию, включающую в себя непосредственно право как систему норм, правосознание, правоотношения и правоприменительный процесс в целом[10]. Исходя из этого, международное право можно рассматривать в узком смысле как систему права и в широком — как правовую систему, имеющую своей составной частью не только весь комплекс норм, но и ненормативные элементы, перечень которых весьма детально разработан представителями общей теории права.
Совокупность норм и институтов, составляющих международное право, — это лишь нормативный элемент более крупной системы права, охватывающей межгосударственные (международные) отношения. Именно к ней и следует отнести как элементные составляющие международную юридическую практику и международную идеологию, которая находит свое выражение в международном правосознании. Из приведенных рассуждений можно сделать вывод о том, что такое моделирование международной правовой системы тождественно представлениям о правовой системе на национальном уровне, разница лишь в том, что рассматриваемая правовая система стоит выше национальных систем и не ограничена какими-либо рамками национальности.
Если вопрос по поводу природы международной правовой системы представляется вполне понятным, то чрезвычайно сложно определиться с местом такого феномена, как наднациональное право, относительно рассматриваемой правовой системы. Несмотря на существующие в теории права различные, порой противоположные мнения по вопросу природы наднационального права, на наш взгляд, уместно указать прежде всего на международный характер его норм. Как отмечалось ранее, о наднациональности вполне уместно было бы говорить применительно лишь к Евросоюзу. В связи с этим можно заключить, что по своему правовому статусу это международная организация, хотя и обладающая весьма широким кругом полномочий. Образовывался Европейский союз на базе учредительных международных договоров, и, следовательно, о первичном праве можно говорить исключительно как о международном.
Более спорным является вопрос о вторичном праве Евросоюза — своеобразном продукте правотворческой деятельности этой организации. Исходя из положений общей теории права, нормы, содержащиеся в правовых актах международных организаций, носят соответственно международный характер, хотя при этом могут быть направлены на регулирование внутренних правоотношений государств-членов. При этом они, как правило, не имплементируются в национальные правовые системы в соответствии с принципом прямого действия, что еще раз служит подтверждением сохранения их международно-правового статуса.
В научных кругах бытует мнение о том, что правовая система Евросоюза обладает двойственным характером, поскольку вбирает в себя элементы как международного, так и национального права, и при этом ее достаточно сложно отнести к одной из указанных систем[12]. На наш взгляд, эта правовая система является составной частью международной правовой системы, так же как и правовая система любой международной организации, отличие только в том, что она обладает специфическими чертами, наличие которых и позволило отдельным специалистам говорить о наднациональном характере этого правового образования. Такое положение данного феномена вполне может объяснить взаимодействие и взаимопроникновение норм с внутригосударственными правовыми системами. Необходимо отметить, что, по мнению некоторых специалистов, наднациональное право необходимо рассматривать, базируясь на традиционных представлениях о существовании лишь национального и международного уровней правового регулирования, а искусственное создание третьего (наднационального) уровня противоречит основам правопонимания.
По нашему мнению, подобный подход к определению места наднационального права в международной правовой системе вполне соответствует сложившейся правоприменительной практике на уровне деятельности как органов указанной организации, так и внутригосударственных органов государств-членов. Это иллюстрирует концепция примата международного права, когда речь идет о примате права наднационального над внутригосударственным, на примере права Евросоюза. Это может выражаться и в так называемом прямом (непосредственном) действии норм международного или наднационального права в национальной правоприменительной практике. На примере Европейского союза внутреннее право автоматически применяется в отношении субъектов внутригосударственного права его членов, оно создается органом, который неподконтролен государствам-членам и принимает решения независимо от отношения к ним других государств. Из вышеприведенных примеров следует, что внешнее выражение применения норм наднационального права на практике весьма схоже с международным, единственное различие состоит в назначении этих норм.
Изложенное позволяет с уверенностью говорить о международной правовой системе как о форме существования международного права, действительно способной включить в себя не только комплекс норм, сформированный в институты и отрасли, но и ненормативные элементы, а также правовые системы международных организаций, в том числе наднациональное право. Эта точка зрения требует детальной проработки в различных аспектах, но, руководствуясь положениями общей теории права, можно утверждать о справедливости данной позиции.
1 См .: Stayger E. National Traditions and European Community Law. — Sydney, 1997. P. 228—235.
2 См .: Fabio U. The Allocation of Competences Between the European Union and Its Member States. — Oxford, 2003.
3 См.: Сенякин И.Н. Общая теория государства и права: Академический курс: в 3 т. / отв. ред. М.Н. Марченко. 3-е изд., перераб. и доп. — М., 2010.
4 См.: Марочкин С.Ю. Действие норм международного права в правовой системе Российской Федерации. — Тюмень, 1998. С. 10.
5 См. там же. С. 11.
6 См.: Лукашук И.И. Нормы международного права в правовой системе России. — М., 1997. С. 7.
7 Международное право: учеб. / отв. ред. Ю.М. Колосов, В.И. Кузнецов. — М., 1999. С. 10.
8 См.: Игнатенко Г.В. Международное право и внутригосударственное право: проблемы сопряженности и взаимодействия: сб. науч. публикаций за сорок лет (1972—2011 годы). — М., 2012. С. 36.
9 См.: Ушаков Н.А. Проблемы теории международного права. — М., 1988. С. 45.
10 См.: Игнатенко Г.В. Указ. раб. С. 36.
11 Международное право: учеб. / А.Н. Талалаев, Г.И. Тункин, Л.Н. Шестаков [и др.]. — М., 1999. С. 17.
12 См.: Марченко М.Н., Дерябина Е.М. Право Европейского союза. Вопросы истории и теории: учеб. пособие. — М., 2010. С. 68.
Чтобы получить короткую ссылку на статью, скопируйте ее в адресной строке и нажмите на "Укоротить ссылку":
Читайте также: