Реферат понятие истины установление истины по уголовному делу как нравственная цель доказывания

Обновлено: 02.07.2024

В большинстве литературных источников справедливо отмечается, что целью уголовно-процессуального доказывания является установление объективной истины. Проблема истины в уголовном процессе выступает как частный случай применения положений теории познания к одной из многих разновидностей познавательной деятельности человека. В уголовном процессе познавательная деятельность органа уголовного преследования и суда концентрируется на установлении фактических обстоятельств дела. Иными словами, узнать фактические обстоятельства уголовного дела - значит установить в нем истину.

Традиционным пониманием истины является представление о ней как о соответствии человеческих мыслей, суждений, представлений о явлениях и предметах действительности самим этим явлениям и предметам, каковы они есть на самом деле, независимо от воспринимающего их сознания[1].

Таким образом, подчёркивается, с одной стороны, динамика установления истины, с другой – её объективный характер.

Истина по уголовному делу, как и любая истина в познании, обоснована с философско-логических позиций. В общенаучном смысле возможны три варианта установления истины:

1) умозаключение проверяется серией практических опытов и тем самым подтверждается;

2) факт считается установленным с известной долей допущения ошибки, но вероятность последней настолько низка, что сомнения сводятся к минимуму;

3) умозаключение опирается на такую систему абсолютно установленных данных, что признаётся объективно существующим факт, реально практикой непроверяемый.

Рекомендуемые файлы

Последнее характеризует истину, устанавливаемую при уголовно-процессуальном доказывании. Проверить практикой ранее совершённое деяние невозможно. Однако в практике оперативно-розыскной, следственной и судебной деятельности возможно и необходимо объективно установить и проверить с абсолютной полнотой сведения о факте, оценить их относимость, допустимость, достоверность и достаточность. Речь идёт о практическом обосновании вывода, подтверждении первоначальных умозаключений системой доказательств.

Установление истины с долей допущения ошибки не может быть пригодным в уголовно-процессуальном доказывании в силу того, заведомо ориентирует правоприменителя на предположительный характер выводов по делу, снижает ответственность субъектов доказывания за результаты их деятельности, а, в конечном итоге, легализует право на ошибки в установлении обстоятельств дела.

Разумеется, ошибки в правоприменении возможны, но их причины кроются не в природе устанавливаемой истины, а в иных факторах: искажённом восприятии фактов, искажённом закреплении сведений о фактах в сознании, искажении в репродукции (воспроизводстве) сведений (включая ложь), неверных правовых оценках объективно существующих обстоятельств. Сама истина факта при этом неизменна, познаваема и достижима.

Объективность истины как результата уголовно-процессуального доказывания выражается в максимально совпадении прогнозируемых результатов исследования с фактически установленными причинно-следственными связями. Вряд ли можно говорить об их полном тождестве, поскольку прогноз предполагает значительные допуски, определённые несоответствия, пробелы в системе логических рассуждений. Однако совпадение результатов исследования с предполагаемым результатом в главном – в существе, правовой природе устанавливаемого явления или процесса – необходимое условие формирования вывода об истинности полученных знаний. Именно такое знание можно считать достоверным.

До настоящего времени среди ученых продолжает оставаться
дискуссионным вопрос, что входит в содержание объективной истины.

Ряд процессуалистов, в частности, Я. О. Мотовиловкер, М. С. Строгович, И. В. Тиричев, М. А. Чельцов, считают, что объективная истина в уголовном процессе – это полное и точное соответствие выводов органов расследования и суда фактическим обстоятельствам дела. Дополнение содержания объективной истины составными частями невозможно, поскольку в таком случае истина утрачивает характер объективной.

По мнению других ученых (И. И. Мухин, В. Т.Нор, И. Д. Перлов, А. Д.Соловьев, О. И.Трусов, Ф. Н. Фаткуллин), в содержание объективной оценки еще входят обязательно юридическая оценка деяния обвиняемого (подсудимого) и общественно-политическая оценка этого действия.

Рассмотрим подробнее каждую из этих точек зрения. Первая группа ученых считает, что юридическая и социально-политическая оценка деяния имеет субъективный характер и в отличие от констатации фактов не отражает объективно существующей действительности, а, следовательно, не может входить в содержание объективной истины. К тому же если включить
юридическую и общественно-политическую оценку в содержание объективной истины, то это приведет к тому, что в отношении одних и тех же фактов будет столько истин, сколько изменений будет внесено в уголовный закон, который будет применяться по этим фактам.

На первый взгляд, данную точку зрения можно признать верной, и все же позиция представителей второй группы процессуалистов является более логичной и взвешенной.

Прежде чем привести доводы в обоснование последней позиции, сначала необходимо выяснить, что следует понимать под общественно-политической и правовой оценкой фактических обстоятельств дела. Ведь одни ученые разграничивают эти понятия, другие считают, что понятие "правовая оценка" охватывает и общественно-политической оценку. В одних источниках правовая оценка ограничивается правильной юридической квалификацией фактических обстоятельств дела, в других – в него включается и назначение наказания.

В ходе расследования или разрешения дела орган уголовного преследования или суд, исследуя всю совокупность фактических обстоятельств дела, приходят к выводу не только о том, имело ли место общественно опасное деяние, но и о том, что собой представляет это деяние, т.е. в чем его суть. Выяснение сути деяния - это и есть установление истины, истины общественных явлений, в содержание которого входит их общественно-политическая сущность.

Итак, внутреннее содержание деяния включает в себя общественно-политическую и юридическую оценку. Конечно, эта оценка тесно связана с фактической внешней стороной деяния. Обе эти стороны составляют определенное единство, поскольку познание фактических обстоятельств деяния неразрывно связано с выяснением объективно существующей его внутренней основы, то есть социальной значимости, которая включает степень общественной опасности и юридическую квалификацию. И тот факт, что одно и то же деяние в разных условиях может быть по-разному оценено в законе, не меняет объективного характера этой оценки. Истина, которая включает в свое содержание правовую оценку, не перестает быть объективной от того, что аналогичные факты (действия) в разное время образуют различные составы преступления из-за изменения тех или иных обстоятельств общественной жизни.

Аналогичной является ситуация, когда те или иные действия в связи с изменениями общественной жизни перестают быть общественно опасными, но уголовно-правовая норма, которая предусматривает ответственность за это деяние, еще продолжает реализоваться (действовать) в практике уголовного процесса (например, вспомним историю и такой состав преступления, как спекуляция).

На первый взгляд, в этом случае якобы истина не устанавливается,
поскольку указанное несоответствие должно быть устранено законодательным органом. И только после того выводы органа предварительного расследования и суда будут истинными.

Однако следует помнить, что правовая оценка деяния означает применение норм не только особенной, но и норм общей части уголовного закона. Необходимо признать, что правовая оценка может считаться истинной, когда правильно применена вся совокупность норм, касающихся определенного деяния.

Изложенное означает, что даже до изменения уголовного закона необходимо при правовой оценке применять ст. 87 Уголовного кодекса Республики Беларусь (УК), где четко прописано, что лицо может быть освобождено от уголовной ответственности, если совершенное им деяние потеряло общественную опасность. То есть и в таких случаях правовая оценка деяние должно быть истинной. Итак, выводы органов преследования и суда, в которых содержится неправильная правовая оценка совершенного деяния, хотя фактическая сторона деяния установлена правдиво, нельзя признать соответствующими объективной действительности.

Таким образом, можно сделать вывод, что правовая оценка должна обязательно входить в содержание объективной истины. Но правовая оценка рассматривается через суть общественно-политических явлений, поэтому необходимо признать логичным позицию процессуалистов, которые подчеркивают, что не следует противопоставлять правовую оценку общественно-политической оценке, поскольку правовая оценка охватывает последнюю.

Иначе должен решаться вопрос о включении наказания, назначаемого судом, в рассматриваемую категорию и, соответственно, в содержание объективной истины. Решение суда о назначении той или иной меры наказания является волевым актом, приказом, а не актом познания. Поэтому можно говорить об эффективности или неэффективности избранной меры наказания, ее справедливости или несправедливости и т.п., но только не об истинности этого акта. Соответствовать или не соответствовать объективной действительности могут только наши знания о ней. Всякое же решение о проведении каких-либо практических действий есть деятельность практическая, а не познавательная.

Основной аргумент противников данной точки зрения — то, что решение суда о мере наказания должно базироваться на познанных фактах, обусловливаться фактами объективного характера. Однако от того, что такое решение должно базироваться на каких-то знаниях, оно не превращается в познавательный акт. Познание лишь предшествует принятию решения, создает для него основу. Принципиальное отличие между познавательной и практической деятельностью остается: первая направлена на познание действительности такой, какой она есть, вторая — на ее изменение.

Наконец, если в объективную истину включить указанное обстоятельство, то следует признать, что при прекращении производства по уголовного делу либо уголовного преследования независимо от оснований прекращения и органов, принимающих это решение, объективная истина не устанавливается, поскольку ни мера, ни вид наказания не определяются.

Итак, под объективной истиной в уголовном процессе следует понимать точное и полное соответствие окружающей действительности выводов органов уголовного преследования и суда о фактических обстоятельствах дела и правовую оценку (юридическую квалификацию) деяния.

Цель процессуального доказывания может считаться достигнутой только в том случае, когда все эти выводы, отражающие объективную реальность, является истинными.

Особо подчеркнем, что связывать объективную истину (равно как и процесс её установления) лишь с обстоятельствами, входящими в предмет доказывания по уголовному делу, было бы не совсем корректно, поскольку необходимо учитывать то обстоятельство, что предмет доказывания сопряжён и с иными обстоятельствами, имеющими значение для дела. Эти обстоятельства в своей совокупности также должны быть истинными по своему содержанию и объективными по своей природе.

Наряду с вопросом о понимании природы истины возникает также и другой вопрос: каков характер истины, устанавливаемой в уголовном процессе, каково соотношение между абсолютной и относительной истиной? По этому поводу в процессуальной литературе есть несколько точек зрения.

Одни процессуалисты указывают, что для уголовного процесса вообще являются неприемлемыми философские категории абсолютной и относительной истины (А. В. Иванов, Ю. К. Орлов, А. Л. Ривлин, М. Л. Якуб).

Другие утверждают, что органы предварительного расследования и суда в любом случае полностью не устанавливают все детали преступления, иначе они бы вышли за пределы предмета доказывания, поэтому истина, познанная в уголовном судопроизводстве, всегда только относительной (Л. Т. Ульянова).

Рекомендуем посмотреть лекцию "Трехмерная графика".

И наконец, третья группа авторов считает, что в уголовном процессе объективная истина может быть одновременно и абсолютной, и относительной (В. Я. Дорохов, А. И. Трусов, Ф. Н.Фаткуллин).

[1] Кокорев Л. Д., Кузнецов Н. П. Уголовный процесс: доказательства и доказывание. Воронеж, 1995. С.28.

[2] Петрухин И. Л. Истина, достоверность и вероятность в уголовном процессе. Уголовный процесс: Учебник / Под ред. И. Л. Петрухина. М., 2001. С. 169-170.

Установление истины — непременное условие справедли­вого правосудия по уголовному делу. Именно истины, правды требует общество от судей; истина, правда образуют сущность приговора суда как акта правосудия.

Требование установления правды, истины постоянно при­сутствует в отечественном законодательстве, регулирующем дея­тельность суда. (Употребление термина "правда" как синонима термина "истина" свойственно и современному русскому языку.)

В "Кратком изображении процессов" Петра I аудитору вме­нялось в обязанность поступать в деле "сущею правдою". Александр II, вступая на престол, в марте 1856 года провоз­гласил: "Да правда и милость царствуют в судах". Ст. 613 Устава уголовного судопроизводства 1864 года обязывала су­дью, председательствующего по делу, направлять ход дела "к тому порядку, который наиболее способствует раскрытию истины". В первом советском Уголовно-процессуальном ко­дексе РСФСР, принятом 25 мая 1922 года, ст. 261 почти без изменений воспроизводила это положение. В последующем и вплоть до наших дней эти законодательные нормы остава­лись непоколебленными.

Проблема установления истины при производстве по уго­ловному делу имеет разные аспекты, в том числе и нравствен­ные. М. С. Строгович писал, что ". проблема истины в уголов­ном процессе — это не только юридическая, но и в не меньшей мере этическая проблема". Он отмечал, что в ". этическом пла­не она исследована очень мало и слабо" *.

* Проблемы судебной этики/Под ред. М. С. Строговича. С. 85.

Подлинное правосудие невозможно без установления ис­тины. Поэтому в уголовном процессе истина "котируется как одна из самых высоких моральных ценностей" *.

* Бойков А. Д. Уголовное судопроизводство и судебная этика//Курс совет­ского уголовного процесса: Общая часть. М., 1989. С. 205.

Обязанность суда устанавливать истину по уголовному делу, прямо возложенная законом на судей, представляет собой не только юридический, но и нравственный долг деятелей право­судия. Судья не имеет нравственного права осудить невиновно­го, против которого обвинение собрало какие-либо доказатель­ства, а защита не смогла убедительно противостоять обвине­нию. Но и оправдание действительно виновного вследствие фор­мального отношения судьи к исследованию обстоятельств дела, его безразличия и пассивности делает приговор необоснован­ным и несправедливым. Такой приговор является следствием отступления судьи от требований его нравственного долга.

В законодательстве России, в трудах российских ученых как до революции, так и в советский период требование уста­навливать в суде истину не подвергалось сомнению. Правда, философская характеристика истины (материальная, судебная, объективная и др.) была далека от единообразия. Однако в по­следнее время стал пропагандироваться взгляд, что суд не в состоянии установить истину и что требовать от суда по каж­дому делу ее выяснять нет оснований. Подлинно научная аргу­ментация на этот счет отсутствует, но декларативные заявле­ния в печати, хотя и немногочисленные, могут оказать опреде­ленное воздействие на общественное мнение, а также, что уже небезобидно, на правоприменителей. Следует согласиться с Л. Д. Кокоревым, который, критикуя тех, кто выступает за ос­вобождение судей от обязанности устанавливать истину, пи­шет: "За такими рассуждениями скрывается не столько про­фессиональная несостоятельность, сколько нравственная неспо­собность осуществлять доказывание на основе своего внутрен­него судейского убеждения, базирующегося на материалах уго­ловного дела, страх перед ответственностью за ошибку. Следо­ватель, прокурор, судья должны быть уверены в своих нравст­венных силах, независимо осуществлять доказывание, устанав­ливать истину, принимать обоснованное, справедливое реше­ние и не бояться никакой ответственности за свои нравственно оправданные действия и решения" *.

* Кокорев Л. Д., Котов Д. Л. Этика уголовного процесса: Учебное пособие. Воронеж, 1993. С. 66.

Отрицание возможности установить по делу истину, прав­ду лишает правосудие нравственной цели и содержания и мо­жет служить оправданием любой несправедливости. Установ­ление истины, а следовательно, справедливое разрешение дела: осуждение только виновного и в соответствии со степенью его вины и безусловное оправдание невиновного — нравственный долг судьи. Установление истины — высоконравственная цель доказывания, без достижения которой справедливое правосу­дие невозможно.

На судье в российском процессе всегда лежал нравствен­ный долг установления истины, правды. Попытки представить суд пассивным наблюдателем схватки между противоборствую­щими сторонами не соответствуют исторической правде и пред­назначению суда как органа правосудия. Следует напомнить мнение глубокого знатока и горячего защитника Судебных ус­тавов 1864 года А. Ф. Кони, который считал, что судья призван прилагать все силы ума и совести, знания и опыта, чтобы по­стигнуть житейскую и юридическую природу дела, должен на­прягать свои душевные силы "для отыскания истины". По мне­нию А. Ф. Кони, обвинитель и защитник при состязательном начале процесса — помощники судьи в исследовании истины *. Попытки снять с суда ответственность и лишить его возможно­сти устанавливать истину, отдав все на усмотрение сторон под флагом развития состязательности, — не что иное, как доведе­ние до абсурда самой плодотворной и гуманной идеи состяза­тельного начала в процессе.

При анализе нравственного содержания назначения современ­ного российского уголовного процесса (ст. 6 УПК РФ) обрати­те внимание на приоритетную защиту прав и законных интере­сов его участников.

Надлежащая защита таких социальных ценностей требует от должностных лиц правоохранительных органов (следователей, прокуроров, судей) установления по каждому расследуемому и разрешаемому уголовному делу, прежде всего, всех обстоятельств совершенного преступления, того, что принято именовать объективной (материальной) ис­тиной. правдой.

Речь идет, по сути, о необходимости восстановления в каж­дом конкретном случае картины совершенного преступления во всех его проявлениях, о познании внешнего и внутреннего ме­ханизма преступления. Его внешний механизм образует все то, что характеризует объект и предмет посягательства, объектив­ную сторону, внутренний — дает ответ на вопрос о гом. кто и почему совершил то или иное деяние, какими мотивами он при этом руководствовался, какую преследовал цель.

Если внешний механи 1м преступления более или менее на­гляден: восстановлению его контуров способствуют многочис­ленные следы — отображения, то проникнуть во внутренний мир подозреваемого, обвиняемого значительно сложнее. Сужде­ние о том, что мысли человека не читаются. — суждение обыва­теля, но не юриста. Мысли человека проявляются вовне посред­ством определенных действий, поступков, высказываний А это тоже следы отображения. Значит, и внутренний мир человека познать вполне возможно.

Позиапие внешнего и внутреннего механизма преступления есть не что иное, как познание объективной истины по конкрет­ному делу. Истина и только истина должна лежать в основе та­кого акта правосудия, каким является судебный приговор.

Обязанность устанавливать истину в каждом конкретном случае есть не только служебный, правовой долг судей, проку­роров, следователей, но и долг нравственный.

Суд не имеет нравственного права осудить невиновного, но и не имеет нрав­ственного права оправдать виновного в преступлении лица. Лю­бой из этих вариантов постановления судом соответствующего приговора есть в первую очередь отступление суда, судьи от нравственного долга.

Сказанное равным образом относится и к следователю, пре­кращающему производство по делу при наличии доказательств виновности определенного лица в совершении преступления или, напротив, формулирующему обвинение при наличии дока­зательств непричастности определенного лица к преступлению.

Требование установления истины по каждому расследуемому и разрешаемому уголовному делу долгое время не подвергалось сомнению. В методологическом отношении иного и быть не может.

Может возникнуть вопрос: почему такое большое внимание мы уделяем проблеме познания по уголовному делу? Казалось бы, достаточно констатировать необходимость и возможность ее установления, раскрыть содержание, показать ценность, значи­мость для стоящих перед уголовным процессом задач и на этом поставить точку. Дело, однако, в том, что в последние десять— пятнадцать лет в процессуальной литературе стали появляться высказывания о невозможности установления по каждому уго­ловному делу объективной истины. На этом фоне все чаще ста­ли раздаваться голоса о том, что сформулированное в ст. 6 УПК

Возможные негативные последствия нигилистического от­ношения к истине в уголовном процессе видятся нами в сле­дующем.

(1) Это прямой путь к привлечению к уголовной ответствен­ности и последующему осуждению лиц. невиновных в преступлении. Одним же из предназначений уголовного процесса, как указывается в ст. 6 УПК РФ 2001 г., явля­ется защита личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод.

(2) Это способ оправдания нерадивого, халатного исполне­ния соответствующими должностными лицами своих служебных обязанностей. За рассуждениями о невоз­можности установления по каждому делу истины скры­вается не столько профессиональная несостоятельность, сколько нравственная неспособность осуществлять дока­зывание на основе своего внутреннего судейского убеж­дения, базирующегося на материалах уголовного дела, страх перед ответственностью за ошибку. Следователь, прокурор, судья должны быть уверены в своих нравст­венных силах осуществлять доказывание, устанавливать истину, принимать обоснованное и справедливое реше­ние и не бояться ответственности за свои нравственно оправданные действия.

(3) Это путь к формированию у потерпевших от преступле­ния лиц, да и вообще граждан, неверия в способность органов следствия и прокуратуры раскрывать преступле­ния, устанавливать виновных в них лиц, привлекать их к уголовной ответственности, разрешать судом обвинение по существу и назначать подсудимым справедливое нака­зание, в торжество правосудия в целом.

В УПК РФ со времени его принятия внесено множество из­менений и дополнений. Но российский законодатель упорно не желает установлению истины по каждому делу придавать статус цели уголовно-процессуального доказывания, как это, в частно­сти, закреплено в УПК республик Беларусь, Украина, Казах­стан, а ограничивается лишь указанием на необходимость уста­новления перечисленных в ст. 73 УПК РФ обстоятельств уго­ловного дела, которые в своей совокупности лишь в самом при­ближенном виде формируют знание о содержании инкримини­рованного обвиняемому преступления.

Неустановление, неполное установление любого из таких об­стоятельств есть искажение истины. Средством недопущения подобного является требование всестороннего, полного и объек­тивного исследования обстоятельств уголовного дела. Непонят­но, что не понравилось законодателю в данном высоконравст­венном требовании, но в числе уголовно-процессуальных прин­ципов его нет. Оно как бы растворилось в требованиях необхо­димости соблюдения законности при осуществлении производ­ства по уголовному делу, в правилах оценки доказательств, в том, что выносимый по делу приговор должен отвечать требова­ниям законности, обоснованности, справедливости и т.д. Отсут­ствие принципа всестороннего, полного и объективного иссле­дования обстоятельств уголовного дела в новом УПК РФ — один из серьезных его недостатков.

Именно в силу этого требования, выступающего еще в каче­стве принципа уголовного процесса, проведение такого исследо­вания обстоятельств дела есть обязанность следователя, проку­рора, судьи, а не подозреваемого, обвиняемого. Более того, в соответствии со ст. 51 Конституции РФ такие участники уго­ловного процесса, как свидетель, потерпевший, вообще не обя­заны давать показания против самих себя, своего супруга и близких родственников.

Человеку присущи определенные эмоции, переживания, в которых проявляется моральная оценка людских поступков. Очень важно, чтобы эмоции, симпатии и антипатии, гнев, со­чувствие, иные переживания не стали препятствием для объек­тивного исследования доказательств, не легли в основу преду­беждения против тех или иных лиц. Надо уметь управлять свои­ми чувствами. Все свои переживания следователь, прокурор, судья должны подчинить объективному исследованию доказа­тельств. Они должны быть максимально собранными, спокой­ными, сдержанными, внимательными и целеустремленными в установлении по делу истины. Соблюдение этих нравственных правил является гарантией того, что эмоции будут использованы только для установления по делу истины.

Установление истины — непременное условие справедли­вого правосудия по уголовному делу. Именно истины, правды требует общество от судей; истина, правда образуют сущность приговора суда как акта правосудия.

Требование установления правды, истины постоянно при­сутствует в отечественном законодательстве, регулирующем дея­тельность суда. (Употребление термина "правда" как синонима термина "истина" свойственно и современному русскому языку.)

В "Кратком изображении процессов" Петра I аудитору вме­нялось в обязанность поступать в деле "сущею правдою". Александр II, вступая на престол, в марте 1856 года провоз­гласил: "Да правда и милость царствуют в судах". Ст. 613 Устава уголовного судопроизводства 1864 года обязывала су­дью, председательствующего по делу, направлять ход дела "к тому порядку, который наиболее способствует раскрытию истины". В первом советском Уголовно-процессуальном ко­дексе РСФСР, принятом 25 мая 1922 года, ст. 261 почти без изменений воспроизводила это положение. В последующем и вплоть до наших дней эти законодательные нормы остава­лись непоколебленными.

Проблема установления истины при производстве по уго­ловному делу имеет разные аспекты, в том числе и нравствен­ные. М. С. Строгович писал, что ". проблема истины в уголов­ном процессе — это не только юридическая, но и в не меньшей мере этическая проблема". Он отмечал, что в ". этическом пла­не она исследована очень мало и слабо" *.

* Проблемы судебной этики/Под ред. М. С. Строговича. С. 85.

Подлинное правосудие невозможно без установления ис­тины. Поэтому в уголовном процессе истина "котируется как одна из самых высоких моральных ценностей" *.

* Бойков А. Д. Уголовное судопроизводство и судебная этика//Курс совет­ского уголовного процесса: Общая часть. М., 1989. С. 205.

Обязанность суда устанавливать истину по уголовному делу, прямо возложенная законом на судей, представляет собой не только юридический, но и нравственный долг деятелей право­судия. Судья не имеет нравственного права осудить невиновно­го, против которого обвинение собрало какие-либо доказатель­ства, а защита не смогла убедительно противостоять обвине­нию. Но и оправдание действительно виновного вследствие фор­мального отношения судьи к исследованию обстоятельств дела, его безразличия и пассивности делает приговор необоснован­ным и несправедливым. Такой приговор является следствием отступления судьи от требований его нравственного долга.

В законодательстве России, в трудах российских ученых как до революции, так и в советский период требование уста­навливать в суде истину не подвергалось сомнению. Правда, философская характеристика истины (материальная, судебная, объективная и др.) была далека от единообразия. Однако в по­следнее время стал пропагандироваться взгляд, что суд не в состоянии установить истину и что требовать от суда по каж­дому делу ее выяснять нет оснований. Подлинно научная аргу­ментация на этот счет отсутствует, но декларативные заявле­ния в печати, хотя и немногочисленные, могут оказать опреде­ленное воздействие на общественное мнение, а также, что уже небезобидно, на правоприменителей. Следует согласиться с Л. Д. Кокоревым, который, критикуя тех, кто выступает за ос­вобождение судей от обязанности устанавливать истину, пи­шет: "За такими рассуждениями скрывается не столько про­фессиональная несостоятельность, сколько нравственная неспо­собность осуществлять доказывание на основе своего внутрен­него судейского убеждения, базирующегося на материалах уго­ловного дела, страх перед ответственностью за ошибку. Следо­ватель, прокурор, судья должны быть уверены в своих нравст­венных силах, независимо осуществлять доказывание, устанав­ливать истину, принимать обоснованное, справедливое реше­ние и не бояться никакой ответственности за свои нравственно оправданные действия и решения" *.

* Кокорев Л. Д., Котов Д. Л. Этика уголовного процесса: Учебное пособие. Воронеж, 1993. С. 66.

Отрицание возможности установить по делу истину, прав­ду лишает правосудие нравственной цели и содержания и мо­жет служить оправданием любой несправедливости. Установ­ление истины, а следовательно, справедливое разрешение дела: осуждение только виновного и в соответствии со степенью его вины и безусловное оправдание невиновного — нравственный долг судьи. Установление истины — высоконравственная цель доказывания, без достижения которой справедливое правосу­дие невозможно.

На судье в российском процессе всегда лежал нравствен­ный долг установления истины, правды. Попытки представить суд пассивным наблюдателем схватки между противоборствую­щими сторонами не соответствуют исторической правде и пред­назначению суда как органа правосудия. Следует напомнить мнение глубокого знатока и горячего защитника Судебных ус­тавов 1864 года А. Ф. Кони, который считал, что судья призван прилагать все силы ума и совести, знания и опыта, чтобы по­стигнуть житейскую и юридическую природу дела, должен на­прягать свои душевные силы "для отыскания истины". По мне­нию А. Ф. Кони, обвинитель и защитник при состязательном начале процесса — помощники судьи в исследовании истины *. Попытки снять с суда ответственность и лишить его возможно­сти устанавливать истину, отдав все на усмотрение сторон под флагом развития состязательности, — не что иное, как доведе­ние до абсурда самой плодотворной и гуманной идеи состяза­тельного начала в процессе.

Читайте также: