Конституция рф недействительна почему
Обновлено: 29.04.2024
15 января в Послании Президента РФ Федеральному Собранию прозвучали предложения о внесении изменений в Конституцию РФ, и уже спустя 5 дней соответствующий, весьма масштабный для конституционных поправок законопроект № 885214-7 был внесен в Госдуму, а 23 января – единогласно принят в первом чтении.
Стабильность Конституции
Владимир Путин предложил внести коррективы, касающиеся перераспределения полномочий органов власти и усиления роли парламента и иных вопросов
Если для изменения закона или нижестоящих правовых актов достаточно наличия целесообразности, то для Конституции этого явно мало. Изменение Основного закона возможно лишь при явной необходимости, когда без него нельзя обойтись.
Предложенные в настоящее время поправки не получили должного и исчерпывающего обоснования в пояснительной записке к законопроекту, текст которой носит, на мой взгляд, декларативный характер. Кроме того, поправки не связаны друг с другом единой концептуальной идеей.
Представляется, что предусмотренные в законопроекте поправки не носят характер очевидно необходимых. Нельзя сказать, что общество к ним шло и требовало их – все они в той или иной степени основаны на политической целесообразности.
Вместе с тем для примера можно привести ряд предложений, запрос на которые со стороны общества действительно существует. Так, в силу крайней актуальности идеи ответственности перед будущими поколениями важными могли бы стать положения об экологических принципах и экологической ответственности государства. Или, исходя из идеи социальной солидарности, – предложения о кратной зависимости зарплат должностных лиц от размера прожиточного минимума или минимального размера оплаты труда. Считаю, что такие поправки действительно были бы понятными и приемлемыми для конституционного развития страны и ознаменовали бы новый уровень ответственности государства в соответствующих сферах.
Оценка допустимости отдельных поправок
В законопроекте предлагается дополнить Конституцию положением о том, что решения межгосударственных органов, принятые на основании положений международных договоров РФ в их истолковании, противоречащем Конституции, не подлежат исполнению в России.
Само по себе это предложение преследует конституционную цель обеспечения государственного суверенитета. Однако и в действующем тексте Конституции этот принцип фактически присутствует: закреплен суверенитет государства (преамбула, ст. 4), а также прямо указано на верховенство и прямое действие Основного закона, при том что приоритет норм международного права касается уровня правового регулирования не выше закона (ч. 1 и 4 ст. 15).
Вместе с тем КС РФ неоднократно отмечал недопустимость и невозможность исполнения на территории России противоречащих Конституции решений межгосударственных органов (постановления от 6 декабря 2013 г. № 27-П; от 14 июля 2015 г. № 21-П; от 19 апреля 2016 г. № 12-П; от 19 января 2017 г. № 1-П). Таким образом, текст и смысл Конституции и в настоящее время не допускают действия противоречащих ей международных правовых актов.
Между тем больше всего заставляет задуматься вопрос о допустимости указанных изменений.
Как следует из ст. 135 и 136 Конституции, положения ее гл. 1, 2 и 9 не могут быть пересмотрены, а в случае необходимости их изменений в специальной процедуре принимается новая Конституция. Вносить поправки можно только в гл. с 3 по 8.
Согласно законопроекту изменения предполагается внести в ст. 75 и 79, входящие в гл. 3, регулирующую федеративное устройство.
Вместе с тем положение о приоритете Конституции над решениями межгосударственных органов непосредственно связано с основами конституционного строя и затрагивает содержание гл. 1 Конституции (ст. 15). А положения о МРОТ и индексации социальных выплат и пенсий, касающиеся прав и свобод человека и гражданина, включены в гл. 2 (ст. 37 и 39). Однако данные конституционные нормы не допускают ни явных, ни имплицитных изменений.
Таким образом, возникает проблема допустимости вносимых поправок: не являются ли они фактическим пересмотром не подлежащих изменению глав Конституции? Тут возможны два варианта толкования, противоположные по результатам.
Первый вариант, не допускающий изменений, заключается в том, что анализируемые поправки входят в круг регулирования, предусмотренный гл. 1 и 2 Конституции, и по содержанию фактически предполагают изменение (дополнение) ст. 15, 37 и 39. Положения гл. 3 Конституции, регулирующей вопросы федеративного устройства, – в частности, ст. 75 и 79, – для предлагаемых изменений не подходят.
Следовательно, указанные поправки не согласуются со структурой конституционного текста, а именно с нормативно-содержательной сущностью его глав. Однако его особенность состоит в том, что в нем не только юридические конструкции, но и отдельные слова, а также названия глав имеют важное нормативное значение. Исходя из этого нарушение содержательной структуры конституционного текста может повлечь нарушение его внутренних связей.
Таким образом, внесение в гл. 3–8 поправок, непосредственно касающихся (изменяющих, дополняющих или иным образом редактирующих) содержание гл. 1, 2 и 9, будет противоречить порядку изменения Конституции как гарантии ее основных свойств. Соответствующие изменения фактически предполагают обход режима недопустимости изменений отдельных глав Основного закона путем расположения соответствующих изменений в главе, на которую указанный режим не распространяется.
Теперь рассмотрим второй вариант толкования, допускающий изменения.
Для примера в этот ряд можно поставить также находящуюся в гл. 3 Конституции ст. 69, гарантирующую права коренных малочисленных народов в соответствии с общепризнанными принципами и нормами международного права и международными договорами России. По своему содержанию эта норма должна входить в гл. 2, закрепляющую основные права, свободы и обязанности человека и гражданина.
Вместе с тем, как указывалось, предполагается, что Конституция не имеет безусловных внутренних недостатков и противоречий, ее положения имеют глубокий, открывающийся со временем смысл. Исходя из этой концепции, можно полагать, что включение указанных статей в структуру гл. 3 имеет принципиальное стратегическое значение – обеспечить гибкость Конституции в обозначенных вопросах.
Таким образом, с точки зрения данного подхода предлагаемые изменения, хотя и вызывают сомнения, но допустимы.
Итак, возникает проблема выбора между двумя приведенными вариантами оценки допустимости анализируемых изменений Основного закона. Формально-юридически можно обосновать оба варианта. Поэтому выбор между ними должен быть сделан на основе методологии не рационально-логического толкования текста Конституции, а практического взвешивания положительного эффекта от применения названных подходов.
Так, первый, обосновывающий недопустимость изменений, возвеличивает ценность стабильности Конституции. Второй, аргументирующий возможность изменений, возвышает целесообразность последних как формы конституционного развития (обоснованность самой целесообразности здесь не оценивается).
Думается, что в рамках сравнения стабильность Конституции имеет больший вес и несет больший положительный эффект, нежели целесообразность изменений, обойтись без которых возможно. Стабильность текста – объективное качество, предопределяющее доверие общества к Основному закону, а необходимость изменений, вероятно, не лишена оснований, но носит относительный и субъективный характер и зависит от многих факторов, меняющихся с течением времени.
1 См.: Кряжков В.А. Поправки к Конституции Российской Федерации: правовые основы, пределы и их обеспечение // Государство и право. 2016. № 1. С. 5–12
Читайте также: