Что представляет собой правовая свобода как правовая ценность

Обновлено: 02.07.2024

На протяжении всей истории человеческого общества право выступает в качестве универсального средства межличностного общения (коммуникации). Право является социальной предпосылкой существования лица,т.к. всоциальном смысле лицом (субъектом) может быть только тот, кто имеет права и обязанности, т.е. находится в пространстве правовой коммуникации.

Право в разных государствах не только проявляется в разных формах, но и имеет разное содержание. Как правило, оно соответствует уровню развития общества, отражает глубинные процессы, происходящие в нем, является частью его культуры. Но в праве могут быть и элементы случайные, которые, как правило, свидетельствуют о его пробелах. Право, рассмотренное как целостность, всегда имеет значение социокультурной ценности. Иными словами, на социальном уровне оно воспринимается как форма добра, как необходимое, естественное, значимое условие жизни общества.

Право является культурной ценностью, но в разных обществах его место в системе социальных ценностей различается. В одних право является высшей ценностью и подчиняет себе другие ценности (религиозные, моральные), в других же – оттеснено на второй план и играет вспомогательную роль.

1.Учения западной ориентации (индивидуалистической правовой культуры): право - средство и цель общественного развития. Для достижения социального совершенства нужно иметь совершенные, правовые законы, т.к. это путь к правовому гос-ву, а, значит, совершенному обществу. Отношения на договорно-правовых началах в таком обществе приоритетны, а индивидом движет частный интерес, частное право.

2. Восточная: право – один из способов, при помощи которого можно решать ограниченные социальные задачи. Выше права находятся мораль и религия. Стремление не к праву, а к тому, что людей объединяет – к социальному служению во имя общего блага, то есть к жизни по совести, а не только по закону. Поэтому не правовой, а религиозно-нравственный образ жизни является в этом случае социальным идеалом.

3. Традиционалистское восприятие ценности права исторически более соответствует российскому общественному правосознанию. Право ценно не само по себе, а в связи с теми коммуникативными целями, которых с его помощью можно достичь. И хотя коммуникативные возможности права, действительно, ограничены, без нормального права и здорового правосознания не может сложиться и здоровое общество, здоровое государство.

Понятие ценности

Ценность не есть сам предмет (материальный или духовный, природный или общественный), а предмет в его связи с человеком, с точки зрения его значимости для человека. Не менее важным моментом является и то, что ценности не только представляются (ощущаются или рефлексируются) в сознании и выражаются словами, но и воплощаются в поведении. Человеческая деятельность невозможна вне ценностного контекста. В этом смысле ценности есть составная часть социальной, в том числе правовой, коммуникации.

Ценности права: порядок, свобода, ответственность, равенство, справедливость

Ценности самого права (порядок, свобода, ответственность, равенство, справедливость) следует отличать от ценностей в праве, т.е. тех ценностей, которые достигаются при помощи права, которые право защищает (здоровье, достоинство, безопасность, информация, деньги)

Следует различать эйдетические ценности права и социокультурные ценности права.

Эйдетические ценности – это ценности самого права, неразрывно с ним связанные, вытекающие из его идеи и непосредственно в нем усматриваемые, независимо от его конкретно-исторического воплощения, от целей самого законодателя.

Социокультурные ценности – когда ценности получают конкретную социокультурную интерпретацию, соответствующую специфическим условиям жизненного мира конкретного общества. Поэтому все социокультурные ценности имеют ярко выраженный межличностный, коммуникативныйхарактер, что соответствует коммуникативной природе самого права.

В праве можно выявить ценность объективного права (правовых норм) и ценность субъективного права (субъективных прав).

Результат действия любого права – установление определенного коммуникативного правовогопорядка. Право невозможно себе представить как беспорядок, как произвольные и случайные отношения между людьми хотя бы потому, что оно предполагает целенаправленное взаимодействие между субъектами права, т.е. определенную упорядоченность их отношений, создающую необходимую безопасность. Правовой порядок всегда представляет собой положительную ценность, в противоположность отрицательной ценности хаоса и беспорядка (аномии, анархии). Но правовой порядок ценен не сам по себе, а как условие возможности координированных правовых действий субъектов права. Правовой порядокесть социально признанный порядок, т.е. такой порядок, который основывается на социально признанных нормах. В силу этого любой правопорядок является и порядком справедливым.

Право и свобода

Свобода совершения тех или иных действий в рамках права, т.е. возможность самостоятельно выбирать тот или иной вариант внешнего (социального) поведения и тем самым определять поведение других, проявляя свою власть, самостоятельность и самодеятельность (могущество), является правовой ценностью. То есть право – это упорядоченная свобода. Правовая свобода – это ценностная сущность субъективного права.

Содержание правопорядка может быть разным, и свобода может пониматься и как индивидуальная, и как групповая или, например, как соборная; как свобода частного лица, и как свобода лица публичного (государства).

Право и ответственность

Само субъективное право устанавливается правовой обязанностью, которая выступает как ответственность, т.е. способность отвечать, сознательная направленность действий субъекта на реализацию должного в соответствии с социальными ожиданиями. Ответственность связана таким образом со свободой в поведении человека. Ответственность субъекта формируется как правовая установка на выполнение тех внешних требований, которые к нему предъявляет общество. После восприятия внешних факторов появляются внутренние регуляторы, которые становятся основой мотивации его ответственного поведения, глубинным регулятором которого служит совесть. Такая ответственность есть правовая ценность, но она не является одноуровневой с правовой ответственностью, вытекающей из факта совершения правонарушения.

Право и справедливость

Соответствие должному и есть справедливость. Недолжное справедливым быть не может. Правовой порядок, как порядок, основанный на социально признанных нормах должного поведения, есть в силу этого порядок справедливый.

Социокультурные представления о справедливости права носят относительный, а не абсолютный характер. Это связано, по крайней мере, с двумя обстоятельствами: 1) с отсутствием у самого права возможности выступать носителем абсолютной справедливости и 2) с отсутствием общих для всех представлений о справедливости

Право и равенство

Субъекты равны постольку, поскольку они есть участники определенного правопорядка, субъекты одних и тех же правовых коммуникаций, носители взаимных прав и обязанностей. Формальное равенство имеет место там, где одни и те же субъекты в равной мере подпадают под действие одних и тех же правовых норм. В этом смысле равенство присутствует в любой правовой системе, даже в такой, которая основана на социальном неравенстве и на неравенстве прав и в рабовладельческом праве, и в праве кастовом, и в праве сословном). Оно есть везде, где есть правовые нормы.

Иное значение идея правового равенства: наделение всех людей равной правосубъектностью, т.е. равными правами и обязанностями. Такое требование основывается на ценностном мировоззрении, в соответствии с которым все люди равны между собой и равноценны. Идеологическим обоснованием здесь может выступать идея человека как Божьего творения.

Сущность справедливости состоит именно в неодинаковом обхождении с неодинаковыми людьми. Справедливость требует, чтобы с ними обходились согласно их личным особенностям, не уравнивая неравных и не давая людям необоснованных преимуществ. Нельзя возлагать на них одинаковые обязанности: старики, больные, женщины и дети не подлежат воинской повинности. Нельзя давать им одинаковые права: дети, сумасшедшие и преступники не участвуют в политических голосованиях. Нельзя взыскивать со всех одинаково. Иными словами, требует предметно-обоснованного неравенства. Таким образом, существует позитивная дискриминация, цель которой – обеспечение реального равенства.

Право и мораль

Позитивисты отрицают сущностную зависимость права от морали. Сторонники естественного права, наоборот, полагают, что мораль сущностно определяет право и последнее не может быть аморальным или несправедливым.

Право и мораль, безусловно, родственные явления. Как и право, она представляет собой социальную ценность. Как и право, система морали включает в себя нормативный элемент и элемент практических отношений.

Мораль – система принципов интимного отношения человека к социальному миру с точки зрения должного. Свое основание она имеет в совести человека.

Природа морали лишена тех правомочий, которые выражают свободу действий в отношении других субъектов, определяющую их обязанное поведение. Моральное отношение в этом смысле носит односторонний характер: реализующий моральную норму субъект исполняет свою моральную обязанность перед другим субъектом. При этом смысл как самой нормы морали, так и основанного на ней взаимоотношений субъектов, не предполагает возможности принудительно требовать соответствующих действий от обязанного субъекта. Именно в этом заключается специфика моральной коммуникации.

Каждому, принимающему на себя правовое обязательство, всегда противостоит заинтересованное лицо, наделенное правом требования, либо правомочное. Об исполнении же морального обязательства в отношении такого управомоченного лица речь может идти лишь символически (совесть). Успешная реализация правовой нормы не зависит от внутренних мотивов, в соответствии с которыми удовлетворяется право уполномоченного, а ее принудительный характер вытекает из объективно существующей обязанности, выполнение которой является не результатомсамоопределения субъекта, а необходимостью удовлетворения права контрагента.

Нет обязательности исполнения моральных обязательств. Это не означает, что нарушение моральных норм не вызывает никаких негативных последствий для нарушителя. Но они имеют особый характер и представляют собой психологическое "давление" на совесть нарушителя, побуждая (например, через упрек), а не принуждая его к совершению требуемых действий.

Нормы права и морали тесно взаимодействуют: мораль представляет собой систему наиболее общих принципов, определяющих интимное отношение человека к окружающему миру с точки зрения должного. В силу этого нормы морали носят универсальный характер и применимы почти к любой деятельности человека, позволяя оценивать ее как нравственную или безнравственную. Такая моральная оценка уместна и по отношению к праву, как к сфере социально значимого поведения. Однако, отсюда не следует, что правовые нормы могут быть одновременно и нормами морали.

Я надеюсь, что оно уже чуть более, чем полностью, умерло, и что одни люди о нём не вспоминают, а другим за него (и за себя) стыдно. Но формально оно ещё не признано неподлежащим применению. Пусть же это случится поскорей.

После ВАС: доктрина свободы договора

в современном российском правоприменении

Ключевые слова: свобода договора, злоупотребление правом, устойчивость субъективных прав, принцип дозволительности, принцип диспозитивности, толкование права, права потребителей.

Post-S.A.C.: The freedom of contract doctrine in the modern jusirsprudence of the Russian courts.

Key words: freedom of contract, principles of civil law, sustainability of individual rights, abuse of rights, interpretation of legal text, customer rights.

*Вольфсон Владимир Леонович

Санкт-Петербургский государственный экономический университет

Доцент кафедры гражданского права

кандидат юридических наук.

Volfson Vladimir Leonovich

Saint Petersburg State University of Economics

Lecturer of the Chair of Civil Law

PhD in Jurisprudence

Свобода договора, фундаментальная доктрина частного права, основана на ещё более общем его начале, системообразующем для различения его от права публичного: приобретая или осуществляя права, лица частного права действуют в своём интересе (ч. 2 ст. 1 ГК)[1]. Совершаться такие действия, как легко видеть, могут не иначе, чем по собственной воле субъектов (ст. 9 ГК). Эта парадигма находит выражение в двух важнейших принципах – дозволительности и диспозитивности. Их эволюция в договорном праве привела к доктрине свободы договора.

Формат этой работы не позволяет обсудить в ней различие теоретических подходов к свободе договора. Наша цель – высказать и обосновать доводы, по которым мы считаем необходимым освободить гражданский оборот от свободы того рода, что провозглашена в Постановлении № 16. Однако, безусловно, было бы недобросовестно вовсе не упомянуть о том, что позиция автора никогда не будет поддержана многими авторитетными правоведами, в том числе, естественно, и теми, кто участвовал в разработке этого Постановления[11]. Оптимизм внушает то, что сами они допускают возможность скорой его отмены [6]. Автор этой статьи готов показать, в чём суть наших расхождений.

Прежде всего, в Постановлении, как мы это видим, допущено смешение принципов дозволительности и диспозитивности. Согласно первому, юридически действительными являются и такие, прежде всего договорные, частные отношения субъектов, которые не предусмотрены, но и прямо не запрещены нормами позитивного законодательства. Согласно второму, стороны могут отступить от правила поведения, предусмотренному нормой права. Сосуществование двух этих принципов предопределяет допустимость диспозитивного отступления только при наличии специальной оговорки, – а в обратном случае как раз и происходит смешение двух разных принципов гражданского права, в результате которого нормы права превращаются в простые рекомендации, ничем не обременяющие субъектов. Между тем, самоочевидно, что норма права без диспозитивной оговорки, пусть и не содержащая эксплицитного запрета, вовсе не является рекомендацией. Дополнительным аргументом здесь служит несовместимость предложенного в Постановлении Пленума ВАС подхода с системными принципами толкования: невозможно считать имплицитно диспозитивными нормы без диспозитивных оговорок в условиях, когда в колоссальное число норм договорного права такие оговорки эксплицитно включены.

Второй (дискреционный) критерий императивности, предалагаемый ВАС, недопустим, по нашему мнению, и потому, что конституционный принцип пределов свободы, на котором он пытается паразитировать (ч. 3 ст. 55 Конституции[13]), и воспроизводящее его в гражданском законодательстве общее ограничение осуществления прав (абз. 2 ч. 1 ст. 1 ГК), очевидно применимы к уже существующим субъективным гражданским правам и предусматривают эксплицитное, со скрупулёзно нормированным объёмом и, ввиду базовых принципов публичного права, всегда ограничительно толкуемое стеснение. Это следует, во-первых, из текста указанных норм. Во-вторых, иное прочтение вступало бы в непримиримое противоречие уже с конституционной доктриной осуществления прав и свобод, которая, конечно, отвергает допущение имплицитной, тем более уж – судебно-дискреционной модальности запретов.

Поэтому – теперь о том, почему это больше чем ошибка. И речь не только о положении п. 8 Постановления, а обо всех разобранных выше позициях. Вспомним, что Постановление № 16 стал лебединой песней ареопага, одну из своих миссий видевшего в раскрепощении гражданского оборота. Можно привести множество примеров искреннего и успешного служения ВАС этой высокой цели. Но это благородное устремление всегда было неотделимо от другого мотива – вытеснения законодателя из правотворчества как средства усиления собственной власти. И Постановление № 16 в целом, и его пункт 8 – наглядная иллюстрация, как эти намерения могли в юриспруденции ВАС прийти в непримиримое противоречие. Одержимость свободой договора (чего стоит одна декларация о диспозитивности по умолчанию в п. 3, – а вспомнить можно и множество других либеральнейших позиций ВАС, как, например, очень неортодоксальные суждения по вопросам заключения договоров в Информационном письме № 165 от 22.02.12014[17]) никогда бы не уместилась в сознании высококвалифицированного юриста с вручением судебной власти полномочия по произвольному, грубому и явно ошибочному, особенно в условиях специального регулирования, её ограничению, если бы такое расширение полномочий не составляло ещё одну доминанту этого сознания.

Всё, что сказано выше о представленной в Постановлении свободе договора, на наш взгляд, должно убеждать в том, что забота авторов Постановления о раскрепощении оборота лицемерна. Их задача состояла в дальнейшей узурпации догмы позитивного законодательства судебной властью, что, конечно, есть еще один шаг к новому распределению властных миссий, в сторону от того, что в классической демократии задавалось идеей разделения властей, и к тому, что отвечает логике феодального реванша[18].

3. Вольфсон В. Л. Противодействие злоупотреблению правом в российском гражданском законодательстве. СПб., 2012. 194 с.

4. Вольфсон В. Л. Язык догмы. Обход невозможен. // Мир юридической науки. 2012. № 6. С. 8 – 18.

7. Карапетов А. Г., Бевзенко Р. С. Комментарий к нормам ГК об отдельных видах договоров в контексте постановления Пленума ВАС РФ "О свободе договора и ее пределах" // Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации № 8 и №9/2014.

8. Карапетов А. Г., Савельев А. И. Свобода договора и её пределы. Том 1. – М.: Статут, 2012. – 452 с.

9. Карапетов А.Г., Фетисова Е.М. Практика применения арбитражными судами Постановления Пленума ВАС от 14.03.2014 № 16 «О свободе договора и её пределах. Вестник экономического правосудия. 2015. № 12. С. 145 – 191.

10. Кузнецова О. А. Применение судами принципа свободы договора. Вестник Пермского университета. Юридические науки. Выпуск № 1-3 / 2009. С. 73 – 83.

[3] Об арбитражных судах в Российской Федерации : Федеральный конституционный закон от 28.04.1995 № 1-ФКЗ : в ред. 06.12.2011 № 4-ФКЗ // СЗ РФ. 12.12.2011. № 50. Ст. 7334.

[4] Об арбитражных судах в Российской Федерации : Федеральный конституционный закон от 28.04.1995 № 1-ФКЗ : в ред. от 15.02.2016 № 2-ФКЗ // СЗ РФ. 15.02.2016. № 7. Ст. 896.

[5] О судах общей юрисдикции в Российской Федерации : Федеральный конституционный закон от 07.02.2011 № 1-ФКЗ : в ред. от 21.07.2014 № 13-ФКЗ // СЗ РФ. 28.07.2014. № 30 (Часть I). Ст. 4204.

[6] О судебной системе в Российской Федерации : Федеральный конституционный закон от 31.12.1996 № 1-ФКЗ : в ред. от 05.02.2014 № 4-ФКЗ // СЗ РФ. 10.02.2014. № 6. Ст. 551.

[7] О Верховном Суде Российской Федерации : Федеральный конституционный закон от 05.02.2014 № 3-ФКЗ : в ред. от 15.02.2016 № 2-ФКЗ // СЗ РФ. 15.02.2016. № 7. Ст. 896.

[9] Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 29 марта 2016 года №306-ЭС15-16624.

[10] О воззрениях автора на толкование догмы права см. [4].

[13] Конституция Российской Федерации. Принята всенародным голосованием 12.12.1993 : в ред. от 21.07.2014 № 11-ФКЗ // СЗ РФ. 28.07.2014. № 30 (Часть I). Ст. 4202.

[14] О внесении изменений в главы 1, 2, 3 и 4 Гражданского кодекса Российской Федерации : Федеральный закон от 30.12.2012 № 302-ФЗ : в ред. от 4.03.2013 № 21-ФЗ // СЗ РФ. 2013. № 9. Ст. 873.

[15] Определение Судебной Коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ от 11 ноября 2014 г. N 9-КГ14-7.

[16] Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации. Утверждён Президиумом Верховного Суда 4 марта 2015 года. // Судебная коллегия по гражданским делам. Разъяснения по вопросам, возникающим в судебной практике. Вопрос № 6, стр. 84.

Права и свободы человека как конституционная основа правового статуса личности

Человек, его права и свободы — это высшая ценность государства (Конституция РФ, гл. 1 ст. 2). Признание прав и свобод гражданина и человека, их соблюдение и защита являются основной обязанностью государства.

Перед государством стоит важнейшая задача — обеспечить конституционные прав и свободы гражданина, закрепленные в национальных нормативных актах и в ратифицированных РФ международно-правовых соглашениях. Основы конституционного строя определяют основные принципы общественного и государственного устройства. Никакие положения Основного закона не должны противоречить основам конституционного строя (т. 16). Все положения основ конституционного строя тесно взаимосвязаны и находятся в неразрывном единстве. Они обеспечены высшей юридической защитой.

Действующая Конституция провозглашает широкий спектр прав и свобод личности, закрепляет надежный гарантийный механизм их реализации. Гарантом конституционных прав, свобод человека выступает Президент РФ. Соответствующими полномочиями наделен Конституционный Суд. Конституция устанавливает ответственность государственных органов власти, должностных лиц за действия, нарушающие права и свободы личности. Каждый гражданин имеет право воспользоваться международно-правовыми гарантиями защиты своих, как он считает, нарушенных прав и (или) свобод.

Готовые работы на аналогичную тему

Провозглашение РФ правовым демократическим государством подразумевает конкретные подходы к закреплению правового статуса человека, к его взаимодействию с государством. Правовой статус не остается постоянным, он напрямую зависит от формы государства, культуры, сложившегося общественного уклада жизни. Правовой статус определяется политическими отношениями, материальной основой жизни, особенностями проводимых реформ.

Конституция предоставляет возможность каждому гражданину воспользоваться международно-правовыми гарантиями защиты нарушенных интересов и прав, если использованы все существующие средства правовой защиты внутри государства.

Права, свободы, обязанности, представляющие правовой статус личности

Права, свободы, обязанности, представляющие правовой статус личности, являются равными, каждый человек (в границах своего статуса) обладает правом на равную защиту закона, вне зависимости от имеющихся обстоятельств, на юридическую возможность использовать предоставленные права и исполнить возложенные на него обязанности.

Признаки прав, свобод и обязанностей, составляющих правовой статус человека:

гарантированы в интересах государства и общества, каждой личности;
единая система, постоянно углубляющая и расширяющая свое содержание по мере развития и совершенствования общественных отношений;
выступают необходимой предпосылкой и условием жизни человека, в определенной мере раскрывают природу государства;
характеризуются единством, проявляющемся в их социально-экономическом назначении.

Правовой статус человека отражает закономерности общественного развития, социальные взаимосвязи, принципы взаимодействия разных субъектов права. Правовой статус показывает внутреннюю связь конституционных положений, которые закрепляют основы конституционного строя.

Обязанности государства по отношению к правам и свободам человека

Из содержания Конституции (ст. 2) следует, что положение о том, что человек — это высшая ценность, установлено для государства, для всех государственных органов власти и должностных лиц. В ней закрепляются следующие обязанности государства перед человеком — признание, соблюдение и защита его прав и свобод.

Признание в юридическом значении — это закрепление в законодательстве всего объема прав и свобод, предусмотренного международно-правовыми стандартами и обусловленного естественным, неотъемлемым характером прав и свобод.

Соблюдение прав, свобод человека требует от должностных лиц, государственных органов, государства:

воздерживаться от действий, ущемляющих или нарушающих права и свободы;
создавать юридические и фактические условия для полной реализации прав и свобод.

Защита прав и свобод со стороны государства предполагает функционирование специализированных государственных органов по восстановлению нарушенных интересов и прав, осуществлению предупреждающих мер, препятствующих их нарушению. Данные обязанности налагаются как на все общество, так и на каждого отдельного гражданина. Такое положение обуславливает характеристику общества в качестве гражданского, где каждый человек вполне осознает свою ценность и ценность другого.

Свобода – одно из наиболее емких, сложных и многогранных понятий. Существуют различные аспекты свободы – экономический, политический, юридический, нравственный, духовный и др. Соответствен но выдвинуто и множество всевозможных ее концепций, трактовок, определений. Эти истолкования нередко зависят от того, чего хотят от свободы сами ее интерпретаторы, которые, как правило, наполняют данный феномен различным содержанием. Каждый видит в свободе то, что желает увидеть. Но есть и объективные основания свободы, среди которых на первом месте стоит необходимость.

Свобода как определенное социальное состояние общества, как познанная и освоенная необходимость находит свое наиболее концентрированное выражение в праве, в котором она практически материализуется, объективируется, отливается в конкретные, осязаемые формы, принципы, институты. По характеру права в данном обществе, его развитости, завершенности всегда можно судить о сущности и широте той свободы, которую юридически признает и допускает государственная власть.

Правовые нормы, будучи едиными масштабами (эталонами) человеческой деятельности, определяют границы поступков людей, меру, рамки, объем их возможного и должного поведения. Именно с помощью права, законов субъекты общественных отношений – индивидуальные и коллективные – ставятся под юрисдикцию государства, которое в интересах всего общества запрещает или разрешает определенные действия, ограничивает или расширяет сферу личных желаний и устремлений, предоставляет права, возлагает обязанности, ответственность, поощряет полезную и пресекает вредную деятельность.

Интерпретация права как меры (формы, нормы, уровня) свободы была впервые в нашей литературе наиболее четко воспроизведена в 70–80-х годах Д.А. Керимовым и В.С. Нерсесянцем. До этого рассматриваемый аспект долгое время оставался в тени, хотя в той или иной степени он все же затрагивался и другими авторами. В настоящее время философским вопросам права уделяется достаточное внимание. Тем самым продолжается традиция русской философско-правовой мысли, которая успешно развивалась до революции. Философия как научная дисциплина внедряется в учебный процесс юридических вузов.

Конечно, в условиях классических рыночных отношений многое определяется не законом, а личными устремлениями, волей, инициативой субъектов рынка. Но общие принципы, исходные позиции и ориентиры в этой сфере задаются все же властью и законом. Любой цивилизованный рынок так или иначе регламентируется законодательством, которое призвано определять его общую концепцию, оставляя в то же время достаточно широкий простор для самостоятельных действий субъектов.

Законы принимаются только выборными органами, непосредственно представляющими волю народа – единственного и абсолютного источника власти. Ни царь, ни монарх, ни президент не могут издавать законов. Поэтому они и обладают верховенством, наибольшей юридической силой. Правители тоже обязаны подчиняться выраженной таким образом воле, то есть закону. Перед законом все равны.

Ответственность – такая же объективная необходимость, как и свобода. Более того, ответственность – условие свободы. Субъектами ответственности выступают все, включая властные структуры. Поэтому вопрос о взаимной ответственности государства и личности в современных условиях не только не снимается, а приобретает новое качество. Оптимальное взаимодействие права и личности возможно только на основе четко функционирующей государственности. Твердая легитимная демократическая власть – предпосылка эффективности такого взаимодействия.

Причем иски адресуются непосредственно к государству как таковому, а не к отдельным его органам и учреждениям. Сегодня сама власть стала подведомственной суду. Нередко исковые заявления направляются лично Президенту как высшему должностному лицу, олицетворяющему государство и осуществляющему его властные функции. Президент – гарант Конституции и в связи с этим несет общую позитивную морально-правовую ответственность перед своими гражданами, которые в свою очередь обязаны блюсти Основной Закон и поддерживать порядок в обществе.

В современных условиях проблема ответственности (особенно позитивной) стоит как никогда остро, поскольку неизмеримо возросла роль отдельного человека в окружающем мире, расширилась его свобода и в то же время зависимость от внешний социальной и естественной среды. Увеличилось число ситуаций, при которых над человеком, кроме собственной совести, нет другого контроля. Принятие субъектом любого решения, выбор того или иного варианта поведения связаны с повышенной ответственностью за возможные неблагоприятные последствия.

Читайте также: