Понятие сущность и виды судебного контроля на досудебных стадиях курсовая
Обновлено: 21.05.2024
Характеристика судебного контроля с точки зрения законодательства
С начала разработки концепций судебной реформы введение судебного контроля в досудебном производстве оценивается как одно из важнейших направлений. Значение этого направления не вызывает сомнения ни сторонников реформ ни у их противников.
С начала 1990-х годов при выборе вектора развития уголовного процесса и после принятия уголовно-процессуального кодекса это направление деятельности являлось предметом дискуссий. Разработчиками Концепции судебной реформы предполагалось обеспечение гарантий конституционных прав и свобод человека, а также повышение оснований для возбуждения уголовного дела и качественного предварительного судебного расследования.
Было бы неправильно преуменьшать то, что причиной возражения введения судебного контроля является сопротивление структур силового ведомства при преобразовании государства тоталитарного в государство демократическое. В то же время нельзя утверждать, что сторонниками судебного контроля опускался то факт, что для полноценного внедрения в судебную практику требуется не только масштабное организационно-финансовое усилие, но и изменения в правовом сознании представителей юридического сообщества.
Формы судебного контроля
На сегодняшний день судебный контроль закреплен в законодательстве и на практике в двух формах: предварительная и последующая.
Предварительный судебный контроль – процедура рассмотрения и разрешения судом ходатайств органов предварительного расследования об осуществлении следственных и других процессуальных действий и выборе мер пресечения, которые ограничивают конституционные права и свободы человека.
Последующий судебный контроль – виды деятельности относительно состоявшихся действий и решений органов уголовного расследования.
Последующий судебный контроль состоит из двух видов:
С научной и практической точки зрения вопросы о составе действий и решений, которые могут быть обжалованы в суде вызывают спорные ситуации.
К постановлению Конституционного Суда Российской Федерации, принятого 23 марта 1999 года, которое специально было посвящено обжалованию действий и решений, принятых органами уголовного преследования, было прикреплено три отдельных судейских мнения – А.Л Кононова, Н.В Витрука и Т.Г Морщаковой.
Предметом этих мнений являлись вопросы, которые напрямую касались потенциальных заявителей жалоб, решений, которые подлежали обжалованию в судебных органах. Но в постановлении было зафиксировано, что решение правоохранительных органов о возбуждении уголовного дела не является ограничением конституционных прав человека, поскольку это решение дает начало процедуре судебного производства, перемещая взаимоотношения человека и государства в процессуально-правовую плоскость с предоставлением процедурных гарантий.
С ограничением прав и свобод связывают решения об избрании мер пресечения, ареста имущества, отстранение от должности; именно эти решения сторона судебного процесса может обжаловать с целью защиты собственных правовых интересов.
Профессором Т.Г Моршаковой утверждалось, что акт возбуждения уголовного дела способствует формированию процессуальных условий с целью дальнейшего применения правовых мер ограничения и исключать его из перечня возможных обжалуемых в дальнейшем документов не стоит. 10 февраля 2009 года Постановлением Пленума Верховного Совета Российской Федерации был решен данный вопрос: в отношении конкретного гражданина постановление о возбуждении уголовного дела может быть обжаловано в порядке судебного разбирательства.
Установлен факт того, что вышеуказанное процессуальное решение само по себе уже посягает на права и законные интересы граждан, которые подлежат судебному расследованию, но это только в случае, если дело возбуждено не по факту или в отношении неопределенного круга лиц, а с указанием конкретного имени гражданина.
Эффективность судебного контроля и его проблемы
Во многих постановлениях Конституционного Суда Российской Федерации допускается разделение статуса лица на фактический и формальный, управомоченного на обжалование действий и решений следственных органов, а также распространение соответствующего вида права на любых лиц, чьи интересы были задеты судебным решением или действием, независимо от того, являются ли участники процесса официально признанными.
Весь комплекс решений высших судебных инстанций Российской Федерации, подлежащий оценке, можно сказать, что правомочные заявители жалоб и обжалуемые акты досудебного производства являются практически открытыми и позволяют судебным органам принимать решение о поступившей жалобе в индивидуальном порядке, а при неприемлемости жалобы считать ее исключением.
Внешняя форма судебного порядка принятия решений в пределах судебного контроля подвергалась за всё время действия Уголовно-процессуального Кодекса Российской Федерации определенной корректировке, но при этом оставалась наиболее демократичной, чем иные формы ведомственного контроля и прокурорского надзора.
На судебном заседании могут присутствовать и давать показания сами подозреваемые; защитники, представляющие интересы стороны и имеющее право предоставления доказательств и опровержения доводов органов расследования, которые требуют арест. На практике все эти особенности оказались не более, чем формальным ритуалом, который не влияет на решение вопроса никаким образом при условии того, что содержание под стражей ограничивает основные конституционные права – право на свободу и личную неприкосновенность.
Деятельность суда с точки зрения осуществления правосудия
В последние годы можно наблюдать развитие проблем злоупотребления правом судебного обжалования, которые становятся объектом самостоятельных научных исследований. Злоупотребления правом судебного обжалования является результатом реакции общества на неэффективное исполнение судебного контроля при защите прав, которые действительно были нарушены и искусственность процедурных механизмов.
В научных работах В.А Терекяна отмечается то факт, что при принятии судебных решений относительно защиты прав заявителей жалоб, эффективность судебного контроля аннулируется на этапе исполнения за счет того, что отсутствуют гарантии своевременного выполнения такого рода решений.
При этом нет оснований для сокращения области применения судебного контроля и отказа от данного правового института. Опыт государства, которые относятся к англо-американской и континентально-европейской системе уголовного судебного производства, показывает что вмешательство органов судебной власти в органы уголовного преследования для устранения или предотвращения ущемления прав граждан влечет за собой задачу ограждения человека от произвола органов власти. Многие государства на собственном опыте доказали необходимость в своевременном вмешательстве органов правосудия в процесс применения правовых норм при возникновении угрозы правам и свободам личности еще задолго до того, как это нарушение станет поводом судебного разбирательства. Такие угрозы могут нанести последствия необратимого действия и поспособствовать возникновению негативных прецедентов между властью и населением.
Поэтому необходимо проанализировать сущности процедуры судебного контроля как одного из видов деятельности судебных органов. Возникает вопрос о том, что судебный контроль это правосудие или же это особый вид судебной деятельности, не имеющий отношения непосредственно к правосудию. Относительно этих вопросов в юридической литературе встречаются разногласия. В современной науке достигнуто общее согласие о том, что правосудие является форма воплощения судебной власти, а сам суд – орган государственной власти, осуществляющий правосудие над преступниками.
Существует утверждение о том, что судебный контроль представляет собой форму исполнения правосудия или особый способ его исполнения.
По мнению В.А Лазаревой, судья при постановлении решения о производстве следственный действий, не может рассмотреть дело в целом с учетом всех особенностей, возникающих при расследовании.
Вступая в спор с утверждением В.М Борзова относительно того, что деятельность судьи, связанная с судебным производством является правосудием, Ф.Абашева связывает определение правосудия к разрешению судом вопросов о виновности или невиновности лица. Иными словами, Ф. Абашева подразумевает то, что со стороны исполнения судебных процедур, судебная деятельность может выступать как правосудием, так и не является им, исходя из полученных результатов этой деятельности.
Для более точного определения того, что является ли судебный контроль правосудием, необходимо дать ответ на два взаимосвязанных вопроса:
- Является ли предметом судебного контроля социальный конфликт, разрешаемый в процессе расследования уголовного дела, если суд представлен в качестве органа государственной власти;
- Существуют ли основания для сопоставления между собой судебного контроля и разрешения возникшего уголовно-правового конфликта, ставшего впоследствии предметом уголовного процесса?
Признавая обвиняемое лицо в совершении преступного деяния, судом констатируется тот факт, что этот гражданин и является субъектом уголовных правоотношений. При признании лица не виновным, судом констатируется или полное отсутствие уголовно-правового конфликта или непричастность обвиняемого лица к конфликту уголовно-правового характера, не получившего разрешения при рассмотрении уголовного дела. В обоих случаях деятельность суда характеризуется как совершение правосудия.
Разрешение судом социальных конфликтов
На практике возникает еще один существенный вопрос – возможно ли разрешение судом социального конфликта в определенной правовой сфере, если ходатайство или жалоба рассматривается в порядке судебного контроля? Стоит отметить, что конфликт такого вида не является уголовным конфликтом, на основании которого и совершается вся уголовно-процессуальная деятельность по возбужденному делу или в связи с его возбуждением. Не стоит отрицать факт наличия самого конфликта между публичным интересом, который связан с необходимостью обеспечения беспрепятственного движения уголовного дела и установления обстоятельств, имеющих юридическое значение, и личным интересом граждан как носителей конституционных прав и свобод. На момент возникновения и начала процесса разрешения этого конфликта не имеет значения тот факт, что является ли гражданин субъектом в уголовном правоотношении или лицом, которое совершило преступное деяние, то есть выступает ли гражданин в качестве участника уголовно-правового конфликта. При возникновении подобного рода конфликта не имеет значения то, что относится ли частный интерес к правовым.
Определенное лицо может скрывать в своем жилищном помещении оружие, наркотические вещества, похищенных людей, но поскольку не был проведен обыск и не было начато производство, соответственно, невозможно утверждать о том, что этот частный интерес является правовым.
Защитой публичного интереса также является факт судебного контроля за деятельностью органов уголовного преследования, которая вторгается с область конституционных прав и свобод личности.
Нет оснований для противопоставления друг другу разрешаемых конфликтов. То есть, суд, который рассматривает уголовное дело по существует занимается разрешением одного конфликта, а суд, который рассматривает материалы дела в процессе судебного контроля – другой конфликт. Несмотря на то, что обе процедуры регулируются уголовно-процессуальным законом, нет законных оснований для сравнения их между собой делать выводы относительно принадлежности одних процедур к правосудию, а иных процедур – к чему-то другому.
При рассмотрении уголовного дела по существу, суд может выдать заключение о том, что уголовно-правовой конфликт отсутствует и это заключение повлечет за собой сомнения в наличии иных конфликтов, разрешаемых в течении всего досудебного производства.
Можно сделать вывод о том, что если суд представляет собой орган, сформированный для разрешения социальных конфликтов, имеющих правовой характер, и если суд является органом правосудия и судебной власти, то любая деятельность, осуществляемая судом, в области разрешения социальных конфликтов является правосудием.
Все различия процедурного процесса не выходят за определенные рамки, поскольку процедура судебного разбирательства в сфере социальных конфликтов обязана быть приспособленной к особенностям индивидуального конфликта. То есть, процедура судебного разбирательства не является четко установленным процессом разрешения конфликтов, а представляет собой процедуру, учитывающую тонкости и особенности возникающих конфликтов в определенной сфере.
Статьей 5 Уголовно-процессуального Кодекса Российской Федерации судебное разбирательство определено как судебное заседание судов первой, второй инстанции, а также кассационной и надзорной служб; а суд первой инстанции представлен в качестве суда, рассматривающего уголовное дело по существу и вправе выносить приговор и принимать решения в процессе досудебного производства.
В юридической практике возникает еще один вопрос – теоретическая и практическая ценность положительного или отрицательного ответа на вопрос о том, что является ли судебный контроль правосудием? С положительной точки зрения, исследователем признается тот факт, что суд как орган судебной власти не иметь иных социально-правовых и уголовно-процессуальных функций, кроме функции совершения правосудия. Суд создан с целью совершения правосудия, окончательно разрешив социальный конфликт. Им не могут быть заменены государственные органы контроля и надзора, так же как и эти органы не вправе вмешиваться в судебную деятельность. В таком контексте судом может быть осуществлено только правосудие. С отрицательной точки зрения, на суд возлагаются иные государственные функции, кроме функции совершения правосудия, тем самым создавая теоретические возможности использования органов судебной власти.
Несмотря на все доказательства и выводы ученых, вопрос судебного контроля будет и в дальнейшем вызывать споры и противоречия как в науке, так и в практике.
Согласно ст. 10 Конституции РФ государственная власть в РФ осуществляется на основе ее разделения на законодательную, исполнительную и судебную. Подчеркивая самостоятельность и независимость судебной власти, Конституция РФ посвящает ей отдельную главу, в которой установлено, что правосудие осуществляется только судом (ст. 118). Одной из сфер общественных отношений, где проявление сильной и независимой судебной власти имеет чрезвычайно важное значение, является уголовное судопроизводство. Проводимая в России реформа судебной власти укрепила позиции суда в сфере защиты прав и законных интересов человека и гражданина при производстве по уголовному делу, что в полной мере соответствует требованиям международных стандартов. Вместе с тем подобное усиление судебной власти ставит перед наукой уголовного процесса задачу осмыслить новые полномочия, которыми суд был наделен в соответствии с УПК РФ, и подвести под них соответствующие теоретические обоснования.
Деятельность суда по уголовному делу представляет собой единую систему, все части которой так или иначе нацелены на реализацию назначения уголовного судопроизводства, закрепленного в положениях ст. 6 УПК РФ. Являясь своеобразной вершиной пирамиды органов, осуществляющих производство по уголовному делу, суд в данном качестве наделяется значительными по объему и последствиям правомочиями на досудебных стадиях уголовного судопроизводства[12].
Рассмотрим соответствующие предписания закона с тем, чтобы получить представление о назначении судебного контроля, как гарантии прав и законных интересов участников следственных действий на досудебных стадиях уголовного процесса.
Учреждение судебного контроля за досудебным производством – важнейший шаг на пути реализации Концепции судебной реформы в РФ, нацеленной на укрепление судебной власти в стране. Передача от прокуратуры суду – органу независимой судебной власти, права давать органам расследования разрешение на проведение следственных и иных процессуальных действий, связанных с ограничением конституционных прав и свобод граждан и затрудняющих доступ к правосудию, позволяет устранить субъективизм при принятии соответствующих процессуальных решений, служит эффективной гарантией против неоправданно широкого применения принудительных мер и нарушения процессуальных прав участников процесса.
УПК РФ широко определяет предмет судебного контроля, распространяя его на меры принуждения и следственные действия. Например, согласно ч. 2 ст. 29 УПК, без разрешения суда невозможно применение в качестве мер пресечения домашнего ареста, заключения под стражу, продления его срока, залога. Разрешение суда необходимо и для применения таких мер принуждения, как временное отстранение подозреваемого или обвиняемого от должности, наложение ареста на имущество, включая денежные средства, находящиеся на счетах и во вкладах или на хранении в банках и иных кредитных организациях.
Требует судебного санкционирования проведение таких следственных действий, как осмотр жилища при отсутствии согласия проживающих в нем лиц, обыск и выемка в жилище, личный обыск, арест, осмотр и выемка корреспонденции, выемка предметов и документов, содержащих информацию о вкладах и счетах в банке и иных кредитных организациях, контроль и запись переговоров, выемка вещей, заложенных в ломбард (п.п. 4–8, 11 ст. 29 УПК).
УПК РФ предусматривает также осуществление судом контроля за помещением обвиняемого в медицинский или психиатрический стационар для проведения экспертизы. Предмет судебного контроля еще более расширен возможностью обжалования в суд постановлений органа расследования и прокурора, их решений и действий (бездействий), которые способны причинить ущерб конституционным правам и свободам участников процесса, либо затруднить доступ граждан к правосудию (ч. 3 ст. 29, ч. 1 ст. 125 УПК). Предметом жалобы может быть незаконное или необоснованное, по мнению жалобщика, проведение следственного действия. Остановимся на отдельных вопросах осуществления судебного контроля за проведением следственных действий[13].
Судебный контроль за проведением следственных действий осуществляется единоличным судьей. Как правило, это судья районного суда или военного гарнизонного суда по месту проведения предварительного расследования.
Из закона, как было отмечено, следует, что судебный контроль распадается на два вида: предварительный и последующий.
Предварительный судебный контроль состоит в рассмотрении и разрешении судом ходатайства органа расследования и прокурора о получении разрешения на проведение соответствующего следственного действия. Цель контроля – проверка ходатайства, заявленного следователем (прокурором), и принятие по нему решения.
Последующий судебный контроль осуществляется, когда процессуальное действие уже проведено. Он охватывает проверку проведенных органом расследования действий, а также действий и решений, обжалованных заинтересованными лицами, в связи с возможным нарушением законности этими органами.
Осуществляя предварительный судебный контроль, судья, признав ходатайство законным и обоснованным, дает разрешение на процессуальное действие, в противном случае – отказывает в этом (ч. 2 ст. 165 УПК).
Судья, рассмотрев жалобу, либо подтверждает законность и обоснованность принятого решения или проведенного действия, либо, признав их незаконными, необоснованными, обязывает орган расследования устранить допущенное нарушение (ч. 5 ст. 125 УПК). Применительно к таким, уже проведенным следственным действиям, как осмотр, обыск и выемка в жилище, личный обыск, вывод судьи о их незаконности влечет за собой признание результатов т.е. всех полученных доказательств, недопустимыми (ч. 2 ст. 165 УПК).
В стадии предварительного расследования судебный контроль не может осуществляться по инициативе самого суда. Инициаторами его выступают либо органы расследования, либо граждане-участники процесса.
Как уже отмечено, предварительный судебный контроль инициируется должностными лицами органов расследования и прокурором, ходатайствующими о получении разрешения на проведение процессуального действия.
Последующий судебный контроль распадается на два вида. В первом случае он происходит по инициативе подозреваемого, обвиняемого, их защитника, представителя, законного представителя, иных лиц, чьи интересы затронуты решением или действием органа расследования, в связи с обращением этих лиц в суд с жалобой на незаконность или необоснованность решений о проведении следственных действий и нарушение процедуры их осуществления. В другом случае последующий судебный контроль за законностью обыска, выемки и других, упомянутых выше следственных действий, осуществляется в связи с обязанностью следователя и дознавателя уведомлять судью о проведении этих действий, как не терпящих отлагательства, без разрешения суда, т.е. при получении судьей извещения.
Сроки и порядок осуществления судебного контроля. Возбуждение органами расследования ходатайства о получении разрешения суда на проведение следственных действий не ограничено определенным сроком: ходатайства в пределах срока расследования возбуждаются, когда возникает необходимость получить разрешение.
Контроль же за уже проведенным действием, принятым решением осуществляется с момента поступления к судье жалобы; а в случае проведения неотложного следственного действия без разрешения суда – с момента уведомления об этом суда. Орган расследования должен уведомить об этом суд в течении 24 часов с момента начала следственного действия (ч. 5 ст. 165).
Таким образом, сроки осуществления судебного контроля оказываются различными, в зависимости от степени неотложности разрешаемого вопроса, но в целом вследствие их краткости и определенности, они не становятся помехой оперативности предварительного расследования. С другой стороны они позволяют обвиняемому, потерпевшему, другим участникам добиваться разрешения жалобы в короткие сроки.
УПК определяет порядок инициирования судебного контроля. При обжаловании действий и решений следователя, начало контрольной процедуре дает поступившая в суд жалоба лица, которое считает свои интересы нарушенными. Возбуждение же ходатайства о проведении следственного действия должно быть, как отмечалось, облечено в форму мотивированного постановления, выносимого дознавателем или следователем и согласованного с прокурором. Напомним, что требование обоснованности и мотивированности постановлений следователя и дознавателя закреплено в ч. 3 ст. 7 УПК, а ч. 3 ст. 108 специально подчеркивает, что в постановлении, содержащем ходатайство о заключении под стражу, излагаются мотивы и основания, в силу которых возникла необходимость в применении этой меры. Аналогичные предписания содержатся в нормах об аресте, осмотре и выемке почтово-телеграфных отправлений (п. 2 ч. 3 ст. 185), контроле и записи переговоров (п. 2 ч. 3 ст. 186). Требование обоснованности постановления о получении разрешения суда на проведение следственных действий, несомненно, должно соблюдаться органами расследования не только для того, чтобы избежать ограничения прав граждан, но и потому, что в противном случае суд будет лишен возможности правильно разрешить их ходатайство.
Непосредственная процедура судебного контроля, хотя и существенно упрощена по сравнению с обычным судебным разбирательством, все же создает возможность инициаторам контроля обосновать перед судьей свою позицию, а противоположной стороне – свои доводы. Так, при рассмотрении судьей жалоб на действия и решения органов расследования, в судебном заседании, помимо прокурора, участвуют заявитель, его защитник, представители, иные заинтересованные лица (ч. 3 ст. 125). Эти же лица, как представляется, вправе по своему желанию участвовать в судебном разбирательстве при осуществлении судебного контроля за уже проведенными без разрешения суда, ввиду неотложности, следственными действиями, хотя закон (ч. 2 ст. 165) об этом умалчивает. В таких случаях судебный контроль осуществляется в условиях состязательности.
В тоже время особый характер разрешаемых судьей ходатайств органа расследования о производстве обыска, выемки, осмотра в жилище, контроля переговоров и т.д., исключает возможность привлечения к обсуждению ходатайства противоположной стороны, т. к. это повлекло бы за собой преждевременную огласку предстоящей деятельности органов расследования и сделало практически невозможным достижение ими намеченных целей. В законе не предусмотрено участие защиты в решении судьей вопроса о помещении подозреваемого и обвиняемого в стационар для проведения экспертизы (ст. 165 и 203 УПК). Но, как отмечалось, Конституционный суд признал необходимым представить обвиняемому и защитнику возможность изложить свою позицию по поводу ходатайства следователя.
Требует некоторого уточнения предмет разбирательства. Как видно из ч. 1 ст. 108 и ч. 1 ст. 115 УПК судья, давая согласие на заключение лица под стражу и на наложение ареста на имущество, должен указать конкретные фактические обстоятельства, на основании которых он принял такое решение. Это означает, что в этих случаях предметом разбирательства является наличие не только формальных, но и фактических оснований для принятия процессуального решения[14].
Иными словами контролю подвергается как законность, так и обоснованность решения органа расследования о предстоящем проведении процессуального действия. По логике вещей таким же должен быть предмет разбирательства при разрешении судом ходатайства органа расследования о помещении обвиняемого в медицинский или психиатрический стационар, аресте, осмотре и выемке почтово-телеграфных отправлений, проведении обыска, выемки и других следственных действий, требующих разрешения суда, а также при судебной проверке уже проведенного следственного действия. Но ч. 4 и 5 ст. 165 УПК не требуют указания в решении суда по этим вопросам фактических обстоятельств, обосновывающих необходимость проведения следственного действия.
Однако, это, по нашему мнению, не означает, что судья вправе ограничиться лишь констатацией соблюдения требований, формально указывающих на законность предстоящего действия, т.е. на наличие возбужденного уголовного дела, принятие его к производству следователем или дознавателем в рамках срока расследования и т.д.
Смысл контроля – в проверке обоснованности ходатайства, ибо только в этом случае можно решить вопрос – насколько оправданным является вторжение органов государства в сферу охраняемых конституцией прав личности. Это обязывает судью выяснять наличие (либо отсутствие) фактических оснований проведения следственного действия, т.е. сведений, указывающих на возможность достижения его цели – получения доказательств определенного вида. Повторим, что такими основаниями могут быть доказательства, имеющиеся в распоряжении органа расследования, на которые он должен указать в своем ходатайстве. Отметим еще раз, что ссылка в ходатайстве на одни лишь данные оперативно-розыскного характера не может служить основанием для дачи судьей разрешения на проведение следственного действия[15].
Целью последующего контроля за уже состоявшимися осмотром, обыском, выемкой в жилище и личным обыском закон – ч. 2 ст. 165 УПК называет проверку законности постановления органа расследования о их производстве. Она осуществляется путем изучения постановления и протокола следственного действия, представляемых в суд.
Однако и в этом случае речь должна идти не только о том, вынес ли следователь такое постановление, являлось ли следственное действие не терпящим отлагательства и т.д., т.е. о соблюдении следователем формальных требований, но и о том, имелись ли достаточные фактические основания для проведения следственного действия.
Проблема судебного контроля в уголовном процессе многогранная, в определенной степени можно вести речь и о многоуровневом аспекте его проявления. Познанию его сущности, содержания, формам осуществления, социальному назначению посвящены многочисленные исследования, выполненные в том числе и с учетом современного уголовно-процессуального законодательства. Ограничимся констатацией того, что любая разновидность контроля со стороны судебных учреждений (судебный контроль за законностью и обоснованностью применения заключения под стражу в качестве меры пресечения; осуществляемый в рамках ведомственных отношений контроль вышестоящего судебного учреждения над нижестоящими, хотя и проявляющийся иногда не только в приказах, указаниях и распоряжениях, но и в виде постановлений Пленума Верховного Суда России; и т.д.) не есть разрешение имеющегося по делу обвинения по существу. Следовательно, такой контроль не может рассматриваться и как какая-либо разновидность осуществления по уголовному делу правосудия. Такой контроль есть другая, вспомогательная по отношению к правосудию, форма осуществления судебной власти.
Вступив в Совет Европы и ратифицировав в марте 1998 г. Европейскую конвенцию о защите прав и основных свобод, Россия присоединилась к европейской системе охраны прав человека, включающей в себя не только обязанность охранять и соблюдать зафиксированные в Конвенции права и свободы, но и признание юрисдикции Европейского суда по правам человека. Выполнение обязательств, принятых в связи с членством в ООН, в Совете Европы и других международных организациях, требует, чтобы наше национальное законодательство и практика его применения в рамках единого правового пространства соответствовали современным международным стандартам, основополагающим принципам и нормам международного права.
Институт судебного контроля и является тем инструментом, с помощью которого российский уголовный процесс, со временем, приблизится к мировым стандартам защиты прав человека.
Жизненные реалии указывают на непонимание некоторыми участниками процесса судебного контроля в вышеуказанных формах того, что он не является конкурентом прокурорского надзора, не исключает последнего. По смыслу закона судебный контроль и прокурорский надзор в целях реализации принципа законности должны действовать согласованно, взаимно дополняя друг друга. Судебный контроль может быть более эффективным, когда его усилия сосредоточатся на решениях, соответствующих правовому статусу суда. Притом что прокурорский надзор будет как бы первой инстанцией, рассматривающей коллизионные вопросы, возникающие в ходе досудебного производства.
Важно осознать, ясно различить существенные моменты: реальные возможности судебного контроля в обеспечении режима законности при расследовании преступлений, а также потребность в законодательном совершенствовании правил рассмотрения судом жалоб на действия (бездействие) следователя, дознавателя, прокурора.
Направленность судебного контроля – обеспечить законность действий следственных органов.
[1] Томин В.Т., Поляков М.П., Попов А.П. Очерки теории эффективного уголовного процесса. - Пятигорск, 2000.С.47.
[2] Ковтун Н.Н. Судебный контроль в уголовном судопроизводстве. Н. Новгород. 2002.С.72
[3] Дорошков В. Судебный контроль за деятельностью органов предварительного расследования // Российская юстиция. - 2006. - № 7. - С. 12.
[4] См.: Гуськова А.П. Процессуально-правовые и организационные вопросы подготовки к судебному заседанию по УПК РФ. - Оренбург, 2007. - С. 8.
[5] См.: Томин В.Т., Поляков М.П., Попов А.П. Очерки теории эффективного уголовного процесса. - Пятигорск, 2000. - С. 38; Якимович Ю.К. Структура советского уголовного процесса: система стадий и система производств. Основные и дополнительные производства. - Томск, 2005. - С. 4 - 5, 46.
[6] Морщакова Т.Г. Судебная реформа: Сборник обзоров. - М., 2004. - С. 30.
[7] См.: Гуськова А.П. Процессуально-правовые и организационные вопросы подготовки к судебному заседанию по УПК РФ. - Оренбург, 2007. - С. 10.
[10] Беляев Б.П. Сущность контроля и надзора их сходство и различия // Государство и право. 2006. №7.
[12] Уголовно-процессуальное право Российской Федерации: Учебник / Отв. ред. П. А. Лупинская. - М.: Юристъ, 2005.С.87.
[13] Дорошков В. Судебный контроль за деятельностью органов предварительного расследования // Российская юстиция. - 2006. - № 7.
[14] Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации / Под ред. А. В. Смирнова. - СПб.: Питер, 2006.С.245.
[15] Дорошков В. Судебный контроль за деятельностью органов предварительного расследования // Российская юстиция. - 2006. - № 7.
Раздел: Государство и право
Количество знаков с пробелами: 46204
Количество таблиц: 0
Количество изображений: 0
Читайте также: