Застройщик признан банкротом возможно ли ст159 часть 4

Обновлено: 04.07.2024

Защищать предпринимателей в сфере строительства - это особый квест. Слишком много намешано в тех уголовных делах, которые попадают к нам: интересантов в виде рейдеров, хитрых и жадных чиновников, недобросовестных правоохранителей, дольщиков, реально пострадавших и "профессиональных".

Каждый день новостная лента приносит очередное известие о том, что за мошенничество арестован чиновник, строитель, производитель, поставщик… Статья 159 часть 4 УК РФ стала для следственных органов той волшебной палочкой, с помощью которой они тысячи предпринимателей отправляют в СИЗО, разоряя, закрывая их бизнес. Отправляют противозаконно. Есть ли возможность с этим бороться?

- Вы упомянули, что вопреки законодательству и разъяснениям Верховного Суда наши правоохранительные органы продолжают сажать предпринимателей, поскольку нашли для себя лазейку в ст. 159 часть 4, когда объявляют экономическую деятельность, за которую нельзя арестовывать, мошенничеством. Как же это происходит?

- По этой статье возбуждается много дел, когда речь идет о работе с бюджетными средствами. То есть полное ощущение, что с государством предпринимателю лучше не связываться. Это действительно так?

- Не всегда, хотя таких дел много. Но во всех случаях следствие даже не пытается доказать умысел, то есть оно исходит из того, что предприниматель, начиная очередной проект, заведомо замыслил и подготовился к преступлению, создал фиктивную компанию без цели выполнять какие-то работы, например, строить бюджетный объект, и тихо вывел бюджетные средства. А на самом деле, это очень важный фактор, с которым работают наши эксперты, - понять, действительно, был ли умысел на совершение преступления.

То есть, если застройщик до этого успешно строил жилье, дольщики его вовремя получали, но в какой-то момент из-за кризиса или неудачного финансового решения он не смог достроить очередной объект, ему, вместо того, чтобы помочь и добавить 10-15% средств с помощью кредитов, предъявляют обвинение в мошенничестве, сажают, дом остается недостроенным, без документов, а дольщики без квартир. А потом этот дом с криками и стонами достраивают за счет денег налогоплательщиков, увеличивая первоначальную стоимость в несколько раз. И везде ситуация одна и та же, потому что умысел никто не исследует, никто не принимает во внимание, что перед этим человек многие годы успешно работал и является предпринимателем. Это фундаментальная проблема, и пока мы ее не решим, ничего не изменится.

- У меня такое ощущение, что наши предприниматели становятся виноватыми и потенциальными обвиняемыми ровно в тот момент, когда они решили начать хоть какой-то свой бизнес. То есть их наши органы воспринимают как заведомо виновных.

- Это пробел законодательства или эксцесс исполнителя?

- Нет, это не пробел законодательства – законы у нас достаточно неплохие. Самая основная проблема в том, что это покрывательство происходит при молчаливом согласии и участии в этом судьи. Судейский корпус у нас по факту является одним из инструментов взаимного покрывательства, и принцип объективности в российских судах серьезно подорван. Очень редко судья позволяет себе вынести оправдательный приговор – 99,8% всех приговоров обвинительные. Видя это, следователь понимает, что ему достаточно вбросить дело в суд – и оно пойдет дальше. Прокурор понимает, что человек уже просидел какое-то количество времени в СИЗО, и поэтому будет доказывать, что все было не зря, что состав преступления есть.

Поэтому предприниматель в любом случае будет признан виновным, и люди, которые оказались в лапах этой машины, мечтают не об оправдании, а чтобы выйти по отсиженному сроку. На оправдательный приговор в российской юрисдикции не рассчитывают даже адвокаты. Это происходит потому, что судебная система фактически не является независимой. Принцип разделения властей нарушен, и все вытекающие последствия- отсюда. Глобально нужно решить только одну проблему – это качество и независимость судов.

- Но ведь судья должен отвечать за свои решения?

- По закону у нас суд независим, и судья не несет ответственности ни за неверные приговоры, ни за судебные ошибки. Случаи, когда судей привлекали к какой-то ответственности за заведомо неправосудные решения, крайне редки. Так что, даже если судья ошибется, максимум, чего он лишится - это некоторых привилегий и большой пенсии. Рядовому гражданину это может показаться очень страшно – лишиться пенсии в 100 тысяч рублей и прочих пожизненных благ, но на самом деле, учитывая, как и в каких особняках живут многие судьи, становится очевидно, что эти потери для них не представляют особой ценности.

- Вообще, картина, которую вы рисуете, супербезнадежная. Если предприниматель попадает в жернова этой системы – вырваться оттуда невозможно. А ведь, как правило, неудачи в бизнесе – это, по большей части, просто экономический просчет. Ведь мало кто открывает бизнес для того, чтобы украсть и убежать…

- В этом случае и бизнес открывать не нужно – есть подставные фирмы и подставные люди. Как правило, предприниматели просто могут не в полной мере учесть экономические риски, недооценить последствия кризиса, не рассчитать собственные силы. Сейчас, в постковидную ситуацию, мы будем разгребать очень много новых дел. А если еще добавится расширение 159 статьи УК по мошенничеству в налоговой сфере – тогда вообще придется тяжко.

Мы уже сейчас создали группу, которая будет заниматься защитой арестованных по этой статье женщин – потому что, по моим расчетам, количество женщин, против которых будут возбуждены уголовные дела, возрастет в последующие годы очень сильно. Из-за грядущих изменений в законодательстве под арест попадают бухгалтера, а это сплошь женщины. И поэтому я инициировал вопрос о недопустимости задержания беременных женщин – эти вещи нам приходится учитывать уже сейчас.

- Есть ощущение, что больше всего по ст. 159 задерживаются строители, а также чиновники, которые имели дело с бюджетными стройками.

- Вы упомянули, что бывают еще и заказные дела…

- Не то что бывают – мы сталкиваемся именно с такими. Я бы сказал, что в числе наших дел иногда бывают незаказные…

- Хорошее уточнение! Я с этой проблемой столкнулась в связи с делом московского застройщика Константина Ремизова, о котором мы неоднократно писали. Это абсолютно заказное дело шито белыми нитками, все нарушения очевидны, но оно все равно идет, а застройщик сидит в СИЗО. Это исключение, или большинство дел такие?

Что касается Константина Ремизова, мы по этому делу проводили очень обширное исследование. Все эксперты сошлись во мнении, что это преследование носит явно заказной характер, что дело относится к сфере экономической деятельности. На все суды по этому делу ходят наши специалисты – и чтобы поддержать Константина, и в надежде, что их суд вызовет и допросит. Я лично ходил на несколько судов, чтобы документально подтвердить, что дело относится к сфере предпринимательства, а не мошенничества. Но никому не интересен этот вопрос, хотя он очевиден уже даже судьям. Тем не менее Константин продолжает находиться в СИЗО, а другие строители, которые его знают, не могут понять, как же так: человек построил огромное количество жилья, отличные проекты, очень эффективные – и сидит. И как остальным строителям быть дальше?

- Я думаю, что очень многие предприниматели, занятые строительством, видя такой беспредел, в следующий раз подумают – а нужно ли дальше этим бизнесом заниматься? Ведь в какой-то момент можно попасть в жернова этой машины и выбраться оттуда невозможно.

- У меня в Ассоциации защиты бизнеса есть заместитель по строительству Елена Киселева – она попала под уголовное преследование и по идее должна была после прекращения дела все бросить, но она продолжает строить очень красивые дома, не сдается и не собирается никуда уходить с этого рынка. Более того, она помогает нам защищать предпринимателей в сфере строительства – уникальная, боевая женщина!

Для чего мы пошли в политику? Потому что, если так будет продолжаться дальше, мы не сможем защитить предпринимателей. Нужно вносить изменения в законодательство о бизнес-омбудсмене, чтобы оно позволяло реально защищать предпринимателей. Этот разговор идет годами, люди ждут, а у нас этой возможности до сих пор нет. И сейчас нам нужно пробиться и доказать свою позицию сначала на муниципальных и региональных, а потом и на федеральных выборах. Это еще один очень важный инструмент защиты и бизнеса, и граждан. Успешный бизнес – это рабочие места, это экономика, это наша страна, и мы в нее верим.

Уголовная ответственность застройщика перед дольщиками наступает, чаще всего, по ст. 159 УК РФ (мошенничество) и с 2016 года по специальной ст. 200.3 УК РФ.

Ст. 159 УК РФ предусматривает различную ответственность за хищение чужого имущества или приобретение права на чужое имущество путем обмана или злоупотребления доверием в зависимости от размера причиненного вреда от двух до десяти лет лишения свободы .

Мошенничество само по себе предполагает, что виновное лицо и не планировало исполнять свои обязательства. В таких делах, как правило, может не быть рабочих, техники, и даже разрешения на строительство и земельного участка.

Однако, много случаев привлечения к ответственности мелких и даже относительно крупных застройщиков, которые реально осуществляют строительство, но не достраивают дома. Само по себе это не криминально, но если при этом не соблюдаются требования ФЗ “Об участии в долевом строительстве многоквартирных домов… от 30.12.2004 N 214-ФЗ (далее — 214-ФЗ), то не работают все механизмы защиты дольщиков, предусмотренные в разных редакциях 214-ФЗ.

На такое поведение законодатель установил запрет в ст. 200.3 УК РФ, которая предусматривает ответственность в том числе в виде лишения свободы на два года с ограничением на год за привлечение денежных средств граждан для строительства в нарушение требований законодательства в крупном размере (выше 3 млн рублей).

А также с ужесточением ответственности лишением свободы на 5 лет с ограничением свободы на срок до двух лет за то же деяние, совершенное группой лиц по предварительному сговору, а равно в особо крупном размере (выше 5 млн рублей). Согласно данной статье застройщик освобождается от уголовной ответственности, если возместил сумму привлеченных денежных средств в полном объеме и (или) принял все меры и ввел многоквартирный дом в эксплуатацию.

То есть, по сути ст. 200.3 УК РФ выступает очередным аргументом государственного принуждения застройщиков к исполнению своих обязательств.

Буквально состав этой статьи формальный и не предполагает нарушения обязательств перед участниками долевого строительства. Однако на практике мне не встречалось случаев, когда привлекали к уголовной ответственности застройщика, который достраивал объекты долевого строительства. Сама статья предусматривает освобождение от ответственности в таком случае.

Кроме того, наличие последствий, неблагоприятных для участников долевого строительства разграничивает составы правонарушений, ответственность за которые предусмотрена ст. 14.28 КоАП РФ и ст. 200.3 УК РФ .

При этом нарушение 214-ФЗ необходимо для квалификации действий застройщика как преступления. Как правило речь идет о привлечении денежных средств граждан для строительства без заключения и регистрации договоров участия в долевом строительстве (ДДУ) Запрет на это содержится в ч. 2 ст. 1 214-ФЗ.

Государственный контроль в области долевого строительства многоквартирных домов осуществляется правительствами субъектов РФ. И можно было бы предположить, что именно по заявлениям таких органов власти должны возбуждаться уголовные дела. Однако если бы региональные правительства были способны регулировать строительную отрасль поводов для возбуждения уголовных дел и не было. Поэтому на практике дела возбуждаются или по постановлениям прокуроров в порядке ст. 37 УПК РФ или по заявлениям самих дольщиков.

Очевидно, что раз требования 214-ФЗ распространяется и на строительство апартаментов, то и участники долевого строительства апартаментов защищены ст.ст. 158 и 200.3 УК РФ .

Обвиняемыми по данном статье являются лица, осуществляющие руководство компанией -застройщиком (должностные лица, участники, согласующие сделки). Таким образом привлечение застройщика к уголовной ответственности это альтернативный субсидиарной ответственности в банкротстве способ снять “корпоративную вуаль” и заставить бенефициаров компании-застройщика ответить личными средствами.

Предварительное следствие преступления по признакам состава, предусмотренного ст. 159 и ст. 200.3. УК РФ, осуществляется следователями органов внутренних дел. Следовательно, заявления против застройщиков надо подавать в управления при МВД.

- Это пробел законодательства или эксцесс исполнителя?

- Но ведь судья должен отвечать за свои решения?

- Вы упомянули, что бывают еще и заказные дела…

Лариса Поршнева

Почему новая статья Уголовного кодекса не сможет защитить пострадавших от действий застройщиков

12 мая вступила в силу статья Уголовного кодекса РФ, предусматривающая до пяти лет лишения свободы за нарушение законодательства о долевом строительстве. Но эта мера не спасет от банкротства застройщиков и вряд ли поможет покупателям недостроенного жилья.

Банкротство одного из крупнейших застройщиков — СУ-155 — и связанные с ним протесты обманутых дольщиков вынудили власть поторопиться с внесением поправок в УК

Фото: Роман Яровицын, Коммерсантъ / купить фото

Артем Каракасиян, Ольга Плешанова, юридическая фирма "Инфралекс"

Статья 200.3, призванная карать недобросовестных застройщиков, включена в УК 1 мая — в этот день закон был подписан президентом. Специальный состав преступления, касающийся привлечения денег граждан в нарушение требований законодательства РФ об участии в долевом строительстве, появился в российском уголовном праве впервые. До сих пор считалось, что имеющихся в УК статей о мошенничестве, растрате, злоупотреблении полномочиями достаточно. Такого мнения придерживались правительство и Верховный суд РФ в 2013 году, когда проект новой статьи УК только появился. Его внесла в Госдуму группа депутатов во главе с Александром Хинштейном — еще в конце 2014 года проект был принят в первом чтении.

Подтолкнуть к внесению поправок в УК могло банкротство одного из крупнейших застройщиков — СУ-155. В апреле арбитражный суд Москвы признал банкротом ЗАО "Группа компаний СУ-155" по заявлению Банка Москвы, которому холдинг должен свыше 1,2 млрд руб. О проблемах СУ-155 стало известно в прошлом году, власти стремились не допустить банкротства и передали холдинг санатору — банку "Российский капитал". Избежать банкротства, однако, не удалось, число пострадавших дольщиков может составить десятки тысяч человек.

Оценки числа пострадавших от действий застройщиков существенно различаются. Александр Хинштейн говорит о 114 тыс. человек в 2015 году, учитывая прежде всего клиентов СУ-155. Данные Генпрокуратуры заметно скромнее: на 1 января нынешнего года обманутых дольщиков в России насчитывалось всего 42 тыс. человек. По данным Минстроя РФ, в 2015 году за счет средств дольщиков строилось около 2 млн квартир и иных объектов недвижимости, объем вложений дольщиков составил 1,5 трлн руб. Проблемных объектов (в основном многоквартирных домов) Минстрой насчитал в прошлом году 510, тогда как Александр Хинштейн заявлял о 814 таких домах.

Наиболее известно дело экс-главы Mirax Group, скандально известного бизнесмена Сергея Полонского: расследование дела завершилось в октябре прошлого года, однако в суде слушания по существу пока не начались. Сергею Полонскому предъявлено обвинение в мошенничестве в особо крупном размере (ч. 4 ст. 159 УК), связанном с привлечением средств дольщиков двух жилищных комплексов в Москве — "Кутузовская миля" и "Рублевская Ривьера". Предполагаемый ущерб оценивается в 2,6 млрд руб., максимальное наказание по ч. 4 ст. 159 УК — десять лет лишения свободы.

Иногда для уголовного преследования застройщика требуется даже вмешательство президента. 14 апреля в ходе прямой линии с Владимиром Путиным поступил звонок дольщицы из Подмосковья. Она пожаловалась на присвоение руководителями строительной компании "Сабидом" денег, собранных на коттеджные поселки "Белый город" и "Немецкая деревня", и отсутствие должной реакции со стороны правоохранительных органов. Президент пообещал разобраться, после чего полиция отрапортовала о возбуждении уголовного дела о мошенничестве и задержании одного из совладельцев "Сабидома". Потерпевшими по делу были признаны около 600 человек.

Наказание за мошенничество суровое: до десяти лет лишения свободы за ущерб в 1 млн руб. либо лишение гражданина права на жилье. В случае с застройщиками, однако, доказать умысел на совершение преступления возможно далеко не всегда. Этот аргумент использовал депутат Александр Хинштейн, настаивая на необходимости появления в УК специальной статьи.

Новая ст. 200.3 УК не потребует доказывания ни умысла застройщика на неправомерное использование полученных денег, ни причинения дольщикам материального ущерба. Застройщику достаточного будет нарушить какие-либо нормы законодательства об участии в долевом строительстве, например не получить полный комплект документов для строительства, неправильно оформить договор участия в долевом строительстве, внести в проектную декларацию недостоверные сведения. Уголовная ответственность может наступить даже за нарушения, связанные с продажей одной квартиры: получение 3 млн руб. считается привлечением денег в крупном размере, 5 млн руб. (цена недорогой квартиры в Москве) — в особо крупном.

На первый взгляд уголовных дел против застройщиков может появиться много. Уголовной ответственностью грозит любое заключение с дольщиком договора с нарушением правил известного закона N214-ФЗ об участии в долевом строительстве многоквартирных домов и иных объектов недвижимости, принятого в 2004 году. Под ударом окажутся застройщики, которые привлекли деньги дольщиков, не получив права на земельный участок или разрешение на строительство, либо неправильно оформили договоры с дольщиками, использовали вексельные схемы.

Подобных нарушений, однако, на рынке сейчас единицы. Продажу строящегося жилья с использованием вексельных схем риэлторы практиковали в основном до принятия 214-го закона и в первые годы его появления, а главной целью этих схем было уклонение от уплаты налогов. В 2006 году налоговая служба предъявила претензии на сумму около 1 млрд руб. ЗАО МИАН, которое в 2002-2003 годах заключало с гражданами договоры инвестирования в строительство, принимая оплату векселями фирм, связанных с МИАН. Использование векселей позволяло МИАН занижать выручку и выводить деньги в компанию, которая не платила с них налоги. Арбитражные суды признали налоговые претензии законными. После этого популярность вексельных схем, использовавшихся в том числе для обхода 214-го закона, заметно снизилась. Соблюдать 214-й закон застройщиков успешно заставляют региональные администрации, а также банки, активно кредитующие дольщиков (в том числе по госпрограмме поддержки ипотеки).

Новая ст. 200.3 УК не предотвратит крах застройщиков: банкротство СУ-155 показывает, что дольщики пострадали отнюдь не из-за формальных нарушений. СУ-155 привлекало деньги граждан через жилищно-строительные кооперативы (ЖСК), разрешенные как законодательством о кооперации, так и 214-м законом. Соблюдение формальных требований, однако, от финансовой несостоятельности не спасло.

Сам 214-й закон также не дает дольщикам надежной защиты. Основной гарантией считалось право залога, принадлежащее дольщикам в отношении земельного участка и строящегося объекта недвижимости. Первоначальная редакция 214-го закона давала дольщикам приоритетное право залога по сравнению с банками, кредитовавшими застройщика в ходе строительства, но в 2006 году права банков существенно расширили. В случае с СУ-155 основными залоговыми кредиторами оказались именно банки, которые претендуют сейчас на значительную часть активов компании.

Закон о банкротстве, специальный раздел которого "Банкротство застройщиков" был принят в 2011 году, установил своеобразный баланс прав банков и дольщиков. В случае банкротства застройщика 60% денег от продажи предмета залога пойдет банкам и только 25% — гражданам-дольщикам. Остальные 15% пойдут на социальные выплаты, зарплату работникам компании-застройщика и на погашение судебных расходов — все эти выплаты имеют приоритет перед требованиями граждан. Неудивительно, что основные надежды дольщиков связаны не с продажей активов застройщика и возвратом денег, а с санатором либо инвестором, который купит недострой, достроит дома и передаст гражданам квартиры.

При банкротстве застройщика уже неважно, как оформлялись права гражданина на участие в долевом строительстве: закон о банкротстве позволяет признать наличие у дольщика прав и при заключении предварительного договора, и при схемах с использованием договора займа, векселей. По сути, все дольщики уравниваются в правах независимо от того, как оформлялось их участие в долевом строительстве. Это означает, что новая ст. 200.3 УК, предусматривающая наказание за формальные нарушения, никак не повысит защиту граждан и в случае банкротства застройщика: признать наличие у дольщиков прав позволяет закон о банкротстве, а удовлетворение требований зависит совсем от других факторов.

Примечательно, что постройка и сдача объекта в эксплуатацию освобождает от ответственности по ст. 200.3 УК застройщика, который нарушил требования законодательства. Это приводит к парадоксальному выводу: застройщик, использующий серые схемы, будет под страхом уголовного наказания стараться построить и сдать дом вовремя, тогда как застройщик, правильно оформивший все документы, может не опасаться стать банкротом. Ответственность по ст. 200.3 УК он заведомо не понесет, а выявить признаки фиктивного или преднамеренного банкротства, за которые давно существует уголовная ответственность, на практике крайне трудно. Соответственно, граждане, купившие "котлован" за векселя или по непонятным договорам, реально могут получить жилье, а граждане с договором по 214-му закону — оказаться в очереди требований кредиторов к застройщику-банкроту.

Бесполезность ужесточения уголовной ответственности косвенно подтвердили итоги заседания Госсовета 17 мая, посвященного проблемам строительства. Президент РФ Владимир Путин констатировал, что защита дольщиков недостаточна. В канун заседания обсуждались разные меры защиты дольщиков, такие как повышение уставного капитала застройщиков, обязательное страхование их ответственности. Страховой механизм поддержки не получил: у страховых компаний не хватает ресурсов. В результате предложено создать государственный компенсационный фонд, построенный по модели страхования банковских вкладов: все застройщики будут отчислять в фонд взносы, а фонд — финансировать достройку проблемных объектов. Создание госфонда означает, что государство вынуждено дать дольщикам гарантии, в том числе финансовые. На практике фонд страхования банковских вкладов поддерживается многомиллиардными кредитами Центробанка.

Читайте также: