Правовая безопасность личности не имеет отношения к чему

Обновлено: 15.05.2024

Интерес мирового сообщества к вопросам безопасности в последнее время набирает обороты, что связано с многочисленными кризисными явлениями последних десятилетий. Изменения геополитической ситуации в мире, активность международного терроризма создают новые угрозы для безопасности прав и свобод граждан. Все это ставит перед государствами новые задачи по решению проблем национальной безопасности. Россия не является исключением, тем более что в последнее время международный статус и социально-экономические условия развития государства еще больше усугубляют данную проблему и требуют принятия практико-ориентированных мер, направленных на ключевые вопросы обеспечения национальной безопасности.

Вопросы национальной безопасности достаточно часто обсуждаются исследователями, и разработанность темы достаточно высока, но они разновекторны и достаточно часто противоречивы[1]. Это обусловлено тем, что авторы по-разному видят способы обеспечения национальной безопасности в России, что, в свою очередь, создает масштабное поле для дискуссии.

Национальную безопасность государства можно понимать как существующие способности по выявлению и предотвращению внутренних и внешних угроз государственности. В современный период скрытые угрозы национальной безопасности России приобретают все более распространенный и явный характер. Это касается не только угроз со стороны мирового сообщества, но и внутренних угроз целостности государства, что связано с состоянием всего общества в целом.

Необходимо отметить также, что в последние годы в мире и в России произошли достаточно существенные изменения, которые связаны с резким обострением международной обстановки вследствие того, что западные страны стали делать ставку на военно-силовой сценарий развития отношений, что позволит им не только сохранить, но и укрепить свою финансовую и военную систему. Также происходят центробежные движения с появлением новых центров силы и создание новых коалиций государств, что имеет принципиальное историческое значение и новый поворот в развитии мирового сообщества. Не следует также забывать и социально-экономические трудности в России, которые связаны с экономическими проблемами.

Как можно видеть, термин "национальная безопасность" используется в самом широком содержательном значении безопасности, которое подразумевает стабильное и оптимальное развитие общества в целом и индивидов в частности.

Иначе понятие безопасности можно трактовать как отсутствие опасности, что дает возможность классифицировать угрозы на внутренние и внешние.

К внутренним угрозам относятся экономические, политические и социальные факторы, которые обусловлены особенностями существования государства и его развитием. Данные факторы особенно сейчас актуальны в свете проводимых реформ социального характера, которые не позволяют индивиду всегда чувствовать себя в безопасности и быть уверенным в своем будущем.

Внешние угрозы также связаны с рядом факторов, к примеру, это стремление экономически развитых государств ослабить влияние России в мировой политике, превратить ее в сырьевой придаток и дестабилизировать отношения с соседними государствами. Также к этим факторам относится неконтролируемая миграция на территорию страны. Это кризис международного права и ценностей глобального масштаба и т.д. Виды угроз и способы их нейтрализации достаточно детально анализируются авторами[2].

Обеспечение национальной безопасности требует со стороны государства определенных мер. В качестве одной из мер государство вынуждено прибегать к ограничениям прав и свобод человека. Определенная сложность состоит в том, что защита человека, его свободы, интересов практически неотделима от потребности человека в безопасности, что зачастую "развязывает руки" институтам государственной власти.

Разумеется, что происходящие международные события и потрясения ставят вопросы национальной безопасности на первое место, что дает возможность государственной власти все больше вмешиваться и контролировать частную сферу деятельности граждан. Достаточно часто в связи с этим происходит подмена ценностей и забывается то, что никакое благо не может конкурировать со свободой, поскольку именно она является безотлагательным и неизмеримым благом любого индивида.

Задача же государства в процессе обеспечения безопасности состоит не в предметном контроле частной сферы жизни человека, а в ответственности за защиту населения от массовых и грубых нарушений прав и свобод.

Баланс интересов при решении этого вопроса обеспечить достаточно сложно, несмотря на то что государство должно руководствоваться ст. 55 Конституции РФ, в которой закреплена возможность введения ограничений прав и свобод человека и гражданина в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства. Данная статья дает возможность балансировать между ограничениями прав человека, с одной стороны, и его защитой, с другой стороны.

Возможность и необходимость установления ограничений прав и свобод человека, в том числе и некоторое расширение этого ограничительного воздействия, признается многими исследователями в связи с возникающими угрозами человечеству нового формата (международный терроризм, незаконный оборот наркотических средств, финансовые махинации, хакерские атаки и т.д.[3]).

Установление ограничений прав и свобод человека предусмотрено многими международными документами, ибо это условие для полноценного функционирования государства. К примеру, во Всеобщей декларации прав человека закреплено, что ограничения при осуществлении прав и свобод человека могут вводиться с целью обеспечения "должного признания и уважения прав и свобод других и удовлетворения справедливых требований морали, общественного порядка и общего благосостояния в демократическом обществе" (п. 2 ст. 29).

В Международном пакте об экономических, социальных и культурных правах 1966 г. установлено, что "государство может устанавливать только такие ограничения конституционных прав, которые определяются законом, и только постольку, поскольку это совместимо с природой указанных прав, и исключительно с целью способствовать общему благосостоянию в демократическом обществе" (ст. 4).

Во всех этих документах можно видеть, что пределом установления ограничений прав и свобод человека, а также мерой обеспечения баланса интересов являются цели вводимых ограничений.

Хотелось обратить внимание на имеющуюся терминологическую разницу в понятиях. В большинстве документов все больше говорится об "ограничениях прав и свобод человека", и только во Всеобщей декларации прав человека говорится "при осуществлении своих прав и свобод каждый человек должен подвергаться только таким ограничениям, какие установлены законом исключительно с целью обеспечения должного признания и уважения прав и свобод других" (п. 2 ст. 29). То есть большинство документов разницу между понятиями "ограничение прав и свобод" и "ограничение при реализации (осуществлении) прав и свобод" не проводят, хотя это разные правовые категории. В первом случае речь идет о пересмотре содержания и изменения пределов самого права, во втором же случае предусматриваются различные ситуации, выходящие за пределы стандартных, вызванные как объективными, так и субъективными факторами и требующие более внимательного отношения со стороны государственной власти. В данном случае речь может идти о введении определенных административных режимов, что требует временного введения определенных ограничений при осуществлении населением своих прав и свобод. Также это могут быть ограничения, связанные с определенным статусом лица (государственный служащий, судья и т.д.), или ограничения, устанавливаемые в связи с совершением индивидом правонарушений.

Однако требуется признать, что чаще все же авторы не вдаются в более глубокие содержательные отличия и понимают под ограничением прав и свобод либо некие изъятия из него, либо содержательные изменения. Так, Б.С. Эбзеев считает, что в собственно конституционно-правовом смысле "имеются в виду допускаемые Конституцией и установленные федеральным законом изъятия из конституционного статуса человека и гражданина"[4]. И вот в данном случае человеку абсолютно все равно, каким образом устанавливается вводимое ограничение — законом или каким-то иным актом.

Поэтому совершенно необходимо провести осмысление терминов и провести между ними разницу, поскольку если в одно и то же понятие вкладывать разный смысл, то тогда все рассуждения и дискуссии теряют свой смысл. Более того, использование одного и того же понятия для обозначения разных (хотя и внешне достаточно схожих) явлений затрудняет в дальнейшем установление причинно-следственных связей, которые позволяют установить и видеть картину в целом, и соответственно это препятствует выбору необходимых и эффективных средств правового регулирования.

Также рекомендуется Вам:

Соответственно, если мы говорим об ограничении права непосредственно, то в целом сама категория прав человека имеет свой содержательный смысл до тех пор, пока понимаются и осознаются те естественные пределы, которые были заложены изначально.

Если же говорить об ограничении при осуществлении прав и свобод человека, то в данном случае пределы могут быть установлены целями введения этих ограничений. Цели ограничений также зафиксированы и в международных документах различного уровня, и в Конституции РФ 1993 г. Для большинства этих документов характерно немного размытое определение целей, что вполне понятно, поскольку задача документов подобного уровня не детально прописать все пределы ограничений, а лишь определить общие положения и направления, которые в дальнейшем уже будут конкретизированы в законодательстве. Но все-таки, обобщая все прописанные цели, можно их обобщить двумя направлениями — обеспечение безопасности граждан и защита конституционного строя[5]. При таком подходе явно прослеживается попытка оптимизировать частный и публичный интерес и происходит сужение вариантов действия государства в сфере ограничительного регулирования действий граждан.

Таким образом, обобщая вышесказанное, необходимо отметить, что анализ действующего законодательства, судебной практики, которые все чаще воздействуют ограничительно на права индивида в целях обеспечения национальной безопасности, позволяет сказать, что происходит перекос в достижении баланса между публичными и частными интересами.

В вопросах достижения национальной безопасности стоит все же делать акцент на приоритете оптимального сочетания государственных и индивидуальных интересов, что даст возможность достигнуть тот необходимый баланс для эффективного функционирования любого государства.

Список использованной литературы

1. Бурда М.А. Риски нелегальной миграции, как угроза национальной безопасности России / М.А. Бурда // PolitBook. 2015. N 1. С. 3 — 92.

2. Возженников А.В. Опасность для жизненно важных интересов объектов национальной безопасности: сущность, содержание, классификация / А.В. Возженников, Д.Л. Цыбаков // Власть. 2015. N 6. С. 94 — 98.

3. Герасимович Л.И. Вызовы и угрозы национальной безопасности / Л.И. Герасимович // Вестник экономической безопасности. 2017. N 2. С. 174 — 176.

4. Грачев С.И. Определяющие тенденции современного и будущего в террористической деятельности / С.И. Грачев, А.И. Завьялов, А.С. Морозова // Вестник Казанского юридического института МВД России. 2014. N 3 (17). С. 35 — 38.

5. Жаглин А.В. Понятийный аппарат теории национальной безопасности / А.В. Жаглин // Вестник Воронежского института МВД России. 2104. N 7.

6. Клейменов М.П. Глобализация и угрозы национальной безопасности / М.П. Клейменов, И.М. Клейменов // Правоприменение. 2017. N 2. С. 164 — 174.

7. Куковский А.А. Механизм обеспечения национальной безопасности / А.А. Куковский // Вестник Южно-Уральского государственного университета. Серия: Право. 2010. N 24. С. 9 — 11.

8. Латов Ю.В. Коррупция в системе угроз национальной безопасности России / Ю.В. Латов // Актуальные проблемы экономики и права. 2015. N 1. С. 46 — 52.

9. Литвинов Д.А. Экономическая преступность как реальная угроза национальной безопасности России / Д.А. Литвинов // Вестник Воронежского института МВД России. 2015. N 1. С. 164 — 171.

10. Эбзеев Б.С. Принципы, пределы, основания, ограничения прав и свобод человека по российскому законодательству и международному праву / Б.С. Эбзеев // Государство и право. 1998. N 7. С. 24.

[1] Куковский А.А. Механизм обеспечения национальной безопасности // Вестник Южно-Уральского государственного университета. Серия: Право. 2010. N 24. С. 9 — 11; Жаглин А.В. Понятийный аппарат теории национальной безопасности // Вестник Воронежского института МВД России. 2104. N 7; Латов Ю.В. Коррупция в системе угроз национальной безопасности России // Актуальные проблемы экономики и права. 2015. N 1. С. 46 — 52; и др.

[2] Бурда М.А. Риски нелегальной миграции, как угроза национальной безопасности России // PolitBook. 2015. N 1. С. 3 — 92; Литвинов Д.А. Экономическая преступность как реальная угроза национальной безопасности России // Вестник Воронежского института МВД России. 2015. N 1. С. 164 — 171; Герасимович Л.И. Вызовы и угрозы национальной безопасности // Вестник экономической безопасности. 2017. N 2. С. 174 — 176.

[3] Грачев С.И., Завьялов А.И., Морозова А.С. Определяющие тенденции современного и будущего в террористической деятельности // Вестник Казанского юридического института МВД России. 2014. N 3 (17). С. 35 — 38; Возженников А.В., Цыбаков Д.Л. Опасность для жизненно важных интересов объектов национальной безопасности: сущность, содержание, классификация // Власть. 2015. N 6. С. 94 — 98; Клейменов М.П., Клейменов И.М. Глобализация и угрозы национальной безопасности // Правоприменение. 2017. N 2. С. 164 — 174.

[4] Эбзеев Б.С. Принципы, пределы, основания, ограничения прав и свобод человека по российскому законодательству и международному праву // Государство и право. 1998. N 7. С. 24.

[5] Квитко А.Ф. Конституционно-правовые основы ограничения прав и свобод человека и гражданина в Российской Федерации: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. М., 2007.

На территории Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно нормам международного права и Конституции РФ.

Под правами гражданина понимается коллективная воля общества, которую призвано обеспечить государство. Права человека не могут быть ликвидированы, но могут быть ограничены по решению суда в исключительных случаях.

Под свободами понимают возможность человека осуществлять свой выбор и действовать исходя из собственных целей. Предоставляя свободы, государство делает акцент именно на свободном и самостоятельном самоопределении человека в различных сферах общественной жизни.

Конституция запрещает произвольное ограничение прав и свобод человека на территории России. Основным условием реализации прав и свобод является исполнение человеком обязанностей, установленных государством: человек обязан выполнять свои обязанности (соблюдать законы Российской Федерации, не нарушать законных прав других лиц).

К основным обязанностям человека Конституция относит:

соблюдение Конституции и законов РФ;
осуществление уплаты законно установленных налогов и сборов;
сохранение окружающей среды;
защита Отечества, несение военной службы;
забота о детях;
забота о нетрудоспособных родителях;
получение основного общего образования;
сохранение исторического и культурного наследия.

Согласно Конституции РФ, каждый дееспособный гражданин должен исполнять свои обязанности по достижению восемнадцатилетия.

Категории прав человека

Основные права и свободы личности указаны в Конституции Российской Федерации. Они относятся к одной из двух основных категорий:

естественные права, которыми человек наделен с рождения вне зависимости от пола, социального статуса и уровня развития цивилизации (например, право на жизнь);
права, возникшие в процессе развития государства и общества (политические и социальные права).

Существует несколько классификаций прав человека. Наиболее распространена классификация по сферам общественных отношений, выделяющая следующие категории прав:

гражданские (личные)
политические
экономические
социальные
культурные

Гражданские (личные) права — это права человека как биосоциального существа вне зависимости от пола и социального положения: право на жизнь, свободу и неприкосновенность, на свободное определение национальности и языка, на честь и достоинство, на гражданство, свободу совести и вероисповедания, равенство перед законом и судом, на презумпцию невиновности, свободу передвижения и выбора места жительства, неприкосновенность жилища и частной жизни, право на тайну телефонных переговоров, переписки и т.д.

Политические права — права гражданина на участие в политической жизни государства: право избирать и быть избранным в органы государственной власти и местного самоуправления, права на свободу слова, мысли, мирных собраний, создания союзов и объединений.

Особенностью политических прав является то, что некоторыми из них обладают только граждане Российской Федерации и с определенного возраста. Так избирательное право гражданин России приобретает в 18 лет, в 21 год он может сам избираться в депутаты Государственной Думы, в 30 лет — участвовать в выборах в качестве кандидата в главы субъекта РФ, в 35 — избираться на пост Президента РФ.

Избирательные права могут быть ограничены только по признанию решением суда недееспособности лица или из-за лишения свободы по приговору суда.

Экономические и социальные права — это права на достойный уровень жизни, гарантирующие человеку возможности свободно распоряжаться средствами производства, рабочей силой и предметами потребления, а также права на социальную поддержку: право на владение и распоряжение имуществом, право наследования, право на предпринимательство, право на труд, право на минимальный размер оплаты труда, право на выбор профессии и на отдых, права на социальное обеспечение по возрасту, болезни, инвалидности или потере кормильца, право на жилище, охрану здоровья и оказание медицинской помощи, право на защиту семьи, материнства и детства, права на образование и благоприятную окружающую среду.

Культурные права — это права, позволяющие обеспечить интеллектуальное и духовное развитие человека: право на участие в культурной жизни, на свободный выбор нравственных и культурных ценностей, на доступ к культурным ценностям, на свободу творчества и самореализации, право на охрану интеллектуальной собственности, право на культурную самобытность.

Выделяются такие виды творчества как литературное, художественное, научное и техническое. Каждое лицо обладает правом заниматься любым из этих видов творчества как на профессиональной, так и на любительской основе.

Актуальность этого вопроса в настоящее время обусловлена концептуальными изменениями, происходящими в гражданском и гражданско-процессуальном праве. Но прежде чем рассуждать о праве на безопасность и его статусе, необходимо определить, что представляет собой собственно безопасность как объект права.

Этот вопрос остается до сих пор не исследованным. Из общего определения безопасности как состояния защищенности человека, государства, жизненно важных объектов естественно вытекает положение о том, что такое состояние является благом и представляет собой ценность для человека. Это дает основание рассматривать безопасность как одно из нематериальных благ, являющихся

38 объектами гражданских прав. Перечень нематериальных благ дается в ст. 150 Гражданского кодекса Российской Федерации. К ним относятся жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна, право свободного передвижения, выбора места пребывания и жительства, право на имя, право авторства и др. Данный перечень является открытым, отличительными чертами входящих в него благ является отсутствие имущественного содержания; их неотчуждаемость и непередаваемость иным способом; принадлежность гражданину от рождения или в силу закона.

Нематериальные блага не могут быть предметом гражданского оборота. Гражданско-правовое регулирование правоотношений,

возникающих по поводу обладания этими благами, сводится к их защите теми способами, которые соответствуют существу этих благ и последствий их нарушения. Особенности защиты неимущественных прав связаны с тем, что эти права не подлежат денежной оценке. Поэтому, будучи нарушенными, они в принципе не могут быть восстановлены в полном объеме. Существующие в современном праве способы защиты личных прав сводятся по сути дела к трем следующим способам: а) мерам по предотвращению или прекращению нарушения; б) публично-правовым санкциям по отношению к нарушителям и в) полному или частичному возмещению ущерба тому лицу, права которого нарушены.

Все сказанное в полной мере распространяется на безопасность.

Учитывая, что среди нематериальных благ, перечисленных в ст. 150 Гражданского кодекса Российской Федерации, представлен ряд личных прав граждан, закрепленных в Конституции России (жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна, право свободного передвижения, выбора места пребывания и жительства, право на имя, право авторства и др.), вполне логично

39 предположить, что и безопасность, будучи жизненно необходимым для человека нематериальным благом, порождает соответствующее право. О том, что право на безопасность составляет одно из естественных прав человека, свидетельствует как анализ содержания этого понятия, так и анализ норм главы 2 Конституции Российской Федерации, в которых это понятие употреблено. Но для того, чтобы точнее определить место права на безопасность в системе личных прав, необходимо рассмотреть всю систему конституционных прав, ее структуру, основные этапы ее формирования, существующие классификации основных конституционных прав.

и в Преамбуле Конституции 1946 г., а также в законах, посвященных защите определенных прав (например, законы о свободе печати и собраний 1881 г., о свободе ассоциаций 1901 г., о свободе совести 1907 г. и др.). В Конституции США нормы, касающиеся личных прав, сосредоточены в первых десяти поправках (так называемом Билле о правах), принятом в 1789 г., а также других поправках, принятых позднее1. В Великобритании имеется

См.: Поправки к Конституции США. Словарь американской истории /Под ред. акад. А.А.Фурсенко. - СПб., 1997. - С. 711-719.

40 ряд законов, специально посвященных личным правам. Кроме того, на практике содержание основных прав во многом определяется судебными прецедентами и конституционными обычаями1. Сразу же необходимо отметить, что ни в одной из национальных конституций право на безопасность прямо не сформулировано. Однако, как будет показано, это не является препятствием к тому, чтобы включить это право в число основных конституционных прав.

Принципиально важное значение имеет 4.1 ст.

55 Конституции Российской Федерации, согласно которой перечисление в Основном законе основных прав и свобод не должно трактоваться как отрицание или умаление других общепризнанных прав человека и гражданина. Согласно ст. 55 Конституции обеспечение безопасности граждан, защита их прав и законных интересов не является основанием ограничения конституционных прав и

1 Чиркин В.Е. Конституционное право зарубежных стран: Учебник. - М.: Юрист, 1997.-С. 351.

БЕЗОПАСНОСТЬ ЛИЧНОСТИ В УГОЛОВНОМ ПРАВЕ: СООТНОШЕНИЕ ЧАСТНЫХ И ПУБЛИЧНЫХ ИНТЕРЕСОВ

Текст работы размещён без изображений и формул.
Полная версия работы доступна во вкладке "Файлы работы" в формате PDF

Ориентация России на построение открытого демократического общества и переход от правового нигилизма к идеологии правового государства обусловливают потребность в создании адекватной современным угрозам стратегии безопасности личности. Провозглашение прав и свобод человека высшей ценностью (ст. 2 Конституции РФ 1993 г.) придает этой стратегии качество приоритетного направления национальной правовой политики. За последнее время государство добилось существенных результатов в создании гарантий реализации человеком личных, социальных и политических прав. Вместе с тем незрелость демократической идеологии и практика точечного воздействия на преступность нивелирует охранительную функцию уголовного закона, а систему уголовно-правовой охраны личности низводит до статуса наказательного права.

Прошло более полутора десятилетий с момента принятия Основного Закона РФ, а конституционная норма о приоритете прав и свобод человека и гражданина по-прежнему существенно опережает развитие отраслевого законодательства. Основу современной стратеги безопасности составляет Закон РФ "О безопасности" 1992 г. Он определяет общую систему и функции безопасности, очерчивает круг ее субъектов и объектов. В соответствии со ст. 1 Закона, безопасность - это состояние защищенности жизненно важных интересов личности, общества и государства от внутренних и внешних угроз. Будучи предельно абстрактной, эта дефиниция не позволяет определить сущностные элементы безопасности, отграничить жизненно важные интересы от второстепенных, субъекты безопасности от ее объектов.

Отсутствие системности на законодательном уровне не могло не отразиться на качестве научного анализа проблем безопасности. В уголовно-правовой доктрине безопасность характеризуется как состояние защищенности человека, отсутствие непосредственной угрозы, свойство системы регулирования, специфическая деятельность государственных органов и др. При этом ни одно из предложенных определений не удовлетворяет потребности практики в структурировании механизмов уголовно-правовой охраны личности.

В этой связи целесообразным видится отказ от оценки безопасности как статичного состояния защищенности и ее рассмотрение в качественно новом ключе уголовно-правовых отношений, направленных на предотвращение угрозы причинения вреда правам и законным интересам человека.

В зависимости от функциональной значимости предлагается выделять две группы уголовно-правовых отношений безопасности личности:

1) правоотношения, создающие условия защищенности жизненно важных интересов личности от потенциальной и реальной угрозы. Их целью является предупреждение преступлений посредством установления уголовно-правовых запретов и привлечения виновных к уголовной ответственности;

2) отношения, ориентированные на восстановление социальной справедливости и реституцию прав потерпевшего.

Расширение гарантий прав личности в УК РФ заставляет пересмотреть традиционный подход к уголовным правоотношениям как к императивной вертикали "государство - преступник". Наделение личности правом влиять на оценку общественной опасности деяния и решение вопроса об уголовной ответственности виновного свидетельствует об ослаблении в УК РФ императивных начал и перевода интересов, обеспечиваемых публичной властью, в исконный статус частных интересов.

В теории уголовного права тенденция расширения частных начал либо обходится молчанием, либо анализируется предельно осторожно и потому поверхностно. Это объясняется влиянием традиций советской правовой школы, непоследовательностью современной уголовной политики и невозможностью очертить четкую грань между наказательной властью государства и свободной волей личности в решении уголовно-правовых вопросов. С целью определения правовых оснований частных начал безопасности личности в основу анализа закладываются феномен частного интереса, субъективного права, способы, методы и задачи уголовно-правового регулирования. Не отрицая значимость каждой из указанных позиций, полагаем, что только в своей совокупности они могут дать завершенное представление о природе и пределах реализации частных механизмов уголовно-правового регулирования. Категорией, позволяющей объединить представленные выше критерии в единое структурное образование, является режим регулирования, понимаемый как система методов и средств правового регулирования, объединенных на основе единого предмета.

В системе охраны личности можно выделить два относительно самостоятельных режима: императивный и диспозитивный.

Если императивный режим основывается на требованиях виновной ответственности и обязательности государственных велений, выраженных в уголовно-правовых запретах, то диспозитивный режим предполагает в известной мере ограниченную свободу личности в удовлетворении и защите своих частных интересов. Если методом уголовно-правового регулирования при императивном режиме является метод субординации и правоотношения имеют вертикальный характер власти-подчинения, то при диспозитивном режиме применяется метод юридической децентрализации (координации), а уголовные правоотношения приобретают горизонтальный характер.

Однако главное различие между императивным и диспозитивным режимами заключено в характере отношений, взятых под уголовно-правовую охрану.

В целях создания универсального критерия их разграничения в теории уголовного права предлагается использовать категории "частных" и "публичных" интересов. Считая это предложение обоснованным, нельзя не отметить смысловую коварность термина "интерес". С одной стороны, будучи заимствованным из психологии, это понятие не утратило свой первоначальный смысл и нередко воспринимается как критерий эмоционально-психологических притязаний личности к определенному благу. Такая оценка интереса в уголовном праве допустима, но не универсальна, поскольку главное здесь - показать, кому принадлежит субъективное право на охрану. Как отмечает Я.М. Магазинер, "существует ли абстрактный или конкретный интерес у обладателя права, это не касается существа субъективного права; интерес этот предполагается и никем не должен быть доказываемым". С другой стороны, определяя природу правового регулирования, авторы нередко утрируют его механизмы и оставляют за рамками исследования ключевые звенья регулирования и охраны. Примитивизм в оценках системы правовой безопасности привел к развитию теории блага (интереса) как объекта уголовно-правовой охраны. Не отрицая идейно-политическую составляющую этой концепции, важно отметить, что интерес и объект уголовно-правовой охраны - качественно различные категории: если интерес является объектом регулирующих правоотношений, то объект охраны - собственно этими регулирующими отношениями.

Не претендуя на полноту перечня частных прав личности, составляющих предмет диспозитивного режима уголовно-правового регулирования, считаем целесообразным отметить:

право человека на здоровье в той части, в какой отчуждение этого права допустимо законом. Выделение в разряд преступлений "частного обвинения" ч. 1 ст. 115 и ч. 1 ст. 116 УК РФ позволяет видеть различия между частными и публичными правами в характере преступных последствий. Этот подход соответствует конституционному определению границ частного права: незначительная общественная опасность посягательства и отсутствие трудностей в раскрытии преступлений являются основаниями для того, чтобы потерпевший в порядке частного обвинения определял преступность и наказуемость деяния;

право на личную свободу предполагает недопустимость вмешательства извне в область индивидуальной жизнедеятельности. Многоаспектность термина "свобода" обусловливает его рассмотрение одновременно как частного (возможность совершать любые действия, не противоречащие закону) и публичного права (недопустимость отчуждения личности в ситуациях торговли людьми (ст. 127.1 УК РФ) и использования рабского труда (ст. 127.2 УК РФ));

право на честь и достоинство является частным правомочием за исключением случаев, когда преступление совершается в отношении лица, наделенного статусом специального субъекта. Здесь затрагиваются не только права личности, но и авторитет государственной власти;

конституционные права человека и гражданина составляют группу прав, дифференциация которых на частные и публичные осуществляется на основе большинства из названных выше критериев: взаимосвязь и переплетение с государственными и общественными интересами, способность личности самостоятельно распоряжаться и обеспечивать сохранность своих прав и законных интересов. Безусловно частным характером обладают личные права и интересы. По замечанию А.В. Сумачева, "природа деяний, посягающих на личные права и свободы, такова: есть согласие - нет нарушения; отсутствует согласие - деяние автоматически приобретает характер преступного" и др.

Реализация частных субъективных прав предполагает применение диспозитивного метода уголовно-правового регулирования. Средствами его реализации являются институт согласия лица на причинение вреда; освобождение от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим (ст. 76 УК РФ) и институт уголовного преследования по делам частного обвинения (ч. 2 ст. 20 УПК РФ).

Императивный режим уголовно-правового регулирования основан на субординационном (императивном) методе и обусловливает возникновение властеотношений "государство - преступник". В этих отношениях личность как обладатель нарушенного права деперсонифицирована и лишена правоспособности, а ее права возведены в разряд публичных интересов. Способами реализации императивного метода являются обязывание и запрет, а средствами - криминализация деяний, дифференциация ответственности; привлечение виновного к уголовной ответственности и назначение наказания.

Непоследовательность в оценках частных и публичных прав, искажение механизмов правового регулирования и охраны негативным образом отражаются на качестве уголовного законодательства и создают непреодолимые препятствия для реализации стратегии безопасности личности.

Уязвимость УК РФ заключена в отсутствии единой нормативной оценки согласия лица на причинение вреда его частным правам. Во-первых, не определены юридически значимые признаки согласия. Во-вторых, отсутствует последовательность в оценке его правовых последствий: если по преступлениям частного обвинения согласие лица - обладателя права является условием непреступности деяния, в ч. 1 и ч. 2 ст. 122 УК РФ - составляет основание освобождения от уголовной ответственности. В-третьих, неясна позиция законодателя в определении возрастных границ допустимого согласия. В ст. 122 УК РФ допустимым является волеизъявление совершеннолетнего лица, а в ст. ст. 134 и 135 УК РФ - лица, достигшего 16 лет.

Нельзя не отметить диссонанс между материальным основанием и процессуальными формами реализации диспозитивных средств уголовно-правового регулирования. В соответствии с ч. 2 ст. 20 УПК РФ, основанием уголовного преследования в частном порядке являются не конкретные процессуальные действия, а характер совершенного виновным преступления. Поскольку данный признак является материально-правовым, можно предположить, что именно уголовное право определяет юридическое основание конфликта, а уголовное преследование в частном порядке является ничем иным, как процессуальной формой его разрешения. В действительности все обстоит иначе: средства диспозитивности в УК РФ ограничиваются согласием и примирением с потерпевшим, а уголовное преследование по делам частного обвинения имеет исключительно процессуальную природу.

И.С. ЛАПАЕВ,

аспирант кафедры правосудия юридического факультета Пензенского государственного университета

Ключевые слова: безопасность, юридическая безопасность, правовая определенность, баланс интересов, правопорядок.

The category “juridical security” in the conceptual apparatus of Russian and foreign legal science.

This article difference of views on the concept of “juridical security” in foreign and domestic literature is discussed. The author attempts to bring them to a certain order, to find a compromise among the many views on this legal phenomenon and to show the importance of creation integrated mechanism ensuring juridical security in contemporary society.

Keywords: security, legal security, legal certainty, balance of interests, legal order.

Право — неотъемлемый регулятор общественной жизни в современном государстве. Благодаря праву устанавливаются и защищаются права и свободы граждан и их объединений, обеспечивается государственный суверенитет.

В российской правовой литературе все активнее обсуждаются вопросы безопасности. Авторы затрагивают проблемы государственной, национальной, конституционной, социальной, информационной, финансовой, юридической (правовой) безопасности. Последняя представляет особый интерес, поскольку мировоззренческое понимание, практическое воплощение, развитие и совершенствование концепции юридической безопасности субъектов права позволяют разрешить ряд проблем, стоящих перед обществом и государством[2].

По мнению Роберта Джексона, юридическая безопасность представляет собой гражданское состояние, создаваемое и поддерживаемое государством с помощью верховенства закона[4].

определяется как состояние, в котором государство соблюдает объективный закон, не опасаясь, что его права как субъекта международного права не будут нарушены без компенсации; тогда как политическая безопасность определяется как состояние, в котором государство, независимо от своего поведения, не боится атак извне[6]. Другое понятие правовой безопасности, используемое в англоязычной литературе, происходит из германской правовой науки. Термин legal security является переводом немецкого слова Rechtssicherheit , обозначающего принцип, согласно которому юридические и административные акты государства должны быть обусловлены установленной заранее правовой нормой[7].

Развитие концепции юридической (правовой) безопасности в российской правовой науке идет во многом в отрыве от западной трактовки рассматриваемого понятия. Данная концепция в основном базируется на отечественных разработках теории безопасности и подходах, отраженных в законодательстве. Несмотря на активное обсуждение, до сих пор не сложился единый подход к анализируемому понятию.

И.Н. Сенякин считает, что правовая безопасность — это способы, условия, обеспечивающие всестороннюю защищенность и гарантированность гражданско-правового состояния человека в обществе[9].

По мнению А.А. Тер-Акопова, юридическая безопасность может рассматриваться как состояние юридической защищенности жизненно важных интересов личности (общества и государства) от внешних и внутренних угроз[10].

Подобным образом и Т.Б. Тюрина определяет правовую безопасность личности как состояние защищенности жизненно важных интересов личности от внешних и внутренних угроз в сфере правовых отношений[11].

С точки зрения Г.А. Гаджиева, юридическая определенность, или юридическая безопасность, — один из наиболее общих принципов, признанных Судом Евросоюза. Это широкая концепция, стержнем которой является предсказуемость. Общая идея юридической определенности признана большинством правовых систем. В праве Евросоюза она играет более конкретную роль, принимая форму различных подконцепций, оцениваемых как ее применение. Самые важные из них — отсутствие обратной силы вновь принимаемого закона, приобретенные права и законные ожидания[12].

А.А. Фомин рассматривает юридическую безопасность в качестве особой разновидности социальной безопасности, как состояние правовой защищенности (обеспеченности, гарантированности) жизненно важных интересов субъектов права в связи со вступлением их в сферу правовых отношений, как способность юридическими средствами противостоять внешним и внутренним угрозам объективного либо субъективного характера[13]. По его мнению, суть юридической безопасности сводится к защите граждан, отдельных групп и социальных слоев, массовых объединений людей и населения страны в целом от этих негативных воздействий, к предотвращению этих воздействий или к минимизации юридических факторов риска. Факторы риска — это такие состояния, явления или процессы, которые при определенных условиях могут стать опасными[14]. Автор выделяет два основных направления обеспечения юридической безопасности: в правотворческой деятельности и в реализации права[15].

Ю.Д. Ильин под юридической безопасностью личности подразумевает состояние защищенности человека в связи со вступлением его в сферу правовых отношений[16].

По мнению А.Ф. Галузина, правовую безопасность следует рассматривать в широком и узком смысле слова. В широком смысле она включает в себя защищенность правовой системы, системы права, законодательства в целом от правовых опасностей и угроз; правовые средства обеспечения всех видов безопасности (национальной, государственной, экологической, экономической и др.). В узком смысле — это устранение правовых опасностей и угроз как в процессе создания закона, правовой нормы, так и в процессе правоприменения[18].

В.А. Осипов дает определение правовой безопасности как нормативно регламентированного и организационно обеспеченного состояния защищенности правовой системы общества, характеризуемого целой совокупностью различных правовых показателей[19].

— как к состоянию правовой защищенности (обеспеченности, гарантированности) жизненно важных интересов субъектов права в связи со вступлением их в сферу правовых отношений, как к способности юридическими средствами противостоять внешним и внутренним угрозам объективного либо субъективного характера[20];

— как к состоянию защищенности правовой системы, системы права, законодательства от правовых опасностей и угроз, как к правовым средствам обеспечения всех видов безопасности[21].

Исходя из представленных трактовок по рассматриваемой тематике, юридическую (правовую) безопасность необходимо, на наш взгляд, рассматривать как состояние обеспеченности (защищенности, гарантированности) и упорядоченности жизненно важных интересов субъектов права, связанное со вступлением их в сферу правовых отношений, как возможность юридическими средствами противостоять угрозам объективного либо субъективного характера.

Баланс в сфере обеспечения безопасности во многом определяется действующим политическим режимом, спецификой того или иного государства: его национальным составом; культурным, социально-экономическим развитием и т. п. Несомненно, баланс интересов должен исходить из приоритета прав и свобод человека и гражданина, тем не менее данным положением не следует умалять интересы государства и общества, которые обязаны защищаться правом не в меньшей степени. Гарантируя права и свободы личности, государство нисколько не облегчает себе задачу по защите суверенитета, конституционного строя и территориальной целостности или по обеспечению правопорядка, скорее — наоборот. Это обусловлено тем, что, находясь в рамках отношений с большим развитием прав и свобод, государство будет действовать в более сложной системе, в которой для обеспечения вышеназванных ценностей потребуется гораздо больше усилий. Действуя в обществе со сложной структурой, правительство должно предпринимать прогрессивные средства, чтобы убедить личность действовать в интересах государства, так как перед человеком открывается широкий простор в выборе своего поведения, что создает дополнительные риски для государства и общества. Говорить о том, что, гарантировав безопасность личности, мы обеспечим безопасность общества и государства, нельзя. Личность, общество и государство — это разные уровни обеспечения безопасности, несомненно, связанные между собой, но, устанавливая средства для гарантирования полноценной безопасности личности, можно упустить сферы, в которых безопасность общества или государства может быть непосредственно не связана с безопасностью личности.

Из представленного определения видно, что рассматриваемые понятия не совпадают, так как правопорядок отражает состояние упорядоченности социальной жизни, а юридическая (правовая) безопасность — состояние защищенности и упорядоченности интересов конкретных субъектов права. Исследуемый правовой феномен позволяет более точно отразить угрозы и опасности, стоящие перед конкретными субъектами в правовой сфере. Состояние юридической безопасности неразрывно связано со вступлением в правоотношения, тогда как состояние правопорядка возможно и без таковых[24]. Следовательно, правопорядок является необходимым условием обеспечения юридической безопасности. Концепция юридической безопасности позволяет учитывать интересы широкого круга субъектов права, так как обеспечивает режим, при котором в принципе невозможно господство единственного интереса (будь то личность или государство), поскольку он основывается на многообразии жизненно важных интересов субъектов права.

1 См.: Карнаухов С.С. Интересы или ценности: основная проблема исследований безопасности как государственно-правового феномена // История государства и права. 2009. № 7. С. 18—19.

2 См. подробнее: Фомин А.А. Юридическая безопасность в сфере законотворчества и правореализации. — Пенза, 2006. С. 14—15.

3 Nef J. Human security and mutual vulnerability: the global political economy of development and underdevelopment. — Ottawa, 1999. P. 25.

4 Jackson R. The global covenant: human conduct in a world of states // Oxford University Press, 2003. P. 199—200.

5 Peczenik А. On Law and Reason // Springer Science + Business Media B.V. 2008. P. 24.

6 Kelsen Н. Collective security under international law. — Washington D.C., 2001. P . 3—4.

8 См.: Дрейшев Б.В. Правовая безопасность и проблемы ее обеспечения // Правоведение. 1998. № 2. С. 11.

9 См.: Сенякин И.Н. Федерализм — безопасность личности // Конституционное развитие России. — Саратов, 1996. С. 106.

10 См.: Тер-Акопов А.А. Юридическая безопасность человека в Российской Федерации (основы концепции) // Государство и право. 2001. № 9. С. 13.

11 См.: Тюрина Т.Б. Правовая безопасность личности в современном российском государстве (вопросы теории и практики): Дис. … канд. юрид. наук. — Саратов, 2005. С. 13—14.

12 См.: Гаджиев Г.А. Конституционные принципы рыночной экономики. — М., 2002. С. 82.

13 См.: Фомин А.А. Юридическая безопасность субъектов российского права. — Саратов, 2005. С. 59.

14 Он же. Юридическая безопасность и правовая защищенность: соотношение и взаимосвязь // Журнал российского права. 2005. № 11. С. 101.

15 Он же. Юридическая безопасность — особая разновидность социальной безопасности: понятие и общая характеристика // Государство и право. 2006. № 2. С. 74.

16 См.: Ильин Ю.Д. Право человека и государства на безопасность в современном мире. — М., 2007. С. 108.

17 См.: Мамонов В.В. Правовая безопасность Российской Федерации // Право и государство: теория и практика. 2005. № 2. С. 4.

18 См.: Галузин А.Ф. Правовая безопасность и ее принципы. — СПб., 2008. С. 41.

19 См.: Осипов В.А. Механизм правовой безопасности в современном обществе: Автореф. дис. . канд. юрид. наук. — М., 2009. С.11.

20 См.: Фомин А.А. Юридическая безопасность в сфере законотворчества и правореализации. Указ. изд. С. 15.

21 См.: Галузин А.Ф. Правовая безопасность и ее принципы. — СПб., 2008. С. 41.

22 См., например: Мальцев В.А. Баланс интересов в сфере обеспечения безопасности: понятие и механизм государственно-правового регулирования // Конституционное и муниципальное право. 2007. № 18. С. 5—9; Сидоренко Э.Л. Безопасность личности в уголовном праве: соотношение частных и публичных интересов // Общество и право. 2010. № 1. С. 146—150.

23 См.: Теория государства и права: Курс лекций / Под ред. Н.И. Матузова и А.В. Малько. — М., 2004. С. 563.

24 См.: Кулапов В.Л. Теория государства и права: Учеб. пособие. — Саратов, 2005. С. 330.

Чтобы получить короткую ссылку на статью, скопируйте ее в адресной строке и нажмите на "Укоротить ссылку":

Читайте также: