На кого мейерхольд писал доносы

Обновлено: 04.05.2024

Моя ненависть к нашим интеллигентам, несомненно, носит классовый характер. Я вырос в неинтеллигентной среде. Сначала меня окружали обычные дети обычных родителей маленького русского провинциального городка, потом – обычные дети обычных родителей подмосковного рабочего поселка, потом, когда я стал студентом полиграфического техникума и работал в типографии, – такие же обычные рабочие люди. В них не было никакого пафоса, в них не было гонора и снобизма, в них не было столько дерьма, как в русских интеллигентах. Зато многие из них были по-настоящему талантливы и интересны.

Уже первые встреченные мной интеллигенты сформировали и укрепили во мне образ нашей интеллигенции в целом, вернее – не образ даже, а ту отвратительную и мерзкую харю, которая распадается на тысячи и тысячи физиономий, готовых в любой момент слиться в любую паскудную комбинацию. Русский интеллигент – это мягкотелое инфантильное существо с немытыми патлами и гнилыми зубами, существо, обитающее в затемненных прокуренных и затхлых помещениях, абсолютно никчемное и бессмысленное, но на все имеющее свое “мнение”, всегда готовое продаться и продать. Русский интеллигент не имеет ничего общего с русским национальным характером.

Недаром о человеке неприятном, нехорошем, чужом, не нашем в народе принято говорить “гнилой интеллигент”, “интеллигент паршивый” и т.п.

Об интеллигенции написано и сказано столько, что нетрудно понять, насколько нагло и беззастенчиво они создавали свой культ, культ самим себе. Им нужно было оправдать как-то свою никчемность. Чего стоит история интеллигенции, созданная ею самой, чего стоят подвиги и достижения, вошедшие в эту историю?! Быть может, самые значительные русские поэты XX века, Есенин и Маяковский, интеллигентами не были, но те всегда двигали вперед, поднимали на щит и назначали классиками только своих. Это они свели великое русское искусство до черного квадрата, до закорючки. Это они свели великую русскую литературу до уровня пошлого еврейского анекдотца. Это они влезли со своим поганым рылом в наш калашный ряд.

Первые профессиональные интеллигенты появились в России всего-то в конце XVIII – начале XIX веков из числа образованных бездельников высших сословий. Их было еще слишком мало, чтобы они могли навредить культуре такой великой и большой страны, как Россия. Культура продолжала оставаться народной в полном смысле этого слова почти до конца XIX века. Но уже тогда интеллигентская вредоносность проявляла себя “в полный рост”. Декадентщина, смута и брожение в умах и разложение всех и всяческих устоев привели страну к катастрофе.

Интеллигенты у власти – это страшная недопустимая ситуация. Если в царском правительстве, последнем царском правительстве, интеллигентов можно было по пальцам пересчитать, то уже Временное правительство состояло практически только из них. Результат известен.

Ленин все свое отношение к интеллигенции лучше всего выразил в фразе: “Они думают, что они мозг нации, на самом деле они говно”. Поставленные перед жестким выбором – или измениться или исчезнуть – интеллигенты показали свою крысиную сущность. Достаточно вспомнить, как Мейерхольд писал доносы на Таирова, а Таиров на Мейерхольда. Но уже при Сталине, вдохновившем создание тепленьких местечек под названием творческие союзы, жизнь интеллигентов стала веселее. Во всяком случае им было позволено оставаться теми, кем они были, есть (к сожалению) и будут (к несчастью, но все-таки надеюсь, что – нет!). Когда я слышу и читаю, как их называют героями антисталинского сопротивления, мне становится смешно. Разве Пастернак не был любимым сталинским поэтом и не писал стихи о Сталине по заказу Бухарина для публикации в “Известиях”, разве Булгаков не был любимым сталинским драматургом и не написал о нем пьесу “Батум”, разве жалкий Мандельштам не вымучивал из себя старательно “Оду Сталину”, разве Ахматова не писала стихи к 70-летию Вождя, Друга и Учителя “Слава Миру”, разве нынешние герои-евтушенки не сочиняли о нем восторженных виршей, разве, разве, разве?! Им хотелось жить и размножаться – это понятно, это естественно, человек – единственное животное, плодящееся в неволе лучше, чем на свободе – но зачем объявлять их героями? Интеллигенты не могут быть героями, это не их профессия, не их специальность, не их ПРОФИЛЬ. К тому же, они редко выговаривают букву “рррр”…

Сейчас интеллигенты опять находятся у власти. Свиноподобный интеллигент Егор Гайдар, внук замечательного неинтеллигентного писателя. Интеллигенты Чубайс, Козырев, Черномырдин, Сосковец, Заверюха… Никогда еще в российском правительстве не было столько смешных и нелепых фамилий. Никогда еще Россией не правил такой бездарный, убогий, вечно бухой царь. Такой царь нужен интеллигентам, такой царь им удобен. Традиционно “творческая” интеллигенция у нас выполняла роль цепной шавки. Только отпусти поводок, скажи “фас” – покусает любого. Но никогда интеллигенты не были так кровожадны, как во время октябрьских событий 1993 года. Тем самым они сами себе подписали приговор. Отмыться им от этого уже не удастся никогда.

Меня не убеждает расхожее мнение о том, что лучше уж пусть Россией правят воры, владеющие несколькими иностранными языками, чем воры, которые с трудом владеют своим собственным. Меня не убеждает ни один из доводов интеллигентиков в свое оправдание. Поскольку я вырос в неинтеллигентной среде и слава Богу никогда не принадлежал к интеллигенции, моя ненависть к ней носит несомненно классовый характер.

Из этой ненависти родились следующие тезисы:

1. Они должны жить в постоянном страхе.

2. Они должны знать, что каждый их шаг, жест, поступок, каждое слово, сказанное или написанное, и каждая мысль находятся под контролем.

3. Они должны находиться в строгом государственном подчинении.

4. Они должны быть строго ограничены в передвижениях.

5. Необходимо вернуться к емкому определению “интеллигентская прослойка” со всеми вытекающими отсюда последствиями.

6. Им должно быть стыдно за то, что они – интеллигенты, что они родились, воспитаны или стали такими.

7. Они должны понимать свою ущербность и антинародную сущность. Они должны испытывать чувство бесконечной благодарности, что народ их кормит и терпит.

8. Доступ интеллигентов в государственные и властные структуры должен быть строго ограничен или даже вообще запрещен.

9. Им должно быть запрещено иметь семью и детей.

10. Возможен вариант по переселению интеллигентов в специальные резервации.

11. Интеллигентское творчество не должно быть допущено до широких масс, в идеале интеллигентское творчество не должно быть допущено.

12. Нужно помнить, что в борьбе с интеллигенцией все методы хороши.

13. В ближайшем будущем интеллигенция должна быть ассимилирована и уничтожена как класс.

Да здравствует Россия, свободная от интеллигентов! У нас есть своя национальная культура, свои герои и своя история, и незачем делить все это с интеллигентским отродьем. Да будет так.

С Зинаидой Райх

Сцена из спектакля “Ревизор”. 1926 г.

Если честно, ее раздражало в муже все: и этот наряд впавшего в маразм фронтовика — солдатская гимнастерка, феска с кистью и алый гарусный шарф. И его дикая речь с неожиданными остановками и неприятным смехом. И его худоба, и белесые немецкие глаза, и длинные цепкие пальцы, и манера вращать головой, как на шарнирах, на 45 градусов направо и налево при полной неподвижности плеч. Во всей фигуре Севочки — что-то странное, гофмановское. Ну как такого любить? А вот ей, Зиночке, приходится! Что за несчастье!

Мейерхольд на репетиции

Роковая женщина

Зинаида с дочерью от Есенина Таней

Всеволод Эмильевич

Отступник

С первой женой Ольгой Мунт

…В новую жизнь Карл-Всеволод взял только отцовский английский плащ, фетровую шляпу и чемодан из крокодиловой кожи. Он отправился в Москву, на юридический факультет университета, который, впрочем, скоро бросил ради курса Немировича Данченко в Филармоническом училище. Дорожку туда проторила Катя Мунт, сестра его невесты, которая все никак не могла сделаться женой — как студент, Мейерхольд не мог вступить в брак без разрешения министра просвещения. Почти год юноша слал в Петербург ходатайство за ходатайством, пока, его, наконец не удовлетворили.

Венчание с Ольгой состоялось 17 апреля 1896 года в Пензе. Жизнь окончательно наладилась, когда Немирович-Данченко со Станиславским открыли Московский Художественный Театр. Мейерхольда взяли в труппу с окладом в 115 рублей в месяц, Екатерине Мунт положили 60 рублей. Нашлось место и для Ольги — в конторе театра, с жалованием в 30 рублей. Решено было жить втроем. Вернее — вчетвером, потому что к этому времени Ольга уже родила дочь Марию. Сняли квартиру в Божедомском переулке, и, пусть обедали не каждый день, жили превесело!

Так началась чуть не двадцатилетняя полоса скитаний по театрам и городам: Херсон, Тифлис, снова Москва… Верная Ольга, да и Катя тоже — везде и всюду с Мейерхольдом. Детей у него уже трое, и все — девочки. И их всех нужно прокормить… А характер у Мейерхольда неуживчивый, трудный. Ему все казалось, что кругом враги, что коллеги только и делают, что плетут интриги, устраивают сговоры, пускают сплетни… Он торопился первым нанести удар тем, кого подозревал — и часто несправедливо. Что ж удивляться, что больше нескольких сезонов он ни в одном театре не задерживался.

Его называли “красный режиссер” – Мейерхольд одним из первых среди театральных деятелей вступил в коммунистическую партию

Во всей его фигуре было что-то странное, гофмановское

Упражнение по биомеханике: Стрельба из лука. Выполняют Злобин, Свердлин, Хольд (Мейерхольд), Генина

При этом Мейерхольд был одержим настоящей шпиономанией. Во время каждой репетиции несколько раз прерывался, чтобы осмотреть зал — нет ли здесь каких-либо недругов? Во время спектаклей стоял за кулисами и, прищурившись, напряженно следил за игрой актеров: нет ли какого саботажа? Спиной чувствуя его неподвижный, полубезумный взгляд, бедняги нервничали и играли значительно хуже, чем на репетициях — что, кстати, и считалось саботажем.

Мейерхольд и Райх за границей

Они еще пытались бороться. Была даже иллюзия, что все наладится — Райх взяли в театр Ленсовета, Мейерхольда приютил Станиславский в оперном театре. На первое занятие оперной студии он пришел в мятом костюме, с небрежно завязанным галстуком, нечесаный. У Станиславского сердце сжалось от жалости. Сломали человека!

Тюремное фото

Ограбление по…

А поздним вечером 15 июля 1939 года Зинаиду Николаевну Райх зарезали грабители. То есть сначала пришли двое сотрудников НКВД, открыли балкон в кабинете Всеволода Эмильевича и опечатали его, не запирая на замок. А потом уж, минут через двадцать, двое неизвестных зашли через этот балкон в квартиру и нанесли хозяйке 17 ножевых ран. Соседи слышали крики Райх, но решили, что у нее очередная истерика. Впрочем, дворник все же выглянул из своей каморки — как раз в тот момент, когда двое мужчин садились в ожидавшую их машину.

Зинаида Николаевна

А Всеволод Эмильевич Мейерхольд ко дню своего рождения — 28 января 1940 года — получил, наконец, копию своего обвинительного заключения. Через пять дней, 2 февраля, его отвели в подвал Военной Коллегии и расстреляли. В тот же день расстреляли и журналиста Михаила Кольцова (об этом впрочем – в другой раз, на экскурсии у Дома на набережной).

Ирина Стрельникова

В этом году исполнилось восемьдесят лет со дня казни великого театрального режиссера и педагога, теоретика и практика театрального гротеска – Всеволода Эмильевича Мейерхольда. В феврале 1940-го года он был убит согласно расстрельного списка Сталина, но перед этим прошел все круги ада, подвергаясь нечеловеческим пыткам. Его вторая супруга – актриса Зинаида Райх была жестоко убита в собственной квартире через несколько недель после ареста мужа.

Всеволод Мейерхольд: биография, творческий путь

Будущий режиссер-постановщик появился на свет в Пензе, в 1874-м году, девятого февраля, в многодетной немецкой лютеранской семье. Настоящее имя, данное мальчику при рождении, звучит как Карл Казимир Теодор Майергольд, он был восьмым ребенком у своих родителей, и рос с пятью братьями и двумя сестрами. Глава семейства был винозаводчиком, а мать занималась бытом и воспитанием многочисленных наследников. Мама нередко устраивала дома музыкальные вечера, а также с детства приобщала детей к театральному искусству.

Карл (позже сменивший имя на Всеволод) с ранних лет играл в любительских спектаклях, но, тем не менее, после окончания гимназии, он решил поступать на юридический факультет, столичного университета, желая получить серьезную и перспективную профессию. Достигнув совершеннолетия, молодой человек решил принять православие, а также взял себе новое имя – Всеволод, назвавшись в честь своего любимого писателя и поэта Всеволода Гришина.

Вскоре, впрочем, юриспруденция наскучила творческому юноше, и он решил сменить учебное заведение на театрально-музыкальное училище, функционировавшее при филармонии. Все экзамены он сдал блестяще, и был зачислен сразу на второй курс. Примечательно, что свой первый в жизни любительский спектакль начинающий режиссер поставил еще в восемнадцатилетнем возрасте. К сожалению, в тот день скончался его отец, но это скорбное событие не заставило юношу отменить или перенести премьеру.

Всеволод Мейерхольд: личная жизнь

Весной 1896-го года начинающий актер и режиссер сочетался законным браком со своей сверстницей по имени Ольга Мунт, с которой был знаком до этого около четырех лет. Некогда они вместе играли в любительских спектаклях, между молодыми людьми завязался служебный роман, а свадьбу они отпраздновали в родной для жениха Пензе. Годом позже в семье родилась первая наследница, которой дали имя Мария, затем на свет появились дочери Татьяна и Ирина.

Всеволод Мейерхольд: опала

Лояльность режиссера к новой власти не стала для него спасением, над его головой сгущались тучи, и о дальнейшей своей участи мужчина, конечно же, догадывался. Тем не менее, он не воспользовался возможностью эмигрировать в Европу, и не остался в Париже, когда у него был шанс во время последних гастролей.

Всеволод Мейерхольд: арест и расстрел

В июне 1939-го года режиссер был арестован, а в его квартире провели обыск. В протоколе были зафиксированы жалобы его супруги Зинаиды Николаевны, протестовавшей против методов работы сотрудников НКВД. Женщина также выкрикивала проклятья в адрес агентов Народного комиссариата, а через три недели после этого она была жестоко убита в собственной квартире. Неизвестные нанесли Райх около двух десятков ножевых ранений. Тайна смерти актрисы так и осталась нераскрытой. Позже юрист и писатель Аркадий Ваксберг говорил о том, что только Берия нуждался в таком показательном садистском фарсе, потому как Райх была в те годы необычайно популярной, и слишком независимой актрисой.

Самому же режиссеру сфабриковали дело, обвинив его в шпионаже и троцкизме, а необходимые признания несколько недель выбивали у него под жестокими пытками. В своем письме Вячеславу Молотову, написанному незадолго до казни, Всеволод Эмильевич отказывался от своих показаний и рассказывал о том, каким образом они были получены. По словам мужчины, его ежедневно избивали резиновым жгутом, обещая превратить его тело в бесформенную окровавленную массу, оставив нетронутыми лишь лицо и правую руку, чтобы он подписал, в конечном счете, нужные показания. Когда это письмо через некоторое время оказалось в руках Дмитрия Шостаковича, тот во время его прочтения лишился чувств.

Первого февраля 1940-го года, в застенках Бутырской тюрьмы, Мейерхольду было зачитано обвинительное заключение и вынесен приговор – расстрел. Его называли агентом английской и японской разведок, который вел активную шпионскую деятельность против СССР. На следующий день смертный приговор был приведен в исполнение. Тело режиссера было кремировано, а прах высыпан в общую могилу на окраине кладбища у Донского монастыря вместе с прахом писателя Бабеля, маршалов Егорова и Тухачевского, а также других жертв репрессий.

Всеволод Мейерхольд: посмертная реабилитация

В 1955-м году, спустя всего два года после смерти Иосифа Сталина, тогда все еще почитаемого, и не развенчанного Хрущевым, в Москве две молодые женщины начали добиваться практически невозможного – реабилитации расстрелянного режиссера. Этими отчаянными женщинами были приемная дочь Мейерхольда – Татьяна Есенина, а также его внучка – Мария Валентей.

Основные сложности заключались в том, что во многих инстанциях в те годы еще сидели недруги и ненавистники великого режиссера, которые ранее клеймили его в прессе, участвовали в травле и всячески добивались закрытия его театра. Тем не менее, женщины были настроены решительно, и в том же году, после письма Татьяны Есениной, адресованного Георгию Маленкову, дело Мейерхольда было принято на рассмотрение на предмет его возможной реабилитации.

Верховным судом СССР, в том же 1955-м году гения театральной режиссуры Всеволода Мейерхольда посмертно реабилитировали. А в 1991-м году в Москве был создан театральный Центр, названный его именем. Кроме того, Марии Валентей лишь в начале 90-х годов, спустя почти четыре десятка лет после реабилитации знаменитого деда, удалось добиться освобождения и возвращения наследникам столичной квартиры режиссера, которая после его ареста и убийства Райх была отнята у её детей и передана в собственность семей шофера и секретаря Лаврентия Берии.

В. Мейерхольд родился 9 февраля 1874 года в Пензе в многодетной семье (у него было еще два брата и несколько сестер). Fro отец — Эмилий Федорович — был выходцем из Германии, наполовину французом, мать — Альвина Даниловна — рижской немкой. При рождении мальчику дали имя Карл Теодор Казимир, а Всеволодом он стал в 21 год, когда принял православие.

После смерти главы семьи казалось, что Мейерхольды наконец обрели долгожданный покой и свободу. Увы, все сложилось не так уж безоблачно. Старший сын уехал в Ростов, средний пытался разобраться в отцовской бухгалтерии и все чаще прикладывался к рюмке. Казимир же не захотел наследовать дело отца и решил целиком посвятить себя театру. Учеба в гимназии ему откровенно опротивела, и он буквально с трудом доучивался последние два года. Тогда же к нему пришла и первая любовь к сверстнице Ольге Мунт, игравшей с ним в любительском театре. Но и эта любовь, как ему казалось — безответная, мучила юношу и отнимала у него последние силы. Мейерхольда неоднократно посещала мысль о самоубийстве.

Летом 1895 года в жизни нашего героя происходит целая череда знаменательных событий: 24 июня он меняет имя на Всеволод и поступает на юридический факультет Московского государственного университета. В те же дни он объявляет близким о своей помолвке с О. Мунт, но семья относится к этому отрицательно. Доводы вроде бы убедительны: следует подождать до окончания университета, ведь студенческие браки так недолговечны. Но Мейерхольд ничего не хочет слушать. Упрямство и взрывной темперамент достались ему в наследство от отца. Помолвка молодых состоялась, а вот венчание произошло в следующем году — 17 апреля 1896 года. За месяц др этого Мейерхольд создал в Пензе Народный театр.

В сентябре 1896 года Мейерхольд воплотил в жизнь свою давнюю мечту — он поступил в музыкально-драматическое училище Московского филармонического общества. На экзаменах он читал монологи с таким темпераментом, что экзаменаторы были приятно поражены и зачислили его сразу на второй курс. В этом заведении, в отличие от пензенской гимназии, Мейерхольд вскоре станет лучшим учеником.

И все же полного удовлетворения от пребывания в Художественном театре Мейерхольд не испытывает. У него не ладятся отношения с В. Немировичем-Данченко, и хотя Всеволод занят в четырех спектаклях из пяти, мысли об уходе все чаще приходят ему в голову. Ситуация достигла кульминации 12 февраля 1902 года. В тот день Мейерхольд узнал, что он не включен в число пайщиков-учредителей театра. Его гневу нет предела, и он тут же заявляет о своем уходе. Вместе с К. Станиславским они создают Театр-студию на Поварской, но в 1905 году, накануне открытия, Станиславский внезапно отказывается работать с Мейерхольдом. Тот уходит в Театр Комиссаржевской. Работает там какое-то время и вновь терпит неудачу: в разгар сезона Комиссаржевская разрывает контракт с ним. После этого творческий путь Мейерхольда будет связан с двумя театрами: Александринским и Мариинским.

В отличие от бурной творческой и общественной жизни, личная жизнь Мейерхольда внешне выглядела спокойной. Ольга Мунт подарила ему троих детей, причем все — девочки. Во время революции Мейерхольды жили в Москве на Новинском бульваре, в доме 32. В этом же доме размещались Высшие театральные мастерские, которыми Мейерхольд руководил. В 1921 году студенткой режиссерского факультета в этих мастерских стала 27-летняя Зинаида Райх, бывшая жена Сергея Есенина.

Вскоре З.Райх стала в их доме своим человеком. Так продолжаюсь до лета 1922 года.

Тем летом жена Мейерхольда уехала вместе с детьми на юг отдыхать. А когда они вернулись назад, хозяйкой в их доме была уже Зинаида Райх. Екатерине Михайловне не оставалось ничего другого, как вместе с детьми искать себе иное жилище.

И все же к концу своей жизни она стала осознавать, что Мейерхольд явился в той ситуации не озабоченным супругом, а художником, неуемным, неумолимым, ревнивым, своенравно расставляющим фигуры на доске своей неукоснительной волей. Художником, не допускавшим никаких посторонних Влияний.

На людях Мейерхольд и Райх сохраняли видимость семейного благополучия, однако в стенах своего дома в Брюсовском переулке давали волю чувствам. Дочь З.Райх вспоминает, что дома между супругами шла постоянная война. Скандалы следовали за скандалами, и дети боялись, что все рано или поздно закончится разводом. Однако развода так и не последовало. Хотя все предпосылки для него уже были.

Подобные же знаки внимания Мейерхольд оказывал и другим молодым актерам: Евгению Самойлову, Аркадию Райкину. Известен случай, когда еще молодой Аркадий Исаакович пришел на репетицию к Мейерхольду и тихо сидел в глубине зала. Однако режиссер заметил незнакомого молодого человека, познакомился с ним и стал уговаривать его переехать из Ленинграда в Москву, даже предлагал ему квартиру.

6 сентября 1936 года звания народных артистов СССР впервые были присвоены целой группе деятелей, среди которых были: Станиславский, Немирович-Данченко, Качалов, Москвин, Щукин и другие. Фамилии Мейерхольда в этом списке не было.

О том, что он сам и его театр обречены на гибель, Мейерхольд знал задолго до января 1938 года. Еще в 1936 году он и З.Райх пытались покинуть СССР, попросили визу для поездки в Европу для себя и детей. Однако власти были предусмотрительны и визу выдали лишь взрослым членам семьи. Дети как бы оставались в заложниках. Бегство из страны так и не состоялось.

Лишившись театра, Мейерхольд несколько месяцев был предоставлен самому себе. В это время он много читал, чуть ли не каждый день посещал концерты. Сбережения постепенно таяли, и Мейерхольд собирался в те дни продать свою машину. Но тут он внезапно получил приглашение на работу: в мае 1938 года его назначили режиссером Оперного театра К. Станиславского. Это назначение произошло по прямой протекции самого Константина Станиславского. Однако 7 августа того же года признанный мэтр скончался, и защитить Мейерхольда было уже некому. Хотя некоторое время он продолжал работать в театре на правах главного режиссера.

Спустя 25 дней после ареста мужа — в ночь с 14 на 15 июля — в своей квартире в Брюсовском переулке была зарезана Зинаида Райх. В тот роковой день она была в доме со своей домработницей Лидией Анисимовной: дочь Татьяна с годовалым сыном жила на даче в Горенках, а Костя поехал на родину С. Есенина в Константиново. Перед тем как лечь спать, Райх отправилась в ванную комнату. В этот самый момент через балкон в квартиру проникли двое неизвестных мужчин. Когда они были в коридоре, из ванной неожиданно вышла хозяйка дома. Увидев незваных гостей, Райх начала истошно кричать, однако преступники выхватили ножи и стали с двух сторон наносить ей безжалостные удары. Все это время Райх продолжала кричать, но соседи так и не посмели вмешаться, видимо уверенные в том, что в квартире Мейерхольда происходит очередной обыск и у Райх началась истерика. Ничем не смогла помочь хозяйке и домработница. В результате преступники нанесли несчастной семнадцать ножевых ранений, после чего скрылись через парадную дверь. Из квартиры они ничего не унесли. Когда к месту происшествия приехала вызванная домработницей милиция, Райх была еще жива. Оперативники даже сумели ее допросить. Затем потерпевшую отправили в больницу Склифосовского, но довезти ее живой врачи не сумели: Райх умерла от потери крови. Вскоре их четырехкомнатную квартиру отдали в ведомство МГБ: там поселились шофер Берии и некая сотрудница того же ведомства. Преступников, убивших Райх, так и не нашли.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.

Продолжение на ЛитРес

Гибель красного режиссера Всеволод МЕЙЕРХОЛЬД

Гибель красного режиссера Всеволод МЕЙЕРХОЛЬД В. Мейерхольд родился 9 февраля 1874 года в Пензе в многодетной семье (у него было еще два брата и несколько сестер). Его отец – Эмилий Федорович – был выходцем из Германии, наполовину французом, мать – Альвина Даниловна –

Мейерхольд Всеволод Эмильевич (1874–1940)

МЕЙЕРХОЛЬД

МЕЙЕРХОЛЬД Всеволод Эмильевич

Всеволод МЕЙЕРХОЛЬД

Всеволод МЕЙЕРХОЛЬД В. Мейерхольд родился 9 февраля 1874 года в Пензе в многодетной семье (у него было еще два брата и несколько сестер). Fro отец — Эмилий Федорович — был выходцем из Германии, наполовину французом, мать — Альвина Даниловна — рижской немкой. При рождении

Георгий Чулков и Мейерхольд

Георгий Чулков и Мейерхольд [136]Не знаю, жив ли Георгий Чулков[137].Воспоминание о нем осталось очень милое. Красивый, приятный, талантливый человек. Но главное, что характеризовало его, это непогасаемый восторг перед каким-нибудь талантом. Он не помня себя погружался в этот

2 февряля – Всеволод МЕЙЕРХОЛЬД

2 февряля – Всеволод МЕЙЕРХОЛЬД Вокруг личности этого режиссера всегда бушевали споры. Одни считали его непревзойденным новатором, другие называли его новаторство путаным и чуждым подавляющему большинству зрителей. В итоге именно эти споры и привели режиссера к

Чулков, Мейерхольд, Бакст, Ремизов

Чулков, Мейерхольд, Бакст, Ремизов Передо мною вырастают: Г. И. Чулков, В. Э. Мейерхольд, Л. С. Бакст, А. М. Ремизов.Георгий Иванович Чулков очень нравился;18 он бросался на все точки зрения; и — через них перемахивал; но от этих спортивных занятий прихрамывал он то на правую, то

Любимая Галатея. Зинаида Райх и Всеволод Мейерхольд

Любимая Галатея. Зинаида Райх и Всеволод Мейерхольд Знаменитый драматург и писатель Евгений Габрилович писал об их любви: «Сколько я ни повидал на своем веку обожаний, но в любви Мейерхольда и Райх было что-то непостижимое. Неистовое. Немыслимое. Беззащитно и

Глава 10 Всеволод Эмильевич Мейерхольд

Мастер Мейерхольд

Мастер Мейерхольд Пароход причалил, и вместе с другими пассажирами я оказалась на речном вокзале, потом на улице Москвы. Меня никто не мог встретить; мама умерла, дочь в детском доме, сын ушел добровольцем на фронт, муж… Нет, я не думала о ранах. Это была первая, еще так

Мейерхольд

Мейерхольд Мое первое воспоминание о Мейерхольде — не помню года — в детстве, в квартире Ю. М. Юрьева. Была панихида по Анне Григорьевне, матери Юрьева, которую мои родители любили и почитали. Я была с Линой Ивановной. Юрьев обожал свою мать — но — я это помню — поглядывал

Утесов и Мейерхольд

Утесов и Мейерхольд В каких-то ночных посиделках Утесов, которого к тому времени Мейерхольд никогда не видел, выдавал себя за английского антрепренера, а режиссер Гутман — за переводчика с английского. Мейерхольд стал предлагать английские гастроли своего театра,

Ю. М. Юрьев и В. Э. Мейерхольд НЕОЖИДАННЫЙ СОЮЗ

Ю. М. Юрьев и В. Э. Мейерхольд НЕОЖИДАННЫЙ СОЮЗ Горячо любимому Юрию, доставившему мне столько радости в часы, посвященные памяти любимых поэтов Мольера и Лермонтова. Актеру, который (о, стоит только вспомнить Дон Жуана и Арбенина!) знает тайну молитвенного экстаза в

Читайте также: