Что выдало ваню на допросе у немцев

Обновлено: 30.06.2024

Вопрос № 5 . За что Егоров ". даст дрозда. " Биденко?

за самовольное решение ситуации;
ослушался старшего по званию
за невыполнение приказания

Вопрос № 6 . Ефрейтор Биденко называл беглого Ваню:

котенок
зайчонок
чертенок

Вопрос № 7 . Биденко привязал Ваню в машине:

за руку
за ногу
за обе ноги

Вопрос № 8 . Ваня бродил по лесу в поисках отряда разведчиков:

трое суток
двое суток
неделю

Вопрос № 9 . О ком подумал Ваня: "Хоть и нестарый, а небось, генерал. "

об Ахунбаеве
о Енакиеве
о Соболеве

Вопрос № 10 . За невыполнение приказа командира батареи Енакиев добавил Биденко:

три наряда вне очереди
четыре наряда
два наряда

Вопрос № 11 . Кто из разведчиков указал Ване на Енакиева?

Биденко
Горбунов
Седых

Вопрос № 12 . Горбунов, думая спасти Ваню, не знал одной вещи:

что Ваня не знал дальше дороги
что у Вани был с собой компас
что у Вани был с собой пистолет

Вопрос № 13 . Что выдало пастушка на допросе у немцев

язык в лиловом анилине
губы в лиловом анилине
пальцы рук в лиловом анилине

Вопрос № 14 . Кого первого Ваня увидел, выбравшись из немецкого блиндажа:

Биденко
Енакиева
Горбунова

Вопрос № 15 . Разведчики искупали Ваню на славу

в двух водах
в четырех водах
в пяти водах

Вопрос № 16 . Что ответил Ваня на вопрос Енакиева: "Ну, пастушок, говори: где лучше - у нас или у разведчиков?"

у вас богаче
у вас красивее
у вас веселее

Вопрос № 17 . Какой козырь был у орудийцев против разведчиков:

дорогой рояль
дорогой баян
дорогая гармонь

Вопрос № 18 . От кого пастушок узнал, что недалеко Германия:

от Горбунова
от Енакиева
от Ковалева

Ответы к тесту.

Вопрос № 1 . Разведчики нашли Ваню Солнцева:

глухой осенней ночью
ранним летним днем
солнечным весенним днем

Вопрос № 2 . О ком эти строки: ". был горячий, нетерпеливый, смелый до дерзости. "

Енакиеве
Егорове
Ахунбаеве

Вопрос № 3 . Ахунбаев называл Енакиева:

царем окопов
богом войны
императором артиллерии

Вопрос № 4 . О ком эти строки: ". костистый великан с добродушным щербатым ртом и непременно длинными, как грабли, руками, по прозвищу. "

Матвеев
Биденко
Горбунов

Вопрос № 5 . За что Егоров ". даст дрозда. " Биденко?

за самовольное решение ситуации;
ослушался старшего по званию
за невыполнение приказания

Вопрос № 6 . Ефрейтор Биденко называл беглого Ваню:

котенок
зайчонок
чертенок

Вопрос № 7 . Биденко привязал Ваню в машине:

за руку
за ногу
за обе ноги

Вопрос № 8 . Ваня бродил по лесу в поисках отряда разведчиков:

трое суток
двое суток
неделю

Вопрос № 9 . О ком подумал Ваня: "Хоть и нестарый, а небось, генерал. "

об Ахунбаеве
о Енакиеве
о Соболеве

Вопрос № 10 . За невыполнение приказа командира батареи Енакиев добавил Биденко:

три наряда вне очереди
четыре наряда
два наряда

Вопрос № 11 . Кто из разведчиков указал Ване на Енакиева?

Биденко
Горбунов
Седых

Вопрос № 12 . Горбунов, думая спасти Ваню, не знал одной вещи:

что Ваня не знал дальше дороги
что у Вани был с собой компас
что у Вани был с собой пистолет

Вопрос № 13 . Что выдало пастушка на допросе у немцев

язык в лиловом анилине
губы в лиловом анилине
пальцы рук в лиловом анилине

Вопрос № 14 . Кого первого Ваня увидел, выбравшись из немецкого блиндажа:

Биденко
Енакиева
Горбунова

Вопрос № 15 . Разведчики искупали Ваню на славу

в двух водах
в четырех водах
в пяти водах

Вопрос № 16 . Что ответил Ваня на вопрос Енакиева: "Ну, пастушок, говори: где лучше - у нас или у разведчиков?"

у вас богаче
у вас красивее
у вас веселее

Вопрос № 17 . Какой козырь был у орудийцев против разведчиков:

дорогой рояль
дорогой баян
дорогая гармонь

Вопрос № 18 . От кого пастушок узнал, что недалеко Германия:

от Горбунова
от Енакиева
от Ковалева

Было что-то, чего Горбунов не знал и не предвидел. Но что именно?

И действительно, Горбунов не знал одной вещи. Если бы он её знал, он похолодел бы от ужаса. Он не знал характера Вани Солнцева, всей живости его ума, всей силы его воображения и всей глубины его чистого детского самолюбия, которые чуть не привели его к гибели.

Ване Солнцеву было мало того, что его берут в разведку проводником. Он знал, что быть проводником — почётное, ответственное задание. Но ему этого было мало. Его слишком горячее, ненасытное сердце требовало большего. Ему захотелось прославиться, удивить всех.

Таким образом, снарядившись по всем правилам, пастушок и стал действовать, как настоящий разведчик.

Во время разведки, дожидаясь Ваню, ушедшего вперёд, Горбунов и Биденко понятия не имели, чем без них занимался мальчик. Они думали, что он просто идёт со своей лошадкой, изучает местность, потом возвращается и докладывает, свободен ли путь.

Но Ваня делал не только это. Подражая разведчикам, он вёл самостоятельные наблюдения. Сопя и прилежно наморщив лоб, он возился с компасом, устанавливая азимут. На полях своего букваря он записывал каракулями какие-то одному ему ведомые ориентиры и цели. Наконец, он даже делал попытки снимать план местности. Коряво, но довольно верно он рисовал условными знаками дороги, рощи, реки, болота.

Именно за таким занятием и застал его немецкий комендантский патруль, когда он, расположившись со своим компасом и букварём в дубовом кустарнике, снимал план местности с речкой и новым мостом, который Ваня действительно разведал в камышах.

Нетрудно себе представить, что случилось потом.

Ваня сопротивлялся яростно и отчаянно. Но что мог поделать мальчик против двух солдат немецкого комендантского патруля?

Скрутив Ване за спину руки и толкая его прикладом, они повели его через новый мост, на гору, в лес.

Здесь они втолкнули его в глубокий, тёмный блиндаж и заперли.

Через некоторое время за Ваней пришёл солдат и отвёл его в другой блиндаж на допрос.

Блиндаж этот, над которым снаружи между стволами сосен висела растянутая маскировочная сеть, был просторный, тёплый и освещался электричеством. В углу мурлыкало радио.

Посередине, за длинным сосновым столом, вбитым в пол, сидели рядом мужчина и женщина.

Мужчина был немецкий офицер в тесном френче с просторным отложным воротником чёрного бархата, обшитым серебряным басоном, что придавало ему погребальный вид. Лица немца Ваня не видел, так как оно было прикрыто рукой с тонким обручальным кольцом и грязными ногтями. Ваня видел только худую шею, красную, как у индюка, желтоватые волосы и сплющенное мясистое ухо.

Офицер имел вид человека, крайне утомлённого бессонницей и раздражённого слишком ярким светом. Его чёрная суконная фуражка с широкими, островыгнутыми полями и большим лакированным козырьком в форме совка висела сзади на гвозде.

Эта фуражка, в особенности это старое, заплывшее ухо с волосами в середине произвели на мальчика гнетущее впечатление чего-то зловещего, неумолимого.

На ней была старая кротовая кофта с пучком матерчатых цветов на воротнике, вязаная, растянувшаяся на коленях юбка и серые резиновые сапоги. Белокурые волосы, круто завитые рожками, торчали над чересчур высоким и узким лбом, а на толстой переносице виднелся кораллово-красный след очков, которые она держала в руках и протирала кусочком замши. У неё были выпуклые жидко-голубые глаза с острыми зрачками.

Ваню поставили перед столом, и он тотчас увидел на столе свой компас и свой букварь, развёрнутый как раз на том месте, где он пытался нарисовать план местности с речкой, мостом и рощей, той самой рощей, где он теперь находился.

Женщина быстро надела очки — золотые очки с толстыми стёклами без оправы, — высморкалась в маленький кружевной платочек и сказала голосом учёного скворца на деланно правильном русском языке:

— Поди сюда, мальчик, и отвечай на все мои вопросы. Ты меня понял? Я буду тебя спрашивать, а ты мне отвечай. Не так ли? Договорились?

Но Ваня плохо понимал, что ему говорят. В голове у него ещё гудело после драки с солдатами. В глазах было темновато. Скрученные за спиной руки набрякли и сильно болели в локтях.

— Мальчик, ты страдаешь? Ваня молчал.

Ване развязали руки, но он молчал, бросая вокруг исподлобья быстрые,взгляды.

— А теперь…— сказала немка, продолжая кротко показывать золотой зуб, — а теперь, мальчик, подойди к нам поближе. Не бойся нас. Мы только тебя будем спрашивать, а ты только будешь нам отвечать. Не так ли? Итак, скажи нам: кто ты таков, как тебя зовут, где ты живёшь, кто твои родители и зачем ты очутился в этом укреплённом районе?

Ваня угрюмо опустил глаза.

— Я ничего не знаю. Чего вы от меня хотите? Я вас не трогал, — сказал он, всхлипывая. — Я коня своего искал. Насилу нашёл. Целый день и целую ночь мотался. Заблудился. Сел отдохнуть.

А ваши солдаты стали меня бить. Какое право?

— Ну-ну, мальчик. Не следует так грубо разговаривать. Солдаты исполняли свой долг и тоже немножко погорячились, не больше. Но мы хотим знать, кто ты таков, откуда, где твои родители — отец, матушка?

— О! Бедный ребёнок. Твои родители умерли, не так ли?

— Они не умерли. Их убили. Ваши же и убили, — сказал Ваня со страшной, застывшей улыбкой, смотря в толстую переносицу немки, на которой блестели мелкие капельки пота.

Немка засуетилась и стала вытирать платочком пористый нос.

— Да, да. Такова война, — быстро сказала немка. — Это очень печально, но не надо огорчаться. Тут никто не виноват. Везде много сирот. Бедный мальчик! Но ты не горюй. Мы дадим тебе образование и воспитание. Мы поместим тебя в детский дом. В хороший детский дом. А потом, возможно, в учебное заведение. Ты получишь основательную жизненную профессию. Ты этого хочешь? Не так ли?

— Фрау Мюллер, — с раздражением сказал офицер по-немецки желудочным сварливым голосом, нетерпеливо барабаня пальцами по веснушчатому лбу, — перестаньте разводить антимонию. Это никому не интересно. Мне нужно знать, откуда у мерзавца компас и кто его послал снимать схему нашего укреплённого района.

— Сию минуту, господин майор. Но вы не знаете души русского ребёнка, а я её хорошо знаю. Можете на меня положиться. Сначала я проникну в его душу, завоюю его доверие, а потом он мне всё скажет. Можете мне поверить. Я десять лет жила среди этого народа.

— Хорошо, Только не разводите антимонию. Мне это надоело. Скорей проникайте в душу, и пусть негодяй скажет, кто ему дал компас и научил снимать схемы наших военных объектов. Действуйте!

— Итак, мальчик, — сказала немка по-русски, терпеливо улыбаясь и снова показывая золотой зуб, — ты видишь сам, что я тебя люблю и желаю тебе блага. Мои родители — мой папа и моя мама — долгое время жили в России, и я сама прожила здесь более десяти лет. Ты видишь, как я говорю по-русски? Значительно лучше, чем ты. Я совсем, совсем русская женщина. Ты вполне можешь мне доверять. Будь со мной откровенным, как со своей родной тётушкой. Не бойся. Называй меня своей тётушкой. Мне это будет только приятно. Итак, скажи нам, мальчик, откуда ты получил этот компас?

Вскоре после окончания Великой Отечественной войны на территорию Алтайского края бурным потоком хлынули не только возвращающиеся с фронтов солдаты-победители , но и те , кто совершил самое тяжкое преступление по меркам военного времени — изменил Родине. Используя каналы репатриации , теша себя надеждой на быстрое растворение среди местного населения при помощи фиктивных документов , вчерашние прислужники нацистов устраивались на работу , обзаводились семьями. Они поддерживали легенду , которая помогла при прохождении фильтрационных мероприятий , чтобы ни коим образом не выдать в себе шпиона , предателя или палача.

Масштаб противостояния

Только из числа учтенных репатриантов , прибывших на жительство в Алтайский край с июня 1945-го по сентябрь 1947 года было разоблачено и привлечено к уголовной ответственности 18 официальных сотрудников разведывательных и контрразведывательных органов противника. Это были профессиональные шпионы. А еще установили 25 агентов этих органов , 47 карателей и прочих нацистских прислужников. И это только два послевоенных года.

В течение 1948 года Управлением МГБ по Алтайскому краю было найдено 198 разыскиваемых государственных преступников — обученных немецкими разведшколами агентов и прочих пособников фашистов. В 1949 году — еще 42 агента немецкой разведки и 101 изменник Родине. Особым вниманием к розыску государственных преступников была ознаменована работа чекистов и в последующие десятилетия.

Скрывался почти 20 лет

Сорокин входил в состав так называемой группы исполнителей из семи человек. По распоряжению немцев указанная группа занималась расстрелом всех , кто был заподозрен в связях с партизанами. Хладнокровный убийца и абсолютный подлец успешно скрывался от правосудия долгие годы после войны под личиной обывателя , но был задержан алтайскими чекистами и этапирован в Псковскую область для расследования по месту совершения преступления.

Чтобы понимать , насколько кропотливым был этот труд в послевоенное время , нужно представить условия , в которых приходилось работать чекистам: неразбериха с регистрацией и пропиской , отсутствие каких-либо баз данных , даже качественное фото — все еще было редкостью.

Обычно ориентировки на розыск рассылались централизованно для всех местных органов безопасности , но зачастую выглядели они примерно так:

Если и указывались фамилии , то они обычно писались в кавычках , ведь не факт , что разыскиваемого человека обнаружат именно под данной фамилией или она изначально верная.

На благо Рейха

В этом был определенный смысл , ведь на основании показаний разоблаченных преступников выявлялось множество тех , кто пока смог избежать наказания , проживая на просторах Советского Союза.

И подобная практика была весьма успешной: один обвиняемый мог дать показания на несколько десятков человек , с которыми учился в одной разведшколе , работал в одном лагере , проживал на оккупированной территории. У кого-то находились совместные фото в нацистской форме , которые могли быть использованы для опознания и доказательств причастности к сотрудничеству с фашистами.

Срочными телеграммами летели ориентировки на вновь выявленных предателей , которых предстояло найти , доказать вину и предать суду. В свою очередь задержанные на территории Алтайского края на допросах называли известных им изменников Родине. Бывало , что один обвиняемый давал сведения в отношении 100−130 человек , с которыми он служил на благо Рейха.

Распознать профессионального шпиона или контрразведчика , обученного всем способам конспирации было задачей не из простых , однако алтайские чекисты часто показывали самый высокий уровень компетенции.

Мастер слова

Однажды удалось разоблачить и предать суду настоящих мастеров слова , профессионально владеющих всеми приемами ведения войны за умы граждан , которые использовали свой талант на службе фюреру.

Словом можно убить,

Словом можно спасти,

Словом можно полки за собой повести.

Словом можно продать,

И предать , и купить,

Слово можно в разящий свинец перелить…

Эти слова поэта Вадима Шефнера как нельзя лучше иллюстрируют ту роль , что играли профессиональные пропагандисты на фронте.

Сопоставимые с расходами на вооружение , внушительные средства уходили в фашистской Германии на профессиональную подготовку мастеров слова. Предполагалось , что их оружие — язык и перо — нанесет не меньший ущерб противнику , чем штыки и снаряды. Рейх нуждался не только в землях и ресурсах , требовались миллионы оболваненных рабов , которые в силу своих убеждений не способны к сопротивлению.

Поселившись в живописной местности Горного Алтая , обучаясь на заочном отделении Московского полиграфического института , гражданин Порывайло планировал заниматься сочинительством , ведь он справедливо считал , что накопленный им жизненный опыт вполне предоставляет ему такое право

Но в марте 1948 года он был арестован Управлением МГБ по Алтайскому краю как немецкий агент-пропагандист. И вот что выяснилось.

Спецшкола под Берлином

В звании лейтенанта , окончив в июне 1941 года Тамбовское кавалерийское училище им. Первой Конной Армии , Порывайло отправился на фронт. Уже через месяц , в боях на территории Белоруссии был ранен и попал в плен.

Быстро освоив разговорную немецкую речь , он был выпущен досрочно и направлен в расположение войск , заступив на должность помощника начальника штаба. Основной обязанностью Порывайло было вести фашистскую пропаганду среди гражданского населения на оккупированных территориях , организовывать радиопередачи и переброску листовок антисоветского , пораженческого содержания для солдат Советской Армии , находившихся на передовой линии фронта. Не гнушался Порывайло и участием в допросах пленных и перебежчиков.

Прибыв на постоянное место жительства в Горный Алтай , потеряв бдительность и расслабившись , герой-перебежчик часто привлекал к себе внимание повышенным самомнением , в его рассказах то и дело проскальзывали истории о благополучной жизни в Германии.

Сложно не согласиться , что психика предателя нездорова. И , конечно , та мерзость , которую Порывайло принес в своем мозгу с фронта , проявилась в его произведениях , которые он , самонадеянно , рассчитывая на безусловное признание таланта , отправлял для печати в сибирские издания.

Порывайло был приговорен к 25 годам тюремного заключения.

Другие истории разоблачений

22 февраля 1947 года был арестован учитель одного из сел Алтайского края. Живя под вымышленным именем , имея на руках фиктивные документы , представитель одной из самых благородных профессий на самом деле являлся предателем , который , будучи военнопленным был завербован немецким офицером для негласной работы по выявлению лиц , занимающихся антифашистской деятельностью в лагерях.

Будущий сельский учитель успешно справлялся с порученным делом — выдавал лиц еврейской национальности , офицеров Красной Армии и тех , кто готовился совершить побег из лагеря. Собранные чекистами доказательства его предательской деятельности не оставили шанса избежать заслуженного наказания.

В апреле 1947 года к уголовной ответственности был привлечен каратель Айфальд , 1921 года рождения. Совсем молодой парень в начале войны , оказавшись на оккупированной немцами территории одного из сел Белоруссии , добровольно поступил на службу в полицию в качестве помощника коменданта , в течение года был переводчиком в районной немецкой жандармерии.

Заслужив доверие оккупантов , он лично участвовал в поимке и расстреле советских партизан , грабеже имущества у мирных граждан. В составе карательного отряда принимал участие в убийстве более 125 человек , поджоге нескольких сел. При допросах с удовольствием избивал арестованных.

А вот каратель Бобровский , уроженец Днепропетровской области , был приговорен к высшей мере наказания — расстрелу. Те зверства , которые он творил на территории оккупированной Украины , не оставили ему шанса на снисхождение. Лично арестовывал , допрашивал и убивал советских граждан. Причем , ему не было разницы , кто перед ним — женщина ли , старик ли — удовлетворяя свои садистские желания , Бобровский вешал несчастных в городском парке г. Змиева.

Многие алтайские чекисты , проводившие розыскные и следственные мероприятия сами были участниками ВОВ , своими глазами видели с особой жестокостью убитых фашистами и их приспешниками детей , женщин , стариков , сгоревшие села , угнанных в рабство и заморенных до смерти военнопленных.

Какой должна быть выдержка , чтобы собрав доказательства вины подобных нелюдей , выслушав их личные показания о творимых зверствах , не привести заслуженный приговор в исполнение еще до суда. Сердца были горячими , но голова должна всегда оставаться холодной.

Для расправы над подпольщиками была привлечена свора извергов и садистов численностью более 70 человек, которые верой и правдой служили "новому порядку". Среди них были: Авсецин, Бауткин, Давиденко, Дидык, Изварин, Кубышкин, Лукьянов, Марченко, Новиков, Плохих, Себастьянов, Тукалов, Черенков, Шкуркин, Мельников и другие.

Последний родился в 1912 г. в станице Чертковской Войска Донского (ныне территория Морозовского района Ростовской области). Перед войной Мельников проживал в Краснодоне Ворошиловградской (ныне Луганской) области. Работал крепильщиком на шахте № 2-4, был женат, имел двоих детей. Когда над городом нависла угроза оккупации, он эвакуируется. Но, в районе города Гуково немцы отрезали путь для отхода и многие беженцы вернулись домой. Вернулся и Мельников. В отличие от других, он не мучился сомнениями. Полагая, что дни Красной Армии сочтены, он, по рекомендации инженера Черникова, назначенного бургомистром Краснодона, идет работать на "новых хозяев". "Я пошел в полицию добровольно, - показал он во время следствия. - Меня никто не принуждал. Нас было 20-25 полицаев. На что я надеялся, и сам не знаю. Немцы пришли в Краснодон, и дней через пять я пришел в полицию. С августа месяца я стал активно работать в полиции".

Со временем расширяется круг его "полномочий". Мельников принимает участие в обысках на квартирах краснодонцев, помогает изымать имущество заложников, конвоирует их на принудительные работы, патрулирует в городе и принимает участие в арестах коммунистов. 14 декабря 1965 г. на судебном заседании Мельников говорил: "Я принимал участие в аресте коммунистов, а кого - не помню, но такие случаи были".

После казни коммунистов-шахтеров в городском парке в сентябре 1942 г., Мельникова назначают камерным надзирателем. О зверском обращении с узниками, содержащимися в полиции, свидетельствовал местный житель Краснодона З.П. Петрухин, который находился в камере вместе с бывшим заведующим районного земельного отдела Л.Г. Морозом: "Его на допросах полицаи Мельников и Лукьянов жестоко избивали. После побоев арестованный не мог ни сидеть, ни лежать". В январе 1943 г. Мельников участвует в арестах мологвардейцев Бориса Главана, Леонида Дадышева, Василия Пирожка. 27 января оккупанты ворвались в квартиру Тюлениных. Был среди этих бандитов и Мельников. По словам Василия (брата Сергея): "Отец предложил карателям деньги и просил не арестовывать раненного сына. Но полицаи не только схватили Сергея, но и забрали часть вещей, хлеб, корову и даже сено".

Вот сцена чудовищной расправы карателей над Тюлениным. В конце января 1943 г. Соликовский и Захаров привели на очередной допрос Сергея. По свидетельству бывшего следователя полиции Черенкова, "он был изуродован до неузнаваемости, лицо покрыто синяками и распухло, из открытых ран сочилась кровь. Тут же вошли три немца и вслед за ними явился переводчик Бургардт. Один немец спросил Соликовского, что это за человек, которого так избили. Тот объяснил. Немец, как разъяренный тигр, ударом кулака сбил Сергея с ног и кованными немецкими сапогами стал терзать его тело. Он со страшной силой наносил ему удары в живот, спину, лицо, топтал и рвал на куски его одежду вместе с телом. Вначале этой страшной экзекуции Тюленин подавал признаки жизни, но вскоре он умолк и его замертво выволокли из кабинета. При этом ужасном побоище беззащитного юноши присутствовал Усачев, Мельников и другие".

Бесстрашие и необыкновенная выдержка Тюленина бесили не только полицаев. Бывший начальник краснодонского жандармского поста Отто Шен на следствии признал, что "Тюленин держал себя на допросе с достоинством, и мы удивлялись, как могла у еще молодого человека выработаться такая крепкая воля. По-видимому, презрение к смерти породило в нем твердость характера. Во время пыток он не проронил ни слова о пощаде и не выдал никого из молодогвардейцев".

Говорили, что перед похоронами, тело Тюленина отпаривали в бане около 50 часов, чтобы привести в божеский вид.

Кроме вышесказанного, мучения подпольщиков усиливались еще и голодом. "На всех арестованных, - свидетельствует Шен, - я не затратил ни одного килограмма хлеба, не говоря уже о других продуктах питания, хотя они у нас содержались по 10-12 суток. Им не давали вволю воды".

Говорили еще, что предела своей жестокости Мельников достиг во время допросов молодогвардейцев. Он сопровождал узников на допросы, избивал их плетью с металлическим наконечником, подвешивал к потолку, выкалывал им глаза раскаленной иглой. В январе 1943 г. по распоряжению Венера и Шена были казнены две группы молодогвардейцев (более 40 человек). К расправе над ними причастен и Мельников. Свидетель Н.Н. Коростылев (брат Елены Николаевны Кошевой) во время следствия заявил: "Молодогвардейцев прикладами заталкивали в машину, а там вязали им руки полицаи, среди них был и Мельников". Другой свидетель Черников вспоминал: "Через окно в камере я увидел, что во дворе около входа стояла грузовая автомашина и в нее сажали арестованных. Их охраняли полицаи, среди которых я видел Мельникова". Факты неоспоримая вещь. Подонок Мельников это признал: "При вывозе первой группы арестованных молодогвардейцев на расстрел я связывал им руки веревкой, сажал в автомашину, конвоировал к шурфу шахты № 5, где охранял от возможного побега во время их расстрела". Как показывают материалы следствия, Мельников участвовал и в казни второй группы подпольщиков. Он также усаживал их в сани по 5-7 человек, связывал им руки телефонным кабелем, охранял их на месте расстрела и затем сбрасывал трупы в шурф.

Что же было потом? Спасаясь от правосудия, Мельников бежит с группой предателей в Ворошиловский район ныне Луганской области и в составе немецких карательных команд участвует в облавах с целью задержания красноармейцев, попавших в окружение при прорыве вражеской обороны в направлении Дебальцево и охраняет концлагеря. В августе 1943 г. поступает на службу в немецкую армию. По свидетельству бывшего полицая И.П. Нечая, Мельников служил в одном из подразделений 304-й пехотной дивизии и осенью 1944 г. был пленен советскими воинами на территории Молдавии. Предатель скрыл от советских органов, что служил в немецкой полиции и принимал активное участие в арестах и массовых расстрелах подпольщиков и красноармейцев. Чудны дела твои, Господи, но он был призван в ряды Советской Армии и зачислен в 596-й стрелковый полк пулеметчиком. Ему присвоили звание ефрейтора. Будучи на фронте, Мельников 18 апреля 1945 г. переносит осколочное ранение черепа, награждается медалью "За отвагу". Демобилизовался в ноябре 1945 г.

После Великой Отечественной войны каратель поселился в селе Три Криницы Велико-Михайловского района Одесской области и работал в колхозе имени Ленина бригадиром. Арестован был 14 мая 1965 г. Почти полгода длилось следствие. Мельников был обвинен по 56 статье (часть первая) УК Украинской ССР и предан суду. 14-16 декабря 1965 г. уголовное дело по обвинению И.И. Мельникова заслушано на открытом судебном заседании во Дворце культуры имени "Молодой гвардии" в Краснодоне. Подсудимый признал себя виновным. Вот его последние слова перед собравшимися краснодонцами: "Я виноват, что после войны не вернулся в Краснодон. Я виноват, что изменил Родине. Побоялся ехать в Краснодон. Детей своих я не кормил. Я им не отец. Я их не видел. Я все время жил, как заяц, боялся возмездия".

Судебный процесс вызвал большой интерес у общественности бывшего СССР. Из разных городов и сел всей страны шли телеграммы с одним требованием - вынести подсудимому высшую меру наказания. Руководствуясь статьями 323 и 324 УК Украинской ССР, Луганский областной суд приговорил Мельникова к расстрелу с конфискацией личного имущества и лишил его правительственных наград. Однако подсудимый обжаловал решение облсуда в Верховном Суде УССР. В своей жалобе он писал: "Я был и есть неграмотный, темный человек, ибо если бы я был немного развит и обогащен политически, то я на этот гнусный поступок не пошел бы".

Судебная Коллегия по уголовным делам Верховного суда Украинской ССР под председательством А.В. Ледниковой 18 января 1966 г. рассмотрела кассационную жалобу Мельникова на приговор облсуда и оставила просьбу без удовлетворения, а приговор - без изменения. Тогда подсудимый и его адвокат С.М. Клигман обращаются с просьбой о помиловании в Президиум Верховного Совета Украинской ССР. Однако и на сей раз ходатайство осужденного было отклонено. 5 апреля 1966 г. начальник учетно-архивного отдела Комитета госбезопасности при Совете Министров УССР подполковник Н. Гурьянов сообщил Луганскому областному суду о том, что приговор от 16 декабря 1965 г. в отношении И.И. Мельникова приведен в исполнение 4 апреля 1966 г. в городе Киеве.

Читайте также: