Что должны принимать во внимание законодательные органы государства при создании новых правовых норм

Обновлено: 30.06.2024

Ведущее место среди источников современного российского права занимают нормативные правовые акты – акты государственных органов, содержащие юридические нормы. Они являются результатом правотворчества. Правотворчество – составная часть более широкого процесса – правообразования.

Правообразование – относительно длительный по времени процесс формирования юридической нормы. Он начинается с анализа социальной ситуации, осознания необходимости ее правового урегулирования, общего представления о юридическом предписании, которое следует издать, и заканчивается разработкой и принятием юридической нормы. Последний этап правообразования и есть правотворчество.

Правотворчество– это деятельность государственных органов
(в случае референдума – всего народа) и должностных лиц по изданию, переработке и отмене нормативных правовых актов.

К правотворческой деятельности наряду с принятием новых юридических норм относятся также отмена и изменение устаревших нормативных правовых предписаний. Правотворчество представляет собой активную деятельность, государственную по своему характеру. Она была, есть и всегда будет важнейшим средством управления обществом. Правотворчество непосредственно связано с типом государства, его формой, механизмом и функциями.

Уровень и культура правотворчества, а соответственно и качество принимаемых нормативных правовых актов – это показатель цивилизованности и демократизма общества. Посредством правотворчества нормы естественного права облекаются в форму нормативных правовых актов и становятся положительным правом, т.е. правом, существующим в виде законодательства.

Процедура возведения норм и принципов естественного права, социальных потребностей и интересов граждан в закон составляет содержание правотворчества. Правотворческий процесс основывается на определенных принципах – основополагающих идеях, реализация которых обеспечивает его качество и эффективность. Основными принципами правотворчества являются следующие.

1. Народный характер правотворчества.

Государство, стремящееся стать правовым, в своей законодательной деятельности должно быть тесно связано со своим народом, с самыми широкими слоями населения.

Народный характер правотворчества проявляется в том, что,
во-первых, законодательные органы состоят из народных депутатов, представляющих население; во-вторых, все субъекты правотворческой деятельности в своих нормативных правовых актах выражают интересы граждан.

В современном российском государстве правотворчество по своему характеру вряд ли является народным. Этому пока препятствует отсутствие четкой перспективной концепции развития российского законодательства; громадный по численности и не всегда грамотный депутатский корпус Государственной думы; наличие в ней многочисленных фракций, что нередко превращает процедуру обсуждения законопроекта в политические баталии между фракциями; лоббирование законопроектов в интересах отдельных финансовых, предпринимательских и иных групп, а не государства и народа в целом; слабость государственной власти, призванной в силу своей природы выражать общенациональные и общенародные интересы, и т.д. Нельзя не принимать во внимание и особенности переходного к новому состоянию общества периода, когда для достижения долгосрочных целей издаются нормативные правовые акты, не улучшающие, а ухудшающие сегодняшнее социальное положение людей.

2. Демократизм правотворчества.

Он проявляется в демократической процедуре разработки и принятия акта самим представительным органом, а также в широком привлечении граждан к правотворческой деятельности. Парламент Российской Федерации в отличие от высшего представительного органа бывшего Союза стал постоянно действующим законодательным органом. Иной стала также процедура разработки и принятия законопроектов. Она стала более обстоятельной и гласной.

Получила распространение практика всенародного обсуждения законопроектов. Они обсуждаются в трудовых коллективах, на конференциях, семинарах, к этому широко привлекаются печать, телевидение, радио. Многие граждане, в том числе юристы – ученые и практики, высказывают свои личные суждения по законопроектам и адресуют их правотворческим органам. Законопроекты публикуются в центральных и местных периодических изданиях. Поступившие при обсуждении проекта замечания и предложения анализируются правотворческим органом, и в подготавливаемый акт вносятся необходимые изменения. Исправленный и дополненный законопроект выносится на рассмотрение правотворческого органа.

Наиболее важные федеральные законопроекты могут выноситься на всенародное голосование (референдум), что является наиболее ярким проявлением демократизма правотворчества.

3. Научный характер правотворчества и его связь с правоприменительной практикой.

Правотворческие органы при разработке и издании юридических норм изучают социально-экономическую и иную ситуацию, объективные потребности развития общества, необходимость и целесообразность юридического урегулирования общественных отношений. Только в этом случае правовые нормы будут научно обоснованными, а потому эффективными.

Требование научности в правотворчестве особенно возрастает в наши дни, когда перспективы развития рыночных, национальных, государственных, социально-бытовых отношений четко не определены. В этих условиях исключительно большую пользу могли бы принести социально-правовой эксперимент и планирование законотворческой деятельности.

Социально-правовой эксперимент – это создание определенной социальной ситуации локального масштаба, в которой анализируется действие специально разработанного для нее нормативного правового акта (или их совокупности). Его цель – определить, какие юридические нормы необходимы в новых условий и как они будут действовать. Он позволяет своевременно выявить недостатки юридических норм, скорректировать их и тем самым избежать просчетов в процессе дальнейшего правового регулирования общественных отношений. Современный законодатель, к сожалению, редко пользуется социально-правовым экспериментом. Однако примеры таких экспериментов появляются.

Значительно повысило бы научный характер правотворчества и планирование законодательной работы. Не может быть научно обоснованным и продуманным законодательный акт, решение о принятии которого созрело поспешно, например при утверждении повестки работы представительного органа.

Правотворчество должно быть тесно связано с правоприменительной практикой. Именно она дает возможность судить о качестве и эффективности принятых нормативно-правовых актов, информирует о необходимости их изменения или отмены. Тем самым корректируется и совершенствуется работа правотворческих органов.

4. Законность правотворчества.

Она выражается в том, что все действия субъектов правотворчества по подготовке, принятию и опубликованию нормативных правовых актов должны основываться на законах и прежде всего на Конституции. Законность правотворчества предполагает скрупулезное соблюдение регламента законодательных органов, процедуры обсуждения, порядка опубликования нормативных правовых актов.

Законность правотворчества проявляется также в строгой иерархии принимаемых нормативных правовых актов: каждый вновь принятый акт должен согласовываться с ранее принятыми либо вносить в них прямые изменения; акт нижестоящего правотворческого органа не должен противоречить акту вышестоящего. В условиях весьма широкой законодательной деятельности субъектов Российской Федерации и допускаемых при этом немалых нарушениях последнее требование становится весьма актуальным.

8 декабря Президиум ВС РФ утвердил Обзор практики применения судами общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров РФ при рассмотрении уголовных дел. Большая часть положений касались вопроса допустимости доказательств по уголовному делу.

В начале обзора ВС отметил, что анализ практики рассмотрения судами уголовных дел и материалов в порядке уголовного судопроизводства показывает, что российские суды руководствуются прежде всего Конституцией РФ, законодательными актами РФ, предусматривающими возможность судам обращаться к общепризнанным принципам и нормам международного права и международным договорам РФ. Кроме того, суды учитывают разъяснения, содержащимися в постановлениях Пленума ВС РФ от 31 октября 1995 г. № 8; от 10 октября 2003 г. № 5; от 27 июня 2013 г. № 21, а также в других постановлениях, в которых разъяснялись положения норм международного права.

Верховный Суд разъяснил, что в ходе рассмотрения уголовных дел суды применяли нормы международного права при разрешении вопросов как материального, так и процессуального характера, руководствуясь положениями тех международных договоров, которые вступили в силу для РФ и были официально опубликованы. Он обратил внимание, что при толковании международного договора РФ суды принимали во внимание положения Венской конвенции о праве международных договоров от 23 мая 1969 г., учитывали практику ЕСПЧ, иных международных договорных органов, действующих в сфере защиты прав и свобод человека, формируемую как по делам в отношении РФ, так и третьих государств.

В обзоре отмечается, что нарушение нормы международного права, выразившееся в неприменении нормы, подлежащей применению, или, напротив, применении судом нормы международного права, не подлежащей применению, либо когда судом было дано неправильное толкование такой нормы, являлось основанием для отмены или изменения судебного решения. Кроме того, суды учитывали содержание норм международного права, а также их интерпретацию международными договорными органами при применении уголовного и уголовно-процессуального законодательства РФ, уточнил ВС.

Общие положения

Как отмечается в обзоре, при применении российского законодательства суды должны принимать во внимание согласующееся с законодательством содержание норм международного права. Ссылаясь на одно из определений Алтайского краевого суда, ВС указал, что возложение на условно осужденного исполнения обязанностей, способствующих его исправлению, в полной мере согласуется в том числе с положениями п. 2 ст. 29 Всеобщей декларации прав человека от 10 декабря 1948 г. и п. 3 ст. 2 Протокола № 4 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Так, согласно указанным положениям, каждый человек при осуществлении своих прав и свобод может быть подвергнут только таким ограничениям, какие предусмотрены законом и необходимы в интересах обеспечения должного признания и уважения прав и свобод других лиц, защиты морали, общественного порядка и предотвращения преступлений.

ВС обратил внимание, что суд должен отказать в удовлетворении ходатайства о проведении следственных действий, связанных с ограничением конституционных прав человека, если будет установлено, что такие действия в обстоятельствах дела не являлись необходимыми (пропорциональными, соразмерными преследуемой социально значимой цели).

Европейский Суд присудил им компенсацию морального вреда и судебных расходов на общую сумму свыше 220 тыс. евро

Верховный Суд призвал нижестоящие инстанции оценивать в том числе и возникновение психоэмоционального стресса у работника из-за ставшего ему известным после увольнения отсутствия надлежащего оформления на работе

Верховный Суд также обратил внимание, что при рассмотрении уголовных дел в отношении несовершеннолетних судам следует руководствоваться общепризнанными нормами международного права и международными договорами РФ, касающимися отправления правосудия в отношении несовершеннолетних.

Уголовно-правовые отношения

В обзоре поясняется, что при назначении наказания суды должны учитывать согласующееся с уголовным российским законодательством содержание норм международного права. ВС в подтверждение данного пункта приводит постановление президиума Тульского областного суда по делу об отсрочке реального отбывания наказания осужденной в виде лишения свободы до достижения ее ребенком 14-летнего возраста. Так, суд ссылался на ч. 1 ст. 82 УК РФ о том, что женщине, имеющей ребенка в возрасте до 14 лет, суд может отсрочить реальное отбывание наказания до достижения ребенком 14-летнего возраста. Внимание было обращено на то, что такое законодательное урегулирование соотносится с требованиями международных актов. Как было отмечено судом, принятые 21 декабря 2010 г. Правила ООН, касающиеся обращения с женщинами-заключенными и мер наказания для женщин-правонарушителей, не связанных с лишением свободы (Бангкокские правила), рекомендуют по мере возможности и целесообразности отдавать предпочтение наказанию беременных женщин и женщин с детьми на иждивении, не связанному с лишением свободы.

Уголовно-процессуальные отношения

ВС подчеркнул, что при определении меры пресечения, которую, исходя из обстоятельств дела, необходимо избрать в отношении подозреваемого и обвиняемого, суды обязаны учитывать положения ст. 5 Европейской конвенции, гарантирующие право лица на свободу и личную неприкосновенность.

Так, изменяя в апелляционном порядке меру пресечения в виде домашнего ареста, избранную в отношении осужденных на меру пресечения в виде запрета определенных действий, Челябинский областной суд обратил внимание на п. 3 и 4 ст. 5 Европейской конвенции в интерпретации ЕСПЧ, отметил Суд. ЕСПЧ распространяет указанные в данной статье Конвенции положения и на домашний арест, в частности на право каждого, кто лишен свободы в результате ареста или заключения под стражу, на безотлагательное рассмотрение судом правомерности его заключения под стражу или на освобождение до суда, поясняется в обзоре.

Верховный Суд также определил, что при избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, а равно при продлении срока ее действия, суды учитывают положения ст. 5 Европейской конвенции, а также правовые позиции, сформулированные ЕСПЧ при толковании указанной статьи Конвенции. Он привел пример, в котором Судебная коллегия по уголовным делам ВС Удмуртской Республики, рассматривая ходатайство следователя о продлении срока содержания обвиняемого под стражей, учла правовые позиции ЕСПЧ. Так, в соответствии с данными позициями тяжесть предъявленного обвинения не может быть единственным и достаточным основанием для оправдания длительных сроков содержания обвиняемого под стражей; аргумент о совершении преступления обвиняемым в группе лиц сам по себе недостаточен для оправдания длительных периодов содержания его под стражей.

Согласно обзору суд, возлагая на осужденного исполнение обязанностей, предусмотренных ч. 5 ст. 73 УК РФ, должен учитывать фактическую возможность исполнения такого решения с учетом требований закона и международного договора РФ.

ВС уточнил, что согласно ч. 1 ст. 392 УПК РФ вступившие в законную силу приговор, определение, постановление суда обязательны для всех органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений, должностных лиц, других физических и юридических лиц и подлежат неукоснительному исполнению на всей территории РФ. Ввиду этого при изложении судебного решения необходимо учитывать, что такое решение должно быть исполнимым в соответствии с российским законодательством и/или нормами международного права.

ВС также обратил внимание, что при рассмотрении вопроса о возобновлении производства по уголовному делу, приостановленному ввиду того, что подсудимый скрылся, суд учитывает реальную возможность участия подсудимого в судебном разбирательстве, гарантированную ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах и ст. 6 Европейской конвенции.

В обзоре разъясняется, что допустимость доказательств по уголовному делу определяется положениями уголовно-процессуального законодательства РФ, общепризнанными принципами и нормами международного права и международными договорами РФ. ВС заметил, что Европейский Суд неоднократно подчеркивал, что в его обязанности в принципе не входит решение вопроса о допустимости определенных видов доказательств, например о допустимости доказательств, полученных незаконным с точки зрения национального законодательства образом, или вопроса о виновности или невиновности заявителя.

Европейский Суд указал, что перехваченный в ходе ОРМ разговор подозреваемого с адвокатом не может использоваться в качестве доказательства по уголовному делу

Касательно допустимости доказательств по уголовному делу, ВС в обзоре также сослался на свое Определение от 7 июля 2015 г. № 93-АПУ15-1СП. Так, при рассмотрении данного дела указывалось, что ЕСПЧ признал, что использование особых следственных методов – в частности, агентурных методов – само по себе не нарушает право на справедливое судебное разбирательство. Однако ввиду риска подстрекательства со стороны полиции при использовании таких методов их использование должно быть ограничено четкими рамками. В связи с этим Европейским Суд указал: полиция вправе действовать под прикрытием, но не подстрекать к преступлению, пояснил Верховный Суд. Так, Суд в своем определении пришел к выводу, что в судебном порядке должны быть проверены основания для проведения оперативно-розыскного мероприятия, степень участия полиции в совершении преступления, а также характер провокации или любого рода давления в отношении заявителя.

В заключение обзора ВС указал, что под иными документами, которые допускаются в качестве доказательств согласно п. 6 ч. 2 ст. 74 УПК РФ, понимаются в том числе документы, принимаемые в рамках международных межправительственных организаций, участником которых является Россия, и содержащие сведения, на основе которых суд, прокурор, следователь, дознаватель устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, подлежащих доказыванию при производстве по уголовному делу, а также иных обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела (Определение ВС РФ от 24 июля 2019 г. № 53-АПУ19-12).

Эксперты позитивно оценили разъяснения Верховного Суда

Доцент кафедры уголовно-процессуального права Университета им. О.Е. Кутафина, к.ю.н. Артем Осипов считает, что само появление в завершение 2021 г. такого обзора является положительным событием на фоне продолжающихся научно-практических дискуссий относительно правового значения и юридической силы правовых позиций межгосударственных органов по правам человека в правовой системе России.

Эксперт отметил, что большая часть примеров из обзора посвящены вопросам оказания международно-правовой помощи по уголовным делам и, в частности, соблюдению прав лиц, подлежащих экстрадиции. Артем Осипов обратил внимание, что актуальная практика ЕСПЧ показывает, что нарушения прав лиц, подлежащих экстрадиции, являются серьезной и в некоторых аспектах систематической проблемой для многих стран – участниц Совета Европы. В этой связи вполне ожидаемым является присутствие в обзоре примеров, описывающих предмет и стандарт доказывания в ходе рассмотрения судами жалоб на экстрадицию, полагает он.

О президентском законопроекте, предполагающем создание дополнительных гарантий независимости адвокатов при оказании юридической помощи в уголовном судопроизводстве

1. Народный характер правотворчества.

2. Демократизм правотворчества.

3. Научный характер правотворчества и его связь с правоприменительной практикой.

4. Законность правотворчества.

Как указал Суд, в сложившейся экстраординарной ситуации губернатором как высшим должностным лицом государственной власти субъекта РФ было осуществлено оперативное правовое регулирование, впоследствии легитимированное правовыми актами федерального уровня

25 декабря Конституционный Суд опубликовал Постановление № 49-П, в котором высказался относительно конституционности постановления губернатора Московской области, ограничивающего передвижение граждан в период самоизоляции.

КС проверит конституционность положений постановления губернатора Московской области, из-за которых возбуждено дело об административном правонарушении в отношении передвигавшегося по городу гражданина

Суд указал, что постановлением была введена обязанность для граждан не покидать места проживания (пребывания), за исключением случаев обращения за экстренной медпомощью и иной прямой угрозы жизни и здоровью, случаев следования к месту (от места) осуществления деятельности (в том числе работы), которая не приостановлена в соответствии с данным постановлением, осуществления деятельности, связанной с передвижением по территории Московской области, в случае если такое передвижение непосредственно связано с осуществлением деятельности, которая не приостановлена (в том числе оказанием транспортных услуг и услуг связи). Исключение также составили поход в магазин или заведение, работа которых не ограничена, выгул домашних животных на расстоянии, не превышающем 100 м от места проживания, вынос мусора до ближайшего места накопления отходов.

Правила введены в соответствии со ст. 10 Закона о защите населения и территорий от чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера

Суд отметил, что из постановления губернатора Московской области следует, что он издан в соответствии с Законом о защите населения и территорий от чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера, Законом по санитарно-эпидемиологическом благополучии населения, Положением о единой государственной системе предупреждения и ликвидации чрезвычайных ситуаций, утвержденным Постановлением Правительства от 30 декабря 2003 г. № 794, законом Московской области о защите населения и территории Московской области от чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера и Положением о Московской областной системе предупреждения и ликвидации чрезвычайных ситуаций, утвержденным постановлением правительства Московской области от 4 февраля 2014 г. № 25/1. Также были учтены рекомендации Роспотребнадзора от 10 марта 2020 г. № 02/3853-2020-27 о мерах по профилактике коронавируса в целях предотвращения распространения коронавируса на территории Московской области.

Пределы рассмотрения нормы

Высшая инстанция указала, что п. 4 ч. 1 ст. 43 Закона о Конституционном Суде предусматривает возможность проверки конституционности нормы, не имеющей более юридической силы, в случаях, когда акт, конституционность которого оспаривается, продолжает применяться к правоотношениям, возникшим в период его действия.

Суд отметил, что, принимая во внимание продолжительность временных рамок реализации процедуры пересмотра постановлений и решений по делам об административных правонарушениях, возбужденных в связи с нарушением гражданами оспариваемого правоограничения, возможность применения оспариваемого положения к ранее возникшим правоотношениям не является исчерпанной.

Не является, по мнению КС, препятствием для производства по данному делу и то обстоятельство, что применительно к привлечению Сергея Пантюхова к ответственности по ч. 1 ст. 20.61 КоАП (протокол составлен 24 апреля) на момент обращения Протвинского городского суда МО с запросом в КС (12 августа) истек трехмесячный срок давности, поскольку конституционно-правовая оценка оспариваемого регулирования в любом случае имеет юридическое значение при выборе правоприменителем (судом) нормативных оснований прекращения производства по делу об административном правонарушении, предусмотренных ч. 1 ст. 24.5 КоАП.

Постановление губернатора носило опережающий характер

КС заметил, что защиту прав человека и осуществление мер по борьбе с катастрофами, стихийными бедствиями, эпидемиями, ликвидацию их последствий Конституция относит к совместному ведению РФ и ее субъектов, что означает допустимость участия органов государственной власти субъекта Федерации – с соблюдением иерархической соподчиненности правовых норм – в регулировании вопросов, касающихся защиты прав человека, а также населения и территорий от чрезвычайных и других аналогичных по уровню опасности ситуаций природного и иного характера.

По мнению КС, в сложившейся экстраординарной ситуации губернатором Московской области как высшим должностным лицом государственной власти субъекта Федерации (это относится к большинству регионов) было, по сути, осуществлено оперативное правовое регулирование, впоследствии легитимированное правовыми актами федерального уровня. По смыслу правовой позиции, неоднократно высказанной Судом, это не может расцениваться как противоречие положениям Конституции (постановления от 21 марта 1997 г. № 5-П; от 9 июля 2002 г. № 12-П и от 14 апреля 2008 г. № 7-П).

При этом, заметил Конституционный Суд, динамика одновременного автономного развития нормативного регулирования по данному вопросу на федеральном и региональном уровне отчетливо отражает экстраординарность ситуации, в которой каждый из уровней государственной власти в рамках конституционной обязанности по защите жизни и здоровья граждан предпринимал усилия по минимизации ущерба для этих ценностей регулятивными средствами, причем понимание необходимости этих средств было общим и для федерального, и для регионального уровня публичной власти. В связи с этим опережающий характер регулирования в оспариваемом постановлении (особенно с учетом масштаба пандемии) не может служить основанием для вывода о признании его в конкретно-исторической ситуации противоправным и противоречащим положениям Конституции даже в короткий период до принятия федеральных актов, придавших ему формально-юридическую легитимацию.

Суд отметил, что ст. 20.6.1 КоАП, предусматривающая ответственность за невыполнение правил поведения при ЧС или угрозе ее возникновения, была введена Законом от 1 апреля № 99-ФЗ, который вступил в силу с той же даты – дня официального опубликования. Именно эта норма, как следует из представленных материалов, явилась нормативным основанием для привлечения гражданина к административной ответственности за деяние, совершенное после указанной даты, в конкретном деле, в связи с которым заявитель обратился в Конституционный Суд. Поэтому, указал КС, в настоящем деле не возникает вопрос о допустимости распространения возможности опережающего характера регулирования субъектами Федерации в такой ситуации на случаи установления законами субъектов РФ об административных правонарушениях ответственности за нарушение соответствующих нормативных правовых актов (п. 1 ч. 1 ст. 1.3.1 КоАП).

Высшая инстанция добавила, что выбор правовых средств, направленных на защиту жизни и здоровья граждан в ситуациях, связанных с распространением заболеваний, относится по общему правилу к дискреции законодателя, а если такие правовые средства имеют характер мер по ограничению иных прав – к дискреции федерального законодателя. В то же время отсутствие правового регулирования, адекватного по содержанию и предусмотренным мерам ЧС, угрожающей жизни и здоровью граждан, при том что такая угроза реальна и безусловна, не может быть оправданием для бездействия органов публичной власти по предотвращению и сокращению случаев наступления смертей и тяжелых заболеваний. Подобное бездействие означало бы устранение государства от исполнения его важнейших конституционных обязанностей – признания, соблюдения и защиты прав и свобод человека и гражданина – и, по сути, приводило бы к ее игнорированию в силу сугубо формальной интерпретации конституционного принципа верховенства закона, без учета того, что интересы защиты жизни и здоровья граждан при определенных обстоятельствах могут преобладать над ценностью сохранения обычного правового режима реализации иных прав и свобод, а право на свободу передвижения по своей природе не является абсолютным.

Соразмерность данного ограничения, посчитал Суд, проявляется прежде всего в тех разумных исключениях из общего правила о запрете покидать место проживания (пребывания), которые содержались в самой норме (подп. 3 п. 5). Эти исключения не содержат признаков социальной и иной дискриминации и основаны на рациональном понимании объективных жизненных потребностей граждан и общества, что также свидетельствует об их конституционно-правовой допустимости.

Впоследствии постановлением губернатора Московской области от 28 мая № 263-ПГ ранее введенные цифровые пропуска были отменены одновременно с общим смягчением ограничительных мер с 28 мая. В частности, граждане могли заниматься физкультурой и спортом на открытом воздухе.

О привлечении к административной ответственности

Конституционный Суд посчитал, что приведенные нормативные исключения из общего правила о запрете для граждан покидать место проживания (пребывания) по конституционно-правовому смыслу не могут рассматриваться как исчерпывающие в контексте привлечения лица к административной ответственности.

Так, пояснил КС, согласно положениям КоАП не является правонарушением причинение лицом вреда охраняемым законом интересам в состоянии крайней необходимости, т.е. для устранения опасности, непосредственно угрожающей личности и правам данного лица или других лиц, а также охраняемым законом интересам общества или государства, если эта опасность не могла быть устранена иными средствами и если причиненный вред менее значителен, чем предотвращенный (ст. 2.7 и 24.1).

Конституционный Суд указал, что правоприменительные органы, в том числе суды, вправе учесть и другие обстоятельства, свидетельствующие об уважительности причин, по которым гражданин был вынужден покинуть место проживания (пребывания). Иное свидетельствовало бы о произвольности выводов суда (должностного лица) и об ограничении возможности заинтересованных лиц обеспечить защиту собственного здоровья и здоровья близких лиц, а также иных конституционных ценностей.

Оспариваемая норма не противоречит Конституции

Таким образом, указал КС, оспариваемая норма не противоречит Конституции, поскольку установление ею обязанности граждан в условиях режима повышенной готовности в целях предотвращения распространения коронавируса не покидать места проживания (пребывания), за исключением предусмотренных в ней случаев, было продиктовано объективной необходимостью оперативного реагирования на экстраординарную (беспрецедентную) опасность распространения коронавируса, вводимые им меры не носили характера абсолютного запрета, допуская возможность перемещения граждан при наличии уважительных обстоятельств, были кратковременными, а возможность их установления получила своевременное подтверждение в федеральном законодательстве.

Данный вывод, подчеркнул КС, подлежит учету применительно к аналогичным положениям нормативных правовых актов других субъектов РФ.

Адвокаты неоднозначно оценили выводы КС

Адвокат также отметил, что в Постановлении № 49-П содержится правильное и положительное указание судам при рассмотрении дел об административных правонарушениях не ограничиваться формальным подходом – т.е. не просто констатировать нарушение правил передвижения, а рассматривать обстоятельства и причины нарушения, а также наличия вреда формального нарушения для общества. По мнению Дмитрия Кравченко, это то, чего очень не хватает российской судебной системе, с трудом воспринимающей сущностные доводы за пределами формальных аспектов.

Читайте также: