Виды судебных прецедентов реферат

Обновлено: 02.07.2024

Судебный прецедент в той или иной степени обладает убеждающей силой, поскольку решить так как было решено ранее является правилом повсеместного применения. Соблюдение правила прецедента способствует постоянству и определенности в праве.

В установочной части излагаются факты дела, прямые и косвенные доказательства. Косвенными признаются доказательства, которые выводятся судьей или присяжными (если они участвуют в деле) из прямых доказательств и фактов.

Правовая часть содержит изложение правовых принципов, применимых к правовым проблемам, возникающим из конкретных обстоятельств дела. Вывод - это решение по делу, которые сделал суд на основании применения правовых принципов к установленным фактам в деле. Для сторон по делу именно эта часть решения является наиболее важной, так как окончательно устанавливает их права и обязанности.

Различие между судебными прецедентами дает основание для деления их на виды. В настоящее время существует обширная классификация судебных прецедентов по самым различным критериям, что облегчает их применение в судебной практике. Так, профессор А.В. Цихоцкий делит судебные прецеденты в зависимости от степени императивности различает прецеденты обязательные и необязательные, в свою очередь первый вид делится на две подгруппы: абсолютно обязательные и условно обязательные 14 .

Кроме того, в теории права выделяют и такие виды судебного прецедента, которые содержаться в самой доктрине прецедента и их условно разделяют на прецеденты по силе обязательности и по правовому содержанию. Прецеденты по силе обязательности, согласно существующей доктрине, считаются обязательными и убеждающими (или убедительными).

Обязательные прецеденты представляют собой судебные решения, вынесенные Палатой лордов и обязательные для всех судов. Решения Апелляционного суда обязательны для всех нижестоящих судов и для его самого (кроме уголовного права). Решения Высокого суда обязательны для низших судов.

В отличии от обязательного прецедента, убеждающий прецедент представляет собой судебное решение, в котором не содержится правовая аргументация по предмету спора, он обладает определенной степенью убедительности и не носит обязательный характер. Значение убеждающих прецедентов проявляется в основном там, где суду приходится восполнять отсутствие законодательной регламентации.

Примером убеждающей силы прецедента для Российской правовой системы, которая признала в 1998 г. абсолютную юрисдикцию Европейского Суда, могут служить решения Еропейского Суда принятые по жалобам граждан России.

Кроме того, стоит отметить, что судебный прецедент не утрачивает авторитета с течением времени. Сила прецедента со временем возрастает, поэтому судьи не склонны отвергать давнишние прецеденты, если только они не являются ошибочными. В таких случаях суд отклоняет прецедент, который он считает явно ошибочным. В практике такие прецеденты считаются отвергнутыми. Классификация прецедентов по силе обязательности имеет место не только в Англии, но и в других странах. Хотя по названиям (по силе обязательности) судебные прецеденты не совпадают, тем не менее, принцип обязательности и убедительности в них сохраняется.

Кроме того, профессор О.А. Жидков отмечает, что в практике применения судебного прецедента в развивающихся странах вместо его обычного деления на "связывающий" и «убедительный", широкое распространение получила трехчленная классификация прецедентов: "убедительные", "в высокой степени убедительные" и "связывающие".

Некоторые ученые правоведы, так же выделяют прецеденты толкования правовых норм. В частности, А.Б. Венгеров отмечает, что такие прецеденты возникают в процессе толкования правовых норм судебными органами (в России Конституционным Судом, Верховным Судом, Высшим Арбитражным Судом, а например, в Англии - Палатой лордов) или самим законодательным органом. Прецедент толкования несколько отличается от судебного прецедента своей ориентацией на логические проблемы содержания того или иного закона, на его отдельные аспекты, на процедуру запроса и т.д." 16 .

Примером прецедента толкования в правовой системе России являются постановления Конституционного Суда РФ по толкованию Конституции РФ, которые имеют не только нормативный характер, но и приоритетное значение перед другими видами ее толкования. 17

Созданные Конституционным Судом прецеденты толкования не являются правоприменительными, индивидуальными актами, актами применения Конституции, однако такие прецеденты толкования позволяет более оперативно придать ясность и точность смысловому содержанию закона. В другом случае прецедент толкования способствует наиболее правильному и единообразному применению закона в тех сферах общественных отношений, которые им регулируются.

Право толкования закона принадлежит только высшим судебным органам. Создаваемые ими прецеденты придают закону более четкую форму и содержание. Таким образом, под прецедентом толкования следует понимать судебное решение высшего судебного органа, создавшее наиболее точную формулировку смысла, содержащегося в законе (норме права) и имеющее обязательную силу. Кроме того, в теории помимо прецедента толкования в судебной практике выделяют так же прецедент, разъясняющий законодательство. 18

Такие судебные решения высших органов по своей правовой природе являются нормативными разъяснениями и имеют обязательную силу, тем самым приобретают силу прецедента разъяснения.

Если говорить о видах судебного прецедента, то нельзя не упомянуть о делении их в зависимости от связи деятельностью судов с определенной отраслью права (конституционное, гражданское, уголовное, административное и т. д.), где суд не только применяет закон к юридическому казусу, но и создает норму судейского права в процессе рассмотрения дела, дает толкования и разъяснения закона. Примером может служить деятельность высших судебных органов разных стран.

Так, Верховный суд США дает толкование Конституции, создавая прецеденты. Конституционный Суд РФ по вопросам соответствия нормативного акта (закона) Конституции, а так же её толкования создает прецедент. Вынесенные ими судебные решения по конституционным проблемам можно отнести к прецедентам конституционного права.

Деятельность высших судебных органов связанна с рассмотрением конкретных гражданских, уголовных и административных дел, если в результате слушания дела судом создана новая правовая норма или дано толкование, разъяснение закона, то такое судебное решение можно именовать прецедентом по гражданскому (гражданско-процессуальному), уголовному (уголовно-процессуальному) и административному праву. 19

Рассмотрев данный вопрос, хотелось бы сделать вывод о том, что, действительно, деление судебного прецедента на виды необходимо для удобства применения в практической деятельности, выработки единой судебной практики при рассмотрении сходных дел, правильного понимания и применения закона. Кроме того, на наш взгляд прецедент вряд ли может существовать в каком-то одном виде или относиться к одному из видов. Судебный прецедент представляет собой "живое" судейское право, который создается в результате рассмотрения юридического казуса, поэтому может в себе сочетать несколько видов. Так, например обязательный прецедент толкования по конституционному праву; обязательный прецедент по гражданскому праву; убеждающий прецедент по уголовным праву; обязательный прецедент по административному праву.

Следовательно, можно с уверенностью сказать, что право создавать судебный прецедент принадлежит только высшим органам судебной власти.

Юридическая процедура создания судебного прецедента.

Процедура создания прецедента регулируется законом или общими принципами права. Прецедентное право состоит из норм и принципов, созданных и применяемых судьями в процессе вынесения ими решения.

Прецедент создается при рассмотрении конкретных дел по спорам между гражданами, юридическими лицами, если и отсутствует нормативно - правовой акт. При этом существует юридическая процедура (конституционное, гражданское и уголовное судопроизводство) рассмотрения дела в суде, путем подачи заявления, жалобы, иска или возбуждении дела.

В ходе рассмотрения дела, если спор не регулируется законом, то для урегулирования спорного случая суду предоставляется право выработки правового положения в рамках этого дела. Вынесенное судом решение по делу становится прецедентом.

Таким образом, лишь при рассмотрении дела судом в рамках определенной юридической процедуры создается судебный прецедент.

Судебный прецедент - обязателен для применения.

Обязанность судей строго следовать требованиям прецедентного права вытекает из различных формально-юридических источников, главным из которых является доктрина прецедента или правила применения прецедента.

Р. Кросс, в своем классическом труде о прецеденте, отмечает: "В настоящее время общее представление об английской доктрине прецедента сводится к следующему: каждый суд обязан последовать решению более высокого по положению суда, а апелляционные суды (кроме Палаты лордов) связаны своими прежними решениями". 12

Эти правила выработаны столетней практикой судов по созданию и применению судебного прецедента. В результате судебная практика твердо установила, что судья должен уважительно относиться к решениям вышестоящих судебных инстанций и обязан применять прецедент вышестоящего суда при рассмотрении дела.

В российской правовой системе свойство обязательности придается постановлениям Конституционного Суда РФ, постановлениям Пленума Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ. В случае уклонения судей от выполнения и применения правоположений, выработанных этими высшими судебными органами, решение может быть отменено.

Официальное опубликование судебного прецедента.

Созданный судебный прецедент подлежит официальному опубликованию, что придает прецеденту официальность и общедоступность использования его в практической деятельности, чтобы сходные дела решались сходным образом.

Для этого существуют официальные сборники в Англии, во Франции, в ФРГ, Испании, Италии, Швейцарии, Турции и других странах.

Р. Давид по этому поводу справедливо пишет: "Эти официальные сборники помогают нередко быстро отличить решения, заслуживающие названия судебной практики, от решений, которые было бы желательно быстрее забыть" 13 .

На наш взгляд, в условиях правового государства правосудие в России должно быть не только независимым, но прозрачным и доступным для общества. Поэтому через официальные издания реализуется принцип гласности в деятельности высших органов судебной власти, с публикацией их судебных прецедентов.

Данные признаки характерны только для судебного прецедента, поскольку наиболее содержательно раскрывают понимание данного источника права.

С учетом изложенных признаков можно определить, что судебный прецедент - это судебное решение высшего органа судебной власти по конкретному делу, вынесенное в рамках определенной юридической процедуры, содержащее правоположение, опубликованное в официальных сборниках и служащее обязательным правилом применения для аналогичных дел в будущем.

§2. Структура и виды судебных прецедентов

Прежде чем говорить о видах судебных прецедентов, необходимо уяснить форму, структуру, содержание прецедента; определить какая часть судебного решения составляет правовую норму для применения в практической деятельности. Образцом к такому пониманию, и применению является классическое английское правило прецедента. Его действие сводится к тому, что суды должны придерживаться решений, принятых вышестоящим судом. Судебный прецедент в той или иной степени обладает убеждающей силой, поскольку решить так как было решено ранее является правилом повсеместного применения. Соблюдение правила прецедента способствует постоянству и определенности в праве.

Из всей судебной практики прецедентами могут быть только решения соответствующих судов, которые вынесены большинством голосов членов суда, но если мнения судей разделяются, то каждый судья излагает свое мнение, однако такое мнение не имеет правовой силы прецедента.

Каждое судебное решение содержит определенные составные части: установочную, правовую и вывод.

Правовая часть содержит изложение правовых принципов, применимых к правовым проблемам, возникающим из конкретных обстоятельств дела.

Вывод - это решение по делу, которые сделал суд на основании применения правовых принципов к установленным фактам в деле. Для сторон по делу именно эта часть решения является наиболее важной, так как окончательно устанавливает их права и обязанности.

Французский исследователь права Р. Давид приводит технику различий между обязательным и убеждающим прецедентами, которая необходима для нахождения, понимания и применения нужного прецедента при рассмотрении спора в суде.

Различие между судебными прецедентами дает основание для деления их на виды. В настоящее время существует обширная классификация судебных прецедентов по самым различным критериям, что облегчает их применение в судебной практике. Так, профессор А.В. Цихоцкий делит судебные прецеденты в зависимости от степени императивности различает прецеденты обязательные и необязательные, в свою очередь первый вид делится на две подгруппы: абсолютно обязательные и условно обязательные 16 .

Кроме того, в теории права выделяют и такие виды судебного прецедента, которые содержаться в самой доктрине прецедента и их условно разделяют на прецеденты по силе обязательности и по правовому содержанию.

Прецеденты по силе обязательности, согласно существующей доктрине, считаются обязательными и убеждающими (или убедительными).

Судебный прецедент как источник права (1)

. и общая характеристика судебного прецедента как источника права 1.1 Судебный прецедент: понятие и содержание Теория права выделяет четыре основных вида источников права: нормативно .

Юридический прецедент как источник права возможности применения

. права. М., 1983. Гук П.А. Судебный прецедент как источник права / Под науч. ред. Н.И. Матузова. - Пенза, 2003. Антоненко Т.Ф., Навальный С.В., Судебный прецедент как источник права .

Источники права (11)

. реальное действие невозможно. СУДЕБНЫЙ ПРЕЦЕДЕНТ как источник права. Судебный прецедент – это правовой акт . прецеденту как источнику права более упрощенное, здесь вполне допускается изменение судебной практики.6 Сила судебного прецедента как источника права .

Правовой прецедент в Российском праве

. в систему обязательных правил – преторское право. Многие институты Римского права сложились на базе судебных прецедентов. Судебный прецедент, как источник права применялся .

Понятие судебного прецедента

. , в котором содержится правовая норма. Представление о судебном прецеденте как источнике права в правовых системах, относящихся к семье англо .

Как известно, теория права предусматривает три основных вида источников права. К ним относятся: нормативные юридические акты, правовой обычай и судебный (административный) прецедент. В России последний в силу некоторых причин не прижился, хотя, на мой взгляд, имея силу и значимость для судов, он (прецедент) значительно облегчил бы работу судей и сэкономил их время. Хотя, с другой стороны, судебный прецедент имеет и негативную сторону, а именно: общественная жизнь многогранна и в силу этого прецедентное право никогда не будет поспевать за ее динамикой.

А разве всегда нормы права успевают за реальной жизненной ситуацией, разве всегда они выражают то, что, действительно, существует на этапе действия данной нормы? Однозначно, нет! Слишком усложненный законотворческий процесс, который до сих пор подразумевает двойное вето (хотя уже во многих странах применяется либо вето главы государства, либо соответствующей палаты парламента), препятствует оперативному выходу актуальной нормы в свет.

Судебная практика видит в воздействии правоприменителя (суда) на правотворческий орган гарантию защиты субъектов права от устаревшей нормы. Но суд не обладает правотворческой функцией и, следовательно, не может заниматься подобной деятельностью. А ведь именно он может и способен устранить так часто встречающуюся в судебной практике проблему противоречия между нормами права и нормами морали, пробелы в праве и законе.

Судебный прецедент (решение суда по конкретному делу, являющееся обязательным при рассмотрении аналогичных дел в будущем), конечно, не может заменить глубокий объективный подход судьи к каждому конкретному делу. Но явиться основой, руководящим началом, а также способствовать более быстрому реагированию на ту или иную ситуацию прецедент вполне способен.

Утверждение прецедента на российской почве в настоящее время является одним из широко обсуждаемых вопросов. Мнения звучат самые разные - от полной поддержки этой идеи до категорического отрицания. При всей популярности данной проблемы не существует единого подхода даже к пониманию феномена прецедента - к этой категории относят весьма разнородные явления.

Прецедент как источник права

В юридической литературе практически общепризнанна точка зрения, согласно которой применение права по аналогии всегда связано с конкретными случаями. Иными словами, применение аналогии носит однократный характер и не имеет обязательной силы для других идентичных случаев. Пробел при помощи аналогии не устраняется, а преодолевается, правоприменитель при этом получает разовую возможность разрешить конкретный случай.[1] Юридическое значение преодоления пробела ограничивается конкретным случаем, казусом. При появлении подобной ситуации в последующем необходимость в аналогии возникает вновь,[2] что еще раз подчеркивает, что она никоим образом не связана с правотворчеством.

Применительно к правосудию это проявляется в закреплении на законодательном уровне обязанности суда вынести решение и дать ответ по любому возникшему на практике вопросу, не дожидаясь, пока законодатель примет в соответствии с Конституцией РФ необходимые законы, устранив тем самым противоречия и пробелы в праве. Суд не освобождается от вынесения решения по делу, ссылаясь на неполноту, неясность и противоречивость закона, а разрешает спор и преодолевает противоречия, пробелы в правовом регулировании. Отказ от решения дела по существу по данным обстоятельствам трактуется как отказ в правосудии. Данная позиция зафиксирована в ч.3 ст.11 ГПК РФ 2002 г., содержащей положение, что в случае отсутствия закона, регулирующего спорное отношение, суд применяет закон, регулирующий сходные отношения, а при отсутствии такого закона исходит из общих начал и смысла гражданского законодательства. Аналогичная норма содержится и в ст.6 ГК РФ.

В целом в российском законодательстве институт аналогии (как применение, так и запрет на его применение) упоминается в шести кодифицированных законодательных актах (ГК РФ, СК РФ, ГПК РФ, АПК РСФСР, УК РФ). Косвенное упоминание о субсидиарном применении института аналогии закреплено в Лесном и Земельном кодексах РФ.

Мысли о том, что в ходе правоприменения суд прежде всего обязан уяснить положения, которые имел в виду законодатель, преобладают среди отечественных (как дореволюционных, так и современных) авторов. Еще Ф. Регельсбергер задавался вопросом о месте аналогии: является ли она применением права или ее надлежит относить к области создания права? Отвечая на него, ученый высказывает мнение, что аналогия лежит на границе, но центр тяжести ее все-таки внутри сферы применения права, так как она опирается на положительное право и достигает своих результатов посредством оперирования над определениями положительного права.[3]

Если исходить из судебной практики, то становится очевидным, что применение аналогии находится на грани правоприменительной и правотворческой деятельности, выполняя одновременно правовосполнительную[4] и отчасти правотворческую функцию, которая касается, в частности, принятия нормативных решений высшими судебными инстанциями.

Достаточно часто при толковании норм соответствующего законодательства возникает ситуация, когда ряд общественных отношений, подпадающих под сферу правового регулирования, не охватывается нормативной регламентацией, вследствие чего судебные органы преодолевают пробелы посредством осуществления именно правотворческой функции. Так, на практике применение института аналогии (аналогии права и аналогии закона) Верховным Судом РФ, Высшим Арбитражным Судом РФ, Конституционным Судом РФ служит примером для идентичных случаев.

Таким образом, можно сказать, что правовой институт аналогии превращается в своего рода норматив для нижестоящих судов посредством применения судебного прецедента. Практически получается, что постановления высших судов РФ приобретают характер источников права, так как они обеспечивают единообразное применение закона. Постановления могут быть приняты как самостоятельно, так и на основе решений нескольких нижестоящих судов (на основе устоявшейся судебной практики). Решения судов общей юрисдикции, находящиеся ниже высших судов, источниками права не являются, поскольку касаются дел, имеющих частную значимость.

В данном случае проблема преодоления пробелов затрагивает несколько вопросов: является ли судебная практика источником нормотворчества, а судебный прецедент - источником права (как одна из форм судебной практики)? Однозначного ответа на них в истории советской теории права и отдельных отраслевых дисциплинах не было. Высказывались разные точки зрения: судебная практика - источник права в полном объеме, включая деятельность нижестоящих судов; судебная практика является источником права только в части нахождения себя в разъяснениях пленумов высших судов; судебная практика вообще не является источником права.

Исходя из анализа юридической литературы и самой судебной практики, относить к последней следует только установившуюся и определившуюся практику. Понятие судебной практики применяется лишь в том случае, когда выявляется определенная линия в деятельности судебных органов в отношении решения того или иного вопроса. Более того, только руководящие разъяснения пленумов высших судов РФ представляют собой судебную практику и, следовательно, являются источником права. Еще в 1940 году П.Е. Орловский указывал, что не составляют судебной практики решения и определения судов по конкретным делам, взятым в отдельности. Только тогда, когда за несколько лет по определенной категории дел имеется более или менее установившееся положение, можно говорить о судебной практике.[5]

Исходя из сказанного, можно сделать вывод, что российская правовая наука и практика пока не выработали однозначного понимания доктрины судебного прецедента.

Относя Россию к континентальной системе права, наука теории права отрицает судебное правотворчество.

В то же время анализ показывает, что судебная практика все-таки является источником права в странах романо-германской правовой семьи. К. Цвайгерт и Х. Кетц, Р. Давид, К. Жоффре-Спинози также полагают, что неспособность законодателя вовремя поспевать за меняющейся действительностью является движущей силой для развития судейского нормотворчества.[21] Это подтверждается практикой использования судами судебного прецедента практически во всех странах континентальной правовой системы.

Безусловно, в отличие от англосаксонской системы права роль судебной практики романо-германской правовой семьи не столь значительна. Но тем не менее отрекаться от нее как источника права нельзя. Вот тому подтверждение. ГК Франции предоставляет судебной практике широкие возможности, поскольку формулировки законов часто неточны, а сами законы имеют лакуны (пробелы) и допускают различное толкование. До сих пор в прежней редакции находится ст.4 Вводного титула ГК (Кодекс Наполеона), закрепляющая положение, согласно которому ничто не может помешать привлечь судью к ответственности за отказ принять решение под предлогом неясности, недостаточности или молчания (silence) норм по соответствующему вопросу.[22] По свидетельству французских юристов, роль судебной практики во Франции исключительно велика. Источником права признаются решения не любого суда, а лишь суда высшей инстанции, которым является Кассационный суд. Его решения при рассмотрении конкретных дел служат общим ориентиром для судебной практики в целом, а также при наличии пробелов в законодательстве в частности.[23]

Если исходить из анализа немногих национальных систем романо-германской правовой семьи, становится очевидным, что в мире усиливаются процессы конвергенции.[32] В странах с англосаксонской правовой системой, наряду с судебным прецедентом, все большую роль приобретают статуты, законы. После Второй мировой войны в Англии происходит интенсивное развитие законодательства. Появляется все больше законов, существенно модифицирующих старое право. В правовой системе США эффективно применяются в качестве источников права и судебные прецеденты, и нормативные акты. Зеркальные процессы отмечаются также в странах романо-германской правовой системы.

Немало дискуссий ведется по поводу того, что судебный прецедент неэффективен. Прежде всего потому, что не способствует объективному (всестороннему и полному) исследованию обстоятельств по конкретному делу, следствием чего может стать несправедливое решение или приговор суда. Безусловно, судьям было бы намного легче, если они имели бы возможность применять руководящие начала, основу разрешения конкретного дела, представленную в виде источника права - судебного прецедента. Хотя в России официально судебный прецедент не признается источником права, тем не менее он играет немаловажную роль на практике.

Судебный прецедент представляет собой более гибкий механизм преодоления пробелов в законодательстве. При наличии пробелов в праве, его отставании от жизни высшие судебные органы фактически издают нормы, вносящие изменения и дополнения в действующую систему нормативного регулирования общественных отношений. При этом судебный прецедент следует рассматривать в двух плоскостях: 1) судебный прецедент создает правоположение, которое отсутствует в нормативном акте, и тем самым преодолевает пробелы в законодательстве; 2) судебный прецедент дает разъяснения и толкование нормативно-правового акта.

Виды судебных прецедентов в России

1.1 История возникновения судебного прецедента.

1.2 Судебный прецедент в странах общего права.

1.3 Судебный прецедент в России

Юридическая наука нашей страны занимается проблемами судебной практики не одно десятилетие. Предметом дискуссий неоднократно являлся вопрос о том, может ли решение суда (и если да, то какого) рассматриваться как прецедент, то есть приниматься за обязательный образец при решении в дальнейшем аналогичных вопросов. В советский период С.Н.Братусем и А.Б.Венгеровым было высказано мнение, что если норма права устанавливает меру поведения, то судебная практика накапливает конкретные формы поведения в границах этой меры. Отсюда делался вывод о признании руководящих разъяснений Верховного Суда СССР прецедентом толкования или выработкой правоположений на основе раскрытия смысла и содержания правовых норм.
Ныне проблема судебного прецедента приобрела в России особую остроту. Причины этого наделение Конституционного Суда РФ правом толкования Конституции РФ и проверку соответствия ей законов, примененных или подлежащих применению в конкретном деле; закрепление в Конституции РФ ее прямого действия и права обжалования в суд актов органов государственной власти, местного самоуправления, общественных объединений и должностных лиц (ст.15 и 46); наличие общемировой тенденции сближения правовых систем; ориентация руководства страны на политико-идеологические стандарты “цивилизованных” стран, в первую очередь США, без учета национальных особенностей.
В этой связи правомерен вопрос о плюсах и минусах судебного прецедента и, главное, мере его оптимального применения.
Судебная практика - часть механизма правового регулирования. Он цикличен, начинается с правотворчества (выявление, учет, взвешивание и отражение в законе социальных факторов). За ним наступает этап правореализации и правоприменения, материалы которых в свою очередь дают почву (основание) для нового витка правотворчества. Структурным частям механизма правового регулирования корреспондирует разделение в соответствии со ст.10 Конституции РФ законодательной, исполнительной и судебной власти. Основная функция в рамках МПР судебной власти правоприменительная. Однако правоприменение смыкается с новым витком правотворчества. В этом особую роль играет судебный прецедент. Ныне ряд авторов (Р.З.Лившиц, В.М.Жуйков, С.А.Иванов) относят судебную практику к числу источников права, тогда как другие (В.С.Нерсесянц) видят суть правосудия и всей судебной деятельности в применении права, то есть во властной (и общеобязательной) юридической квалификации определенного факта. Полномочие Конституционного Суда РФ давать толкование Конституции РФ реализуется им при рассмотрении любых дел, входящих в его компетенцию, и включает в себя обязанность дать разъяснение Конституции в случае запроса со стороны компетентных лиц и государственных органов. Такое конституционное толкование имеет высшую юридическую силу по отношению к любым правоприменительным актам. Не может оно быть проигнорировано, в том числе законодателем, и в ходе любой другой, в том числе правотворческой, деятельности, и само является актом правотворчества. Толкование Конституции Конституционным Судом РФ состоит в преодолении им неопределенности в понимании конституционных положений, выяснении объективного смысла и содержащихся в ней правовых принципов. По существу, толкование Конституции РФ есть ее конкретизация. При решении конкретных дел Конституционный Суд РФ рассматривает свои предыдущие решения по аналогичным делам в качестве судебных прецедентов, отказывая в таких случаях в рассмотрении жалобы по существу, и прекращает производство по делу (СЗ РФ, 1999, № 1, ст.230, № 8, ст.1092 и др.).
Законодательство, регламентирующее деятельность Конституционного Суда РФ и практика его применения самим судом вызывает ряд критических соображений теоретического, практического и идеологического порядка. Решения Конституционного Суда РФ окончательны и обжалованию не подлежат. Между тем они нередко вызывают резкую критику не только в доктрине, но и у самих конституционных судей, высказывающих особое мнение.
При всех условиях Конституционный Суд РФ не должен подменять законодателя, а тем более связывать его обязательными установками о путях решения той или иной проблемы в процессе конституционного толкования. В этой связи необходимо скорейшее внесение соответствующих уточнений в конституционный закон о Конституционном Суде РФ.
Параллельно с этим в целях выравнивания значимости и возможностей каждой из ветвей государственной власти необходимо расширение контрольных полномочий обеих палат парламента в отношении нормотворческой деятельности органов исполнительной власти и субъектов РФ.
Особая острота проблемы судебного прецедента связана с деятельностью судов общей юрисдикции. Как известно, в отличие от решений Конституционного Суда РФ официально опубликованная практика других высших судов РФ судебным прецедентом не является. Вместе с тем, как и ранее, она фактически учитывается нижестоящими судами в качестве ориентира в вопросах применения и толкования права, устранения пробелов в нем, применения аналогии закона и аналогии права. Основное новшество состоит в данном вопросе в конституционном закреплении возможности судебной проверки соответствия нормативных актов Конституции РФ, нормам и принципам международного права и международным договорам РФ (ст.15 и 46). Реализуя эти нормы, Пленум Верховного Суда РФ в своем постановлении “О некоторых вопросах применения судами Конституции РФ при осуществлении правосудия” (Рос.газета, 28 дек. 1995) впервые предложил судам не применять нормы действующих законов, которые противоречат вступившим для РФ в силу международным договорам и конвенциям.
Важный шаг в сторону развития института судебного прецедента был предпринят Пленумом Верховного Суда РФ еще до принятия Конституции РФ 1993 г. в связи с необходимостью судебной защиты военнослужащих от нарушений их прав со стороны воинских должностных лиц. В своем постановлении от 18 ноября 1992 г. Пленум наделил военные суды компетенцией рассматривать гражданские дела по жалобам военнослужащих на действия органов военного управления и воинских должностных лиц, нарушающих их права, и определил порядок рассмотрения дел по таким жалобам аналогично общему порядку, установленному законом для рассмотрения жалоб других граждан на неправильные действия органов государственного управления и должностных лиц. Это постановление Пленума Верховного Суда РФ явилось источником права в форме судебного прецедента и, как правильно отмечает В.М.Жуйков, положило начало функционированию в Вооруженных Силах РФ судебной власти.
Характер прецедента имеют и судебные решения высших судов РФ, раскрывающие конкретное содержание оценочного понятия, употребленного при конструировании уголовно-правовой или гражданско-правовой нормы.
В литературе вносятся предложения признать законодательно судебную практику по конкретным делам высших судов РФ источником права, придав им силу прецедента. Следует согласиться с В.С.Нерсесянцем, что такое судейское правотворчество - весьма опасный и по сути своей неправовой симбиоз законодателя и судьи в одном лице. Между тем система прецедентного права имеет свою историю, свою логику и свои строгие правила и процедуры становления и функционирования, что и отличает ее от континентальных систем права, формирующихся и действующих иначе.
Требование уяснить действительное намерение законодателя раскрывается следующим образом:
- Надо уточнить принципы, которые можно вывести из правовой политики;
- Следует сформировать презумпции, которые можно рассматривать в качестве намерения законодателя;
- Надо выстроить лингвистические каноны конструкции таким образом, чтобы устранить двусмысленность слов.
Кроме того, английские исследователи считают, что если намерение законодателя выражено недостаточно полно, перед толкователем стоит задача определить, какой подход целесообразнее при толковании – жесткий или либеральный. Для этого необходимо прибегнуть к факторному анализу, то есть определить круг задействованных при создании нормы социальных факторов, установить, какие из них имеют позитивную и какие негативную направленность, произвести взвешивание (определение мощности) каждого фактора и определить результат их взаимодействия.
Следует учитывать, что в Англии имеется специальный закон о создании и применении актов парламента от 30 июля 1978г, консолидирующий и толкующий аналогичный акт 1889 г. (Interpretation Act 1978).
Вопрос о возможности и целесообразности использования судебных прецедентов тесным образом связан с применяемой законодателем законодательной техникой. Понятно, что применяемые в уголовном законодательстве словосочетания - “тяжкие последствия преступления”, “повторность преступления”, а в гражданском законодательстве слова типа “добросовестный контрагент” и др. предполагают использование судейского усмотрения, в том числе и в форме прецедентов.
Требуют судебного толкования и указания в законах о возможности устанавливать нормы, более благоприятные (льготные) для граждан, чем имеющиеся согласно международным стандартам.
В последние годы в законотворческой практике России стали появляться главы, содержащие разъяснение терминов, используемых в конкретном законе. Такая практика представляет собой заимствование практики стран “общего права”. При наличии в России и других странах континентального права кодексов, разъясняющих применяемую в той или иной отрасли права или законодательства терминологию, снабжение каждого закона полным набором используемой в нем лексики представляется излишним, а подчас даже затрудняющим правоприменение.
В доктрине и практике неоднократно отмечается такой дефект современного российского законодательства, как его декларативность. Причин такого явления много. Одна из них - доведение до абсурда сложившегося в советские времена представления, что любой закон должен быть ясен и понятен любому гражданину без помощи адвоката. Ныне содержание большинства законов выхолощено до такой степени, что даже специалист не всегда может разобраться, как его применить в конкретном случае. Это создает излишне широкое поле для судейского усмотрения, что далеко не всегда идет на пользу законности.
Для сравнения следует помнить, что в странах общего права законодатель стремится к максимально более полному и развернутому изложению не только санкции, но и гипотезы, и диспозиции нормы, может быть, поэтому в Англии при парламенте имеется небольшая группа юристов высшей квалификации - специалистов по написанию текстов законопроектов (text writer,draftsman), которые оплачиваются выше всех остальных юристов страны, находящихся на государственной службе. В задачу этих специалистов входит, помимо прочего, учет при написании законов любых возможностей их истолкования. В ходе последующего толкования перед судьей соответственно должна стоять задача выяснить мотивы и соображения, почему норма написана именно так, а не иначе.
В качестве важнейшей задачи draftsman’а в доктрине указываются тщательный выбор круга регламентируемых нормой отношений и аранжировка нормы так, чтобы судье было ее легко найти, понять и использовать при решении конкретных дел с наименьшими усилиями.
Некоторые выводы:
1. Необходим закон о порядке подготовки законодательных актов и их толковании. В принципе это могло бы быть частью законопроекта “О нормативных правовых актах РФ”
2. Судебный прецедент связывает в механизме правового регулирования правоприменение и правотворчество. Соответственно целесообразно как законодательное закрепление возможности существования судебных прецедентов, так и ограничение (по предмету и органам) возможности их применения.
3. В условиях излишней декларативности российского законодательства широкое использование судебных прецедентов способно привести к подмене законодателя судьей, что не соответствует принципу разделения властей и фактически подрывало бы законность в стране.