Почему изъятие дел о ряде тяжких преступлений из компетенции суда присяжных

Обновлено: 05.05.2024

В статье рассматриваются проблемы совершенствования уголовно-процессуального и уголовного законодательства о суде присяжных. Предлагается расширить круг сведений, которые доводятся до присяжных заседателей, в том числе за счет сведений о судимости. Также вносятся предложения исключить из уголовного законодательства положения, запрещающие суду при вынесении приговора лицу, признанному присяжными заседателями заслуживающим снисхождения, учитывать отягчающие наказание обстоятельства.

Ключевые слова: суд присяжных, смягчающие и отягчающие обстоятельства, сведения о личности виновного, доказательства.

M.V. Tarasova

TRIAL BY JURY AND PROBLEMS OF UPGRADINGLAW OF CRIMINAL PROCEDURE

The article aims to analyze problems of upgrading law of criminal procedure. Suggest to broaden information about person accused, including information about former conviction. And suggest to abolish prohibition consider aggravating circumstances if jury decided, that accused have yet some justification

Keywords: Trial by jury, extenuating circumstance, aggravating circumstances, information about person accused, proof

Суд присяжных начал работать в России в 1864 году после судебной реформы. В современной России право подсудимого на рассмотрение дела судом присяжных предусмотрено ст. 47 Конституцией Российской Федерации, согласно которой обвиняемый в совершении преступления имеет право на рассмотрение его дела судом с участием присяжных заседателей в случаях, предусмотренных федеральным законом. Также в соответствии со ст. 123 Конституции РФ в случаях, предусмотренных федеральным законом, судопроизводство осуществляется с участием присяжных заседателей. [2]

Введение суда присяжных оказало существенное влияние и на уголовное законодательство. Так в статье 65 УК РФ предусмотрены особые правила назначения наказания при вердикте присяжных заседателей о снисхождении. В данной норме установлен верхний предел наказания, которое может быть назначено лицу, признанному виновным, но заслуживающим снисхождения. Наказание такому преступнику не может превышать двух третей максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного за совершенное преступление. Кроме того, в этом случае виновному не назначается смертная казнь или пожизненное лишение свободы, а наказание назначается в пределах санкции, предусмотренной соответствующей статьей Особенной части Уголовного Кодекса. В случае вынесения вердикта о снисхождении закон запрещает при вынесении приговора учитывать отягчающие наказание обстоятельства (ч. 4 ст. 65 УК РФ). [3]

Суд присяжных отражает политическую направленность законодательства, ориентированного на привлечение населения к решению вопросов государственной важности, в том числе связанных с отправлением правосудия и имеет в этой связи важное общественное значение, поскольку направлен на повышение социальной активности граждан. В то же время, как и всякое сложное правовое и социальное явление, суд присяжных трудно оценить однозначно, поскольку он имеет как позитивные, так и отрицательные моменты.

Положительные стороны суда присяжных, в частности связаны с тем, что такой способ отправления правосудия является формой привлечения населения к решению задач, стоящих перед государством, демократизирует судебную процедуру, поскольку в нее вовлекается довольно значительный контингента граждан, повышает доверие к государственным институтам в целом и к суду в частности и т.д.

Вместе с тем, институт присяжных заседателей имеет и ряд отрицательных черт:

1. К исключительной компетенции присяжных заседателей относится вынесение вердикта с ответами на вопросы о доказанности совершения инкриминируемого подсудимому деяния и о его виновности. Профессиональный судья указанные вопросы в суде присяжных не решает. Между тем, вопрос о виновности является одним из сложнейших в уголовном процессе (а в ряде случаев и самым сложным). Присяжные же в подавляющем большинстве случаев юридического образования не имеют.

2. Присяжные заседатели в отличие от судьи не знакомы с материалами дела и им крайне сложно на слух, особенно по многоэпизодным и объемным делам в несколько десятков томов, уловить логику расследования, правильно оценить аргументы обвинения и защиты и т.д.

3. Целый ряд доказательств рассматривается судом в отсутствие присяжных, в том числе касающихся личности подсудимого, его прежних судимостей и других отрицательно характеризующих его данных. Между тем, для ответа на вопрос: заслуживает ли подсудимый снисхождения, необходимо знать не только фабулу обвинения, предъявленного подсудимому, но и его прошлое. Очевидно, что лицо, совершившее особо тяжкое преступление после условно-досрочного освобождения или в период испытательного срока при условном осуждении и т.д. и лицо, совершившее даже тяжкое преступление, но впервые и вследствие случайного стечения обстоятельств, обладают совершенно разной степенью общественной опасности. А вопрос о том, заслуживает ли подсудимый снисхождения, не может зависеть лишь от одной фабулы обвинения и не может быть объективно разрешен в отрыве от данных о его личности.

4. Законодательство о присяжных заседателях и особенностях рассмотрения дел с их участием противоречиво. Так, с одной стороны, при рассмотрении дела с участием присяжных заседателей не оглашаются данные о прежних судимостях подсудимого, а с другой стороны, при рассмотрении дела, например об убийстве сотрудника уголовно-исполнительной системы в связи с выполнением им служебного долга, совершенном лицом, находящимся в местах лишения свободы, указанное правило невыполнимо.

5. Противоречиво выглядит и законодательство о категориях дела, которые могут быть рассмотрены судом присяжных. Так в первоначальной редакции ст. 30 УПК РФ по ходатайству обвиняемого судом присяжных могли рассматриваться уголовные дела о преступлениях, указанных в части третьей статьи 31 УПК РФ. То есть судом присяжных могло быть рассмотрено любое дело, относящееся к подсудности областных и приравненных к ним судов, например, дела о государственной измене, насильственном захвате власти и т.д. Впоследствии указанные дела и ряд других были изъяты из компетенции суда присяжных.

6. При рассмотрении дела с участием присяжных возрастает риск вынесения вердикта под влиянием эмоций, вызванных, например, негативным восприятием подсудимого или потерпевшего. Классический пример: оправдание судом присяжных Веры Засулич, которая. выстрелила в петербургского градоначальника Трепова, серьезно ранив его. Поводом для покушения были события, имевшие место в 1887 г. Действуя незаконно, Трепов распорядился подвергнуть телесным наказаниям политического заключенного Боголюбова. [7]

Развитие российского уголовно-процессуального законодательства, регулирующего деятельность суда присяжных, в том числе последние изменения, направленные на расширение компетенции суда присяжных за счет дел, относящихся к компетенции районных и приравненных к ним судов, дает основания считать, что данный институт в обозримом будущем сохранится в российском конституционном, а следовательно, в уголовно-процессуальном и в уголовном законодательстве.

В этой связи вопросы дальнейшего совершенствования законодательства о суде присяжных носят актуальный характер. В целях совершенствования данного института, повышения уровня доверия к нему как со стороны широких кругов населения, так и профессионалов, обеспечения максимальной объективности при вынесении вердикта коллегией присяжных заседателей необходимы следующие изменения в действующее законодательство.

Во-первых, следует существенно расширить круг сведений, касающихся уголовного дела, которые доводятся до присяжных заседателей. Особенно, это касается доказательственной базы, собранной следствием, данных о личности подсудимого, в том числе о прежних судимостях и т.д. В этой связи целесообразно вручать присяжным заседателям копию обвинительного заключения, которое включает всю информацию о подсудимом, инкриминируемом ему преступлении, результаты проверки версий обвинения и защиты и т.д.

Во-вторых, целесообразно отнести к компетенции суда присяжных дела об особо тяжких преступлениях независимо от того, включен ли в описание состава такой признак как совершение преступления лицом, ранее судимым за аналогичные преступления, или нет.

В-третьих, исключить из уголовного законодательства положения, запрещающие суду учитывать отягчающие наказание обстоятельства при вынесении приговора лицу, признанному присяжными заседателями заслуживающим снисхождения. Запрет учитывать указанные обстоятельства противоречит фундаментальным принципам уголовного процесса, в том числе таким как недопустимость придания каким-либо доказательствам заранее установленной сил, правилам об относимости и допустимости доказательств и т.д.

Дело в том, что согласно п. 6 ч. 1 ст. 73 УПК РФ обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание, подлежат доказыванию по каждому уголовному делу. Как доказательства, факты, подтверждающие наличие или отсутствие указанных обстоятельств, принимаются во внимание и учитываются судом при условии, если они соответствуют требованиям относимости и допустимости. Только при несоответствии тех или иных доказательств указанным требованиям, они не могут быть приняты во внимание судом. Что касается вывода коллегии присяжных заседателей о том, что подсудимый заслуживает снисхождения, то такой вердикт никак не может сам по себе свидетельствовать о недопустимости доказательств, подтверждающих наличие обстоятельства, отягчающих наказание.

Список использованной литературы

1. Закон РФ от 16.07.1993 N 5451-1 (ред. от 20.08.2004) "О внесении изменений и дополнений в Закон РСФСР "О судоустройстве РСФСР", Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР, Уголовный кодекс РСФСР и кодекс РСФСР об административных правонарушениях" "Ведомости СНД и ВС РФ", 19.08.1993, N 33, ст. 1313.

2. "Конституция Российской Федерации" (принята всенародным голосованием 12.12.1993) (с учетом поправок), "Собрание законодательства РФ", 04.08.2014, N 31, ст. 4398.

3. "Уголовный кодекс Российской Федерации" от 13.06.1996 N 63-ФЗ

"Собрание законодательства РФ", 17.06.1996, N 25, ст. 2954,

4. "Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации" от 18.12.2001 N 174-ФЗ. "Собрание законодательства РФ", 24.12.2001, N 52 (ч. I), ст. 4921.

5. Федеральный закон от 20.08.2004 N 113-ФЗ "О присяжных заседателях федеральных судов общей юрисдикции в Российской Федерации" "Собрание законодательства РФ", 23.08.2004, N 34, ст. 3528.

6. Боботов С. В. Откуда пришел к нам суд присяжных (англосаксонская модель). М.: Российская правовая академия МЮ РФ, 1995. С. 9-10.

7. Кони А.Ф. Воспоминания о деле Веры Засулич. М., 2015, с. 82-85.

К.П. Хушеева


Российская правовая система на протяжении ряда лет сталкивается с тенденцией сокращения сферы использования такого важнейшего конституционного института, как суд присяжных. Первый шаг был сделан, когда в декабре 2008 года в рамках борьбы с терроризмом из компетенции этого суда изъяли некоторые преступления против государственной власти: массовые беспорядки, теракт, захват заложника, организацию незаконного вооруженного формирования и участие в нем, государственную измену, насильственный захват или удержание власти, шпионаж.

Второй шаг связан с введением апелляционной инстанции в уголовном процессе с 1 января 2013 года, когда, чтобы не допустить увеличения нагрузки на суды третьего звена, более 20 из 40 с лишним составов преступлений были переданы на районный уровень, где присяжных нет. Среди них оказались дела о тяжких и особо тяжких преступлениях, за которые в качестве максимального наказания может быть назначено до 20 лет лишения свободы, в том числе дела об изнасиловании, взяточничестве, похищении, захвате заложников, если они не были сопряжены с убийством. С этого времени компетенция суда присяжных сузилась еще вдвое.

Стало ясно, что суд присяжных перестает реально существовать в России. Произошедшее сокращение его компетенции привело к тому, что число рассматриваемых им дел с 500-600 в год снизилось до 200 и менее. С учетом того, что ежегодно в нашей стране привлекается к уголовной ответственности и осуждается более миллиона человек, число процессов с участием присяжных по своему значению стало близко к статистической погрешности.

Подобное положение вещей говорит о существенном снижении уровня уже достигнутых гарантий справедливого правосудия. Между тем такое положение противоречит как конституционным, так и международным подходам в сфере защиты прав и свобод. Конвенция о защите прав человека и основных свобод подчеркивает, что ничто не может служить основанием для снижения уровня гарантий прав и свобод, достигнутого в национальной правовой системе. В свою очередь, часть первая статьи 17 Конституции РФ обеспечивает права российских граждан по международному стандарту. Более того, в конституционной норме части первой статьи 55 указывается, что перечень прав и свобод, который закреплен в главе второй российской Конституции, не означает непризнания или умаления других прав и свобод. И тем самым для российской правовой системы предполагается возможность дальнейшего развития этих прав.

Правовое пространство, правовая база всего регулирования защиты прав и свобод определяются этими нормами. В апреле 2010 года Конституционный суд подтвердил, что установление подсудности дел суду присяжных — это сфера ответственности законодателя. Но 20 мая 2014 года, рассматривая вопрос о втором сокращении компетенции суда присяжных, КС указал, что признаваемая в этом вопросе дискреция законодателя не означает, что он вправе фактически свести на нет значение конституционного института.

Возрождение или искажение

Правозащитное сообщество, конечно, не могло не отреагировать на тенденцию сужения сферы полномочий суда присяжных. Совет при президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека (СПЧ) несколько раз ставил во время встреч с главой государства вопрос о недопустимости такого развития. И осенью 2014 года, когда это обсуждалось в последний раз в таком формате, президент согласился, что не годится так сужать компетенцию суда присяжных. Затем последовало поручение СПЧ подготовить предложения на этот счет, совет его выполнил и получил указание обсудить свой документ с Верховным судом.
[tag:teaser:121]
В ответ на предложения СПЧ ВС представил свою концепцию реформы суда присяжных, в которой среди прочего говорится об уменьшении численности коллегии присяжных с двенадцати до пяти-семи человек при одновременном расширении круга рассматриваемых ими дел. Но коллегиальность в суде с участием присяжных существует, чтобы обеспечить наибольшую объективность при рассмотрении дела. Объективность коллегии присяжных, которые рассматривают только вопросы доказанности фактов, прежде всего, обусловлена возможностью сохранить в коллективной памяти наибольший объем объективной доказательственной информации. И если коллегия состоит из 12 членов, то, как показывает опыт, в том числе российский, подтвержденный психологическими исследованиями, присяжным удается сохранять в памяти более 90 процентов фактической информации — они дополняют друг друга, могут напомнить прозвучавшую в заседании суда информацию, а если число присяжных в коллегии сокращается, объем сохранения объективных данных тоже снижается.

Логические ошибки также исключаются именно за счет принятия решения большим коллективом, потому что люди обмениваются аргументами, указывают на слабость тех или иных приводимых доводов. При голосовании крайние позиции, позиции меньшинства, естественно, исключаются — они не влияют на результат голосования, а это всегда бóльшая гарантия правильности решения, потому что не принимается во внимание именно то, что имеет меньше шансов быть объективной реальностью.

Но предложение об уменьшении числа участвующих в рассмотрении уголовного дела присяжных — еще не главный дефект концепции Верховного суда. В своих предложениях ВС фактически заменил конституционное понятие суда присяжных на другое, нашей Конституции неизвестное, выдвинув идею, ликвидирующую основную процессуальную особенность этого института. ВС предложил, чтобы присяжные, которых будет пять-семь, выносили свое решение, заседая вместе с председательствующим судьей, а не отдельно от него. По сути, это известный зарубежный образец шеффенского суда или возвращение — хотя и с помощью иной терминологии — к советскому суду с участием народных заседателей.

Об этом же свидетельствует и тот фрагмент концепции ВС, где говорится о подсчете голосов в коллегии присяжных. Согласно правилу, которое существует сейчас, если голоса присяжных по вопросу о виновности разделились пополам, лицо признается невиновным. Но что делать, когда заседателей пять или семь? И ВС нашел выход. По его мнению, при подсчете голосов должно учитываться и мнение председательствующего.

Старшина, выбранный присяжными для руководства их совещанием, находится в таком же положении, как и остальные присяжные, являющиеся судьями-непрофессионалами. У него нет бóльшего объема информации, нет бóльших знаний, нет перед собой тома с материалами дела — ничего такого, что отличало бы его от других присяжных, когда они решают вопрос о виновности или невиновности. Совсем иное положение занимает среди них председательствующий судья: он юридически образованный человек и владеет информацией об обстановке вокруг дела, от чего присяжные должны быть оберегаемы. Все это, конечно, влияет на позицию судьи по существу дела и на его возможности объяснять присяжным, что им надлежит в этом деле учитывать и оценивать.

Процедуры совместной выработки решений профессиональными судьями и судьями-непрофессионалами нивелируют роль последних как представителей народа, противостоящих профессиональной деформации юристов при осуществлении социально значимых задач правосудия, обеспечивающих социальный контроль за этой сферой, а также наиболее эффективную защиту суда от внешних влияний.

Сейчас судья при рассмотрении любого дела не может не учитывать имеющиеся риски дисциплинарной ответственности и других негативных личных последствий. У судьи практически нет никаких шансов защититься от такой меры, как лишение его судейского статуса. Хотя в нашей стране существует запрет привлекать судью к ответственности за характер принятого по делу решения и специальная формальная процедура, имеющая все внешние признаки, которые должны гарантировать защиту судьи от внешнего влияния и нарушения судейских иммунитетов. Международные рекомендации предлагают, например, чтобы орган судейского сообщества, который лишает служителя Фемиды его полномочий, состоял не менее чем наполовину из судей, а у нас их доля в решающих судьбу судьи квалификационных коллегиях судей даже больше — две трети. Но это не помогает положительному решению задачи защиты судейского статуса, потому что эти органы — квалификационные коллегии судей — практически подчинены председателям соответствующих судов, и у руководителей судов есть возможности для воздействия на судей, входящих в такие коллегии, как и на весь судейский корпус. Достаточно упомянуть роль председателей судов в рекомендации на судейские должности, в инициировании привлечения судей к ответственности, продвижении их карьеры, присвоении квалификационных классов и денежных надбавок. В таких условиях самозащита со стороны судейского корпуса обнаруживает свою полную несостоятельность.

Конечно, недопустимость участия профессионального судьи в совещании присяжных не означает, что надо отвергнуть идею шеффенов или народных заседателей. Участие граждан в правосудии может не сводиться к одной только форме присяжных заседателей, и тем более оно не должно быть ограничено таким узким в количественном отношении кругом дел, которые отнесены сейчас к сфере компетенции суда присяжных.

Заседатели, рассматривающие дела вместе с профессиональным судьей, могут быть полезны. Положительное значение этого института заключается в том, что непрофессионал-заседатель — значимая фигура для осуществления общественного контроля при условии, конечно, что, участвуя по достаточно широкому кругу дел, он занимает по ним ответственную и активную позицию.
[tag:teaser:64]
Все же можно согласиться, что имеется определенный смысл в том, чтобы допустить участие заседателей по целому ряду категорий дел, которые сейчас судьи рассматривают единолично. Это, например, избирательные споры, дела о дорожно-транспортных происшествиях. Во многих гражданских делах, в частности о разделе имущества супругов и других семейных спорах, каждый, исходя из своего жизненного опыта, может что-то полезное и в суд принести.

Но Верховный суд предлагает ввести шеффенский суд вместо суда присяжных, а не наряду с ним. С точки зрения Конституции, это абсолютно недопустимо, потому что суд с участием присяжных не может не пониматься в том его смысле, в каком он, согласно конституционному тексту, назван и в главе второй Конституции (статья 32), где предусмотрено участие граждан в правосудии, и в главе седьмой о судебной власти (статья 123), где закреплена дискреция законодателя по определению круга дел, рассмотрение которых судом осуществляется с участием присяжных. Конечно, произвольное использование этого понятия применительно к шеффенскому суду или к суду с участием народных заседателей является искажением содержания конституционного института присяжных. На это ни законодатель, ни суды, мягко говоря, не уполномочены.

Мнимая экономия

Насколько можно судить, коллегии из пяти присяжных Верховный суд предлагает ввести на уровне судов районного звена, из семи — на уровне областного. По мнению ВС, уменьшение числа заседателей приведет к экономии — процессуальной и материальной.

Вряд ли это так. Напротив, реализация концепции ВС несет в себе риск роста материальных затрат. В районных судах инфраструктуры для рассмотрения дел с участием присяжных (и даже шеффенов) нет, и не везде ее можно создать в разумные сроки. Значит, ждать внедрения т.н. присяжных в районных судах придется еще неопределенно долгое время. Слабо верится, что это произойдет быстро с учетом, например, того, что даже аудиозапись судебных заседаний в судах повсеместно ввести не удается. Предложения ВС не решают в настоящем времени задачу расширения форм участия граждан в правосудии ни в каком из его видов, что, собственно, надлежало сделать, исходя из поручения, данного ВС и СПЧ главой государства.

Наименее затратный и организационно необременительный путь расширения компетенции суда присяжных предлагает как раз СПЧ. В делах, переданных после инстанционной реформы на рассмотрение районных судов, совет считал нужным сохранить право обвиняемых, если они полностью или частично не признают свою вину, ходатайствовать о рассмотрении их дела с участием присяжных. В этом случае дело передавалось бы в суд областного звена, где существуют уже необходимые условия для работы с присяжными заседателями. Серьезной нагрузки это бы не вызвало, так как практика показывает, что даже при самой широкой возможности просить о суде присяжных реально чуть более процента обвиняемых заявляют о таком своем желании.

Процессуальная экономия по концепции ВС также сомнительна. Верховный суд утверждает, что участие председательствующего в обсуждении вердикта вместе с присяжными сэкономит время на разбирательство, так как не будет задействоваться процедура письменных вопросов присяжных, все вопросы фактов председательствующий сможет разъяснить присяжным заседателям в совещательной комнате быстрее. Однако основные временные затраты в процессе падают на рассмотрение дела, а не на совещание присяжных.

Реальная реформа суда присяжных должна идти в другом направлении. Прежде всего, надо устранять причины, затрудняющие формирование и работу коллегий присяжных. А эти причины — в уже широко известных фактах давления на присяжных, за которыми начинают следить, которым угрожают. Причины и в том, что присяжные знают о перспективе провести в суде несколько лет. Конечно, никто из судей-непрофессионалов не может годами заседать в судах, оторвавшись от своей работы, повседневной деятельности, семейных обязанностей — понимание этого давно существует в мире. Есть возможность выделения дел вместо формирования дел-монстров. В отношении присяжных должны обеспечиваться и меры социальной защиты: нельзя не выплачивать им нормальную среднюю заработную плату; необходимы, наконец, такие правила для работодателей, которые исключали бы возможность увольнения присяжных в связи с их привлечением к рассмотрению дел в судах, не говоря уже о мерах, обеспечивающих их безопасность и нормальные условия жизни и работы в период осуществления судейских функций.

Кроме того, очень серьезный предмет — это совершенствование процедуры в суде присяжных, а предложения Верховного суда ее никак не затрагивают. Между тем наука и практика уже давно предлагают необходимые изменения в этой области. Почему присяжным для обсуждения в совещательной комнате дается только один экземпляр опросного листа, а не двенадцать? Почему не предусмотрено в случае необходимости вручение копий протоколов и некоторых письменных материалов дела? В американских, например, судах коллегия присяжных получает эти документы и может, не обращаясь ни к кому с дополнительными вопросами, прояснить для себя необходимые обстоятельства дела.

Обед начался сразу после того, как судебное заседание с выступлением сторон в прениях и напутственным словом судьи было завершено.

Законодатель исключил суды присяжных для дел несовершеннолетних и дел, где подсудимыми являются женщины. Увы, это нельзя объяснить стремлением обеспечить более надежные процессуальные средства защиты для данных категорий подсудимых. Здесь, напротив, очевидна их дискриминация.

Вместе с тем при всех нынешних трудностях в реализации института рассмотрения уголовных дел с участием присяжных заседателей нельзя согласиться с тем, что существующее отношение граждан к суду присяжных и участию в нем является негативным. Многие из тех, кто выступил в роли присяжного заседателя, становятся, во-первых, истинными патриотами суда присяжных и, во-вторых, истинными гражданами, потому что ощущают и признают ту ответственность, которую им приходится брать на себя, участвуя в рассмотрении дела в суде. Очень трудно сказать человеку, что он виновен, в отсутствие доказательств, глядя ему глаза в глаза. Суд присяжных не потому хорош, что он милосерден. Суд присяжных потому хорош, что он оправдывает при любом неустраненном сомнении в доказанности вины. Но это как раз и соответствует общепризнанному конституционному требованию справедливого правосудия.

После введения в современной России суда присяжных профессиональные судьи положительно оценивали такую новацию. Они мотивировали это тем, что привлечение присяжных лишает смысла попытки незаконного вмешательства в судейскую деятельность, обеспечивает независимость судьи, раз не судьи, а присяжные отвечают на вопрос о виновности или невиновности. Но развитие судебной деятельности, к сожалению, так и не исключило старого стереотипа, когда от судей, даже при рассмотрении дела с участием присяжных, нередко все равно ожидается только какое-то определенное решение, независимо от того, является ли оно обоснованным. И последуют неприятности для судьи, если в судебном заседании под его председательством был вынесен присяжными оправдательный вердикт, который будет потом отменен вышестоящим судом. В этой обстановке у судьи всякий интерес к данной форме работы пропадает, тем более что она налагает на него очень серьезные дополнительные профессиональные обязанности: отбор присяжных, состязательное исследование доказательств в судебном заседании и тем более напутственное слово присяжным — это особо сложные виды судейской работы, требующие высоких профессиональных качеств и больших усилий.

Отсюда и атака на такой институт, как суд присяжных. Единственный аргумент, который привел к сокращению его компетенции, — это тот статистически подтвержденный факт, что заседатели во много раз чаще оправдывают подсудимых, чем профессиональные судьи.

Конечно, влиять на присяжных, управлять ими на расстоянии гораздо сложнее, нелегко узнавать с помощью ОРМ, к какому решению присяжные склоняются. Все это требует гораздо больше усилий, чем механизм, когда председательствующий в совещательной комнате решает вопросы вместе с присяжными. Предложение ввести этот механизм — это главный порок концепции Верховного суда. И единственное, чем можно объяснить его идеи относительно суда присяжных, так это желанием освободиться от упреков в оправдательных решениях, желанием облегчить свою миссию. И это, конечно, заставляет печалиться.

Сходная логика судебной деятельности, сложившаяся в прошлом веке, в советские времена, заданная внешними по отношению к ней объективными факторами и не позволявшая состояться самостоятельной судебной власти, как раз и потребовала судебных реформ.

Первая проблема сформулирована Свердловским областным судом, обратившимся в КС РФ с соответствующим запросом. Право любого обвиняемого в сложно доказываемом групповом преступлении пойти на переговоры с обвинением, заключить досудебное соглашение о сотрудничестве и рассчитывать на рассмотрение дела в особом (льготном) порядке, появившееся на основании широко разрекламированного Закона от 29.06.2009, якобы вступает в противоречие с правом остальных обвиняемых требовать рассмотрения дела судом присяжных. Врезультате ч. 2 ст. 325 УПК РФ, решающая данную коллизию в пользу суда присяжных (если хотя бы один из подсудимых заявил ходатайство о слушании дела судом присяжных, то дело слушается именно в таком составе, невзирая на позицию остальных подсудимых), должна быть признана неконституционной. Ведь она блокирует право на сделку и соответственно право на особый порядок, которым располагает любой обвиняемый.

Вторая проблема связана с вызвавшим чуть более года назад широкий общественный резонанс Законом от 30.12.2008, сократившим компетенцию суда присяжных. Напомним, что на основании данного Закона из компетенции суда присяжных были изъяты дела о некоторых опасных преступлениях (всего около десяти составов), в частности дела о:

- терроризме (ст. 205 УК РФ);

- массовых беспорядках (ст. 212 УК РФ);

- насильственном захвате власти (ст. 278 УК РФ).

Группа граждан посчитала, что действия законодателя, ограничивающие право на суд присяжных, противоречат ст. 55 Конституции РФ, которая запрещает издание законов, отменяющих или умаляющих права и свободы человека и гражданина.

Суд присяжных и сделка с правосудием

Сразу подчеркнем, что коллизия между правом на суд присяжных и правом на сделку с правосудием является мнимой. Чтобы в этом убедиться, достаточно обладать элементарной процессуальной грамотностью и правильно интерпретировать заложенный в Законе от 29.06.2009 механизм.

В случае заключения сотрудничающим со следствием обвиняемым досудебного соглашения его дело выделяется, то есть происходит разделение основного и выделенного дела, в том числе по кругу лиц (in personam). Выделенное дело рассматривается в особом порядке по правилам главы 40 УПК РФ. Основное дело движется далее, но количество обвиняемых по нему уменьшается, так как обвиняемый по выделенному делу перестает быть обвиняемым по основному делу, то есть не входит в круг обвиняемых, предусмотренный ч. 2 ст. 325 УПК РФ.

Таким образом, когда основное дело доходит до суда, то правом на суд присяжных обладают только те обвиняемые, которые не заключили досудебное соглашение. Коллизии между их волеизъявлением по вопросу о том, быть или не быть суду присяжных, и решаются по правилам ч. 2 ст. 325 УПК РФ. В результате эта норма не имеет никакого отношения к обвиняемым по выделенному делу. Она, как мы убедились, никоим образом не препятствует рассмотрению последнего в особом порядке. Если же уголовное дело в отношении лица, заключившего досудебное соглашение о сотрудничестве, вовсе не выделялось (такое также теоретически возможно), то тогда особого порядка быть просто-напросто не может и коллизия не возникает. В данной ситуации льготное назначение наказания осуществляется при рассмотрении единого дела (не разделенного решением о выделении), что технически достижимо как с судом присяжных, так и без него. В чем здесь проблема, да еще конституционно-правового уровня?

Так, если обвиняемый идет на сотрудничество, то его дело выделяется, рассматривается в особом порядке и он получает половину срока наказания. Адальше — исполнение наказания, то есть направление такого обвиняемого в… обычную зону, что почти равносильно его убийству (у нас же нет специально защищенных мест исполнения наказаний). Кто тогда пойдет на сделку? На практике происходит следующее: следователь перед заключением сделки едет к руководству суда и добивается гарантированного условного срока. Добивается он его, разумеется, внепроцессуальными методами. Условно отпущенный обвиняемый исчезает, самостоятельно обеспечивая свою безопасность. Но ведь далее еще предстоит рассмотрение основного дела.

Суд присяжных и массовые беспорядки

Но пик кризиса прошел. Массовых беспорядков, слава богу, не было… Почему бы не восстановить имидж президента, дав ему возможность в очередной раз благосклонно отозваться о деятельности КС РФ и становлении в России независимой судебной власти? Почему бы не положить в копилку достижений Конституционного Суда очередное конституционно выверенное решение, как это уже произошло с решением по делу о смертной казни? Никаких конституционно-правовых препятствий для такого развития событий нет и быть не может.

Председатель Верховного суда Вячеслав Лебедев предложил распространить суд присяжных на большинство уголовных дел о тяжких преступлениях, в том числе в сфере предпринимательской деятельности. Исключением из этого правила могут быть только дела, содержащие государственную тайну - о шпионаже и государственной измене.

В настоящее время, согласно действующему законодательству, при направлении в суд уголовных дел по некоторым составам преступлений подсудимые вправе ходатайствовать о рассмотрении дела судом присяжных. Это коллегия из шести (для районных и городских судов) или восьми (для Верховного суда субъекта Российской Федерации) присяжных заседателей, которые участвуют в рассмотрении дел в судах и выносят вердикт – виновен ли подсудимый в инкриминируемых ему деяниях.

Фактически институт присяжных в России полноценно заработал только с 2003 года, когда присяжные стали рассматривать до тысячи уголовных дел каждый год. Но уже через несколько лет судам присяжных начали сокращать подсудность: у них забрали возможность рассмотрения дел по преступлениям против половой неприкосновенности, против общественной безопасности, против государственной власти. Сейчас о суде присяжных можно ходатайствовать лишь при рассмотрении дел, по которым максимальная санкция – пожизненное лишение свободы или смертная казнь (формально так и не отмененная), а также еще по ряду статей Уголовного Кодекса.

Предложение вновь добавить присяжным полномочий прозвучало 11 февраля на совещании судей федеральных судов. После него Вячеслав Лебедев напомнил журналистам, что о возможном расширении подсудности дел присяжным говорилось в поручении президента России Владимира Путина - он дал его после своей декабрьской встречи с членами Совета по правам человека при президенте. Будет, вероятно, реализовано и другое его поручение – ввести институт судебных следователей, которые могли бы рассматривать ходатайства об арестах и их продлении; санкционировать обыски и другие следственные мероприятия, а также рассматривать допустимость доказательств, представленных органами предварительного расследования. Вячеслав Лебедев подчеркнул, что это пока его собственные предложения: "Но я их делал осмысленно, на основе анализа судебной практики, судебной статистики и правоприменительной деятельности".

Так, по данным Верховного суда, в 2019 году присяжные в районных судах вынесли приговоры в отношении 585 человек. При этом 26% вердиктов были оправдательными, 15% из них потом отменила вышестоящая инстанция, а обвинительные приговоры отменялись в 11% случаев.

Если предложения Вячеслава Лебедева будут вскоре облечены в закон, это станет лишь продолжением тренда. Ведь полномочия присяжных уже были серьезно расширены в 2018 году, когда их участие в рассмотрении дел распространилось на районные и гарнизонные суды (ранее таким правом располагали только региональные и окружные). Появилась и возможность рассмотрения дел присяжными в отношении женщин, а также мужчин старше 65 лет (ранее они не имели права на суд присяжных, поскольку к ним не может быть применен самый суровый вид наказания - пожизненное лишение свободы). Кроме того, было расширено число статей Уголовного кодеска, дела по которым могут рассматривать присяжные.

По статистике, в делах публичного обвинения, то есть с участием прокурора, оправдательные приговоры в 2018 году составили лишь 0,2% и еще 0,17% пришлось на другие реабилитирующие решения. Но как только в деле стали участвовать граждане, не имеющие аффилированных интересов с судебной или правоохранительной системой, картина резко изменилась: присяжные гораздо строже подходят к оцениванию доказательств, убедительности аргументов, приводимых стороной обвинения, - и выносят оправдательные приговоры почти в 40 раз чаще, чем профессиональные судьи. Поскольку суд присяжных склонен оправдывать подсудимого чаще, чем профессиональный судья, число обвиняемых, ходатайствующих о таком суде возросло в 2018 году почти в два раза.

Но, по данным фонда "Общественное мнение", только 16% россиян готовы добровольно вершить судьбы своих сограждан, а 78% от такой чести отказываются. К кандидату в присяжные предъявляется целый ряд требований. Он не должен знать никого лично из участников процесса. Он не должен иметь опыт работы в правоохранительных органах, Вооруженных силах в течение последних пяти лет. Он не должен быть вовлечен в расследование других уголовных дел. Он должен не только не иметь судимости, но и не быть ни разу под судом. Его мнение о деле не должно быть сформировано публикациями в СМИ. Ни судья, ни обвинитель, ни защитник, расследуя дело, ни на какой его стадии – ни в допросе сторон, ни в предоставлении доказательств, ни в прениях – не имеют права говорить с присяжными юридическим языком.

Например, слово "убийство" в обиходном языке имеет расширительное толкование, тогда как Уголовный кодекс жестко сфокусирован. Поэтому все правоприменители, включая судей, вынуждены не использовать это просторечное слово. Они заменяют его такими уже устоявшимися эвфемизмами, как "намеренное лишение жизни" или "нанес ранения".

В результате, хотя суд присяжных – достаточно прогрессивный институт правосудия, но в реалиях России его использование весьма ограничено. И дело не только в том, что для присяжных ограничен круг составов преступлений, есть и другие причины:

- едва ли не 90% дел рассматривается по сокращенной процедуре – то есть, с признанием вины подсудимым. Здесь присяжные в принципе не нужны;

- собрать 6 или 8 человек, которые будут регулярно посещать множество судебных заседаний, не очень просто (особенно в небольших населенных пунктах);

- все это достаточно дорого для Судебного департамента: каждому присяжному платят половину оклада судьи за день работы – это примерно 700-1000 рублей в день, плюс транспортные расходы, и суммарно рассмотрение дела присяжными может стоить государству несколько сотен тысяч рублей.

Кроме того, есть проблемы чисто юридического характера: в некоторых делах непрофессиональные присяжные могут попросту не разобраться, из-за чего остается риск осудить невиновного или оправдать настоящего преступника.

Партнер Адвокатского бюро города Москвы "Щеглов и Партнеры", адвокат Артем Лиляк отметил: "Безусловно, для судеб многих и многих обвиняемых по уголовным делам расширение подсудных суду присяжных дел - это шанс на более гуманное и справедливое (именно с точки зрения общественной морали) наказание или даже на полное оправдание. Как показывает опыт, присяжные заседатели намного острее и честнее реагируют на нарушения и недоработки следствия, на качество доказательств, на общую ауру, если можно так сказать, процесса. Для простого человека участие в качестве присяжного - это огромное событие, а не ежедневный конвейер, как для профессиональных судей. И именно такой щепетильный подход позволяет подсудимому надеяться на лучшее.

Количество оправдательных вердиктов красноречиво говорит, как о качестве предварительного следствия, так и об отношении общества к происходящему в целом. И это не может радовать сторону обвинения! Наверное, все 100% оправдательных вердиктов опротестовываются прокурорами, значительная часть вердиктов отменяется вышестоящими судами по любым, даже малозначительным поводам. Есть прецеденты, когда присяжные трижды оправдывали подсудимого и каждый раз сторона обвинения была этим недовольна. Но хотя проблем и рисков в "непрофессиональном" суде хватает, этому институту все же не одна сотня лет, от него не отказываются во многих прогрессивных странах, декларирующих свою демократическую природу государственного устройства. Ничего более честного, справедливого и гуманного по сей день, как мне кажется, человечество не изобрело. Хочется верить, что инициатива найдет поддержку у законодателей. Хотя огромная часть представителей "правохоронительных" органов почему-то очень боятся, что некий абстрактный виновный может избежать наказания в суде присяжных, и при этом абсолютно не переживают за десятки и сотни необоснованно осуждённых профессиональным судом граждан. Почти наверняка эти должностные лица будут противостоять нововведениям".

Напомним, что в Российской империи присяжные оправдывали даже до 40% подсудимых, и поводы для недовольства суд присяжных тогда тоже давал всегда. Тогдашний обер-прокурор Святейшего синода, главный идеолог реакционных сил Константин Победоносцев вообще советовал императору Александру III бестрепетно покончить с этим "баловством". Но даже Александр III, тоже не запомнившийся современникам особым либерализмом, все-же принял решение не упразднять, а развивать суд присяжных, постепенно расширяя его полномочия. То же самое – развитие суда присяжных с расширением его полномочий – происходит и в сегодняшней России.

Читайте также: