Особенности доказывания в третейском процессе доказательства в третейском суде и их оценка

Обновлено: 05.05.2024

Конституционный суд опубликовал наиболее значимые правовые позиции по вопросам доказывания в гражданском и арбитражном судопроизводстве. Согласно им, оценка доказательств, включая показания свидетелей и экспертные заключения, относится к исключительной компетенции суда. Но при этом судебным органам запрещено оценивать обстоятельства дела произвольно. Суд должен руководствоваться только законом.

Если одна из сторон заявляет о подложности имеющихся в деле доказательств, суд имеет право назначить экспертизу или предложить участникам процесса предоставить другие доказательства. При этом суд не обязан этого делать и должен исходить из совокупности обстоятельств дела.

Заявлять о подложности доказательств, которые рассмотрены судом первой инстанции, при апелляционном рассмотрении дела нельзя, так как оценку этих доказательств невозможно уже исключить из материалов дела.

Гражданский процесс имеет состязательный характер, и стороны сами несут ответственность за доказывание обстоятельств, на которые ссылаются. Роль суда состоит в том, чтоб обеспечить им для этого равные возможности.

При этом, если одна из сторон уклоняется от участия в экспертизе, суд вправе установить презумпцию тех фактов, которые эта экспертиза должна была установить. Такая норма не позволяет недобросовестным участникам процесса воспрепятствовать правосудию своим бездействием.

Суд принимает значимые для процесса факты, которые установлены другим судом в рамках другого дела, пока они не опровергнуты. Признание преюдициального значения предшествующих судебных решений позволяет избежать противоречий и способствует правовой определенности.

При отказе прокурора от иска, предъявленного в защиту прав, свобод и законных интересов неопределенного круга лиц, судебные издержки ответчика компенсируют за счёт бюджета. Исключение – случаи, когда отказ от иска связан с тем, что ответчик удовлетворил требования прокуратуры добровольно.

Запрет на допрос определённых лиц в качестве свидетелей не распространяется на должностных лиц организации, с которой заявитель состоит в трудовых отношениях. В рамках судебного спора о действиях таких лиц в отношении работника их разрешается допрашивать как свидетелей.

Суд уполномочен оценивать доказательства и должен руководствоваться при этом только Конституцией, федеральными законами и другими нормативными актами. Соблюдение этих принципов гарантирует проверка его решений судами вышестоящих инстанций.

При необходимости рассмотреть вопросы, которые требуют специальных знаний, суд назначает экспертизу. Суд вправе сделать это и при неявке одной из сторон процесса на заседание, если для неё не было уважительной причины. В случае сомнений в правильности или обоснованности первоначального заключения суд вправе назначить повторную экспертизу. Если суд отказал в повторной экспертизе, то участник процесса вправе оспорить это в апелляционной жалобе.

Отказ или удовлетворение ходатайства о назначении экспертизы суд должен мотивировать. Решение он принимает в зависимости от того, имеют ли обсуждаемые обстоятельства значение для дела.

Суд не обязан удовлетворять каждое ходатайство о вызове свидетеля. Решение об этом он принимает, исходя из обстоятельств дела. При этом суд не уполномочен произвольно решать вопрос о допустимости доказательств, включая показания свидетелей.

Если ответчик признал иск, суд не должен исследовать доказательства и обстоятельства дела и не обязан обосновывать принятое решение.

Список вопросов при проведении экспертизы составляет суд. При этом стороны процесса вправе предложить свои вопросы, а суд не имеет права немотивированно их отклонить.

Суд вправе оказывать содействие при истребовании и сборе доказательств сторонам и другим лицам, участвующим в деле, если для них это затруднительно. Каждое такое решение он принимает, исходя из конкретных обстоятельств дела.

Суд вправе привлечь к ответственности лиц, которые отказываются по его требованию предоставить доказательства, если для этого нет уважительной причины. Если доказательства удерживает у себя одна из сторон процесса, суд руководствуется объяснениями другой стороны.

Программа конференции включала широкий спектр вопросов – от законодательного регулирования организации и деятельности третейских судов в России до различных аспектов их правоприменительной практики. Удалось даже выяснить, как предполагаемое реформирование сферы оказания квалифицированной юридической помощи может повлиять на вопросы доказывания в арбитраже.

Эти вопросы, на которые отвечали председатель МКАС и МАК Андрей Костин и член президиума МКАС Сергей Лебедев, связаны с одной из серьезных проблем отечественного правового регулирования – количеством и качеством изменений, вносимых в законодательство.

Стабильность и предсказуемость законодательства – одно из важнейших условий устойчивого развития правовой системы. Закон о международном коммерческом арбитраже в течение 20 лет действует в практически первозданном виде. Для нашей страны это редкое исключение из общего правила: изменения в нормативное регулирование вносятся непрерывно, что существенно снижает качество законов.

Закон о международном коммерческом арбитраже был создан на основе Типового закона ЮНСИТРАЛ о международном торговом арбитраже 1985 г. (с минимальными отличиями от этого акта), поэтому позволил обеспечить единообразие не только законодательства об арбитражных процедурах, но и подходов к толкованию его норм. Применение этого нормативного акта не вызывает никаких проблем, поскольку он понятен и российским предпринимателям, и их зарубежным партнерам.

В 2006 г. была принята новая редакция Типового закона ЮНСИТРАЛ, после чего Минэкономразвития подготовило проект изменений в отечественный закон. Этот проект, 22 июля 2011 г. внесенный в Госдуму Правительством РФ, 25 января 2012 г. был принят в первом чтении, несмотря на то, что по ряду положений отходит от регулирования, предлагаемого Типовым законом. Затем в процессе подготовки ко второму чтению в нем появились новые изменения, менее удачные по сравнению с предшествовавшей версией. 10 июня 2013 г. было принято решение отложить рассмотрение законопроекта во втором чтении.

По мнению арбитров, при внесении изменений в Закон о международном коммерческом арбитраже главное – обеспечить его согласование с действующей редакцией Типового закона ЮНСИТРАЛ), так как в сфере арбитражного разбирательства необходимо строгое соответствие международным стандартам.

Вместе с тем, по словам Андрея Костина, важная задача – ввести серьезные требования к созданию третейских судов.

Владимир Хвалей не поддержал предлагаемые РСПП изменения в регулировании: ввести контроль за созданием третейских судов (путем их регистрации) и жесткие требования к судьям (в частности, высшее юридическое образование, возраст свыше 28 лет), создать механизмы саморегулирования, исключить имеющуюся сейчас у любого юридического лица возможность создавать постоянно действующий третейский суд (предоставить такое право только некоммерческим организациям). На примерах стран постсоветского пространства он постарался показать, что такие шаги не дают существенного эффекта.

По его мнению, лекарство от названных болезней – нормальная работа государственного суда, который вправе отказать в выдаче исполнительного листа на исполнение решения третейского суда или отменить это решение. Иными словами, совершенствовать надо не нормативное регулирование, а правоприменение. Существующих механизмов контроля со стороны государственных судов достаточно для того, чтобы преодолеть злоупотребления в сфере третейских разбирательств. Надо только заставить эти инструменты работать – улучшить подготовку судей, чтобы те научились принимать грамотные решения, и создать эффективные механизмы борьбы с коррупцией в государственных судах…

Конфиденциальность и ее перспективы
В числе проблем арбитража судья английского апелляционного суда в отставке сэр Бернард Рикс назвал конфиденциальность.

Поэтому в Великобритании задумались о возможности публикации арбитражных решений, касающихся важных вопросов коммерческого права (без указания имен участников дела).

Стороны в международном арбитраже ссылаются на доказательственные привилегии, когда мотивируют свой отказ ответить на запрос о предоставлении или раскрытии доказательств другой стороне.

В российском праве такие привилегии обеспечивает, в частности, институт адвокатской тайны. Тем не менее, поскольку общее нормативное регулирование сферы оказания юридической помощи в России отсутствует, международный арбитраж при решении вопроса о том, какие сведения должны быть закрыты, может отказаться рассматривать адвокатскую тайну как подлежащий применению российский национальный правовой институт (т.е. может в этом плане приравнять российских адвокатов к лицам без адвокатского статуса).

Евгения Рубинина видит выход в том, чтобы арбитры, рассматривающие дела с участием российских представителей, при определении доказательственных привилегий руководствовались наиболее гибким из имеющихся подходов – транснациональным (основанным на п. 3 ст. 9 Правил получения доказательств в международном арбитраже Международной ассоциации юристов). По ее мнению, сейчас только это позволяет обеспечить равенство сторон в плане предоставления или раскрытия доказательств.

А в перспективе, конечно, лучшим выходом было бы объединение всех практикующих юристов в России на основе адвокатского статуса.

В России ежегодно проводится не менее десяти конференций по международному коммерческому арбитражу. Идея состоит в том, чтобы сделать нашу конференцию одной из лучших, благодаря двум важным принципам:

1) приглашать новых лиц (не тех, кто уже известен в этой сфере, а тех, кто более молод, более энергичен, имеет самостоятельные взгляды);

2) организовывать конференцию на началах конкуренции, когда в качестве спикеров приглашаются все желающие, но допускаются не все.

Каждый желающий должен вначале представить тезисы своего выступления, а затем полный текст, который публикуется в виде статьи в сборнике. Из присланных материалов специалисты, входящие в оргкомитет, руководствуясь критериями актуальности и качества, выбирают лучшие. И в результате получается интересней, чем обычно бывает на подобных мероприятиях.

Основные результаты, которых мы ожидаем, – продвижение новых идей и новых имен, а также продвижение, конечно же, и самих организаторов конференции (юридических фирм и ТПП). Все остальные, кто участвует в конференции, тоже извлекают из этого несомненную пользу – узнают что-то новое, общаются.

Компетенция третейских судов

Большая часть Постановления посвящена компетенции третейских судов. Прежде всего, ВС установил критерии спора, который может быть передан на рассмотрение в арбитраж.

Постановление закрепляет презумпцию арбитрабильности всех гражданско-правовых споров: их неарбитрабильность должна быть прямо установлена федеральным законом. Обратная презумпция установлена в отношении дел, возникающих из административных и иных публичных правоотношений. Возможность их передачи в арбитраж может быть установлена только законом или международным договором, согласие на обязательность которого выражено посредством принятия федерального закона.

Отдельное внимание уделено тому, что споры, вытекающие из 44-ФЗ[1], являются неарбитрабильными лишь до вступления в силу специального федерального закона, устанавливающего порядок определения постоянно действующего арбитражного учреждения, которое вправе администрировать споры из госзакупок (п. 17).

Вторым условием передачи спора в арбитраж является заключенное, действительное и исполнимое арбитражное соглашение. Постановление Пленума содержит ориентиры, позволяющие выявить потенциальные дефекты арбитражного соглашения.

Форма и сфера действия арбитражного соглашения

Одним из условий заключенности арбитражного соглашения является соблюдение требований о письменной форме.

Арбитражное соглашение может быть заключено также путем обмена процессуальными документами – в том числе иском и отзывом на иск, где одна из сторон заявляет о наличии соглашения, а другая против этого не возражает. ВС РФ дает важное уточнение: такое соглашение распространяется лишь на конкретный спор, в ходе которого оно заключено. Последующие споры с участием тех же сторон не охватываются действием такого арбитражного соглашения.

Другим способом заключения арбитражного соглашения может быть отсылка в договоре на документ, содержащий арбитражную оговорку, например на стандартные условия или типовой договор. Для определения действительной воли сторон на передачу споров в арбитраж такая ссылка должна однозначно свидетельствовать о распространении условий документа, содержащего арбитражное соглашение, на отношения из договора между сторонами (п. 22).

Наконец, арбитражное соглашение может быть заключено путем присоединения к арбитражной оговорке, содержащейся в уставе организации. Такая арбитражная оговорка в уставе связывает не только само юридическое лицо и его участников, голосовавших за включение арбитражной оговорки, но и любых новых участников юридического лица, которые приобрели акции или доли в его уставном капитале или стали его членами уже после включения арбитражной оговорки в устав. Иное толкование означало бы, что любое изменение состава участников хозяйственного общества уничтожает арбитражную оговорку или, как минимум, требует повторного утверждения устава (п. 23). Это правило согласуется с другим важным разъяснением из п. 25 Постановления, в соответствии с которым арбитражное соглашение распространяется на правопреемников в случае как универсального, так и сингулярного правопреемства.

Наконец, Постановление закрепляет широкий подход к определению круга споров, на которые распространяется арбитражное соглашение, по общему правилу включая в них и деликтные споры, и требования из неосновательного обогащения (п. 21).

Недействительность и неисполнимость арбитражного соглашения

Недействительное арбитражное соглашение — соглашение, заключенное с пороком воли (обман, угроза, насилие), несоблюдением формы или противоречащее иным императивным требованиям применимого к арбитражному соглашению права (п. 29). В Постановлении подчеркивается, что российский правопорядок допускает заключение альтернативных арбитражных соглашений, предоставляющих право выбора применимой процедуры разрешения спора. При этом альтернативное соглашение может предусматривать право одной стороны предъявить иск в один поименованный в соглашении арбитраж или суд, а второй стороны — в другой арбитраж или суд. Напротив, соглашение о разрешении споров, закрепляющее такое право выбора только за одной стороной договора (диспаритетное соглашение), является недействительным в части лишения другой стороны возможности выбора тех же способов разрешения спора (п. 24).

Неисполнимое соглашение — такое, из содержания которого невозможно установить прямую волю сторон в отношении выбранной ими процедуры арбитража или которое не может быть исполнено в соответствии с волей сторон. При оценке данного фактора следует исходить из презумпции исполнимости арбитражного соглашения. Представляется, что арбитражное соглашение может быть признано неисполнимым лишь в исключительных случаях, а при наличии сомнений в действительности и исполнимости арбитражного соглашения следует оценивать не только текст арбитражного соглашения, но и иные доказательства, позволяющие установить действительную волю сторон (в том числе предшествующие арбитражному соглашению переговоры и переписку, последующее поведение сторон) (п. 30).

Важное положение содержится в п. 31 Постановления относительно заявления возражений против компетенции третейского суда. В нем прямо указано, что само по себе участие в третейском разбирательстве или предъявление встречного иска не является признанием ответчиком компетенции третейского суда, если он заявил возражения в своем первом заявлении по существу спора. Последствиями несвоевременного заявления возражений против компетенции третейского суда или же неучастия в устных слушаниях при условии надлежащего уведомления является утрата права на возражения в дальнейшем, в том числе в рамках производства об оспаривании и принудительном исполнении решения третейского суда.

Осуществление функций содействия и контроля

В разделе 2 Постановления ВС четко разделил все функции, исполняемые судами в отношении арбитража, на две группы:

функции содействия третейскому разбирательству (п. 9): назначение, отвод и прекращение полномочий арбитров, получение доказательств, принятие обеспечительных мер;
функции контроля в отношении третейского разбирательства (п. 10): оспаривание арбитражных решений, оспаривание постановлений предварительного характера о наличии у третейского суда компетенции, выдача исполнительного листа на принудительное исполнение внутреннего арбитражного решения / признание, приведение в исполнение иностранного арбитражного решения.

При осуществлении всех вышеуказанных функций суд ex officio проверяет, во-первых, возможна ли передача спора на разрешение третейского суда (т. е. относится ли спор к категории арбитрабильных), а также является ли арбитражное соглашение действительным, исполнимым и не утратившим силу.

Кроме того, Постановление содержит подробные разъяснения по вопросу подсудности дел, связанных с осуществлением функций содействия и контроля (п. 11–14). С этим связано одно из ключевых для практики пояснений Постановления для целей определения подсудности: под разнообразной терминологией процессуального законодательства (место нахождения третейского суда, место проведения, осуществления третейского разбирательства, место принятия решения третейского суда) понимается именно место арбитража (п. 15).

Функции содействия третейскому разбирательству

Раздел 4 Постановления посвящен вопросам выполнения судами функций содействия третейскому разбирательству: назначению и отводу арбитра, принятию обеспечительных мер и истребованию доказательств. Данные функции содействия оказываются в рамках как институционального арбитража, так и арбитража ad hoc (за исключением содействия в истребовании доказательств).

Согласно п. 34 Постановления, содействие в назначении арбитра может быть осуществлено в исключительных случаях, когда состав арбитража не может быть сформирован без участия суда, уже после того, как были соблюдены все предусмотренные законом или соглашением сторон процедуры формирования состава арбитража. Компетентным судом в таком случае является арбитражный суд субъекта Российской Федерации или районный суд, на территории которого проводится соответствующее третейское разбирательство.

Примечательно, что для целей отбора кандидатов в арбитры суд может использовать рекомендованные списки арбитров, которые ведут постоянно действующие арбитражные учреждения. Хотя это напрямую не следует из Постановления,

При этом назначение одного из арбитров судом автоматически не означает, что остальные арбитры назначаются аналогичным способом: напротив, дальнейшее формирование состава арбитража происходит в порядке, предусмотренном соглашением сторон.

Постановление обращает внимание на то, что в рамках институционального арбитража стороны могут своим прямым соглашением исключить возможность назначения арбитра судом, если правила арбитража или соглашение сторон предусматривают иные способы назначения арбитра. Представляется, что данная норма способствует более оперативному формированию состава арбитража, например с помощью назначающего органа арбитражного учреждения, а также позволяет избежать нарушения одного из принципов арбитража — конфиденциальности.

Другой функцией содействия арбитражному разбирательству является рассмотрение судом заявлений об отводе арбитра. Само по себе право заявить отвод при наличии обоснованных сомнений в беспристрастности и независимости арбитра является одним из основополагающих прав стороны арбитража, а процедура рассмотрения отвода может быть предусмотрена соглашением сторон, правилами арбитражного учреждения и действующим законодательством.

Как следует из п. 35 Постановления, компетентный суд по просьбе стороны арбитража заново рассматривает отвод, заявленный арбитру, только в случае, если заявление об отводе не было удовлетворено в рамках арбитража.

Такое заявление должно быть подано в компетентный суд в течение одного месяца с момента получения постановления об отказе в удовлетворении отвода. При этом рассмотрение заявления об отводе государственным судом не влияет на арбитражное разбирательство и не мешает составу арбитража вынести решение по существу. В таком случае если заявление об отводе не было рассмотрено до окончания арбитражного разбирательства, сторона арбитража может ссылаться на обстоятельства, которые являются основанием для отвода, в рамках производства об отмене арбитражного решения или о выдаче исполнительного листа на его принудительное исполнение.

Постановление прямо предусматривает, что акты третейских судов о принятии обеспечительных мер хотя и являются обязательными, но не могут быть принудительно исполнены.

В связи с этим сторонам арбитража гарантируется дополнительное право обращения в компетентный суд с заявлением о принятии обеспечительных мер в связи с третейским разбирательством. Компетентным судом для рассмотрения такого заявления является арбитражный суд, судья или государственный суд системы судов общей юрисдикции по месту арбитража, либо по месту нахождения или месту жительства должника, либо месту нахождения имущества должника.

Стороны могут обратиться в компетентный суд с заявлением об обеспечительных мерах как до подачи аналогичного заявления в третейский суд (или одновременно с ней), так и после принятия третейский судом решения по такому заявлению. Иными словами, наличие постановления или иного акта третейского суда об обеспечительных мерах не препятствует подаче в суд заявления о принятии обеспечительных мер.

Примечательно, что содействие в принятии обеспечительных мер является единственным видом содействия, который осуществляется в отношении третейского разбирательства с местом арбитража как в России, так и за ее пределами.

Функции контроля в отношении третейского разбирательства

Функциям контроля посвящены п. 33 раздела 3, а также раздел 5 Постановления.

Оспаривание постановления третейского суда предварительного характера о наличии у него компетенции (п. 33)

Пункт 33 говорит, что любая из сторон, если это не исключено прямым соглашением сторон, может обратиться в суд с заявлением об отмене постановления третейского суда предварительного характера о наличии у него компетенции. Его отмена не подлежит обжалованию и является основанием для прекращения незавершенного арбитража. Не подлежит оспариванию также постановление третейского суда об отсутствии у него компетенции. Невозможность обжалования данных постановлений связана с тем, что истец не лишается права на судебную защиту и может обратиться с иском в суд по общим правилам о подсудности спора.

При этом само по себе необжалование постановления третейского суда предварительного характера не лишает сторону арбитража ссылаться на доводы об отсутствии компетенции, выдвинутые в ходе арбитража, в рамках дела об оспаривании или принудительном исполнении арбитражного решения.

Отмена и принудительное исполнение арбитражных решений

Фундаментальным принципом третейского разбирательства является окончательность арбитражного решения. Это означает, что компетентный суд вправе отменить арбитражное решение (с местом арбитража в Российской Федерации), отказать в выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда / в признании и приведении в исполнение решения международного коммерческого арбитража только при наличии прямо определенных в законе оснований.

При этом стороны институционального арбитража могут договориться об окончательности арбитражного решения. Такое условие может содержаться только в прямом соглашении сторон и не будет считаться согласованным, если оно содержится в правилах постоянно действующего арбитражного учреждения, о применении которых стороны договорились. Данное положение направлено на дополнительную защиту более слабой стороны правоотношения, которая должна безусловно выразить свою волю на отказ от дополнительной меры контроля со стороны суда. Продолжая эту идею, Верховный Суд позволяет распространять такое прямое соглашение только на стороны третейского разбирательства. Иные лица, в отношении прав и обязанностей которых вынесено арбитражное решение, вправе оспорить такое решение (п. 43).

Все основания для оспаривания и отказа в принудительном исполнении решений третейских судов делятся в Постановлении на две группы.

Основания, на которые компетентный суд может ссылаться только по заявлению стороны, подавшей заявление об отмене арбитражного решения или возражающей против его принудительного исполнения.

К этим основаниям относятся, в частности, недееспособность подписавшего арбитражное соглашение лица, недействительность арбитражного соглашения, нераспространение арбитражного соглашения на конкретный спор, нарушение порядка формирования состава третейского суда и процедуры арбитража, а также ненадлежащие информирование стороны, против которой принято соответствующее решение.

Компетентный суд самостоятельно не проверяет наличие данных оснований для отмены или отказа исполнений третейских решений; он не вправе отменить или отказать в исполнении третейского решения или решения международного коммерческого арбитража со ссылкой на вышеперечисленные основания, если в заявлении стороны отсутствует ссылка на них. Более того, бремя доказывания наличия данных оснований лежит на стороне, заявляющей об их наличии. Таким образом, суд не вправе возлагать на иные стороны обязанность по доказыванию отсутствия данных оснований.

В рамках данной группы оснований особенно важными являются разъяснения о порядке уведомления сторон арбитража, а также нарушения процедуры арбитражного разбирательства.

В п. 48 Постановления также указано, что уведомление о времени и месте проведения заседания третейского суда по делу считается надлежащим, только если оно было направлено с таким расчетом, чтобы каждая из сторон располагала разумным сроком для подготовки к разбирательству дела и прибытия на заседание.

Основания, которые компетентный суд может устанавливать по собственной инициативе.

Компетентный суд при рассмотрении заявлений об отмене или отказе в исполнении третейских решений всегда проверяет наличие следующих оснований, вне зависимости от наличия соответствующего заявления стороны:

1) неарбитрабильность спора;

2) противоречие арбитражного решения публичному порядку.

Важнейшее положение Постановления — п. 51, в котором дается определение публичного порядка (фундаментальные правовые начала (принципы), которые обладают высшей императивностью, универсальностью, особой общественной и публичной значимостью, составляют основу построения экономической, политической, правовой системы Российской Федерации).

В этом же пункте ВС закрепил два конституирующих признака нарушения публичного порядка: во-первых, сам факт нарушения, во-вторых, угроза значительных последствий такого нарушения (например, в виде ущерба суверенитету или безопасности государства).

Наконец, в п. 51 приведены пример обстоятельств, которые сами по себе не могут свидетельствовать о нарушении публичного порядка: применение третейским судом норм иностранного права, не имеющих аналогов в российском праве; неучастие ответчика в третейском разбирательстве; незаявление должником возражений против принудительного исполнения третейского решения.

Кроме того, в Постановлении отражен подход, поощряющий разрешение споров мирным путем: даже если стороны в рамках арбитражного разбирательства не смогли прийти к мировому соглашению, его можно заключить в рамках рассмотрения дела о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение арбитражного решения, а также на стадии исполнительного производства (п. 58).

Наконец, впервые ВС указал, что принудительному исполнению подлежат не только арбитражные решения по существу, но и постановления, на основании которых произведены взыскание и распределение издержек, взыскание арбитражного (третейского) сбора (п. 63).

В целом Постановление отражает позитивный вектор развития судебной практики, начало которому было положено в вышеупомянутом Обзоре ВС РФ в конце 2018 года. Успешное взаимодействие третейских и государственных судов имеет очень важное значение для современного гражданского оборота. Представляется, что принятое Постановление должно поспособствовать формированию единообразной проарбитражной судебной практики и развитию арбитража в России в целом.

Авторы: Юлия Муллина (ответственный администратор РАЦ), Валерия Бутырина (кейс-администратор РАЦ), Екатерина Маркунина (младший кейс-администратор РАЦ) и Дарья Токарева (младший кейс-администратор РАЦ).

Читайте также: