Исключение судебной экспертизы из доказательств по гражданскому делу

Обновлено: 28.04.2024

Верховный суд РФ в опубликованном 14 апреля 125-страничном обзоре судебной практики[1] дал, в частности, разъяснения по ряду актуальных проблем гражданского судопроизводства.

В разделе, посвященном практике судебной коллегии ВС по гражданским делам, анализируется разрешение споров, возникающих из договорных отношений; споров, связанных с трудовыми и социальными отношениями; споров, связанных с семейными отношениями; процессуальные вопросы; назначение судебной экспертизы.

Разбирая одно из дел последней категории, ВС отмечает, что по ходатайству стороны суд апелляционной инстанции вправе назначить экспертизу письменных доказательств по делу, в исследовании которых ей было отказано судом первой инстанции.

Ф. обратился в суд с иском к Р. (лицу, не входящему в круг наследников по закону) и нотариусу о признании недействительными завещания и свидетельства о праве на наследство, включении имущества в наследственную массу, признании права собственности на квартиру и денежные средства в порядке наследования. Решением Гремячинского районного суда Пермского края, оставленным без изменения апелляционной инстанцией Пермского краевого суда, в удовлетворении иска отказано.

Судебная коллегия по гражданским делам ВС отменила состоявшиеся по делу судебные постановления и направила дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции, указав в том числе следующее. Одним из источников сведений о фактах, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения сторон, а также иных обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения гражданского дела, являются заключения экспертов (ст.55 ГПК РФ). Обстоятельства дела, которые в соответствии с законом должны быть подтверждены определенными средствами доказывания, не могут подтверждаться никакими другими доказательствами (ст.60 ГПК РФ). На основании ст.79 ГПК РФ при возникновении в процессе рассмотрения дела вопросов, требующих специальных знаний в различных областях науки, техники, искусства, ремесла, суд назначает экспертизу.

Исходя из существа рассматриваемого спора, необходимости установления юридически значимых обстоятельств по делу, к которым относится установление подлинности выполнения отцом Ф. подписи на завещании, составленном в пользу Р. (лица, не входящего в круг наследников по закону), принимая во внимание, что данный вопрос требует специальных познаний, которыми суд не обладает, необходимые сведения для правильного разрешения дела могли быть получены посредством проведения судебной экспертизы в соответствии со ст.79 ГПК РФ. Между тем соответствующая экспертиза судом первой инстанции в нарушение указанной правовой нормы по делу не назначалась. Данное нарушение не устранено и судом апелляционной инстанции.

В случае, если обжалуемое решение постановлено без исследования и установления всех фактических обстоятельств по делу, у суда апелляционной инстанции имеются соответствующие полномочия по устранению выявленных нарушений, в том числе и посредством назначения необходимой экспертизы, поскольку в соответствии с ч.1 ст.327 ГПК РФ суд апелляционной инстанции повторно рассматривает дело в судебном заседании по правилам производства в суде первой инстанции с учетом особенностей, предусмотренных гл.39 ГПК РФ.

Между тем в иске и в апелляционной жалобе истец указывал на то, что подпись на оспариваемом завещании выполнена, по его мнению, не его отцом, при этом заявил ходатайство о назначении судом апелляционной инстанции судебно-почерковедческой экспертизы по делу, однако это ходатайство разрешено не было.

Как указала судебная коллегия ВС, с учетом правовой природы апелляционного производства (ст.320, 327.1, 328, 330 ГПК РФ) оставление заявленного ходатайства без разрешения существенным образом ущемляет права и законные интересы истца, лишает его права на судебную защиту, гарантированную ст.46 Конституции РФ (определение № 44-КГ15-2).

[1] Обзор судебной практики Верховного суда Российской Федерации № 1 (2016).

1. Стороны вправе заявить ходатайство об исключении из перечня доказательств, предъявляемых в судебном разбирательстве, любого доказательства. В случае заявления ходатайства его копия передается другой стороне в день представления ходатайства в суд.

2. Ходатайство об исключении доказательства должно содержать указания на:

1) доказательство, об исключении которого ходатайствует сторона;

2) основания для исключения доказательства, предусмотренные настоящим Кодексом, и обстоятельства, обосновывающие ходатайство.

3. Судья вправе допросить свидетеля и приобщить к уголовному делу документ, указанный в ходатайстве. В случае, если одна из сторон возражает против исключения доказательства, судья вправе огласить протоколы следственных действий и иные документы, имеющиеся в уголовном деле и (или) представленные сторонами.

4. При рассмотрении ходатайства об исключении доказательства, заявленного стороной защиты на том основании, что доказательство было получено с нарушением требований настоящего Кодекса, бремя опровержения доводов, представленных стороной защиты, лежит на прокуроре. В остальных случаях бремя доказывания лежит на стороне, заявившей ходатайство.

5. Если суд принял решение об исключении доказательства, то данное доказательство теряет юридическую силу и не может быть положено в основу приговора или иного судебного решения, а также исследоваться и использоваться в ходе судебного разбирательства.

6. Если уголовное дело рассматривается судом с участием присяжных заседателей, то стороны либо иные участники судебного заседания не вправе сообщать присяжным заседателям о существовании доказательства, исключенного по решению суда.

7. При рассмотрении уголовного дела по существу суд по ходатайству стороны вправе повторно рассмотреть вопрос о признании исключенного доказательства допустимым.

Комментарий к ст. 235 УПК РФ

1. В данной статье вводится ограничение, состоящее в том, что, хотя согласно ч. 1 настоящей статьи стороны вправе заявить ходатайство об исключении "любого" доказательства, однако на деле это касается не всякого доказательства, а только того, которое указано в перечне доказательств. Перечни доказательств, на которые ссылаются сторона обвинения и сторона защиты, приводятся в обвинительном заключении или обвинительном акте (п. п. 5, 6 ч. 1 ст. 220, п. 6 ч. 1 ст. 225). Но в уголовном деле могут быть и другие доказательства, не указанные следователем или дознавателем в обвинительном заключении или акте. Закон не содержит каких-либо запретов суду, рассматривающему дело по существу, оглашать в судебном заседании протоколы следственных действий и иные документы, причем не только те, которые представлены сторонами в судебное заседание (указаны в соответствующем перечне доказательств), но и те, которые приобщены к уголовному делу (ст. 285), т.е. все остальные. Таким образом, обвинителю достаточно "приберечь" доказательство (например, протокол сомнительного следственного действия), не включив его в перечень, и по буквальному смыслу данной статьи другая сторона не может потребовать его исключения, что вряд ли справедливо. В данной части статьи содержится требование передать другой стороне копии ходатайства об исключении доказательств в тот же самый день, когда они представлены в суд. Учитывая, что понятие сторон довольно объемно и помимо прокурора и органов предварительного расследования включает обвиняемого, защитника, а также потерпевшего, гражданского истца, гражданского ответчика и их представителей, практическое исполнение данного требования по каждому уголовному делу представляется довольно затруднительным. Представляется, что данная норма подлежит расширительному толкованию. Под термином "передается" в данном случае (в отличие от ч. 1 ст. 129) следует понимать также и сдачу соответствующего ходатайства на почту. Кроме того, закон не уточняет, кто должен передать другой стороне копии указанного ходатайства. Представляется, что это обязан сделать суд, поскольку, например, обвиняемый, содержащийся под стражей, вряд ли физически способен послать копии такого ходатайства не только прокурору, но и потерпевшему, гражданскому истцу, гражданскому ответчику и их представителям.

2. В части 3 комментируемой статьи вновь говорится о способах исследования допустимости доказательств. Если в ч. 8 предыдущей статьи предусматривается допрос свидетелей, которым может быть что-либо известно об обстоятельствах производства следственных действий или изъятия и приобщения к уголовному делу документов, то в данной норме речь, по-видимому, идет уже о других свидетелях, а именно тех, показания которых заинтересованная сторона требует признать недопустимыми. Иное означало бы напрасную тавтологию. Кроме того, при производстве ряда следственных действий (например, допроса), в ходе которых допущены существенные процессуальные нарушения, обычно нет свидетелей, кроме самого следователя (дознавателя) и допрашиваемого лица, поэтому установить недопустимость его показаний в подобных случаях иногда невозможно иначе как допросив на предварительном слушании самого этого свидетеля. Вместе с тем недопустимы могут быть не только показания свидетелей, но также и других лиц, в частности подозреваемого и обвиняемого (ч. 2 ст. 75). Было бы нелогично отказывать суду в праве исследовать вопрос об этом путем допроса не только свидетелей, но и названных лиц. Следует обратить внимание на то, что согласно тексту ч. 3 данной статьи допросить свидетеля здесь вправе только судья, но не стороны. Напротив, документ, указанный в ходатайстве и приобщаемый судьей к делу, не может быть тем самым документом, допустимость которого оспаривается стороной, иначе он уже был бы приобщен к материалам уголовного дела. Очевидно, имеются в виду документы, подтверждающие недопустимость спорного доказательства. Способом судебного исследования может быть на предварительном слушании также оглашение протоколов следственных действий и иных документов.

3. Бремя опровержения доводов защиты о недопустимости доказательства лежит на прокуроре. Учитывая, что неявка других участников процесса, кроме обвиняемого, не препятствует проведению предварительного слушания, неявка прокурора автоматически означает признание оспариваемого другой стороной доказательства недопустимым. Если же ходатайство об исключении доказательства было заявлено не стороной защиты, а прокурором, потерпевшим, гражданским истцом или его представителем, бремя доказывания недопустимости спорного доказательства лежит на них самих. О понятии и распределении бремени доказывания см. также комментарий к ст. 14 настоящего Кодекса.

4. В ч. 7 комментируемой статьи указано, что при рассмотрении уголовного дела по существу суд по ходатайству стороны вправе повторно рассмотреть вопрос о признании исключенного доказательства допустимым. Буквально это означает, что вопрос о допустимости исключенного доказательства может быть поднят заинтересованной стороной в следующей стадии судебного разбирательства лишь при том условии, что на предварительном слушании она уже один раз настаивала на признании доказательства допустимым, оспаривая ходатайство другой стороны о его исключении. Если же этого не произошло (например, ввиду неявки данной стороны на предварительное слушание, признания ею там факта недопустимости доказательства), она лишается права настаивать в дальнейшем на признании исключенного доказательства допустимым. Представляется, что смысл данного правила вытекает из состязательного характера процесса и состоит в том, что формальное признание стороной недопустимости доказательства на предварительном слушании является окончательным, и она в дальнейшем уже не вправе от него отказаться. Следует также иметь в виду, что признание исключенного доказательства допустимым при рассмотрении уголовного дела по существу может иметь место лишь при условии установления в судебном разбирательстве новых обстоятельств, ранее неизвестных судье при принятии решения об исключении данного доказательства, которые заставляют его пересмотреть свое ранее состоявшееся решение. Иное противоречило бы принципу оценки доказательств судом по внутреннему убеждению (ст. 17), ибо подлинное убеждение не может меняться произвольно.

5. Из содержания данной статьи прямо не следует, что в судебном разбирательстве сторона может повторно ходатайствовать о признании доказательства недопустимым. Однако, например, в ч. 5 ст. 335 предусматривается, что судья по собственной инициативе, а также по ходатайству сторон исключает из уголовного дела доказательства, недопустимость которых выявилась в ходе судебного разбирательства. Таким образом, если в судебном разбирательстве открылись обстоятельства, указывающие на недопустимость доказательства, в том числе ранее признанного судом допустимым на предварительном слушании, заинтересованная сторона все же вправе ходатайствовать о его исключении из числа исследуемых по делу доказательств.

Под ред. А.В. Смирнова "КОММЕНТАРИЙ К УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОМУ КОДЕКСУ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ" (ПОСТАТЕЙНЫЙ), 5-е издание

В судах принято считать, что ходатайства об исключении доказательств, полученных с нарушением закона, можно заявлять при рассмотрении уголовного дела по существу, а вот при судебном разрешении ходатайств следствия о заключении под стражу или продлении сроков такое процессуальное право у стороны защиты отсутствует. Автор данной публикации попробует развенчать ошибочность этой позиции и расскажет, какие нормы призваны обеспечить исключение порочных доказательств на максимально ранних стадиях уголовного судопроизводства для того, чтобы они не смогли способствовать принятию судьями или должностными лицами правоохранительных органов незаконных процессуальных актов, в каких случаях защитник вправе ходатайствовать об исключении из доказательств результатов оперативно-розыскной деятельности, протокола допроса, рапортов, нарушение каких требований закона органом расследования позволяет это сделать.

Доводы суда и ответ защиты

Чем можно ответить нашим консервативным оппонентам, для которых рассмотрение соответствующих следственных ходатайств давно превратилось в обвинительный конвейер с почти неизменным результатом, и кому какая-то дополнительная адвокатская активность крайне нежелательна?

Рассмотрение судами ходатайств о заключении под стражу или продлении сроков содержания под стражей и есть осуществление правосудия как вид правоприменительной государственной деятельности, в результате которой и реализуется судебная власть.

То обстоятельство, что в ст. 108 УПК РФ ничего не говорится о возможности заявления ходатайства об исключении доказательств, вовсе не означает, что такие ходатайства не могут быть заявлены и соответственно рассмотрены судами. Например, в этой процессуальной норме ничего не сказано о праве сторон задавать вопросы или выступать в прениях, но ни у кого такие права не вызывают никаких сомнений и поэтому давно реализованы в судебной практике.

Если в ст. 108 УПК РФ какие-то процессуальные процедуры подробно не прописаны, то возникающий пробел легко восполняется предусмотренными уголовно-процессуальным законом общими условиями и правилами судебного разбирательства

Обязанность суда – проверить и оценить доказательства

Считаю принципиальным тезис о том, что интересы справедливого правосудия как раз требуют того, чтобы ходатайства об исключении доказательств, полученных с нарушением закона, заявлялись в судебных заседаниях при рассмотрении ходатайств о заключении под стражу или продлении сроков содержания под стражей.

Данный тезис основан на следующем:

Согласно п. 2 Постановления № 41: «Избрание в качестве меры пресечения заключения под стражу допускается только после проверки судом обоснованности подозрения в причастности лица к совершенному преступлению. Обоснованное подозрение предполагает наличие данных о том, что это лицо причастно к совершенному преступлению (застигнуто при совершении преступления или непосредственно после его совершения; потерпевший или очевидцы указали на данное лицо как на совершившее преступление; на данном лице или его одежде, при нем или в его жилище обнаружены явные следы преступления и т. п.).

Обратить внимание судов на то, что проверка обоснованности подозрения в причастности лица к совершенному преступлению не может сводиться к формальной ссылке суда на наличие у органов предварительного расследования достаточных данных о том, что лицо причастно к совершенному преступлению. При рассмотрении ходатайства об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу судья обязан проверить, содержит ли ходатайство и приобщенные к нему материалы конкретные сведения, указывающие на причастность к совершенному преступлению именно этого лица, и дать этим сведениям оценку в своем решении.

Исключение из доказательств результатов оперативно-розыскной деятельности

Пленум Верховного Суда РФ недвусмысленно называет материалы, представляемые следователями, именно доказательствами, которые суду необходимо оценивать по правилам ст. 88 УПК РФ, в том числе и с точки зрения их допустимости. В развитие заявленного тезиса ч. 1 ст. 108 УПК РФ как раз и предусматривает один из видов недопустимых доказательств: «При избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в постановлении судьи должны быть указаны конкретные, фактические обстоятельства, на основании которых судья принял такое решение.

Данная процессуальная норма позволяет заявить ходатайство об исключении из доказательств результатов оперативно-розыскной деятельности, если они представлены в нарушение закона.

Более того, по своему смыслу и предназначению норма Конституции РФ о недопустимости использования доказательств, полученных с нарушением закона, призвана обеспечить исключение порочных доказательств на максимально ранних стадиях уголовного судопроизводства для того, чтобы они не смогли способствовать принятию судьями или должностными лицами правоохранительных органов незаконных процессуальных актов. Это как борьба с коронавирусом, который желательно нейтрализовать как можно раньше, чтобы пандемия не заразила большее количество людей.

В противном случае может возникнуть трагическая ситуация, когда судья, рассматривая ходатайство о заключении под стражу либо о продлении сроков содержания под стражей, не обращает внимание на недопустимость материалов и доказательств, представленных стороной обвинения в суд, и, как результат, безосновательно лишает лицо свободы на несколько месяцев при отсутствии достаточных законных оснований.

Абсолютно очевидно, что суд не может дистанцироваться от решения вопроса о допустимости при разрешении соответствующих ходатайств следователя, а если он так поступает, то вынесенное им постановление уже не может считаться соответствующим закону.

Таким образом, причастность лица к совершенному преступлению (обоснованность подозрения) может быть установлена на основании конкретных доказательств (протоколов следственных действий, заключений экспертиз и т. д.), допустимость которых можно проверить в судебном заседании.

Исключение из доказательств протокола допроса

Если, например, следователь пытается обосновать то обстоятельство, что обвиняемый угрожает свидетелю протоколом допроса данного свидетеля, который не содержит разъяснения об уголовной ответственности по ст. 307, 308 УК РФ, то защитник вправе заявить ходатайство об исключении протокола допроса как полученного с нарушением требований ст. 56 УПК РФ, а судья обязан его рассмотреть.

Судей может остановить опасность исключения доказательств на этой стадии как предрешающая оценку доказательств при рассмотрении дела по существу. Но, как мне представляется, такие страхи беспочвенны.

Постановление судьи об исключении доказательств в силу требований ст. 90 УПК РФ не является преюдициальным и имеет бесспорную силу лишь при рассмотрении ходатайства о заключении под стражу (продлении срока содержания). Суд, рассматривающий само уголовное дело, не связан с этим решением и может иначе оценить исключенное доказательство. На это недвусмысленно указывает и ч. 7 ст. 235 УПК РФ, согласно которой при рассмотрении уголовного дела по существу суд по ходатайству стороны вправе повторно рассмотреть вопрос о признании исключенного доказательства допустимым.

При рассмотрении ходатайств следователей на основании представленных доказательств судом, как известно, могут устанавливаться следующие важные фактические обстоятельства:

о том, что лицо может скрыться от дознания, предварительного следствия или суда (документы, подтверждающие факты продажи принадлежащего ему на праве собственности имущества на территории Российской Федерации, наличия за рубежом источника дохода, финансовых (имущественных) ресурсов, наличия гражданства (подданства) иностранного государства, отсутствия у такого лица в Российской Федерации постоянного места жительства, работы, семьи);
–о том, что лицо может продолжать заниматься преступной деятельностью (документы, подтверждающие совершение им ранее умышленного преступления, судимость за которое не снята и не погашена);
о том, что обвиняемый, подозреваемый может угрожать свидетелю, иным участникам уголовного судопроизводства уничтожить доказательства либо иным путем воспрепятствовать производству по уголовному делу (протоколы допросов или иные документы, которые могут свидетельствовать о наличии угроз со стороны обвиняемого, подозреваемого, его родственников, иных лиц, предложение указанных лиц свидетелям, потерпевшим, специалистам, экспертам, иным участникам уголовного судопроизводства выгод материального и нематериального характера с целью фальсификации доказательств по делу, предъявление лицу обвинения в совершении преступления в составе организованной группы или преступного сообщества).

Исключение из доказательств рапортов

Согласно п. 21 вышеуказанного Постановления № 41 предусмотренные ст. 97 УПК РФ основания должны подтверждаться достоверными сведениями и доказательствами. Достаточно часто указанные обстоятельства устанавливаются судами на основании результатов оперативно-розыскной деятельности, а именно рапортов сотрудников о том, что лицо по имеющейся оперативной информации может скрыться от следствия и суда, продолжить заниматься преступной деятельностью либо может угрожать свидетелю, иному участнику уголовного судопроизводства и т. д.

В связи с этим у стороны защиты возникает возможность заявить ходатайство об исключении рапортов как полученных с нарушением:

1. Требований ч. 1 ст. 108 УПК РФ о том, что такими обстоятельствами не могут являться данные, не проверенные в ходе судебного заседания, в частности результаты оперативно-розыскной деятельности, представленные в нарушение требований ст. 89 настоящего Кодекса.

Например, Ковылкинский районный суд Республики Мордовия в постановлении от 8 сентября 2015 г., удовлетворяя ходатайство следователя о заключении под стражу Л., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 228 УК РФ, вывод о том, что Л. скроется от предварительного следствия, обосновал имеющейся оперативной информацией о намерении Л. выехать в г. Москву.

Верховный Суд Республики Мордовия 23 сентября 2015 г. отменил постановление в апелляционном порядке и отказал в удовлетворении ходатайства следователя, указав на то, что суд не привел в постановлении каких-либо конкретных фактических данных, не проверил и не дал надлежащей оценки оперативной информации, на наличие которой ссылался следователь. (Обзор практики рассмотрения судами ходатайств об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу и о продлении срока содержания под стражей. Утв. Президиумом Верховного Суда РФ 18 января 2017 г.).

Так, согласно надзорному определению Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 5 ноября 2013 г. № 46-Д13–23:

2. Порядка представления результатов оперативно-розыскной деятельности в суд.

Я ни разу не встречал случая, чтобы рапорты как результаты оперативно-розыскной деятельности представлялись в судебное заседание при рассмотрении ходатайств о заключении под стражу вместе с постановлением руководителя органа, осуществляющего оперативно-розыскную деятельность.

Не стоит дополнительно объяснять, каким образом и при каких обстоятельствах пишутся такие рапорты.

Представители стороны обвинения, как правило, скрывают этот источник, обосновывая его соображениями секретности.

Если же оперативный сотрудник в своем рапорте указывает, что у него имеется значимая информация, но источник своей осведомленности не называет, то такой рапорт по правилу п. 2 ч. 2 ст. 75 УПК РФ должен признаваться недопустимым доказательством.

Напомню, что согласно п. 2 ч. 2 ст. 75 УПК РФ показания свидетеля, который не может указать источник своей осведомленности, не имеют юридической силы.

Суды, принимая ничем не подтвержденные рапорты и не желая проверять их достоверность и допустимость, тем самым в нарушение требований ч. 2 ст. 17 УПК РФ придают данному виду доказательств заранее установленную силу.

На практике могут возникнуть и иные основания для признания рапортов недопустимыми доказательствами, на которые следует обращать внимание.

В случае заявления таких ходатайств представителями стороны защиты судьи с учетом дефицита процессуального времени могут уклониться от удаления в совещательную комнату с целью их разрешения, но при этом будут обязаны в окончательном постановлении дать оценку заявленным доводам. Если же они этого не сделают, то появляется дополнительная убедительная аргументация при апелляционном обжаловании вынесенного судебного акта.

Гражданский процессуальный и арбитражный процессуальный закон предъявляет довольно жесткие требования к доказательствам, представляемым участниками процесса. В числе основных требований к доказательствам по гражданским делам можно указать на требования относимости и допустимости, которые формулируются Гражданским процессуальным кодексом Российской Федерации (далее - ГПК) и Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации (далее - АПК) примерно сходным образом (ст. ст. 59, 60 ГПК; ст. ст. 67, 68 АПК). Анализ других положений закона, а также доктрины процессуального права позволяют прийти к выводу о существовании и иных требований, предъявляемых к доказательствам по гражданским делам, в частности требования достоверности (ч. 3 ст. 67, ч. 1 ст. 71, ч. 2 ст. 369 ГПК; ч. ч. 2 - 3 ст. 71, ч. 1 ст. 75, ч. 2 ст. 287, ч. 4 ст. 305 АПК).

Научно-практические разработки критериев, которым должны отвечать представляемые сторонами и другими лицами, участвующими в деле, доказательства, нашедшие отражение в соответствующем массиве процессуальных норм, с неизбежностью порождают вопрос о последствиях, наступающих при несоответствии доказательств установленным критериям. Частично ответ на данный вопрос лежит на поверхности и сводится к тому, что в распоряжении суда (арбитражного суда) имеется ряд процессуальных средств, направленных на недопущение в процесс недоброкачественных доказательств либо на дезавуацию последствий, которые могут быть ими вызваны. В числе таких средств укажем на следующие:

1) суд (арбитражный суд) может не принять доказательства, которые, по их мнению, не имеют отношения к рассматриваемому делу, т.е. являются неотносимыми. Однако не исключено, что суду придется высказаться по поводу относимости доказательства и позднее, при оценке доказательств (ч. 3 ст. 67 ГПК; ч. 2 ст. 71 АПК), предварительно приобщив их к материалам дела;

2) суд может в ходе оценки отвергнуть доказательства с указанием мотивов, почему такие доказательства не приняты в качестве средств обоснования выводов суда (ч. 4 ст. 67 ГПК).

Арбитражный суд может отказать в принятии доказательств, представленных лицами, участвующими в деле, в обоснование своих требований и возражений, путем указания в судебном акте соответствующих мотивов (ч. 7 ст. 71 АПК). Совершенно очевидно, что "отказ в принятии доказательств" означает здесь отказ в принятии их как средства установления определенных фактов, а не отказ в приобщении к материалам дела;

3) закон устанавливает запрет ссылки в ходе судебных прений на доказательства, которые не исследовались в судебном заседании (ч. 1 ст. 191 ГПК, ч. 4 ст. 164 АПК). Соответственно, запрет ссылки на такие доказательства подразумевает и невозможность их представления в суд;

4) в некоторых случаях закон формулирует однозначный запрет, относящийся не только к оценке содержания определенных доказательств, но и к процессуальным способам их исследования.

Так, не подлежат допросу в качестве свидетелей отдельные категории лиц, обладающих абсолютным свидетельским иммунитетом (ч. 3 ст. 69 ГПК, ч. ч. 5 - 6 ст. 56 АПК);

5) в законе отсутствует четкий алгоритм действий суда (арбитражного суда) в случае представления доказательств, которые, по мнению суда, являются недопустимыми. Критерий допустимости доказательств формулируется законом как подтверждение обстоятельств дела, которые в соответствии с законом должны быть подтверждены определенными средствами доказывания (доказательствами), только этими средствами доказывания (доказательствами); такие обстоятельства не могут подтверждаться никакими другими доказательствами (ст. 60 ГПК, ст. 68 АПК). Однако в науке имеется и более широкое понимание допустимости, в соответствии с которым рассматриваемый признак означает получение доказательств в соответствии с требованиями закона . Данный признак нашел свое отражение в ГПК и АПК: "доказательства, полученные с нарушением закона, не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу решения суда" (ч. 2 ст. 55 ГПК); "не допускается использование доказательств, полученных с нарушением федерального закона" (ч. 3 ст. 64 АПК). Синтезируя широкое и узкое понимание допустимости, И.В. Решетникова выделяет общий характер (требование о получении информации из определенных законом средств доказывания с соблюдением порядка собирания, представления и исследования доказательств) и специальный характер допустимости (обязательность определенных средств доказывания для некоторых категорий дел или запрет использования каких-то из них для подтверждения конкретных обстоятельств дела) . В дальнейшем допустимость доказательств будет рассматриваться нами с учетом предложенного автором общего и специального критерия.
--------------------------------
См. например: Баулин О.В., Фильченко Д.Г. Доказательства и доказывание в гражданском судопроизводстве: Учебное пособие (под общ. ред. О.В. Баулина). Воронеж: Издательство Воронежского государственного университета, 2006. С. 104 - 105 и др.
Решетникова И.В. Курс доказательственного права в российском гражданском судопроизводстве. М.: Издательство НОРМА (Издательская группа НОРМА-ИНФРА-М), 2000. С. 147 - 148.

Ограничившись характеристикой признака допустимости доказательств, законодатель не установил правил обращения суда с недопустимыми доказательствами. Однако в арбитражном процессе имеются отдельные новеллы, могущие послужить хорошей базой для дальнейшего развития института исключения доказательств (внедрению которого посвящена настоящая статья) не только в арбитражном, но и в гражданском судопроизводстве. В числе таких норм можно привести следующие характерные положения:

а) регламентируя порядок выступления лиц в судебных прениях в арбитражном процессе, закон устанавливает запрет ссылки в ходе судебных прений на доказательства, которые признаны судом недопустимыми (ч. 4 ст. 164 АПК). Предполагается, что должен существовать специальный судебный акт констатации недопустимости того или иного доказательства;

б) АПК допускает исключение доказательств с согласия лица, их представившего, из числа доказательств по делу в случае поступления заявления о фальсификации доказательств в арбитражном процессе (п. 2 ч. 1 ст. 161 АПК). Исключение доказательств предстает здесь исключительно как процессуальное право лица, представившего доказательство, и ни при каких обстоятельствах не может быть инициировано судом по собственной инициативе.

Приведенный анализ немногочисленных процессуальных средств, находящихся в распоряжении суда и направленных на недопущение в процесс доказательств, не отвечающих установленным критериям, обусловливает необходимость разработки более универсальных и действенных приемов, препятствующих попаданию в материалы дела недопустимых доказательств и доказательств, полученных с нарушением требований закона. Безусловно, суд или арбитражный суд могут не принять доказательство, не отвечающее требованию допустимости, однако это не решает проблемы, поскольку помимо напрашивающегося возражения о том, что такое право суда предусмотрено законом только в отношении неотносимых доказательств, можно указать на то, что доказательства представляются в суд лицами, участвующими в деле, не только классическим путем, посредством заявления соответствующих ходатайств в судебном заседании, но и другими способами, исключающими разумный контроль над поступлением таких доказательств со стороны суда и лиц, участвующих в деле. Это может быть поступление доказательств совместно с исковым заявлением или возражениями против него, сдача документов-доказательств в канцелярию суда или направление их по почте и др. В этих случаях суд не может не принять доказательства, поскольку они попадают в материалы дела техническим, внепроцессуальным путем.

Полагаем, что в данном случае полезным выступило бы заимствование имеющегося в уголовном процессуальном праве института исключения доказательств, полученных с нарушением требований закона (ст. 235 УПК РФ). Э.М. Мурадьян при проведении параллелей между различными процедурами судебного права указывалось на то, что в ГПК есть только общие нормы, основания для процедуры исключения доказательств . В науке гражданского процесса М.А. Фокиной уже было высказано мнение о том, что "нарушение закона при получении доказательства является безусловным основанием для его исключения независимо от содержания и значимости для установления фактических обстоятельств дела" . В отдельных публикациях встречаются и частные указания на возможность такого заимствования; нередко при этом исключение доказательств представляется авторами как уже действующий институт гражданского процессуального права .

--------------------------------
Мурадьян Э.М. Судебное право (в контексте трех процессуальных кодексов): Монография. М.: ТК Велби; Изд-во "Проспект", 2003. С. 17.
Фокина М.А. Вопросы гармонизации публично-правового и частноправового начала в доказывании по гражданским делам // Арбитражный и гражданский процесс. 2004. N 12. С. 15 - 16.
См. например: Галяшина Е.И., Галяшин В.Н. Фонограммы как доказательства по гражданским делам // Законы России: опыт, анализ, практика. 2007. N 1; Мохов А.А. Специфика экспертного заключения как судебного доказательства // Арбитражный и гражданский процесс. 2003. N 9; Он же. Проверка экспертного заключения на допустимость в гражданском судопроизводстве // Эксперт-криминалист. 2007. N 2.

Основные положения, касающиеся института исключения доказательств в уголовном процессе, сводятся к тому, что стороны вправе заявить ходатайство об исключении из перечня доказательств, предъявляемых в судебном разбирательстве, любого доказательства (ч. 1 ст. 235 УПК); если суд принял решение об исключении доказательства, то данное доказательство теряет юридическую силу и не может быть положено в основу приговора или иного судебного решения, а также исследоваться и использоваться в ходе судебного разбирательства (ч. 5 ст. 235 УПК); если уголовное дело рассматривается судом с участием присяжных заседателей, то стороны либо иные участники судебного заседания не вправе сообщать присяжным заседателям о существовании доказательства, исключенного по решению суда (ч. 6 ст. 235 УПК).

В пользу внедрения института исключения доказательств в гражданское процессуальное и арбитражное процессуальное право можно привести ряд теоретических и практических аргументов, свидетельствующих в целом о повышении эффективности и оптимизации регламента гражданского и арбитражного судопроизводства. Теоретическая и практическая ценность рассматриваемого института состоит, на наш взгляд, в следующих положениях:

1) четкое определение статуса имеющихся в деле доказательств является частным проявлением принципа правовой определенности. Исключение недопустимых доказательств из числа доказательств по делу позволит суду не исследовать и не оценивать такие доказательства в ходе производства по делу; соответственно лица, участвующие в деле, не смогут ссылаться на такие доказательства в обоснование своих требований и возражений. М.А. Фокина справедливо обращает внимание на нелогичность ситуации, при которой доказательства, полученные с нарушением закона, фигурируют на этапах возбуждения, подготовки и судебного разбирательства дела, не утрачивая при этом статуса судебных доказательств, и получают негативную оценку только при вынесении решения. Наиболее оптимальным моментом для решения вопроса об исключении доказательства автор считает подготовительную часть судебного заседания (в порядке ст. 166 ГПК), а также окончание рассмотрения дела по существу, если были допущены нарушения при исследовании доказательств .
--------------------------------
Фокина М.А. Указ. соч. С. 15 - 16.

Исключение судом недопустимых доказательств сделает более прогнозируемым будущее судебное решение и позволит сторонам понять мотивы принятого решения. Зачастую участники процесса, предполагая даже со значительной степенью вероятности недопустимость определенного доказательства и приводя перед судом соответствующие доводы, тем не менее питают сомнения по поводу того, разделяется ли их уверенность органом судебной власти. Это вынуждает лиц, делающих заявление о недопустимости доказательств, отыскивать иные доводы, направленные на опровержение таких доказательств, на тот случай, если суд в решении не согласится с оценкой доказательств как недопустимых. В свою очередь, это заставляет участников занимать противоречивую процессуальную позицию, ссылаясь, с одной стороны, на недопустимость конкретного доказательства, а с другой стороны, давая таким доказательствам оценку в совокупности с другими доказательствами;

2) процедура исключения доказательств способна стимулировать активность тяжущихся в духе принципа состязательности гражданского и арбитражного процесса. Так, признание доказательств недопустимыми и исключение их из процесса заставит лицо, представившее такое доказательство, предпринимать попытки, направленные на поиск новых доказательств, призванных обосновать его позицию. Исключение доказательств судом ориентирует лиц, заинтересованных в сохранении исключенного доказательства, на поиск других доказательств, опровергающих факты, послужившие основанием для соответствующего вывода суда. М.А. Фокина обоснованно признает за лицом, участвующим в деле, право поставить вопрос о признании исключенного доказательства допустимым . Одновременно лицо, чьим интересам отвечает исключение доказательства, не лишено права опровергать, в т.ч. при помощи дополнительных доказательств, доводы своего оппонента в пользу возвращения исключенного доказательства в процесс. Таким образом, нельзя не признать, что поиск реабилитирующих доказательств способствует в целом повышению активности тяжущихся и стимулирует их к наиболее полному наполнению дела доказательственным материалом;
--------------------------------
Там же. С. 16.

3) институт исключения доказательств способствует немалой экономии процессуальных ресурсов, которые неизбежно были бы затрачены на последующее исследование заведомо недопустимых доказательств, их интерпретацию участниками судебных прений, а также на оценку их судом;

4) институт исключения доказательств лежит в русле обеспечения законности гражданского и арбитражного судопроизводства. Исключение доказательств - это констатация незаконности представленного доказательства; это своего рода санкция, мера принуждения для лица, представившего недопустимое доказательство и обязанного смириться с тем, что ожидаемые им результаты доказательственной деятельности, связываемые с наличием такого доказательства, не будут достигнуты.

Детализация процессуального регламента гражданского и арбитражного судопроизводства в части внедрения института исключения доказательств позволяет сделать ряд замечаний:

1) исключение доказательств возможно только в отношении уже представленных в материалы дела доказательств (направленных в суд совместно с исковым заявлением или возражениями против иска, поступивших по почте или через канцелярию суда и др.). Если лицо путем заявления соответствующего ходатайства только претендует на представление доказательства, являющегося, по мнению суда, недопустимым, суду достаточно отказать в удовлетворении такого ходатайства, в т.ч. со ссылкой на недопустимость доказательства. Еще раз подчеркнем, что исключение возможно лишь в отношении предмета, уже находящегося в некой общности других предметов;

2) исключение доказательств должно оформляться протокольным определением судьи, которое, впрочем, должно быть мотивированным;

3) определение об исключении доказательства, равно как и определение об отказе в удовлетворении ходатайства лица, участвующего в деле, об исключении доказательства, обжалованию не подлежит; иное позволило бы отдельным лицам неоправданно затянуть процесс. Однако доводы в пользу незаконности исключения доказательства, равно как и доводы в пользу незаконного отказа в исключении доказательства, могут быть включены в жалобу на судебный акт в целом;

4) исключенное судом доказательство должно остаться в материалах дела. Это позволит суду вышестоящей инстанции оценить правильность выводов суда по поводу исключения доказательства, и в случае, если суд придет к выводу о незаконности исключения, доказательство останется в материалах дела и будет исследовано либо судом первой инстанции (при отмене судебного акта и направлении дела на новое рассмотрение), либо самим судом вышестоящей инстанции (например, апелляционной инстанцией в гражданском или арбитражном процессе). Таким образом, исключение доказательства означает не физическое устранение его из числа материалов по делу, а юридическую констатацию лишения его доказательственной силы.

Приведенные доводы в пользу необходимости института исключения доказательств в гражданском и арбитражном процессе, а также анализ сопутствующих рассматриваемому институту процессуальных действий позволяют сформулировать само понятие исключения доказательств по гражданскому делу. Наиболее оправданным является определение указанного понятия с функциональной точки зрения, когда исключение доказательств предстает как устранение доказательства из гражданского и арбитражного процесса вследствие его недопустимости, означающее констатацию дефектности доказательства с точки зрения закона и юридическую невозможность исследования и оценки такого доказательства судом, а равно запрет ссылки на такое доказательство лицами, участвующими в деле.

Читайте также: