Где справедливость в судах
Обновлено: 27.04.2024
И.В. ВОРОНЦОВА,
кандидат юридических наук, доцент кафедры гражданского процесса Саратовской государственной академии права, член ассоциации юристов России
Ключевые слова: гражданский процесс, справедливое судебное разбирательство.
Justice in the Russian civil process
Relying on the doctrine of civil procedure and practice of the European Court, the author examines the notion of “justice” as a constitutional category, and proposes to introduce this concept in the civil procedural law.
Keywords: civil procedure, a fair trial.
Право на справедливое судебное разбирательство, закрепленное на уровне международной конвенции, обязывает национального законодателя к его восприятию как состоявшейся ценности, а судебные органы — к формированию практики в развитие этого института[2].
Так, Д.А. Фурсов и И.В. Харламова в своей работе отмечают, что чаще всего под справедливым судебным разбирательством предлагают понимать следующие компоненты:
— недопустимость привилегий при обращении за судебной защитой;
— разбирательство по делу на основе равноправия и состязательности;
— право на обжалование судебного решения и его исполнение[4].
Ю.В. Самович считает, что требования к справедливости могут изменяться в зависимости от конкретных обстоятельств по делу, от характера спора (гражданский, уголовный)[5].
Президент РФ Д.А. Медведев в своем первом Послании Федеральному собранию РФ отметил, что именно Конституция РФ утверждает свободу и справедливость, человеческое достоинство и благополучие не только как общепризнанные ценности, но и как юридические понятия.
Е.Л. Меншутина указывает на то, что по своей структуре право на справедливое, беспристрастное и законное судебное разбирательство носит сложный комплексный характер. Его основными элементами, по мнению автора, являются следующие права:
— на справедливое судебное разбирательство;
— на рассмотрение дела беспристрастным судом;
— на публичное (открытое) судебное разбирательство;
— на рассмотрение дела компетентным судом;
— на законное судебное разбирательство;
— на рассмотрение дела независимым судом;
— на рассмотрение дела судом, созданным на основе закона;
— на рассмотрение дела в разумные сроки[9].
Под справедливым рассмотрением и разрешением гражданских дел с учетом положений Европейского суда по правам человека, изложенных в его постановлениях, необходимо понимать следующее.
Право на доступ к суду и право на обращение в суд. Европейский суд в своем постановлении указал, что право на справедливое судебное разбирательство предполагает право на обращение в суд[10].
Правильное рассмотрение дела — рассмотрение дела на основании действующих норм материального и процессуального права, соответствующих общепризнанным принципам и нормам международного права и международным договорам Российской Федерации, в том числе Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод.
Рассмотрение дела независимым, беспристрастным и объективным судом, созданным на основании закона. Независимость, беспристрастность и объективность суда должна определяться исходя из субъективной проверки, т. е. на основании личных убеждений конкретного судьи в конкретном деле, а также объективной проверки, основанной на оценке обеспеченных судьей гарантий, исключающих любые правомерные сомнения в беспристрастности суда[11].
Право участников на представление суду доказательств, их объективная допустимость и оценка. Решение суда является обоснованным тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости, или обстоятельствами, не нуждающимися в доказывании, а также тогда, когда решение содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов[15].
В тех случаях, когда решение суда, рассматривавшего дело по существу, не было оглашено публично, а вышестоящие суды также не следуют правилу публичности при вынесении решения, Страсбургский суд считает, что ст. 6 Конвенции нарушена. Еще более очевидным становится нарушение данной статьи, когда текст решения суда не доступен общественности в канцеляриях судов или же доступен только лицам, так или иначе имеющим отношение к делу[17].
Рассмотрение дела в разумный срок. Правосудие можно считать отвечающим требованиям справедливости, если рассмотрение и разрешение дела судом осуществляется в разумный срок.
Однако перед тем как закрепить в качестве задачи справедливость рассмотрения и разрешения дела, необходимо дать ей определение. Так как основная цель — защита нарушенных или оспариваемых прав, свобод и законных интересов граждан, организаций, прав и интересов Российской Федерации, субъектов Российской Федерации, муниципальных образований, других лиц, являющихся субъектами гражданских, трудовых или иных правоотношений, — достигается в решении, то и такую задачу, как правильное и своевременное рассмотрение и разрешение дела, можно конкретизировать применительно к решению. Так, на наш взгляд, под правильностью решения понимается его законность и обоснованность, а под справедливостью следует понимать правильное решение, вынесенное с учетом постановлений Европейского суда, а также постановлений Конституционного суда РФ, Верховного суда РФ, Высшего арбитражного суда РФ.
1 Сахнова Т.В. Наука гражданского процессуального права: традиции и современность // Гражданский процесс: наука и преподавание / Под ред. М.К. Треушникова, Е.А. Борисовой. — М., 2005. С. 37.
2 См.: Фурсов Д.А., Харламова И.В. Теория правосудия в кратком трехтомном изложении по гражданским делам. — М., 2009. С. 189.
3 См.: Афанасьев С.Ф. Право на справедливое судебное разбирательство: общая характеристика и его реализация в российском гражданском судопроизводстве. — Саратов, 2009; Иванников И.А. Сила и справедливость в праве // Научные труды. Российская академия юридических наук. Вып. 8. В 3 т. — М., 2008. Т. 1. С. 767; Ллойд Д. Идея права. — М., 2009. С. 128; Морхат П.М. Закон и справедливость: проблемы соотношения в деятельности судебной власти // Вторые всероссийские Державинские чтения (Москва, 9—10 ноября 2006 г.): Сб. ст.: В 8 кн. — Кн. 1: Проблемы теории и истории государства и права / Отв. ред. М.М. Рассолов. — М., 2007. С. 241—244; Муромцев С.А. Определение и основное разделение права. 2-е изд., доп. — СПб., 2004. С. 146; Нерсесянц В.С. Философия права. — М., 1997. С. 28; Рабцевич О.И. Международно-правовое закрепление права на справедливое судебное разбирательство // Международное публичное и частное право. 2003. С. 15—19; Туманова Л.В. Некоторые вопросы обеспечения права на справедливое судебное разбирательство // Современная доктрина гражданского, арбитражного процесса и исполнительного производства: теории и практики: Сб. науч. ст. — СПб., 2004. С. 45—54; Фурсов Д.А., Харламова И.В. Указ. соч. С. 189; Энтин М. Справедливое судебное разбирательство по праву Совета Европы и Европейского Союза // Конституционное право: Восточноевропейское обозрение. 2003. № 3. С. 86, и др.
4 Подробнее см: Фурсов Д.А., Харламова И.В. Указ. соч. С. 189.
5 См.: Самович Ю.В. К вопросу о праве индивида на справедливое судебное разбирательство (в контексте деятельности Конституционного суда РФ и Европейского суда по правам человека) // Общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры в практике конституционного правосудия: Материалы Всероссийского совещания. — М., 2004. С. 253.
6 См.: Алиэскеров М.А. Право на справедливую судебную защиту в судах первой и кассационной инстанций в гражданском процессе // Журнал российского права. 2008. № 9. С. 85.
7 Морхат П.М. Правовая справедливость судебной власти: теоретико-правовой аспект // Российский судья. 2007. № 10. С. 5—7.
8 Медведев Д.А. Послание Президента РФ Федеральному собранию от 05.11.2008 // Российская газета. 2008. 6 нояб. № 230.
9 См.: Гражданские права человека: современные проблемы теории и практики / Под ред. Ф.М. Рудинского (автор главы — Е.Л. Меншутина). — М., 2006. С. 382—383.
17 См.: Манукян В.И. Европейский суд по правам человека: право, прецеденты, комментарии. — К., 2007. С. 115.
18 Попова Ю.А. Совершенствование некоторых институтов цивилистического процесса России в свете положений международных норм, принципов, договоров // Европейская интеграция и развитие цивилистического процесса России. — М., 2006. С. 15.
Чтобы получить короткую ссылку на статью, скопируйте ее в адресной строке и нажмите на "Укоротить ссылку":
Морхат П.М., помощник судьи Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, кандидат юридических наук.
Свойства права, присущие ему как феномену правового государства, утверждаются во всех формах правоприменительной деятельности, но прежде всего в процессе деятельности судебной власти, осуществления правосудия судами.
Судебная власть, квинтэссенцией которой являются ее возможность и способность принимать и проводить в жизнь не только частные по своему характеру, но и общие, социально значимые решения, будучи одной из ветвей, или разновидностей, государственной власти, своим источником имеет согласно официальной, конституционно закрепленной в России и других странах версии народ. Именно "народ, а не "аристократия", олигархия или клики, кланы, реально во многих странах, включая современную Россию, формирующие и определяющие природу и характер государственной, в том числе судебной власти, в течение ряда последних столетий с момента победы великих буржуазных революций и установления господства демократии, массократии или охлократии, в формально-юридическом плане считается первопричиной и первоосновой всего того, что называется государственной властью вообще и судебной властью в частности" . Что же касается носителя судебной власти, то в качестве такового выступает судебная система, которая применительно к России несколько пространно характеризуется как система судов, состоящая из федеральных органов судебной власти (Конституционный Суд РФ, система федеральных судов общей юрисдикции, система федеральных арбитражных судов) и органов судебной власти субъектов Российской Федерации (конституционные (уставные) суды и мировые судьи, являющиеся судьями общей юрисдикции субъектов Российской Федерации, как отмечает Е.В. Клодий, "судебные учреждения, которые различаются между собой предметной компетенцией и объемом судебной власти, кругом полномочий по отношению к отдельным подразделениям самой системы") .
Марченко М.Н. Судебное правотворчество и судейское право. М.: ТК Велби; Изд-во "Проспект", 2007. С. 21.
Клодий Е.В. Судебная власть в системе государственной власти Российской Федерации. Автореф. дис. . канд. юрид. наук. М., 2002. С. 10.
В научной литературе существует несколько различных мнений и суждений, касающихся понятия, содержания и функционального предназначения судебной системы как таковой вообще и российской судебной системы в частности.
Некоторыми авторами, например С.В. Бородиным и В.Н. Кудрявцевым, оспаривается тезис о единстве судебной системы России , зафиксированный в ст. 2 Федерального конституционного закона "О судебной системе Российской Федерации". Констатируя, что тезис о единстве судебной системы является, безусловно, правильным и заслуживающим скорейшей реализации, поскольку существуют "трудности функционирования всех трех судебных организаций, с одной стороны, разобщенных, а с другой - конкурирующих между собой" в лице Конституционного Суда Российской Федерации и конституционных судов субъектов Федерации, Верховного Суда Российской Федерации с системой нижестоящих судов общей юрисдикции и Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации с системой нижестоящих арбитражных судов, авторы в то же время утверждают, что "никакого единства в действительности нет" и что тезис о единстве является не более чем декларацией .
Бородин С.В., Кудрявцев В.Н. О судебной власти в России // Государство и право. 2001. N 10. С. 21 - 27.
Там же.
Противоположного мнения по данному вопросу придерживаются авторы, полагающие, что "отсутствие единого органа, который осуществлял бы судебный надзор за деятельностью всех судов Российской Федерации и вырабатывал бы единообразную практику применения федерального законодательства на всей территории Российской Федерации, не является основанием к установлению этого факта" .
Клодий Е.В. Указ. соч. С. 10.
Единство построения и функционирования судебной системы заключается в "общем подходе к правовому регулированию основ судебной власти, известной унификации источников этого регулирования, в закреплении федеральным законодательством главных условий образования и функционирования судебной системы".
Однако какие бы мнения ни высказывались по поводу понятия, структуры, содержания или иных сторон и аспектов судебной системы, важно отметить лишь, что независимо от того, как понимается судебная система и как воспринимается ее характер, в своем функциональном назначении она никогда не отождествляется с судебной властью; неизменно выступает как ее носитель, но не как сама власть. В этом смысле, несомненно, правы те авторы, которые утверждают, что "судебная власть - это не совокупность (система) судов и не отдельные представители судебного корпуса (суды), ее осуществляющие" , а "функция по реализации деятельности, основанной на полномочиях, которыми она обладает" , и что "нельзя судебную власть сводить к суду, нельзя называть судебной властью должностных лиц судебных учреждений; они только государственные служащие, но не судебная власть" .
Павловский В. Теоретико-правовые основы деятельности судебной власти // Право и жизнь. 2002. N 50. С. 25.
Там же.
Ганиева Т.Н. Правовые вопросы судебной власти и ее осуществления в Кыргызстане. Автореф. дис. . канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2003. С. 16.
Судебная власть реализуется исключительно в сфере правоотношений и касается лишь вопросов права. Осуществляется эта власть посредством конституционного, гражданского, административного и уголовного судопроизводства в адекватных каждой из этих форм судопроизводства судебных структурах - звеньях единой судебной системы. Ведущей и преобладающей формой судебной власти является правосудие, основывающееся на принципах равноправия участников и состязательности судопроизводства. Правосудие по своей сути может признаваться таковым лишь при условии, что оно отвечает требованиям справедливости и обеспечивает эффективное восстановление в правах. При этом судебная власть в пределах процессуальных форм может находить свое проявление и помимо собственно правосудия .
См. об этом подробнее: Барнашов А.М. Очерки конституционного правосудия (сравнительно-правовое исследование законодательства и судебной практики). Томск, 1999; Клеандров М.И. Экономическое правосудие в России: прошлое, настоящее, будущее / Рос. акад. наук, Ин-т государства и права. М.: Волтерс Клувер, 2006; Лебедев В.М. Становление и развитие судебной власти в Российской Федерации. М., 2000; Митюков М.А. Судебная власть / Под ред. И.Л. Петрухина. М., 2003; Самостоятельность и независимость судебной власти Российской Федерации / Под ред. В.В. Ершова. М., 2006. См.: дискуссию об этом в публикациях научной периодики: Колоколов Н.А. Судебная власть: природа, сущность, содержание и некоторые проблемы реформирования российской судебной системы // Государственная власть и местное самоуправление. 2000. N 2. С. 40 - 45; Костров Г.К. Как правосудию стать правосудным? // Журнал российского права. 2004. N 10. С. 3 - 14; Мельник В. Суд должен быть удобным для общества, а не для юристов // Российская юстиция. 2000. N 1. С. 8 - 10; Поляков С.Б. К вопросу о независимости суда // Государство и право. 2000. N 10. С. 85 - 92; Путин В.В. Компетенция суда распространяется на все дела государства // Российская юстиция. 2001. N 1. С. 3 - 4; Смирнов Л.В. Деятельность судов Российской Федерации как источник права // Журнал российского права. 2001. N 3. С. 50 - 54; Фоков А.П. Доступность правосудия в свете концепции судебной реформы // Право и политика. 2001. N 5. С. 123 - 133; Фоков А.П. Формирование и развитие системы правосудия в Российской Федерации в XXI веке: система, институты, правовой механизм // Юрист. 2001. N 5. С. 32 - 39; Фоков А.П. Доступность правосудия в свете концепции судебной реформы // Право и политика. 2001. N 5. С. 123 - 133.
Судебная защита представляет собой самостоятельное направление государственно-властной деятельности, осуществляемое специально созданными для этой цели органами - судами . В сложных условиях реформирования государственности судебная власть обеспечивает такое направление в механизме государства, как разрешение социального и правового конфликта, т.е. основная функциональная нагрузка по достижению социального мира выполняется судом. В самой сущности правосудия как основной функции судебной власти заложена идея разрешения общественных противоречий, достижения социального компромисса на основе права . "Конституционный принцип правового государства, возлагающий на Российскую Федерацию обязанность признавать, соблюдать и защищать права и свободы человека и гражданина как высшую ценность, предполагает установление такого правопорядка, который должен гарантировать каждому государственную защиту его прав и свобод", - говорится в Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 3 июля 2001 г. N 10-П "По делу о проверке конституционности отдельных положений подпункта 3 пункта 2 статьи 13 Федерального закона "О реструктуризации кредитных организаций" и пунктов 1 и 2 статьи 26 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве) кредитных организаций" в связи с жалобами ряда граждан" . По этому поводу справедливо высказывание профессора М.А. Митюкова, который отмечает, что "интерпретация Конституционным Судом России права на судебную защиту происходит в результате казуального толкования части 1 статьи 46 Конституции Российской Федерации. Благодаря этому данная норма приобретает не абстрактное значение, а реальное содержание и смысл" .
Адзинова Е.А., Кряжкова О.Н. Право на судебную защиту: регулирование и интерпретация // Конституционное и муниципальное право. 2006. N 7.
Анишина В.И. Функции судов как самостоятельной ветви государственной власти в Российской Федерации // Российский судья. 2006. N 10.
Собрание законодательства Российской Федерации. 2001. N 29. Ст. 3058; Вестник Конституционного Суда Российской Федерации. 2001. N 6; Российская газета. 2001. 11 июля.
Митюков М.А. Решения Конституционного Суда Российской Федерации как источник парламентского права // Эффективность закона. Методология и конкретные исследования. М., 1997. С. 138, 148.
Без осуществления судебной защиты не может быть и конституционной гарантии прав и свобод человека и гражданина. Любой опасности ограничения прав и свобод, в том числе и при наличии законных к тому оснований, должно противостоять право на судебное обжалование, а также разрешение правовых споров, конфликтов, коллизий, установление правовой истины и правовой справедливости, вынесение воплощающего их общеобязательного, вошедшего в законную силу вердикта (решения, приговора) от имени государства. Важнейшая функция демократического и независимого суда как правоприменителя - и здесь особая роль принадлежит Конституционному Суду Российской Федерации - состоит в том, что он обеспечивает приоритет (господство) права. Без такого суда не могут быть по самой своей сути правовыми ни общество, ни государство . В вопросе о допустимых ограничениях прав и свобод есть много общего в нормах Европейской конвенции и Конституции Российской Федерации. Общее заключается в том, что "ограничение прав и свобод рассматривается как исключение из общего правила о необходимости наиболее полной и эффективной их защиты. Введение ограничений допускается лишь при соблюдении ряда требований и в общественно значимых целях, ради защиты которых допускается ограничение прав человека" .
См. об этом: Зорькин В.Д. Верховенство права и конституционное правосудие // Журнал российского права. 2005. N 12; Зорькин В.Д. Об угрозах конституционному строю в XXI веке и необходимость проведения правовой реформы в России // Журнал российского права. 2004. N 6; Зорькин В.Д. Россия и ее Конституция // Журнал российского права. 2003. N 11.
Зорькин В.Д. Угрозы международной и национальной безопасности и ограничения прав человека в практике конституционного правосудия // Российское правосудие. 2006. N 2. С. 5.
При разрешении любого правового спора или конфликта перед судом в качестве основной цели выступают поиск истины и ее устремление. Подлинно правовое неотделимо от истинного. Не отвечающие реалиям, фиктивные нормы лишь по видимости правовые. По существу, правовыми, отвечающими критериям права, они не являются. Суды, применяющие право, выступающие как органы по реализации права, достигают этой цели, устремляясь к истине.
Судебный процесс устремлен к установлению истины. Без этого нельзя вынести справедливое, законное, обоснованное решение творить акт правосудия. Закон не может применяться к выдуманным и мнимым обстоятельствам. Если выявление истины - задача познания, осуществляемого и судом, то из этого следует, что критерий истинности может быть применен к самому решению (приговору) суда - к квалификации деяния, мере наказания, размеру взыскания и т.п. Такой позиции придерживаются многие юристы, но при этом не учитывается, что акт правосудия - это уже не область познания, а практическая деятельность. Акты государства не могут быть сами по себе истинными или ложными, и относится это не только к правоприменению, но и к самим нормативным установлениям. Истинными или ложными могут быть только основания этих актов, да и то лишь в части, касающейся отражения в сознании законодателя и судьи общественной жизни, ее ситуаций . Еще одна область человеческого бытия, которую нельзя представить в отрыве от правосудия, - область социальной справедливости. Она становится решающим условием доверия к системе руководства обществом, механизму власти, своего рода катализатором общественного прогресса. Если правосудие занимает не формальную, а действенную позицию, роль суда в этой сфере трудно переоценить. Разумеется, правосудие - не единственный фактор утверждения атмосферы справедливости, но непременный. Беспристрастность суда, стремление к истине, равенство перед судом всех заинтересованных лиц, объективность при назначении наказания, внимание к интересам людей - безусловно, важные слагаемые, характеризующие не только облик правосудия, но и степень справедливости в обществе. Однако возможности правосудия, сфера его непосредственного влияния на области социальной справедливости гораздо масштабнее .
См., например: Явич Л.С. Сущность права. Л., 1985. С. 134.
Северин Ю.Д. Организационные основы правосудия. Проблемы и опыт в канун судебной реформы. М.: Белый берег, 2003. С. 13.
Правосудие по самой своей сути может признаваться таковым лишь при условии, что оно обеспечивает эффективное восстановление в правах и отвечает требованиям справедливости . Правовой суд - это всегда и при любых условиях лишь справедливый суд. Справедливым правовой суд делает та справедливость, которая воплощена в праве и которую этот суд реализует самой своей деятельностью. От закона право как раз и отличает критерий справедливости. Справедливость - это идеальная ценность, понятие о том, как должно быть .
См., например: Рабцевич О.И. Право на справедливое судебное разбирательство: международное и внутригосударственное правовое регулирование. М.: Лекс-Книга, 2005.
Рабцевич О.И. Право на справедливое судебное разбирательство: международное и внутригосударственное правовое регулирование. М.: Лекс-Книга, 2005. С. 16.
Государство не придумывает право, оно призвано закрепить сложившиеся в обществе представления о справедливости. Правовое государство должно быть связано не законом (это просто самоограничение, притом недостаточное), а правом, представлениями общества о справедливости.
Мы используем файлы Cookie. Просматривая сайт, Вы принимаете Пользовательское соглашение и Политику конфиденциальности. --> Мы используем файлы Cookie. Просматривая сайт, Вы принимаете Пользовательское соглашение и Политику конфиденциальности.
Сущность процесса определяется социальной потребностью в рамках определенной законом процедуры ставить и решать вопрос об уголовной ответственности лиц, совершивших преступления. И в интересах общества, а также отдельной личности, чтобы этот вопрос решался правильно по существу и с учетом сложившихся в обществе представлений о справедливости326.
Справедливость приговора не может быть сведена лишь к его законности и обоснованности.
Она выступает как их нравственная оценка в глазах общества, должна быть отражением социальной справедливости. Законный и обоснованный приговор может быть и не справедливым, например, если действующий и примененный уголовный закон уже не соответствует социальным потребностям, поскольку закон не всегда может отражать изменившиеся нравственно-правовые воззрения общества. Приговор, отвечающий требованию справедливости, должен всегда это учитывать. Процесс реализации этого принципа сложен и противоречив (то есть правоприменение на началах справедливости), поскольку механизм его реализации во многом определяется уровнем развития демократии в стране, правосознания, общей и правовой культуры и целым рядом других факторов. Тем не менее, это не может и не должно снимать проблемы обеспечения справедливости закона в условиях интенсивных процессов законотворчества. Несправедливый закон не может быть орудием справедливости - эта мысль проходит через многие научные публикаций последнего времени, и уже само по себе признание этого должно стимулировать исследовательскую оценку новых уголовно-процессуальных норм с позиций справедливости. Значение такой работы трудно переоценить, так как конечным своим результатом она
будет определять положение личности и деятельность правоприменительных органов в связи с совершением преступления. И в этом смысле данная проблема утрачивает сугубо юридический характер и обретает признаки политические и общечеловеческие.
Задача построения правового государства не может быть решена без полного осуществления в нашем законодательстве и практике его применения принципа справедливости. При этом очень важная роль должна принадлежать суду и его деятельности по осуществлению правосудия. Самой существенной чертой правового государства и составной частью принципа справедливости является установление в законодательстве и неуклонное осуществление на практике требования о взаимной ответственности гражданина и государства'.
Справедливость - одно из главных свойств принятого судом решения. Лишенное этого свойства, оно утрачивает свое функциональное предназначение и из акта правосудия превращается в опасный по своим последствиям акт антиправосудия327.
Состояние правосудия оценивается по приговорам, их убедительности и справедливости. Другими словами, приговором определяется престиж правосудия. Чем меньше отмененных приговоров, тем более укрепляется вера граждан в справедливость правосудия.
Как правило, мы различаем внешние и внутренние свойства приговора, которые в диалектической взаимосвязи выражают качественную определенность этого процессуального акта в системе процессуальных решений. Причем внутренние свойства приговора обусловливают его внешнее выражение1. Справедливость, по нашему мнению, относится к внутренним свойствам.
Справедливость -это новелла в числе требований, предъявляемых к приговору, и она впервые появилась в законе, ранее же была сформулирована только в уголовно - процессуальной теории. Впрочем, данное требование всегда учитывалось судами при постановлении приговора2.
В настоящее время справедливость воспринимается как ценность демократического государства, лежащая в основе уголовного процесса.
Если принцип законности — это шкала ценностей, определяемая государством, то принцип справедливости определяется обществом. И это является следствием демократизации государства, а также того, что оно провозглашается в соответствии с ч. 1 ст. 7 Конституции РФ социальным, то есть подчиненным интересам общества, его требованиям и ценностям. Поэтому основные ценности общества, выраженные в идее справедливости, находят свое выражение в действующем законодательстве, в том числе и уголовно- процессуальном.
Справедливость — это в первую очередь этическая, нравственная категория, объединяющая в единую морально-правовую систему производство по уголовным делам. Правосудие - это и есть справедливый суд, право на который гарантируется Всеобщей декларацией прав человека (ст. 10).
В российском уголовном процессе после десятилетий произвола и беззакония роль этого нравственного принципа возросла. Справедливость всегда отражает соотношение нескольких явлений с точки зрения распределения добра и зла между людьми . В понятие справедливости включается соотношение между правами и обязанностями, между деянием и наказанием и т.д. Ф.М. Кудин пишет, что справедливость выражает моральное 1
Дусейнова Э.Г. Приговор как акт правосудия //Ученые записки: Сборник научных трудов юридического факультета Оренбургского государственного университета. - Выпуск 1. - Оренбург: РИК ГОУ ОГУ, 2004. С.251. 2
Ворожцов С. Принципы кассации по новому УПК//Российская юстиция. 2002. № 12. С. 15. 3
Рябинина Т.К. Внутреннее убеждение в механизме доказывания по уголовному делу // Российский судья. 2003. № 5. С. 15.
Справедливость — это не просто категория прикладного характера, которая употребляется в УПК РФ для решения частных вопросов, возникающих перед следователем, дознавателем или судом, это основа демократической системы ценностей в уголовном судопроизводстве.
О справедливости в уголовном судопроизводстве можно говорить то же самое, что и о законности: это принцип принципов, определяющая ценность демократического правосудия. Отличие между этими двумя принципами состоит лишь в том, что принцип законности — это шкала ценностей, определяемая государством, а принцип справедливости - обществом. И это является следствием демократизации государства, а также того, что оно провозглашается, в соответствии с ч. 1 ст. 7 Конституции, социальным, то есть подчиненным интересам общества, его требованиям и ценностям. Поэтому основные ценности общества, выраженные в идее справедливости, находят свое выражение в действующем законодательстве, в том числе и уголовно- процессуальном.
Справедливость содержит в себе понятие о должном, сопряжена с исторически меняющимися представлениями о неотъемлемых правах человека. Понятие справедливости как категории общественного сознания охватывает соотношение реальной значимости различных индивидов (социальных групп) и их социального положения, их прав и обязанностей, деяния и воздаяния, труда и вознаграждения, и т. д. Справедливость включает в себя идею равенства всех членов общества в их отношении к материальным благам и человека к человеку. Любое несоответствие в этих соотношениях оценивается как несправедливость. Справедливость — категория многогранная, и каждая грань находит свое отражение в уголовном судопроизводстве.
По нашему мнению, суждения о справедливости приговора должны быть связаны с внутренним законодательством и нормами международного права, ратифицированными Российской Федерацией, поэтому мы говорим о справедливости не мировой, а российской329.
Справедливость выступает как критерий правосудия при решении судом в совещательной комнате всех вопросов, связанных с постановлением приговора. М. С. Строгович совершенно обоснованно считал: «Приговор должен быть справедлив — это значит, что он должен устанавливать действительную вину или невиновность подсудимого и наказывать его в соответствии с его виною.
Материальный аспект справедливости приговора суда. Решение должно приниматься при правильной реализации норм уголовного, а в отдельных случаях — гражданского права332.
Профессор Т.Г. Морщакова отмечает, что узкое понимание справедливости приговора сводится к справедливости назначенного наказания, т.е. к соответствию избранной меры наказания тяжести преступления и личности его совершителя. В уголовном праве традиционно идеи справедливости чаще всего связываются с применением наказания. И это, видимо, имеет под собой определенное основание: ведь именно через оценку системы наказаний и практики ее применения формируются правовые, нравственные, этические представления граждан о справедливости либо несправедливости уголовных законов и, как следствие этого, уголовной политики в целом333. Справедливость приговора обеспечивается строгой индивидуализацией вины и ответственности подсудимого.
Одним из предназначений уголовного процесса, согласно ч.
Необходимо сказать и о том, что при формулировке рассматриваемого основания для отмены или изменения приговора законодатель использовал такую категорию, как явная несправедливость наказания. Речь идет о случаях, когда излишняя мягкость или излишняя суровость наказания являются очевидными. Общественная опасность преступления и личность виновного как критерии справедливости наказания — оценочные понятия, которые не могут быть сформулированы законом с математической точностью. Поэтому и оценка их в мере наказания будет приблизительной в допускаемых пределах. В силу сказанного, приговор должен быть отменен или изменен в тех случаях, когда несправедливость наказания окажется очевидной с точки зрения суда вышестоящей инстанции. При незначительном же расхождении во мнениях судов различных инстанций по вопросу о мере наказания предпочтение должно быть отдано решению суда первой инстанции, который имел возможность непосредственно исследовать конкретные обстоятельства дела и оценить полученные в процессе судебного следствия доказательства.
Следует иметь в виду, что, согласно ч. 2 ст. 383 УПК, отмена приговора суда первой или апелляционной инстанции вследствие его чрезмерной мягкости возможна лишь в случаях, когда по этим основаниям имеется представление прокурора либо заявление частного обвинителя, потерпевшего или его представителя.
Промышленным районным судом г. Оренбурга осужден О.П. Баранов Суд признал в качестве смягчающих наказание Баранова обстоятельств его раскаяние в содеянном, активное способствование раскрытию преступления, наличие тяжкого заболевания, однако при назначении наказания фактически эти смягчающие обстоятельства не учел и назначил подсудимому максимальное наказание, предусмотренное санкцией ч. 1 ст. 228 УК РФ'.
В. М. Бозров считает, что вряд ли целесообразно рассматривать справедливость судебного решения только в части применения норм уголовного права334. Говоря о справедливости решения суда, проводить грань между отраслями права не стоит, поскольку в этом решении все они определенным образом объединены, основанием чему и служит такая наивысшая категория, как справедливость.
Требование справедливости распространяется и на данную в приговоре оценку доказательств, и на решение по предъявленному гражданскому иску, а также на целый ряд других вопросов, которые должны найти в нем отражение.
Восстановление социальной справедливости означает не только соразмерность наказания за содеянное, но и соразмерность возмещения вреда причинителю335. В приговоре должно найти отражение решение суда в отношении гражданского иска, или возмещения материального ущерба, причиненного преступлением, или компенсации морального вреда. Во всех случаях при определении размера компенсации вреда должны учитываться требования справедливости и соразмерности.
Представляется, если суды будут строго выполнять требования закона, регулирующие разрешение в судебном заседании гражданских исков, участники процесса, нуждающиеся в возмещении материального ущерба или компенсации морального вреда, будут чувствовать себя более защищенными и для них не потребуется участия в последующей длительной судебной процедуре в порядке гражданского судопроизводства.
Потерпевших волнует, главным образом, не то, понесет ли виновный наказание, а прежде всего то, сможет ли он возместить ущерб, который был причинен преступлением337, а поскольку Конституция и УПК признали приоритет именно интересов личности, то уголовный процесс может и должен существовать прежде всего ради интересов пострадавшего от преступления лица, а не безликого государственного интереса338.
Использование категории справедливости в УПК делает возможным произвести оценку приговора суда не только с позиции его соответствия законам, но и нравственным требованиям, то есть требованиям, которые предъявляются непосредственно обществом. Причем в утверждении этих ценностей УПК, как и положено, следует Конституции РФ, которая первой провозгласила справедливость одной из основных ценностей обновленного государства. Не случайным является то, что в ее преамбуле особо оговаривается необходимость чтить справедливость.
Профессионально-нравственный аспект. Судебное решение выносится только в соответствии с судейской совестью и личным отношением судьи к разрешаемой ситуации. Никакие обстоятельства, находящиеся за пределами конкретного уголовного дела, не должны влиять на существо решения суда (ни общественное мнение, ни судебная практика). 189
Правосудие и справедливость
Сложным взаимоотношениям между правосудием и справедливостью можно посвятить не одну диссертацию, и рамки статьи не позволяют раскрыть даже в общих чертах эту обширную тему. Поэтому рассмотрим здесь только один из ее аспектов: относительность справедливости и ее конфликт с универсальностью, требуемой от правосудия.
В иерархии ценностей, которой руководствуются судьи, справедливость, как правило, оказывается на втором-третьем месте. Судья часто, если не постоянно, стоит перед дилеммой: справедливость или закон, — и порой разрыв между этими понятиями весьма значителен. Да и представление о справедливости у каждого конкретного судьи достаточно субъективно и спорно.
Приведу в пример стандартную ситуацию: бракоразводный процесс с иском о передаче детей одной из сторон. В подобном случае суд обязан руководствоваться интересами ребенка (само по себе весьма туманное понятие, требующее отдельного исследования). Но вот что интересно: если оба родителя живут в одной стране, мы обычно не находим в решениях суда какой бы то ни было предвзятости, но если один из них живет за ее пределами, суд, как правило, предпочтет оставить ребенка в том государстве, судебную систему которого он представляет. Если же отец живет в одной стране, а мать в другой, и в судах обоих государств ведутся параллельные судебные процессы, неизменно оказывается, что каждый из двух судов предпочтет того родителя, который находится по его сторону границы.
Само определение понятия справедливость имеет глубокий цивилизационный, национально-исторический контекст; оно, как модно сейчас говорить, культурозависимо. Так, например, во Франции за последние пятьдесят лет (раньше этого, очевидно, просто не проверяли) не было случая, чтобы осудили мужа, заставшего жену с любовником и лишившего жизни одного из них или обоих, как убийцу. Всегда находится более мягкая статья, ведь супруга так легко понять, особенно если события происходят во Франции. В другой стране, возможно, сказали бы: убийство есть убийство, вне зависимости от его мотивов, и муж должен понести наказание именно за это преступление.
Вообще же тот, кто пожелает узнать, насколько разнятся представления о естественной справедливости в разных странах, может просто пересечь Ла-Манш. Всего семьдесят километров — а каковы различия!
В контексте рассматриваемой темы полезно обратиться к международному праву. Это область представляет особый интерес именно тем, что законодательная сторона в ней куда менее разработана, чем в замкнутой судебной системе конкретного государства.
Судебная система любой страны оперирует понятиями национальные интересы или польза государства. Смысл, который вкладывают в них, может оставаться неизменным в течение долгого времени, периодически обретает новые грани, а порой превращается в свою противоположность. Причем изменения могут быть вызваны как краткосрочным тактическим интересом, так и фундаментальным, продиктованным заботой о будущем страны. Влияние фактора национальные интересы на правосудие в различных государствах неодинаково, но, так или иначе, он привнес в юридическую практику элемент субъективности, волюнтаризма.
Ареной столкновения специфических представлений правовых систем разных стран о справедливости является именно международное право — перекресток, где все они встречаются. Поскольку каждая страна тянет одеяло на себя и убеждена в оптимальности именно своего подхода к правосудию, то в поиске приемлемых для различных государств универсальных правовых норм при несовпадении законодательных систем неизбежен отказ от многих юридических принципов, принятых в одной из них и противоречащих другим.
Так и получается, что именно международное право вынуждено чаще других юридических систем апеллировать к естественному чувству справедливости — и не от хорошей жизни, а от недостатка полномочий и, главное, отсутствия общепринятого корпуса законов. Ведь если каждая страна имеет более или менее цельный юридический кодекс, то международному суду приходится судить… беззаконно. Разумеется, в основу международного судопроизводства положена совокупность межгосударственных соглашений и договоров, но эта база не может выдержать сравнение с полноценной юридической системой отдельной страны. Само право международного суда судить, выносить приговоры и приводить их в исполнение не является самоочевидным. Только согласие суверенных государств признать его решение дает этой институции легитимацию и силу.
Так справедливость превращается в основной, если не единственный, фактор судопроизводства. И здесь возникает философский, скорее даже теологический вопрос, который, при всей своей отвлеченности, оказывается вполне практическим: существует ли вообще объективная справедливость?
Корни международного права уходят в глубокую древность, но нынешний этап его развития начат, несомненно, в 1945-м году, с Нюрнбергского процесса, на котором не только совершилось правосудие, но и были вынесены смертные приговоры, приведенные в исполнение. Удивительный прецедент: казнь на основании справедливости, а не закона! Но какой справедливости? Кто ее определил таковою?
Я обращаюсь именно к этому примеру по двум причинам: во-первых, меня, еврея, трудно заподозрить в симпатии к подсудимым, во-вторых, вопрос о справедливости Нюрнбергского процесса имеет отношение к юридическому аспекту Торы.
Идея привлечения правящей верхушки страны к международному суду основывается на следующих посылках:
1. можно судить не только за нарушение закона, но и за его исполнение и даже за его принятие;
2. можно судить за совершение преступления, не предусмотренного ни одним из известных существующих сводов законов, например за геноцид;
3. закон может быть преступным.
Кстати, отрицание правомочности этих посылок и было генеральной линией защиты в течение всего процесса. Что же противопоставило этому обвинение?
Представим себе, что государство А объявляет войну государству Б, оккупирует его и принимает решение: каждого десятого гражданина страны Б в устрашение расстрелять. Парламент проводит соответствующий закон, в полном соответствии с принятой процедурой, и утверждает его большинством голосов. Подсудна ли подобная практика, и если да, то на каком основании?
Обвинение, представлявшее страны коалиции в Нюрнберге, в качестве решающего аргумента в пользу правомочности самого процесса выдвинуло тезис о существовании некой объективной, естественной справедливости. То есть при принятии преступного решения неважно, соблюдены ли формальности, заседал ли парламент, каким большинством оно принято, что считал при этом Конституционный суд и прочие инстанции. Есть высший закон — в данном контексте неважно, какой именно, — который стоит над частными законодательствами стран и их легалистской практикой. Этот закон, даже если он и не сформулирован и не записан, а существует только в интуитивном чувстве справедливости, присущем человечеству, может служить основанием для судопроизводства и даже привести к смертной казни. Сегодня, полвека спустя после Нюрнберга, эта идея стала не только юридической нормой, но и частью общечеловеческого консенсуса. А ведь это отнюдь не юридический подход — скорее, теологический.
Эта идея важна еще и потому, что законы страны могут, не всегда логично или справедливо, но кардинально меняться. В Израиле в пятьдесят первом году некто предстал перед судом по незначительному уголовному обвинению. Судебный процесс подошел к концу, к тому этапу, когда защитник оспаривает не сам факт вины, а лишь суровость приговора. И тут прокурор извлек из папки документ и зачитал его: у подсудимого, оказывается, есть уже одна судимость, да какая! В сорок седьмом году он был судим за участие в террористической организации. Судья неожиданно прервал речь прокурора и сказал: я тоже был членом этой террористической организации. Речь шла о Хагане, действовавшей против британских мандатных властей в Палестине. В сорок седьмом году она была в подполье, но во время описываемого суда ее руководство уже было, фактически, руководством страны!
Еще один пример. В социалистической Венгрии один еврей был арестован и судим по обвинению в сионизме. Политическая полиция этой страны была печально известна своими методами даже в рамках социалистического лагеря. Следователь попался старательный, еврей перенес страшные пытки и получил семь лет. Отсидев, репатриировался в Израиль. Однажды, идя по улице, он встретил… своего следователя. Бывший зэк подал против него судебный иск в установленном законом порядке. За что судить? Обвиняемый действовал по закону, в интересах государства, которому тогда служил. Судить за бесчеловечность? За преследование евреев? Сионистов? Как соотносятся справедливость и закон в таких случаях, со сменой режима? Чему отдать предпочтение, чем руководствоваться при этом?
В Торе можно найти ответ на эти вопросы. И сказал Всевышний: “Вопль [жалующихся] на Содом и Гоморру стал велик, и грех их [жителей] очень тяжел. Сойду и посмотрю: если они поступали так, как [слышу Я] в вопле [жалующихся] на них, восходящем ко Мне, тогда — конец им! Если же нет — узнаю” (Брейшит, 18:20,21). В нашей традиции много внимания уделяется законам Содома, их бесчеловечной рациональности и жестокости. В этом городе судили по закону! Результаты проверки Всевышним нам хорошо известны.
Более того, во времена Ноя Творец решил, что законы, установленные людьми, бесчеловечны. Он послал на землю очищающие воды потопа — с тем, чтобы исчезли те, кто совершает преступление по закону.
Справедливость существует, она выше формального закона, принятого людьми. В состоянии ли человек найти ее путем размышлений или интуитивно?
Может быть, мы должны оставить это Судье всей земли? Вопросы эти сложны и всегда будут в определенной мере открытыми, но направление поиска очевидно.
Суд справедливости , справедливости суд или канцелярской суд является судом , который уполномочен применять принципы справедливости , в отличие от тех закона , в случаях , доведенных до него.
Некоторые штаты в ранней республике Соединенных Штатов следовали английской традиции сохранения отдельных судов по закону и справедливости. Другие наделили свои суды обоими видами юрисдикции , как это сделал Конгресс США в отношении федеральных судов .
Суды США по делам о банкротстве являются одним из примеров федерального суда США, который действует как суд справедливости. Некоторые общие правовые юрисдикции, такие как американские штаты в штате Делавэр , Миссисипи , Нью - Джерси , Южная Каролины и Теннесси -preserve различий между законом и справедливостью , а также между судами и судами справедливостями (или, в Нью - Джерси, между гражданским и общие подразделения по вопросам справедливости Верховного суда Нью-Джерси ).
СОДЕРЖАНИЕ
История
Своеобразный характер судов справедливости является результатом их исторической эволюции. Эта история сыграла решающую роль в их развитии применения в прецедентном праве, иллюстрируя ценности, которые сформировали и развили справедливую юрисдикцию. Преобразование судов демонстрирует эволюцию доктрин справедливости и средств правовой защиты, изменения в его доминирующем характере и характеристиках, а также то, как колебания в социальной и политической среде повлияли на его работу и основные проблемы в юриспруденции .
Справедливость как свод закона
В настоящее время справедливость известна как ощутимый свод законов, который в настоящее время исполняется несколькими современными судами. Развитие процедур в судах справедливости привело к применению принципов справедливости. Основанные на разнообразных правилах первых судов канцелярии , суды сегодня могут осуществлять справедливую юрисдикцию, сохраняя при этом присущие им дискреционные способности реагировать на новые формы несправедливости. Справедливость не является независимым органом права; скорее, это синоним исправительного правосудия и дополняет общее право, чтобы уменьшить негибкость его правил.
Происхождение справедливой юрисдикции
Средневековый период
Период становления
В течение 16 века современная система справедливости и канцлера превратилась в совокупность признанных юридических особенностей. В результате юрисдикция судов стала более автономной. Это повлекло за собой то, что Канцлерский суд начал издавать указы по своему собственному усмотрению без ассоциации с Королевским советом, канцлеры стали компетентными в области права и более систематизировали роль в разрешении петиций. Когда он превратился в основной судебный суд с усиленной властью, другие суды общего права были озабочены и защищались своей юрисдикцией . Суд относился к юрисдикции особой юрисдикции с процедурами, отличными от процедур судов общего права. Например, Канцлерский суд вынес общий судебный запрет по сравнению с судебным запретом общего права.
Период систематизации
Высокий суд канцелярии
К началу 1500-х годов значительная часть рабочей нагрузки суда была связана с делами, касающимися справедливости. У. С. Холдсворт полагал, что принципы справедливости были разработаны Канцелярией и через нее, и признал три фактора, которые повлияли на эволюцию такой юрисдикции:
антагонизм жесткости общего права; идеи о функции совести в определении справедливых правил; и процедура, отличная от процедуры общего права, которая позволяла канцлеру выбирать наиболее справедливый курс в каждом отдельном случае.
Справедливость и общее право
Объединенная администрация
Отношения между общим правом и справедливостью
До принятия законов о судопроизводстве суды по справедливости занимали дискретную юрисдикцию по отношению к общему праву. Передача иска запрещалась, и если дело было возбуждено не в том суде, все дело должно быть возбуждено заново с самого начала. Административная неэффективность, вызванная работой отдельных судов, стала чрезмерно обременительной, что потребовало всеобъемлющего пересмотра системы.
В результате постсудебных систем и дела графа Оксфорда (1615 г.), допускающего дублирование исков, поданных в объединенные современные суды, справедливость будет преобладать над общим правом (общие судебные предписания будут поддержаны) в ситуациях конфликта или несоответствия между противоположные принципы.
Исключительная юрисдикция
До введения судебных систем исполнение справедливых требований могло происходить только в канцелярском суде, обладающем полномочиями по предоставлению судебной защиты, а не в соответствии с общим правом. Приравнивая к новым правам , исключительная юрисдикция обеспечивает защиту от нарушений юридических привилегий, которые не были сохранены справедливостью в рамках параллельной юрисдикции. Такое вмешательство было санкционировано, поскольку оно обеспечивало эффективную компенсацию необратимого ущерба за счет убытков и предотвращало появление множества исков по одному и тому же вопросу. Орган закона / суд действует без права, если он мешает другому, обладающему исключительной юрисдикцией; позволяя урезать соответствующий суверен. Природа исключительной юрисдикции была определена Эшбернером как:
Томас Эгертон, 1-й виконт Брэкли , был лорд-канцлером , вынесшим решение по делу графа Оксфорда ; который постановил, что справедливость имеет приоритет над общим правом.
Иск истца был иском, который до Закона о судопроизводстве не давал ему никаких прав против ответчика ни в каком суде, кроме Канцлерского суда и Канцлерского суда, при предоставлении судебной защиты, которые, как утверждается, осуществляли свою исключительную юрисдикцию.
Параллельная юрисдикция
Вспомогательная юрисдикция
Природа
Полномочия судов справедливости
Признано, что суды справедливости в Англии действуют in personam , в то время как суды общего права действуют in rem . Это означает, что юрисдикция суда справедливости представляет собой действия только против совести человека или нескольких лиц, а не иск против объекта собственности. Однако из этого есть несколько исключений.
Учитывая, что равенство не относится к определенным или формальным правилам, суды должны оценивать явное поведение с учетом его гибкости и дискреционных полномочий. Суды рассматривают основополагающие принципы добросовестности , щедрости, морали , честности и порядочности, а также оценивают относительную справедливость в отношениях между сторонами. При условии свободы усмотрения канцлера и объема справедливых средств правовой защиты он позволяет судам учитывать интересы общественности в целом при предоставлении или отказе в судебной защите истцу.
В отличие от постановлений Королевской или Общей скамьи, где решения являются обязательными для прав стороны, постановления о справедливости только обязывают человека к повиновению. Хотя канцлер имеет право принуждать человека к наказанию до тех пор, пока оно не подчинится, указ также может служить защитой в будущих делах (относительно того же иска) в канцелярском суде, чтобы предоставить удовлетворительную причину, по которой канцлер не должен его рассматривать. очередной раз.
Управление юстиции
Защита личных прав
По мере развития юрисдикции судов по справедливости она больше не ограничивалась защитой предписанных прав и в конечном итоге принимала к рассмотрению дела, в целом не соответствующие его юрисдикции, такие как уголовные дела. Учитывая, что диффамация в значительной степени касается личных прав, Постсудебный Закон позволил суду по справедливости осуществлять свою юрисдикцию для предотвращения публикации ложных заявлений, направленных на причинение вреда торговле человека. Ограничением юрисдикции суда по справедливости в этой области является его неспособность запретить публикацию ложных или уничижительных заявлений, наносящих ущерб профессии истца или праву собственности, при этом такие утверждения не связаны с угрозами, принуждением, запугиванием или любым прямым нападением. .
Сравнение судов справедливости
Австралия
Судебная система внедрена по всей Австралии , причем Южная Австралия первой ввела ее в действие в 1853 году. Соответствующие акты к Закону о Верховном суде 1873 года ( Великобритания ) включают Закон о Верховном суде 1935 года (SA), статьи 17-28, Закон о гражданском судопроизводстве. 2011 ( Qld ) s 7, Закон о Верховном суде 1935 года ( WA ), статьи 24–25, Закон о Верховном суде 1986 года ( Vic ), раздел 29, Закон о гражданском судопроизводстве 1932 года ( Tas ), статьи 10–11, Закон о Верховном суде 1970 года ( NSW ) ст. 57–62 и Закон 1972 года о реформе законодательства (закон и справедливость) (NSW).
Несмотря на существование единого Верховного суда Нового Южного Уэльса с полной юрисдикцией в рамках как общего права, так и справедливости до принятия Закона о судебной власти в Новом Южном Уэльсе , они по-прежнему рассматривались как отдельные суды.
Соединенные Штаты
После революции были отменены канцелярские суды в американских штатах, таких как Массачусетс , Нью-Йорк и Вирджиния . Это было результатом того, что справедливость не одобрялась и отвергалась, пока в конце XIX века федеральные судьи не восстановили судебный запрет справедливости. Первые поправки к Конституции Соединенных Штатов прямо признавали общее право и справедливость в качестве четких разделов юриспруденции. Однако Правило 2 Федеральных правил гражданского судопроизводства вступило в силу в 1938 году и объединило общее право с справедливыми исками.
Индия
Шотландия
Читайте также: