Действуют ли постановления высшего арбитражного суда

Обновлено: 21.05.2024

В силу части 2 статьи 13 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (АПК РФ) арбитражный суд, установив при рассмотрении дела несоответствие нормативного правового акта иному имеющему большую юридическую силу нормативному правовому акту, в том числе издание его с превышением полномочий, принимает судебный акт в соответствии с нормативным правовым актом, имеющим большую юридическую силу. Указанное дискреционное полномочие арбитражного суда направлено на защиту интересов участников судебного разбирательства, в том числе в тех случаях, когда оспаривание нормативно-правового акта по правилам административного производства невозможно по причинам его отмены в судебном либо административном порядке либо истечения срока действия.

Особенна актуальна эта ситуация в сфере энергоснабжения, так как зачастую тарифные решения не могут быть проверены по правилам Кодекса об административном производстве, но с достаточной долей вероятности нарушают либо нарушали в прошлом права и законные интересы участников гражданского оборота.

Вместе с тем случаи неприменения НПА в судебном порядке являются крайне редкими, в том числе из-за потенциального выхода судов за пределы своих полномочий.

Относительно недавно Конституционный суд Российской Федерации (КС РФ) издал общеобязательное толкование положений части 2 статьи 13 АПК РФ в совокупности с нормами Конституции РФ и иных процессуальных кодексов.

Обратимся к краткому изложению обстоятельств споров и позиции заявителя при обращении в КС РФ.

Фактические обстоятельства споров, в отношении обстоятельств которых КС РФ посчитал необходимым изложить правовую позицию.

Комитет по распоряжению муниципальной собственностью и земельными ресурсами администрации Балаковского муниципального района Саратовской области (далее – истец, комитет) обратился в Арбитражный суд Саратовской области с исковым заявлением к индивидуальному предпринимателю (далее – ответчик) о взыскании задолженности по арендной плате. Решением арбитражного суда[1] требования истца удовлетворены в полном объеме.

Ответчик сослался на то, что решение Собрания депутатов Балаковского муниципального образования, установившее коэффициент для определения арендной платы на земельные участки, предназначенные для размещения объектов торговли, общественного питания и бытового обслуживания, в размере 4,4 % от их кадастровой стоимости, противоречит актам большей юридической силы и не подлежит применению.

Суд отклонил данный довод исходя из того, что данный акт не признан недействующим в надлежащем порядке и прекратил производство по делу.

Постановлением Арбитражного суда Поволжского округа решение суда первой инстанции оставлено без изменения, а кассационная жалоба ответчика – без удовлетворения.

Комитет по распоряжению муниципальной собственностью и земельными ресурсами администрации Балаковского муниципального района Саратовской области обратился в Арбитражный суд Саратовской области с новым исковым заявлением к ответчику о взыскании задолженности по арендной плате.

Суд взыскал с ответчика пеню и отказал в удовлетворении остальной части исковых требований. Суд пришел к выводу о том, что решение Собрания депутатов Балаковского муниципального образования, которое упоминалось выше, не подлежит применению, поскольку коэффициент для определения арендной платы установлен органом местного самоуправления произвольно в противоречие принципу экономической обоснованности арендной платы, установленному постановлением Правительства Российской Федерации от 16.07.2009 № 582.

Постановлением Двенадцатого арбитражного апелляционного суда решение суда первой инстанции отменено и исковые требования удовлетворены в полном объеме. Арбитражный суд сослался на то обстоятельство, что вышеназванный нормативный акт не признан недействующим, а кроме того, рассмотрение дел об оспаривании нормативных правовых актов, не отнесенных к компетенции Суда по интеллектуальным правам, подведомственно судам общей юрисдикции.

Арбитражный суд Поволжского округа, а также Верховный суд РФ постановление суда апелляционной инстанции оставили без изменения.

Далее Саратовский областной суд признал решение Собрания депутатов Балаковского муниципального образования противоречащим принципу экономической обоснованности, недействующим и не подлежащим применению в части, устанавливающей коэффициент для определения арендной платы на земельные участки, предназначенные для размещения производственных и административных зданий в размере 4,9 % от их кадастровой стоимости. Затем на основании решения органа, издавшего данный нормативный правовой акт, оно утратило силу в полном объеме.

При обращении в Конституционный суд Российской Федерации заявитель указал на нарушение права на судебную защиту отказом арбитражных судов проверить нормативно-правовой акт, примененный при разрешении хозяйственного спора на соответствие иному нормативно-правовому акту, имеющему большую юридическую силу. Тем самым суды, по мнению заявителя, не использовали свои полномочия в рамках разрешения хозяйственного спора и фактически не позволили заявителю защитить свои экономические интересы.

Рассмотрим подробнее правовые позиции, на основании которых КС РФ истолковал соответствующие положения процессуальных кодексов.

Позиция КС РФ по данному делу[2]

В соответствии с императивными нормами Конституции РФ право граждан оспорить в судебном порядке непосредственно нормативный правовой акт органа публичной власти представляет собой дополнительную возможность защиты прав и свобод с использованием судебного механизма.

Данному праву корреспондирует обязанность суда рассмотреть этот вопрос, отразив в решении мотивы, по которым суд не применил законы и иные нормативные правовые акты, на которые ссылались лица, участвующие в деле.

Федеральным законом от 28.06.2014 № 186-ФЗ внесены изменения в АПК РФ, в соответствии с которыми из подведомственности арбитражных судов исключены дела об оспаривании нормативных правовых актов федеральных органов исполнительной власти, если рассмотрение таких дел не отнесено к компетенции Суда по интеллектуальным правам.

Данные изменения не затронули вытекающего из Конституции РФ полномочия арбитражного суда при рассмотрении дела отказать в применении нормативного правового акта, противоречащего нормативному правовому акту большей юридической силы.

Иной подход, нашедший свое отражение в некоторых судебных актах, ставил бы стороны разбирательства в арбитражных судах в худшее положение по сравнению со сторонами в судах общей юрисдикции, а также нарушал бы единство и единообразие гражданского и арбитражного судопроизводства.

Последствием признания нормативного правового акта недействующим полностью или в части является его исключение из системы правового регулирования и возможность пересмотра судебных решений, основанных на этом акте.

Вместе с тем полномочие арбитражного суда отказать в применении нормативного правового акта, противоречащего нормативному правовому акту большей юридической силы, имеет особое значение, когда иные способы реализации права на судебную защиту не могут быть реализованы, как, например, в случае утраты силы оспариваемым актом на момент подачи административного искового заявления или в период производства по делу либо в случае наличия вступившего в законную силу решения суда, принятого по тому же предмету.

Данного подхода придерживается и Верховный суд РФ, который указал, что суд отказывает в принятии заявления, если заявитель оспаривает нормативный правовой акт, отмененный органом или должностным лицом, его издавшим, однако заявитель вправе обратиться в суд в порядке искового производства, поставив вопрос о неприменении при разрешении спора этого нормативного правового акта или его части.

Ratio decidendi

Если нормативный правовой акт, подлежащий применению арбитражным судом, отменен до начала или в период производства по административному исковому заявлению о признании его недействующим, арбитражный суд не может отказаться от оценки такого акта на предмет его соответствия нормативному правовому акту большей юридической силы, поскольку это противоречило бы статье 120 Конституции РФ, а также означало бы отказ в праве на судебную защиту, который не подлежит ограничению.

Таким образом, Конституционный суд постановил признать оспариваемые положения не противоречащими Конституции РФ, поскольку данные положения предполагают обязанность арбитражного суда проверить нормативный правовой акт, подлежащий применению в данном деле, на соответствие иному нормативному правовому акту, имеющему большую юридическую силу.

Рекомендации VEGAS LEX

Согласно статье 6 Закона о Конституционном суде Российской Федерации[3] решения суда обязательны на всей территории Российской Федерации для всех представительных, исполнительных и судебных органов государственной власти, органов местного самоуправления, предприятий, учреждений, организаций, должностных лиц, граждан и их объединений. Свойством общеобязательности, по смыслу указанного закона, обладают все решения КС РФ, которые в силу части второй статьи 79 названного закона действуют непосредственно и не требуют подтверждения другими органами и должностными лицами.

Следовательно, правовые выводы, изложенные в постановлении суда по данному делу являются универсальными и применимыми при разрешении любых споров, связанных с оценкой соответствия одного нормативно-правового акта иному нормативно-правовому акту, имеющему большую юридическую силу.

Поэтому мы рекомендуем в тех случаях, когда конкретный нормативно-правовой акт (в том числе тарифное решение в сфере электроэнергетики, теплоснабжения, газоснабжения и т.п.) уже был отменен либо утратил юридическую силу, но, по мнению участника судебного разбирательства, нарушает права участника хозяйственных правоотношений, заявлять довод о необходимости применения статьи 13 АПК РФ со ссылкой в числе прочего на выводы Конституционного суда Российской Федерации.

По нашему мнению, постановление КС РФ по данному делу вносит положительные изменения в существующее правовое регулирование и позволит судам, рассматривающим хозяйственные споры, более широко применять свои дискреционные полномочия.

[1] Решение Арбитражного суда Саратовской области от 18.03.2016 по делу № А57-16902/2015.

[2] См. Постановление КС РФ от 06.12.2017 № 37-П.

[3] Федеральный конституционный закон от 21.07.1994 № 1-ФКЗ "О Конституционном Суде Российской Федерации".

Полутора годами ранее, летом 2020 года, Верховный Суд Российской Федерации дал развернутые разъяснения по вопросам применения процессуального законодательства в арбитражных судах апелляционной и кассационной инстанций[1], так что принятие нового Пленума, закрепившего правила рассмотрения дел в суде первой инстанции, является логичным и, пожалуй, необходимым шагом.

Тем не менее, после ознакомления с принятым документом, у автора сложилось субъективное впечатление, что значительная доля разъяснений не направлена на создание какого-либо нового регулирования, а лишь закрепляет и без того широко применяемые нижестоящими судами подходы.

В связи с этим представляется целесообразным сделать небольшой обзор тех положений Постановления Пленума, в которых раскрыты спорные ранее вопросы или дано принципиально новое толкование отдельным институтам арбитражного процессуального законодательства

1. Пункт 2 Постановления Пленума предусматривает, что отказ стороны от фактического участия в состязательном процессе может влечь для такой стороны наступление неблагоприятных последствий. Само по себе данное положение, безусловно, не ново – оно прямо предусмотрено частью 2 статьи 9 АПК РФ, однако, интересным является приведенный перечень возможных последствий, к числу которых отнесено появление у другой стороны спора возможности пересмотра судебного акта по вновь открывшимся обстоятельствам. С учетом того, что перечень оснований для пересмотра судебного акта по вновь открывшимся обстоятельствам является закрытым и четко регламентированным, можно говорить о расширении практического применения данного института. Необходимо отметить, что данный подход ранее был изложен в Определении судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ от 11.03.2021 № 306-ЭС20-16785 (1, 2) по делу № А65-6755/2017, однако, его закрепление на уровне разъяснений Пленума предоставляет лицам, участвующим в деле, новый уровень гарантий защиты их прав.

2. Другим важным аспектом, изложенным в пункте 2 Постановления Пленума, является предоставление судам права признавать действия одной из сторон процесса недобросовестными по своей инициативе, в отсутствие обоснованного заявления другой стороны. По всей видимости, данное разъяснение касается исключительно процессуальных аспектов поведения стороны дела и не применяется при оценке материально-правовых требований (возражений). Сказанное, безусловно, не отменяет наличие статьи 10 ГК РФ, которая на практике довольно широко применяется судами (в том числе и по собственной инициативе) при оценке обстоятельств дела.

3. В пункте 11 Пленум отметил недопустимость оставления искового заявления без движения (возвращение искового заявления) по основаниям, связанным с неполнотой изложения истцом обстоятельств, на которых он основывает предъявленные требования, или недостаточностью доказательств, подтверждающих эти обстоятельства. К сожалению, в связи с большой нагрузкой на арбитражные суды в крупных городах исковые заявления нередко оставляются без движения по весьма сомнительным основаниям. При этом у истца может объективно не быть в наличии тех документов, на необходимость предоставления которых ему указал суд. К примеру, это часто бывает при просуживании конкурсными управляющими дебиторской задолженности – задолженность отражена в учете, подтверждающие документы бывшим руководителем не переданы, а срок исковой давности может истечь, в результате чего убытки возникнут уже у конкурсного управляющего. В результате образуется замкнутый круг – чтобы получить необходимые документы, истцу необходимо возбудить исковое производство с последующим применением механизма истребования доказательств, однако суд препятствует истцу в доступе к правосудию. Кроме того, предоставление ограниченного (неполного) набора доказательств – это в любом случае риски истца, которые должны влечь не отказ в праве на судебное разбирательство, а отказ в удовлетворении заявленных требований.

4. Согласно пункту 15 Постановления Пленума суды вправе возвратить исковое заявление в части отдельных требований, поскольку при принятии иска к производству необходимо проверять соблюдение условий принятия каждого требования, а также условий их соединения. В качестве примера приведена ситуация, когда арбитражный суд возвращает исковое заявление в части требований, подлежащих рассмотрению в деле о банкротстве. Таким образом, если ко взысканию заявлен долг, часть которого относится к реестровым платежам, а часть – к текущим, суд может возвратить исковое заявление в той части, которая относится к реестровым требованиям, поскольку в этой части требование подлежит рассмотрению в деле о банкротстве. Ранее суды принимали исковое заявление в полном объеме к своему производству, и уже в ходе судебного процесса оставляли исковое заявление в части реестровых требований без рассмотрения. Практическая ценность содержащихся в пункте 15 разъяснений сводится, во-первых, к процессуальной экономии, а во-вторых, к способствованию истцу в оперативном предъявлении требований в дело о банкротстве, поскольку специальные банкротные сроки крайне непродолжительны и составляют 1 месяц в процедуре наблюдения и 2 – в конкурсном производстве.

6. В пункте 24 дан ответ на важный практический вопрос – требуется ли для совершения технических действий (например, для ознакомления с материалами дела) наличие у представителя высшего юридического образования или статуса адвоката. С тех пор, как в 2019 году представительство в арбитражном процессе приобрело профессиональный характер, во многих судах стало невозможным получение копий документов, ознакомление с делами и т.п. теми лицами, кто не имеет высшего юридического образования (стажерами, помощниками, курьерами). В результате возросла нагрузка на профессиональных представителей и, как следствие, стоимость их услуг. Пленум разъяснил, что для совершения лицом действий сугубо технического характера, не связанных с оказанием квалифицированной юридической помощи по делу, наличие высшего образования у представителя не требуется, достаточно лишь составленной надлежащим образом доверенности.

7. В силу пункта 29 Постановления Пленума уменьшение размера исковых требований допустимо только в отношении требований имущественного характера. В отношении требований неимущественного характера заявленное истцом ходатайство о частичном уменьшении этих требований должно рассматриваться судом как частичный отказ от иска. Практическая ценность разъяснения состоит в четком разграничении последствий совершения истцом процессуальных действий, поскольку отказ от иска, в отличие от уменьшения размера требований, влечет невозможность повторного обращения в суд с аналогичным требованием.

8. Встречный иск может быть принят судом при наличии хотя бы одного из условий, перечисленных в пунктах 1-3 части 3 статьи 132 АПК РФ – соответствующее толкование дано в пункте 31 Постановления Пленума. В настоящее время суды часто возвращают встречные исковые заявления, ссылаясь на отсутствие совокупности всех условий, перечисленных в пунктах 1-3 части 3 статьи 132 АПК РФ, однако, Пленум разъяснил, что совокупность условий в данном случае не требуется – достаточно наличия хотя бы одного из них.

9. При предъявлении встречного иска нет необходимости в соблюдении обязательного досудебного (претензионного) порядка – пункт 32 Постановления Пленума.

10. В силу пункта 33 Постановления Пленума вопрос о привлечении к участию в деле третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, относится к исключительной компетенции суда даже в тех случаях, когда перечень таких лиц приведен истцом в исковом заявлении. Критерий привлечения третьих лиц к участию в деле стандартный – возможность затрагивания прав и обязанностей таких лиц принятым по делу судебным актом.

11. При принятии искового заявления к производству суд указывает на распределение бремени доказывания по заявленному истцом требованию – пункт 36 Постановления Пленума. В настоящее время в определениях о принятии искового заявления к производству часто встречаются ссылки на необходимость предоставления сторонами конкретных доказательств, однако, это вряд ли можно назвать распределением бремени доказывания. Как будет применяться на практике данное в пункте 36 разъяснение – покажет время.

13. В пункте 37 осуществлен поиск баланса между правом стороны на предоставление доказательств и необходимостью соблюдения процессуальных прав иных участников дела. В частности, Пленум отметил, что само по себе нарушение порядка раскрытия доказательств, в том числе их представление с нарушением указанных сроков, не может выступать основанием для отказа в их принятии и исследовании, и является лишь основанием возложения на сторону всех судебных расходов по делу. Однако в том случае, если на необходимость предоставления доказательств было указано в определении суда, но сторона от их раскрытия уклонилась, суд вправе рассмотреть дело по имеющимся у него материалам.

14. В пункте 38 разрешен вопрос о том, можно ли истребовать доказательства по делу у другой стороны. Ответ – можно. Данный вопрос периодически обсуждался в профессиональном сообществе, и основным аргументов противников занятого Пленумом подхода являлось нарушение принципа состязательности сторон. Однако содействие стороне в недобросовестном сокрытии имеющихся у нее документов, при условии, что такие документы необходимы для установления истины в процессе, вряд ли можно признать обоснованным. В этом смысле целесообразно вернуться к пункту 2 Постановления Пленума и вспомнить о неблагоприятных последствиях для лица, участвующего в деле, в результате сокрытия им имеющей значение для дела информации. В пункте 38 Пленум также уточнил последствия неисполнения обязанности представить истребуемое судом доказательство по причинам, признанным судом неуважительными – к их числу относится не только возложение на сторону всех судебных издержек, но и возможность обоснования судом своих выводов по существу дела объяснениями другой стороны.

15. Кроме того, в пункте 38 Постановления Пленума разъяснил, что для удовлетворения судом ходатайства стороны об истребовании доказательств не требуется указание в ходатайстве конкретных реквизитов такого доказательства или приложения к ходатайству доказательств, подтверждающих нахождение данного доказательства у соответствующего лица.

16. В силу пункта 39 Постановления Пленума суд вправе не рассматривать заявление о фальсификации, если оно заявлено в отношении неотносимого к делу доказательства или документа, подложность которого, по мнению суда, не повлияет на исход дела. Таким образом, заявление о фальсификации как способ срыва судебного процесса, очевидно, станет применяться недобросовестными участниками споров реже.

18. Перерыв в судебном заседании может объявляться неоднократно, при этом продолжительность каждого перерыва судебного заседания не должна превышать пяти рабочих дней. Допустимо объявление перерыва после окончания стадии исследования доказательств для подготовки сторон к прениям, однако, после окончания прений перерыв может быть объявлен только в случае возобновления исследования доказательств. Таким образом, сводится на нет практика отдельных судов объявлять перерыв после прений для вынесения итогового судебного акта. Соответствующие разъяснения изложены в пункте 46 Постановления Пленума.

19. В пункте 47 закреплено право сторон на изложение прений и реплик в письменном виде, с приобщением таких документов к материалам дела. На практике изложение доводов прений и реплик к письменном виде встречается нечасто, и суды неоднозначно реагируют на просьбы представителей приобщить к делу тексты выступлений, тезисы по делу и т.п. С принятием нового Постановления Пленума вопрос о допустимости нахождения таких документов в деле можно считать решенным.

В связи с возникающими в судебной практике вопросами, связанными с текущими платежами, Пленум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, руководствуясь статьей 13 Федерального конституционного закона от 28.04.1995 N 1-ФКЗ "Об арбитражных судах в Российской Федерации", постановляет:

1. Признать утратившими силу пункты 10 и 15 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2006 N 25 "О некоторых вопросах, связанных с квалификацией и установлением требований по обязательным платежам, а также санкциям за публичные правонарушения в деле о банкротстве".

2. Внести в постановление Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.07.2009 N 60 "О некоторых вопросах, связанных с принятием Федерального закона от 30.12.2008 N 296-ФЗ "О внесении изменений в Федеральный закон "О несостоятельности (банкротстве)" следующие изменения:

1) дополнить пунктом 40.1 следующего содержания:

"40.1. К первой очереди текущих обязательств (абзац второй пункта 2 статьи 134 Закона о банкротстве) в любой процедуре банкротства относится, в частности, оплата услуг кредитной организации по совершению операций с денежными средствами, находящимися на счете.

Ко второй очереди текущих обязательств (абзац третий пункта 2 статьи 134 Закона о банкротстве) относится, в частности, заработная плата работников (независимо от того, за период какой процедуры она начислена и продолжает ли лицо оставаться на момент выплаты работником). В случае удержания денежных средств из текущей заработной платы работника на основании исполнительного документа в порядке части 3 статьи 98 Федерального закона от 02.10.2007 N 229-ФЗ "Об исполнительном производстве" (например, об уплате алиментов) выплата удержанных сумм взыскателю осуществляется в режиме текущих требований второй очереди; при удержании в таком порядке денег из заработной платы, включенной в реестр, выплата взыскателю соответственно производится в режиме реестровых требований второй очереди.

Учитывая обязанность арбитражного управляющего действовать добросовестно и разумно в интересах должника, кредиторов и общества, суд вправе признать законным отступление управляющим от очередности, предусмотренной в пункте 2 статьи 134 Закона о банкротстве, если это необходимо исходя из целей соответствующей процедуры банкротства, в том числе для недопущения гибели или порчи имущества должника либо предотвращения увольнения работников должника по их инициативе.";

2) дополнить пунктом 40.2 следующего содержания:

"40.2. Для обеспечения исполнения обязанности должника (в том числе гражданина) по возврату задатков, перечисляемых участниками торгов по реализации имущества должника, внешний или конкурсный управляющий по аналогии с пунктом 3 статьи 138 Закона о банкротстве открывает отдельный банковский счет должника.

В договоре такого банковского счета должника указывается, что денежные средства, находящиеся на этом счете, предназначены для погашения требований о возврате задатков, а также для перечисления суммы задатка на основной счет должника в случае заключения внесшим его лицом договора купли-продажи имущества должника или наличия иных оснований для оставления задатка за должником.

Требования участника торгов о возврате задатка с указанного отдельного счета удовлетворяются только в пределах уплаченной им суммы задатка; остальные же его требования (об уплате второй суммы задатка и о возмещении убытков - пункт 2 статьи 381 ГК РФ) удовлетворяются в общем порядке в четвертой очереди текущих требований.";

3) дополнить пунктом 41.1 следующего содержания:

"41.1. Удерживаемые должником при выплате текущей заработной платы суммы налога на доходы физических лиц как налоговым агентом (статья 226 Налогового кодекса Российской Федерации) или членских профсоюзных взносов (пункт 3 статьи 28 Федерального закона от 12.01.1996 N 10-ФЗ "О профессиональных союзах, их правах и гарантиях деятельности" и статья 377 Трудового кодекса Российской Федерации) уплачиваются им в режиме второй очереди текущих платежей. Требование об уплате должником таких сумм, удержанных им до возбуждения дела о банкротстве, относится к реестровым требованиям второй очереди и предъявляется в деле о банкротстве уполномоченным органом или, соответственно, профсоюзной организацией.

Требования работников, возникшие до возбуждения дела о банкротстве, включаются в реестр требований кредиторов в полном размере без вычета подлежащих удержанию сумм налога на доходы физических лиц или членских профсоюзных взносов. В случае осуществления в ходе процедуры банкротства расчетов по таким требованиям удерживаемые должником суммы этого налога или таких взносов уплачиваются в режиме реестровых требований второй очереди.

Исчисленные в связи с начислением текущей заработной платы суммы страховых взносов в Пенсионный фонд Российской Федерации на обязательное пенсионное страхование, в Фонд социального страхования Российской Федерации на обязательное социальное страхование на случай временной нетрудоспособности и в связи с материнством, в Федеральный фонд обязательного медицинского страхования на обязательное медицинское страхование (далее также - страховые взносы), уплачиваются в четвертой очереди текущих платежей. Требование об уплате должником сумм страховых взносов, начисленных до возбуждения дела о банкротстве, относится к реестровым требованиям третьей очереди и предъявляется в деле о банкротстве уполномоченным органом.".

3. Внести в постановление Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.07.2009 N 63 "О текущих платежах по денежным обязательствам в деле о банкротстве" следующие изменения:

1) в абзаце третьем пункта 2 слово "лизинга" заменить словами "лизинга (за исключением выкупного)";

2) пункт 13 изложить в новой редакции:

"13. Поскольку установление особого благоприятного режима для текущих платежей обусловлено прежде всего необходимостью обеспечения финансирования расходов на процедуру банкротства, то возникшее до возбуждения дела о банкротстве и подлежащее включению в реестр требований кредиторов требование (реестровое требование) не может впоследствии приобрести статус текущего требования.

В связи с этим, в частности, поскольку в силу статьи 414 ГК РФ новация является основанием прекращения уже ранее существовавшего обязательства, в случае прекращения обязательства новацией для квалификации в соответствии со статьей 5 Закона о банкротстве нового денежного обязательства в целях данного Закона следует принимать дату возникновения первоначального обязательства.

Кроме того, если после возбуждения дела о банкротстве должник заключит с третьим лицом соглашение о переводе на это лицо долга по обязательству, возникшему до возбуждения дела о банкротстве, и по этому соглашению должник обяжется уплатить такому лицу деньги, то такое требование об уплате денег также будет не текущим, а реестровым.

Если договор выкупного лизинга был заключен и финансирование предоставлено лизингодателем лизингополучателю ранее возбуждения дела о банкротстве лизингополучателя, то требования лизингодателя к лизингополучателю, основанные на сальдо встречных обязательств, относятся к реестровым требованиям.".

4. Дополнить абзац второй пункта 7 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 17.12.2009 N 91 "О порядке погашения расходов по делу о банкротстве" предложениями следующего содержания:

"Лицо, финансирующее расходы по делу о банкротстве за счет собственных средств, не связано при этом очередностью удовлетворения текущих требований (пункт 2 статьи 134 Закона о банкротстве). Оно вправе непосредственно уплатить необходимую сумму текущему кредитору; предварительного перечисления им денег на основной счет должника (статья 133 Закона о банкротстве) и последующего перечисления их текущему кредитору именно должником не требуется. Требование такого лица о возмещении уплаченных им сумм за счет должника относится к той же очереди текущих платежей, к которой относилось исполненное им текущее обязательство должника; при его удовлетворении следует учитывать разъяснения, данные в пункте 3 настоящего постановления. Сведения о такой оплате расходов также включаются в отчеты арбитражного управляющего (пункт 6 настоящего постановления).".

5. Внести в пункт 32 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.06.2011 N 51 "О рассмотрении дел о банкротстве индивидуальных предпринимателей" следующие изменения:

1) абзац первый после слов "в случае, когда" дополнить словами "конкурсный управляющий не утверждался и";

2) абзацы второй, четвертый и пятый признать утратившими силу;

3) в абзаце третьем слова "Если конкурсный управляющий не утверждался, то после" заменить словом "После".

6. Вступившие в законную силу судебные акты арбитражных судов, принятые на основании нормы права в истолковании, расходящемся с содержащимся в настоящем постановлении толкованием, могут быть пересмотрены на основании пункта 5 части 3 статьи 311 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, если для этого нет других препятствий.

Разъяснения, данные в пункте 1, подпунктах 2 и 3 пункта 2 и пункте 5 настоящего постановления, применяются в процедурах банкротства, введенных после размещения настоящего постановления на сайте Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации.

Разъяснения, данные в подпункте 2 пункта 2 и пункте 5 настоящего постановления, применяются также в процедурах банкротства, введенных до размещения настоящего постановления на сайте Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, если порядок продажи имущества утверждается после такого размещения.

Председатель
Высшего Арбитражного Суда
Российской Федерации
А.А.ИВАНОВ

И.о. секретаря Пленума
Высшего Арбитражного Суда
Российской Федерации
А.Г.ПЕРШУТОВ

Задайте вопрос юристу:

Пленум Верховного суда России принял постановление, которое эксперты назвали прорывным. По сути у нас закрепляются элементы прецедентного права. Судьи арбитражных судов будут обязаны ориентироваться на правовые позиции Верховного суда России по аналогичным делам.

Разъяснения заложены в постановлении пленума Верховного суда России, прописывающего правила рассмотрения дел в арбитражном суде кассационной инстанции. Да, данный документ касается только арбитражных судов. Однако речь об универсальном принципе, так что эксперты не исключают, что в ближайшей перспективе Верховный суд даст аналогичные разъяснения и для гражданских процессов, то есть споров обычных граждан.

В постановлении дано четкое указание кассационным судам проверять выводы первой и апелляционной инстанции на предмет соответствия правовым позициям Верховного суда России.

"Это существенный шаг вперед, так как несмотря на неоднократные разъяснения Верховного суда России, арбитражные суды не всегда прислушиваются к его практике и, бывает, выносят решения без учета практики Верховного суда", - подчеркивает адвокат Вячеслав Голенев.

Кассационный суд - это третья инстанция, ее задача выявлять ошибки в уже вступивших в силу решениях. Формально точка в деле поставлена, но если эта точка несправедлива, кассация полномочна ее убрать. Теперь вступившие в силу решения судов должны в обязательном порядке проверяться на соответствие правовым позициям Верховного суда России, выраженным в постановлениях пленума, президиума, а также в обзорах судебной практики Верховного суда. Если постановления пленума это скорее общие разъяснения - как толковать те или иные нормы права, - то постановления президиума выносятся по конкретным делам. Обзоры же судебной практики по сути - сборники живых примеров с пояснениями.

Направляя дело на новое рассмотрение, суд кассационной инстанции в постановлении обязан указать действия, которые должны быть выполнены лицами, участвующими в деле, и судом первой или апелляционной инстанции. "Указания суда кассационной инстанции, например, о толковании закона, о том, какими нормами законодательства суду следовало руководствоваться, должны быть конкретными и исполнимыми, основанными на всесторонней оценке доводов, содержащихся в кассационной жалобе и возражениях относительно жалобы, выводах суда первой или апелляционной инстанции о применении нормы права, установленных ими по делу фактических обстоятельствах и имеющихся в деле доказательствах, - говорит Вячеслав Голенев. - Иначе говоря, кассация вправе указать нижестоящим судам на необходимость рассмотреть вопросы (однако самостоятельно не предрешая их), в частности, о замене лиц, участвующих в деле, об изменении основания или предмета иска, о проведении экспертизы по делу, об истребовании доказательств, в том числе в случаях, когда соответствующие письменные ходатайства были приобщены судами к материалам дела, но оставлены без рассмотрения, а доводы об этом не приняты во внимание".

По его словам, аналогичные подходы могут и должны быть закреплены в отношении кассационных судов общей юрисдикции - как по делам, рассматриваемым по ГПК, так и рассматриваемым по Кодексу административного судопроизводства. "Кассационная практика арбитражных кассационных судов нарабатывалась почти 30 лет, - говорит адвокат. - Нормы ГПК и КАС по "новой кассации" во многом заимствованы из положений АПК РФ об арбитражном кассационном судопроизводстве. Поэтому обоснованным является распространение положительного опыта арбитражных кассационных судов и в кассационных судах общей юрисдикции".

В свою очередь председатель правления Ассоциации юристов России Владимир Груздев отметил, что пленум Верховного суда России подготовил разъяснения, которые давно ожидались. "Ведь от качества работы арбитражных судов зависит стабильность правоотношений в экономическом обороте, - сказал он. - Одно из принятых нововведений - расширение круга лиц, которые вправе подавать жалобы на решения арбитражных судов".

Вместе с тем, несмотря на различные дискуссии, можно сделать один объективный вывод – вот уже два с половиной года Постановление активно применяется судами в различных правовых вопросах. И пусть судебная практика не всегда единообразна, тем не менее, ее анализ позволяет выявить ряд тенденций, которые могут быть приняты во внимание как на досудебной, так и на судебной стадиях юридической деятельности.

1. Касательно императивности правовых норм и необходимости соблюдения баланса интересов сторон

Особый интерес для правоприменительной практики представляют пункты 2 – 4 Постановления, которые содержат разъяснения по поводу того, какую норму права судам следует считать императивной, а, значит, какие ограничения должны быть в обязательном порядке соблюдены сторонами, в частности, при заключении договора.

Одним из наиболее наглядных примеров того, как суды, руководствуясь Постановлением, могут применить признать диспозитивной норму, устанавливающую обязанности для субъектов правоотношений, являются судебные акты по делу № А40-158220/2015. В рамках указанного дела истец обратился в Арбитражный суд г. Москвы с иском о взыскании денежных средств, в т. ч. процентов за пользование чужими денежными средствами, в связи с неисполнением ответчиком – банком – обязанности по выплате суммы банковской гарантии.

Отметим, что применение положений Постановления позволяет сторонам сделки, среди прочего, устанавливать наиболее предпочтительные для них механизмы взаимодействия, которые не ограничиваются буквой закона, а, возможно, и дополняют его.

Так, например, в рамках рассмотрения дела № А40-149290/2014 перед судами был поставлен вопрос, является ли императивной ст. 1010 ГК РФ, содержащая перечень оснований для прекращения агентского договора. По мнению одной из сторон договора, право агента на одностороннее расторжение агентского договора, противоречило ст. 1010 ГК РФ. Направляя указанное дело на новое рассмотрение, Арбитражный суд Московского округа пришел к выводу, что, в отсутствии в ГК РФ запрета на иное, допустимо предусматривать в агентском договоре право стороны на отказ от его исполнения. Тем самым Арбитражный суд Московского округа как-бы дополнил ст. 1010 ГК новыми основаниями для расторжения агентского договора, предусмотренного соглашением сторон. При рассмотрении дела на втором круге Девятый арбитражный апелляционный суд и Арбитражный суд Московского округа пришли к аналогичному выводу (Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 06.06.2016 по делу № А40-149290/14, Постановление Арбитражного суда Московского округа от 13.09.2016 по делу № А40-149290/14).

Положения Постановления применяются судами не только в вопросах, связанных с возможностью сторон расторгнуть договор в одностороннем порядке, но и по вопросам условий их одностороннего расторжения.

Законодательство РФ не запрещает кредиторам выдвигать дополнительные условия в виде уплаты комиссии в подобных случаях, так как с экономической точки зрения, комиссия за досрочное погашение кредита направлена на компенсацию потерь кредитора;
Досрочное погашение кредита создает для заемщика имущественное благо в виде экономии денежных средств, составляющих проценты за пользование кредитом, которые подлежали бы уплате при погашении кредита в соответствии с согласованным графиком;
Подобное условие договора соответствует законодательству, в котором отсутствует какое-либо императивное предписание, устанавливающее исчерпывающий перечень условий кредитного договора, а также запрещающее установление условий, прямо не предусмотренных законом или иным правовым актом в том числе, об уплате комиссий наряду с процентами по кредиту (Постановление Арбитражного суда г. Москвы от 22.12.2015, Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 16.03.2016 по делу № А40-83887/2015).

Похожей позиции придерживался Девятый арбитражный апелляционный суд в деле № А40-69329/2015, где, применяя п. 1, 3 и 4 Постановления, был сделан вывод об отсутствии в российском праве императивных норм, которые бы ограничивали права сторон указывать в договоре суммы денежных средств, подлежащих оплате в случае его одностороннего расторжения.

Примечательно, что к похожим выводам, но руководствуясь другими положениями Постановления (п. 9 Постановления), пришёл Арбитражный суд Амурской области в деле № А04-2448/2016. При рассмотрении указанного спора суд посчитал, что включение в контракт условий, предусматривающих начисление неустойки подрядчику от цены контракта без учета объема уже выполненных подрядчиком и сданных заказчику работ, является злоупотреблением правом.

Учёт интересов сторон при этом может заключаться не только в контексте баланса экономических интересов, но также в равенстве переговорных возможностей, чему посвящены сразу несколько пунктов Постановления.

2. Касательно равенства переговорных возможностей

В рамках указанного дела истец обратился в Арбитражный суд г. Москвы с иском о признании недействительными и не подлежащими применению своп-договоров, заключенных в рамках Генерального соглашения между ним и банком. Удовлетворяя требования истца, суд признал недобросовестным поведение банка как в процессе заключения спорных сделок, так и в последующих договорных отношениях, выразившееся в не предоставлении банком сведений о рисках, отсутствии четкого описания порядка определения текущей стоимости свопов, неточности в расчётах, что в виду отсутствия опыта ввело истца в заблуждение относительно существа заключаемых сделок и связанных с их исполнением негативных рисков.

Руководствуясь принципом добросовестности, и применяя п. 10 (при оценке фактического соотношения переговорных возможностей сторон необходимо учитывать уровень профессионализма сторон в соответствующей сфере) и п. 11 (при невозможности установить действительную общую волю сторон договор необходимо толковать против предложившего, где предложившим предполагается профессионал в соответствующей сфере) Постановления, суд пришёл к следующим выводам:

Еще к одним профессиональным участникам гражданского оборота, действия которых все чаще оцениваются судами на предмет равенства переговорных возможностей, относятся страховые организации.

Применяя п. 10 Постановления, суд указал, что за счёт данного положения правил страхования страховая компания - профессиональный участник рынка - фактически уменьшала собственный предпринимательский риск, связанный с выплатой страхового возмещения, поскольку выплата страхового возмещения зависела не от происшедшего события, а от действий страхователя, и признал данное положение договора страхования ничтожным.

Отдельную группу спросов между страхователями и страховщиками занимают дела касательно исключений из страховых случаев. Как показывает практика, единый подход к таким делам еще не сформирован.

В частности, в деле № А40-185418/2014 между страховщиком и страхователь был заключен договор страхования специализированной техники и передвижного оборудования, предусматривающий, в числе прочего, хищение как страховой риск по данному договору. В период действия договора страхования застрахованное имущество было похищено. По факту хищения было возбуждено уголовное дело, а страхователь обратился к страховщику за выплатой страховой суммы, однако страховое возмещение страховщик не выплатил.

Отказывая в выплате страховой суммы, страховщик исходил из того, что событие, описанное Истцом, не входило в перечень застрахованных рисков по договору, придерживаясь следующих доводов:

Доводы отзыва страховщика суд признал необоснованными и отклонил в связи со следующим:

Иными словами, суд, признавая требование страхователя о выплате страхового возмещения правомерным и подлежащим удовлетворению в полном объеме, истолковал положения договора и правил страхования в пользу страхователя

Вместе с тем последующая практика Арбитражного суда г. Москвы (Решение Арбитражного суда г. Москвы от 21.06.2016 по делу № А40-65735/2016) демонстрирует иной подход к аналогичному делу.

Так, в заключенном между сторонами вышеуказанного дела договоре страхования было предусмотрено, что

застрахованными рисками помимо прочего являются: утрата, гибель (уничтожение) или повреждение застрахованной спецтехники или ее части, если такая утрата, гибель (уничтожение) или повреждение застрахованной спецтехники или ее части произошли в результате: хищения, угона, иных противоправных действий третьих лиц;
не является страховым случаем утрата, гибель (уничтожение) или повреждение застрахованной спецтехники, возникшие в результате хищения спецтехники путем мошенничества.

Следовательно, договором страхования в данном деле также было прямо предусмотрено, что хищение имущества в результате мошенничества не является страховым риском.

3. Касательно неустойки и ее компенсационного характера

В свете Постановления хотелось бы обратить внимание, что принцип соблюдения баланса интересов активно применяется и в такой категории дел, как дела о взыскании неустойки.

При этом суды могут прийти к выводу, что отдельные положения договоров о неустойке нарушают баланс интересов сторон не только в тех случаях, когда взыскиваемый размер неустойки оказывается несоразмерен убыткам, но и когда положения договоров между сторонами предусматривают разную ответственность для сторон.

Так, в деле № А19-20904/2015 стороны заключили договор подряда на выполнение проектных и изыскательских работ, строительно-монтажных и пусконаладочных работ, условиями которого была предусмотрена возможность начисления заказчиком штрафа за каждые последующие 15 дней превышения конечного срока выполнения работ или этапа работ. Однако договор не предусматривал возможность начисления подрядчиком заказчику аналогичных штрафных санкций в случае отступления заказчика от условий договора. При этом размер ответственности заказчика в договоре был ограничен 5% работ или от стоимости этапа работ по договору.

Снижая размер взыскиваемой неустойки до 5% от цены договора, суд, применяя п. 8, 9 Постановления, указал, среди прочего, следующее:

Обобщая вышесказанное, можно отметить, что Постановление само по себе, с одной стороны, гарантирует вариативность поведение участников гражданского оборота, но, с другой стороны, не превращает свободу во вседозволенность. Поскольку основная масса пунктов Постановления применяется к самым разнообразным правоотношениям, на текущий момент судебная практика со ссылками на Постановление очень разнообразна, и, скорее всего, такое разнообразие будет сохраняться в будущем в связи с возможностью различного толкования большинства правовых норм.

Читайте также: