Аннуляционный вердикт суда присяжных это

Обновлено: 05.05.2024

Нынешнее состояние суда присяжных в РФ мало кто признает удовлетворительным, однако не хватает четкого и емкого изложения причин, мешающих его широкому применению. Здесь я попробую вкратце резюмировать свой взгляд, основанный на изучении суда присяжных с точки зрения сравнительного правоведения; все желающие могут дать собственный список причин.

Основные узкие места, на мой взгляд, следующие:

2) Если это будет сделано, то можно будет собирать нормальные коллегии из 12 человек. Сейчас они слишком маленькие (8 человек в областном суде , 6 в районном). А поскольку для обвинительного вердикта по нашим законам требуется простое большинство голосов , подсудимого можно упечь в тюрьму на много лет голосами всего четверых (!) присяжных в районном суде; а можно и оправдать несомненно виновного голосами троих земляков.

4) С уды присяжных введены в РФ на уровне не только областных, но и районных судов, что идет вразрез с указаниями опыта и не позволяет нормальным образом сформировать коллегии в малонаселенной местности. Список кандидатов в присяжные составляется из числа лиц, постоянно проживающих в юрисдикции районного суда. В РФ имеется 2183 районных суда, - следовательно, в среднем в юрисдикцию суда попадает 65 тысяч человек. Но это в среднем, а в реальности всё очень неравномерно: бывает гораздо больше, а бывает и гораздо меньше. В юрисдикцию некоторых судов могут входить и 15 тысяч человек. При таких условиях весьма вероятны пристрастность и локальный междусобойчик , как было в случае с моим злополучным однофамильцем .

Для сравнения: в Империи присяжные действовали только на уровне окружных судов. Это был ближайший аналог теперешнего областного суда (на территории РФ в начале XX века было 59 окружных судов, в то время как сейчас мы имеем 85 областных и равных им судов). Окружный суд имел в своей юрисдикции примерно 1,5 миллиона жителей ; правда, присяжных набирали из числа жителей не всего округа, а того уезда, в котором проходила выездная сессия окружного суда. Но тогдашние уезды были гораздо обширнее, чем типичная юрисдикция современного районного суда (в среднем примерно 200 тысяч жителей на уезд). Соответственно, присяжные были посторонними и могли взглянуть на подсудимого и обстоятельства дела более отстраненно. Нынешние же округа районных судов - это скорее участки прежних мировых судей; но в те времена никому и в голову не пришло бы устраивать коллегии присяжных при мировом суде. К тому же надо заметить, что с тех пор коммуникации значительно улучшились, и в современных условиях ничто не мешает привлекать для рассмотрения дела лиц из другой местности в пределах той же области, т.е. пользоваться расширенным списком присяжных.

5) У нас слишком много проверочных судебных инстанций, и все они могут отменить вердикт. В Империи отменить вердикт мог только верховный суд - Уголовный кассационный департамент Сената - и больше никто. Сейчас , после реформы 2017-18 гг., таких инстанций стало уже четыре. Это выходит за все мыслимые рамки. При таких условиях трудно ожидать устойчивост и вердиктов.

6) При постановке вопросов перед присяжными у нас сложилась традиция предпочитать подробные вопросники, вместо простого вердикта о виновности - невиновности. Говорят, что в некоторых делах б ывают сотни вопросов. Это требует от присяжных больших усилий, увеличивает вероятность оши бок, противоречий и опять-таки делает вердикт уязвимым. Между тем, по Уставу уголовного судопроизводства (ст. 754) вопросы о том, совершилось ли событие преступления, было ли оно деянием подсудимого и должно ли оно быть вменено ему в вину, могли быть соединены в один совокупный вопрос о виновности. Как разъяснил Уголовный кассационный департамент Сената в своем решении по делу Ольги Палем (1895 г.), этот совокупный вопрос охватывает вопросы о том: 1) что приписываемое подсудимому преступное деяние действительно учинено 2) что обвиняемый его учинил или участвовал в его учинении 3) что в учиненном им заключается караемая законом вина, умышленная или неосторожная.

В целом же , пока создается впечатление, что государство как будто нарочно делает всё для того, чтобы скомпрометировать суд присяжных. При нынешнем его устройстве, надо удивляться не тому, что он плохо работает, а тому, что он вообще работает хотя бы как-то.

Основные узкие места, на мой взгляд, следующие:

Как пояснил Суд, апелляция вправе выяснить у присяжных обстоятельства предполагаемого нарушения тайны их совещания или иных нарушений УПК при обсуждении и вынесении ими вердикта без придания последним статуса свидетеля

7 июля Конституционный Суд вынес Постановление № 33-П по жалобе осужденного Руслана Алиева на неконституционность п. 1 ч. 3 ст. 56 УПК РФ, согласно которой судья, присяжный заседатель не подлежат допросу в качестве свидетелей об обстоятельствах уголовного дела, которые стали им известны в связи с участием в производстве по нему.

Повод для обращения в КС

В апелляционных жалобах на приговор со ссылкой на письменные объяснения присяжных защита утверждала, что при вынесении вердикта не была соблюдена тайна совещания присяжных. В частности, доступ к совещательной комнате имели посторонние лица: два секретаря судебного заседания, судебный пристав и запасной присяжный заседатель, а эксперт, свидетели обвинения и потерпевший контактировали с присяжными. Во время обсуждения вердикта судебный пристав заносил в совещательную комнату гильзы и пули, которые не исследовались судом, угрожал одному из присяжных выводом из состава коллегии, если тот не перестанет высказывать мнения, идущие вразрез с обвинением. В жалобе также отмечалось, что секретари судебного заседания указывали, что исход уголовного дела предрешен, а виновность подсудимых уже установлена вступившим в законную силу приговором в отношении третьих лиц, и торопили присяжных с вынесением вердикта. В день вынесения вердикта в совещательной комнате, по словам апеллянтов, находился запасной присяжный заседатель.

Тем не менее Судебная коллегия по уголовным делам ВС РФ оставила в силе обвинительный приговор. Апелляционный суд отказался удовлетворять ходатайства о приобщении к уголовному делу письменных объяснений присяжных, подтверждающих факт нарушения тайны совещательной комнаты, а также об их допросе в качестве свидетелей. Вторая инстанция отметила, что в силу ч. 3 ст. 56 УПК РФ присяжные не подлежат допросу в качестве свидетелей, равно как и опросу защитниками об обстоятельствах уголовного дела, которые стали известны им в связи с участием в производстве по нему. Таким образом, Суд указал на отсутствие свидетельств незаконного воздействия на присяжных в материалах дела.

По мнению заявителя, спорная норма неконституционна в той мере, в какой в контексте правоприменительной практики она не позволяет удовлетворить ходатайство защиты, просящей допросить присяжных заседателей об обстоятельствах нарушения тайны их совещания и об ином давлении на них, при том что в ходе допроса не предполагается выяснять обстоятельства уголовного дела, которые стали известны присяжным в связи с их участием в нем.

Выводы КС

После изучения материалов жалобы Конституционный Суд отметил, что в уголовном законодательстве должны быть предусмотрены институциональные и процедурные механизмы в целях вынесения судебного решения, отвечающего критериям справедливости, по результатам объективного разбирательства дела судом. Независимость и беспристрастность суда не должны подвергаться обоснованному сомнению ни с субъективной точки зрения участников судопроизводства, ни с объективной точки зрения, выражающей публичный интерес в авторитетной и пользующейся доверием общества судебной власти. Такие механизмы, подчеркнул КС, призваны служить тому, чтобы судебные решения, выносимые именем РФ, не только были формально законными, но и воспринимались как правосудные, а также могли быть проверены в суде как минимум апелляционной инстанции на предмет соответствия указанным требованиям.

Суд напомнил, что тайной совещательной комнаты охватываются такие суждения суда и другие сведения, касающиеся существа и обстоятельств уголовного дела и вопросов, разрешаемых судом в совещательной комнате при вынесении приговора или иного судебного решения, распространение которых может помешать принятию решения по собственному убеждению, поставить под сомнение объективность и самостоятельность суда, справедливость и безупречность судебного решения как акта правосудия. При этом УПК РФ относит нарушение тайны совещания коллегии присяжных заседателей при вынесении вердикта к существенным нарушениям уголовно-процессуального закона, влекущим безусловную отмену приговора. Вопрос о наличии или отсутствии подобного нарушения во всяком случае подлежит выяснению апелляцией.

Как пояснил Суд, присяжные не подлежат допросу в качестве свидетелей об обстоятельствах уголовного дела, которые стали им известны в связи с участием в производстве по нему. Им также запрещено нарушать тайну совещания и голосования по поставленным перед ними вопросам, разглашать суждения, имевшие место во время совещания, сведения о таких суждениях не могут быть предметом собирания любым путем, как недопустимо и добывание любым способом показаний присяжных (опрос, допрос, получение объяснений) относительно таких суждений, об их убеждениях, легших в основу вердикта, который во всяком случае не предполагает мотивировки.

КС добавил, что предметом процедуры, в которой устанавливаются нарушения тайны совещания присяжных, выступают не составляющие тайну суждения присяжных сведения, касающиеся существа и обстоятельств разрешения в совещательной комнате поставленных перед ними вопросов, а факты нарушений уголовно-процессуального закона, которые ставят (могут поставить) под сомнение их независимость и беспристрастность.

Конституционный Суд также пояснил, что адвокат вправе опрашивать присяжных с их согласия по вышеуказанным обстоятельствам по уголовному делу, в рамках которого он оказывает юрпомощь. Таким образом, он признал спорную норму не противоречащей Конституции в той мере, в какой она не препятствует апелляции по обоснованному ходатайству оспаривающей приговор стороны пригласить в судебное заседание присяжных для выяснения обстоятельств предполагаемого нарушения тайны их совещания или иных нарушений уголовно-процессуального закона при обсуждении и вынесении вердикта без придания им при этом процессуального статуса свидетеля.

Эта норма, добавил Суд, предполагает право лиц, участвовавших в деле в качестве присяжных, дать пояснения апелляционной инстанции по поводу указанных обстоятельств, не разглашая при этом сведения о суждениях, имевших место во время совещания, о позициях присяжных при голосовании по поставленным перед ними вопросам. В этой связи КС РФ распорядился о пересмотре дела заявителя.

Адвокаты осужденного поддержали выводы КС

Адвокат, доцент кафедры уголовно-процессуального права МГЮА им. О.Е. Кутафина, советник ФПА Сергей Насонов считает, что позиция КС является очень значимой для осуществления защиты в суде с участием присяжных заседателей, поскольку расширяет процессуальные возможности обжалования соответствующих приговоров применительно к доказыванию существенных нарушений закона, допущенных в ходе совещания присяжных.

Европейский Суд указал, что российские суды должны были детально проверить заявление одной из присяжных о том, что мать убитого общалась с ними в перерывах, убеждая в виновности подсудимого

Почти полтора года назад в России в районных судах появились присяжные. Эта реформа, инициированная руководством Верховного суда, направлена на повышение доверия людей к правосудию через участие в нем. Каковы итоги?

Система ответила значительным ростом доли оправданий, что совершенно нетипично для российских судов районного звена. Председатель Мосгорсуда Ольга Егорова объясняла это неготовностью следователей: они направляли в суд некачественно расследованные дела. Сохранились ли эти тренды во втором полугодии реформы?

Первое наблюдение: по данным судебного департамента при Верховном суде, в первом полугодии 2019 г. постепенно увеличивается число и ходатайств, и дел с участием присяжных. Хотя юрисдикция судов присяжных увеличилась и в областных судах, и в районных судах, основной вклад в рост числа дел вносит именно районное звено за счет обвинений в убийствах без отягчающих обстоятельств, причинении тяжкого вреда здоровью, повлекшего смерть, а также в сбыте, производстве или перемещении наркотических веществ в особо крупном размере.

В первые полгода реформы ходатайства о рассмотрении дел с участием присяжных районные суды получили в 196 делах. Часть из них была отклонена, в результате в суды поступило 148 дел, 92 из которых суды успели рассмотреть. За вторые же полгода реформы в районные суды поступило уже 200 дел. За год реформы 29 дел поступили повторно на новое рассмотрение в связи с роспуском коллегии. Помимо того что в районных судах вообще бывает сложно набрать коллегию с первого раза, уже набранные коллегии могут распадаться на этапе рассмотрения дела, иногда – и на этапе вынесения вердикта.

Второе наблюдение: закрепление оправдательного уклона судов присяжных, что особенно выделяет их на фоне профессиональных судей, оправдывающих в делах публичного обвинения в двух случаях из тысячи. Так, за первое полугодие реформы присяжными было оправдано более четверти подсудимых (25,7%) в судах районного уровня и каждый восьмой (16,1%) – в областных. Во второе полугодие реформы оправдания составили пятую часть решений (20,8%) в судах с присяжными на районном уровне и чуть увеличились, немного не достигнув этой же доли, на областном (18,9%).

Почему в России нельзя отменять мораторий на смертную казнь

Третье наблюдение: профессиональные судьи назначают более жесткие наказания, если вердикт присяжных обвинительный. Из 31 осужденного за убийство, чьи приговоры уже вступили в силу, каждый третий (10 человек) получил от присяжных снисхождение. Однако судьи назначали в среднем наказание строже, чем при рассмотрении дела без присяжных: срок реального заключения 8 лет и меньше получил только каждый пятый (19,4%), в то время как в делах по этой же статье, рассмотренных профессиональными судьями, такое наказание получила половина осужденных (50,2%).

Еще более заметна эта тенденция по осуждениям за производство, сбыт или перемещение наркотических средств в особо крупном размере (ч. 5 ст. 228.1 УК). Так, среди 15 осужденных, чьи приговоры вступили в силу, снисхождение присяжных заслужила почти половина (семь человек). Однако только один из них (6,7%) получил наказание менее 8 лет лишения свободы. Одновременно среди всех, кто осуждался профессиональными судьями по этой статье, к 8 годам или менее было приговорено более половины (52,5%), при этом каждый шестой (16,8%) получил санкцию даже ниже низшего предела по этой статье.

Четвертое наблюдение: частые отмены оправдательных вердиктов, вынесенных присяжными на районном уровне. В первом полугодии реформы обвинение или защита обжаловали только четверть (24,8%) вынесенных присяжными вердиктов в районных судах, тогда как во втором полугодии обжаловано уже больше половины (53,9%). В первом полугодии отменено лишь 5,3% обвинительных вердикта, а оправдательных – каждый пятый (20,7%). Во втором – соотношение сохранилось при общем увеличении отмен: отменены 8,7% обвинительных приговоров и 37,3% оправдательных.

Тут надо иметь в виду, что обвинительные приговоры могут реже обжаловаться. Это особенно справедливо для тех судейских решений, где на основе вердикта присяжных состоялась переквалификация на более мягкую статью: такие обвинительные приговоры стороной защиты обычно и не обжалуются вовсе. По результатам полевых исследований мы знаем, что гособвинение обжалует в обязательном порядке все оправдательные приговоры.

Автор – научный сотрудник Института проблем правоприменения при Европейском университете в Санкт-Петербурге.

Читайте также: