Соблюдение процедуры регистрации и публикации как критерий конституционности правовых актов

Обновлено: 27.04.2024

Конституционность - это качественно-правовая характеристика законодательных и других правовых актов, выражающих соответствие Конституции. При этом имеется в виду, что само такое соответствие обеспечивается не достижением формального сходства либо даже буквальным воспроизведением в правовом акте соответствующих конституционных принципов, норм и положений, а сущностным их соответствием, отсутствием содержательных и логических противоречий и расхождений в их смысловой структуре. При этом нормы законодательных и иных правовых актов могут быть бесконечно разнообразными, охватывать своим регулирующим воздействием самый широкий круг отношений, принадлежать к различным отраслям и институтам правовой системы.

Конституционность предполагает также, что соответствие норм законодательных и подзаконных актов не ориентировано исключительно лишь на один определенный принцип либо норму Конституции, а имеет в качестве своего критерия конституцию во всем ее содержании и значении как целостное и единое правовое явление, а каждые из сравниваемых конституционных принципов и норм берутся и рассматриваются в сущностной и содержательной взаимосвязи с рядом других, отвечающих в каждом конкретном случае смыслу, назначению и целям, лежащим в основе выявления конституционности, конституционных принципов, норм и положений. Характеризуя феномен конституционности, следует также учитывать и тот факт, что Конституция РФ включает в себя общепризнанные принципы современного международного права, а нормы этого права и правила международных договоров Российской Федерации входят в ее правовую систему с приоритетом действия в случае противоречия с нормами национального права. Поэтому качественное состояние конституционности не может обеспечиваться без учета и этих важнейших обстоятельств.

Конституционность как качественно-правовое явление свойственна нормам законов и данных правовых актов в процессе их реализации, в правоприменении, а потому конституционность - это и критерий правоотношений. Выявление конституционности возможно лишь в результате соотнесения правовой нормы с Конституцией. Момент же их соответствия, выявление которого достижимо лишь в результате анализа с последующим формулированием выводов, - это принцип конституционности. Из этого следует, что, будучи конституционно-правовым принципом, конституционность - это и результат аналитического познавательного процесса, со всеми свойственными ему правами, проявлениями и особенностями. Здесь имеет место процесс познания объективных закономерностей и отношений (например, закономерных форм обусловленности конституционно закрепленных и гарантированных различных форм собственности от объективных основ и структур экономического и социального строя общества), на основе которого и можно осуществлять выявление и самого критерия - конституционности.

Указанный анализ и формулирование суждений и выводов имеют место и в тех случаях, когда не приходится выявлять конституционность. Это необходимо делать, например, при официальном толковании отдельных положений, принципов и норм Конституции. Такое толкование - самостоятельная функция органа государственной власти, которому конституционно предписано ее осуществлять.

Вместе с тем следовало бы, очевидно, иметь в виду, что суть конституционного толкования составляет неотъемлемую часть процесса выявления и официального установления конституционности. Поэтому правомерен и вывод - конституционность правового акта является результатом в том числе и проводимого всякий раз толкования положений, принципов и норм Конституции.

Органом государственной власти, конституционно уполномоченным осуществлять формулирование выводов относительно конституционности законодательных и подзаконных правовых актов, является Конституционный Суд Российской Федерации. Это его назначение вытекает из конституционной компетенции Конституционного Суда РФ (ст. 125 Конституции РФ), согласно которой Конституционный Суд РФ, прежде всего по запросам органов и должностных лиц, перечисленных в ч. 2 ст. 125, разрешает дела о соответствии указанных в этой же статье правовых актов Конституции РФ. По жалобам на нарушение конституционных прав и свобод граждан и по запросам судов Конституционный Суд РФ в соответствии с ч. 4 ст. 125 Конституции РФ проверяет конституционность закона, примененного или подлежащего применению в конкретном деле, в порядке, установленном федеральным законом.

По запросам же Президента РФ, Правительства РФ, органов законодательной власти субъектов Российской Федерации Конституционный Суд РФ дает (ч. 5 ст. 125 Конституции РФ) толкование Конституции РФ. Как видим, возможность осуществления Конституционным Судом РФ своих полномочий, связанных с выявлением и формулированием его выводов о конституционности правовых актов, может иметь место только по запросам или жалобам лиц, упомянутых в Конституции РФ. Такая компетенция носит наименование связанной .
--------------------------------
Баглай М.В. Конституционное право Российской Федерации: Учебник для вузов. М., 1998. С. 636.

Конституционные полномочия Конституционного Суда РФ о признании того или иного правового акта конституционным или, иными словами, о разрешении им дела о соответствии этого акта Конституции РФ ограничены рядом условий:

а) разрешаются Конституционным Судом РФ о соответствии Конституции РФ лишь акты, перечисленные в п. "а", "б", "в", "г" ч. 2 ст. 125 Конституции РФ;

б) разрешение Конституционным Судом РФ дел о соответствии указанных актов Конституции РФ не может производиться по собственному усмотрению и инициативе Конституционного Суда РФ. Для этого требуется, как уже отмечалось, запрос государственных органов и должностных лиц, перечисленных в ч. 2 ст. 125 Конституции РФ.

Запрос соответствующего конституционным условиям государственного органа или должностного лица, поступивший в Конституционный Суд РФ, служит единственно обязательным поводом для принятия этим Судом к рассмотрению дела о проверке конституционности определенного нормативного правового акта. И в своем отношении к этому закону Конституционный Суд РФ, с одной стороны, связан им, поскольку запрос не только и не столько повод, но прежде всего основа содержания и рамок предмета рассмотрения. С другой стороны, Конституционный Суд РФ, руководствуясь содержанием запроса, сам окончательно формулирует предмет судебного рассмотрения, исключая из него те вопросы, которые в силу различных оснований и причин не могут быть им рассмотрены.

Разрешение дел Конституционным Судом РФ по отвечающим запросам о соответствии Конституции РФ перечисленных в ч. 2 ст. 125 Конституции РФ правовых актов с необходимостью требует осуществления правосудия, поскольку в основе дела лежит требующий своего разрешения правовой спор или правовой конфликт.

Подобно тому как в гражданском и арбитражном судопроизводстве сторонами в состязательном процессе по разрешению правового спора или конфликта выступают истцы и ответчики, а в уголовном процессе обвиняемый и обвинитель, сторонами в конституционном судопроизводстве являются, с одной стороны, заявители - органы или лица, направившие в Конституционный Суд РФ запрос, а с другой стороны, органы или должностные лица, издавшие или подписавшие акт, конституционность которого оспаривается. Предмет спора в данном случае - вопрос о соответствии оспариваемого акта Конституции РФ.

Как и другие суды, Конституционный Суд РФ выносит решения на основе доказательств, рассмотренных в судебном заседании. Принципы, которыми руководствуется Конституционный Суд РФ при рассмотрении дел, в основном те же, что применяют и другие суды, осуществляющие правосудие. Например, закрепленный в Конституции РФ принцип независимости судей и гарантии этой независимости полностью распространяются и на судей Конституционного Суда. В Законе о Конституционном Суде РФ закреплены и другие принципы осуществления правосудия: гласность и коллегиальность, состязательность и равноправие сторон. Закреплены в нем, хотя и в несколько ином виде, чем в судах общей юрисдикции, принципы устности разбирательства, непрерывности и др.

Следует также отметить, что принцип законности, которым руководствуются суды общей юрисдикции и арбитражные суды, обязателен для Конституционного Суда как принцип конституционной законности, так как по определению ст. 1 главы 1 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" КС является судебным органом конституционного контроля. С принципом конституционности, как уже отмечалось, непосредственно связано конституционное полномочие Конституционного Суда РФ давать толкование Конституции РФ. В арсенале Конституционного Суда РФ наличествуют две формы.

Одна из них - это толкование конституционных норм и положений в связи с рассмотрением конкретных споров, будь то вопрос о соответствии нормативного акта Конституции, спор о компетенции между государственными органами, между Федерацией и ее субъектами или вопрос о соответствии международного договора Конституции.

Вторая форма конституционного толкования - это так называемый прямой запрос о толковании, которое связано с решением вопросов, отнесенных к компетенции Конституционного Суда.

"Толкование в судебном конституционном контроле, - пишет Ж.И. Овсепян, - функциональная доминанта, составляющая глубинную суть конституционно-контрольной деятельности, ее квалифицирующий признак. Оно определяет особое место специализированного конституционного контроля в механизме разделения властей, специализацию судебного конституционного контроля в этом механизме. Толкование - это процессуальная форма, которая отражает особенности компетенционной специализации судебного конституционного контроля в системе осуществления власти, т.е. содержание его полномочий как арбитра, посредника между законодательной и исполнительной властью, федерацией и ее субъектами, государством и территориями, властью и личностью и т.д. Иными словами, толкование - процессуальная форма, ассоциирующаяся с третейским, посредническим предназначением судебного конституционного контроля в механизме разделения властей. Наконец, толкование Конституции - это форма деятельности, наиболее приближенная к законодательству" .
--------------------------------
Овсепян Ж.И. Конституционный Суд России: реформа правового статуса // США-ЭПИ. 1995. N 6. С. 4.

Соблюдение судами правовых позиций Конституционного Суда РФ, связанных с толкованием действующего законодательства

эксперт – к.ю.н., доцент кафедры государственного и административного права СПбГУ Белов С.А.

В практике Конституционного Суда РФ встречаются решения, содержание которых свидетельствует об обнаруживаемых Конституционным Судом случаях применения законоположений, конституционно-правовой смысл которых был выявлен Конституционным Судом РФ в предыдущих решения, судами общей юрисдикции и арбитражными судами в смысле, расходящимся со смыслом, выявленным Конституционным Судом РФ.

Например, в Постановлении Конституционного Суда РФ от 07.11.2012 №24-П Суду пришлось фактически повторно воспроизвести свою правовую позицию, высказанную ранее, в Постановлении от 20.12.2010 №21-П. В Постановлении Конституционного Суда РФ от 25.02.2014 №4-П была фактически воспроизведена правовая позиция, сформулированная в Постановлении от 17.01.2013 №1-П.

Целью настоящего мониторинга стало выявление возможных причин и оснований применения законоположений в расхождение с их конституционно-правовым смыслом, выявленном Конституционным Судом РФ.

По итогам проведенного исследования можно сделать общий вывод, что суды в основном следуют правовым позициям, сформулированным Конституционным Судом РФ. [1] Из проанализированных более 350 решений (более 300 решений арбитражных судов и более 50 решений судов общей юрисдикции) по более чем 10 постановлениям Конституционного Суда РФ (включая дополнения и конкретизацию выраженных в этих постановлениях правовых позиций в последующих определениях) лишь немногим более чем в 30 можно было обнаружить отклонение от соответствующих правовых позиций Конституционного Суда РФ. В остальных суды в целом ориентируются на конституционно-правовой смысл, выявленный Конституционным Судом РФ в соответствующих решениях.

Например, в Постановлении Конституционного Суда РФ от 25 января 2001 года N 1-П был сделан ряд выводов об условиях ответственности государства за вред, причиненный незаконными действиями судьи при осуществлении правосудия. Затрудняясь прийти к однозначному выводу о том, при каких условиях на основании данного Постановления Конституционного Суда РФ подлежит возмещению вред, причиненный в результате незаконных действий (или бездействия) суда (судьи), в том числе при нарушении разумных сроков судебного разбирательства, если вина судьи установлена не приговором суда, а иным соответствующим судебным решением, суды вплоть до Верховного Суда РФ во многих случаях отказывали в удовлетворении требований о возмещении вреда ссылаясь на то, что позиция Конституционного Суда требует реакции законодателя.[2]

После 2011 года подход судов к применению правовых позиций Конституционного Суда РФ в целом изменился, и суды стали гораздо шире принимать во внимание конституционно-правовое толкование правового акта, которое дано Конституционным Судом РФ.[3] В то же время отдельные проблемы толкования и применения правовых позиций Конституционного Суда РФ сохранились.

Проблемы, выявленные в результате мониторинга правоприменения:

1. Суды иногда приходят к выводу, что правовые позиции КС действуют только с момента опубликования акта Конституционного Суда РФ.[4] В то же время такая практика не носит единообразного характера, поскольку в ряде случаев суды напротив, полагают, что моментом вступления в силу решения Конституционного Суда РФ определяется только то, начиная с какого времени суды обязаны применять эту позицию как действующее право.[5] Решения обеих групп связаны с установлением момента, с которого гражданин имеет право на получение социальной выплаты. В решениях первой группы суды пришли к выводу, что выплаты (социальные выплаты ликвидаторам аварии на Чернобыльской АЭС) должны начисляться только с момента вступления в силу решения Конституционного Суда РФ. В решениях второй группы – к выводу, что ежемесячная денежная выплата взамен натуральных льгот по закону от 22.08.2004 №122-ФЗ должна начисляться в соответствии с требованиями правовой позиции Конституционного Суда РФ с момента начала действия этого закона, то есть с 1 января 2005 года.

Вопросы действия во времени решений Конституционного Суда РФ, выявляющих конституционно-правовой смысл закона, связаны также с возможностью применения правовой позиции Конституционного Суда судами второй и третьей инстанции при пересмотре уже вынесенных решений, представляет собой существенную сложность на практике. Об этом свидетельствует, в частности, содержание Постановления Конституционного Суда РФ от 08.11.2012 N 25-П и последующая практика исполнения этого постановления в отношении заявителей.[6]

В Постановлении Конституционного Суда РФ был выявлен конституционно-правовой смысл закона, в соответствии с которым постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ может использоваться как основание для пересмотра ранее вынесенных решений арбитражных судов только если в этом постановлении прямо указана возможность его применения с обратной силой. Высший Арбитражный Суд РФ исходил из того, что соответствующее толкование подлежит применению в отношении только тех постановлений Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ, которые были вынесены после его вступления в силу. Как посчитал Высший Арбитражный Суд РФ, применение судом первой инстанции правовой нормы, конституционно-правовой смысл которой Конституционный Суд РФ выявил впоследствии, в расхождении с этим смыслом не дает оснований суду второй и третьей инстанции считать такое решение ошибочным. Суд применял законодательство, действовавшее в момент вынесения решения, а значит в момент его принятия решение суда было законным и обоснованным, и оснований для его отмены нет.

В соответствии с Постановлением Конституционного Суда РФ от 8.11.2012 №25-П применять законодательство в соответствии с конституционно-правовым смыслом, выявленным Конституционным Судом РФ должны не только суды первой инстанции, но также апелляционные, кассационные и надзорные инстанции, которые должны применять решения Конституционного Суда РФ, сформулированные к моменту рассмотрения дела в этих инстанциях. В то же время в деле заявителей, инициировавших рассмотрение дела в Конституционном Суде, в последующем пересмотре решения в соответствии с этим Постановлением Конституционного Суда РФ было отказано на том основании, что решение по существу было правильным. Кроме того, на неоднозначность применения указанной правовой позиции Конституционного Суда РФ указывают разночтения в отношении условий ее применения, которые возникли в последующей судебной практике при рассмотрении других дел.[7]

Основная проблема в этом случае сводится даже не столько к условиям действия решений Конституционного Суда во времени, сколько к условиям и основаниям пересмотра решений судов общей юрисдикции и арбитражных судов. Может ли считаться законным решение, в котором не учтена правовая позиция Конституционного Суда РФ, высказанная позднее, чем было принято это решение?

Верховный Суд РФ в ряде случаев отказывал в пересмотре дела заявителя, ссылаясь на то, что в момент принятия решения были применены действующие нормы процессуального права, а следовательно, учет правовой позиции Конституционного Суда РФ возможен только в отношении дел, рассматриваемых после вступления в силу соответствующего решения Конституционного Суда. Примером такой позиции может быть Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 20.06.2007 No.11ПВ07, в котором, в частности, указано, что высказанные Конституционным Судом РФ позиции объективно не могли быть учтены ко времени внесения представления по данному делу заместителем Председателя Верховного Суда РФ и рассмотрения этого представления Президиумом Верховного Суда РФ.

Через несколько месяцев после принятия этого решения Президиума Верховного Суда РФ в ст. 392 ГПК РФ были внесены изменения, согласно которым основанием для пересмотра вступивших в законную силу судебных постановлений является признание Конституционным Судом Российской Федерации не соответствующим Конституции Российской Федерации закона, примененного в конкретном деле, в связи с принятием решения по которому заявитель обращался в Конституционный Суд Российской Федерации.

После вступления в силу этих изменений Верховный Суд РФ в Определении от 09.08.2013 N 41-КГ13-15 пришел к выводу, что суд второй инстанции должен был отменить решение суда первой инстанции (вынесенное 6 февраля 2009 года), в котором не была учтена правовая позиция Конституционного Суда РФ, высказанная на один день раньше (5 февраля 2009 года) не по делу заявителя. В качестве основания Верховный Суд указал на то, что на момент вынесения решения суда первой инстанции суд объективно не мог принять во внимание позицию Конституционного Суда РФ ввиду еще не состоявшегося опубликования определения, однако при пересмотре дела по вновь открывшимся обстоятельствам дело должно было быть пересмотрено.

2. В судебной практике очевидны сложности, связанные со сложностью самостоятельного выявления правоприменительными органами правовых последствий решений Конституционного Суда РФ и их толкования в целях использования в правоприменительной практике.

Поскольку решение Конституционного Суда РФ по своей структуре и форме представляет собой судебное решение, а не нормативный акт, для применениях этих решений при рассмотрении гражданских, уголовных и административных дел требуются навыки толкования прецедентов, пока еще не сложившиеся в отечественной правовой культуре. Речь не идет о том, что решения Конституционного Суда представляют собой прецеденты. Вопрос о характере и свойствах решений Конституционного Суда РФ много рассматривался и обсуждался в российской научной литературе, однако главным образом с теоретической точки зрения. В известных публикациях на эту тему не ставились проблемы, с которыми приходится иметь дело судьям, применяющим правовые позиции Конституционного Суда РФ в качестве действующего права. Не имея навыков толкования прецедентов, суды зачастую затрудняются принимать решения опираясь непосредственно на правовые позиции Конституционного Суда РФ. Эти правовые позиции сформулированы иначе, нежели положения нормативных актов, и судьи не могут быть до конца уверены в том, что они применяют решение Конституционного Суда правильно и в допустимых пределах, не могут быть до конца уверены, что решение Конституционного Суда РФ не будет истолковано иначе вышестоящим судом и что это не приведет к отмене постановленного решения.

Например, анализ судебной практики показывает, что судам зачастую сложно определить пределы универсальности правовой позиции Конституционного Суда РФ и дать однозначный ответ на вопрос, действует ли правовая позиция Конституционного Суда РФ о неконституционности запрета на назначение наказания ниже низшего предела только при привлечении к административной ответственности по статье 19.8 (ч.5) КоАП РФ или в любых ситуациях привлечения к административной ответственности.[8]

У судов есть основания разделять как одну, так и другую позицию: предметом рассмотрения Конституционного Суда РФ становится вопрос о конституционности конкретного положения закона, и в то же время при вынесении постановления Конституционный Суд РФ делает выводы, опираясь на общее толкование конституционных норм и принципов.

Другим примером может быть ограничение применения правовой позиции Конституционного Суда, выраженной в Постановлении от 22.04.2011 №5-П только к тем ситуациям, которая абсолютно аналогичным рассмотренной Конституционным Судом: если автомобиль, в отношении которого не были уплачены таможенные платежи, был уже выпущен в обращение на территории РФ с поддельным паспортом транспортного средства и эта подделка обнаружилась впоследствии. Возможность применения этой позиции к отказам в регистрации транспортных средств в связи с подделкой паспорта транспортного средства в иных ситуациях судами не признавалась.[9]

Суды также ссылаются на правовые позиции Конституционного Суда РФ, но применяют ограничительное толкование его правовой позиции при применении. Например, в отношении соблюдения Постановления Конституционного Суда РФ от 17.03.2009 года № 5-П[10] в ряде решений суды пришли к выводу,[11] что позиция Конституционного Суда ограничивает налоговые органы в проведении повторных налоговых проверок по тем же налогам и тем же налоговым периодам, которые уже были предметом судебного разбирательства налогоплательщика и налогового органа, с новым установлением прав и обязанностей налогоплательщика, если при этом в основу решения налогового органа будут положены те факты и обстоятельства, которые не были предметом судебного разбирательства.

3. В отдельных случаях реализация правовой позиции Конституционного Суда начинает осуществляться много лет спустя и неожиданно, без видимых объективных причин, становится основанием для пересмотра подходов к толкованию закона, которое успело сложиться на практике за эти годы. Суды возвращаясь к решениям Конституционного Суда, обнаруживают в них смысл, который на протяжении ряда лет ими игнорировался.

Например, в Постановлении ФАС Северо-Западного округа от 20.03.2014 по делу N А56-56482/2013 по сути дела признается необходимость доказывания вины юридического лица. По мнению суда, согласно правовой позиции, изложенной в Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 27.04.2001 N 7-П, хозяйствующие субъекты не могут быть лишены возможности доказать, что нарушение правил вызвано чрезвычайными, объективно непредотвратимыми обстоятельствами и другими непредвиденными, непреодолимыми для данных субъектов отношений препятствиями, находящимися вне их контроля. Условием признания отсутствия вины может быть то, что хозяйствующие субъекты действовали с той степенью заботливости и осмотрительности, какая требовалась в целях надлежащего исполнения обязанностей, и что с их стороны к этому были приняты все меры. Правда, зачастую суды приходят к выводу о возложении бремени доказывания этих обстоятельств на сами юридические лица, привлекаемые к административной ответственности.[12]

В то же время многочисленная судебная и административная практика, сложившаяся в последние годы, довольно убедительно показывает, что пределы разумных и необходимых мер, которые должно было предпринять юридическое лицо для предотвращения совершения им правонарушения, зачастую не становились в последние годы предметом конкретного анализа и оценки при привлечении к административной ответственности,[13] хотя в практике были примеры и признания необходимости установления соблюдения той степени добросовестности и осмотрительности, которая требовалась от него в целях выполнения законодательно установленной обязанности, правда, без ссылок на решения Конституционного Суда РФ.[14]

4. Анализ правоприменительной практики показывает, что судам часто приходится осуществлять пересмотр решений административных органов, которые отказываются следовать правовым позициям Конституционного Суда РФ. Например, обжалуя решение Арбитражного суда республики Тыва, территориальный орган ФАС РФ настаивал на невозможности назначения наказания ниже нижнего предела санкции, установленного в Кодексе РФ об административных правонарушениях,[15] то есть отказывался признавать применимой к этой ситуации правовую позицию Конституционного Суда РФ, выраженную в Постановлении от 17.01.2013 №1-П. Аналогичный подход был выявлен и в практике органов ГИБДД, которые фактически игнорируют позицию Конституционного Суда РФ, выраженную в Постановлении Конституционного Суда РФ N 5-П от 22.04.2011 года.[16] К сожалению, суды также зачастую подтверждают толкование, данное положениям закона административными органами вразрез с правовой позицией Конституционного Суда РФ.[17]

Очевидной причиной для этого можно считать формальное применение норм закона органами исполнительной власти (а зачастую – и судами). Административные органы больше ориентированы на применение инструкций вышестоящих органов, нежели на самостоятельное толкование законодательства в соответствии с правовыми позициями Конституционного Суда РФ.

[1] См. в частности Ревазов М.А. Отчет о мониторинге правоприменения за ноябрь 2013 года “Назначение арбитражными судами наказаний за административные правонарушения ниже низшего предела, установленного санкцией статьи КоАП РФ (реализация правовой позиции Конституционного Суда РФ, выраженной в Постановлении от 17.01.2013 № 1-П)”//

[5] Решение Северского районного суда Краснодарский край от 25 февраля 2013 года по делу № 2-211/2013

[6] Постановление Девятого апелляционного арбитражного суда от 23.09.2013 по делу No. А40-8404/07-37-86

[9] Апелляционное определение Курского областного суда от 2 июля 2013 г. по делу N 33-1425-2013

[11] решения Арбитражного суда Смоленской области № А62-249/2010 от 29.03.2010, Арбитражного суда Санкт-Петербурга и Ленинградской области № А56-56642/2010 от 10.11.2010, Арбитражного Курской области № А35-11911/2012 от 4.06.2013

[13] Постановление Шестнадцатого арбитражного апелляционного суда от 07.06.2013 по делу N А63-14265/2012

[15] Постановление третьего арбитражного апелляционного суда от 30 августа 2013 года по делу № А69-802-2013

[16] Определение Липецкого областного суда от 11 марта 2013 г. по делу N 33-623/2013г, апелляционное определение Красноярского краевого суда от 23 декабря 2013 г. по делу N 33-12278/2013, апелляционное определение Ставропольского краевого суда от 22 октября 2013 г. по делу N 33-5862/13

[17] см., напр., апелляционное определение Верховного Суда Республики Бурятия от 29 мая 2013 г. по делу N 33-1625, апелляционные определения Хабаровского краевого суда от 6 декабря 2013 г. по делу N 33-7754, от 14 июня 2013 г. по делу N 33-3305/2013, определение Воронежского областного суда от 18 июня 2013 г. N 33-3220, определение Приморского краевого суда от 1 августа 2013 г. по делу N 33-6279, апелляционные определения Пермского краевого суда от 16 октября 2013 г. по делу N 33-9922, от 19 августа 2013 г. по делу N 33-7855, от 8 июля 2013 г. по делу N 33-6157, от 25 ноября 2013 г. по делу N 33-11151-2013 Только апелляционное определение Хабаровского краевого суда от 10 июля 2013 г. по делу N 33-4278/2013 и апелляционное определение Пермского краевого суда от 25 ноября 2013 г. по делу N 33-11151-2013 содержат убедительные аргументы о недостаточности представленных доказательств в подтверждение безопасности эксплуатации транспортного средства (обстоятельства, указанного в Постановлении Конституционного Суда РФ от 22.04.2011 №5-П в качестве обстоятельства, имеющего значение для признания незаконным отказа в регистрации транспортного средства)

Читайте также: