Мериоферт 75 для чего назначают в протоколе

Обновлено: 24.05.2024

Публикация посвящена рекомендациям, основанным на личном опыте авторов, по диагностике и лечению новой коронавирусной инфекции COVID-19 и ее осложнений. Наиболее важные рекомендации касаются вопросов правильного понимания поражений легких при COVID-19 c т

Practical experience of managing patients with new coronavirus infection COVID-19 in hospital (preliminary results and guidelines) / A. A. Zaytsev *, 1, MD, PhD, Dr. Med. Sci., Professor / S. A. Chernov*, MD, PhD, Dr. Med. Sci., Professor / E. V. Kryukov*, MD, PhD, Dr. Med. Sci., Professor, RAS corresponding member / E. Z. Golukhova**, MD, PhD, Dr. Med. Sci., Professor, RAS academician / M. M. Rybka**, MD, PhD, Dr. Med. Sci., Professor / * N. N. Burdenko SBI Main Military Clinical Hospital, Moscow, Ru

Abstract. The publication is dedicated to the guidelines based on the authors’ personal experience on diagnostics and treatment of the novel coronavirus infection COVID-19, and its complications. The most important recommendations are related to the issues of correct understanding of lung lesions under COVID-19 from the perspective of practicing physicians, and challenging questions of using antibacterial therapy were analyzed. It is very important to analyze if it is necessary to define two biomarkers of inflammatory response – S-reactive protein and procalcitonin. Internal data on the result of using systemic gluco-corticosteroids under COVID-19 were presented, and the recommendations on their use were given. It is highlighted that, in respect of defining lung lesion under COVID-19, it is worth noticing that, in our opinion, the term of pneumonia absolutely does not reflect morphology and clinical-radiological signs of the pathological process which is observed in viral lung lesion under COVID-19. The term viral lung lesion (viral pneumonitis or interstitiopathy) is more correct, which should be reflected in the diagnosis. This fact has high practical importance, as the term “pneumonia” often makes doctors erroneously prescribe antibacterial therapy when there are no objective signs of bacterial infection addition. On the contrary, the above terms (viral lung lesion, viral pneumonitis or interstitiopathy) will encourage a practicing physician to assess the situation correctly, including prescription, if there are indications, of anti-inflammatory therapy.

Вспышка новой коронавирусной инфекции COVID-19 началась в середине декабря 2019 г. в Китае, в городе Ухань, и распространилась на многие города Китая, Юго-Восточной Азии, а также по всему миру [1–4]. В настоящее время количество заболевших в мире достигло более 5 млн человек, а число умерших превысило 300 тыс.

Основным источником коронавирусной инфекции является больной человек, в том числе находящийся в инкубационном периоде заболевания [1–4]. Пути передачи инфекции: воздушно-капельный (при кашле, чихании, разговоре), воздушно-пылевой и контактный. Факторы передачи: воздух, пищевые продукты и предметы обихода, контаминированные COVID-19. Инкубационный период — от 2 до 14 суток.

Из клинических проявлений наиболее часто регистрируются потеря обоняния (более 50%), кашель (50%), головные боли (8%), кровохарканье (5%), диарея (3%), тошнота, рвота, сердцебиение [5–7]. Данные симптомы в дебюте инфекции могут наблюдаться при отсутствии повышенной температуры тела. Одышка, как правило, бывает на 6–8 сутки от момента заражения. Гипоксемия (снижение SpO₂ менее 88%) возникает более чем у 30% пациентов. Средний возраст больных в провинции Ухань составлял около 41 года, наиболее тяжелые формы развивались у пациентов пожилого возраста (60 и более лет) и страдающих коморбидной патологией [5]. В России подавляющее число заболевших — лица младше 65 лет. Наиболее часто у больных COVID-19 были отмечены следующие сопутствующие заболевания: сахарный диабет — 20%, артериальная гипертензия — 15% и другие сердечно-сосудистые заболевания — 15%. Легкое течение COVID-19 наблюдается у 80% больных, среднетяжелое течение — у 15% (поражение респираторных отделов легких). Крайне тяжелое течение — у 5% (острый респираторный дистресс-синдром (ОРДС), острая дыхательная недостаточность (ОДН), септический шок, синдром полиорганной недостаточности) [1–3, 5–8].

Наиболее тяжело коронавирусная инфекция протекает у пациентов с ожирением, сахарным диабетом, артериальной гипертензией.

В нашем предварительном ретроспективном анализе, включавшем 103 пациента с COVID-19, больные с ожирением (индекс массы тела более 30) составили 49,5%, сахарным диабетом — 11,65%, артериальной гипертензией — 31%.

В числе биологических маркеров COVID-19 фигурирует лейкопения — 33,7%, лимфопения — 82,1%, тромбоцитопения — 36,2%, повышение лактатдегидрогеназы (ЛДГ) более 250 U/л — 41,5%, высокие концентрации D-димера, ферритина [6–7].

Вне всякого сомнения С-реактивный белок (СРБ) является основным лабораторным маркером активности процесса — системного воспаления, инициированного коронавирусной инфекцией. Его повышение коррелирует с тяжестью течения заболевания и, по нашим предварительным данным, с высоким уровнем D-димера.

Повышение уровня СРБ наряду с другими критериями служит основанием для привлечения противовоспалительной терапии (тоцилизумаб, ГКС), но не является критерием для назначения антимикробной терапии.

Напротив, прокальцитонин (ПКТ) при коронавирусной инфекции с поражением респираторных отделов легких находится в пределах референсных значений [7]. Повышение ПКТ свидетельствует о присоединении бактериальной инфекции и коррелирует с тяжестью течения, распространенностью воспалительной инфильтрации и прогнозом при бактериальных осложнениях.

По нашим предварительным данным, включавшим 103 пациента с новой коронавирусной инфекцией COVID-19, уровень СРБ при поступлении в стационар составил в среднем 84,7 ± 51,1 мг/л, причем наблюдалась корреляционная зависимость с высоким уровнем D-димера. При этом уровень ПКТ у всех поступивших в стационар c поражением легких COVID-19 вне зависимости от объема поражения легочной ткани (от 25% и более 75%) на первоначальном этапе составил менее 0,5 нг/мл. Таким образом, у всех пациентов, поступивших в стационар, отсутствовали объективные критерии для назначения антимикробной терапии.

Поэтому при ведении пациента с COVID-19 крайне важно мониторировать оба показателя — СРБ и ПКТ.

Лечение пациентов с COVID-19

В настоящее время этиотропного лечения с доказанной клинической эффективностью при коронавирусной инфекции COVID-19 не существует.

В этой связи рекомендуемые нами показания к использованию гидроксихлорохина следующие:

1) поражение легких на уровне КТ-1–2 (без признаков дыхательной недостаточности (ДН)) при продолжающейся лихорадке выше 38,0 °С в течение 3–5 дней курсом 4–5 суток (табл. 1);
2) среднетяжелое течение COVID-19 (объем поражения по данным КТ-2–3 без ДН) у пациентов старших возрастных групп и больных с сопутствующей патологией при отсутствии немедленных показаний к проведению противовоспалительной терапии.

Целесообразность назначения других препаратов (лопинавир + ритонавир), на наш взгляд, минимальная, в том числе учитывая нежелательные явления, развивающиеся при их приеме. Возможность их назначения может быть рассмотрена в крайне тяжелых случаях при неэффективности иных средств лечения, включая противовоспалительную терапию тоцилизумабом и ГКС.

Назначение низкомолекулярных гепаринов (НМГ) показано всем госпитализированным пациентам с поражением легких. При недоступности НМГ можно использовать нефракционированный гепарин.

Нами проведен ретроспективный анализ историй болезни 57 пациентов с новой коронавирусной инфекцией, получавших пульс-терапию метилпреднизолоном по 500 мг в сутки в/в в течение 2 последовательных дней (на курс 1 г метилпреднизолона в/в). Из них 63,2% больных с признаками поражения легких более 50% (КТ-3), 33,3% — с поражением легочной ткани на уровне 25–50% (КТ-2) и 3,5% (2 пациента) — с объемом поражения легких более 75% (КТ-4). Уровень СРБ у больных, получавших пульс-терапию метилпреднизолоном, составил 95,6 ± 55,9 мг/л. Уровень ПКТ у всех пациентов составлял менее 0,5 нг/мл (в среднем — 0,085 ± 0,09 нг/мл). У всех больных наблюдалась длительная лихорадка до фебрильных значений, признаки ДН — эпизоды десатурации до 90% и ниже при дыхании атмосферным воздухом.

На фоне проведенной терапии в первые сутки наблюдения у подавляющего числа пациентов (80,7%) нормализовалась температура тела, которая и в дальнейшем оставалась в пределах нормы (в среднем ее нормализация наблюдалась через 1,3 ± 0,5 суток). Уровень СРБ по окончании курса составил в среднем 13,7 ± 16,1 мг/л. Уровень ПКТ у всех больных после курса лечения метилпреднизолоном находился в пределах менее 0,5 нг/мл (0,08 ± 0,06 нг/мл). В обследуемой группе привлечение более высоких уровней респираторной поддержки (перевод в отделение реанимации и интенсивной терапии (ОРИТ)) не потребовалось ни в одном случае. У одного больного (1,75%) с ожирением 3-й ст. в связи с сохраняющейся ДН, требовавшей высокопоточной кислородотерапии, потребовалось дополнительное введение тоцилизумаба на 2-е сутки после терапии метилпреднизолоном. Интересно, что по данным компьютерной томографии, проведенной через 5–7 суток после курса терапии, значимого улучшения у подавляющего числа больных не наблюдалось, кроме того, у ряда пациентов отмечалась отрицательная динамика при значимом улучшении клинического состояния в виде нормализации температуры тела, повышении уровня SpO2 и толерантности к физической нагрузке. Побочных явлений при проведении терапии метилпреднизолоном не было.

Данный вопрос является весьма важным, так как в большинстве публикаций вопрос о ГКС является дискутабельным. Стоит отметить, что в настоящее время в ряде рекомендаций рассматривается возможность привлечения ГКС к терапии пациентов с коронавирусной инфекцией, однако рекомендуемые дозы составляют 0,5 мг/кг [2]. Также известны рекомендации итальянских врачей, использующих небольшие дозы ГКС в лечении интерстициопатии при COVID-19. Метилпреднизолон присутствует в протоколе Медицинского института Восточной Вирджинии, рекомендовано его применение у пациентов в ОРИТ, используя нагрузочную дозу 40 мг каждые 12 часов в течение не менее 7 дней или до окончания реанимационного периода, а у пациентов с недостаточным ответом — увеличение до 80 мг каждые 12 часов [12]. В последнее время увидели свет китайские рекомендации, где отмечена возможность применения ГКС коротким курсом 3–5 дней в дозе 1–2 мг/кг в сутки [13].

В нашем же ретроспективном исследовании, включавшем 57 пациентов с COVID-19, впервые хороший эффект был получен именно при применении пульс-терапии метилпреднизолоном 500 мг в сутки в/в в течение двух последовательных дней.

С учетом полученных данных, на наш взгляд, целесообразно расширить показания к привлечению упреждающей противовоспалительной терапии.

Возможность противовоспалительной терапии должна быть рассмотрена при сохраняющейся лихорадке выше 38–39 °С в течение 5–7 дней при наличии, как минимум, одного из следующих критериев:

1) появление признаков ДН (падение SpO₂ ниже 92% при дыхании атмосферным воздухом и др.);
2) прогрессирующее поражение легких по результатам компьютерной томографии (КТ);
3) повышение уровня СРБ выше 50 мг/л.

Пациентам с длительной лихорадкой и прогрессирующими изменениями в легких на уровне КТ 1–2 без ДН рекомендованы средние дозы ГКС: преднизолон — 90–120 мг и выше или дексаметазон — 12 мг в сутки в течение трех дней.

У больных с длительной лихорадкой и прогрессирующим поражением легких на уровне КТ-3–4 с признаками ДН, уровнем СРБ более 70 мг/л рекомендовано использование более высоких доз ГКС — пульс-терапия метилпреднизолоном по 250–500 мг в сутки в течение 2–3 дней или применение моноклональных антител — тоцилизумаба, сарилумаба (табл. 2).

У пациентов с сохраняющимися массивными изменениями по данным КТ (участки консолидации, ретикулярные изменения) с ДН (эпизоды десатурации ниже 93% при физической нагрузке), требующей длительной оксигенотерапии, возможно применение метилпреднизолона

per os в дозе 0,5 мг/кг в течение 2–3 недель с последующим снижением до полной отмены. По нашим клиническим наблюдениям данный подход также демонстрирует улучшение показателей газообмена, повышение толерантности к физической нагрузке.

Антибактериальная терапия назначается только при наличии убедительных признаков присоединения бактериальной инфекции (повышение ПКТ более 0,5 нг/мл, появление гнойной мокроты) — табл. 3.

В качестве симптоматической терапии использовались жаропонижающие средства по показаниям — парацетамол, у 68,9% больных, по данным нашего исследования, отмечался, как правило, непродуктивный кашель, купировавшийся при использовании противокашлевых препаратов (преноксдиазин, Ренгалин, бутамират). В данном контексте стоит отметить, что в ряде случаев при коронавирусной инфекции кашель может быть причиной жизнеугрожающих осложнений, в двух наблюдениях у пациентов с надсадным кашлем развился спонтанный пневмоторакс, потребовавший дренирования плевральной полости.

Алгоритм действий врача при приеме пациента с COVID-19:

Фиксация жалоб, сбор анамнеза и осмотр.
Пульсоксиметрия.
Определение тяжести по шкале NEWS (табл. 5), анализ критериев госпитализации в ОРИТ:
- 1–4 балла (низкий риск) — коечное отделение;
- 5 и более баллов — вызов реаниматолога и решение о госпитализации в ОРИТ.
Общий анализ крови + лейкоцитарная формула.
Общий анализ мочи.
Определение биомаркеров — количественное определение уровня СРБ, ПКТ.
Биохимический анализ — креатинин, аспартатаминотрансфераза (АСТ), аланинаминотрансфераза (АЛТ), креатинфосфокиназа (КФК), глюкоза, электролиты — K, Na, ферритин.
Определение показателей гемостаза — D-димер при среднетяжелом и тяжелом течении COVID-19 и др.
ЭКГ (ЭКГ-контроль 1 раз в 5 дней при приеме гидроксихлорохина).
КТ органов грудной клетки (ОГК) (если не было выполнено на предыдущем этапе).
ПЦР на COVID-19 (если не было выполнено на предыдущем этапе).
Ингаляции увлажненным О2 с потоком 5 л/мин и выше при SpO2 ≤ 93%.
Назначение НМГ при среднетяжелом и тяжелом течении COVID-19 (табл. 1).
Назначение противовоспалительной терапии при наличии показаний (табл. 2).
Назначение терапии гидроксихлорохином при наличии показаний (табл. 1).
Назначение антибактериальной терапии при наличии показаний (табл. 3).
Объяснить пациенту необходимость находиться в положении на животе (прон-позиция) не менее 4 часов в сутки. Методология: пациента следует перевернуть на живот, предварительно положив валики под грудную клетку и таз с таким расчетом, чтобы живот не оказывал избыточного давления на диафрагму.

При ведении больного необходимо обращать внимание на выраженность гастроинтестинального синдрома (диарея, рвота), проводить мониторинг электролитов и принимать меры по коррекции водно-электролитных нарушений (Регидрон и др.).

При прогрессировании заболевания (см. критерии) важно начать упреждающую терапию блокаторами ИЛ-6 — тоцилизумаб, сарилумаб или ГКС.

Необходимость противовоспалительной терапии (ГКС) должна быть рассмотрена при сохраняющейся лихорадке выше 38–39 °С в течение 5–7 дней при наличии как минимум одного из следующих критериев:

1) появление признаков ДН (падение SpO₂ ниже 92% при дыхании атмосферным воздухом и др.);
2) массивное (прогрессирующее) поражение легких по результатам КТ (поражение более 3 сегментов в каждом легком, субтотальное поражение одного легкого, значимое прогрессирование — более 50% объема легочной ткани);
3) повышение уровня СРБ выше 50 мг/л.

Противопоказания к назначению ингибиторов рецепторов ИЛ-6: сепсис, нейтропения менее 0,5 × 109 /л, тромбоцитопения (менее 50 тыс.), повышение АСТ, АЛТ более 5 норм, сопутствующие заболевания с прогнозируемым неблагоприятным исходом.

При неэффективности (повышение уровня ПКТ), развитии нозокомиальных осложнений выбор режима антимикробной терапии необходимо осуществлять на основании выявления факторов риска, резистентных возбудителей, анализа предшествующей терапии, результатов микробиологической диагностики (пиперациллин/тазобактам, цефепим/сульбактам, меропенем, дорипенем, имипенем/циластатин, цефтолозан/тазобактам, цефтазидим/авибактам, тигециклин, азтреонам, амикацин и др.).

Литература/References

А. А. Зайцев* , 1 , доктор медицинских наук, профессор
С. А. Чернов*, доктор медицинских наук, профессор
Е. В. Крюков*, доктор медицинских наук, профессор, член-корреспондент РАН
Е. З. Голухова**, доктор медицинских наук, профессор, академик РАН
М. М. Рыбка**, доктор медицинских наук, профессор

* ФГБУ ГВКГ им. Н. Н. Бурденко, Москва
** НМИЦ ССХ им. А. Н. Бакулева, Москва

Практический опыт ведения пациентов с новой коронавирусной инфекцией COVID-19 в стационаре (предварительные итоги и рекомендации)/ А. А. Зайцев, С. А. Чернов, Е. В. Крюков, Е. З. Голухова, М. М. Рыбка
Для цитирования: Лечащий врач № 6/2020; Номера страниц в выпуске: 74-79
Теги: коронавирус, поражение легких, интерстициопатия, воспаление

Ученым и врачам еще не все известно о Сovid-19. Но многочисленные исследования уже свидетельствуют о высокой вероятности развития долгосрочных негативных симптомов у переболевших. Установлено, что даже легкие формы способны вызывать хронические патологии центральной нервной системы и внутренних органов. Поэтому доктора единодушно сходятся во мнении, что реабилитация после коронавируса необходима всем пациентам.

Почему требуется восстановление

Сегодня уже достоверно известно, что коронавирусная инфекция поражает в первую очередь дыхательную и сердечно-сосудистую системы. Но также вирус способен негативно воздействовать на почки, органы желудочно-кишечного тракта, печень, клетки мозга.

Слабость, усталость, сонливость – эти симптомы появляются одними из первых. Причиной их возникновения является не только интоксикация. Даже умеренное поражение легких на фоне Сovid-19 вызывает развитие гипоксии. А нехватка кислорода провоцирует нарушения процессов обмена, синтеза ферментов, ухудшение кровообращения.

В результате гипертермии происходит потеря жидкости и нарушение электролитного баланса. Также имеет значение и ухудшение аппетита, из-за чего в организм поступает недостаточное количество питательных веществ.

Поэтому упадок сил и недостаток энергии – вполне объяснимые явления после таких тяжелых нарушений. Несмотря на отсутствие точных данных, специалисты предполагают, что снижение работоспособности и нарушения функции легких могут сохраняться в течение года у каждого пятого пациента.

Параллельно с астенией, даже у психически здоровых пациентов, нередко наблюдаются и психоэмоциональные расстройства. Они проявляются:

депрессивными признаками;
тревожностью;
поведенческими расстройствами;
нарушениями сна.

Для чего нужна диагностика

Обследование помогает определить вероятность развития осложнений или выявить уже имеющиеся нарушения после ковидной пневмонии.

УЗИ внутренних органов;
электрокардиограмму;
КТ легких;
анализы крови.

Полученные данные помогут подобрать наиболее действенные реабилитационные методы выявленных нарушений.

Немедикаментозные методы восстановления

По рекомендации Минздрава практически во всех санаториях России действуют программы реабилитации пациентов, перенесших ковид. Также восстановительные программы предлагаются во многих российских клиниках.

восстановление дыхательной функции;
улучшение общего физического состояния;
борьба со стрессом, беспокойством, тревогой;
устранение слабости в мышцах;
повышение работоспособности.

Реабилитация после ковида в санаториях дополнительно включает плавание, терренкур, лечение микроклиматом соляных пещер.

Препараты для реабилитации

Большинство врачей считает, что при восстановлении должно использоваться минимальное количество медикаментозных средств. Для лечения инфекции (особенно тяжелых форм) используется немало сильнодействующих и достаточно токсичных препаратов. Поэтому, чтобы снизить нагрузку на печень и почки, оставляют только необходимый минимум лекарств.

препараты для предупреждения образования тромбов;
средства для нормализации обменных процессов;
легкие седативные средства;
антидепрессанты, транквилизаторы.

Вирус негативно действует на организм. Но правильно подобранные методы реабилитации позволяют избавиться от нарушений практически полностью. Главное условие – пройти полный курс сразу после завершения лечения, независимо от степени тяжести болезни. Это поможет значительно снизить риск серьезных последствий и восстановить в короткие сроки силы и энергию.

Многие считают, что положительный исход ЭКО полностью зависит от репродуктолога. Но успех программы ЭКО+ИКСИ заключается в слаженной работе всех специалистов клиники, а также и от самих пациентов. Врач консультирует пациента, назначает анализы и готовит к программе. После осуществляется пункция яйцеклеток и подсаживается эмбрион. Врач контактирует с пациентом все время: при обследовании, во время участия в протоколе ЭКО, в период после процедур. Потому вполне логично, что при выборе клиники пациенты обращают внимание на репродуктолога, отношения, которые устанавливаются между ними и врачом. Но только ли от этого зависит итог участия в программе?

После пункции полученные ооциты передаются в лабораторию. И с данного момента будущее ребенка переходит в руки состава врачей-эмбриологов. Какой расходный материал, какие среды используются в лаборатории, насколько они стабильны, соблюдается ли температурный режим это все очень важно и для правильного оплодотворения, и для последующего культивирование эмбрионов. Клиника OXY-center при прохождении программ ЭКО+ИКСИ предоставляет только высококачественные расходные материалы, используются сертифицированные среды для культивирования. Здесь важна каждая деталь, и мы обращаем пристальное внимание на все мелочи процесса.

Рассмотрим кратко описание функционирования эмбриологической лаборатории, а также те работы, которые выполняет врач-эмбриолог.

Важность температурных режимов (термостабилизация) для всех эмбриологических процедур

Термостабилизация подразумевает прогрев всех инструментов, используемых при работе с эмбрионами и ооцитами: иглы для пункции, катетеры, пробирки для фолликулярной жидкости. Поддержание нужной температуры возможно благодаря специальным термостоликам, которыми оборудована эмбриологическая лаборатория.

Контроль уровня углекислого газа и температуры в инкубаторе

При манипуляциях, направленных на оплодотворение яйцеклетки, а также культивирование эмбриона, важно сохранять не только определенную температуру, но и уровень кислорода, влажности, углекислого газа. Используемые нашей клиникой инкубаторы имеют интегрированные термометры и сенсоры, которые регулируют и измеряют данные показатели. Однако для дополнительного контроля их необходимо снимать и вручную. Измерения проводятся нашими эмбриологами с помощью независимых приборов. Полученные показания сравнивают с теми, что высвечиваются на дисплее инкубатора.

Как проходит процедура

В день пункции эмбриолог в лабораторных условиях изучает сперму. Прежде, чем добавить сперму в среду с ооцитами, ее обрабатывают средствами для удаления семенной плазмы, очищают, центрифугируют, затем микроскопируют, определяют качество спермы и отправляют в инкубатор. Это проводится для получения полноценных и подвижных сперматозоидов. Полученные яйцеклетки врач-эмбриолог совместно с врачом-репродуктологом просматривает под микроскопом и отбирает лучшие, способные к оплодотворению, которые затем переносят в инкубатор с пониженным содержанием кислорода и соблюдением оптимальных условий для культивирования. Они воссоздают натуральную среду в организме будущей матери. Эмбрионы восприимичивы к загрязнению на молекулярном уровне, поэтому в лаборатории строго контролируется чистота и качество воздуха. Для этого применяется уникальная система фильтрации из нескольких стадий. За ее счет достигается стерильная для эмбрионов атмосфера.

Этот алгоритм действий повторяется отдельно для каждого полученного ооцита. Яйцеклеточная мембрана обладает эластичностью, и минимальное отверстие от микроиглы быстро затягивается благодаря этому свойству мембраны. Далее эмбрионы в индивидуальных каплях специальной среды растут в инкубаторе. Проводится обязательный ежедневный мониторинг их развития. Есть еще три важных вопроса, решаемые репродуктолого и эмбриологом сообща: когда, сколько и какие эмбрионы подсаживать.

Когда и сколько переносить эмбрионов в маточную полость?

В нашей клинике этот вопрос решается индивидуально для каждой супружеской пары. На основании оценки качества эмбрионов, они могут быть перенесены на 3 или 5 сутки после пункции. Так же возможен двойной перенос (на 3 и 5 сутки). Перед началом переноса репродуктолог обсуждает с супругами эмбриологическую ситуацию: сколько имеется эмбрионов, какого они качества, сколько будет перенесено, сколько может быть подвергнуто криоконсервации витрификационным методом, то есть заморозкой, минуя стадию льда. Пациенткам OXY-center мы переносим в маточную полость не более 2-х эмбрионов, по международным стандартам, для понижения риска возникновения многоплодной беременности.

Какие эмбрионы отбираются для переноса?

К 5 дню внутри эмбриона формируется полость, заполненная жидкостью, увеличивающаяся в размерах, а затем образуется бластоциста. При этом в самой бластоцисте, клетки подразделяются на два типа: те, из которых далее формируется плод (эмбриобласт), и те, из которых формируется плацента (трофобласт). Трофобласты отвечают за имплантацию эмбриона, то есть его крепление в эндометрий. Плацента даст начало внезародышевым оболочкам плода.

В чем заключается процедура переноса?

Большая часть женщин переживает эмбриональный перенос безболезненно: он осуществляется быстро и пациентка может не заметить окончания процедуры. Иногда, эмоционально лабильным женщинам может потребоваться поддержка психолога. При переносе в качестве инструмента применяется гибкий мягкий катетер, заполняемый питательной средой с содержанием одного или нескольких эмбрионов. Перенос происходит под контролем УЗИ, чтобы отслеживать движение среды с эмбрионами в маточной полости. Мы приглашаем приходить на перенос супруга, для психологической поддержки пациентки.