Зигура н а компьютерная информация как вид доказательств в уголовном процессе россии

Обновлено: 11.05.2024

Доказывание по делам в уголовном и гражданском процессах — неотъемлемый институт судебного производства, который в зависимости от сферы затрагиваемых общественных отношений имеет свою специфику собирания, фиксации, исследования и оценки доказательств.

Согласно п. 11 ст. 2 Федерального закона от 27 июля 2006 г. N 149-ФЗ "Об информации, информационных технологиях и о защите информации" электронный документ (далее — ЭД) определяется как "документированная информация, представленная в электронной форме, т.е. в виде, пригодном для восприятия человеком с использованием электронных вычислительных машин, а также для передачи по информационно-телекоммуникационным сетям или обработки в информационных системах"[1]. Электронный документ может использоваться для заключения гражданско-правового договора в простой письменной форме. В таком случае он должен содержать информацию, подготовленную, отправленную, полученную или хранимую с помощью электронных, магнитных, оптических либо аналогичных средств, включая обмен информацией в электронной форме и электронную почту.

В современных уголовном и гражданском процессах основные вопросы использования электронных документов в качестве доказательств образуют три блока: нормативное описание формы и формата электронного документа с целью гарантирования однозначности восприятия его в различных ситуациях; использование электронного документа в качестве доказательства; распределение ответственности между участниками электронного обмена.

Если бумажный документ должен иметь обусловленную законодательством форму, то и электронный документ должен отвечать этим же требованиям. Именно поэтому нотариусы и органы, осуществляющие государственную регистрацию документов, обязательно должны обладать электронной цифровой подписью (далее — ЭЦП). По мнению В.А. Васильченко, "участник электронной коммерции может самостоятельно выбирать, нотариально заверять или регистрировать оригинал электронного документа или же его копию на бумажном носителе, если в законодательстве нет прямых указаний на форму заверяемого документа"[2]. При этом, если документ заверен нотариусом, к нему должна прилагаться и подпись (в том числе электронная) нотариуса. При этом алгоритмы проверки подписей (открытые ключи) нотариусов должны храниться в общедоступном месте и передаваться суду по его требованию.

Реквизиты электронного документа могут быть произвольными и, в частности, воспроизводить реквизиты бумажного документа. Один из обязательных реквизитов — это одна или несколько электронных цифровых подписей[3].

При этом основная проблема формы электронного документа как доказательства — это гарантирование его способности быть воспринятым, т.е. электронный документ должен иметь такую форму и обусловленный формат внутренней структуры (файла), чтобы человек однозначно мог уяснить содержание электронного документа с помощью различных программных и технических средств.

Теперь можно провести параллель между технологиями восприятия бумажного и электронного документа. Аутентификация электронного документа осуществляется посредством проверки электронно-цифровой подписи. Отметим два основных момента, которые контролируются программой проверки ЭЦП: "принадлежность отправителю конкретного закрытого ключа, использованного при создании ЭЦП для данного документа; неизменность содержания документа в процессе пересылки"[4].

Тем не менее следует упрекнуть законодателя в умолчании по поводу возможности заключения договора в форме обмена ЭД, минуя каналы связи, посредством физической передачи материальных носителей ЭД (флеш-карта и т.п.). Однако с учетом действия принципов диспозитивности и свободы договора (п. 1 ст. 1, ст. 421 ГК РФ) физический обмен ЭД подлежит признанию надлежащей формой заключения договора в порядке п. 2 ст. 434 ГК РФ, если стороны прямо предусмотрели такой несколько архаичный (но в наилучшей степени обеспечивающий соблюдение режима конфиденциальности сведений, составляющих коммерческую тайну) порядок взаимодействия в конечной точке "совпадения воли сторон" ("meeting of minds").

Теперь обратимся к ст. 84 УПК РФ, которая посвящена такому виду доказательств, как "иные документы". Выделение "иных" документов в качестве самостоятельного вида доказательств и сам термин "иные" по отношению к документам увязывается с тем, что в отличие от других документов-доказательств, указанных в ч. 2 ст. 74 УПК РФ, иные документы "подготавливаются субъектами, не являющимися участниками уголовного судопроизводства" и, таким образом, "изготавливаются вне рамок производства по уголовному делу и поступают в дело извне". К иным документам относят разного рода справки, характеристики, акты ревизий, инвентаризаций и документальных проверок, договоры, доверенности, расписки, завещания, частные и служебные письма и др.

Шагая в ногу с техническим прогрессом, законодатель в данной статье определяет, что документы в уголовном процессе могут содержать сведения, зафиксированные не только в письменном виде, но и в ином. Далее, законодатель поясняет, что к документам могут относиться материалы фото- и киносъемки, аудио- и видеозаписи и иные носители информации, полученные, истребованные или представленные в порядке, установленном ст. 86 настоящего Кодекса (ч. 2 ст. 84 УПК РФ).

Таким образом, ст. 84 УПК РФ учитывает достижения технического прогресса и появление новых видов документов. Тем не менее формулировка данной статьи находит критику в среде ученых-юристов в части отсутствия определения понятия "иные документы". А некоторые исследователи отмечают некорректность употребления и самого термина "иные документы" и предлагают другие наименования, например "доказательство по свободному усмотрению".

В рамках уголовного процесса в самом общем виде можно определить следующие способы получения цифровой информации в ходе осуществления следственных действий[7]:

1) копирование представляющей интерес для уголовного дела цифровой информации (в том числе электронных документов);

2) изъятие электронных носителей информации с последующим исследованием представленной на них информации.

Так как электронный документ принадлежит к письменным доказательствам, то в отношении него должны применяться общие правила собирания и исследования письменных доказательств, выработанные процессуальной практикой в течение многих лет, что поспособствовало упрочению и развитию таких принципов гражданского судопроизводства, как состязательность (ст. 12 ГПК РФ). При этом никакой дополнительной процессуальной регламентации вводить не требуется, как считают некоторые процессуалисты.

Также рекомендуется Вам:

Главная сложность здесь может быть с изъятием документа (в ходе следствия, например), пользователь может сделать сколько угодно неотличимых копий электронного документа. На наш взгляд, выход из данной ситуации — это незамедлительное внесение следственными органами в сертификат открытого ключа лица, у которого производится изъятие документов, копий ЭЦП, сгенерированных конкретно для каждого изымаемого электронного документа[8]. После этого получатель электронного документа при проверке в центре сертификации сертификата открытого ключа отправителя, у которого производилось изъятие электронных документов, будет извещен о том, что конкретные ЭЦП аннулированы, а электронные документы, для которых сгенерированы указанные ЭЦП, не имеют юридической силы.

Для придания ЭД (или их копиям) статуса письменного доказательства необходимо выполнение определенных процедурных и (или) процессуальных требований. Способы "переформатирования" ЭД в письменное доказательство, применяемые на практике в уголовном и гражданском процессах, обычно таковы:

1) привлечение независимого специалиста или эксперта;

2) удостоверение ЭД заинтересованным лицом;

3) нотариальное удостоверение ЭД[9].

Как показывает анализ судебной практики, такого рода "переформатированные" ЭД могут быть весьма легко оспорены процессуальным оппонентом посредством представления иной версии ЭД, что позволяет относить их к письменным доказательствам лишь с известной долей условности. Способ удостоверения ЭД заинтересованным лицом (участником спорного правоотношения), которое обладает наименьшим потенциалом доказательственной силы, за исключением случаев доказывания противоправности действий, также малозначителен.

В последнем случае можно обнаружить тенденцию соскальзывания правоприменительной практики в обвинительный уклон с нарушением принципов состязательности и равноправия сторон в гражданском или уголовном судопроизводстве (ст. 7 Федерального конституционного закона от 31 декабря 1996 г. N 1-ФКЗ "О судебной системе Российской Федерации"[10]).

Учитывая изложенное, считаем целесообразным внести дополнения в нормы гражданско-процессуального и уголовно-процессуального законодательства и разработать специальные нормы, посвященные порядку обеспечения и представления электронных письменных доказательств, которые предусматривали бы в том числе возможность для лица, в отношении которого возбуждена процедура уголовного или гражданского судопроизводства, либо самостоятельно представить копии электронных документов (по аналогии с п. 8 ст. 94 НК РФ), либо обратиться (или заявить соответствующее ходатайство перед должностным лицом, осуществляющим контрольное мероприятие) к нотариусу в порядке ст. 103.9 Основ законодательства РФ о нотариате[11]. Также целесообразно предусмотреть механизм обязательного резервного копирования изымаемых в рамках следственных действий и правоприменительных процедур ЭД на сервере, находящемся под контролем независимого третьего лица, например специализированного центра по хранению электронных доказательств (электронный депозитарий), статус которого, включая порядок аккредитации или лицензирования, определялся бы Правительством РФ и (или) уполномоченным федеральным органом исполнительной власти общей компетенции (Минюст России) в порядке делегированного законодательства.

Итак, в условиях постоянного роста объема используемых заинтересованными лицами в гражданском обороте ЭД назрела неотложная необходимость разработки и принятия правовых норм, специальным образом регулирующих отношения в связи и по поводу применения ЭД в качестве средств доказывания в уголовном и гражданском процессах.

[1] Федеральный закон от 27 июля 2006 г. N 149-ФЗ "Об информации, информационных технологиях и о защите информации" // Парламентская газета. 2006. 3 августа.

[2] Васильченко В.А. Электронный документ как элемент правовой системы // Крымский академический вестник. 2017. N 2. С. 45.

[3] Зигура Н.А. Компьютерная информация как вид доказательств в уголовном процессе России: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. Челябинск, 2010. С. 8.

[4] Ворожбит С.В. Электронные средства доказывания в гражданском и арбитражном процессе: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. СПб., 2011.

[5] Бюллетень Верховного Суда РФ. 2015. N 8.

[6] Постановление Суда по интеллектуальным правам от 19 января 2016 г. N С01-1146/2015 по делу N А40-217983/2014 // СПС "Гарант".

[7] Шейфер С.А. Доказательства и доказывание по уголовным делам: проблемы теории и правового регулирования. М.: Норма, 2008. С. 76.

[9] Балашов А., Лейканд Е. Проблемы использования электронных доказательств в арбитражном и гражданском судопроизводствах // Арбитражный и гражданский процесс. 2009. N 6. С. 30 — 33.

[10] СЗ РФ. 1997. N 1. Ст. 1.

[11] Основы законодательства Российской Федерации о нотариате (утв. ВС РФ 11 февраля 1993 г. N 4462-1) // Российская газета. 1993. 13 марта.

2) изъятие электронных носителей информации с последующим исследованием представленной на них информации.

Также рекомендуется Вам:

1) привлечение независимого специалиста или эксперта;

2) удостоверение ЭД заинтересованным лицом;

3) нотариальное удостоверение ЭД[9].

[5] Бюллетень Верховного Суда РФ. 2015. N 8.

[6] Постановление Суда по интеллектуальным правам от 19 января 2016 г. N С01-1146/2015 по делу N А40-217983/2014 // СПС "Гарант".

[10] СЗ РФ. 1997. N 1. Ст. 1.

1. Есть постановление следователя о назначении судебной экспертизы в отношении электронных носителей информации;

2.Есть судебное решение об изъятии электронных носителей информации;

3.На электронных носителях содержится информация:

а)полномочиями на хранение и использование которой владелец электронного носителя информации не обладает;

б) которая может быть использована для совершения новых преступлений;

в) копирование которой, по мнению специалиста, может повлечь за собой ее утрату или изменение.

В ч. 2 ст. 164.1 УПК РФ закреплена необходимость привлечения специалиста при изъятии электронного носителя информации и обязанность по ходатайству его законного владельца осуществить копирование информации на новый носитель, который затем передать этому владельцу. Часть 3 вышеназванной нормы предусматривает, что следователь при производстве следственных действий должен осуществить копирование информации с электронных носителей, сделав соответствующую запись в протоколе и приложив носитель скопированной информации к протоколу. Участие специалиста в данном случае не требуется.

Однако,УПК РФ не содержит ни правил фиксации, исследования и оценки электронных доказательств, ни критериев, при соблюдении которых они могут либо не могут быть использованы в качестве доказательств. Поэтому этот вопрос должен решать правоприменитель сам.

Из-за пробелов в регулировании единообразной практики использования стороной обвинения цифровых доказательств, полученных из прикладных программ для бизнеса, нет. В зависимости от сложности дела или от позиции защиты, которая может как соглашаться с данными цифровых доказательств, так и оспаривать их, обвинение более или менее полно оформляет полученные результаты.

Если защита не заявляет возражений против подтвержденных цифровыми данными фактов, органы предварительного следствия и суд могут использовать их в простейших формах, таких как распечатки или скриншоты.

На практике, способы фиксации компьютерных программ используемых следователями как минимум не отвечают требованиям достоверности, необходимость оценки которой предусмотрена для всех доказательств (ч. 1 ст. 88 УПК РФ). Например, скриншоты, или снимки экрана, можно выполнить в любом графическом редакторе, и внешне они ничем не будут отличаться от действительных данных программы, но содержательно ничего общего с показаниями датчиков иметь не будут. Видеозапись программы также может быть результатом технических манипуляций. Все эти доказательства носят производный характер и, по сути, являются суррогатами, которые суд не должен принимать исходя из требований достоверности. Использование программ в виде скриншотов в условиях, когда они оспариваются защитой, существенно снижает убедительность выводов суда апелляционной инстанции о веском доказательственном значении сведений, полученных с помощью программы. В то же время защитникам приходится учитывать обвинительный уклон суда и тот факт, что формально производные доказательства у нас не запрещены.

Работа защиты с цифровыми доказательствами

Работа защиты с такими доказательствами зависит от того, будет ли защитник стараться оспорить цифровые доказательства обвинения либо намерена представлять собственные электронные доказательства.

Во втором случае, в силу того что для установления содержания цифрового доказательства и его относимости к делу необходимо уже совершить ряд процессуальных действий, следователь, не заинтересованный в таких доказательствах, имеет еще больше возможностей отказать адвокату.

По этой причине многие адвокаты предпочитают вообще не представлять цифровые доказательства на досудебной стадии, приберегая их для суда, который, по их мнению, более объективен.

Однако, тактика оставления доказательств до суда в большинстве случаев является неправильной, поскольку если данные программ содержат в себе действительно значимую для защиты информацию, то чем раньше она попадет в дело, тем лучше, она может просто позже исчезнуть.

Еще в ходе первой встречи с подзащитным адвокату целесообразно установить, имеются или могут ли иметься электронные доказательства. В случае подозрений в совершении преступлений в области экономики (например, по уголовным делам об уклонении от уплаты налогов, о мошенничестве в налоговой сфере).

Необходимо обратить внимание на то, что содержание изъятых правоохранительными органами баз данных бухгалтерских программ будет подвергнуто тщательному анализу на предмет выявления следственно-значимой информации. Так, например, факт подконтрольности нескольких юридических лиц одному человеку или группе может быть установлен, помимо прочего, путем анализа содержания персональных компьютеров бухгалтерии. Если в программе 1С есть несколько организаций и содержатся все их документы, значит, бухучет всех этих организаций велся из одного офиса. На этом основании орган предварительного следствия сможет сделать вывод о фиктивности документов, и одной ссылки на то, что документы подписаны уполномоченными лицами разных фирм, для опровержения выводов следствия будет уже недостаточно. Дополнительным аргументом следователей чаще всего является обнаружение в одном помещении печатей и штампов различных компаний-контрагентов и свидетельские показания сотрудников бухгалтерии. Все эти обстоятельства защите придется как-то объяснять.

Поскольку законодательство не отражает специфику использования электронных данных в доказывании, адвокату ничего не остается, как искать другие ориентиры.

В судебной практике уже имеются примеры, когда доказанное защитой изменение файлов программы после ее изъятия повлекло признание электронных доказательств недопустимыми и прекращение уголовного дела. Для этого сначала в результате экспертизы были установлены факты изменения файлов после изъятия программы. Впоследствии были допрошены оперативные сотрудники отдела, которые показали, что после изъятия носители передавались в коммерческую организацию для получения мнения специалиста. Допрошенный специалист пояснил свои манипуляции, в том числе подтвердил факт запуска программы и вынужденное изменение содержащихся на диске файлов, поскольку иначе программа не запускалась.

Как адвокату представить собственные электронные доказательства

Чтобы защите заранее подготовить собственные электронные доказательства нужно позаботиться об их легитимности. Необходимо иметь подтверждение законного получения этих доказательств. Если носители информации адвокату передает сам доверитель, который является их законным владельцем, то лучше составить акт приема-передачи. Если владелец электронной информации другое лицо и оно согласно предоставить ее адвокату, то нужно оформить письменный адвокатский запрос, вручить его владельцу электронной информации под подпись и опять же составить акт или иной документ, подтверждающий передачу адвокату носителя (например, сопроводительное письмо).

Защитнику не стоит излишне полагаться на добросовестность органов предварительного расследования и предоставлять единственный экземпляр цифрового доказательства защиты в их полное распоряжение. К сожалению, многие адвокаты сталкивались с ситуацией, когда доказательства, переданные следователю, исчезали из дела. Это может происходить и не по злому умыслу.

Поскольку адвокат не вправе проводить следственные действия самостоятельно, он должен раскрыть суду источник своих данных. Единственным способом обеспечить сохранность доказательств до их передачи органам предварительного следствия является копирование техническими способами. Такое копирование должно обеспечивать аутентичность копии оригиналу, и самое главное — у адвоката должны быть исчерпывающие доказательства произведенных с оригиналом действий. Поэтому копировать желательно с участием специалиста, чтобы, во-первых, сохранить оригинал в неизменном виде, а во-вторых, обеспечить идентичность копии.

Приобщение доказательств к уголовному делу

Как указывалось выше, следствие и суды отклоняют подавляющее большинство ходатайств защиты о приобщении электронных носителей информации или ее копировании. Поэтому, защита должна поставить следователя в такое положение, чтобы он вынужден был приобщить и дать оценку этому доказательству. Для этого нужно сообщить о необходимых доказательствах в ходе показаний подзащитного и вызванных по инициативе защиты свидетелей. Подзащитный должен подробно описать обстоятельства, которые подтвердят цифровые доказательства, предоставить эти доказательства следователю для копирования либо указать где они находятся.

После того как подзащитный и свидетели дали показания о наличии необходимой электронной информации и о возможности ее приобщения к материалам дела путем изъятия носителя или копирования, если следователь не произвел такие следственные действия по собственной инициативе, защитнику надо заявить соответствующего рода ходатайство. Оно должно быть удовлетворено в соответствии с ч. 2.2 ст. 159 УПК РФ, а отказ в его удовлетворении можно обжаловать в порядке ст. 124 и 125 УПК РФ.

На практике следователи часто отказывают в ходатайствах защиты о приобщении доказательств, мотивируя это тем, что обстоятельства, подтверждаемые доказательствами, якобы не имеют значения для дела. Однако, часть 2.2 ст. 159 УПК РФ позволяет защитнику оспаривать отказ следователя в суде и добиваться необходимого результата. Если в деле есть показания, в которых подробно изложены обстоятельства, подтверждаемые цифровыми доказательствами, то это существенно повышает шансы на успех жалобы адвоката на отказ в приобщении доказательств.

Особенности использования в доказывании отдельных видов электронных данных

Нужно помнить об определенной специфики конкретного программного комплекса, так как понимание механизма его работы позволяет реально оценить убедительность предъявленных доказательств. Например,системы мониторинга представляют собой программно-технический комплекс из датчиков уровня топлива, устанавливаемых в топливный бак, и бортовых контроллеров (фактически — датчиков местоположения), устанавливаемых на автомобиль, а также программного комплекса, позволяющего обрабатывать сигналы у поставщика и передавать результаты на монитор пользователя. При этом значительная часть информации обрабатывается не на компьютере конечного пользователя, а на серверах оператора программы. Отсюда, информацию о результатах мониторинга можно получить не только от конечного пользователя, но и от компании — поставщика услуг. Эта информация хранится операторами вне зависимости от ее сохранности у организации, использующей автотранспорт. Поэтому, у защитника имеется возможность получить ее, даже если пользователь по каким-то причинам не захочет ее предоставлять или даже попытается уничтожить.

Чтобы оспорить данные программы мониторинга, недостаточно привести свидетелей, которые скажут, что раньше за программой замечались ошибки.

Необходимо изучить документацию о поверке датчиков и выяснить, имелись ли ранее жалобы оператору на ненадлежащую работу датчиков. Все это можно запросить как у конечного пользователя программного комплекса, так и у поставщика. Для точного формулирования запроса адвокату необходимо прежде изучить техническую документацию которая имеется в свободном доступе в интернете либо обратиться за помощью к специалисту.

Для доказывания ненадлежащей работы комплекса следует добиваться назначения соответствующей экспертизы.

Программные комплексы мониторинга автотранспорта сейчас представляют собой надежное средство установления объективных сведений о движении транспортного средства и расходе топлива. Опровергнуть их данные сложно. Поэтому, если эти программы подтверждают позицию защиты, адвокат может смело полагаться на них, а если опровергают учитывать их данные при формировании позиции.

Спецификой бухгалтерских програм является то, что их практически не могут использовать непрофессионалы. Поэтому пользователь, не являющийся бухгалтером, вряд ли сможет оценить их доказательственное значение. Поэтому, адвокату необходимо привлекать специалиста в области бухгалтерского учета. Если этот специалист ранее работал в организации, чья база исследуется, и его позиция отвечает интересам защиты, надо инициировать его допрос в качестве свидетеля. Он может сообщить много ценной для защиты информации: кто и как использовал программу, как были организованы процессы внесения данных и формирования документов и другое.

Формально данные программы бухгалтерского учета не являются самим бухучетом. Распечатанные данные программы не имеют формальных признаков документа. Однако судебная практика признает данные специализированных программ для ведения бухгалтерского учета объектами судебно-бухгалтерской экспертизы.

Правовой основой представления эксперту электронной базы бухгалтерской программы может стать п. 2 ч. 4.1 ст. 164 УПК, где упоминается возможность назначения судебной экспертизы в отношении электронных носителей информации. По смыслу этого пункта объектом экспертизы в этом случае признается не сам носитель, а информация, содержащаяся на нем.

В ходе судебно-бухгалтерской экспертизы данных программы эксперт может выявить следы подлога, которые не до конца устранены в силу разграничений доступа к программе. Кроме того, в ходе анализа можно выявить последовательность документооборота, которая позволяет сделать выводы о том, когда именно и кто из сотрудников компании создавал или изменял документы. Указанные данные о хозяйственных операциях, особенно если удастся доказать, кто их создал или мог создать и отразил в бухучете, могут помочь защитнику изобличить истинных виновников или подтвердить выгодные защите версии событий.

Хотя в УПК РФ нет четких правил использования цифровых данных в качестве доказательств по уголовным делам, защитнику следует помнить, что их использование возможно и желательно. Это позволяет объективно установить те обстоятельства, которые ранее могли доказываться только субъективными способами, такими как свидетельские показания. Соответственно, данные программ пользуются объективно большим доверием суда, при условии, что они представлены способами, обеспечивающими их достоверность и прозрачность пути таких доказательств от их источника до уголовного дела.

Таким образом, если защита не заявляет возражений против подтвержденных цифровыми данными фактов, органы предварительного следствия и суд могут использовать цифровые доказательства в простейших формах, таких как распечатки и скриншоты

Работа защитника с цифровыми данными прикладных программ начинается уже на этапе собеседования с доверителем. Ему нужно сначала установить сам факт наличия возможных цифровых доказательств, значимой информации в электронных системах и юридически значимые обстоятельства, которые эти доказательства смогут подтвердить

Одновременно в криминалистике информационные технологии все чаще становятся предметов научных изысканий. Среди ученых, которые проводили свои исследования в сфере мобильной связи, телекоммуникационных и компьютерных преступлений, можно выделить такие имена, как Н.А. Архипов, В.Б. Вехов, Г.В. Семенов, В.В. Поляков, А.В. Шебалин. В уголовном процессе эти вопросы подхватили В.Г. Болычев, В.Ф. Васюков, Р.Н. Вязовцев, Р.Г-В Локк.

Попытки применения робота в ходе допроса следователя действительно имеют место быть. Однако в большинстве своем ученые убеждены, что робот это лишь инструмент в руках опытного следователя, который может быть использован в решении отдельных задач. В частности, это относится к допросу парализованных людей и пациентов с шизофренией [3].

На сегодня наиболее перспективными направлениями в развитии информационных технологий в уголовном судопроизводстве представляется следующее:

1) переход на фиксацию хода процессуальных, в том числе следственных, действий с помощью технических средств и сохранение результатов в электронном виде;

2) внедрение в уголовно-процессуальную материю удобную и надежную технологию удостоверения процессуального документа любым участником уголовного процесса вместо его обычной подписи;

4) широкое применение дистанционных форм проведения процессуальных действий на любой стадии уголовного судопроизводства, включая участие в судебных заседаниях всех заинтересованных лиц;

5) предоставление потерпевшему в режиме онлайн через Интернет возможности отслеживать движение уголовного дела от подачи заявления в электронном форме до вынесения приговора;

6) использование электронного помощника судьи для оценки фактических данных, имеющихся в уголовном деле, а также при назначении научно обоснованного и соразмерного совершенному противоправному деянию наказания.

Безусловно, перечисленные направления являются примерными, и их перечень может быть дополнен. Для осмысления предложенного требуется некоторый комментарий.

В настоящее время приоритетным способом фиксации хода процессуальных, в том числе следственных, действий является составление бумажных протоколов. Технические средства выполняются факультативную роль. Высказаться в пользу перехода на электронный способ отображения процессуальной деятельности можно, воспользовавшись аргументами других авторов. Так, например, есть мнение, что это позволит оптимизировать работу участников уголовного процесса, повысить качество выполнения поставленных задач [6]. В перспективе технические средства копирования, хранения, передачи электронной информации сделают ненужными бумажные уголовно-процессуальные документы, то есть возможен переход исключительно на электронный документооборот [7].

В этой связи, следует согласиться с тем, что необходимо регулирование, в первую очередь, основных начал проведения следственных действий и иной деятельности с использованием информационных технологий и электронных документов путем формулирования норм о гарантиях подлинности электронных доказательств, например, о ее неизменности, защите от возможных посягательств и доступности для последующего изучения, депонировании электронных копий, обязательном участии специалиста при проведении следственных или судебных действий, связанных с копированием, депонированием, осмотром, изъятием электронной информации [8].

Формирование материалов дела не только в бумажном виде, но и в форме электронного уголовного дела, несомненного упростит реализацию ст. 158.1. УПК РФ, в соответствии с которой восстановление утраченного уголовного дела либо его материалов производится по постановлению руководителя следственного органа, начальника органа дознания, а в случае утраты уголовного дела или материалов в ходе судебного производства – по решению суда, направляемому руководителю следственного органа или начальнику органа дознания для исполнения. Это, в свою очередь, позволит не прибегать к применению ч. 4 ст. 158.1. УПК РФ, а именно не освобождать обвиняемого в случае, если по утраченному уголовному делу истек предельный срок содержания под стражей [9].

В.В. Зозуля предлагает на законодательном уровне предусмотреть возможность осуществления видеозаписи при проведении следственных действий с автоматической системой видеозаписи в служебных помещениях органов предварительного расследования в уведомительном порядке [10].

В связи с этим считаем, что бумажный тип документирования в уголовном процессе следует признать не иначе, как архетипом.

Внедрение в уголовно-процессуальную материю технологию удостоверения процессуального документа любым участником уголовного процесса вместо его обычной подписи позволит в режиме онлайн осуществлять процессуальные действия и подтверждать их. Это дает широкие возможности по дистанционному обеспечению прав и законных интересов участников.

В Саудовской Аравии расследование большинства дел заканчивается в течение двух дней. В этой стране перешли на электронные уголовные дела 9 лет назад, при этом сократили сроки расследования на 80%.

Успешный опыт правоохранительной реформы Грузии также связан был с их переходом в 2011 году на электронный формат уголовного дела. Существенных результатов добились такие страны, как Южная Корея, Сингапур, Эстония и другие.

Ю.Н. Познанский считает, что решение данной проблемы заключается в нормативном закреплении необходимости формирования уголовного дела на всех стадиях досудебного и судебного производства в электронном виде (например, в формате PDF); законодательном закреплении возможности из- учения материалов уголовного дела в электронном виде такими участниками уголовного процесса, как следователь, дознаватель, эксперт, прокурор, судья в случаях, когда изучение материалов уголовного дела не требует проведения каких-либо экспертиз либо иного анализа материалов уголовного дела на бумажном носителе [15].

Широкое применение дистанционных средств проведения процессуальных действий на любой стадии уголовного судопроизводства, включая участие в судебных заседаниях всех заинтересованных лиц – это перспективное направление развития. В связи с этим, ц елесообразно дополнить содержание диспозиции ст. 278.1 УПК возможностью использования видеоконференц-связи не только в судебном заседании, но и на предварительном расследовании [18].

Вместе с тем, необходимо отметить, что расширение возможностей информационных технологий уголовного процесса путем совершенствования программы реализации видеоконференц-связи (проведение с использованием данной технологии таких следственных действий, как допрос, очная ставка, опознание, частичное упразднение института понятых), должно осуществляться при решении вопросов, связанных с обеспечением достоверности и допустимости полученной таким образом информации, ее безопасности и сохранности, тайны следствия, с соблюдением прав и законных интересов человека и гражданина [19].

Предоставление потерпевшему в режиме онлайн через Интернет возможность отслеживать движение уголовного дела, начиная от подачи заявления в электронном форме – важное направление развития информационных технологий в уголовном судопроизводстве.

На сегодня имеется возможность подачи заявления о преступлении через сайт государственных услуг. Однако заявитель не имеет четко определенный УПК РФ перечень прав, не может потребовать от правоохранительных и иных государственных органов быть своевременно информированным о движении уголовного дела. Представляется, что, используя определенную программу, он мог бы получать всю информацию о принятых решениях, о передаче материалов следователю или дознавателю, о сроках расследования и других процессуальных моментах. Также следует предоставить потерпевшему возможность ознакомления с материалами уголовного дела через Интернет.

Идея принятия юридических решений в уголовном судопроизводстве с использованием математических методов и алгоритмизации не нова и имеет как своих противников, так и сторонников. Отдельно взята такая идея проигрывает при столкновении с противниками, которые боятся потерять усмотрение правоприменителя, обладающего в то же время высокой степенью коррупционного риска. Однако в общем контексте разработки использования электронных (цифровых) средств уголовного судопроизводства все выглядит вполне логично.

О необходимости использования в юриспруденции математических методов и алгоритмов говорилось достаточно давно, задолго до современного развития информационных технологий. К сторонникам данного направления развития юридической науки и практики следует отнести следующих ученых А.А. Арямов, Д.С. Дядькин, В.И. Курляндский, С.Г. Ольков, Н.Д. Оранжиреев, Чижов М.В. и других. Не углубляясь в конкретные разработки математических методов назначения наказаний и обобщив их принципиальные подходы можно выделить следующие направления: балльная система; шкалирование; выстраивания отношений с помощью математических формул.

Проблема освободить судью при вынесении приговора от усмотрения является краеугольным камнем системы уголовного правосудия в странах общего права. Ряд авторов создали информационную систему наказаний для предоставления судьям юридических, фактических и статистических данных. Цель системы не лишить судью своего усмотрения, но лучше информировать его, и таким образом добиться согласованности подходов по всей юрисдикции. В их работе на конкретных примерах показано как применяется такая информационная система .

Все перечисленное требует дальнейшего развития в плане использования информационных технологий в уголовном судопроизводстве. Этому может способствовать научная разработка концепции формирования единой цифровой среды уголовного судопроизводства [20].

2. Власова С.В. К вопросу о приспосабливании уголовно-процессуального механизма к цифровой реальности // Библиотека криминалиста. Научный журнал. 2018. № 1. С. 15.

6. Григорьев В.Н., Медведева М.О. Информационные технологии как предмет уголовно-процессуального регулирования / Развитие информационных технологий в уголовном судопроизводстве. М., 2018 С. 28.

7. Кувычков С.И. Использование в доказывании по уголовным делам информации, представленной в электронном виде: дисс. … канд. юрид. наук. Нижний Новгород, 2016. С. 188.

8. Зайцев О.А., Григорьев В.Н., Медведева М.О. О перспективах реформирования уголовного процесса на базе внедрения информационных тех / Развитие информационных технологий в уголовном судопроизводстве: монография. М. 2018. С. 166.

9. Зайцев О.А., Григорьев В.Н., Медведева М.О. О перспективах реформирования уголовного процесса на базе внедрения информационных тех / Развитие информационных технологий в уголовном судопроизводстве: монография. М. 2018. С. 174.

10. Зозуля В.В. К вопросу о применении видеозаписи при производстве следственных действий с участием несовершеннолетних // Уголовно-процессуальная охрана прав и законных интересов несовершеннолетних. 2016. № 1 (3). С. 50.

15. Познанский Ю.Н. Электронное уголовное дело в решении проблемы расследования уголовного дела в разумные сроки / Труды академии управления МВД России. 2015. № 1(33). С. 42.

16. Симанович Л.Н. Использование информационных технологий при отправлении правосудия // Администратор суда. 2008. № 2. С. 22-23; Пальчикова М.В. Новая форма процессуальных документов как следствие информатизации суда // Информационное право. 2009. № 3. С. 11-12; Тульская О.В. Некоторые проблемы использования электронных документов в качестве доказательств в уголовном судопроизводстве // Вестник Академии Генеральной прокуратуры РФ. 2009. № 6(14). С. 74-79; Штыкова Н.Н. Инновационные технологии ювенальной юстиции и их применение в юридической практике // Администратор суда. 2009. № 1. С. 16-17; Абдулвалиев А.Ф. Опять про электронное уголовное дело // Право и политика. 2013. № 1. С. 15-18; Халиуллина Л.Г. Электронная форма процессуальных документов в уголовном процессе: проблемы теории и практики // Правопорядок. 2016. № 4. С. 75-79.

18. Дмитриева А.А. Теоретическая модель безопасного участия личности в уголовном судопроизводстве: дисс. …д-ра юрид. наук. М., 2017. С. 19.

19. Григорьев В.Н., Медведева М.О. Информационные технологии как предмет уголовно-процессуального регулирования / Развитие информационных технологий в уголовном судопроизводстве. М., 2018 С. 27-28.

20. Potas I. Informing the discretion: the sentencing information system of the judicial commission of New South Wales / I. Potas, D. Ash, M. Sagi, S. Cumines, N. Marsic // International Journal of Law and Information Technology. 1998. Vol. 6 (2). P. 99 -124.

Абдулвалиев А.Ф. Опять про электронное уголовное дело // Право и политика. – 2013. – № 1. – С. 15-18.

Власова С.В. К вопросу о приспосабливании уголовно-процессуального механизма к цифровой реальности // Библиотека криминалиста. Научный журнал. – 2018. – № 1. – С. 9-18.

Дмитриева А.А. Теоретическая модель безопасного участия личности в уголовном судопроизводстве: дисс. …д-ра юрид. наук. – М., 2017. – 52 с.

Зозуля В.В. К вопросу о применении видеозаписи при производстве следственных действий с участием несовершеннолетних // Уголовно-процессуальная охрана прав и законных интересов несовершеннолетних. – 2016. – № 1(3). – С. 47-51.

Зуев С.В., Никитин Е.В. Информационные технологии в решении уголовно-процессуальных проблем // Всероссийский криминологический журнал. – 2017. Т. 11. – № 3. – С. 587–595.

Качалова О.В., Цветков Ю.А. Электронное уголовное дело – инструмент модернизации уголовного судопроизводства // Российское правосудие. – 2015. –№ 2. –С. 95-101.

Кувычков С.И. Использование в доказывании по уголовным делам информации, представленной в электронном виде: дисс. … канд. юрид. наук. – Нижний Новгород, 2016. – 273 с.

Пальчикова М.В. Новая форма процессуальных документов как следствие информатизации суда // Информационное право. – 2009. – № 3. – С. 11-12.

Познанский Ю.Н. Электронное уголовное дело в решении проблемы расследования уголовного дела в разумные сроки / Труды академии управления МВД России. – 2015. – № 1(33). – С. 41-44.

Развитие информационных технологий в уголовном судопроизводстве: монография / под ред. С.В. Зуева. – М.: Юрлитинформ, 2018. – 248 с.

Симанович Л.Н. Использование информационных технологий при отправлении правосудия // Администратор суда. – 2008. – № 2. – С. 22-23.

Тульская О.В. Некоторые проблемы использования электронных документов в качестве доказательств в уголовном судопроизводстве // Вестник Академии Генеральной прокуратуры РФ. – 2009. – № 6(14). –. 74-79.

Халиуллина Л.Г. Электронная форма процессуальных документов в уголовном процессе: проблемы теории и практики // Правопорядок. – 2016. – № 4. – С. 75-79.

Штыкова Н.Н. Инновационные технологии ювенальной юстиции и их применение в юридической практике // Администратор суда. – 2009. – № 1. – С. 16-17.

Potas I. Informing the discretion: the sentencing information system of the judicial commission of New South Wales / I. Potas, D. Ash, M. Sagi, S. Cumines, N. Marsic // International Journal of Law and Information Technology. – 1998. – Vol. 6 (2). – P. 99–124.

Читайте также: