Обязано ли лицо привлекаемое к административной ответственности доказывать свою невиновность

Обновлено: 28.06.2024

Таким образом, лицо не привлекается к административной ответственности и освобождается от административного наказания. Немаловажно отметить, что в случае совершения такого же правонарушения в дальнейшем лицо привлекается к ответственности как за впервые совершенное правонарушение.

Вместе с тем, конструкция правовой нормы и ее неопределенность вызывают на практике множество вопросов.

Сразу отмечу, что однозначного ответа на такие вопросы нет. Малозначительность совершенного правонарушения – исключительно оценочная категория, и признание того либо иного правонарушения малозначительным зависит от совокупности всех обстоятельств его совершения.

Вместе с тем, за годы действия Кодекса сформирована определенная правоприменительная практика, прежде всего судебная, которая позволяет приблизительно определить признаки, при которых совершенное правонарушение может быть признано малозначительным. Важные разъяснения в разное время даны Верховным Судом Российской Федерации (а ранее – также и Высшим Арбитражным судом Российской Федерации).

При этом необходимо иметь в виду, что с учетом признаков объективной стороны некоторых административных правонарушений, они ни при каких обстоятельствах не могут быть признаны малозначительными, поскольку существенно нарушают охраняемые общественные отношения.

Так, Пленум ВАС РФ указал (пп. 18, 18.1), что при квалификации правонарушения в качестве малозначительного судам необходимо исходить из оценки конкретных обстоятельств его совершения. Малозначительность правонарушения имеет место при отсутствии существенной угрозы охраняемым общественным отношениям. Такие обстоятельства, как, например, личность и имущественное положение привлекаемого к ответственности лица, добровольное устранение последствий правонарушения, возмещение причиненного ущерба, не являются обстоятельствами, свидетельствующими о малозначительности правонарушения. Данные обстоятельства в силу частей 2 и 3 статьи 4.1 КоАП РФ учитываются при назначении административного наказания.

При квалификации административного правонарушения в качестве малозначительного судам надлежит учитывать, что статья 2.9 КоАП РФ не содержит оговорок о ее неприменении к каким-либо составам правонарушений, предусмотренным Кодексом.

Возможность или невозможность квалификации деяния в качестве малозначительного не может быть установлена абстрактно, исходя из сформулированной в КоАП РФ конструкции состава административного правонарушения, за совершение которого установлена ответственность. Так, не может быть отказано в квалификации административного правонарушения в качестве малозначительного только на том основании, что в соответствующей статье Особенной части КоАП РФ ответственность определена за неисполнение какой-либо обязанности и не ставится в зависимость от наступления каких-либо последствий.

Квалификация правонарушения как малозначительного может иметь место только в исключительных случаях и производится применительно к обстоятельствам конкретного совершенного лицом деяния. При этом применение судом положений о малозначительности должно быть мотивировано.

Интересно отметить расхождение позиций Верховного и Высшего Арбитражного судов в части того, что определенные составы ни при каких обстоятельствах не могут быть признаны малозначительными. Вместе с тем, в настоящее время с учетом упразднения Высшего Арбитражного суда Российской Федерации оно имеет, пожалуй, исключительно теоретический интерес.

Из практики автора статьи можно сделать вывод, что наиболее важный момент, на котором необходимо акцентировать внимание, говоря о малозначительности совершенного правонарушения, – отсутствие последствий совершенного правонарушения.

Вместе с тем, как уже отмечалось выше, имеет значение совокупность всех фактических обстоятельств совершенного правонарушения.

Так, в большинстве случаев, встречавшихся в практике автора, дела прекращались по малозначительности вследствие незначительности нарушения срока исполнения той либо иной обязанности (по предоставлению информации, статистических отчетов и так далее).

В качестве примера можно привести следующую ситуацию: общество с ограниченной ответственностью представило один из ежемесячных статистических отчетов в Хабаровскстат с нарушением установленного срока на 4 рабочих дня. Постановлением должностного лица Хабаровскстата юридическое лицо привлечено к административной ответственности по ч. 1 ст. 13.19 КоАП РФ в виде штрафа.

Не согласившись с постановлением, общество обратилось в суд с жалобой, ходатайствуя о прекращении дела в связи с малозначительностью.

Железнодорожный районный суд г. Хабаровска жалобу общества удовлетворил, освободив лицо, совершившее административное правонарушение, от административной ответственности, и ограничился устным замечанием, указав, что данное нарушение совершено впервые, срок предоставления отчета нарушен незначительно, отчет был представлен в контролирующий орган. Общество также указало, что правонарушение не повлекло каких-либо последствий. Доказательств обратного контролирующим органом представлено не было.

В дальнейшем, до истечения года после указанного случая, общество вновь нарушило срок предоставления этого же отчета. Нарушение срока составило 1 рабочий день.

Постановлением должностного лица Хабаровскстата юридическое лицо привлечено к административной ответственности по ч. 1 ст. 13.19 КоАП РФ в виде штрафа.

Общество вновь обратилось с жалобой на постановление в суд.

Контролирующий орган возражал против прекращения дела, указывая на неоднократное нарушение срока предоставления отчета, что, по его мнению, исключало возможность применения ст. 2.9 КоАП РФ.

В суде автор статьи, помимо указания на крайнюю незначительность нарушения срока предоставления отчетности и иные фактические обстоятельства дела, отметил, что содержание ст. 2.9 КоАП РФ не ставит возможность ее применения в зависимость от того, совершено ли правонарушение впервые или нет. Необходимо оценивать всю совокупность фактических обстоятельств каждый раз вне зависимости от того, первично или повторно совершено правонарушение.

Железнодорожный суд г. Хабаровска фактически согласился с доводами защиты, что повторность правонарушения в данном случае не имеет значения, оставив без внимания возражения контролирующего органа. С учетом всех обстоятельств дела общество освобождено от административной ответственности на основании ст. 2.9 КоАП РФ.

Вместе с тем, нельзя не отметить случаи, когда не удавалось применить положения КоАП РФ о малозначительности.

Общество с ограниченной ответственностью несвоевременно внесло плату за негативное воздействие на окружающую среду (ст. 8.41 КоАП РФ). Постановлением контролирующего органа юридическое лицо привлечено к штрафу в размере 50 тыс. рублей.

Постановление по делу об административном правонарушении обжаловано в суд.

Однако ходатайство о прекращении дела об административном правонарушении в связи с малозначительностью, мотивированное (помимо иных доводов защиты) тем, что минимальный размер штрафа для юридического лица по данной статье составляет 50 тысяч рублей, а не внесенная в установленный срок плата за негативное воздействие на окружающую среду составляет (за год) сумму на порядок меньшую, оставлено без удовлетворения как должностным лицом, уполномоченным решить дело, так и судами при дальнейшем обжаловании вынесенного по делу постановления. Судом отмечено, что невыплаты в бюджет при имевшихся обстоятельствах дела не могут быть признаны малозначительными.

Также практика свидетельствует о том, что должностные лица и органы, рассматривающие дела об административных правонарушениях, в последнее время крайне неохотно применяют ст. 2.9 КоАП РФ, освобождая лицо от административной ответственности и ограничиваясь устным замечанием. Суды при рассмотрении жалоб на постановления органов административной юрисдикции, как правило, более внимательны к доводам защиты.

Отмечу также, что в каждом случае, когда удалось добиться прекращения дела об административном правонарушении в связи с малозначительностью правонарушения, доверители не оспаривали сам факт его совершения.

И в завершение одно важное замечание. Насколько бы убедительно не было мотивировано ходатайство о прекращении дела об административном правонарушении, освобождение лица, совершившего административное правонарушение, от административной ответственности и объявление ему устного замечания, – это право судьи, органа, должностного лица, уполномоченных решить дело об административном правонарушении, а не обязанность. Как бы убедительно и мотивированно не была выстроена позиция защиты, суд, орган, должностное лицо, уполномоченное решить дело об административном правонарушении, не обязаны применять положения ст. 2.9 КоАП РФ.

АЛЕКСАНДР ДАНИЛЕВСКИЙ, АДВОКАТ

«1. Каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном федеральным законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда.

2. Обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность.

В данной статье закреплен один из важнейших принципов демократического правового государства, нашедший свое отражение в ряде международных нормативных правовых актов (ст. 11 Всеобщей декларации прав человека, ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах), - презумпция невиновности.

Принцип презумпции невиновности определяет характер отношений между государством, его органами, должностными лицами и гражданами - с одной стороны, и лицом, против которого выдвинуто подозрение или обвинение в совершении преступления, - с другой. Хотя этот принцип сформулирован как уголовно-процессуальный, его действие выходит за рамки собственно уголовного процесса и требует от всех - не только от органов, осуществляющих уголовное судопроизводство (следователя, прокурора, суда), но и от других лиц - относиться к человеку, чья вина в совершении преступления не доказана во вступившем в законную силу приговоре, как к невиновному.

Свою реализацию данная конституционная норма нашла в ч. 2 ст. 1 Уголовного кодекса РФ, согласно которой Уголовный кодекс РФ основывается на Конституции РФ и общепризнанных принципах и нормах международного права, а также в ст. 14 Уголовно-процессуального кодекса РФ, которая практически дословно воспроизводит эту конституционную норму.

Из принципа презумпции невиновности вытекает ряд правовых последствий, получивших закрепление в том числе в других частях статьи 49 Конституции РФ.

Из презумпции невиновности вытекает также правило о том, что неустранимые сомнения в виновности лица толкуются в пользу обвиняемого. Неустранимыми считаются сомнения в случаях, когда добытые законными методами достоверные доказательства не позволяют прийти к однозначному выводу о виновности лица, а законные способы собирания доказательств исчерпаны. В основе обвинительного приговора суда должны лежать не предположения, а точно установленные факты и доказанные обстоятельства.

Статья 50 Конституции РФ провозглашает:

«1. Никто не может быть повторно осужден за одно и то же преступление.

2. При осуществлении правосудия не допускается использование доказательств, полученных с нарушением федерального закона.

Сформулированное в части первой данной конституционной нормы положение нашло свое отражение в закрепленном в уголовном законодательстве принципе справедливости, одним из элементов которого является правило, в силу которого никто не может нести уголовную ответственность дважды за одно и то же преступление (ч. 2 ст. 6 Уголовного кодекса РФ). Конституционное закрепление этого правила свидетельствует о повышенной охране прав человека при привлечении его к уголовной ответственности и осуждении.

Основной смысл данного конституционного положения зафиксирован в нормах уголовно-процессуального права, исходя из которых уголовное преследование в отношении подозреваемого или обвиняемого подлежит прекращению в случае наличия в отношении подозреваемого или обвиняемого вступившего в законную силу приговора по тому же обвинению либо определения суда или постановления судьи о прекращении уголовного дела по тому же обвинению, а также наличия неотмененного постановления органа дознания, следователя или прокурора о прекращении уголовного дела по тому же обвинению либо об отказе в возбуждении уголовного дела (п.п. 4, 5 ч. 1 ст. 27 Уголовно-процессуального кодекса РФ).

Из рассматриваемого конституционного положения также следует вывод о недопустимости проведения параллельных производств по обвинению одного и того же лица в том же преступлении независимо от наличия или отсутствия в каком-либо из этих дел окончательного решения.

Данное положение является одной из важнейших сторон презумпции невиновности: несмотря на то, что эти доказательства могут свидетельствовать о действительном совершении преступления, их постановка, например, в основу обвинительного приговора невозможна из-за того, что незаконность получения ставит под сомнение их достоверность.

К незаконным, например, можно отнести доказательства, полученные с нарушением права на защиту: несвоевременное допущение адвоката к участию в процессе, отсутствие переводчика и т.п.

В ч. 3 ст. 50 Конституции РФ говорится о праве на пересмотр приговора, предполагающем, что каждый приговор может быть проверен вышестоящим судом по жалобе осужденного (оправданного), его защитника (законного представителя), потерпевшего, представлению прокурора компетентной инстанцией (апелляционной или кассационной), хотя это и не означает, что каждый проверяемый приговор в обязательном порядке должен быть отменен или изменен.

Порядок пересмотра приговора вышестоящим судом установлен главами 45.1, 47.1, 48.1 и 49 Уголовно-процессуального кодекса РФ.

Право на пересмотр приговора является дополнительной гарантией от незаконного или необоснованного привлечения человека к уголовной ответственности, так как оно обеспечивает дополнительную проверку законности и обоснованности осуждения.

Издание указа о помиловании не означает внесения изменений в приговор суда или его отмену - этот акт лишь изменяет характер исполнения приговора. Поэтому факт помилования осужденного не лишает его права добиваться отмены или изменения приговора в установленном уголовно-процессуальным законом порядке.

Право осужденного просить о смягчении наказания может быть реализовано как путем пересмотра приговора или помилования, так и путем принятия судом решений в порядке исполнения приговора.

Статья 51 Конституции РФ провозглашает:

«1. Никто не обязан свидетельствовать против себя самого, своего супруга и близких родственников, круг которых определяется федеральным законом.

Регламентируемое данной статьей право любого человека не свидетельствовать в суде или ином органе против себя самого, своего супруга и близких родственников является одним из неотъемлемых прав человека. Это право служит гарантией, обеспечивающей достоинство человека, неприкосновенность его частной жизни, личной и семейной тайны, защиту его чести и доброго имени, возможность защиты им своих прав и свобод, рассмотрение дел в судах на основе презумпции невиновности и состязательности.

Хотя Конституция не ограничивает применение данного конституционного положения какой-либо сферой правоотношений, жизненно важное значение оно имеет именно в сфере уголовного права и процесса.

Лицо, в каком бы правовом положении оно ни находилось (свидетель, потерпевший, подозреваемый, обвиняемый и т.д.), вправе не давать показаний против самого себя и своих близких, к числу которых действующее законодательство относит супруга (супругу), родителей, детей, усыновителей, усыновленных, родных братьев и сестер, дедушку, бабушку и внуков (ст. 5 Уголовно-процессуального кодекса РФ).

Из изложенного следует несколько выводов:

Во-первых, любой человек вправе по своему усмотрению решать, свидетельствовать ему в отношении себя самого, своего супруга и близких родственников или отказаться от дачи показаний.

Во-вторых, суды и иные правоприменительные органы не могут обязать допрашиваемое лицо в той или иной форме свидетельствовать против себя, супруга и близких родственников.

В-третьих, доказательства, которые были получены от подозреваемого, обвиняемого, их близких родственников принудительно или вследствие неразъяснения права отказаться от дачи показаний, не могут быть положены в основу выводов и решений по уголовному делу.

В-четвертых, отказ от дачи показаний, а применительно к обвиняемому (подозреваемому) также дача заведомо ложных показаний не могут влечь для них уголовную или иную ответственность.

Освобождение от обязанности давать свидетельские показания возможно также в иных случаях, установленных федеральным законом. Имеются в виду случаи, когда определенные лица могут иметь право не давать показаний, исходя из иных обстоятельств, к которым можно отнести, например: нахождение лица в какой-либо должности, выполнение лицом определенных видов деятельности, связанных с получением сведений, составляющих тайну (например, адвокат, врач, священник) и др.

Согласно положениям уголовно-процессуального законодательства, правом на освобождение от дачи свидетельских показаний обладают адвокат, защитник подозреваемого (обвиняемого), которые не могут быть допрошены об обстоятельствах, ставших им известными в связи с обращением к ним за юридической помощью или в связи с ее оказанием; судья, присяжный заседатель, которые не обязаны свидетельствовать об обстоятельствах уголовного дела, ставших известными им в связи с участием в производстве по данному уголовному делу; священнослужитель, который не может быть привлечен к ответственности за отказ от дачи показаний об обстоятельствах, ставших ему известными из исповеди; член Совета Федерации, депутат Государственной Думы, которые вправе не свидетельствовать об обстоятельствах, ставших им известными в связи с осуществлением ими своих полномочий.

Конституция РФ не содержит полного перечня случаев освобождения от обязанности давать свидетельские показания, иначе действующее законодательство, которое не должно противоречить Конституции, не могло бы расширить этот перечень.

Дата публикации: 12.01.2015 г.
Дата изменения: 14.12.2016 г.

Анализ судебной практики и законодательства свидетельствуют об одном из слабых мест законодательства об административных правонарушениях, а именно об имеющих место проблемах доказывания по делам об административных правонарушениях, рассматриваемых районными (городскими) судами.

В действующем сегодня Процессуально-исполнительном кодексе Республики Беларусь об административных правонарушениях (далее — ПИКоАП) данный вопрос получил уже свое правовое регулирование. Согласно ч. 2 ст. 2.7 ПИКоАП обязанность доказывать виновность лица, в отношении которого ведется административный процесс, возлагается на должностное лицо органа, ведущего административный процесс. Данное нормативное предписание конкретизируется в ч. 2 ст. 6.1 ПИКоАП, согласно которой обязанность доказывания наличия оснований для административной ответственности, вины лица, в отношении которого ведется административный процесс, и обстоятельств, имеющих значение для дела об административном правонарушении, лежит на должностном лице органа, ведущего административный процесс. Кроме того, законодатель указал, что

лицо, в отношении которого ведется административный процесс, не обязано доказывать свою невиновность.

Однако статус органа (должностных лиц), обязанных доказывать виновность лица в совершении административного правонарушения, права и обязанности этих органов в законодательстве определены не были. Это привело к тому, что нормы ч. 2 ст. 2.7 и ст. 6.1 ПИКоАП на практике не реализуются, в частности, при рассмотрении дел об административных правонарушениях в районных (городских) судах.

Пример

В 2009 г. районный суд города Н. рассматривал дело об административном правонарушении, а именно о привлечении мастера производственного обучения вождению к административной ответственности по ст.18.16 КоАП. В судебное заседание было вызвано должностное лицо органа, ведущего административный процесс – инспектор ГАИ, который составил протокол об административном правонарушении. Но в суд он вызван был в качестве свидетеля, а не должностного лица, обязанного доказывать вину лица, привлекаемого к административной ответственности.

Данное должностное лицо в судебном заседании не смогло привести ни одного довода, который бы касался вины мастера производственного обучения вождению или объективной стороны правонарушения. И вполне очевидно, что статус свидетеля не давал ему права доказывать наличие состава правонарушения в действиях мастера производственного обучения вождению, участвовать в исследовании доказательств, ставить вопрос о мере наказания и т.д., то есть реализовывать обязанность доказывания вины мастера производственного обучения вождению в совершении им административного правонарушения.

В ходе исследования данной темы автором настоящей статьи было проанкетировано 14 адвокатов Минской областной коллегии адвокатов. Предметом изучения являлась практика применения ч. 2 ст. 6.1 ПИКоАП по делам об административных правонарушениях, рассмотрение которых согласно ст. 3.2 ПИКоАП отнесено (или относилось ранее — в 2007–2010 гг.) к компетенции районных (городских) судов. В результате проведенных исследований было выяснено следующее:

¾ в 70,9% случаев должностное лицо органа, ведущего административный процесс, отсутствовало в судебных заседаниях;

¾ в 4,1 % дел оно поддерживало обвинение;

¾ в 25 % дел это должностное лицо выступало в качестве свидетелей.

Таким образом, несмотря на наличие в ПИКоАП соответствующих норм, в общих судах продолжается рассмотрение дел об административных правонарушениях при отсутствии в процессе должностного лица органа, ведущего административный процесс, обязанных доказывать вину лиц в совершении административных правонарушений. Нам это представляется неправильным, поскольку смысл законодательства как раз в обратном.

В целях реализации нормативных предписаний, содержащиеся в ч. 2 ст. 2.7 и ст. 6.1 ПИКоАП при рассмотрении дел об административных правонарушениях в районных (городских) судах, по мнению автора, следовало бы сделать следующее.

Во-первых, нужно установить, что участие должностного лица органа, ведущего административный процесс в судебном процессе при разбирательстве дел в районных (городских) судах в качестве должностного лица, обязанного доказывать вину лица, совершившего административное правонарушение, является обязательным или установить случаи или условия, когда это участие является обязательным. Например,

¾ по указанию прокурора;

¾ при рассмотрении дел по статьям КоАП, в санкциях которых есть лишение права управления транспортным средством;

¾ при рассмотрении дел по статьям КоАП, в санкциях которых предусмотрена мера ответственности в виде штрафа от 50 базовых величин;

¾ при рассмотрении дел, по которым суд признал это участие обязательным;

¾ по ходатайству лица, привлекаемого к административной ответственности;

¾ по ходатайству потерпевшего и т.д.

Орган, ведущий административный процесс, должен соответствующим решением уполномочить определенное должностное лицо на поддержание обвинения в суде. При этом необходимо четкое разграничение, кто будет обвинителем в суде, а какие лица органа, ведущего административный процесс, могут являться свидетелями (например, лицо, составившее протокол об административном правонарушении, может быть только свидетелем по делу, а начальник органа, ведущего административный процесс, его заместитель или иные руководящие работники — обвинителями).

Во-вторых, следует установить, что

в случае отказа должностного лица органа, ведущего административный процесс, от участия в судебном заседании в качестве обвинителя, лицо, привлекаемое к административной ответственности, подлежит оправданию.

И в-третьих, необходимо четко определить права и обязанности должностного лица органа, ведущего административный процесс (должностного лица) органа, обязанного доказывать вину лица, совершившего административное правонарушение, в судебном процессе.

В своём постановлении Конституционный Суд выявил конституционно-правовой смысл правил взыскания ущерба в пользу пострадавших от производства по делу об административном правонарушении. Они применяются по желанию лица, в отношении которого необоснованно велось производство по делу об административном правонарушении. Сразу оговорюсь, что позиция Конституционного Суда затронула только две ситуации: когда дело об административном правонарушении прекращено в связи с отсутствием события (состава) административного правонарушения или ввиду недоказанности обстоятельств, на основании которых были вынесены соответствующие постановления, решение (пункты 1 и 2 части 1 статьи 24.5, пункт 4 части 2 статьи 30.17 Кодекса об Административных Правонарушениях Российской Федерации). К сожалению, к другим ситуациям, например, для взыскания вреда в случае прекращения производства в связи с признанием, утратившим силу закона, устанавливающего ответственность, или истечения сроков давности данное постановление применимо лишь теоретически.

Сейчас граждане, столкнувшиеся с несправедливостью при привлечении к административной ответственности, чаще всего стремятся как можно быстрее отменить незаконное решение о назначении административного наказания и прекратить изматывающее взаимодействие с государственными органами. Победой считается выход из административных процедур и возвращение к спокойной жизни, которая не осложняется юридическими тяжбами. Мало кто пробует повторно вступить в спор с государством, но уже чтобы привлечь государство к ответственности за некачественную работу должностных лиц при производстве по делу об административном правонарушении. О наличии такой возможности как раз и пишет Конституционный Суд.

Решение Суда – довольно запутанное; в одном полотне текста рассматриваются целых три процедуры взыскания вреда, каждая из которых зависит от вида причинённого государством ущерба. Много текста ушло на то, чтобы сузить предмет проверки. Большая часть посвящена описанию положений законодательства и обстоятельств их применения в деле заявителей. Ряд статей Конституционный Суд отказался рассматривать. В итоге получилось полезная позиция ограниченного действия, которая из-за тяжёлых формулировок вряд ли будет успешно применяться на практике.

В качестве отправного конституционного принципа, на котором выстроилась позиция, Конституционный Суд использовал результат синтеза статей 2, 45 и 53 Конституции. Так, в абзаце 2 пункта 2 Постановления зашла речь о том, что государство должно, во-первых, защищать граждан от самого себя, а во-вторых, механизмы такой защиты должны быть эффективными:

В соответствии со статьями 2 и 45 (часть 1) Конституции Российской Федерации государство обязано признавать, соблюдать и защищать права и свободы, создавая при этом эффективные правовые механизмы устранения любых нарушений, в том числе допущенных его органами и должностными лицами. Конституция Российской Федерации закрепляет право каждого на защиту своих прав всеми не запрещёнными законом способами (статья 45, часть 2) и на возмещение государством вреда, причинённого незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц (статья 53).

Эти исходные положения были усилены отсылкой к позиции Конституционного Суда о том, что государство, обеспечивая лицам, пострадавшим от незаконного и (или) необоснованного привлечения к ответственности, эффективное восстановление в правах, обязано, прежде всего, гарантировать им возмещение причиненного вреда, как материального, так и морального, в том числе путём компенсации из средств государственного бюджета (Постановление от 2 марта 2010 года № 5-П). То есть, по мнению Суда, механизм является эффективным, если следование ему позволит гражданину получить возмещение всего вреда, возникшего вследствие незаконного привлечения к административной ответственности.

Конституционный Суд разъяснил, что взыскивать можно издержки, расходы, уплаченные штрафы и пошлины, вред – одним словом, ущерб. В состав вреда, причинённого лицу, незаконно подвергнутому административному преследованию, входит не только имущественный, но и моральный вред. Кроме того, к имущественному вреду нужно относить любой вред, которые понёс гражданин из-за того, что в отношении него велось производство по делу об административном правонарушении, расходы, связанные с восстановлением нарушенного права (привлечение юриста, проведение экспертизы по делу).

Вместе с тем Конституционный Суд не увидел никаких проблем законодательной системы, при которой вред, возникший из одного события, должен взыскиваться в трёх разных процессах – административном, гражданском и бюджетном. Кроме того, каждый из четырёх видов ущерба (издержки, расходы, вред, уплаченные штрафы и пошлины) влияет на процедуру, по которой он будет взыскиваться.

Как это часто бывает, Конституционный Суд разрешил эту коллизию не с помощью конституционно-правовых ценностей, а с помощью системного толкования законов – разъяснил правоприменителю, как применять законы так, чтобы один другому не противоречил. Оценивать, насколько существующая комбинация законоположений содействует защите прав граждан, Конституционный Суд отказался. Как отмечает Конституционный Суд, в Кодексе об Административных Правонарушениях отсутствует специальный правовой механизм, который бы регулировал порядок и условия возмещения вреда, причиненного лицу, производство по делу об административном правонарушении в отношении которого прекращено по основаниям, означающим его невиновность – это, на взгляд Суда, ни хорошо, ни плохо: просто дискреция законодателя такая. Конституционный Суд пишет, что законодатель лишь может вводить правила, упрощающие процедуру восстановления прав граждан, но далее по тексту нигде не упоминается, что это не только право, но и обязанность законодателя.

Следовательно, делает вывод Конституционный Суд, возмещение расходов, не поименованных в Кодексе об Административных Правонарушениях и иных отраслевых актах, по общему правилу должно происходить в рамках гражданско-правового института деликтной ответственности. Иными словами, если в Кодексе об Административных Правонарушениях чёрным по белому не будет указан вид расхода, судьба которого подлежит разрешению при производстве по делу об административном правонарушении, то его возмещение происходит согласно статьям 15, 1069 и 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации. Однако, благодаря Постановлению, граждане не всегда обязаны доказывать вину должностных лиц.

К расходам, связанным с производством по делу об административном правонарушении, также могут относиться уже уплаченный административный штраф и государственная пошлина. Применительно к данным категориям, Конституционный Суд указал, что законодательство не содержит правовых пробелов и данные расходы подлежат возмещению в порядке, предусмотренном специальным отраслевым регулированием, которое закреплено в пункте 2 статьи 160.1 Бюджетного кодекса Российской Федерации.

Таким образом, человек, который хочет возместить свои расходы на помощь юриста, уплаченный, но впоследствии отменённый, штраф, стоимость экспертизы, уплаченные деньги за эвакуацию автомобиля и хранение на штрафстоянке, компенсировать моральный вред и потерянное время, вынужден что-то из упомянутого возмещать на основании норм Кодекса об Административных Правонарушениях в ходе производства по делу об административном правонарушении, что-то – через суд в гражданском процессе, а что-то – с помощью порядка, установленного Бюджетным кодексом и актами Минфина. То есть пройти через три вида юридических процедур.

Негативным последствием такого решения является умножение количества затрат, которые необходимо понести, чтобы добиться компенсации вреда. Да и по общему правилу, в гражданском процессе каждая сторона должна доказать обстоятельства, на которые она ссылается. А нести это бремя очень непросто, так как в большинстве случаев необоснованное привлечение к ответственности возникает из-за действий нескольких лиц: одно должностное лицо издаёт некачественный подзаконный акт, нарушение которого стало основанием для привлечения к ответственности, другое – оформляет протокол, третье предоставляет доказательства, четвёртое – оценивает материалы дела и выносит постановление, пятое рассматривает жалобу. Человеку сложно доказать государству, кто именно из его должностных лиц виноват, как и установить процент вины каждого, а законы не облегчают процесс доказывания.

Конституционный Суд разъяснил, что для взыскания в гражданском процессе расходов (то есть непоименованных издержек, например, на услуги адвоката или проведение экспертизы) достаточно наличия факта прекращения производства по делу об административном правонарушении. Так Конституционный Суд указал, что для того, чтобы взыскать с казны расходы, не требуется доказать вину должностных лиц:

недоказанность незаконности действий (бездействия) государственных органов или их должностных лиц или наличия вины должностных лиц в незаконном административном преследовании не может служить основанием для отказа в возмещении расходов, связанных с производством по делу об административном правонарушении, лицам, в отношении которых дела были прекращены на основании пунктов 1 или 2 части 1 статьи 24.5 (отсутствие события или состава административного правонарушения) либо пункта 4 части 2 статьи 30.17 КоАП РФ (ввиду недоказанности обстоятельств, на основании которых были вынесены соответствующие постановление, решение по результатам рассмотрения жалобы).

Однако для того, чтобы взыскать не расходы, потраченные на процесс защиты от привлечения к административной ответственности, а вред, причинённый в результате такого привлечения, граждане вынуждены доказывать вину государственных органов или должностных лиц.

Так, если выше были рассмотрены процедуры для взыскания издержек, расходов, сумм уплаченных штрафом и пошлин, то для случаев возмещения морального и имущественного вреда посредством гражданского судопроизводства надлежит применять правила, закреплённые в статьях 1069 и 1070 Гражданского кодекса. Классическое понимание этих статей приводит нас к тому, что по более универсальной статье 1069 граждане и юридические лица могут взыскать вред, причинённый в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, но если докажут вину должностных лиц в причинении вреда. Статья 1070 Гражданского кодекса введена законодателем, чтобы освободить от необходимости доказывать вину при взыскании вреда в случаях незаконного привлечения к административной ответственности в виде административного ареста, а также незаконного привлечения юридического лица к административной ответственности в виде административного приостановления деятельности.

То есть, согласно разъяснениям Суда, назначение статьи 1070 Гражданского кодекса состоит вовсе не в том, чтобы указать лишь два основания, по которым можно взыскивать вред, причинённый в связи с производством по делам об административных правонарушениях, а в остальных нельзя. Задача статьи 1070 – ввести облегчённый стандарт доказывания по делам, в которых были назначены административный арест или административное приостановление деятельности. Но в отсутствии специальных оснований, предусмотренных статьёй 1070 Гражданского кодекса РФ работает механизм статьи 1069 Гражданского кодекса, по которому гражданину необходимо доказать вину государственных органов и должностных лиц.

Вместе с тем Конституционный Суд не конкретизировал, какие обстоятельства могут свидетельствовать о наличии вины, чтобы взыскать вред, который не является расходом, а также не разъяснил стандарта доказывания по данному вопросу. Суд не объяснил, есть ли вина, если должностное лицо действовало по незаконной инструкции. Можно предположить, что данные вопросы попросту выходят за рамки предмета рассмотрения Конституционного Суда в настоящем деле. Однако приведение в пример в тексте постановления открытого перечня случаев, указывающих на вину должностного лица, позволило бы эффективнее взыскивать вред, причинённый незаконным привлечением к ответственности.

По мнению Суда, так как в силу части 12 статьи 27.13 Кодекса об Административных Правонарушениях в случае прекращения производства по делу об административном правонарушении в связи с отсутствием в действиях лица состава административного правонарушения, расходы на перемещение и хранение задержанного транспортного средства не могут быть возложены на гражданина. Он вправе взыскать в гражданско-правовом порядке с владельца штрафстоянки уплаченные им денежные средства или же осуществить их возврат в порядке, установленном законодательством субъекта Российской Федерации (часть 10 статьи 27.13 Кодекса об Административных Правонарушениях). Тут Конституционный Суд допустил ошибку, так как часть 10 статьи 27.13 Кодекса об Административных Правонарушениях говорит о регулировании законами субъектов оплаты эвакуации и хранения, предусматривает возможность лишь возврата транспортных средств, а не уплаченных денег. Следовательно, де-факто остаётся только одна процедура – исковое производство об истребовании неосновательного обогащения.

Иными словами, Конституционный Суд описал, как нужно смотреть на существующий текст законов, чтобы увидеть в них реализацию конституционных ценностей. При этом Суд легитимировал существование трёх процедур возмещения вреда и нескольких видов ущерба, возникшего при производстве по делу об административном правонарушении: издержки, суммы уплаченных штрафов и пошлин, расходы, вред. Таким образом у нас сохранился сложный механизм, следуя которому можно возместить ущерб, причинённый лицу, если в отношении него производство было прекращено ввиду недоказанности обстоятельств, послуживших основанием для привлечения к административной ответственности, либо по причине отсутствия события или состава административного правонарушения. Причём чтобы взыскать вред, возникший от привлечения к ответственности, который не попадает под категорию расходов, понесённых при производстве по делу, придётся доказывать вину. Но зато можно с чистой совестью требовать от государства компенсировать любой вред в порядке статьи 1069 Гражданского кодекса, включая компенсацию эмоциональных страданий, если производство по делу об административном правонарушении прекращено ввиду недоказанности обстоятельств, послуживших основанием для привлечения к административной ответственности, либо по причине отсутствия события или состава административного правонарушения.

Читайте также: