Какие характеры истины бывают в уголовном процессе
Обновлено: 02.07.2024
"Истина" - одна из тех категорий, которые постоянно находятся в научном обороте. Связанная с ней проблематика, вызывала и вызывает живейший интерес и у философов, и у специалистов по отдельным отраслям знания. В уголовном процессе также существует проблема истины, однако данная статья посвящена не задаче оспорить те или иные взгляды и подходы к интерпретации, толкованию категории истины, ее применению в философской и юридической литературе, а изучению имеющегося материала по этой теме для более четкого осмысления доказательственного права.
Исконна гармония истины. В глубокой древности египетские мудрецы в знак непогрешимости и мудрости носили золотую цепь с драгоценным камнем, называющуюся истиной. Неувядаемая красота, гармония и благородство Парфенона - древнегреческого храма богини мудрости Афины Паллады символизируют могущество мудрости и непобедимость истины. Надо любить истину так, говорил Л.Н. Толстой, чтобы всякую минуту быть готовым, узнав высшую истину, отречься от всего того, что прежде считал истиной. Ценность истины всегда неизмеримо велика, а время ее только увеличивает.
Истину определяют как адекватное отражение объекта познающим субъектом, воспроизводящее реальность такой, какова она есть сама по себе, вне и независимо от сознания. Это объективное содержание чувственного, эмпирического опыта, а также понятий, суждений, теорий, учений и, наконец, всей целостной картины мира в динамике его развития. Истинные знания дают людям возможность разумно организовывать свои практические действия в настоящем и предвидеть грядущее. Если бы познание с самого своего возникновения не было бы истинным отражением действительности, то человек не мог бы не только разумно преобразовывать окружающий мир, но и приспособиться к нему.
Научные знания, в том числе и самые достоверные, точные, носят относительный характер. Относительность знаний заключается в их неполноте и вероятностном характере. Истина поэтому относительна, ибо она отражает объект не полностью, не целиком, не исчерпывающим образом, а в известных пределах, условиях, отношениях, которые постоянно изменяются и развиваются. Относительная истина есть ограниченно верное знание о чем-либо.
Говоря об относительном характере истины, не следует забывать, что имеются в виду истины в сфере научного знания, но отнюдь не знание абсолютно достоверных фактов. Именно наличие абсолютно достоверных и потому абсолютно истинных фактов чрезвычайно важно в практической деятельности людей, особенно в тех областях деятельности, которые связаны с решением человеческих судеб. Так, судья не имеет право рассуждать: "Подсудимый либо совершил преступление, либо нет, но на всякий случай давайте его накажем". Суд не вправе наказать человека, если нет полной уверенности в наличии состава преступления. Под абсолютной истиной в науке имеют в виду исчерпывающее, предельное знание об объекте, как бы достижение тех границ, за которыми уже больше нечего познавать.
Критерий истины не найти в мышлении самом по себе, нет его и в действительности, взятой вне субъекта. Критерий истины заключается в практике. К. Маркс говорил: "Вопрос о том, обладает ли человеческое мышление предметной истинностью, - вовсе не вопрос теории, а практический вопрос. В практике должен доказать человек истинность, т.е. действительность и мощь, потусторонность своего мышления"1.
Признание возможности достижения истины для права вообще и для процессуальной науки в частности имеет принципиальное значение. По мнению Г.В. Лобастова, "отрицание истины имеет утверждение вседозволенности, открытый субъективизм, опирающийся на сиюминутный интерес: ведь нет объективного, абсолютного мерила человеческого поступка"2. Как справедливо отмечает И. Мухин, в науке, изучающей явления природы и общества в их постоянном развитии, движении и изменении, процесс познания истины бесконечен, познание не имеет границ, в этом смысле наши знания о вещах и явлениях объективной действительности относительны. Судебное же исследование не имеет этого бесконечного и непрерывного процесса познания. Предметом его является определенное событие - преступление, состав уголовно-наказуемого деяния и конкретное лицо, совершившее преступление. Задача суда - познать конкретные факты объективной действительности, относящиеся к преступному деянию, дать правильную оценку этим фактам и сделать из них правильные выводы. Следовательно, познание истины судом имеет свои определенные рамки в пространстве и во времени и заканчивается по общему правилу вынесением приговора и вступлением его в законную силу.
Анализ исторического развития доказательственного права показывает наличие в качестве его доминанты стремления к достижению объективной истины3. Частно-исковой процесс истину целью доказывания не ставил. Инквизиционный имел в качестве цели уголовно-процессуального познания истину формальную (т.е. не отражало соответствие выводов суда действительным, реальным обстоятельствам), а современный состязательно-публичный стремится к материальной истине, средством достижения которой является внутреннее убеждение, основанное на всестороннем, полном и объективном рассмотрении всех обстоятельств дела в их совокупности. В современном укладе судопроизводства вектор прогресса направлен к отысканию истины. Поэтому и происходит постоянный поиск наиболее оптимальных путей, подходов к правильному знанию о юридически значимых обстоятельствах.
Целью уголовно-процессуальной деятельности и доказывания, в частности, не может быть что-либо иное, кроме как установление объективной действительности, реальности, имевшей место в прошлом. Не абсолютной истины, ибо достичь ее невозможно, не относительной, ибо это повлечет нарушение прав участников процесса, другие нежелательные последствия, а истины объективной. Она предполагает наличие таких знаний и выводов об обстоятельствах дела, которые правильно отражают существующую вне человеческого сознания действительность. "Установить истину в уголовном процессе, - пишет П. Лупинская, - означает познать прошедшее событие и все обстоятельства, подлежащие установлению по уголовному делу, в соответствии с тем, как они имели место в действительности".4
Трудно не согласиться с выводами П. Лупинской и других ученых, придерживающихся такой же позиции. Остается лишь дополнить: обстоятельства совершения преступления (общественно опасного деяния) существуют объективно. Но существуют в прошлом и их невозможно изменить или каким-то образом трансформировать. Они либо имели место в действительности, либо их не было вообще. Другими словами, данные обстоятельства не могут и не должны ставиться в зависимость от наличия либо отсутствия доказательств, их подтверждающих и устанавливающих. Отсутствие доказательств не означает, что какого-то деяния не происходило. В такой ситуации не исключено обратное: деяние в действительности имело место, но доказательств этого не добыто. Или добыты такие, которые отражают его несколько искаженно. Если это так, то говорить об установлении по делу объективной истины и достижении цели доказывания, нет оснований. Ибо до тех пор, пока знания дознавателя, следователя, прокурора, судьи не соответствуют действительности, не отражают реальность, цель доказывания нельзя считать достигнутой.
Представляется, что целью правосудия следует определить достижение тождества объективной и процессуальной истин (идеальный вариант). В том же случае, когда очевидно, что объективная истина достигнута быть не может, поскольку органами расследования и самим судом полностью исчерпаны все предусмотренные законом меры по ее установлению, - во всяком случае, должна быть достигнута истина процессуальная. То есть истина, которая вытекает и опирается на материалы уголовного дела, полностью соответствует имеющимся в нем, надлежаще и скрупулезно проверенным, исследованным и оцененным судом доказательствам.
Собственно, такое требование и закреплено в п.4 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 апреля 1996 г. "О судебном приговоре", согласно которому "обвинительный приговор должен быть постановлен на достоверных доказательствах, когда по делу исследованы все возникшие версии, а имеющиеся противоречия выяснены и оценены". Остается лишь надеяться, что данное требование будет распространено не только на обвинительные приговоры, но и иные судебные решения, включая приговоры оправдательные. Ибо принципы презумпции невиновности, состязательности сторон в уголовном процессе предполагают, что невиновность лица в совершении преступления также должна быть доказана, а оправдательный приговор не содержал бы "формулировок, ставящих под сомнение невиновность оправданного" (п.17 постановления "О судебном приговоре").
В последнее время идут ожесточенные споры о степени активности суда в исследовании доказательств. По мнению ряда ученых, следует различать, "во-первых, инициативу, активность как источник движение уголовного дела, во-вторых, активность, в которой проявляется стремление установить истину. В подобной активности для любого суда нет ничего зазорного, поскольку без истины нет правосудия, а следовательно и справедливости"5.
Что же касается темы справедливости, то она является одной из вечных и актуальных тем юриспруденции.
Этимологически русское слово "справедливость" с очевидностью восходит к слову "правда", родственному (или по крайней мере созвучному) слову "праведность". Справедливыми считают исполняющих закон и отвечающих добром на добро, а несправедливыми - чинящих произвол, нарушающих права людей (лишающих их свободы и имущества), не помнящих сделанного им добра. Справедливым признается воздаяние каждому по заслугам и, соответственно, несправедливым - незаслуженные почести и наказания. Справедливы объективные решения и несправедливы - пристрастные.
Итак, главное, что требует принцип справедливости - это уважение прав и достоинства людей. Это можно выразить и по-другому: справедливость заключается в исполнении человеком своих обязанностей, имея в виду, что обязанность - это форма долженствования, которой человеку вменяются действия, гарантирующие права людей. Таким образом, соблюдение справедливости в отношении других предполагает исполнение своих обязанностей. Справедливость же в отношении себя предполагает отстаивание собственных прав.
Понятие справедливость скорее философская категория, чем юридическая. С точки зрения права решение суда должно быть справедливым только тогда, когда оно основывается на законе и на истинных обстоятельствах произошедшего события. Но поскольку УПК РФ отказался от установления истины, а весь процесс построен на состязательных началах и примате личных интересов участников процесса, то в таком случае решение суда не может быть справедливым. Любое решение суда будет справедливым только с точки зрения одной из сторон, если оно соответствует ее интересам. В случае примирения сторон либо компромиссного решения, принятого судом, это решение тоже не будет справедливым, оно просто более или менее будет удовлетворять стороны. Видимо по этой причине в содержании ст. 383 УПК РФ, названной "Несправедливость приговора", речь идет только о соответствии назначенного наказания тяжести преступления, личности осужденного и о размере назначенного наказания… абсолютно непонятно, почему понятие "справедливость" не охватывает собой правильную квалификацию действий подсудимого. Неужели нашему обществу стало все равно, за что будет осуждено лицо? Сами разработчики УПК вряд ли согласятся с утверждением, что приговор справедлив, если лицо, фактически совершившее вымогательство, будет осуждено за самоуправство только по причине, того, что стороной обвинения было выдвинуто неправильное обвинение, а закон не позволяет суду возвратить дело на дополнительное расследование или иным образом изменить обвинение на более тяжкое. Готово ли правосознание граждан России к такому пониманию справедливости и законности приговора, Хочется верить, что нет.
Многие говорят, что отказ от принципа объективной истины означает оправдание судебных, следственных ошибок. Но разве в период господства теории объективной истины она помогала избегать их? Судебные и следственные ошибки всегда были, есть и будут. Человеческое правосудие не совершенно. Назначение права не в том, чтобы создать рай на земле, а в том, чтобы не дать ей превратиться в ад.
Задача обвинителя состоит в собирании материала, достаточного для того, чтобы доказать обвинение в суде. Задача защиты - показать, что обвинитель не справился с этой задачей. Задача суда вынести приговор на основе того доказательственного материала, который предоставили стороны. Задача законодателя в том, чтобы создать правила игры, равные для сторон, обеспечить беспристрастность суда в оценке доказательств и вынесения решения.
Никто не спорит, что в идеале каждый преступник должен быть по справедливости наказан. Но это непостижимый идеал. Не в последнюю очередь потому, что сами человеческие представления об истинном, справедливом являются относительными, изменчивыми.
Литература и примечания
1. См. об этом: Васильев Л.М. Практика как критерий истины в уголовном судопроизводстве. - Краснодар, 1993. 2.
Лобастов Г.В. Так что же есть истина? //Философские науки. 1991. №6. 3.
Фойницкий И.Я. Курс уголовного судопроизводства. Т.1. 1996. С.18. 4.
Лупинская П.А. Уголовный процесс. Учебник. - М., 1995. С.129. 5.
Софронов Г.В. Проблема истины в уголовном судопроизводстве: Текст лекции. - Екатеринбург, 1998. С.18.
Что есть истина? Вопрос вопросов философской науки получил весьма специфическое преломление в доктрине уголовного процесса, прежде всего в контексте ее (истины) совместимости с принципом состязательности, охраны прав и свобод человека и гражданина, презумпцией невиновности и прочими завоеваниями либеральной реформы уголовного судопроизводства новейшего времени.
В этой связи, давайте попробуем взглянуть на дискуссию об истине в уголовном процессе с утилитарной точки зрения и ответить на вопрос: что в практическом плане представляет собой институт установления истины в уголовном процессе и возможно ли его вплетение в ткань состязательного уголовного судопроизводства?
I. Истина в уголовном процессе.
При таком подходе в самом общем виде под установлением материальной (объективной) истины в уголовном процессе следует понимать такой подход к доказыванию, при котором субъект доказывания осуществляет его:
- по собственной инициативе,
- вне зависимости от доказательственной активности сторон,
- руководствуясь при этом принципом всесторонности, полноты и объективности исследования обстоятельств уголовного дела (средство достижения истины).
Если же инициатива в доказывании принадлежит сторонам, а суд, оставаясь относительно пассивным, выступает лишь в качестве независимого арбитра в споре сторон, говорят о формальной (юридической) истине[3].
Здесь необходимо сделать еще одно важное дополнение. Было бы большим заблуждением считать, что пассивный суд не стремится к установлению истины. Однако в рамках так называемой чистой состязательности она рождается в споре сторон. При этом стороны самостоятельно собирают доказательства для предоставления их суду, однако, в отсутствие независимого[4] органа, обязанного действовать объективно, всесторонне и беспристрастно, вынуждены соблюдать определенные процедуры, связанные с взаимным раскрытием доказательств, что в значительной степени обеспечивает объективность предоставляемой суду информации.
На основании изложенного позволю себе подвести некоторые предварительные итоги:
а) понятие истины в философском смысле не тождественно понятию истины в уголовном процессе, поэтому любые философские споры на основе обусловленности одного понятия другим не имеют практической ценности;
б) истина в уголовном процессе, как ее не назови, суть истина юридическая, поскольку ни один существующий процессуальный порядок не предусматривает ее отыскание в отрыве от юридических процедур;
в) дискуссия об истине в уголовном судопроизводстве по своей сути сводится к выбору оптимальной модели уголовно-процессуального доказывания, что, впрочем, не мешает каждой из существующих моделей по-своему стремиться к отысканию истины[5].
II. Истина и состязательность.
В рамках правовой дискуссии довольно часто выдвигаются суждения о том, что институт установления истины в уголовном судопроизводстве вступает в непримиримое противоречие с его же принципом состязательности. Для того, чтобы понять так ли это, необходимо прежде всего разобраться с содержанием данного принципа. Такой разбор представляет определенную сложность, поскольку единого подхода к содержанию принципа состязательности на сегодняшний день в доктрине нет. В самом общем виде данный принцип в уголовном судопроизводстве можно свести к следующим тезисам:
а) жесткое разграничение процессуальных функций обвинения, защиты и разрешения дела, соединенное с запретом совмещения их в одном лице;
б) наделение сторон обвинения и защиты равными правами и возможностями в отстаивании своей позиции перед судом;
в) ограничение роли суда в процессе созданием необходимых условий для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав.
Дискуссия противников и сторонников института установления материальной (объективной) истины развернулась вокруг последнего пункта и свелась, по сути, к противоположным ответам на вопрос: должен ли суд быть активным участником отыскания истины независимо от инициативы сторон или его роль сводится к пассивному арбитру в споре, опять таки независимо от активности сторон в процессе[6]. Активность суда в практическом плане означает его возможность самостоятельно допрашивать свидетелей, назначать производство экспертизы, а также иным образом собирать доказательства по собственной инициативе в целях полноты и объективности судебного разбирательства. По мнению противников института установления объективной истины такая активность суда на практике может обернуться восполнением неполноты предварительного расследования, а значит является реализацией функции обвинения, что для суда недопустимо. С точки зрения юриста-практика должен сказать, что такие опасения не лишены оснований, но об этом чуть ниже. В любом случае, можно констатировать, что активная роль суда, стремящегося к установлению истины, подвергается остракизму со стороны сторонников чистой состязательности с точки зрения чрезмерного вмешательства государства со всеми его властными институтами в ход уголовного судопроизводства. В этом смысле такое чрезмерное вмешательство не может не отражаться на интересах сторон (особенно, когда все участники, призванные объективно и беспристрастно исследовать в ходе предварительного расследования материалы уголовного дела, находятся на стороне обвинения), что на мой взгляд нельзя признать допустимым.
III. Истина и состязательность в российском уголовном процессе.
Действующий УПК РФ, в отличие от предшествующих ему процессуальных законов[7], никак не упоминает ни об истине, ни о средствах ее достижения. Вместо этого правоприменителю предлагается смесь континентальной и англо-саксонской моделей построения уголовного судопроизводства с отказом от установления материальной истины, состязательностью на стадии предварительного расследования и пассивным судом-арбитром. При ближайшем рассмотрении, однако, выясняется, что УПК РФ закрепляет по сути классическую смешанную модель уголовного судопроизводства, активно сдобренную нормами-декларациями в духе чистой состязательности. Такое положение вещей явилось результатом очень непростой и разнонаправленной работы составителей нового российского процессуального кодекса[8].
Для иллюстрации сказанного, приведу два положения, которые имеют отношение к рассматриваемой проблематике:
1. В главе 6 УПК РФ следователь поименован в качестве стороны обвинения. Следовательно, в силу ч. 2 ст. 15 УПК РФ на него не могут быть возложены функции стороны защиты. Но в то же время он обязан в рамках расследования устанавливать обстоятельства, исключающие преступность и наказуемость деяния (п. 5 ст. 73 УПК РФ), а при их установлении вынести постановление о прекращении уголовного дела (гл. 29 УПК РФ), что, по идее, налагает на него обязанность в определенных случаях действовать в интересах защиты. Получается, что на стадии предварительного расследования реализация принципа состязательности в отношении следователя сводится к декларативному отнесению его к стороне обвинения, что, конечно, в определенной степени не может не дезорганизовывать его работу. Попытка же провести содержательный анализ процессуального статуса следователя приводит к убеждению, что на стадии предварительного расследования реализован как раз принцип установления материальной истины путем всестороннего, полного и объективного исследования материалов уголовного дела. Чем еще можно объяснить положения ч. 4 ст. 152 УПК РФ и ч. 2 ст. 154 УПК РФ, где всесторонность, объективность и полнота (как средства достижения материальной истины) упоминаются в качестве ценностных характеристик предварительного расследования?
2. Активность суда положениями УПК РФ действительно ограничена, что не позволяет говорить о том, что принцип установления материальной истины в настоящее время распространяется и на судебные стадии. В отличии от УПК РСФСР 1960 года российский суд не вправе по собственной инициативе возбудить уголовное дело, вернуть материал для производства дополнительного расследования, самостоятельно допрашивать свидетелей и иным образом восполнять неполноту предварительного расследования. Учитывая, помимо прочего, последствия отказа государственного обвинителя от обвинения, а также всевозможные сделки со следствием и правосудием, можно уверенно сказать, что в стадии уголовного судопроизводства материальная истина уступает место формальной в полном соответствии с принципом состязательности. Вместе с тем нельзя не отметить, что на практике правоприменитель зачастую сталкивается с явным непринятием судом своих ограниченных функций, что выражается, например, в активном допросе свидетелей и потерпевшего фактически вместо государственного обвинителя, а также содействии последнему в восстановлении допустимости доказательств, полученных с нарушением требований процессуального закона[9]. Происходит это во многом потому, что государственный обвинитель ведет себя в процессе пассивно, а суд, несмотря на декларативные нормы о состязательности, продолжает считать себя обязанным устанавливать истину, то есть самостоятельно сделать за прокурора его работу. Беседуя со многими судьями, критикующими пассивность прокурора в процессе, мне приходилось слышать, что суд-де орган борьбы с преступностью, а некомпетентность отдельного участника уголовного судопроизводства (в данном случае прокурора) не может являться препятствием для установления истины по делу. Хотя все понимают, что это не от хорошей жизни.
IV. Истина и состязательность. Возможность симбиоза.
1. Суд, осуществляя свою основную и единственную функцию в уголовном процессе (функцию разрешения уголовного дела) не может являться в полном смысле субъектом доказывания как его понимает УПК РФ (ст. 85). Поясню сказанное. В ходе судебного разбирательства суд может быть сколь угодно активным в своем желании правильно разрешить дело, но изначально он связан пределами судебного разбирательства, которые задает сторона обвинения. Выход за такие пределы для суда невозможен. Поэтому в ходе судебного разбирательства суд всего лишь осуществляет ревизию доказательственного потенциала сторон с тем, чтобы в итоге соотнести его с парадигмой обвинительного заключения на предмет истинности или ложности содержащихся в нем тезисов как относительно вины, так и в части предложенной обвинением правовой квалификации содеянного. При этом он не вправе собирать доказательства, тем более по собственной инициативе, поскольку обратное неминуемо уводит его от функциональных начал разрешения дела в сторону обвинения или защиты. При такой постановке вопроса судебное разбирательство выступает в качестве средства верификации знания стороны обвинения об обстоятельствах деяния путем состязательного исследования доказательств сторон, и в этом смысле, суд, безусловно, выступает в качестве одного из ключевых субъектов отыскания юридической истины по уголовному делу.
2. Осуществление стороной обвинения возложенной на нее законом функции (уголовное преследование) невозможно без полного, объективного и всестороннего расследования. В свою очередь необходимость всесторонности и объективности расследования вынуждает нас четко отделить функцию обвинения от самостоятельной функции в уголовном процессе – функции расследования уголовного дела, которая осуществляется специально уполномоченным и независимым должностным лицом – следователем. Независимость следователя от сторон в рамках осуществления расследования уголовного дела, с одной стороны, диктует необходимость в отказе от самостоятельного принятия им правоприменительных решений о начале расследования (возбуждение уголовного дела), его прекращении (прекращение уголовного преследования), а также о привлечении лица в качестве обвиняемого, что является безусловной прерогативой стороны обвинения. С другой стороны, следователь не должен завесить от позиции сторон (в частности, стороны обвинения) в отношении необходимости применения мер процессуального принуждения.
3. Объективность и всесторонность расследования уголовного дела должна достигаться в том числе через предоставление возможности стороне защиты (вне зависимости от ее (стороны) желания такой возможностью воспользоваться) активно участвовать в процессе сбора доказательств вообще и опровержения доказательств обвинения (например, путем предоставления стороне защиты возможности осуществить перекрестный допрос свидетелей обвинения) в частности.
4. Подобный подход, при котором расследование уголовного дела осуществляется независимым следователем при участии сторон, а результаты такого расследования становятся объектом оценки беспристрастного, но, в известной степени, пассивного[10] суда, на мой взгляд, способен, во-первых, придать элемент состязательности наряду с судебными и досудебным стадиям уголовного процесса, а во-вторых, обеспечить достижение юридической истины без совмещения функций сбора, проверки и оценки доказательств, с одной стороны, и уголовного преследования с другой, в руках стороны обвинения, объективность и беспристрастность которой подвергаются последнее время обоснованному сомнению.
[2] Философия в вопросах и ответах: Учебное пособие для вузов / под ред. проф. Е.Е. Несмеянова. – М.: Гардарики, 2000. С. 278.
[3] Не сложно обнаружить, что концепция материальной истины характерна для романо-германской системы уголовно-процессуального права. В свою очередь англосаксонская система концепцию материальной истины отвергает, оставаясь в парадигме истины формальной.
[4] Независимого, в первую очередь, от интересов сторон.
[5] В этом смысле я полностью разделяю точку зрения Л.В. Головко, изложенную в журнале Библиотека криминалиста. Научный журнал. №4(5), 2012. С. 65 – 87.
[6] Видимо, правильнее будет сказать, в рамках такой активности.
[7] Имеются в виду Устав уголовного судопроизводства 1864 года, УПК РСФСР 1922, 1923 и 1960 годов.
[8] Подробнее см.: Мизулина Е.Б. Как создавался УПК // Материалы международной научно-практической конференции, посвященной принятию нового Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации. М., 2002.
[9] Например, по собственной инициативе вызывает и допрашивает следователя, проводившего предварительного расследование, об обстоятельствах производства спорных следственных действий. В итоге после такого допроса доказательство, полученное в результате следственного действия, признается допустимым полностью или в интересующей обвинение части.
[10] Пассивного в том смысле, что он пассивно относится к стремлению стороны обвинения навязать ему повторное расследование уголовного дела, чем снять с себя часть ответственности (если не всю) за судьбу публичного обвинения.
Истина в уголовном судопроизводстве носит системный, упорядоченный характер, располагает при этом рядом обоснованных доказательств. Так как истина в уголовном судопроизводстве является научной, то она общезначима и повторяема [5, c. 1415].
Достижение истины в уголовном судопроизводстве основано на соответствие между фактическими обстоятельствами и высказываниями о них. Истину в данном аспекте необходимо понимать как свойство, принадлежащее высказыванию, которое, в свою очередь, характеризует нечто внешнее по отношению к самому высказыванию. Само по себе высказывание может носить как истинный, так и ложный характер, а критерием истинности выступает некий внешний контур, соответствие фактическому обстоятельству. Таким образом, истинное высказывание представляет собой фактическое соответствие положению дел, реальной ситуации.
Так, например, если одно лицо нанесло увечья другому — это внешние фактические обстоятельства, которые имели место быть в действительности, а потому они представляют собой истину и эту истину необходимо установить в рамках уголовного судопроизводства, дабы привлечь к уголовной ответственности виновное лицо и, таким образом, восстановить социальную справедливость, защитить нарушенные права и интересы потерпевшего. При этом утверждение о том, что увечья причинило конкретное лицо может быть как истинным, так и ложным, так как если сам факт причинения вреда здоровью подтверждается наличием определенных внешних признаков, то причастность и вину лица необходимо доказать.
Достижение истины, в свою очередь, представляет процесс, в рамках которого сопоставляются сведения, имевшие место в действительности со знаниями об этих сведениях, устанавливаются соответствующие сведения, которые выступают в качестве предмета доказывания, а также все обстоятельства, которые подлежат доказыванию по уголовному делу [1, c. 77].
Таким образом, должен быть установлен круг всех элементов предмета доказывания. Кроме того, закрепление всех фактов, касающихся совершаемых преступлений в конкретном нормативном правовом акте — в УПК РФ придает истине в уголовном судопроизводстве юридический характер.
Достоверность — еще одно свойство, которым должна обладать истина в уголовном процессе. Достоверность представляет собой верность, которая не вызывает сомнений. Достоверность истины в уголовном процессе — это такое стечение вероятностей, которое формируется доказательствами, представленными в рамках уголовного судопроизводства.
При этом суд должен прийти к внутреннему убеждению о том, что определенные события, которые выступают в качестве предмета исследования, действительно имели место быть.
Таким образом, внутреннее убеждение, прежде всего есть некая предпосылка установления и достижения истины в уголовном судопроизводстве.
То есть, внутреннее убеждение становилось оценочным критерием и отсюда выходило, что сам субъект проверяет то или иное утверждение за счет собственной же убежденности.
Однако внутреннее убеждение, напротив, должно носить, как бы парадоксально это не звучало — максимально отстраненный и объективный характер.
Внутреннее убеждение можно рассматривать как представление об истине, которое формируется в сознании человека, и которое сводится к тому, что она носит достоверный характер.
Вероятность как свойство, присущие истины, обозначает, что те или иные события, обстоятельства возможны и допустимы в принципе. Например, если лицо физически не могло себе самостоятельно причинить вред, значит вероятно причинение данному лицу вреда со стороны кого-то другого.
Объективность истины, в свою очередь — это такое знание о том или ином событии, обстоятельстве, которое не зависит от субъективных представлений участников уголовного судопроизводства. Для того, чтобы получить объективную истину, необходимо исследовать обстоятельства дела со всей объективностью, всесторонностью и полнотой.
Все указанные свойства необходимо тщательно устанавливать и проверять их наличие. При этом именно посредством сложной интеллектуальной работы формируется внутреннее убеждение для дальнейшего достижения истины по уголовному делу.
Внутреннее убеждение также выступает в качестве основы, на которую ориентируется принцип свободы оценки доказательств, а также одновременно выступает как гарантия независимости судьи в ходе вынесения приговора.
Внутреннее убеждение по своей природе является субъективным, однако, несмотря на это, необходимо стремится к объективности в его содержании, только в таком случае в уголовном судопроизводстве может быть достигнута истина. Иными словами, решение принимает конкретный человек, однако он должен перед тем, как принять его, оценить достоверно установленные и закрепленные факты и только тогда будет достигнута истина по конкретному уголовному делу [3, c. 2].
Внутреннее убеждение формируется в процессе сопоставления знания с действительностью в случае, если невозможно достоверно убедиться в том, что полученное знание истинно, то есть соответствует фактической действительности, то, по крайней мере, приходит определенная решимость принять тот или иной факт, убеждение за истинное.
Внутреннее убеждение, таким образом, может выражаться в следующем:
− оценке имеющихся фактов и их проверке — проверяется то, насколько они совпадают с действительностью;
− принятие определенного убеждения за истинное.
То есть внутреннее убеждение — это критерий, который позволяет судить о том, достигнута ли истина в уголовном процессе по результатам расследования и разрешения конкретного уголовного дела.
Специфика внутреннего убеждения состоит в том, что оно, как уже было сказано выше, по своей природе носит субъективный характер, однако именно с помощью него достигается объективная истина. Выражено это, главным образом в том, что внутреннее убеждение формируется и реализуется не только в процессе оценке доказательств, но и в ходе их собирания [4, c. 2].
Так, сначала следователь формирует на основании имеющихся данных определенное внутреннее убеждение — о том, имело ли в действительности конкретное преступление и о наличии вины определенного лица, а далее уже суд более обширно и глубоко оценивает все имеющиеся в деле материалы, дабы сформировать собственное внутреннее убеждение и, таким образом, вынести справедливое решение.
Внутреннее убеждение является методом или способом оценки доказательств. Внутреннее убеждение субъекта доказывания выступает в качестве метода оценки доказательств в соответствии с реально присущими им свойствами, а также как метод подхода к определению характера, значения по делу.
Также внутреннее убеждение выступает и в качестве эмоционально окрашенное отношение субъекта доказывания к истинности результатов познания объектов, то есть внутреннее убеждение носит не только субъективный, но также и психологический характер.
Внутреннее убеждение также можно рассматривать в качестве результата оценки доказательств, который означает, что следователь или судья уверены, что те выводы, к которым они пришли в процессе уголовно-процессуального доказывания являются правильными.
Следует учитывать то, что убеждение называется внутренним не только потому, что формируется в сознании субъекта, а потому, что единственное убежище, внутри которого заключается истина — наличная совокупность доказательств.
Целесообразно называть ключевые признаки внутреннего убеждения как метода, с помощью которого оцениваются доказательства и, собственно, достигается истина в уголовном судопроизводстве:
− объективность — наличие опосредованного, достоверного знания. Метод отражает знание об определенном предмете исследования, а субъект доказывания воспринимает факты объективной действительности, которые, собственно, касаются предмета доказывания. Предмет доказывания является моделью доказывания, которая располагает фактами и обстоятельствами, присущими уголовному делу вне зависимости от наличия состава преступления. Совокупность структурных элементов в общем виде отражает полноту и всесторонность знаний о преступлении;
− общезначимость — внутренне убеждение носит универсальный характер, то есть данный метод применим как для судьи, так и для следователя, дознавателя, которые также собирают и оценивают доказательства. Внутреннее убеждение обеспечивает рациональное и системное познание, так как явления объективной действительности подлежат тщательной обработки с учетом уже имеющихся знаний и накопленного опыта;
− воспроизводимость — наличие инвариантности действий любого субъекта в тождественно-подобной ситуации, то есть, вынесенное решение либо принятый акт могут быть пересмотрены и отменены/изменены;
− целесообразность — рациональная подконтрольность осуществления мыслительных и логических операций, связанных с оценкой доказательств [4, c. 2].
Таким образом, внутреннее убеждение как метод оценки доказательств можно охарактеризовать в качестве активного, творческого познавательного процесса, основой которого выступают познавательные способности субъекта доказывания;
− необходимость — результаты оценки могут быть получены только если соблюдаются все установленные законом нормы и правила, процедурные и процессуальные требования;
− операциональность — в определенной степени результат внутреннего убеждение зависит от субъекта и, частично, от его опыта и даже мировоззрения;
− эффективность — результат применения метода носит запланированный характер, так как само по себе применение предполагает, что необходимо осуществить правильную, обоснованную и законную оценку доказательств согласно установленным критериям.
Внутреннее убеждение, думается, правильно будет характеризовать как совокупность следующих ключевых структурных элементов:
− метод, используемый для оценки доказательств;
− принцип оценки доказательств;
− результат оценки доказательств;
Внутреннее убеждение обеспечивает достижение истины в уголовном судопроизводстве еще и потому, что выступает неким барьером, ограничением произвольности действий суда, а также служит стимулом вынести законный и обоснованный приговор [4, c. 4].
Внутреннее убеждение также в известной степени обеспечивается и правовой, нравственной культуры судьи, которая в обязательном порядке должна не просто присутствовать, а быть максимально высокой. Если внутреннее убеждение сформировано адекватно, то оно будет отражать объективную истину и составлять основу выносимого судебного акта, а значит — выступать в качестве своего рода гарантии предотвращения судебных ошибок.
Основные термины (генерируются автоматически): внутреннее убеждение, уголовное судопроизводство, истина, достижение истины, уголовное дело, объективная истина, оценка доказательств, том, уголовный процесс, объективная действительность.
Похожие статьи
Достижение юридической истины как условие соответствия.
Объективная истина предполагает наличие таких знаний и выводов об обстоятельствах дела, которые правильно
Проблемы оценки доказательств по уголовному делу. доказательство, оценка доказательств, Уголовно-процессуальный кодекс, уголовное дело, внутреннее.
К вопросу соотношения познания и истины в системе уголовного.
Уголовно-процессуальное познание и уголовно-процессуальное доказывание имеет в своей сущности много
Интересует ли суд достижение истины в ходе расследования уголовного дела и
При неизвестности действительности система включает компенсацию внутренних.
Проблемы оценки доказательств по уголовному делу
Мухин И. И. Объективная истина и некоторые вопросы оценки судебных доказательств при
уголовное судопроизводство, материальная истина, РФ, истина, установление истины
Уголовно-процессуальная деятельность суда в функциональном отношении сегодня, на наш.
Цель доказывания в уголовном процессе | Статья в журнале.
Процессуальная (юридическая) истина является относительной объективной истиной. В процессе доказывания по уголовному делу необходимо стремиться к достижению объективной истины в том объеме и теми способами, которые определены законом.
О сущности доказательств в уголовном судопроизводстве
уголовное судопроизводство, материальная истина, РФ, истина, установление истины, надлежащая
В статье рассматриваются актуальные проблемы оценки доказательств по уголовному делу.
Ключевые слова:уголовный процесс, объективная истина.
Объективная истина – это самостоятельный юридический институт, значение
Положения о недопустимости доказательств содержит требование о том, что показания, основанные на
Основные термины (генерируются автоматически): объективная истина, РФ, уголовное дело.
Объективная истина и суд присяжных | Статья в журнале.
В данной статье рассмотрен вопрос о возможности установления объективной истины в уголовном процессе. Автор ставит в зависимость разрешение поставленного вопроса с воплощением участниками уголовного судопроизводства своего потенциала в рамках.
Допустимость доказательств в уголовном процессе
Вопрос об истине в уголовном судопроизводстве находится в центре внимания специалистов с
На этом направлении можно отметить два несомненных достижения.
доказательство, оценка доказательств, Уголовно-процессуальный кодекс, уголовное дело, внутреннее.
Эволюция взглядов на понятие доказательства в отечественной.
Теория свободной оценки доказательств характеризует уже смешанный процесс, а именно ту модель уголовного процесса, пришедшей на смену процессу инквизиционному процессу и доминирующей в континентальной правовой системе. Суть свободной оценки доказательств.
В современной юридической литературе есть разные взгляды на понятие истины в уголовном судопроизводстве.
Под истиной в правосудии и в теории доказательств понимают соответствие (адекватность) знания судей фактам реальной действительности и правоотношениям, т. е. правильное знание фрагментов действительности, имеющих юридическое значение.
Под объективной истиной понимается такое содержание человеческих знаний, правильно отражает объективную действительность и не зависит от субъекта, не зависит ни от человека, ни от человечества.
Установить истину в уголовном процессе означает познать прошлую событие и все обстоятельства, подлежащие установлению по уголовному делу в соответствии с тем, как они имели место в действительности.
Установления обстоятельств дела такими, какими они были в действительности, составляет содержание объективной истины в уголовном процессе. Под последней принадлежит понимать полную и точную соответствие выводов расследования и суда обстоятельствам конкретного уголовного дела в их социально-значимой и юридической оценке .
Объективная истина относительно судебного процесса означает:
1. Суд устанавливает фактические обстоятельства дела именно такими, какими они были в действительности: суд устанавливает достоверную событие, т. е. то, что произошло (важно и умение Суда предусматривать достоверную событие, то есть такую, которая специально наступит в будущем при наступлении определенной совокупности условий). В этом прогностическая функция правосудия и акта правосудия, в котором, наряду с оценкой фактов прошлого, дается и взвешенный способ организации положительного влияния на сферу значимых для человека правоотношений.
2. Достигнутое знание достоверное, в основе его - исследование и оценка судом доказательств.
3. Суд правильно разобрался в спорных правах и обязанностях сторон.
4. Суд принял обоснованное и законное решение.
Взгляды на истину в уголовном процессе сегодня продиктованы стремлением вернуться к действительно соревновательному судопроизводству.
Попробуем дать определение истины, которое могло бы удовлетворить потребности современного уголовного процесса.
Истина в уголовном судопроизводстве - это установленная в судебном порядке соответствие выводов суда, сделанных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела, так как они имели место в действительности, и были установлены судом на основании рассмотренных доказательств, оцененных по внутреннему убеждению
ЖУРНАЛ РОССИЙСКОЕ ПРАВО В ИНТЕРНЕТЕ
Журнал "Российское право в Интернете". Номер 2009 (02) Истина как цель уголовно-процессуального познания
Белов М.В., кандидат философских наук, доцент кафедры философии МГЮА
Вопрос об истине относится к числу ключевых философских проблем. Научная экстраполяция решения данного вопроса на уголовный процесс требует единства философского и частно-научного подходов. Рассогласование названных подходов ведет к путанице и безбрежному плюрализму. Гносеологическая основа рассуждений и выводов об истине по уголовному делу должна быть достаточно ясной, конкретной. Желательно, чтобы философская позиция каждого участника диспута не вызывала сомнений. А "свободные" от всякой философии исследователи остаются, как известно (по Энгельсу), в плену наихудших философских систем. Конкретность идейной позиции связана с необходимостью уточнения тех или иных категорий. Прежде всего и особенно нуждается в дальнейшей творческой разработке и уточнении–развитии понятие истины. Заданный Понтием Пилатом Иисусу Христу вопрос "Что есть истина?" (картина Н.Н. Ге) продолжает волновать многих. Кое-кто сегодня ставит под сомнение необходимость изучения, исследования проблемы истины. К примеру, В.К. Шугуров утверждает: "Мне кажется, что сегодня целесообразно и в философии говорить не об истинности знаний или их научности, а об их качестве, их точности, подобно тому, как это делается в науке" [1] . Вероятно, кто-то скучает о Средневековье и об алогизмах, разделяя мнение А.П. Фейерабенда, объявившем истину зловредным монстром. С диалектико-материалистической точки зрения, реальный мир (внешний и внутренний по отношению к субъекту познания) познаваем. Разумеется, что исчерпывающим образом нельзя отразить не только бесконечность, недосягаемые в конкретный исторический момент объекты (их бесконечное множество), но и любой единичный объект, находящийся в границах досягаемости. Несомненно, что истина является целью (или одной из целей) познания, любого вида исследования, включая, конечно, и уголовно-процессуальное познание. В юридической литературе можно встретить категорическое отрицание истины как цели уголовного судопроизводства. Так, профессор В.А. Лазарева утверждает (считая, что абсолютной истины не существует): "Достижение истины не является целью уголовного процесса, но отраженный в приговоре, вступившем в законную силу, результат уголовного процесса презюмируется как истинный" [2] . Профессор Е.А. Доля Выражает совершенно иную позицию, а именно: "Процесс доказывания можно определить как осуществляемую в предусмотренном законом порядке деятельность органов расследования, прокурора и суда по собиранию, проверке и оценке доказательств с целью установления истины по уголовным делам". [3] Известно, что путь к истине должен быть истинным. К цели могут вести и несколько истинных путей. В отдельных случаях истина может быть достигнута и неистинным путем, например, астрологическим приемом угадывания (по расположению звезд в Туманности Андромеды астролог угадывает город, где скрывается от правосудия преступник). Некоторые работы, посвященные доказыванию в уголовном процессе (например, уже упоминавшееся учебно-практическое пособие В.А. Лазаревой), не уделяют должного внимания диалектической логике. Доказывание без диалектики как логики и методологии выглядит странным, даже если автор и отрицает истину как цель. Признание плодотворности диалектического пути к истине требует соблюдения целостного комплекса принципов диалектики как методологии. В их числе: принцип противоречия, объективность рассмотрения, всесторонность исследования, единство количественного и качественного подходов, принцип отрицания отрицания, необходимость рассматривать объекты познания в их развитии и всеобщей связи, принципы, вытекающие из соотносительных категорий диалектики (причинности, системности. ), и другие принципы. Ядром, сущностью данной системы философских принципов является принцип противоречия. Для уголовного судопроизводства особую ценность представляет собою гносеологический принцип достижимости истины. Вызывает недоумение тот факт, что в УПК РФ нет философской категории "истина". А в ст. 243 УПК РСФСР (М., 1987) сказано: "Председательствующий руководит судебным заседанием, принимая все предусмотренные настоящим Кодексом меры к всестороннему, полному и объективному исследованию обстоятельств дела и установлению истины…". Сегодня исчезли из российского законодательства и категория "истина", и активная роль суда в ее достижении. Однако проблема истины в правосудии остается актуальной, продолжая обращать на себя внимание философов и юристов. Концепций истины – несколько десятков. Применительно к уголовному судопроизводству – не меньшее количество. Рассматривая этот плюрализм подходов, мнений, желательно (хотя весьма сложно в ряде случаев) провести более или менее подвижную границу между приемлемыми для научной дискуссии мнениями и такими взглядами, концепциями, которые следовало бы отнести к разряду явно абсурдных. Стремиться различать научный подход от ненаучного следует с учетом возможности заблуждения, ошибки в разграничении и необходимости творческого стиля мышления при названном разграничении и решении соответствующих вопросов по существу. С позиций научности, единственно приемлемой для российского правосудия, выступает диалектико-материалистическая (требующая дальнейшего творческого развития) концепция истины. Вызывает дополнительную трудность то обстоятельство, что трактовка данной концепции даже ее приверженцами неоднозначна. Согласно гносеологии диалектического материализма истина есть мысль, которая с той либо иной степенью адекватности отражает объект познания. Категория истины применима к отображению вещей, процессов, связей, свойств, ситуаций, состояний любого элемента реального мира (включая человека) – в прошлом, настоящем и будущем. Истинными могут быть и мысль-творчество, и мысль-самоотражеие. Принципиально важен для философско-юридической полемики ответ на вопрос о применимости категории "истина" к оценочным суждениям (включая выводы о невиновности, виновности и мере наказания). Любая мысль оценочного характера может содержать истину либо отрицать ее. Например, при постановлении приговора суд разрешает перечисленные в ст. 299 УПК РФ вопросы, ответы на которые логично расценивать под углом зрения истинности. Названная статья содержит вопросы: 1) доказано ли, что имело место деяние, в совершении которого обвиняется подсудимый; 2) доказано ли, что деяние совершил подсудимый; 3) является ли это деяние преступлением. ; 4) виновен ли подсудимый в совершении этого преступления; 5) подлежит ли подсудимый наказанию. ; 6) имеются ли обстоятельства, смягчающие или отягощающие наказание; 7) какое наказание должно быть назначено подсудимому; и другие вопросы. Попутно следует отметить, что нормы права должны содержать истину. Мера истинности оценочного суждения (умозаключения) характеризует степень точности, глубины и полноты исследования. При этом важно различать истину-процесс и истину-результат не только в области аксиологических высказываний, рассуждений, выводов. Диалектико-материалистическая гносеология рассматривает истину по существу как исключительно сложную систему противоречий между объективным и субъективным, абсолютным и относительным, абстрактным и конкретным. В ключе данной гносеологии истина по уголовному делу является одновременно идеальной (нематериальной, хотя ее носитель и материален), объективной (по источнику информации и содержанию полученного знания), абсолютной (в смысле не только недосягаемого идеала полноты отражения, но и неопровержимости мысли об отдельных момента, сторонах, связях, атрибутах, обстоятельствах…конкретного объекта познания) и относительной (в смысле неполноты и допустимой неточности, приблизительности); она содержит моменты абстрактного, конкретного и субъективного. Высшим критерием истины (согласно диалектическому материализму) выступает всемирно-историческая практика. Следует принимать во внимание и логический (научно-теоретический) критерий [4] . Такой критериальный подход сохраняет свою ценность и в уголовно-процессуальном познании. Здесь целесообразно подчеркнуть особое значение для уголовного судопроизводства практики борьбы с преступностью, прежде всего практики расследования конкретной категории дел. О чем продолжают спорить юристы по проблеме истины в уголовном процессе? Главным образом – о диапазоне применимости категории "истина" и о характере истины, устанавливаемой по уголовному делу (является ли она абсолютной, относительной…?). Нередко тот или иной автор не указывает с должной ясностью на свою философскую позицию. Встречающиеся кое-где ссылки на "классическую" концепцию истины (Платона и Аристотеля) не уточняют, что эта концепция по сути несовместима с современной диалектико-материалистической (Платон – объективный идеалист, Аристотель – колебался между материализмом и идеализмом; оба мыслителя как диалектики были весьма далеки от уровня гегелевской диалектики и от философской высоты Маркса, Энгельса, Ленина). Назвать платоновско-аристотельскую концепцию истины научной и приемлемой для современного правосудия – нет достаточных оснований. О плюрализме мнений насчет диапазона применимости категории "истина" (о содержании истин в уголовном судопроизводстве). Ряд юристов высказали точку зрения, согласно которой в содержание истины по уголовному делу входит лишь верное отображение фактических обстоятельств общественно опасного деяния. Этот взгляд выразили М.С. Строгович, М.А. Чельцов, И.В. Тыричев и другие авторы. Так, И.Л. Петрухин считает, что правовые оценки и меры наказания "не должны включаться в понятие истины" [5] . Некоторые авторы, среди которых А.Л. Ривлин, И.Д. Перлов, П.Ф. Пашкевич, И.И. Нарский, И.И. Мухин, в содержание истины по уголовному делу включили и меру наказания. Эта гносеологическая позиция, утверждающая приемлемость категории "истина" к оценочным выводам (в частности, о виновности и мере наказания), представляется правильной. Разнообразие суждений заметно и по вопросу о характере истины, устанавливаемой в уголовном процессе. По мнению А.Л. Ривлина, М.А. Чельцова, М.Л. Якуба и других юристов, философские понятия абсолютной и относительной истины неприменимы к уголовному процессу. Ю.К. Орлов пишет, что "для характеристики результатов судебного доказывания не подходят понятия ни абсолютной истины, ни относительной, ни той и другой вместе взятых. Но главное заключается в другом. Данные понятия вообще характеризуют лишь бесконечный процесс общечеловеческого познания" [6] . Цитируемое утверждение со словом "лишь" явно не соответствует научной теории истины. Абсолютность и относительность характеризуют не только бесконечное развитие мысли, но и ограниченную временем человеческой деятельности истину-процесс, а также конкретную истину-результат. Отрицание единства абсолютного и относительного в истине совершенно не приемлемо для диалектико-материалистической теории истины. А.Л. Никифоров верно отмечает, что "абсолютная истинность и относительная истинность не исключают друг друга и к ним не применим закон непротиворечия" [7] . Иногда, по-разному интерпретируя понятия абсолютности и относительности, не одинаково определяя содержание истины, ряд авторов не без оснований истину в уголовном судопроизводстве считают абсолютно-относительной. К ним относятся Л.Т. Ульянова, А.И. Трусов, В.Я. Дорохов, И.М. Лузгин и другие. Продолжение творческой полемики об истине как ценности и цели уголовно-процессуального познания актуально для теории и практики уголовного судопроизводства, для совершенствования соответствующего законодательства. Философско-правовая проблема и впредь должна разрешаться в русле взаимодействия философов и юристов (а также представителей иных областей гуманитарной науки) – под знаменем научной методологии.
Читайте также: