Как вступление в евросоюз повлияло на жизнь простых граждан прибалтики

Обновлено: 08.07.2024

О развале СССР и провозглашении независимости

Алексей, 46 лет, Рига

В 1991 году я заканчивал школу. Тогда у меня не было ощущения, что происходит какое-то историческое событие. По рассказам родителей, в Риге жизнь всегда была свободнее, а с началом перестройки, на которую и пришлось мое взросление, стало еще проще. Не знаю, может быть, со мной не согласятся те, кто участвовал в движении за независимость и их там действительно прессовал КГБ.

Но я был обычным подростком, меня тогда интересовала музыка, одежда, отношения с девушками. А в этом особо никто не мешал. Плюс ты летом встречаешься с туристами из России, например, в той же Юрмале, и понимаешь, что в сравнении с ситуацией там [у нас] все вообще здорово.

Виктор, 53 года, Вильнюс

Мне сложно сказать, почему меня так увлекла именно идея независимой Литвы, а не реформации Союза. Может, потому что моя мать была литовкой. Может, потому что задача реформировать весь Союз, а не устроить жизнь в маленькой Литве, казалась неподъемной. А может, я просто хотел быть как все мое университетское окружение.

Сергей, 28 лет, родился в Таллине, сейчас живет в Санкт-Петербурге

Я много раз спрашивал отца, почему они не пытались никак сопротивляться. Что в Эстонии, что в Латвии русских было более трети населения, и это, извините, не подсобные рабочие же, специалисты.

Он как раз думает, что в этом и проблема — русские считали, что без них ничего работать не будет. Сменятся вывески, в правительстве вместо коммунистов будут сидеть эстонские диссиденты и вещать о свободе. А кто-то же должен функционирование системы обеспечивать. Не только государственной. Больницы, электростанции, железные дороги. И на русских никто давить не будет, лишь бы в политику особо не лезли. Ну вот и получили

Николай, 30 лет, вырос в Риге, сейчас живет в Дюссельдорфе

Мои родители — люди со своеобразной жизненной позицией. Когда Союз начал распадаться, у них было два варианта: остаться в Риге или уехать в Россию. Они решили остаться. Почему? Потому что были уверены, что из независимой Латвии будет легко дернуть куда-то в Европу.

Учащиеся Пушкинского лицея в Риге

Виктория, 35 лет, Кохтла-Ярве

Так вышло, что до революции предки по папиной линии жили в районе нынешней российско-эстонской границы, но во время Гражданской войны родные места покинули. Мой дед вернулся уже в советскую Эстонию после Великой Отечественной. Поэтому, когда страна провозгласила независимость, на гражданство мы претендовать не могли — никто из наших предков не был гражданином первой Эстонской республики. Так мы и стали негражданами.

Мне кажется, тогда никто из местных русских не переживал, потому что мы все были воспитаны в советской традиции: люди — братья, и вот это все. Никто не ожидал, что эстонцы резко перекрасятся в националистов.

Хотя у нас в Принаровье были попытки остаться с Россией. Местные власти дважды выступали с попыткой провозгласить автономию с целью получения независимости в дальнейшем, в 1991 и 1993 годах. Однако российские власти тогда не поддержали нас. И от этого куда больнее, чем от политики эстонского правительства. От него ничего не ждешь, оно нам чужое.

О становлении прибалтийских государств и росте национализма

Алексей, 46 лет, Рига

Лично для меня национальная идентичность никогда много не значила. Если бы значила, то я бы в Россию уехал. А то получается такая история, что русский язык и русская культура для тебя важны, но чего-то ты уезжать из Латвии никуда не торопишься. Потому что политические права, видимо, могут подождать, когда есть безвиз в Шенгенскую зону.

Любишь Латвию — принимай правила. А не любишь — так зачем здесь жить? Рига — мой дом. Но я никогда не скажу, что Рига — русский город. Это бред

Конечно, лет 20 назад было труднее получить гражданство, если ты русский. Но в последние годы это не очень сложно. Поэтому многих соотечественников не понимаю.

Виктор, 53 года, Вильнюс

Разумеется, вся романтика борьбы за независимость быстро ушла в прошлое. Романтики в целом в политике не выживают. А прагматика такова, что можно сколько угодно говорить про великую историю, про союз с Польшей, про литовских князей, правивших нынешними Белоруссией и Украиной, но сейчас Литва — это маленькая страна. Маленькая страна в большом объединении, Евросоюзе. И причем это не какая-нибудь Словения, это страна с претензией. Отсюда и разговоры про великую историю.

Чтобы не раствориться в ЕС, чтобы сохранить вот эту свою национальную гордость, маленькой Литве нужен был большой враг. Им и стала Россия. Причем врагом и историческим — оккупантом, и современным — врагом с абсолютно противоположными ценностями, которые вновь пытаются навязать

Теперь мне жаль, что я выступал за независимость. Моя жизнь сложилась неплохо. Язык я знал, в общество встроился. Но это я — человек на стыке культур. А вот тем, кто отождествлял себя только с Россией, было несладко.

Штурм здания Верховного Совета Литвы, 8 января 1991 года

Фото: Сабаляускас Альгирдас / ТАСС

Сергей, 28 лет, Таллин — Санкт-Петербург

Мне кажется, другое общество эстонцы в принципе построить не могли. Это в их культурном коде. Всю свою историю они вот так вот и жили, просто сами находились в подчиненном положении. Шведы, немцы, русские всегда жили в городах и правили, а эстонцам доставалась незавидная роль обслуги. Перед революцией ситуация начала меняться, конечно, но погоды это не сделало.

У родителей были определенные надежды, связанные с вступлением Эстонии в ЕС в 2004 году. Все-таки Европа — это толерантность, демократия. Вряд ли в ЕС позволят существовать стране с апартеидом в своем составе. Оказалось, нет, позволили. Конечно, какие-то дежурные заявления на тему прав русских из Брюсселя периодически звучат, но все эти слова ни к чему не обязывают эстонские власти.

Николай, 30 лет, Рига — Дюссельдорф

Вообще, чем дальше, тем больше латыши цепляются за язык, флаг и прочие атрибуты государственности. Я в России не был, говорить не могу, но Латвия сейчас — очень депрессивная. Все, кто может уехать, уезжают. Разумеется, свалив в более благополучные места, они не будут основывать общества латышской культуры и устраивать парады в честь ветеранов СС. Поэтому оставшиеся цепляются хоть за какую-то национальную самоидентификацию, плюс детям пытаются мозги промыть.

Русским тоже достается, конечно. Ведь, как так, не хотят быть латышами? Их мечта сбылась, и это, собственно, их и похоронит. Зачем быть латышом, когда ты свободно можешь уехать в Италию и стать там итальянцем? Я в процессе получения немецкого гражданства, но сейчас ощущаю себя именно немцем, немцем с русскими корнями.

Виктория, 35 лет, Кохтла-Ярве

Они нам пытаются навязать свой язык и свою идентичность. И зачем мне эстонский паспорт? Выбирать между сортами националистов на выборах? Работать на эту власть? Простите, но для меня лично это как полицаем быть

Я считаю, что русским в Эстонии не повезло. Вопрос защиты наших прав можно было поставить ребром в девяностые, пока Эстония еще не была членом ЕС и НАТО. Но тогда Россия была слаба. А сейчас, когда Россия может быть жесткой на международной арене, когда Россия возвращает Крым, поддерживает Донбасс, давление на Эстонию может спровоцировать мировой конфликт.

О жизни в независимой Прибалтике

Алексей, 46 лет, Рига

Окружение у меня тоже разное: есть и русские, и латыши. В основном я не сталкивался с каким-то предубеждением относительно себя. Конечно, есть радикальные националисты, для которых важна кровь, этничность. Но большинство латышей, с которыми я сталкивался, считали куда более важным то, что я в совершенстве знаю язык, все-таки для них это ключевой вопрос.

Митинг в Риге против перевода обучения в школах на латышский язык

Виктор, 53 года, Вильнюс

Проблем, связанных с русскими корнями, я не испытываю. Но стоит понимать, что Вильнюс — довольно мультикультурный город. До пандемии можно было услышать на улице все европейские языки, но и сейчас очень много польской и русской речи. Последнее связано с массовой белорусской эмиграцией последнего года.

Общения на русском мне не хватает. Как и возможности с легкостью посещать какие-то мероприятия на русском, лекции или спектакли. Все это есть, но не в изобилии. Вправе ли Литва была начать жесткую ассимиляцию своей русской общины? Я не знаю. Кто-то скажет про угнетение, но никто из моих русских знакомых литовцев не угнетал, они не были членами партийной верхушки или силовых структур, а пострадали куда меньше элит союзной Литвы. Чьи-то мечты, может, и сбылись, но не мои.

Сергей, 28 лет, Таллин — Санкт-Петербург

Я вырос в русскоязычной среде. Тогда это еще было возможно, особенно если живешь в Таллине или у границы с Россией. Но уже в старших классах школы я понимал, что это ненадолго.

Вся политика настроена на то, чтобы получить абсолютно однородное эстонское общество. Ты можешь уехать, можешь очень постараться ассимилироваться и стать эстонцем. Но вот быть гражданином Эстонии и сохранять русскую идентичность тебе не дадут

А я все-таки русский человек. И детей своих хочу воспитывать в русской культуре. Поэтому высшее образование я поехал получать в Россию, выбрал Санкт-Петербург, чтобы всегда была возможность поехать к родителям.

Как только я уехал в Россию и встал на ноги, за мной потянулись все родственники. Особых проблем с получением российских паспортов мы, как неграждане, не имели. По Таллину я иногда скучаю, родители и дед так особенно. Но я не чувствую, что эстонцы отобрали у меня Родину. Моя Родина — Россия, тут я живу. В этом, наверное, беда многих прибалтийских русских. Не было почему-то ощущения этой земли как своей.

Николай, 30 лет, Рига — Дюссельдорф

Акция по случаю годовщины подписания пакта Молотова — Риббентропа

Виктория, 35 лет, Кохтла-Ярве

В Принаровье можно жить и без эстонского языка, наверное, но я его принципиально выучила. Для меня это всегда было способом демонстрировать свою позицию: вот, я знаю ваш язык, но мне не нужно ваше гражданство, я никогда не распишусь в лояльности вашему государству.

Мне кажется, что из всех прибалтов русских сильнее всего не любят именно эстонцы, но в то же время русской общине в Эстонии жить проще. Мы тут просто живем довольно компактно. В Таллине есть русские районы, Ида-Вируума — практически русский регион.

Все время независимости мы жили в этой стране, но как бы вне ее

Многим было обидно, они искреннее хотели стать гражданами Эстонии, но к ним подозрительно относились из-за русских корней. А мне плевать. Я со своей земли никогда не уеду, но и эстонкой становиться не хочу.

О перспективах русской общины в Прибалтике

Алексей, 36 лет, Рига

Я считаю, что проблема с русскими в Прибалтике разрешится сама собой. Кто-то уезжает, кто-то ассимилируется, сменяются поколения. Уверен, что мои внуки уже не будут говорить на русском языке. Впрочем, они, может, и на латышском говорить не будут, все займет английский.

Мне бы хотелось верить, что у них уже не будет конфликтов никаких на тему национальной принадлежности, останутся две идентичности: общеевропейская и местная. Так явно будет лучше. Если ты считаешь себя рижанином, а не русским или латышом, то ты будешь стараться любить свой город и делать его лучше, а не испытывать ненависть к парням из какой-нибудь Лиепаи, потому что они там все козлы, а их мэр себе что-то не то позволяет.

Виктор, 53 года, Вильнюс

У русской общины Литвы нет будущего. Она мала, какой-то консолидации нет. У русскоязычной, может быть, и есть, в стране сейчас много белорусов-политэмигрантов. Сомневаюсь, что многие из них считают себя русскими.

Наверное, мое поколение последнее, которое испытывает какие-то сантименты к большой России. У остальных отношение больше негативное

Сергей, 28 лет, Таллин — Санкт-Петербург

Русская община еще держится, но ей немного осталось. Сейчас стало лучше с паспортами, их всем детям неграждан дают. Но с образованием на русском становится все хуже и хуже с каждым годом. Скоро все забудут свои корни. Ну, или уедут. Не обязательно в Россию, можно же уехать в ЕС. У меня так многие одноклассники рассуждали, из тех, кто натурализовался. Мол, у тебя как у русскоязычного нет никаких прав что во Франции, что в Эстонии. Но во Франции как-то перспектив побольше, да и французы — ребята более приятные. По крайней мере, вряд ли скажут, что ты оккупант.

Митинг возле памятника Бронзовому солдату в Таллине, 26 апреля 2007 год

Могла ли Россия что-то сделать? Не знаю, я не политик. Давить бы не вышло, Прибалтику сразу Запад как-то взял под крыло. Помогать с гражданством? Ну, может быть, где-то можно было и больше помогать, хотя повторюсь, я российский паспорт получил быстро.

Николай, 30 лет, Рига — Дюссельдорф

У русской Прибалтики нет светлого будущего, потому что его нет у Прибалтики вообще. Эстония еще пытается создать какой-то привлекательный образ со всеми этими IT-инициативами, но тоже получается плохо.

Покажите мне человека, который хочет жить в Латвии так, что прям не может. Это либо латышский националист, либо женщина лет 60, у которой на советскую Латвию пришлась молодость, либо российский либерал, который хочет в Европу, но финансово не тянет

И такие тенденции везде. Создаются какие-то кластеры, а провинции хиреют. За счет чего сейчас живет Латвия? Туристы и Рижский порт? Тут дело не в русских и латышах, а в том, что там просто очень скучно жить.

Виктория, 35 лет, Кохтла-Ярве

В конце прошлого века всем хотелось быть частью чего-то маленького и уютного. Устали люди от глобальных проектов. А вот сейчас снова молодежь хочет простора и размаха. Поэтому я, кстати, думаю, что многие русские в Прибалтике сохранят свою идентичность. Она дает ощущение причастности к чему-то огромному, к чему-то великому.

В Эстонии власти, кстати, понимают, что на местечковости далеко не уедешь. Они, конечно, поумнее, например, украинских властей. Когда стало ясно, что какую-то фундаментальную науку на эстонском языке не сделаешь, стали запускать, например, англоязычные образовательные программы. Это помогает Эстонии оставаться на плаву, но это же ее и похоронит, я думаю. Вся молодежь уйдет в этот вот глобалистский проект, потому что эстонская идентичность слишком маленькая. А у русских есть своя русская идентичность, которая может потягаться с этим проектом. Время здесь за нас, за русских.

Ровно 14 лет назад, 1 мая 2004 года, Литва, Латвия и Эстония вступили в Евросоюз.

Европейская интеграция представлялась руководству стран Балтии вершиной исторического развития, вхождением в Царствие Небесное, где Литву, Латвию и Эстонию ждет лишь благоденствие и процветание. Реальность оказалась не такой радужной: в составе ЕС Прибалтика превратилась в деградирующую периферию Европы с умирающей экономикой и разъезжающимся населением.

1. Население

Европейская интеграция привела не просто к оттоку, а к настоящему бегству людей из Прибалтики.

После вступления в Евросоюз и получения права свободного перемещения по Европе страны Балтии покинул каждый пятый житель. В годы кризиса Литву за несколько лет оставили более 150 тысяч, Латвию — более 100 тысяч человек. Но и после частичного посткризисного восстановления экономики эмиграция продолжается. Население Литвы сокращается на 1,5%, Латвии — на 1% в год.

Титульные нации стран Прибалтики, ради сохранения которых провозглашались Литва, Латвия и Эстония, являются умирающими.

Носителей эстонского языка в мире осталось менее миллиона человек. Количество латышей в Латвии — немногим более миллиона. Молодые эстонцы, латыши и литовцы массово покидают свои страны, создают семьи за рубежом, отказываются возвращаться в Прибалтику, а их потомки уже не знают языка предков и не чувствуют своей принадлежности к балтийским народам.

2. Экономика

Европейская интеграция обернулась сворачиванием целых отраслей национальных экономик Литвы, Латвии и Эстонии, причем понесенные убытки не были компенсированы странам Балтии из Брюсселя.

Вступление в ЕС завершило процесс деиндустриализации Прибалтики: те крупные промышленные объекты балтийских стран, которые выжили после рыночных реформ 1990‑х и сознательной политики правящих националистов по ликвидации заводов и фабрик, закрылись из-за невозможности выдержать конкуренцию дешевого европейского импорта.

Евросоюз заставил Литву закрыть крупнейшую на момент постройки атомную станцию в мире — Игналинскую АЭС.

Латвия под давлением Брюсселя была вынуждена отказаться от производства сахара и закрыть все сахарные заводы.

Европейские квоты на рыболовство и ограничение рыболовецкого промысла в Балтийском море привели к тому, что рыболовный флот в странах Балтии был распилен на металлолом.

Прибалтийским фермерам Евросоюз платил дотации не на развитие своего производства — деньги давались за отказ от выращивания продукции, чтобы сельхозпроизводители Эстонии, Латвии и Литвы не создавали конкуренции западноевропейским агрохолдингам даже на отечественном рынке.

3. Еврофонды

Сегодня еврофонды дают странам Балтии 3% прироста ВВП — без дотаций в Литве, Латвии и Эстонии было бы падение экономики. За счет структурных фондов ЕС выживают сельское хозяйство и строительный сектор Прибалтики — с прекращением брюссельского денежного потока эти отрасли ожидает кризис, который перекинется на всю экономику Прибалтийских республик.

Но через два-три года политика выравнивания в Евросоюзе может или вовсе прекратиться, или измениться не в пользу стран Балтии. Financial Times, например, сообщает, что в результате реформы системы выделения финансовой помощи европейские деньги будут перенаправлены из Восточной Европы в Грецию, Италию и Испанию.

4. Демократия и права человека

Когда Литва, Латвия и Эстония вступали в Евросоюз, оптимисты надеялись, что европейская интеграция улучшит удручающую ситуацию с демократией и правами человека в этих странах.

Пессимисты скептически отвечали, что если Европа готова принять в свои ряды страны с позорным институтом неграждан, то на проблемы с демократией и правами человека в Прибалтике там будут закрывать глаза.

Последние оказались правы.

Неугодных общественников и журналистов сажают. Неугодные телеканалы отключают. Школы национальных меньшинств закрывают. Русский язык, на котором говорит треть населения Латвии и каждый четвертый житель Эстонии, не имеет никакого официального статуса.

5. Уровень жизни

После 14 лет в Евросоюзе разрыв в основных показателях социального благополучия между Прибалтикой и Скандинавией со странами Западной Европы стал только более ощутимым.

Литва, Латвия и Эстония делят с Румынией и Болгарией звание самых бедных и убогих стран ЕС.

Страны Прибалтики — антилидеры по расходам на социальную защиту населения в Евросоюзе. В Латвии расходы на соцзащиту составляют 14,5% ВВП — последнее место в Евросоюзе. Практически столько же у Литвы (14,7%) и Эстонии (15,1%) — предпоследние места. Для сравнения, во Франции на социальную защиту тратят 34% ВВП, в Дании — ровно треть валового внутреннего продукта.

Итак, страны Балтии замыкают практически все рейтинги социального благополучия в странах ЕС. Они на последних местах по расходам на здравоохранение, по инвестициям в социальную инфраструктуру, по финансированию социальных программ.

В них одни из самых низких в Евросоюзе зарплат, пенсий, стипендий, пособий по безработице, инвалидности, уходу за ребенком.

Зато Литва, Латвия и Эстония лидеры в других европейских рейтингах. В рейтингах количества населения, находящегося за чертой бедности, в рейтингах числа жителей, которым грозит материальное и социальное отчуждение. Прибалтийские страны — лидеры по убийствам, по самоубийствам, по потреблению алкоголя. Это печальное лидерство — самый наглядный итог их членства в ЕС.

Сегодня исполнилось ровно 15 лет подписанию договора о вступлении Латвии в Евросоюз. Это было верное решение. Деньги ЕС позволили сделать падение в пропасть более контролируемым.

В апреле 2003 года в музее афинского Акрополя президент Латвии Вайра Вике-Фрейберга подписала договор о вступлении в Европейский союз. Через год состоялось официальное вступление страны в ЕС.

В ноябре 2017 года был подведен лучший итог жизни Латвии в ЕС. Тогда латышский миллионер и бессменный руководителя города Вентспилс с 1988 года Айварс Лембергс признал страну неизлечимо больной.

Демография

Сколько жителей в Латвии, никто не знает. Официально в стране 1,95 млн человек (2,7 млн перед развалом СССР). Однако по последней переписи, помнится, насчитали около 1,5 млн человек, а с тех пор ежегодно уезжало по 30-50 тысяч молодых людей. Но не будем гадать, ведь есть точные данные, правда, за срок в 10 лет.

В январе 2018 года количество работников, уплативших взносы по социальному страхованию, сократилось на 15,2% по сравнению с аналогичным показателем 2008 года, сообщила Служба государственной статистики. Таким образом, Латвия потеряла треть работников всего за 10 лет, ведь стоит учесть, что на рынок труда не вышли молодые люди, рожденные в период бэби-бума до вступления в ЕС, а пенсионная реформа отодвинула выход на пенсию еще для 30 тыс. работников.

"В период с 2006 по 2018 год на рынок труда должны были выйти те, кто родился в 80-е и 90-е гг. прошлого века, когда в Латвии был бум рождаемости, потому что каждый год рождалось 40-42 тыс. детей, в то время как на пенсию каждый год должны были выходить 25-26 тыс. человек. Таким образом, должно было быть не падение численности занятых, а, наоборот, прирост в среднем, по крайней мере, на 10 000 человек в год, то есть за десять лет - на 100 000 человек", - говорит эксперт по социальным и трудовым вопросам Латвийской конфедерации работодателей Петерис Лейшкалнс.

К количеству "потерянных" за 10 лет официальной статистикой 142 000 работников нужно прибавить еще минимум 100 тыс. человек трудоспособного возраста, которые не вышли на рынок труда, то есть выехали в другие страны. Общая сумма составляет уже свыше 240 000 работников, которых Латвия потеряла всего за 10 лет, а это треть от трудоспособного населения.

Помнится, Германия согласно переписи 1939 года имела 69,4 млн человек. По переписи 1946 года там проживало 65,9 млн человек. За время войны прямые демографические потери составили 6,5%. Потери были больше, но прямые потери на территории Германии в границах 39 года за 6 лет войны именно такие.

Банковская система и промышленность

Латвия после распада СССР решила стать второй Швейцарией. В целом вполне нормальное желание, но оно сопровождалось развалом промышленности, что уже не совсем нормально. В марте 2018 года сухая статистика подтвердила коллапс банковской системы Латвии. Швейцарии не получилось.

Но после вступления в ЕС Латвия в 2006 году согласилась взамен дотаций из Европы закрыть три сахарных завода в Елгаве, Екабпилсе и Лиепае, так как Евросоюз ввёл квоты на сахар. Рыболовецкий флот в 200 судов в начале 2000-х сократился к настоящему моменту в 2 раза, так как ЕС ввел квоты на вылов рыбы, и суда стали ненужными.

Наверное, комментарии излишни.

Дотации ЕС

В настоящее время в ЕС заканчивается семилетний период планирования, рассчитанный до 2020 года. До его окончания Латвия получит из фондов ЕС порядка 4,5 млрд евро (по €3 тыс. на каждого жителя). Но дальше пособие уменьшится, что вызовет некоторую финансовую неразбериху.

Европейские вливания позволяли поддерживать относительно неплохие в 2-3% темпы роста ВВП в последний семилетний период. Но если Еврокомиссия рассчитывала, что эти вливания приведут к экономическому развитию, то Латвия сосредоточилась на увеличении госаппарата с ростом зарплат чиновников, выплатах за неиспользование земель фермерам, реновации и софинансировании инфраструктурных проектов, вроде Rail Baltic, а не структурных реформах в промышленности и сельском хозяйстве. Деньги ЕС в данном случае делали падение в пропасть лишь более контролируемым.

При этом стоит напомнить, что вся европейская программа реновации имеет спорную эффективность. Согласно недавним аналитическим исследованием, она проводится при завышении расходов втрое и при недостижении запланированного результата. Если для богатых европейцев это более-менее терпимо, то для бедных стран, вроде Латвии, катастрофично.

Всё бы ничего, если рост зарплат чиновников означал бы повышение их грамотности, а европейские деньги вкладывались пусть не очень эффективно, но в экономическое развитие. Инфраструктура – одна из основ будущего экономического роста.

Но Латвия умудрилась стать мировым лидером гонки вооружений. Финансирование обороны нельзя отнести к производительным расходам, особенно когда всё вооружение не заказывается у отечественного производителя, а импортируется.

Нельзя не упомянуть про реформу образования, про перевод школ на обучение на латышском языке. Наверное, не стоит спорить, что естественное двуязычие – солидное конкурентное преимущество. Реформа направлена на то, чтобы убить одно из редких конкурентных преимуществ страны за государственный счет, ведь реформа – это всегда расходы.

Неразумное экономическое поведение, заметная безграмотность чиновников, привычная коррупция – это очень большая беда, свойственная и другим странам, например России по информации Счётной палаты РФ, лучше промолчим про Китай и США, так как рассказ про эти страны окажется бесконечным. Но, пожалуй, нигде в мире симптомы такой болезни не проявляются ярче, чем в Прибалтике, включая Латвию.

Резюмируем

Россия переживает тяжелый период, но у страны есть перспектива.
Попытка найти перспективы у Латвии пока безрезультатны, а жаль, так как большинство жителей страны однозначно не заслуживают текущие политические и экономические власти.

Вроде 15 лет вступления в крупный союз – праздник, а поздравить не с чем, кроме самого факта. Это как поздравлять разводящихся супругов с днём свадьбы.

Ровно 14 лет назад, 1 мая 2004 года, Литва, Латвия и Эстония вступили в Евросоюз. Европейская интеграция представлялась руководству стран Балтии вершиной исторического развития, вхождением в Царствие Небесное, где Литву, Латвию и Эстонию ждет лишь благоденствие и процветание. Реальность оказалась не такой радужной: в составе ЕС Прибалтика превратилась в деградирующую периферию Европы с умирающей экономикой и разъезжающимся населением.

1. Население

Европейская интеграция привела не просто к оттоку, а к настоящему бегству людей из Прибалтики.
После вступления в Евросоюз и получения права свободного перемещения по Европе страны Балтии покинул каждый пятый житель. В годы кризиса Литву за несколько лет оставили более 150 тысяч, Латвию — более 100 тысяч человек. Но и после частичного посткризисного восстановления экономики эмиграция продолжается. Население Литвы сокращается на 1,5%, Латвии — на 1% в год.

Титульные нации стран Прибалтики, ради сохранения которых провозглашались Литва, Латвия и Эстония, являются умирающими.
Носителей эстонского языка в мире осталось менее миллиона человек. Количество латышей в Латвии — немногим более миллиона. Молодые эстонцы, латыши и литовцы массово покидают свои страны, создают семьи за рубежом, отказываются возвращаться в Прибалтику, а их потомки уже не знают языка предков и не чувствуют своей принадлежности к балтийским народам.

2. Экономика

Евросоюз заставил Литву закрыть крупнейшую на момент постройки атомную станцию в мире — Игналинскую АЭС.

Прибалтика уже сейчас сталкивается с перебоями в финансировании. Еврокомиссия отказалась софинансировать литовский СПГ‑терминал, не дала денег на эстонский СПГ‑терминал и Висагинскую АЭС.
Но через два-три года политика выравнивания в Евросоюзе может или вовсе прекратиться, или измениться не в пользу стран Балтии. Financial Times, например, сообщает, что в результате реформы системы выделения финансовой помощи европейские деньги будут перенаправлены из Восточной Европы в Грецию, Италию и Испанию.

4. Демократия и права человека

Последние оказались правы.

5. Уровень жизни

Литва, Латвия и Эстония делят с Румынией и Болгарией звание самых бедных и убогих стран ЕС.
Страны Прибалтики — антилидеры по расходам на социальную защиту населения в Евросоюзе. В Латвии расходы на соцзащиту составляют 14,5% ВВП — последнее место в Евросоюзе. Практически столько же у Литвы (14,7%) и Эстонии (15,1%) — предпоследние места. Для сравнения, во Франции на социальную защиту тратят 34% ВВП, в Дании — ровно треть валового внутреннего продукта.

В 2004 году к Европейскому Союзу присоединилось сразу семь стран бывшего соцблока, а три года спустя туда же добавились Болгария и Румыния. Как вступление в ЕС повлияло на жизнь в этих странах — разбираемся в нашем материале.

Несмотря на то, что внутри ЕС вполне себе бодро существует евроскептицизм, а Великобритания (пока весьма безуспешно) пытается покинуть союз, перечень желающих к нему присоединиться не исчерпан. Очутиться в объединенной Европе стремится Украина, поглядывает в сторону Евросоюза Грузия, питают надежды на широкое сотрудничество с ЕС Турция, Азербайджан и Армения.

И противники, и сторонники евроинтеграции ищут подтверждения своих гипотез на максимально близких примерах — странах бывшего ОВД (Организации Варшавского договора, военного союза соцстран времен холодной войны) и СЭВ (Совета Экономической Взаимопомощи, экономического союза соцстран времен холодной еды), вступивших в ЕС. Благо, примеров хватает: из 28 стран Евросоюза почти треть — Польша, Чехия, Словакия, Венгрия, Литва, Латвия, Эстония, Болгария и Румыния — были участницами Восточного блока.

Признаемся сразу, дать полноценный ответ на главный вопрос статьи у нас не выйдет — это тема для десятков серьезных академических исследований. Мы же попытаемся получить общее представление о том, как изменились некоторые сферы жизни в этих странах.

Экономика и уровень жизни

Первый показатель, который приходит в голову при разговоре об экономике, — ВВП. Подробную статистику роста реального ВВП ведет Международный валютный фонд, мы и возьмем для анализа.

В целом, все рассматриваемые страны показали хорошие показатели роста сразу после вступления в ЕС. Картину портит мировой экономический кризис, пик которого пришелся на 2008–2009 годы. Практически все новоиспеченные члены ЕС демонстрировали отрицательный рост в 2009 году, хуже всего пришлось Латвии (-14.4%), Эстонии (-14.7%) и Литве (-14.8%).

Рост ВВП — это, конечно, хорошо, но его, как говорится, на хлеб не намажешь. А вот показатель ВВП на душу населения изображает толщину слоя масла на хлебе куда лучше.

Тут картина тоже положительная — каждая из стран увеличила этот показатель как минимум в полтора раза. Наибольший ВВП на душу населения из выбранных стран имеет Эстония (23 514 евро), Чехия (23 207 евро) и Словакия (20 155 евро). Для сравнения, в соседних Украине, Молдове и России этот показатель составляет 3 220 евро, 3 398 евро и 11 191 евро соответственно.

Как отличался бы ВВП на душу населения, не вступи выбранные нами страны в ЕС, — предположить трудно. Однако видно, что от членства в Евросоюзе они, по крайней мере, не пострадали.

Аналитики из Фонда Бертельсмана (Bertelsmann Stiftung) провели еще более любопытное исследование, и выяснили, что, благодаря единому рынку, годовой прирост благосостояния в пересчете на одного жителя ЕС составляет 840 евро.

Правда, для рассматриваемых нами стран все выглядит не так радужно: больше всех из бывшего соцлагеря выигрывают чехи (+666 евро в год) и словаки (+537 евро в год), меньше всех — граждане Болгарии (+193 евро в год). Тем не менее, хоть бывший Восточный блок получает от единого рынка в разы меньше, чем Швейцария без такового (+2914 евро в год), в выигрыше в конечном итоге остаются все.

Права, свободы и счастье

Экономическое развитие — это круто, но это далеко не единственный фактор, который делает ЕС привлекательным для его граждан и тех, кто мечтает примкнуть к их числу. Страны Евросоюза имеют высокий уровень прав и свобод, индекс человеческого развития, и, в конце-концов, счастья. Как с этим обстоят дела у наших бывших соцблоковцев?

Индекс человеческого развития (ИЧР) — специальный индикатор, разработанный ООН для оценки прогресса и развития в мире. При определении индекса для каждой страны учитывается целый ряд факторов: здравоохранение и ожидаемая продолжительность жизни, образование, безопасность, гендерное и социальное равенство и т.д.

Данные по ИЧР показывают, что рассматриваемые нами страны стабильно улучшают свои показатели в этом рейтинге. Справедливости ради нужно сказать, что рост индекса в каждой из стран начался еще до вступления в ЕС и не получил заметного ускорения после. Тем не менее, сегодня в топ-50 стран мира по индексу человеческого развития входят все эти страны, кроме Болгарии и Румынии — они занимают 51-е и 52-е места соответственно. Лучше всех себя чувствует Чехия — будучи на 27 месте в мире, она обгоняет, например, Италию и ОАЭ.

Отдельные показатели, по которым определяется ИЧР, тоже говорят о позитивной динамике практически во всех рассматриваемых случаях. С 2005 года (именно за этот год сайт ООН предоставляет статистику) снизилось количество убийств, в некоторых странах — почти в 3 раза. Исключение составляет Венгрия, где на 100 000 населения количество убийств выросло с 1,6 до 2,1 человек в год.

Если вам нравится этот текст, а может быть и журнал в целом, — поддержите нас с помощью сервиса Patreon. В обмен на небольшой ежемесячный взнос вас ждет:

признательность всей команды;
ранний доступ к эксклюзивам;
бонусные материалы;
behind the scenes;
скидки на мероприятия клуба;
сувениры с символикой журнала;
бесплатные билеты на столичные мероприятия;
ваше имя среди тех, на ком держится проект;
. и это только начало.

Во всех странах выросла продолжительность жизни, наилучший показатель — 78,9 лет опять же в Чехии. Во всех странах, кроме Румынии, выросло количество трудоустроенного взрослого населения, так что миф про повальную безработицу в менее успешных странах ЕС можно забыть. А вот население всех стран бывшего соцблока, кроме той же Чехии, уменьшилось. Вполне возможно, что это — следствие интеграции этих стран в союз, которая упростила миграцию их граждан в более развитые страны.

Рейтинг свободы в мире от организации Freedom House показывает, что и на момент вступления в ЕС все страны бывшего ОВД считались свободными. К настоящему времени, в этом рейтинге мало что изменилось — падение уровня прав и свобод в стране Евросоюза было бы довольно странным явлением.

Плюсов значительно больше!

Что же по сути сказали нам все эти данные исследований, индексов и рейтингов? Они сказали нам, что для стран бывшего соцблока Евросоюз оказался куда большим добром, нежели злом. Мы не можем утверждать, что все положительные тенденции вызваны именно членством в Европейском Союзе, без которого страну ожидали бы куда худшие перспективы. Кое-какие показатели кое-где даже ухудшились за время пребывания стран в ЕС. Тем не менее, положительных аспектов от евроинтеграции куда больше, и похоже, что эти страны в свое время сделали правильный выбор.

Читайте также: