Как стать директором парка

Обновлено: 02.07.2024

Шарташский лесопарк ждут большие изменения. На его основе идет создание регионального рекреационно-оздоровительного кластера общей площадью свыше 3 тыс. га. Масштабная реконструкция парка будет проходить в три этапа и займет десять лет. Мастер-план нового парка уже одобрен. Ключевыми проектами, которые планируют реализовать на Шарташе в течение 10 лет, станут центр семейного отдыха, термальный курорт, болотный парк углозуба, деревня мастеров, дайвинг-центр, экопросветительский центр и другие. До 2030 г. в развитие кластера планируется вложить 16,8 млрд руб., из них — 9,88 млрд руб. — средства бюджета, 6,92 млрд руб. планируется искать у бизнеса.

Подпольное казино и 200-метровая скамейка

Утром в будний день в Шарташском лесопарке немноголюдно. Запоздавшие рыбаки спешат на замершее озеро на зимнюю рыбалку.

Рабочие чинят причал, а по заснеженным дорогам проезжают машины инспекторов с символикой парка — остальному транспорту доступ на территорию запрещен.

Летом здесь занимаются виндсерферы, для хранения оборудования они используют металлические контейнеры, поэтому их на территории временно оставили, но в дальнейшем планируют убрать.

— В перспективе попробуем дать виндсерферам более хорошие условия. По мастер-плану, здесь будет комфортабельный общественный пляж с кабинками для переодевания, современными туалетами, душевыми, лежаками, с нормальным общепитом, обязательно останется спортивная составляющая. У нас уже есть потенциальный инвестор, мы находимся в стадии переговоров, — рассказывает директор.

Инвестора он пока не называет, но отмечает, что если переговоры пройдут успешно, то работы по обустройству этой территории начнутся уже весной и зададут высокую планку в формировании индустрии гостеприимства во всем кластере. При этом сюда могут зайти и другие инвесторы, чтобы развивать эту территорию в синергии и гармонично сосуществовать.

— Если у людей есть идеи и желание инвестировать — я всегда открыт для диалога. Сейчас вы видите, что происходит на территории: пластиковый туалет, разрушенные детские площадки и больше ничего. И так — везде в парке. Моя задача — создать здесь условия, при которых людям будет интересно, комфортно, вкусно отдыхать круглый год, — говорит Артур Зиганшин.

Мы ни в один проект инвестировать не планируем. Наша задача — привлечь сюда ответственный бизнес, который бы развивал не только парк, а кластер (это понятие шире, с учетом водной глади и прилегающих территорий территория кластера составляет порядка более 3 тыс. га) на наших условиях. Не так, как было всегда — все городили, кто во что горазд. Сейчас в мастер-плане есть матрица отбора проектов и четкий фильтр, а сам мастер-план — это стратегический документ, в соответствии с которым будет развиваться кластер.

Мы едем дальше и продолжаем разговор.

— Я 20 лет сам занимался бизнесом, начинал еще в 90-х, когда, кажется, все шли в бизнес. И я понимаю, что это отчасти может противоречить идеологии бизнеса, которая заключается в добывании и зарабатывании. Но на территории кластера есть определенные правила, нормы и стратегия развития. Они появились, и мы их будем внедрять и дальше. Задача, которую поставил Евгений Владимирович (Куйвашев, губернатор Свердловской области — прим. ред.) — создать региональный рекреационно-оздоровительный кластер. Здесь не место дискотекам, ночным клубам, опен-эйрам, гонкам на гидроциклах по воде, ресторанам, где люди будут пить и стрелять из пистолетов, как это было раньше.

Есть примеры, когда бизнес направлен на высасывание ресурсов, прежде всего, из природы — участок передавался под рекреационные цели, когда лес нужно защищать и гармонично в него вписываться, а люди берут и отсыпают кусок леса щебнем, строят капитальные сооружение. Это бизнес, который поступает безответственно по отношению к природе, к горожанам, к тем условиям и задачам, которые мы здесь реализуем.

Чтобы вовлекать сюда ответственный бизнес, нам нужно создать привлекательные условия. Но и у самих посетителей парка еще не поменялись сценарии — очень наглядно это выглядит в выходные в хорошую погоду. Пешеходный переход, идет вереница людей с детьми, у мам — пакеты с продуктами, у пап — пятиллитровка. Но в парке нельзя распивать алкоголь и жечь костры. Второй год мы это искореняем. В этом году чуть ли не ежедневно с полицией и МЧС проводили рейды и людям объясняли.

Тем временем мы останавливаемся у береговой линии, которая прославила Шарташ этим летом, потому что СМИ написали, что вдоль нее появилась самая длинная скамейка на Урале — длиной 200 м. Но сейчас искать эту скамейку бесполезно.

— На Шарташе дуют очень сильные ветра и бывают шторма. Это единственный участок парка, где дорога ниже, и волны перемывали ее. Чтобы решить вопрос подтопления, мы приняли решение немного поднять берег и применить мостовой бордюр — он выше обычного, — поясняет директор парка. — Как-то дискутировали с Тимуром Абдуллаевым (глава архитектурного бюро Archinform, экс-главный архитектор Екатеринбурга — прим. ред.) и думали, как бы обыграть этот бордюр — сидеть на нем неудобно, зимой можно все отморозить.

— А здесь раньше располагался клуб SunDali. В 2018 г. мы его вместе с силовой поддержкой судебных приставов выселили. Договор был давным-давно недействительным, человек не платил аренду, а бизнес вел. Люди думали, что все так и будет продолжаться, когда-нибудь Зиганшин уйдет и всех оставит в покое. Неоднократно мы просили территорию освободить. Здесь был пирс с платной рыбалкой, шатры, но все это в итоге убрали, — рассказывает Артур Зиганшин.

— Этот проект был представлен губернатору, получил одобрение и поддержку. Сейчас мы разрабатываем дорожную карту по его реализации, и, думаю, летом 2023 г. получим здесь уникальный комплекс. Я уже видел первые эскизы, и, если они реализуются, это будет сопоставимо по уровню архитектурной уникальности со зданием штаб-квартиры РМК. Это не значит, что это будет небоскреб, я говорю об уровне технологий, архитектуры и исполнения, — отмечает Артур Зиганшин.

Выход на площадку ожидается весной 2021 г.

— Это уникальные валуны, нигде больше их в парке нет. Это настоящий гранит, — показывает Артур Зиганшин. — Есть такое мнение, что когда в доисторические времена с севера шел ледник, давил горы, происходили тектонические сдвиги, и он выдавил сюда эти валуны, которые до сих пор тут лежат. Документально подтверждено, что на берегах Шарташского озера располагались стоянки древнего человека, самые ранние из которых относят к 3 тысячелетию до н.э.

Напротив — два футбольных поля. Их сделали в этом году, они полностью готовы, сдача в эксплуатацию ожидается до конца 2020 г. — вместе с другими объектами, которые вошли в первый этап благоустройства.

— Покрытие — искусственная трава, одно поле мы планируем зимой застилать фанерой и зимой заливать каток. А второе хотим оставить для футболистов, потому что футбольных полей в городе не хватает. Мы думаем, что попробуем здесь наряду с абсолютно свободным доступом гармонично выстроить и коммерческую деятельность: любой желающий сможет прийти поиграть свободно, а в определенные часы здесь будет функционировать спортшкола с профессиональным тренером и на коммерческой основе. На это есть большой запрос населения, — рассказывает директор парка.

Место для инвестора

Наша следующая остановка, как говорит Артур Зиганшин — это самое посещаемое место в Шарташском лесопарке круглый год.

Здесь прошлой зимой были снегоходы, к которым привязывали бублики и катали детей. Кажется, это не очень безопасно?

— Очень много в парке было нелегального бизнеса, и он до сих пор есть. Мы два года планомерно его искореняем. Поэтому ничего нелегального и небезопасного здесь не будет. И таких снегоходов с бубликами, гоняющих по озеру, тоже. Не будет верблюдов и лошадей, на которых людей катали подростки, потому что выгул таких животных на территории парка запрещен.

Как функционируют сейчас такие базы?

— Это арендаторы работают. Еще раз повторю: это территория не парка, а муниципалитета.

— В этих гаражах располагается ДЮСШ — дети до глубокой осени плавают на байдарках и хранят их здесь. И мы хотим найти такого инвестора, социально ответственного, который бы при разработке этой территории сохранил возможность детям заниматься спортом, — рассказывает Артур Зиганшин.

— У парка очень хорошие сложившиеся сценарии (я имею в виду позитивные, негативные мы уберем). Здесь всегда купались, отдыхали, любовались природой, здесь есть мангальные зоны — понятно, что они должны быть не в таком виде и мы думаем, как их оформить, но люди стремятся прийти сюда, поесть и провести время. Эти сценарии мы будем сохранять.

В опросе, который приведен в мастер-плане, людей спрашивали, что они хотят видеть в парке, и большинство ответило: туалеты. Они уже сделаны?

— Пока нет. Это следующие шаги. Чтобы вы понимали, один туалет (многофункциональный комплекс на септике с комнатой матери и ребенка и для маломобильных групп), а не синяя кабинка, в которую страшно заходить, стоит примерно 10 млн руб. Нам на весь парк, по СНиПам, нужно 11 таких комплексов. Но пока финансирования такого нет.

Это должно быть за счет бюджета?

— Думаю, можно привлечь инвесторов. Делаешь кафе — сделай туалет для людей. Моя жена, когда приходит в парк с детьми, спрашивает: а почему негде сходить в туалет, нет комнаты матери и ребенка, негде купить что-то, чем нестрашно накормить ребенка? Есть убогие пластиковые кабинки, но это пережиток прошлого. Нужно это ломать и строить заново. Когда я смотрю на парки Москвы, Казани, последний хороший пример — город Ухта, я думаю: мы же не хуже! Мы — один из передовых регионов и должны создать здесь уникальное место.

Генералы и академики

В советские годы, рассказывает Артур Зиганшин, парк был очень урбанизирован. Здесь было несколько санаториев, пионерских лагерей, баз отдыха, генеральские дачи министерства обороны и Академии наук.

Это бывшие генеральские дачи. В августе этого года эту землю и имущество на ней удалось от министерства обороны получить в региональную собственность.

Сейчас эти дома уже не пригодны для использования, на этом месте планируется разместить деревню мастеров.

Для разработки концепции привлекали известного уральского кузнеца Александра Лысякова, его кузница располагается на Шарташе.

Мы, надеюсь, найдем мецената, который захочет вложиться в такой проект. Подобная деревня есть в Белоруссии, где всех желающих учат народным ремеслам. Городить здесь базы отдыха — неправильно. Эта территория не является особо охраняемой природной территорией, и наша задача — защитить ее от возможных попыток, которые, не скрою, были — от застройки коттеджами. Мы сохраним ее для людей, — говорит Артур Зиганшин.

По аналогичному механизму планируется вовлечь в развитие парка территорию бывших дач Академии наук.

Еще один большой проект, который реализуется в парке — обустройство велодорожки. Вот только автомобилисты путают ее с дорогой. А въезд на территорию парка на машинах запрещен.

Первая часть велодорожки с освещением уже сделана, ее протяженность 2,7 км, в следующие годы работа продолжится. В перспективе планируется соединить дорожку в кольцо. Таким образом протяженность веломаршрута составит порядка 15 км. Но для этого еще необходимо решить все юридические вопросы, связанные с землей, и получить финансирование — в таком случае закольцевать велодорожку возможно к 2025 г., но более реалистичным директор парка называет 2030 г.

Дорожка разделена на две половины: для пешеходов и велосипедистов. Разделение сделали цветом: половина покрытия темно-бордовая, половина — черная, нанесена разметка, будут установлены знаки. Как только первый участок сдадут в экспуатацию (до конца 2020 г.), его передадут УК и будут чистить.

Для передвижения по парку для посетителей в мастер-плане предусмотрен запуск мини-электроавтобусов. А будущим арендаторам разрешат завозить необходимое оборудование, вызывать свои эксплуатационные службы строго в определенное время.

Для обустройства парковок планируется вовлекать в оборот прилегающие муниципальные земли. Для этого изучили, с каких сторон люди исторически приезжают к парку на автомобилях.

Здесь по планам размещается центральная входная группа.

В 2020 г. на этой территории снесли 250 незаконных металлических гаражей благодаря районной администрации. Есть еще порядка восьми частных домов — покосившихся избушек, они находятся за границей парка, но если суд решит, что они незаконны, их тоже снесут, — говорит директор парка.

Здесь проходит железная дорога, которую используют промпредприятия.

— Сначала мы считали, что ей не место в парке, но потом архитекторы сказали: оставьте, это будет фишкой парка. В перспективе, возможно, удастся запустить по ней прогулочный паровозик, — говорит директор парка.

А здесь установили бронзовые скульптуры — сделали небольшой палеопарк.

Доделать ландшафтный дизайн планируют весной.

Пляжи и таинственный углозуб

Здесь планируется обустройство еще одной входной группы в парк с парковкой. А рядом — многофункциональная территория, на которую разработан эскизный проект, переговоры с потенциальным якорным инвестором уже идут. Участок без леса, и к нему есть заезд.

Эти беседки заберет предприниматель, который сдавал их в аренду, но по его работе было много нареканий.

По мастер-плану в парке заложено обустройство 11 пляжей. Сейчас, говорит Артур Зиганшин, нет ни одного.

— Я отношусь к мастер-плану, как к стратегическому документу, но что-то в пути придется менять и детализировать. Мы стараемся максимально привязать это к реалиям, посмотрим, как будет получаться. Каждый пляж требует согласований и вложений в инфраструктуру. Нам хотя бы один сделать нормально, 11 — это идеальная картинка.

При этом вода на Шарташе не всегда удовлетворяет требованиям, которые к местам для купания предъявляет Роспотребнадзор. Придем ли мы к тому, что на Шарташе можно будет безопасно купаться?

Только чтобы очистить самую заболоченную часть озера, необходимо порядка 300-400 млн руб. Помимо этого нужно будет оснастить пляжи всем необходимым обязательным оборудованием и спасательными станциями.

На этом участке у нас есть идея пустить велодорожку над водой — такие решения есть в США. Устанавливаются консоли, которые нависают над водой, на них крепится деревянное или металлическое полотно, и человек едет будто над водой. Это недешево, но сопоставимо с теми задачами, которые мы здесь реализуем. Это универсальное решение, потому нам нужно создать комфортное кольцо для велодвижения, а иначе нам придется выйти на проезжую часть, которая здесь примыкает к парку, — показывает Артур Зиганшин.

Кстати, для заболоченной части в мастер-плане кластера тоже есть свой проект — болотный парк углозуба. В проекте описывается, что сибирский углозуб, или четырехлапый тритон — один из знаковых обитателей парка. Он внесен в международную Красную книгу, любит тень и прохладу, поэтому днем скрываются под упавшими деревьями и в пнях.

— Когда началась реконструкция парка, общественники возмутились сохранением этого вида. Чтобы успокоить людей, мы предложили создать болотный парк имени углозуба, которого никто не видел. Но говорят, что он есть, — рассказывает директор парка.

В советское время в парке настолько бурлила жизнь, что сейчас в это трудно поверить, говорит Артур Зиганшин:

Вы как-то писали в соцсетях, что у вас один инспектор — морпех, другой — из ВДВ. Это учитывалось при отборе или так совпало?

— Так получилось, и я очень этому рад. Я же сын военного и ребят, порой, строю.

Когда вы стали директором парка, стали часто сталкиваться с критикой. Как к этому относитесь?

— Критика — это хорошо. Здоровая критика — это великолепно. Она позволяет увидеть вещи, на которые не обратил внимание. Но когда начинают, не разобравшись в ситуации, говорить ложь, это уже не критика, а провокация и вранье. К таким вещам я всегда отношусь резко. С теми, кто критикует дельно, я всегда стараюсь встретиться и обсудить их предложения. Летом каждую неделю я проводил публичные обходы парка. На первую встречу пришло человек 15, на вторую — человек 5, затем не приходил никто, но я все равно шел, это моя работа. Крикуны и горлопаны никогда не приходят, приходят обычные горожане, которым небезразлична судьба парка. Я всегда говорю: если вы знаете что-то лучше и больше меня, приходите в парк и расскажите.

Это же ваш первый опыт на госслужбе?

Мой очередной переломный момент в жизни случился 7 лет назад.

Начинал я рядовым менеджером в строительной фирме. Не очень большой, человек 120-130.

Через 2 года дослужился до руководителя отдела продаж.

Сил было немерено, а недостаток опыта компенсировал энтузиазмом и напором.

И реально тащил.

Основные объекты, конечно, тащил директор, он же учредитель. Я шел следом по показателям. Старался как мог.

Внезапно для всех гендиректор объявил, что вскоре освободит пост директора.

Случилась массовая паника и истерика.

Когда прошел шок, начали думать и перешептываться.

– Мужики, что будет-то? Кого в директора поставят? – заговорчески обсуждали мы в курилке с главным инженером и снабженцем.

– Главбух будет. Она тетка опытная, все её уважают.

– Мне кажется мужику он доверит, а Семеновне нет. Иваныч будет.

– Иванычу 60 лет, пенсия уже, какой он директор!

Остались мы с главным инженером одни. Посмотрел он так на меня и говорит:

– А ведь это ты тащишь объемы-то.

– Да куда мне до директора, – грустно затянулся я.

– Миш, мы тут все не ради удовольствия сидим. У всех единственная цель – деньги.

– Ну и что? – не понимал я.

– А то, что помимо директора деньги зарабатываешь ты. Ты, считай, второй по прибыльности. Тебе и карты в руки.

– Да ну не. Я ж ни в зуб ногой ни в бухгалтерии, ни в остальном.

– А ПТО, снабжение, бухгалтерия тебе на что? Главный инженер, в конце концов.

– Ну тебя к черту. Работать пошли.

Но мысль эта поселилась глубоко. Директор! Это же то, о чем я мечтал.

Вот, кажется, еще вчера "на лопате" сидел, а тут уже руководитель отдела.

А блин, а черт! А чтоб и правда-то?! Дай постараюсь!

Начал я стараться.

В коммерции и продажах знаний мне хватало, а вот производство, техчасть и бухгалтерию нужно было подтянуть.

Я начал больше времени проводить на объектах, без вопросов лез в яму, чтобы посмотреть как муфты ставить. Стал ходить с технадзором и слушать как прораб ведет разговор.

Стал сидеть в ПТО, когда они разбирали проекты, сидел над душой у прораба, когда он ведомости заполнял или просчитывал объемы.

Начались разговоры, что эта должность достанется мне.

Леонид Григорьевич, 58 лет из них 40 лет в стройке – презентовали нам нового директора, спустя три месяца.

20 в должности главного инженера. 15 в должности начальника УКС.

а я не слушал. Стоял, тупил в пол, уставший и разбитый.
– . ну и давайте поздравим Михаила Андреевича. – продолжал директор."Какого еще, к черту, Михаила Андреевича?!" . думал я уже планируя, где и с кем сегодня напьюсь."Так! Стоп, это же я – Михаил Андреевич! С чем там меня поздравляют?
Я поднял глаза, все на меня смотрели и улыбались. – Михаил Андреевич переходит в должность заместителя директора. – объявил директор.
А я что? А я охренел. Стоял с отрытым ртом и охреневшей рожей. "Не подведи меня, шепнул директор. И следи за этим директором новым" – улыбнулся.
Гамма чувств: покраснел, улыбался, стыдился, радовался, стеснялся.

Директором я, конечно, стал, но несколько позже.

А вот вторая история, более классическая, произошедшая с моей подругой (записана так сказать со слов автора): "ушел мой начальник, а так как он был начальником всего так скажем направления - и продаж и реализации проектов - то меня сразу не поставили на его место, а назначили замом. По-сути получалось что работу делать нужно было такую-же с полной должностной ответственностью, при меньшей власти (и кстати за идею, потому как зарплату мне повысили ровно на стоимость бензина для моей машины, так как на должности начальника давалась машина рабочая, но я же- зам). А это значит - каждый из оставшихся в дивизионе 19 людях пытался либо тянуть одеяло на себя либо ничего не делать.

Полтора (!) года я приводила отдел в порядок. Всей командой мы прошли почти все этапы межличностных войн и расправ, денежных штрафов и премий и когда наконец-то из этого месива получилась хоть какая-то команда - сверху мне присылают начальника вот из такой же серии - 40 лет работы, из них овердохрена начальник - из страны ближнего зарубежья =( Который теперь только делает что "связи" наводит, чтобы после окончания срока работы на нас начать продавать напрямую на наш рынок =( А ну и естественно я зам и делаю по-факту ровно то, что и раньше делала.

Это был большой удар, который стоил мне здоровья и замершей беременностью. "

Теперь подруга решила все слать к чертям и просто сидеть овощем на работе, а потом уйти в декрет.

Эх, я как типичный интроверт завидую продажникам. Иметь подвешенный язык и манера убеждать - таланты, которыми не каждый владеет.

Кто-то может объяснить, как это вообще возможно, чтобы на должность директора фимры в 120 человек взяли (или хотя бы хотели взять) человека с опытом работы в 2 года?

Живу/работаю в Германии и не могу себе представить, чтобы такое случилось. Речь ведь идёт не просто о возрасте, а о огромном количестве опыта, которого нет и который не получишь за 2 года. Плюс связи/знакомства в хорошем смысле этого слова.

Может быть, конечно, этот человек вундеркинд и реально способный, но тогда он сейчас бы (после дополнительных 7-ти лет) уже должен был бы руководить чуть ли не каким-нибудь концерном и быть рублёвым мультимиллионером, а не писать истории на пикабу.

не всегда хороший сотрудник=хороший управленец. в своей жизни видел много случаев, когда хороших сотрудников, продажников ставили управленцами, а они и понятия не имеют как себя вести с персоналом и начиналась содомия

Молодец прежний директор, не стал бросать на амбразуру, а дал возможность набраться опыта и проявить себя. В нормальной, рабочей организации должность генерала на одном энтузиазме не вытянуть будет.

Думаю, вам как директору будет интересно. Взято с ан.ру, автор НектоЛеша:"Мой бывший директор порядком бесил меня, пока работал в этой должности. Мы вкалывали как ишаки, кругом авралы, а как ни зайдешь к нему – да там просто опушка отдыха. Око покоя и дали ладья. Сидит один, ничем не занят. Не скрываясь, смотрит футбольный матч. Никому на хрен не нужен. Одно хорошо – сидит на попе ровно, от звонка до звонка. Всегда и всем доступен, любой вопрос решает за минуты.

Особенно я оценил легкость отправки в командировки. В другой конторе мне для этого приходилось 17(!) подписей собирать и плодить том документов. Возни на две недели. А тут сказка – устный минутный дебат. Я обосновываю, в ответ летят два-три вопроса. Точные, как акупунктура. Он вообще был молчалив. Вполне мог послать нахрен по итогам дебатов, вежливо.

Зато когда он молвил свое ОК и возвращался к просмотру матча, далее наступало чудо. От меня не требовалось ни единой бумажки. Все вертелось само. Я называл его секретарше день и час, не позже которого я должен был прибыть в тот или иной город, и не раньше которых оттуда убыть. С этих моих слов из ниоткуда появлялись: приказ о командировке, служебное задание, заявка на внешний сервис. Покупались авиабилеты, бронировался отель, организовывался трансфер, оплачивался оргвзнос конференции, виза и медицинская страховка – все это без моего участия. Меня спрашивали выбрать из пары готовых вариантов и что-то подписать.

Такой сервис доступен сейчас в России разве что ректорам крупных университетов. А я в общем-то просто менеджер среднего звена. Не по Сеньке шапка. Но люди быстро привыкают к хорошему.

Понял я, кого мы потеряли с прочной репутацией директора-бездельника, когда его очень нехорошо сместили и назначили нового. Молодого и ретивого. Вникал во все детали, завел исчерпывающие регламенты. Мы их месяца три писали в приказном порядке, но ни у кого сил не хватило дочитать продукцию соседнего отдела.

Сейчас он тоже история – давно уволили и его, и человека, его назначившего, и его начальника, и начальника его начальника. Запомнился игрой желваками и тем, что я заколебался прорываться в его кабинет по самым неотложным вопросам. Там всегда стояла живая очередь из других семи начальников отделов. Документацию по командировкам пришлось писать самому и собирать многочисленные визы. Устные дебаты, а надо ли ехать вообще, и зачем, растягивались до часа – чел явно был не в теме и с энтузиазмом в нее входил. Потом кончились пластиковые стаканчики в диспенсере для холодной и горячей воды. Потом и сама вода. Следом накрылся картридж цветного А3 принтера. Вскоре закончилась бумага и для обыкновенного. Начала рушиться сеть. Уволилась половина сотрудников. Впрочем, пятеро из них, самые красавицы, практически одновременно ушли в декрет. Две из них потом даже родили в один день. Во всех этих уходах новый начальник всерьез подозревал хитрую интригу предыдущего.

В этом году исполнится десять лет, как Сергей Капков стал директором парка Горького, а вскоре и руководителем департамента культуры Москвы. Именно с его именем связано начало перемен, которые произошли в модернизации наших городских общественных пространств.

Десять лет назад парк Горького, директором которого вы тогда были, стал первым по сути объектом, с которого началось преобразование Москвы. Почему и как был выбран именно этот объект? Было ли понимание, что это будет начало большой программы, или это оказался случайный выбор?

Сейчас создание комфортной среды выглядит как целостная концепция. Расскажите, что в нее входит, как она создавалась?

Стала ли эта концепция нормой для других территорий? Как она применяется в регионах?

Парк Горького — это яркий пример урбанистики. А урбанистика — это прежде всего философия. Ее много где изучают и копируют. Это же не смена асфальта на плитку, это смена приоритетов и управленческих решений. Наши приоритеты — это люди, москвичи, туристы, новые москвичи — те, кто недавно приехал в столицу. Наша задача была в том, чтобы задать правила и рамки поведения для всех этих разных людей на одной огромной территории, под 300 гектаров, соблюсти интересы всех. Эти принципы потом перешли на город в целом. Город — это сообщество разных, и надо находить компромиссы, войти в диалог и найти больше общего, чем разъединяющего. Эта концепция точно стала нормой для других общественных пространств Москвы, прежде всего парков.

Пока трудно убедить людей в регионах, что не надо ездить в булочную на машине, но со временем это придет.

Многие вещи в Москве изменятся не под влиянием мэрии и чиновников, а в результате развития технологий. Новые службы такси появились, легальные, платящие налоги. Службы доставки продуктов питания особенно развились в период пандемии, работают в каждом районе. И многое другое. Ландшафт предпринимательской активности в результате появления новых городских технологий всегда будет меняться. Особенно быстро развивается все, что экономит время. В мегаполисе главный ресурс — это время, поэтому целью всех этих изменений является свободное время москвичей, которое они могут посвятить семье, друзьям и увлечениям. Мы конкурируем за свободное время москвича с телевидением и интернетом. Мы хотим, чтобы наш человек в свое свободное время ходил в парки, музеи, на выставки, пользовался активно инфраструктурой города. На эти идеи мы опираемся, когда работаем в регионах. Сейчас, например, у нас есть проекты в Башкирии, в Читинской области (небольшой поселок на БАМе Новая Чара, где мы делаем проект городка будущего).

Но сейчас очевидно, что комфортная среда — это прежде всего ограничения: на автотранспорт, парковки, уличную рекламу, выгул собак, выброс мусора, шумные игры во дворе и т. д. В Москве эти правила приняты и более или менее функционируют. Как обстоят дела в регионах? Как увязать желание жителей жить в комфортной среде с их недовольством какими-либо ограничениями?

Так что выбор ключевого проекта и вообще процесс изменения территории — это вопрос прежде всего анализа данных и попытка совместить результаты разных исследований, чтобы понять, как устроена жизнь на территории и как сделать эту жизнь удобнее для всех социальных групп населения, там проживающих.

На местное благоустройство выделяются немалые федеральные деньги. Что делать с местным пониманием комфорта, когда набережные и пустыри просто закатываются в асфальт и камень, не становясь городскими центрами притяжения?

Это предмет диалога с населением. Это самая сложная, но и самая понятная задача. Люди идут туда, где интересно. Интересы понятны — увидеть своих. Но люди пойдут на новую территорию, если она благоустроена, безопасна, поддерживается в должном состоянии. Этого базово достаточно. Это так называемый хард, твердая основа, а все, что софт, мягкие надстройки — это культурные и досуговые программы, но не советского типа с массовиками-затейниками, а органичные активности: здесь предусмотреть место для уличных музыкантов, здесь для скейтеров площадку сделать, кто-то выходит на пробежку, кто-то просто красивый ходит, девушки выгуливают собак. Это и есть атмосфера города, так называемое тактильное ощущение жизни. Человек — существо социальное, у него либо социальные сети в интернете, либо сети живого общения. Городские пространства должны быть обустроены так, чтобы они приглашали к живому общению.

Это правда, есть такая проблема. Она связана прежде всего с частной собственностью. Это иллюзия, что вся территория принадлежит городу. Вот у нас за окном территория воинской части, им по регламенту положено отгородиться. Федералам положено, разрешено частным компаниям, банкам. Закон должен быть изменен в части использования частных пространств в городе.

Не изменится ли ситуация в Китай-городе, где много федеральных ведомств, устанавливающих особый режим пользования улицами и первыми, изначально торговыми, этажами?

Да, такие идеи обсуждаются. Но сейчас не та финансовая ситуация, чтобы они могли выехать со своих мест. Но тут тоже вопрос взаимодействия, диалога. Если здание или территория используется неаккуратно, то, как мы знаем из зарубежного опыта, мэрия сама может провести реконструкцию или покрасить фасад, а потом выставить счет собственнику, добавив 4–10% за сервис. Пусть собственник решает, надо ли ему это. Перегораживания — это серьезная комплексная проблема больших городов, и не только в России. Частная собственность — люди хотят отгородиться, тут вопрос создания общих условий безопасности и общественного договора. При этом Москве, конечно, нужна политика первых этажей, чтобы эти пространства освобождались и становились частью городской среды.

Потому что, к сожалению, в Санкт-Петербурге нет качественной программы создания комфортной городской среды. Можно было бы просто из московского опыта половину вещей взять — много всего есть в открытом доступе. Нет комплексной программы, которая состояла бы из множества маленьких подпрограмм — дворы, фасады, вывески, освещение, парки, памятники, школьные дворы. Это комплексная программа, и кто-то этим должен заниматься. Наверное, Санкт-Петербургу не хватает еще двух вице-губернаторов: один отвечал бы за развитие, а другой — за сохранение памятников. Это нужный баланс. Петербург — уникальный архитектурный ансамбль, здесь важно, чтобы одни специалисты охраняли, а другие предлагали, как эти охраняемые объекты, среда, должны развиваться в новых условиях. В силу климата Петербург не самый озелененный город, и озелененные общественные пространства были бы здесь уникально яркими и востребованными. Около 5 млн туристов приезжают в Петербург ежегодно. Важно, чтобы туризм органично вписывался в городскую инфраструктуру, а не отягощал ее.

Как вы относитесь к брендированию городов и территорий? Будет ли Центр урбанистики этим заниматься?

Вот мы, например, занимаемся городом Таганрогом — мало кто знает, что это IT-столица России, там благодаря местным вузам большое количество молодых талантливых IT-специалистов, они лидируют в России по созданию стартапов. Город при этом неблагоустроенный. Но очень интересный — создан при Петре I, впервые по генплану, до Санкт-Петербурга он там тренировался на создании регулярной городской застройки. Таганрог повернут к морю, там много истории. Но основой современного бренда являются вот эти молодые специалисты. Понятно, что надо развивать образование, благоустройство, здравоохранение, но бренд города уже появился и развивается.

Назовите пять городов помимо Москвы, где, на ваш взгляд, задача создания комфортной среды решается удачно?

Я больше назову: Казань, Уфа, Тюмень, Грозный, Воронеж, Нижний Новгород, Иваново, Плес. Это города, где к благоустройству в широком понимании подходят системно, меняя среду шаг за шагом, в результате реализации пяти-, восьми-, десятилетних программ. Такие планы дисциплинируют и низовых чиновников, и местные власти, в них прописаны цели, задачи по годам, KPI исполнителей, жители могут видеть, что происходит на каждом этапе, что, например, парк появится через три года, а сейчас создается проект.

Сформировалась целая медийная среда вокруг урбанистики. Кого читаете и смотрите?

Закономерно, что комфортную среду город начинает заселять культурными проектами. Когда вы руководили московской культурой, это был период интересных инициатив. Создаете ли вы такой симбиоз урбанистических проектов и культурных инициатив в регионах?

Не навредит ли этой позитивной повестке негативизм в нынешних общественных настроениях?

Да, я очень позитивный человек. Мое глубокое убеждение — негативизм никогда не даст хороший результат. Да, люди недовольны, многое я слышу, многое разделяю. Но чтобы что-то изменить, надо начать это делать в меру своих сил, не обвиняя никого, в силу своих скромных возможностей. А протесты сейчас — это объемное явление, они из-за трудностей в экономике, которую сильно подкосила пандемия, из-за депрессии в результате самоизоляции. И, к сожалению, протесты — это такая новая реальность не только в России, но и в других странах — США, Нидерландах, Бельгии, Франции. Люди устали, напуганы — пандемией, отсутствием модели будущего. Чтобы их вновь заразить позитивной повесткой, городу, уж Москве точно, надо выдвинуть программу новой политики, развития после пандемии, послековидного восстановления. Например, послевоенные пятилетки так и назывались — восстановления, они дали огромный импульс развитию страны. В Москве они визуально ассоциируются с высотками, сталинками, в масштабах страны это и программа покорения космоса, и атомные проекты. Эти начинания дали толчок в том числе развитию городов.

Любой город — это агрессивная среда, и город должен своими программами снижать уровень агрессии.

Вы где путешествовали по России в ковидный год?

Я очень много ездил. С июля, когда передвижение стало более свободным, это были Уфа, Казань, Нижний Новгород, Владимир. Огромное впечатление на меня произвела Кабардино-Балкария, так что я два раза там был. На автомобиле проехал всю Карелию, это уникальная по природному и историческому потенциалу территория. Екатеринбург, Плес, Суздаль. Много разных городов. Я правда считаю, что туристический потенциал России серьезно недооценен. Ведь и сервис уже стал лучше, везде есть достойное место ночлега, вкусный кофе, еда, приемлемый уровень безопасности. Пора путешествовать по России.

Вы занимались очень разными, но всегда общественно значимыми проектами — городская среда, культура, спорт. Создание Центра урбанистики означает выбор в пользу среды или будете продолжать деятельность в других областях?

Я сосредоточен на урбанистике. Это же не только про благоустройство, это и про культуру, и про креативные индустрии, и про многое-многое другое. Я, например, увлечен сейчас такой темой — про Москву часто говорят, что она ничего не производит…

В Нижнем Новгороде, но со школьных времен летние месяцы проводил в Москве, на Каретном Ряду. В доме, соседнем с тем, где жил Владимир Высоцкий, у моего папы была комната в коммунальной квартире. Мой папа москвич, работал в НИИ статистики и точного времени на Ленинском проспекте.

Где живете сейчас?

В центре города, в ЦАО, потому что люблю его, мне нравится ходить пешком. Жил я на Каретном, на Садово-Спасской у трех вокзалов, на Кутузовском, в Крылатском, папа мой потом жил в Капотне, так что я пожил в разных частях Москвы.

Где любите гулять?

Везде. Когда я еду на встречу и мне позволяет время, я выхожу из машины и иду пешком. Сегодня я уже прошел семь километров и еще успею пройти километра три. Я люблю гулять везде, но, как по мне, так недооцененным районом мне кажутся Чистые пруды. Там такие прекрасные переулки — прямо Москва-Москва.

Ваш любимый московский район…

Замоскворечье, и в этом году я добавил в свой список любимых Чистые пруды. Вообще прекрасный район Басманный. Он, может быть, не настолько еще благоустроенный, как нужно, но там очень чувствуется дух Москвы. И там есть эта политика первых этажей, которая так важна для городской среды.

Нелюбимый район…

Ваши любимые рестораны и бары…

В какое место вы давно мечтаете съездить, но никак не получается?

В Северное Чертаново — так называемый перспективный жилой район советского модернизма, построенный в 1975–1982 годах. Там очень много интересных инженерных находок, инновационных для того времени: подземные подъезды, нестандартная система отопления, пневматическое пыле- и мусороудаление — хочется увидеть своими глазами, понять связи, логику и ход мыслей инженеров и архитекторов.

Где в Москве вас можно встретить кроме дома и работы?

Как со временем менялось ваше отношение к Москве?

Первый год, когда я приехал в Москву на лето, мне было сложно — суета, много людей. Потом постепенно привык. Позже, когда я сел за руль, я моментально полюбил Москву. Тогда не было навигаторов, надо было читать карту. Вот, планируя маршрут, начинаешь запоминать все эти названия улиц и переулков — они очень московские, знакомиться с московской географией, и сразу же в Москву влюбляешься. Город становится родным, ты волей-неволей узнаешь его историю, топонимика Москвы очень говорящая. Буквально за один летний сезон Москва меня в себя влюбила. Сейчас я не езжу за рулем каждый день, но чувство влюбленности в Москву осталось.

Чем москвичи отличаются от жителей других городов?

Они более требовательные, у них больше требований к власти, к себе, они более уверенные в себе, более по-хорошему агрессивны в отстаивании своих прав, более аргументированно спорят.

Есть ли что-то, что в Москве лучше, чем в Нью-Йорке, Лондоне, Париже или Берлине?

Освещение — город яркий, красивый. Ощущение энергии, до пандемии было очень ясное понимание, что этот город никогда не спит. Ощущение короткого московского лета — оно может стать прямо отдельным туристическим брендом Москвы. Это такое прекрасное мгновение — раз, и прошло. Я последние три года на лето даже не уезжаю из Москвы. Мне не надо море, очень нравится эта атмосфера курорта, магия исторического центра, вечерние веранды с живым джазом…

Чем вам не нравится Москва?

Уровнем агрессии. Это проблема любого города, но каждый день нужно с этим бороться.

Чего, по-вашему, не хватает в Москве?

Солнца, конечно, в Москве не хватает. А если серьезно, то город мог бы быть более экологичным. Я считаю, что можно было бы полностью отказаться от пластиковой упаковки и пластиковых трубочек во всех заведениях, увеличить программы точечного озеленения города. Электротранспорт — это огромный прорыв для города. Но, главное, город должен отказываться от пластика. Во многих городах мира уже запрещена пластиковая упаковка для общепита. Нужно пересматривать стандарты. Еще один важный московский вопрос — борьба с пустырями. Школьные дворы также должны измениться, перестать быть советскими плацами для принятия в пионеры, они должны стать площадками для спорта и общения. Нужно также обеспечивать непрерывное образование для молодых людей, ведь мы находимся в непрерывной конкуренции с другими городами и странами за людей будущего.

Если не Москва, то…

Я был во всех крупных городах мира, есть опыт проживания, правда, недлительного, в некоторых из них. На мой взгляд, нет места лучше, чем Москва.

Рашид Раффакович, расскажите, как работал парк имени Горького в период ограничительный мер, что изменилось за это время? Удалось ли выйти по посещаемости на докарантинный уровень?

– C 27 марта по 11 мая Парк Горького был закрыт полностью. Мы не имели никакой доходности. С 12 мая по 14 июля он возобновил работу, но не для оказания услуг, а только для посещения и прогулок. В этот период велась работа по содержанию самого парка и объектов инфраструктуры (туалетов), экологи и озеленители высадили цветы и ухаживали за растениями. Ежедневно производилась уборка территории, делалось и многое другое. Доход в данный период парк практически не получал, а расходы по содержанию были большими.

Аттракционы открылись с 15 июля в связи с решением оперштаба по борьбе с коронавирусной инфекцией. За это я очень благодарен руководству края, потому что парк имени Горького начал работать одним из первых в России. Чуть раньше открылся в Подмосковье, вслед за ним мы, а потом и в других регионах. Некоторые парки простояли до глубокой осени и попали в очень тяжелое финансовое положение.

Удалось ли выйти на докарантинный уровень? Да, чему я был немного удивлен. На самом деле это только кажется, что работа, связанная с развлечением и отдыхом, не самая важная и нужная. К нам не раз обращались люди с просьбами открыть аттракционы и парк для посещения. После того как мы возобновили работу, количество посетителей восстановилось до прежнего уровня, а в первые дни их было даже больше обычного. Востребованность такого вида отдыха увеличилась, потому что многие люди не уехали в отпуска. Это дало парку доход, но если сравнивать со стандартным сезоном, то финансовые потери составили 40-50%. Тем не менее, это позволило завершить ряд обязательных вещей, например, весь спектр ремонтных работ, а также Ротонды, ограды по Комсомольскому проспекту. Но мы не смогли приступить к новым проектам, таким как создание 300-метровой скамьи.

Как изменились планы по развитию парка на ближайшие годы?

– Парк не может стоять в стороне от городских событий, ведь впереди значимая для всех дата – 300-летие Перми. Мы приступили к разработке планов мероприятий на трехлетний период.

Не будем забывать, что парк – это в первую очередь деревья, их около двух тысяч. В прошлом году совместно с учеными и комитетом по экологии завершен важный документ – план реконструкции на 25 лет. Внутри него есть более длительные мероприятия, а также работы по уходу, например высадка кустов и цветов.

Во-вторых, парк – это особо охраняемая территория и достопримечательность, составной частью которого являются его исторические объекты: Ротонда, стела 1905 года, ограда Комсомольского проспекта. В первую очередь нужно отремонтировать Ротонду. Этот объект является памятником градостроительства и архитектуры федерального значения, поэтому при ремонте необходимо использовать аутентичные материалы.

Не исключено, что с помощью привлечения государственно-частного партнерства в парке появится летний театр. Для него есть площадка на 500 посадочных мест, этот вопрос уже обсуждается с администрацией города.

В парке еще будут важные обновления, про которые люди часто спрашивают – изменения в аттракционах. Они происходят в последние годы не как дополнительная установка, а как замена. По нескольким причинам принято решение о ликвидации мини-зоопарка. Сама идея исчерпывается, потому что животные в неволе – не сегодняшний тренд. Если 15 лет назад это было интересно, то сейчас мы согласны с посетителями – уже неактуально. Плюс еще усиливается контроль внешних служб, а когда в городе появится зоопарк, нам ни к чему с ним конкурировать. На освободившемся месте будет аттракцион, посвященный 300-летию Перми. Это дорога, по которой поедут ретро-автомобильчики, а по пути установим копии арт-объектов, рассказывающих об истории города. Кроме того, в молодежной зоне хотим сделать классический экстремальный аттракцион – на том месте, где раньше находилось колесо обозрения. Еще, может быть, появится что-то молодежное и экстремальное. После выхода из самоизоляции мы увидели, что у людей фактический недостаток положительных и экстремальных эмоций.

Последнее – это череда мероприятий к 300-летию Перми. Пройдут такие исторические реконструкции, которые проводились в парке и раньше: например, приезд Императора Александра I при открытии столбов Сибирской заставы. Кстати, в свой приезд он приветствовал жителей города из ротонды, расположенной в парке.

Парк готовится к 300-летию, как и весь город, но на первом месте у нас стоит экология, второе – наши памятники, затем общественные пространства: театр, фонтан, туалеты. Следующее – это поддержка и модернизация аттракционов, а затем и сами юбилейные мероприятия.

Прогнозируете ли вы снижение платежеспособности населения края, и как это может сказаться на сфере развлечений?

– Снижение или повышение платежеспособности населения наблюдалось уже многократно. Мы живем в такой действительности, когда кризисы стали частыми явлениями. В какие-то периоды доходы растут, сейчас, к сожалению, рост заторможен. Но что касается правильно отстроенных объектов, связанных с формированием досуга и развлечением, то их доходы существенно не зависят от кризиса. В период кризиса в первую очередь люди снижают крупные затраты, например, отказываются от зарубежного отпуска. Многие начинают путешествовать по России и краю, а парк имени Горького является объектом именно местного туризма. Его посещаемость в год – порядка трех миллионов человек. Никакой кризис не отменит детство и взаимоотношения с детьми, а мы, к сожалению, в большинстве случаев не очень хорошие родители. Суббота и воскресенье – это время, когда взрослые могут отдохнуть и побыть с детьми в таком пространстве, как парк.

Думаю, что какой-то обвал маловероятен, но возможно некое торможение роста. К тому же пандемия показала, что восстановление объектов досуга происходит очень быстро. На посещение парка вы можете сформировать любой бюджет – от 0 до 5 тысяч рублей: просто погулять, купить мороженое или покататься от души. Ограничений нет.

Команда парка прорабатывает проекты и на новых пространствах Перми. Вынести колесо обозрения за территорию парка и сделать его большим туристическим объектом придумали не в Лондоне. Такой проект на эспланаде мы предлагали в 1990 годы.

Расскажите, пожалуйста, подробнее об идее и тематизации Парка пермского периода.

Читайте также: