Как решается вопрос об уголовной ответственности в случае посредственного причинения вреда
Обновлено: 13.05.2024
В обывательской жизни понятия преступления, проступка, правонарушения часто путаются, правонарушения принимаются за преступления, а действия, на первый взгляд не дотягивающие до криминала, в действительности являются преступлением. Не каждое правонарушение или проступок является преступлениям. Уголовный закон в общей части, а именно в ст. 14 УК РФ определяет преступление, как общественно опасное деяние, совершенное виновно и запрещенное уголовным кодексом под угрозой наказания. Часть вторая той же статьи говорит, что не будет являться преступлениям деяние, либо бездействие, хотя формально и содержащее признаки преступления, но не представляющее общественной опасности в силу малозначительности.
Таким образом, преступлением является деяние, содержащее следующие признаки:
— общественная опасность (материальный признак), то есть способность деяния причинить вред охраняемым законом интересам, либо создать угрозу его причинения;
— уголовная противоправность (формальный признак), то есть наличие прямого запрета в УК РФ;
— наличие вины в форме умысла или неосторожности;
— наказуемость, то есть возможность назначения уголовного наказания.
Отличие преступления от правонарушения в том, что преступление всегда нарушает уголовный закон, имеет большую общественную опасность, наказание за него может быть назначено только судом.
Общественная опасность – одна из основных обязательных характеристик любого преступления. Различается по характеру общественной опасности, что является качественным признаком и определяется объектом преступления, то есть теми общественными отношениями на которые совершается посягательство, и по степени общественной опасности, что является количественным признаком, который определяется уже тяжестью наступивших последствий (причинённым вредом), формами вины и способами совершения преступления.
В соответствии с ч. 2 ст. 14 УК РФ деяние, хотя формально и содержащее признаки предусмотренного уголовным кодексом деяния, но в силу малозначительности не представляющее общественной опасности, не является преступлением, что законодательно закрепляет общественную опасность как неотъемлемую характеристику преступления.
Статья 15 УК РФ подразделяет преступления на категории, в зависимости характера и степени общественной опасности:
— небольшой тяжести (умышленные и неосторожные деяния, за которые максимальное наказание не превышает 3 лет лишения свободы);
— средней тяжести (умышленные деяния, за совершение которых максимальное наказание не превышает 5 лет лишения свободы и неосторожные, за совершение которых предусмотрена ответственность максимального наказание свыше 3 лет лишения свободы);
— тяжкие (умышленные деяния, за совершение которых максимальное наказание не превышает 10 лет лишения свободы);
— особо тяжкие (умышленные деяния, за совершение которых предусмотрено наказание свыше 10 лет лишения свободы или более строгое).
Совокупность образующих преступление признаков является его составом.
Признаки состава преступления – обобщенное юридически значимое свойство, которое присуще всем преступлениям определённого вида. Отдельные признаки группируются в укрупненные группы, называемые элементами состава преступления:
— объект, то есть охраняемое уголовным законом общественное отношение, подвергшееся посягательству в результате преступления;
— объективная сторона, тот есть внешнее проявление преступления в реальной действительности;
— субъект, то есть лицо, совершившее преступление (определяется гл. 4 УК РФ);
— субъективная сторона, то есть отношение субъекта преступления к совершенному деянию и его последствиям.
Объект преступления определяет социальную сущность и общественную опасность деяния. Классифицируется как общий (охраняемые законом общественные отношения), родовой (определяется соответствующим разделом УК РФ, как группа однородных общественных отношений), видовой (определяется соответствующей главой УК РФ, как более узкая группа однородных общественных отношений) и непосредственный (общественные отношения, на которое посягает конкретное преступление, определено конкретным составом Особенной части УК РФ). Например, ст. 127 УК РФ Незаконное лишение свободы, непосредственным объектом посягательства которого является право человека на свободное передвижение, выбор места жительства, гарантированные ст. 27 Конституции РФ. Видовым объектом является свобода честь и достоинство личности, и родовым личность человека.
Объективная сторона преступления определена непосредственно в диспозиции каждой статьи Особенной части УК РФ. Значение объективной стороны в том, что она входит в основание уголовной ответственности, необходима для правильной квалификации деяния, ее признаки могут быть рассмотрены как не влияющие на квалификацию, но учитываемые при определении вида и размера наказания. Обязательными признаками объективной стороны являются общественная опасность деяний, общественная опасность последствий, причинная связь. Также признаками объективной стороны (факультативными) являются время, место, способ, орудия и средства совершения преступления, обстановка совершения преступления.
В зависимости от объективной стороны, составы подразделяются на материальные, то есть указывающие на обязательность наступления общественно-опасных последствий (ст. 167 УК РФ – умышленное уничтожение или повреждение имущества), формальные, то есть указывающие только на преступное деяние (например с т. 213 УК РФ хулиганство) и усеченные, то есть указывающие на окончание преступления до стадии его полного завершения (например ст. 209 УК РФ бандитизм – для совершения преступления достаточно только создать вооруженную группу с целью нападения на граждан, нападать на граждан с целью завладения имуществом вовсе не обязательно).
Состав преступления является основанием уголовной ответственности и позволяет квалифицировать деяния определенного лица как соответствующее диспозиции определённой нормы Особенной части УК РФ.
Составы преступлений по степени общественной опасности могут быть основными, то есть не содержащие каких-либо отягчающих, либо смягчающих обстоятельств (например ч. 1 ст. 158 УК РФ кража – то есть тайное хищение чужого имущества), квалифицированными, то есть содержащими отягчающие обстоятельства (например ч. 2 ст. 158 УК РФ кража, совершенная группой лиц) и привилегированными, то есть содержащими смягчающие обстоятельства (например ст. 107 УК РФ убийство в состоянии аффекта, аффект в данном случае смягчает участь).
Также составы преступлений подразделяются по диспозиции на простые, то есть кратко описывающие признаки преступления (например ст. 105 УК РФ убийство – умышленное причинение смерти), сложные, то есть описывающие единое посягательство более чем на один объект (например ч. 4 ст. 111 УК РФ причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшего по неосторожности смерть человека, то есть причинен умышленно вред здоровью и вторая форма вины в виде неосторожности по причинению смерти) и альтернативные, то есть предусматривающие совершение хотя бы одного из указанных в диспозиции действий (например ч. 1 ст. 132 УК РФ мужеложество, лесбиянство или иные действия сексуального характера с применением насилия, то есть ответственность наступает за применения любого из указанных действий).
Таким образом, признаки состава преступления всегда должны содержать объект и субъект, а также объективную и субъективную стороны, преступления подразделяются по объективной стороне на материальные, формальные и усеченные, по степени общественной опасности на основные составы, квалифицированные и привилегированные, по диспозиции на простые, сложные и альтернативные. Также, по тяжести преступления подразделяются на небольшой тяжести, средней, тяжкие и особо тяжкие. Преступление всегда должно быть виновным деянием, вина в форме умысла или неосторожности.
Преступление: виновное — общественно опасное – запрещенное УК –угроза наказания
объект – объективная сторона: материальные – формальные – усеченные
объект преступления – общий – родовой – видовой — непосредственный
субъект (гл. 4 ст.ст. 19-23 УК РФ) – субъективная сторона: вина – умысел (неосторожность)
вина (ст. 24 УК РФ): умысел — неосторожность
общественная опасность (ст. 14 УК РФ): характер общественной опасности (качественная хар-ка) (объект преступления) – степень общественной опасности (количественная хар-ка) (форма вины, размер вреда, способ совершения)
по степени общ. опасности: основные – квалифицированные – привилегированные
по диспозиции: простые – сложные – альтернативные
по тяжести (ст. 15 УК РФ): небольшой – средней – тяжкие – особо тяжкие
наказываются штрафом в размере до сорока тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до трех месяцев, либо обязательными работами на срок до трехсот шестидесяти часов, либо исправительными работами на срок до одного года, либо принудительными работами на срок до двух лет, либо арестом на срок до трех месяцев, либо лишением свободы на срок до двух лет.
2. Те же деяния, совершенные из хулиганских побуждений, путем поджога, взрыва или иным общеопасным способом либо повлекшие по неосторожности смерть человека или иные тяжкие последствия, -
наказываются принудительными работами на срок до пяти лет либо лишением свободы на тот же срок.
Комментарий к ст. 167 УК РФ
Объект преступления - отношения собственности.
Предмет - чужое имущество (в смысле вещи), как движимое, так и недвижимое. Нужно отметить, что Пленум Верховного Суда РФ применительно к данному преступлению дал принципиально иное понятие чужого имущества, нежели применительно к хищениям. К чужому имуществу отнесено, в частности, имущество, которое находится в общей собственности виновного и иных лиц (учитывается только ущерб, причиненный другим лицам) (п. 8 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 5 июня 2002 г. N 14 "О судебной практике по делам о нарушении правил пожарной безопасности, уничтожении или повреждении имущества путем поджога либо в результате неосторожного обращения с огнем").
Если лицо уничтожает или повреждает общеопасным способом собственное имущество, а в результате с прямым или косвенным умыслом причиняется вред чужому имуществу, содеянное также влечет ответственность по ст. 167 УК РФ. Если при тех же обстоятельствах вред чужому имуществу причиняется по неосторожности, содеянное квалифицируется по ст. 168 УК РФ (в обоих случаях при исчислении ущерба учитывается только тот ущерб, который причинен чужому имуществу).
Объективная сторона включает действие, последствия и причинную связь.
Деяние может быть выражено в любом действии или бездействии, которое повлекло указанные в законе последствия. Закон не конкретизирует содержание деяния при этом преступлении.
Последствия - значительный имущественный ущерб, выраженный в уничтожении или повреждении имущества. Уничтожение имущества - это приведение его в полную негодность. Уничтоженное имущество не подлежит восстановлению. Оно не может быть использовано по назначению. Под повреждением понимается причинение вреда вещи, существенно уменьшающее ее потребительскую стоимость. Повреждение имущества предполагает возможность его использования в поврежденном виде и (или) возможность его восстановления до прежнего состояния.
Значительный ущерб - это оценочный признак. При этом, если ущерб причинен гражданину, он в силу примечания 2 к ст. 158 УК РФ не может быть менее двух с половиной тысяч рублей. Очевидно, что значительный ущерб организации должен составить не меньшую сумму. В п. 6 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 5 июня 2002 г. N 14 "О судебной практике по делам о нарушении правил пожарной безопасности, уничтожении или повреждении имущества путем поджога либо в результате неосторожного обращения с огнем" говорится, что "при решении вопроса о том, причинен ли значительный ущерб собственнику или иному владельцу имущества, следует исходить из стоимости уничтоженного имущества или стоимости восстановления поврежденного имущества, значимости этого имущества для потерпевшего, например в зависимости от рода его деятельности и материального положения либо финансово-экономического состояния юридического лица, являвшегося собственником или иным владельцем уничтоженного либо поврежденного имущества".
При квалификации преступления учитывается реальный ущерб без упущенной выгоды. При уничтожении имущества ущерб определяется его стоимостью. При повреждении имущества ущерб определяется стоимостью ремонта с учетом возможного снижения цены. При повреждении имущества, если его восстановление невозможно или нецелесообразно, ущерб определяется как разница в цене до и после повреждения. При оценке ущерба в результате уничтожения или повреждения бывшего в употреблении имущества учитывается его амортизация.
Возмещению подлежат убытки в полном объеме, в том числе и не учитываемые при квалификации преступления.
Состав преступления материальный. Преступление является оконченным с момента причинения ущерба.
Умышленное уничтожение или повреждение чужого имущества, совершенное из хулиганских побуждений, путем поджога, взрыва или иным общеопасным способом, влечет уголовную ответственность по ч. 2 ст. 167 УК РФ только в случае реального причинения потерпевшему значительного ущерба. Если в результате указанных действий предусмотренные законом последствия не наступили по причинам, не зависящим от воли виновного, то содеянное при наличии у него умысла на причинение значительного ущерба должно рассматриваться как покушение на умышленное уничтожение или повреждение чужого имущества (ч. 3 ст. 30 и ч. 2 ст. 167 УК РФ).
Действия виновного, связанные с уничтожением или повреждением имущества, которое было им похищено, представляют собой способ распоряжения похищенным имуществом по своему усмотрению и дополнительной квалификации по ст. 167 УК РФ не требуют. Не требуется дополнительной квалификации по ст. 167 УК РФ и в тех ситуациях, когда повреждение имущества является способом совершения хищения, к примеру когда виновный повреждает автомашину, вскрывая ее с целью совершения хищения.
В то же время, если в ходе совершения хищения чужого имущества было умышленно уничтожено или повреждено имущество потерпевшего, не являвшееся предметом хищения (например, мебель, бытовая техника и другие вещи), содеянное следует дополнительно квалифицировать по ст. 167 УК РФ при условии причинения значительного ущерба.
Субъективная сторона характеризуется виной в виде умысла (прямого или косвенного), когда виновный осознает общественную опасность своего деяния, предвидит возможность или неизбежность наступления общественно опасных последствий в виде ущерба и желает их наступления либо не желает, но сознательно допускает эти последствия либо относится к ним безразлично. Покушение на преступление возможно только с прямым умыслом.
Как указано выше, для наличия рассматриваемого состава преступления необходимо осознание виновным того факта, что им уничтожается чужое имущество. Поэтому отсутствует состав преступления в тех случаях, когда такое осознание отсутствует, например, если виновный приобрел похищенную автомашину, о чем ему не было известно, и разукомплектовал ее, то в его действиях нет состава преступления, поскольку как добросовестный приобретатель машины лицо распоряжается автомашиной как своим имуществом и разукомплектовывает ее, не имея умысла на уничтожение чужого имущества.
Субъект преступления общий - вменяемое лицо, достигшее возраста шестнадцати лет. По ч. 2 ст. 167 УК РФ ответственность наступает с четырнадцати лет.
1) хулиганские побуждения;
2) поджог, взрыв или иной общеопасный способ;
3) причинение по неосторожности смерти человека или иных тяжких последствий.
Часть 2 ст. 167 УК РФ может быть вменена только при наличии всех признаков преступления, предусмотренных ч. 1 этой статьи, включая значительный ущерб. Поэтому уничтожение общеопасным способом или из хулиганских побуждений малоценного имущества, не причинившее значительного ущерба, вообще не влечет уголовной ответственности по рассматриваемой статье. В случае причинения при таких обстоятельствах по неосторожности тяжких последствий, содеянное должно быть квалифицировано по ст. 168 УК РФ или по нормам о преступлениях против личности (в зависимости от тяжести причиненного вреда).
При наличии прямого умысла, направленного на причинение имущественного ущерба в значительном размере, возможна квалификация содеянного как покушения на преступление, предусмотренное ч. 2 ст. 167 УК РФ, если ущерб в значительном размере не был причинен по независящим от лица обстоятельствам.
К хулиганским побуждениям относится, например, желание противопоставить себя обществу, безмотивное совершение деяния или его совершение по малозначительному поводу.
Само по себе использование огня недостаточно для квалификации содеянного по ч. 2 ст. 167 УК РФ, необходима реальная угроза причинения вреда жизни или здоровью человека либо имуществу других лиц. Умышленное уничтожение или повреждение отдельных предметов с применением огня в условиях, исключающих его распространение на другие объекты и возникновение угрозы причинения вреда жизни и здоровью людей, а также чужому имуществу, надлежит квалифицировать по ч. 1 ст. 167 УК РФ, если потерпевшему причинен значительный ущерб.
Хотя закон указывает на "общеопасный способ", данный квалифицирующий признак вменяется не только при прямом, но и при косвенном умысле (п. 9 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 5 июня 2002 г. N 14 "О судебной практике по делам о нарушении правил пожарной безопасности, уничтожении или повреждении имущества путем поджога либо в результате неосторожного обращения с огнем"). Так, если при уничтожении или повреждении чужого имущества путем поджога или иным общеопасным способом виновный предвидел и желал либо не желал, но сознательно допускал наступление таких последствий своего деяния, как смерть человека либо причинение вреда здоровью потерпевшего, содеянное представляет собой совокупность преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 167 УК РФ и в зависимости от умысла и наступивших последствий - п. "е" ч. 2 ст. 105 или п. "в" ч. 2 ст. 111 либо ст. ст. 112, 115 УК РФ.
Под общеопасным способом понимается такой способ, который создает угрозу уничтожения имущества неограниченного круга лиц либо угрозу их жизни и здоровью (взрыв, поджог, затопление и др.).
Отношение к последствиям в виде смерти человека может быть только неосторожное. В этом случае субъективная сторона состава преступления выражается в наличии двух форм вины. При умысле наступает ответственность за убийство, что не исключает вменение по совокупности преступлений ч. 2 ст. 167 УК РФ.
К иным "тяжким последствиям, причиненным по неосторожности в результате умышленного уничтожения или повреждения имущества (часть вторая статьи 167 УК РФ), относятся, в частности: причинение по неосторожности тяжкого вреда здоровью хотя бы одному человеку либо причинение средней тяжести вреда здоровью двум и более лицам; оставление потерпевших без жилья или средств к существованию; длительная приостановка или дезорганизация работы предприятия, учреждения или организации; длительное отключение потребителей от источников жизнеобеспечения - электроэнергии, газа, тепла, водоснабжения и т.п." (п. 10 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 5 июня 2002 г. N 14 "О судебной практике по делам о нарушении правил пожарной безопасности, уничтожении или повреждении имущества путем поджога либо в результате неосторожного обращения с огнем").
Умышленное причинение смерти и любого вреда здоровью (тяжкого, средней тяжести, легкого) не охватывается ст. 167 УК РФ и требует дополнительной квалификации по нормам о преступлениях против личности.
Судебная практика по статье 167 УК РФ
Шульгин К.О. также осужден по п. "а" ч. 4 ст. 162 УК РФ (за преступления, совершенные 16 апреля 2004 г., 22 апреля 2004 г., 8 июня 2004 г., 20 июня 2004 г., 21 сентября 2004 г., 29 сентября 2004 г., за нападения на Н. и М.) к 10 годам лишения свободы за каждое из преступлений, по п. п. "а", "б" ч. 3 ст. 163 УК РФ к 9 годам лишения свободы, по п. "а" ч. 3 ст. 163 УК РФ (за преступления в отношении В. и Н.) к 7 годам лишения свободы за каждое из преступлений, по ч. 2 ст. 167 УК РФ (за преступления, совершенные 8 августа 2004 г. и 29 сентября 2004 г.) к 3 годам лишения свободы за каждое из преступлений, по п. п. "а", "ж" ч. 2 ст. 105 УК РФ к 12 годам лишения свободы, по ч. 3 ст. 30, п. п. "а", "ж" ч. 2 ст. 105 УК РФ к 9 годам лишения свободы.
осужден: по п. п. "а", "в", "е" ч. 2 ст. 105 УК РФ к 15 годам лишения свободы, по ч. 2 ст. 167 УК РФ к 3 годам лишения свободы.
На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений, путем частичного сложения наказаний Великжанину К.В. окончательно назначено 17 лет лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.
осужден: по ч. 2 ст. 162 УК РФ к 8 годам лишения свободы без штрафа, по п. п. "д", "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ к 14 годам лишения свободы, по ч. 1 ст. 167 УК РФ к 1 году 6 месяцам лишения свободы.
по ч. 2 ст. 167 УК РФ на 5 лет;
по совокупности преступлений на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ на 25 лет с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.
Кассационным определением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации от 13 января 2003 года приговор в отношении Мамонова Ю.Д. оставлен без изменения.
по ч. 5 ст. 33, ч. 1 ст. 167 УК РФ на 9 месяцев;
в соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений на 17 лет 11 месяцев;
на основании ст. 70 УК РФ с частичным присоединением неотбытого наказания по приговору от 2 сентября 2003 года окончательно на 18 лет с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима;
Постановлением старшего следователя прокуратуры Красноярского края с санкции заместителя прокурора Красноярского края от 3 июня 2002 года в отношении Бурмаги Э.А., обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 222, ч. ч. 1, 2 ст. 209, ч. 3 ст. 30, п. п. "а", "е", "ж", "з", "н" ч. 2 ст. 105, ч. 2 ст. 167, ч. 3 ст. 222 УК РФ, применена мера пресечения в виде заключения под стражу.
осужден по ч. 1 ст. 318 УК РФ к 2 годам лишения свободы, по ч. 2 ст. 167 УК РФ к 2 годам лишения свободы, по ч. 1 ст. 119 УК РФ к 1 году лишения свободы; по совокупности указанных преступлений путем частичного сложения наказаний на основании ч. 2 ст. 69 УК РФ - к 2 годам 6 месяцам лишения свободы.
осужден: по ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 105 УК РФ (покушение на убийство Т.) к 11 годам лишения свободы, по ч. 1 ст. 105 УК РФ (убийство С.) к 13 годам лишения свободы, по п. "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ (убийство П.) к пожизненному лишению свободы, по ч. 1 ст. 158 УК РФ к 1 году 6 месяцам лишения свободы, по ч. 2 ст. 167 УК РФ к 4 годам лишения свободы, на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений - к пожизненному лишению свободы, в соответствии со ст. 70 УК РФ с частичным присоединением неотбытого наказания по приговору от 12 марта 1999 года в виде 4 месяцев лишения свободы окончательно к пожизненному лишению свободы с отбыванием первых 15 лет в тюрьме, а остального срока наказания - в исправительной колонии особого режима.
- по ч. 1 ст. 167 УК РФ - к 1 году лишения свободы;
- по ч. 1 ст. 222 УК РФ - к 1 году 6 месяцам лишения свободы;
- по ч. 1 ст. 226 УК РФ - к 4 годам лишения свободы.
осужден к лишению свободы по: ч. 2 ст. 167 УК РФ на 3 года; п. "а" ч. 2 ст. 105 УК РФ на 18 лет с ограничением свободы на 2 года.
На основании 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений окончательно Никифорову С.А. назначено 20 (двадцать лет) лишения свободы в исправительной колонии особого режима с ограничением свободы на 2 года с указанными в приговоре ограничениями.
осужден: по п. 1 ст. 116 УК РФ к 3 месяцам исправительных работ по месту работы с удержанием 5% заработка в доход государства, по ч. 2 ст. 167 УК РФ к 2 годам лишения свободы, по ч. 2 ст. 162 УК РФ к 5 годам лишения свободы, по п. п. "д", "ж" ч. 2 ст. 105 УК РФ к 16 годам лишения свободы с ограничением свободы на 2 года, с установлением указанных в приговоре ограничений, предусмотренных ст. 53 УК РФ, - не выезжать за пределы территории муниципального образования Сергиевского района Самарской области, не изменять место жительства или пребывания без согласия уголовно-исполнительной инспекции, осуществляющей надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы, являться туда дважды в месяц для регистрации.
А. Арутюнов, адвокат ЮК N 34 МГКА, кандидат юридических наук.
Под посредственным исполнением понимается преступная деятельность субъекта, умышленно использующего для своей преступной цели при выполнении объективной стороны состава преступления в качестве орудия другое физическое лицо, не обладающее общими или специальными признаками субъекта преступления. (Михеев Р.И. Уголовно-правовая оценка общественно опасных деяний невменяемых при групповых посягательствах // Актуальные проблемы борьбы с групповой преступностью: Межвузовский сборник научных трудов. Омск, 1983. С. 10 - 11.)
Следует отметить, что действия, например, невменяемых лиц, используемых исполнителем для совершения преступления, при всей их связи с умыслом исполнителя не образуют соучастия в преступлении. (Назаренко Г.В. Квалификация особых случаев соучастия: соучастие и невменяемость // Правоведение. 1995. N 3. С. 95.)
Однако необходимо также учесть, что понятие "исполнитель преступления" относится только к соучастию, поэтому, когда в совершении преступления участвует лишь одно лицо, являющееся субъектом преступления, вряд ли такое лицо можно именовать исполнителем. И в этой связи непонятно, почему посредственное исполнительство, предусмотренное в п. 2 ст. 33 УК РФ, отнесено к соучастию. Ведь "другие лица, не подлежащие уголовной ответственности в силу возраста, невменяемости или других обстоятельств, предусмотренных настоящим Кодексом", не являются субъектами преступления, а потому и не могут быть соучастниками лица, которое их использовало. Следовательно, в этих случаях нет соучастия.
Такую позицию занимает Верховный Суд РФ. В п. 9 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 14 февраля 2000 года "О судебной практике по делам о преступлениях несовершеннолетних" указано: "Необходимо иметь в виду, что совершение преступления с использованием лица, не подлежащего уголовной ответственности в силу возраста (статья 20 УК РФ) или невменяемости (статья 21 УК РФ), не создает соучастия". (Бюллетень Верховного Суда РФ. 2000. N 4. С. 10.) Однако дальше позиция Верховного Суда РФ представляется непоследовательной. В том же пункте 9 названного Постановления указывается: "Вместе с тем при совершении преступления несовершеннолетним, не подлежащим уголовной ответственности по указанным выше основаниям, лицо, вовлекшее несовершеннолетнего в совершение этого преступления, в силу части 2 статьи 33 УК РФ несет ответственность за содеянное как исполнитель путем посредственного причинения". (Бюллетень Верховного Суда РФ. 2000. N 4. С. 10.)
На наш взгляд, именовать исполнителем лицо, совершившее преступление посредством использования лица, не являющегося субъектом преступления, при отсутствии соучастия вряд ли правомерно. В результате у некоторых авторов появляется соблазн усмотреть соучастие в подобных случаях. Так, например, предлагается дополнить ст. 35 УК РФ родовым определением преступной группы: "Преступление считается совершенным группой лиц, если в его совершении участвовали два или более исполнителя, из которых хотя бы один подлежит уголовной ответственности". (Хмелевская Т.А. Виды групповых преступлений и их квалификация по УК РФ. М., 2000. С. 11.)
Вопрос о посредственном виновнике (посредственном исполнительстве) имеет исторические корни. Еще И.Я. Хейфец указывал: "Понятие "посредственное виновничество" создано доктриной для избежания целого ряда неудобных следствий из признаваемого ею акцессорного характера подстрекательства. В целом ряде случаев, при которых логическим следствием акцессорного характера подстрекательства является ненаказуемость подстрекателя, доктрина вводит понятие "посредственный виновник" и спасает этим свою конструкцию подстрекательства от полного крушения. Это прежде всего при тех деликтах, где физическим деятелем является лицо невменяемое; как, например, определение душевнобольного к убийству. Так как душевная болезнь исключает всякую вменяемость, то тут нет налицо наказуемого деятеля, от которого, по фигуральному выражению Спасовича, наказание рикошетом может попасть в подговорщика, следствием чего в данном случае является ненаказуемость подстрекателя. Ввиду практической невозможности результата подстрекатель переименовывается в посредственного виновника и наказывается как физический убийца". (Хейфец И.Я. Подстрекательство к преступлению. М., 1914. С. 28 - 29.)
На самом же деле спасать конструкцию соучастия в данном случае не надо.
В приведенном примере просто нет соучастия (так называемый посредственный виновник и невменяемое лицо не являются соучастниками), потому нет и подстрекателя. Следовательно, нет и необходимости переименования. Кстати говоря, наше действующее уголовное законодательство тоже спасает то, что спасения не требует.
М.И. Ковалев в своей работе упоминает, что "субъект, вложивший в руки сумасшедшего оружие или использовавший его бредовые идеи для убийства, должен рассматриваться не как подстрекатель или пособник, а как исполнитель, именуемый в теории и практике уголовного права посредственным причинителем". (Ковалев М.И. Соучастие в преступлении. Екатеринбург, 1999. С. 27.) В этой связи необходимо отметить следующее. Статья 33 УК РФ действительно относит к исполнителям также "лицо, совершившее преступление посредством использования других лиц, не подлежащих уголовной ответственности в силу возраста, невменяемости или других обстоятельств, предусмотренных настоящим Кодексом". На наш взгляд, отнесение такого лица в разряд исполнителей не совсем уместно, так как понятие исполнитель прочно ассоциируется с соучастием (да и расположено в ст. 33 в главе о соучастии), а соучастия как такового в этих случаях как раз и нет.
Сказанное можно отнести и к точке зрения Дж. Флетчера и А.В. Наумова, которые указывают на два серьезных вопроса общей теории соучастия как теории производной ответственности. Один из них связан с ситуацией, в которой лицо, подстрекающее к преступлению, полностью подавляет поведение другого, скажем, ребенка, кого-то, действующего в состоянии заблуждения, или кого-то, находящегося в состоянии невменяемости в момент совершения преступления. Типичное разрешение такой ситуации состоит в том, чтобы рассматривать подстрекателя как исполнителя преступления, а невиновное лицо просто как марионетку, инструмент в руках исполнителя. Такой подход к совершению преступления можно назвать "совершением посредством" или "посредственным исполнением". И это не часть теории соучастия в чистом виде, а отрицание соучастия и возложение всей полноты ответственности на расчетливого подстрекателя, находящегося "за сценой". (Флетчер Дж., Наумов А.В. Основные концепции современного уголовного права. М., 1998. С. 474.) Как видим, указанные авторы считают, что соучастия в таких случаях нет, но используют термины, имеющие отношение только к соучастию.
По нашему мнению, лица, совершившие преступление посредством использования других лиц, не подлежащих уголовной ответственности в силу возраста, невменяемости или других обстоятельств, предусмотренных Уголовным кодексом, не должны именоваться исполнителями и вопрос об уголовной ответственности таких лиц должен решаться за рамками главы о соучастии, например, в главе 4 "Лица, подлежащие уголовной ответственности".
Подчеркнем еще раз, что речь идет о случаях использования лиц, не подлежащих уголовной ответственности в силу возраста, невменяемости или других обстоятельств, предусмотренных УК РФ.
Соучастие немыслимо, когда кто-то действует под влиянием непреодолимой силы или подавляющего волю физического принуждения. Единственным виновником преступления будет только тот, кто использовал указанные обстоятельства в своих преступных целях. Однако безусловное освобождение от уголовной ответственности влечет только такое принуждение, которое исключает у принуждаемого всякую возможность действовать по собственному усмотрению. В этом случае применяются правила о непреодолимой силе. Что касается психического насилия, то необходимо учитывать, что, хотя на волю субъекта оказывается серьезное давление, она не парализуется полностью. Это обусловливает действие правил о крайней необходимости. Психическое принуждение само по себе, как правило, не освобождает от уголовной ответственности, но может смягчить ее. Освобождение от уголовной ответственности возможно в таких случаях лишь при наличии крайней необходимости. (Ковалев М.И. Соучастие в преступлении. Екатеринбург, 1999. С. 27.)
В п. 10 Постановления Пленума Верховного Суда РФ "О судебной практике по делам о преступлениях несовершеннолетних" от 14 февраля 2000 г. в этой связи отмечается: "Следует также учитывать, что согласно пункту "е" статьи 61 УК РФ к обстоятельствам, смягчающим наказание, относится совершение преступления в результате физического или психического принуждения, не исключающего преступность деяния, либо в силу материальной, служебной или иной зависимости несовершеннолетнего, в связи с чем при выяснении судом факта вовлечения его в совершение преступления взрослыми следует решать вопрос о характере примененного в отношении несовершеннолетнего физического или психического принуждения.
При этом судам необходимо устанавливать, что такая зависимость или принуждение имели место реально, а сами преступные действия несовершеннолетнего являлись вынужденными, поскольку его воля была подавлена неправомерными действиями взрослого, вовлекшего несовершеннолетнего в совершение преступления". (Бюллетень Верховного Суда РФ. 2000. N 4. С. 11.)
В.С. Прохоров указывает, что в случае посредственного исполнения, сопровождавшегося психическим принуждением, не вызвавшим состояние крайней необходимости, принуждавший является подстрекателем, а принуждаемый - исполнителем соответствующего преступления. (Курс советского уголовного права. Часть Общая / Отв. ред. Н.А. Беляев, М.Д. Шаргородский. Л., 1968. С. 613.)
Мы полагаем предложенную квалификацию правильной, однако не согласны с тем, что в указанном случае имеет место посредственное исполнение.
Принуждение с помощью угрозы должно быть реальным, существенным для лица, к которому она обращена, с точки зрения последствий ее реализации. Такое восприятие и оценка угрозы могут быть констатированы лишь на основе исследования индивидуальных особенностей личности, включая жизненный опыт. Так, подростком угроза может восприниматься как не оставляющая места альтернативе, взрослый же может оценивать аналогичную угрозу как гораздо менее значимую.
В принципе возможна и констатация исключительной ситуации, сводившей избирательность поведения на нет. Например, когда подросток глубоко привязан к организатору преступления или связан традициями подчинения старшим, характерными для некоторых территорий и этнических общностей, либо когда он в силу возрастной незрелости воспринимает угрозу как не оставляющую ему выбора. (Ситковская О.Д. Психологический комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. М., 1999. С. 76.)
По нашему мнению, лицо, совершившее преступление посредством использования других лиц, не подлежащих уголовной ответственности в силу возраста, невменяемости или других обстоятельств, предусмотренных УК РФ, может быть признано исполнителем только в соучастии с организатором, подстрекателем или пособником.
Дж. Флетчер и А.В. Наумов ставят еще один вопрос: "Совершенно очевидно, что те, кто манипулируют невиновными лицами, должны привлекаться к ответственности так же, как те, кто использует технические средства для достижения своих преступных целей. Но как быть в ситуациях, когда лицо, используемое исполнителем на месте совершения преступления, не является невиновным лицом?" (Флетчер Дж., Наумов А.В. Основные концепции современного уголовного права. М., 1998. С. 474 - 475.)
На наш взгляд, если речь идет об использовании лица, обладающего необходимыми признаками общего субъекта, но не имеющего признаков специального субъекта, то имеет место посредственное исполнительство. Такое лицо должно нести ответственность в соответствии с ч. 4 ст. 34 УК РФ.
Еще в конце 50-х годов П.И. Гришаев и Г.А. Кригер указывали, что в тех случаях, когда действия, образующие состав должностного преступления, выполняются только частным лицом, а должностное лицо склоняет его к совершению данного преступления или создает условия для его осуществления, то последнее должно привлекаться к уголовной ответственности в качестве исполнителя должностного преступления, а частное лицо - в качестве пособника. (Гришаев П.И., Кригер Г.А. Соучастие по уголовному праву. М., 1959. С. 235.)
Анализ действующего уголовного законодательства позволяет, на наш взгляд, установить лишь одну форму посредственного исполнительства, когда и посредственный исполнитель, и используемое лицо являются соучастниками - посредственное исполнительство субъекта, обладающего специальными признаками при использовании лица, на стороне которого они отсутствуют. Это умышленное совместное участие двух лиц в совершении умышленного преступления (соучастие), но лицо, непосредственно совершившее преступление, не может быть признано исполнителем, как не обладающее специальными признаками, и несет уголовную ответственность в качестве организатора, подстрекателя либо пособника, а субъект, обладающий специальными признаками, несет ответственность как исполнитель, совершивший преступление посредством (посредственный исполнитель).
В этой связи вряд ли можно согласиться с мнением И.Ю. Буневой о том, что случаи использования лиц, не обладающих признаками специального субъекта, должны оцениваться иначе, отличаясь по квалификации от традиционных вариантов посредственного исполнения, предполагающих использование лиц, не обладающих такими признаками общего субъекта, как вменяемость или достижение определенного возраста. (Бунева И.Ю. Некоторые вопросы квалификации принуждения к даче показаний, совершаемого группой лиц // Актуальные проблемы борьбы с преступностью в Сибирском регионе: Материалы научно-практической конференции (3 - 4 февраля 2000 г.). Красноярск, 2000. С. 151.)
Как уже указывалось, наоборот, именно случаи использования лиц, не обладающих признаками специального субъекта, расцениваются нами как единственная форма посредственного исполнительства.
Мы исходим при этом из того, что посредственный исполнитель и используемое лицо являются соучастниками преступления. Именно поэтому представляются неприемлемыми иные (не в соответствии с ч. 4 ст. 34 УК РФ) варианты квалификации действий лица, не являющегося субъектом преступления, специально указанным в соответствующей статье Особенной части УК РФ.
Так, по мнению В.И. Ткаченко и А.М. Царегородцева, в том случае, если представителем власти к выполнению действий по принуждению к даче показаний привлекалось лицо, не имеющее признаков специального субъекта, в зависимости от выполненной последним роли содеянное им должно квалифицироваться по ст. 309 или ст. ст. 33 и 309 УК РФ. (Ткаченко В.И., Царегородцев А.М. Правовые последствия соучастия в преступлениях со специальным субъектом // Проблемы борьбы с преступностью: Труды Омской высшей школы МВД СССР. Омск, 1976. С. 42.)
И.Ю. Буневой представляется целесообразной в этих случаях квалификация действий указанных лиц в зависимости от наступивших последствий, например, как преступлений против личности. (Бунева И.Ю. Некоторые вопросы квалификации принуждения к даче показаний, совершаемого группой лиц // Актуальные проблемы борьбы с преступностью в Сибирском регионе: Материалы научно-практической конференции (3 - 4 февраля 2000 г.). Красноярск, 2000. С. 152.)
В приведенном примере лицо, обладающее специальными признаками субъекта преступления (представитель власти), совершает преступление (выполняет объективную сторону состава преступления) посредством использования лица, на стороне которого указанные специальные признаки субъекта преступления отсутствуют. Представитель власти признается исполнителем, а неспециальный субъект - организатором, подстрекателем либо пособником. Указанные лица являются соучастниками, поэтому квалифицировать их действия по разным статьям УК РФ невозможно.
С учетом изложенного мы предлагаем следующую редакцию п. 2 ст. 33 УК РФ: "Исполнителем признается лицо, непосредственно совершившее преступление либо непосредственно участвовавшее в его совершении совместно с другими лицами (соисполнителями), а также лицо, обладающее специальными признаками субъекта преступления и совершившее преступление посредством использования лица, на стороне которого указанные специальные признаки субъекта преступления отсутствуют. Лицо, совершившее преступление посредством использования других лиц, не подлежащих уголовной ответственности в силу возраста, невменяемости или других обстоятельств, предусмотренных настоящим Кодексом, признается исполнителем, если наряду с ним в совершении преступления принимают участие организатор, подстрекатель либо пособник".
Мы используем файлы Cookie. Просматривая сайт, Вы принимаете Пользовательское соглашение и Политику конфиденциальности. --> Мы используем файлы Cookie. Просматривая сайт, Вы принимаете Пользовательское соглашение и Политику конфиденциальности.
Н.И. САЛЬНИКОВА, адвокат городского филиала Иркутской областной коллегии адвокатов В ч. 2 ст. 33 Уголовного кодекса РФ исполнителем признается лицо, непосредственно совершившее преступление, а также иные субъекты, ранее в законодательстве не упоминавшиеся: лицо, непосредственно участвовавшее в совершении преступления совместно с соисполнителями, и лицо, использовавшее для выполнения деяния лиц, не подлежащих уголовной ответственности в силу возраста, невменяемости, иных обстоятельств, предусмотренных УК РФ.
Н.И. САЛЬНИКОВА,
адвокат городского филиала Иркутской областной коллегии адвокатов
В ч. 2 ст. 33 Уголовного кодекса РФ исполнителем признается лицо, непосредственно совершившее преступление, а также иные субъекты, ранее в законодательстве не упоминавшиеся: лицо, непосредственно участвовавшее в совершении преступления совместно с соисполнителями, и лицо, использовавшее для выполнения деяния лиц, не подлежащих уголовной ответственности в силу возраста, невменяемости, иных обстоятельств, предусмотренных УК РФ.
Изменение нормативной дефиниции исполнителя посредством закрепления нескольких возможных форм выражения его преступного поведения в теории уголовного права подверглось критике.
В частности, высказывалась точка зрения о необоснованности выделения законодателем третьего вида исполнительства — посредственного (опосредованного; посредственного причинения), под которым в доктрине и судебной практике подразумевается обычно форма индивидуального (единоличного) совершения преступления (единоличное исполнение)[1], связываемая со своеобразным осуществлением действий, составляющих объективную сторону преступления.
а к лицу, действовавшему единолично, так как в подобной ситуации отсутствует обязательное для соучастия умышленное объединение двух или более лиц, обладающих как минимум всеми общими свойствами субъекта преступления. Если же речь идет о посягательстве, совершенном одним виновным субъектом, описание его противоправных действий в ст. 33 УК РФ, регламентирующей наряду с другими нормами главы 7 ответственность за соучастие, ошибочно.
С приведенной точкой зрения мы согласны лишь в части признания необоснованным включения в легальную трактовку исполнителя признаков посредственного причинения. Однако небесспорно мнение некоторых ученых о том, в чем именно заключается необоснованность выделения такого поведения в данной дефиниции, поскольку, на наш взгляд, не находит подтверждения в уголовном законе толкование ч. 2 ст. 33 УК РФ, предполагающее, что под посредственным исполнением в этой норме имеется в виду единоличное выполнение преступления.
Если уголовно-правовая характеристика исполнителя не распространяется на лицо, действующее без привлечения усилий других лиц, способных нести ответственность за вред, причиненный охраняемым УК РФ объектам, то логично было бы предположить, что и ответственности такого лица ст. 33 УК РФ не затрагивает, а речь в этом предписании идет о вариантах преступного поведения соучастника-исполнителя. Иными словами, и первые два вида исполнителей, и так называемого посредственного исполнителя (а точнее, исполнителя — посредственного причинителя) следовало бы относить к соучастникам и раскрывать смысл новеллы с учетом данного суждения. То есть третий вид исполнителя в УК РФ — это лицо, совершающее посягательство в соучастии и, кроме того, выполняющее объективную сторону предусмотренного Особенной частью УК РФ деяния (свою роль в совместном достижении преступного результата) не лично (собственноручно), а используя лицо (лиц), указанное в ч. 2 ст. 33.
Поскольку содержание посредственного исполнительства вытекает, как мы полагаем, из уголовного закона, то мы не поддерживаем предложение дополнить ч. 2 ст. 33 УК РФ специальной оговоркой, закрепляющей, что лицо, совершившее преступное деяние посредством не подлежащих уголовной ответственности лиц, признается исполнителем, если наряду с ним в совершении преступления принимает участие организатор, подстрекатель либо пособник. К тому же подобная корректировка ограничивается указанием на три названных вида соучастников и не включает, таким образом, случаи соисполнительства, хотя вряд ли правомерно исключать посредственное причинение (если склоняться к необходимости специально отражать такое явление в УК РФ) при участии в преступлении, например, только двух исполнителей (со стороны обоих или одного из соучастников).
Итак, существующее в науке изложение посредственного причинения как формы единоличного совершения преступления, послужившее, видимо, основной причиной для признания неоправданным введения описания посредственного исполнения преступного деяния в ст. 33 УК РФ, не совпадает с законодательной схемой, которая нам представляется верной с позиций точности отражения сущности этого поведения.
Говоря о посредственном исполнении и посредственном причинении, обобщая ранее сделанные замечания, считаем возможным руководствоваться следующими положениями.
Согласимся прежде всего с подходом к пониманию такого поведения, в рамках которого использованию лиц, чьи действия уголовно нерелевантны, не придается значения специфической формы преступной деятельности (по крайней мере, это особо не подчеркивается)[7].
Поэтому мы не находим теоретически и практически оправданным дополнение ч. 2 ст. 33 УК РФ характеристикой посредственного исполнителя (именно в этом, на наш взгляд, законодательная позиция ошибочна).
Квалификация содеянного посредственным причинителем вряд ли представляет сложность для правоприменительной практики и не требует отражения в нормах уголовного закона. Кроме того, модификация трактовки исполнителя, упоминающая посредственного исполнителя, выступающего одним из видов такого соучастника, создала основу для неоднозначного толкования дефинитивной нормы и ссылки на ч. 2 ст. 33 в ситуации, на которую она, по нашему мнению, не распространяется.
Мы не можем поддержать позицию Верховного суда РФ, так как уголовный закон не содержит нормы, предусматривающей признаки лица — посредственного причинителя, индивидуально совершающего преступление (надо сказать, для квалификации посягательства и привлечения виновного к ответственности включать в УК РФ такую норму и не требуется); в ст. 33 УК РФ имеется в виду соучастник, исполняющий деяние посредством лица соответствующей категории.
На наш взгляд, нецелесообразно и малоубедительно при исследовании уголовно-правовых явлений обозначать и особо выделять как посредствующее звено между деянием субъекта преступления и наступившими вредными последствиями от действий невменяемых, невиновных, неответственных в силу возраста, которые безразличны для уголовного закона. Если быть последовательными, посредственным необходимо признавать и применение, например, взрывных устройств (контакта с потерпевшим в этом случае нет,
Полагаем, не будет убедительной попытка привести данное нормативное установление, например, в качестве своего рода правовой основы для подтверждения обоснованности оперирования понятием посредственного причинения, в которое вкладывается указанное выше содержание.
Замена части своих действий лицом, подлежащим ответственности, действиями соответствующей категории лиц в механизме причинения социально опасного вреда характеризует, как представляется, в большей степени опасность личности виновного, а не того преступного деяния, к совершению которого эти лица привлечены, и не вносит специфики в противоправную деятельность субъекта, осуществляющего преступление единолично или в соучастии, отражая вместе с тем особый цинизм его уголовно наказуемого поведения, что и учитывается в ст. 63 УК РФ.
К слову, законодатели некоторых зарубежных стран посчитали оправданным ввести в уголовный закон как самостоятельный состав привлечение к совершению преступления лиц, страдающих психическим заболеванием. Например, УК Латвийской Республики (по состоянию на 1 августа 2001 г.) наряду с ответственностью за вовлечение в преступное деяние несовершеннолетнего (ст. 172) отдельно предусматривает вовлечение в преступное деяние психически больных лиц (ст. 232), устанавливая назначение за совершение последнего преступления наказание, в частности в виде лишения свободы на срок до 5 лет.
Однако обсуждение данной проблемы требует отдельного исследования. В связи со сказанным предлагаем отказаться от обычного понимания посредственного причинения (использование физических лиц как средств), но отказаться не вообще (к чему призывает, например, А.П. Козлов, указывая на отсутствие четкой границы между непосредственным и опосредованным исполнением[12]), а лишь от распространенного представления о данном поведении, придав ему иное содержание и подразумевая под посредственным причинением совершение умышленного преступления лицом, использовавшим для осуществления его объективной стороны другое лицо, совершившее деяние по неосторожности (самостоятельная форма совершения преступления), либо лицо, не являющееся субъектом данного преступления, особо указанным в соответствующей статье Особенной части УК РФ (соучастие со специальным исполнителем).
В теории некоторыми учеными осуществление преступного замысла с помощью указанных лиц включается в упомянутое понятие наряду с уголовно не ответственными лицами.
Преимущества такого подхода к выделению доктринального понятия видятся в следующем. Охватываемые этим понятием две разновидности посредственного причинения действительно отличаются специфичностью, которая выражается в том, что субъект подобного поведения не совершает действий, входящих в объективную сторону состава преступления. Их осуществляет другое лицо, способное нести уголовную ответственность, непосредственно причиняющее вред, не являющееся, таким образом, средством совершения посягательства в уголовно-правовом смысле, а это, в свою очередь, указывает на необходимость анализа существующего нормативного материала с точки зрения достаточности для привлечения к ответственности посредственных причинителей вреда с соблюдением при этом принципа законности и требования о недопустимости аналогии. Совмещения посредственного причинителя с непосредственным не происходит — их разграничение проводится вполне определенно. Практическая и теоретическая ценность введения понятия в научный оборот представляется более четкой.
1 См., например: Уголовное право России. Общая часть / Отв. ред. Б.В. Здравомыслов. — М., 1996. С. 260; Тарасова Е.В. Освещение института соучастия в новом уголовном законодательстве // Актуальные проблемы правоприменительной практики в связи с принятием нового УК РФ: Сб. мат. науч.-практ. конф. — Красноярск, 1997. С. 68—73; Козлов А.П. Соучастие: традиции и реальность. — СПб., 2001. С. 103; Российское уголовное право. Т. 1 / Под ред. А.И. Рарога. — М., 2004. С. 267.
2 См.: Галиакбаров Р.Р. Уголовное право. Общая часть. — Краснодар, 1999. С. 224.
3 См.: Ушаков А.В. Групповое преступление и смежные с ним формы преступной деятельности. — Калинин, 1978. С. 51.
4 См.: Уголовное право России. С. 260.
5 См.: Галиакбаров Р.Р. Указ. соч. С. 223—224.
6 См.: Ушаков А.В. Указ. соч. С. 52.
7 См., например: Курс советского уголовного права. Часть Общая. Т. 1. — Л., 1968. С. 612—613; Курс советского уголовного права. Т. 2. — М., 1970. С. 456.
8 Не подлежат уголовной ответственности и лица, действовавшие при наличии обстоятельств, исключающих преступность деяния (глава 37 УК РФ), однако в ст. 33 о таких лицах не говорится, так как их использование для совершения преступления нетипично для посредственного причинения.
9 Ушаков А.В. Указ. соч. С. 52.
10 Галиакбаров Р.Р. Квалификация многосубъектных преступлений без признаков соучастия. — Хабаровск, 1987. С. 61.
12 См.: Козлов А.П. Указ. соч. С. 98—101.
Чтобы получить короткую ссылку на статью, скопируйте ее в адресной строке и нажмите на "Укоротить ссылку":
Читайте также: