Как фсб борется с коррупцией
Обновлено: 28.05.2024
«Десять лет нас убеждали, что ФСБ — это единственная структура, которая может спасти страну от хаоса и беззакония. Что в ФСБ собрались люди, объединенные идеей беззаветного служения Отчизне. Под этим предлогом чекисты заняли ключевые посты в госаппарате, МВД, Наркоконтроле, вошли в советы директоров крупнейших банков и корпораций.
Настало время более пристально присмотреться к этой кузнице кадров. В конце концов, россияне из своего кармана содержат эту спецслужбу и вправе требовать отчета.
Мифы и руководство
Как и любая госструктура, ФСБ представляет собой сложный механизм, где сплелись интересы различных кланов, землячеств и групп. Сейчас у руля стоят питерский клан и люди, близкие к бывшему директору ФСБ Николаю Патрушеву (ныне секретарь Совбеза). Они-то и делают погоду на Лубянке. Судите сами.
Директор ФСБ Александр Бортников — окончил Ленинградский институт инженеров железнодорожного транспорта. С 2003 года до 2004 года — начальник управления ФСБ по Санкт-Петербургу и Ленинградской области. При Патрушеве возглавлял службу экономической безопасности (СЭБ) ФСБ.
Первый заместитель Сергей Смирнов — начинал службу в управлении КГБ по Ленинградской области. С 2001 по 2003 годы — начальник управления ФСБ по Санкт-Петербургу и области. В 2003 году переведен в столицу.
Замдиректора Вячеслав Ушаков — в 1998 году был полномочным представителем президента в Карелии (работал одновременно с Патрушевым). С 2002 года — начальник управления координации оперативной информации (УКОИ). В июле 2003 года назначен заместителем директора ФСБ.
Исключения составляют лишь трое замов Бортникова: москвичи Юрий Горбунов и Сергей Буравлев, а также Владимир Кулешов, ранее возглавлявший УФСБ по Саратовской области.
Остальные члены совета в большинстве своем — коммерсанты с чекистским прошлым, милиционеры, бывшие депутаты Госдумы и настоятель храма Софии Премудрости Божией на Лубянке и храма Великомученика и Целителя Пантелеймона при госпитале ФСБ протоирей Александр (Миронов).
При этом в составе совета нет ни одного видного общественного деятеля, правозащитника или независимого журналиста.
У генералов помельче, если они не с берегов Невы, совсем другая траектория полетов. Одни так и кочуют по глубинкам. Другие — добираются-таки до столицы.
К примеру, нынешний начальник УФСБ по Волгоградской области Сергей Кокорин начинал службу в КГБ Казахстана. Затем командовал чекистами в Оренбурге и Сахалинской области. В возрасте 52 лет его перевели в Волгоград. По сведениям нашего источника, генерала Кокорина дважды собирались переводить в Москву, но в последний момент решения отменяли.
По официальной версии, Самарский был задержан сотрудниками УФСБ в аэропорту Домодедово и во время транспортировки в Волгоград совершил побег. Но родственники не верят официальным лицам и считают, что полковника убили или похитили его коллеги. На днях мать Самарского прислала в редакцию видеообращение к президенту Медведеву, где она умоляет разыскать сына (см. в конце материала).
Кстати, наши эксперты выдвинули три версии, почему не были обнародованы декларации о доходах и имуществе руководства ФСБ:
Крышеватели
Пару лет назад у одного известного московского бизнесмена бандиты похитили сына и объявили многомиллионный выкуп. Несчастный отец обратился за помощью к своей крыше — генералу ФСБ, которому ежемесячно отстегивал 30 тыс. долларов. Во время беседы генерал заявил, что для расследования преступления понадобятся 100 тыс. долларов. Затем запросил еще 25 тыс. баксов. Но сын домой так и не вернулся. (Фамилии всех участников драмы редакции известны.)
В конце концов коммерсант нанял частного детектива, и тот освободил заложника.
— Деньги-то генерал вернул? — поинтересовался я.
— Сказал, что его менты кинули. Хотя я знаю, что он палец о палец не ударил, — ответил коммерсант.
По информации нашего источника, российские суды просто завалены уголовными делами, где в качестве вымогателей фигурируют сотрудники ФСБ.
Сейчас в военной прокуратуре расследуется уголовное дело № 33/03/0111-10. По делу проходят трое сотрудников ФСБ (опер столичного УФСБ, сотрудник ЦОС ФСБ и полковник из управления собственной безопасности), двое милиционеров (один служит в департаменте собственной безопасности МВД) и старший следователь по особо важным делам УВД ЦАО. По версии следствия, сначала чекисты и их сообщники попытались отжать бизнес у коммерсанта, а затем вымогали у его гражданской супруги иномарку.
История такова. Гражданский муж Олеси — Алексей В. решил заняться ресторанным бизнесом. Вскоре нашлось подходящее помещение, но в процессе оформления выяснилось, что прежний хозяин задолжал арендную плату. Алексей обратился за помощью к своему близкому приятелю — чекисту Андрею Маталину, у которого были связи в правительстве Москвы. Через пару месяцев Алексей поинтересовался результатом.
В ответ Маталин предложил ввести в состав учредителей своего брата-бизнесмена. Алексей отказался и потребовал вернуть документы на ресторан.
В свою очередь, адвокаты чекистов собираются доказать в суде, что никакого вымогательства не было и Олеся сама спровоцировала ситуацию.
Следующим персонажам конторы мохнатая рука ни к чему. Темные делишки этих персонажей процветают благодаря застарелому страху россиян перед ВЧК-КГБ-ФСБ, когда достаточно сверкнуть ксивой — и все вытягиваются по струнке. На самом деле разводилы живого шпиона ни разу не видели, поскольку служат мелкими оперками, технарями или перебирают бумажки. Их удел — разводить лохов. Спецоперация делится на несколько этапов:
а) выбор жертвы;
б) создание нервозной обстановки;
в) закошмаривание;
г) доверительная беседа;
д) получение денег или других преференций.
Вот как описал свою ситуацию бизнесмен из Подмосковья Роман М. На какой-то вечеринке ему представили якобы куратора района по линии ФСБ — некоего Михаила Анатольевича (в дальнейшем оказался сотрудником технического отдела).
— Слышал, слышал про вас, — пожимая руку, сказал Михаил Анатольевич. — Уже решили свои проблемы?
— У меня нет проблем, — удивленно ответил коммерсант.
— Странно, а мои хлопцы по вам работают…
Весь последующий месяц Роман был как на иголках. Ему казалось, что за ним следят, а телефоны прослушиваются. При этом в офис звонили какие-то люди и интересовались, в какую налоговую инспекцию он сдает декларации. Наконец, Роман не выдержал и связался с Михаилом Анатольевичем.
— Когда он показал мне какую-то справку за 2003 год, где я якобы не уплатил налоги в полном объеме, то понял, что меня разводят. Я напрямую спросил, что ему нужно? В ответ Михаил Анатольевич попросил ввести в состав учредителей своего брата.
— И что было дальше? — полюбопытствовал я.
— Сошлись на том, что я оплачиваю обеды его брату в соседнем кафе.
Три ключевых момента, которые затрагивают актуальную тему для страны — сферу безопасности. Первый — роль ФСБ и причины того, что именно с этой службы нужно срочно начинать чистку всего силового блока и судебной системы. Второй — пять скандалов, которые являются индикаторами того, что чистка ФСБ давно уже назрела. Третий — ошибка президента, которая стоила нам очень дорого и не просто затормозила нас в борьбе с коррупцией на восемь лет, но и дискредитировала власть и привела к социальной напряженности.
В ответе за все — простая роль
Многие считают, что ФСБ — это какая-то спецслужба, которая ловит шпионов и террористов, а в последнее время занялась борьбой с коррупцией. Но исторически сложилось так, что это просто мега-орган, который отвечает за всю безопасность нашего государства. От профессиональной работы ФСБ зависит развитие страны, защита от внешних и внутренних угроз, а также то, как будет работать вся бюрократическая машина, как будут развиваться гражданские права и свободы, как будут защищаться интересы каждого гражданина, бизнеса и общества в целом.
С учетом вечно сложной геополитической обстановки этот орган является базисом для сохранения целостности нашей страны и функционирования всех органов власти. Это не просто служба, это система, поддерживающая баланс во всех сферах управления. Это всевидящее око, которое следит за любыми проблемами стратегической важности.
Поэтому необходимо, чтобы работа ФСБ подчинялась интересам общества и государства. Да, она подчиняется президенту, но любой руководитель, любое лицо может ошибаться, а иногда совершать умышленные действия не в пользу государства, и система должна эти угрозы подавлять. Для этого сотрудники действительно всемогущей спецслужбы должны быть не только профессионалами, но и патриотами с высокими морально-нравственными ценностями и правовой культурой.
Выше процессуальной иерархии
Но перейдем от общего к более конкретным вопросам, а именно к борьбе с коррупцией, о которой было громко объявлено еще в 2008 году. Не будем сейчас говорить о профилактике и предупреждении, остановимся на секторе пресечения, на выявлении и наказании коррупционеров — от одиночного чиновника и группы лиц до сформированных устойчивых сообществ.
Как выстроен этот механизм и какую роль занимает ФСБ? Пройдем по иерархической лестнице: на острие — МВД, в лице Главного управления экономической безопасности и противодействия коррупции (ГУЭБиПК), это самый низший процессуальный орган, но наделенный правом оперативно-розыскной деятельности — в том числе, это прослушки и другие негласные технические мероприятия с помощью которых выявляются и пресекаются тщательно скрываемые действия коррупционеров.
Полицейский является первым стратегическим элементом в борьбе с коррупцией. Он выявляет, разрабатывает коррупционера, документирует, задерживает и готовит материалы в вышестоящий процессуальный уровень — в Следственный комитет РФ.
Сотрудник СКР, в чью подследственность входят дела коррупционной направленности, после получения материалов проводит проверку и возбуждает уголовное дело. Теперь он расследует преступление, выявляет причины и условия, причастных к нему лиц, все обстоятельства коррупционных действий. Следователь — главный игрок, а опер-полицейский помогает ему и выполняет его поручения.
Судья находится на четвертой, еще более высшей ступени, а точнее — самой высшей. Он проводит судебное следствие, разбирается с делом и принимает решение — итоговый приговор. Он может быть оправдательный или обвинительный, но всё — дело уже в руках судьи, на решение не могут повлиять ни полицейский, ни следователь, ни прокурор.
Именно так выстроена основная уголовно-процессуальная иерархия по пресечению коррупции в стране. Но над этими четырьмя процессуальными уровнями существует пятый игрок, хотя это особо не афишируют — это ФСБ, которая, исходя из своих специальных полномочий, оперативно контролирует и оказывает мощнейшее влияние на процессуальные решения сотрудников МВД, СКР, Генпрокуратуры и судей, как правило, негласно.
В ФСБ существуют подразделения, которые курируют полицию, следствие и даже (хотя об этом не принято говорить) — прокуроров и судей. Сотрудники ФСБ обладают мощнейшими полномочиями, в частности, они проводят оперативно-розыскную деятельность в отношении спецсубъектов — от следователей до судей. Ну и конечно, как и полицейские, они могут сами выявлять коррупционеров, и по их материалам могут возбуждаться дела.
Их роль значима настолько, что если есть проблемы в ФСБ — неважно непрофессионализм или коррумпированность, то в разнос уходит вся правоохранительная и судебная система, а у руководства страны и президента — недостоверная информация, а следовательно и ошибочные решения.
Начали с конца — потеряли восемь лет
Теперь — об ошибке президента, которая дискредитировала антикоррупционную политику и откинула страну далеко назад, об ошибке, жертвой которой стали люди и целые ведомства.
В 2008 году президент Дмитрий Медведев официально объявил всей стране о борьбе с коррупцией. Да, это правильно — признать на высшем уровне, а не продолжать скрывать проблему, поразившую всю государственную машину и общество в целом.
Но непонимание того, что те, кто должен вести эту борьбу, сами погрязли в коррупции, и с кого конкретно нужно начинать чистить систему, стало причиной серьезнейшей ошибки: начали с реформирования МВД — самого низшего звена и полностью зависимого процессуально и оперативно от ФСБ, судей, прокуроров и следователей.
Дмитрий Медведев принял тактически правильное решение — поставить во главе МВД и ГУЭБиПК относительно неангажированных людей — Владимира Колокольцева и Дениса Сугробова. Но стратегически это решение оказалось провальным, так как новые люди были поставлены на самом низшим процессуальном уровне.
Реформу, в том числе, и кадровую зачистку надо было либо проводить одновременно во всех органах, от которых зависит безопасность государства, надзор за законностью и правосудие, либо, если не хватало сил и средств, — в ФСБ, судах и Генеральной прокуратуре. Это было вполне осуществимо, потому что по численности штатного аппарата эти три ведомства соразмерны корпусу органов внутренних дел. У Следственного комитета и милиции не было бы другого выхода, кроме как подстроиться.
Но получилось, что силы и средства были брошены в людей, от которых процессуально ничего не зависит. Я не хочу даже говорить о смене названия внутренних органов, о новой форме и табличках…
На них — в пустоту — были выброшены миллиарды, а могли потратить средства на материальное и технологическое оснащение и обеспечение, что до сих пор не решено. Важнее другое: даже если бюджет был ограничен, надо было начинать с процессуально важных органов, а потом идти ниже.
Все сделали наоборот, и у такой модели было три варианта развития событий: либо интегрироваться в сложившиеся коррупционные отношения вышестоящей процессуальной цепи и поглотиться, либо вскрыть эти отношения, донести руководству страны и устранить существующую ошибку, либо — подвергнуться дискредитации и фактическому уничтожению. И последующие события это доказали.
Жертвы нездоровой конкуренции — дело Сугробова
Самый первый и яркий пример последствий ошибки президента и индикатор для зачистки органов безопасности — это дело Дениса Сугробова (якобы провокаторов ГУЭБиПК) — дело, которое показывает, как высокопоставленные сотрудники ФСБ, СКР, ГП и судьи действовали явно не в государственных интересах и фактически уничтожили целую службу, дискредитировали МВД.
Я не буду сейчас разбирать это дело в подробностях, в наших журналистских расследованиях все описано, там доказана необоснованность и незаконность уголовного преследования сотрудников ГУЭБиПК. Смысл в том, что полицейские, получив поддержку президента, как говорится, невзирая на звания и чины, продолжили вскрывать коррупционные схемы на самом высоком уровне. Им дали зеленый свет на наведение порядка в банковской сфере — сфере, где десятилетиями формировался бардак под контролем ФСБ. Сугробовцы зашли очень далеко в своей работе, поставили под угрозу разоблачения высшие чины, в том числе, и генералов ФСБ.
Генералу Сугробову, который активно пытался навести порядок в экономической сфере и в борьбе с коррупцией, который имел возможность забить свою квартиру и родительскую дачу не десятками, а сотнями миллиардов, а то и триллионами рублей, не вменили ни одной взятки, ни одного преступления коррупционной направленности.
За три года усердной работы УСБ ФСБ и СКР не смогли склонить никого к оговору сотрудников ГУЭБиПК, не смогли найти дорогостоящего имущества, миллиардных счетов и денег, вообще какой-либо экономической преступной выгоды. Если очень коротко, им вменили то, что они не оформили некоторые внутренние документы, когда ловили реальных высокопоставленных подозреваемых в коррупции, которые охотно сами брали деньги (есть видео и аудио), пойманы с поличным при получении взяток, которые даже признались в содеянном и активно разоблачали других коррупционеров и сотрудничали со следствием.
Представляете, из тех, кто брал взятки, сделали потерпевших, и они ушли от ответственности. А полицейским вменили только одну провокацию взятки на сотруднике УСБ ФСБ — провокацию, которая имеет сама все признаки провокации, так как сам сотрудник спецслужбы попал в разработку, стал фигурантом преследования и был вынужден действовать именно так.
Чтобы реализовать такую грязную работу, подчиненным Ивана Ткачева из УСБ ФСБ нужны были свои подконтрольные следователи, прокуроры и судьи, свои высокопоставленные информаторы в окружении руководства страны и хорошая пиар-подготовка в СМИ. Одни выдумали несуществующее преступное сообщество, другие — закрыли глаза, третьи — арестовали, четвертые — ввели в заблуждение общественность, раструбив на всю страну о якобы провокациях, пятые — наговорили руководству страны… И все — дальше дело техники.
Да, именно такая грязь была и остается в ведомствах, которые должны бороться с преступностью, стоять на страже закона. Ошибка президента стала очень дорогой, нашла своих героев и подтвердилась временем.
Не жалеют своих — дело Чуяна
Можно перейти к следующему индикатору и делу. Это дело нигде особо не афишировалось, но показало гнилость системы ФСБ. Это дело экс-главы Росалкогольрегулирования Игоря Чуяна
Если дело Сугробова — это уничтожение внешней угрозы, влиятельного и опасного конкурента для чекистов-решальщиков, то в деле Чуяна убирали без разбора уже своих. Опять подчиненные Ивана Ткачева из Управления собственной безопасности ФСБ парализовали работу подразделения центрального аппарата, которое разрабатывало главу Росалкоголя, арестовав сотрудника ФСБ при явно сомнительных обстоятельствах, имеющих все признаки фальсификации и провокации.
Эти действия УСБ ФСБ позволили Игорю Чуяну на протяжении нескольких лет продолжить совершать хищения, сумма которых превысила 200 миллиардов рублей.
Миллиардер по договору — дело Шестуна
Третий индикатор — дело Александра Шестуна, главы района, у которого Генпрокуратура и ФСБ нашли имущество на 10 миллиардов. Мы много писали об этом деле, никого не обвиняя и не оправдывая, — мы писали о зафиксированных на аудиозаписи угрозах Шестуну от генерала Ткачева, которые дискредитируют ФСБ, и о экс-чиновнике, который не боится выступать с разоблачениями прокуроров и чекистов.
Но если принять официальную версию — что Шестун действительно причастен к этим миллиардным хищениям, возникает другой вопрос: кто же его вырастил? Он много лет проработал главой района, сотрудничал с Ткачевым, с Громовым, Воробьевым, с силовиками… Он был агентом высокопоставленного сотрудника ФСБ. Он не мог получить эти миллиарды так, чтоб не знали Ткачев и Воробьев, это невозможно, он получается вырастил эти миллиарды на их глазах.
Все знали, но почему они ни за что не ответили? И еще, самое главное — факт торга: если бы глава района в свое время договорился с генералом ФСБ Ткачевым и губернатором Воробьевым, то ничего бы не было арестовано, и не было бы у нас миллиардера Шестуна. Это показательные двойные стандарты сегодняшнего дня, а он просто вскрыл эту опухоль.
Лучше поздно, чем… — дело Черкалина
Но ведь о крышевании банков со стороны ФСБ и МВД было известно очень давно. Об этом говорили пострадавшие банкиры, и силовики — как до генерала Сугробова, так и во время активных действий ГУЭБиПК МВД по пресечению банковских дыр. О роли ФСБ пытались докладывать руководству страны.
Все это могло быть пресечено еще в 2011 году, если бы реформу и чистку руководства провели в ФСБ, а не в МВД, и сейчас мы бы видели оздоровление не только банковского сектора, но и всей правоохранительной и судебной системы. Какие социально-экономические благоприятные условия могли быть созданы за этот период, сколько денег, необходимых для развития страны могло остаться в России!
Это очень маленький, но показательный список скандальных дел общероссийского масштаба, за которыми следят журналисты PASMI, а сколько дел остается в тени, а сколько таких скандалов и грязных дел в регионах, где ситуация еще плачевнее.
Это уже эмоциональный индикатор того, что творится в ФСБ. И это очень грустно, потому сейчас, как никогда, нашей стране нужна другая Федеральная служба безопасности, состоящая из профессионалов, патриотов с высоким уровнем нравственности и правовой культуры.
Требование Путина к сотрудникам ФСБ по эффективной борьбе с коррупцией связано с намеченными президентом масштабными социальными и экономическими реформами. Об этом ФБА "Экономика сегодня" рассказал председатель национального комитета по противодействию коррупции в РФ Юрий Макеев.
"Коррупция на государственном уровне сродни раковой опухоли в человеческом теле – она не просто осложняет естественные процессы или блокирует какие-то функции, а грозит уничтожить весь организм. Мздоимство способно ввергнуть страну в деструктивные и разрушительные процессы. Именно этим пользуется Запад, всячески стимулируя оппозицию в РФ и поддерживая тех, кто выводит из нашей страны капиталы, расхищает национальное достояние. Естественно, уведенные средства уже никогда в Россию не вернутся.
Путин, как и разумный кадровый состав его администрации угрозы хорошо осознает. И на борьбу с ними нужно привлекать самые серьезные силы – Федеральную службу безопасности. В ее составе будет над поставленной задачей работать и внешняя разведка – коррупция в РФ развивается не локально, а имеет международные связи – офшоры, пути вывода денег, международных посредников. Угроза более чем серьезна, тем более, сегодня", - отмечает эксперт.
Президент России Владимир Путин потребовал от ФСБ эффективной борьбы с коррупцией. "Предстоит реализовать масштабные, во многом беспрецедентные планы в социальном развитии, модернизации инфраструктуры, обновлении городов и населенных пунктов; разворачиваются работы по недавно принятой новой госпрограмме вооружений. Необходимо защитить решение всех этих задач от коррупционной угрозы, а интересы людей - от воровства, мздоимства, от попыток давления на предпринимателей, от всего, что несет угрозу экономическим и другим правам и свободам граждан, экономике", - подчеркнул глава государства.
"Когда перед страной стоят кардинальные задачи по развитию, по принципиально новым подходам, пути устранения барьеров тоже должны быть действенными и радикальными. Фактически именно это в свое время делал Иосиф Сталин. Чтобы навести порядок в РФ сейчас, нужно проводить гораздо более масштабные мероприятия. Естественно, без расстрелов и кровопролития, но спецслужбы должны сегодня работать в гораздо более напряженном режиме, чем в СССР.
Только жесткая и скоординированная угроза может сдержать коррупцию в стране. Но одними лишь усилиями государства в этой работе обойтись не удастся", - подчеркивает специалист.
Воспитывать с малых лет
Владимир Путин не впервые говорит об опасности коррупции в России. В конце декабря 2017 года он заявил: "Ничто так не подрывает стабильность и не крадет ресурс развития как неправда, несправедливость, беззаконие, как коррупционная ржавчина и мздоимство, равнодушие к своей стране и отстраненность от нужд граждан, чванливость и высокомерие, от кого бы они ни исходили – от политиков, чиновников, бизнеса или тех, кто называет себя элитой".
А в феврале этого года президент РФ отметил: резонансные дела против коррупционеров наконец позволили разрушить стереотип вседозволенности и безнаказанности. "Хочу обратить особое внимание на задачу по усилению работы по такому направлению, как противодействие коррупции. Мы постоянно это говорим, но с повестки дня этот вопрос, к сожалению, не снят. Надо действовать здесь максимально решительно. Такая работа правоохранительных органов получит всю необходимую политическую поддержку", - сказал Путин.
"Подход к борьбе с мздоимством должен быть комплексным. С одной стороны, нужно действовать силами правоохранительных органов, с другой – нужны заслоны для тех, кто уже замечен в коррупционных преступлениях, для работы в госорганах. А это уже работа законодателей. Властные полномочия не должны выдаваться неблагонадежным людям – это главный фактор снижения коррупционных рисков.
Кроме того, необходима активная работа спецслужб по выявлению клановых, кумовских, этнических и семейных преступных сообществ, которые внедряют коррупционеров во власть, чтобы находить лазейки для разворовывания бюджета. Это достаточно серьезный вопрос – недавняя спецоперация с масштабными расследованиями в Дагестане показала его актуальность.
Ну и, естественно, должна быть работа по антикоррупционной политике на уровне общественных объединений – вплоть до воспитания детей. С детсада должны внедряться мысли и понимание, что общего брать нельзя. Что страна – наша единая семья, и если каждый будет из нее тащить, то благополучия в семье ждать не приходится. Но чтобы закрепить это на уровне подсознания каждого россиянина, нужны огромные усилия и не один год", - заключает Юрий Макеев.
Следственный комитет не имеет права заниматься оперативной работой, но взаимодействие с УСБ ФСБ у его сотрудников налажено. Было принято решение дать делу формальный ход, и родственники Галумова написали заявление в УСБ. За развитием событий внимательно следили в центральном аппарате СКР и регулярно докладывали о происходящем председателю Александру Бастрыкину. Постановление о возбуждении уголовного дела было готово заранее, на нем оставалось только проставить дату и время.
Собственно, еще тогда было решено, что расследованием этого уголовного дела займется старший следователь по особо важным делам при председателе СКР Александр Лавров, полковник юстиции, опытный следователь по коррупционным делам.
Сам Семенцов опровергает свое участие в оперативной разработке вымогателей, настаивая, что всю работу провели сотрудники собственной безопасности ФСБ, которые на протяжении восьми месяцев занимались сбором оперативной информации и отслеживанием Миши.
Получение взяток криптовалютой уже несколько лет пользуется огромной популярностью у чиновников и юристов. Такие сделки могут отслеживаться, но ни фактически, ни юридически их нельзя привязать к человеку. То есть формальных доказательств для следствия и суда априори получить невозможно. Более того, криптовалюта сразу оказывается за пределами Российской Федерации, и конфисковать ее практически невозможно. Но при наличии интернета они все время остаются в распоряжение хозяина. Это своеобразная подушка безопасности для задержанных.
Тем не менее в ходе совместной работы следователей и оперативников УСБ ФСБ удалось выработать тактику, позволяющую собрать и, самое главное, задокументировать действия подозреваемых. В том числе криминалистам удалось получить переписку в интернет-мессенджерах Telegram и Whats-App, которая вкупе с другими данными доказывает и умысел, и конкретные действия.
По указанию защиты Эраст Галумов сделал несколько признаний, которые должны были убедить следователей ФСБ в том, что переговоры о взятке ведутся всерьез. Защита считает, что после ареста Белоусова эти показания можно считать юридически ничтожными, но как это задокументировано — пока непонятно.
Когда оперативникам удалось установить личность неизвестного Миши, в СКР немедленно возбудили уголовное дело.
15 апреля оперативники УСБ ФСБ и следователь СКР задержали 31-летнего Колбова. У него дома и на даче был проведен обыск, изъяты компьютер и телефон, которые немедленно переданы криминалистам (уже получены данные о его причастности к вымогательству). Тогда же анализ телефонных переговоров и переписки позволил получить доказательства причастности к преступлению и Белоусова, что стало формальным поводом к его задержанию — оно состоялось 16 апреля.
Белоусов и Колбов трудились в Седьмом отделе следственного управления (СУ) ФСБ, который занимается преступлениями в сфере высоких технологий. Все сотрудники этого отдела в количестве 15 человек входили в следственную группу по уголовному делу Эраста Галумова.
После задержания Белоусова и Колбова в СУ ФСБ разразился скандал: в уголовном деле по обвинению Галумова есть подписи всех заместителей начальника, а также подписи всех без исключения сотрудников. Причем в основных, а не второстепенных, документах. Это означает, что формально все без исключения руководители и все без исключения следователи должны быть как минимум отстранены от работы и пройти внеочередную проверку на благонадежность.
Защита уже сейчас планирует заявить отвод всему следственному управлению ФСБ России и настаивает, чтобы дело Галумова было передано МВД или СКР — для перепроверки всех материалов, начиная с постановления о возбуждении дела.
Обвиняемый и его защита в настоящее время знакомятся с материалами уголовного дела, после чего оно должно быть направлено прокурору для утверждения обвинительного заключения и передачи в суд. Впрочем, сейчас, после ареста руководителя следственной группы, адвокат намерен добиваться прекращения уголовного преследования Галумова за отсутствием состава преступления.
Все трое неоднократно говорили о пытках и подтасовке доказательств, а Максименко так и не признал свою вину. Его приговорили к 13 годам колонии. Его сообщники Ламонов и Никандров заключили сделку с ФСБ и дали показания на руководителя столичного Главка СКР Александра Дрыманова. За сотрудничество им дали по минимуму — по пять лет без многомиллионных штрафов, полагающихся за коррупционные преступления.
Примечательно, что формально Максименко, Ламонова и Никандрова уволили из СКР только в день вступления приговора в законную силу, хотя обычно это происходит сразу после ареста.
Сейчас, впервые за многие годы, у СКР появилась возможность отыграться: если нарушения в деле Галумова подтвердятся — можно будет тщательно изучить деятельность генералов следствия ФСБ, которые подписывали процессуальные документы, настаивали без достаточных оснований на содержании сотрудника Управделами президента под стражей и не контролировали подчиненных. А также деятельность высоких чинов из Генпрокуратуры — они надзирают за работой ФСБ, и именно они проворонили грубейшие нарушения законности и в следствии, и в СИЗО.
Читайте также: