К обязательствам возникающим из односторонних сделок по общему правилу применяется право страны где

Обновлено: 04.07.2024

Согласно российскому праву односторонней сделкой считается сделка, для совершения которой достаточно выражение воли одной стороны.

Настоящей статьей регулируются обязательства, возникающие не из всех

односторонних сделок. Обязательства, возникающие в рамках наследственных отношений,

подлежат определению в соответствии с другими коллизионными нормами настоящего

Кодекса, предусмотренными ст. 1224 ГК РФ (наследственным статутом).

Права и обязанности по односторонней сделке могут возникать у лица, совершившего

сделку, и у третьих лиц, в интересах которых совершена сделка. Причем обязанности

у третьих лиц по сделке возникают при условии наличия их согласия или в установленных

законом случаях (ст. 155 ГК РФ). Такими случаями по российскому праву являются

действия в чужом интересе без поручения. Возникновение обязанностей у заинтересованного

третьего лица обусловлено уведомлением его и одобрением заинтересованным лицом

действия, совершаемого в его интересе.

Исходя из особенностей правового регулирования совершения односторонних

сделок формируется объем рассматриваемой коллизионной нормы. В перечень вопросов,

входящих в сферу действия права, подлежащего применению к обязательствам,

возникающим из односторонних сделок, могут быть включены правоотношения, связанные

с условиями действия лица, совершающего одностороннюю сделку, уведомления

заинтересованного лица о них, одобрения заинтересованным лицом сделки, последствиями

невыполнения данных условий, возмещением убытков, вознаграждением лицу, действовавшему

в чужом интересе, и др. Вопросы возмещения вреда, причиненного действиями

в чужом интересе, регулируются статутом обязательства из причинения вреда

Привязка рассматриваемой коллизионной нормы является одним из способов

преобразования обязательственного статута с учетом особенностей односторонней

сделки. Принцип автономии воли сторон не применяется к односторонней сделке,

так как отсутствует соглашение между ними. Хотя в настоящей статье привязка

коллизионной нормы не названа законом наиболее тесной связи, критерии определения

ее схожи с дополнительными способами определения данной формулы прикрепления,

предусмотренными в п. 2 ст. 1211 ГК РФ (условия, существо договора, совокупность

обстоятельств дела), что позволяет отнести эту привязку к вышеназванной категории.

В ранее действовавшем законодательстве коллизионное регулирование правоотношений

сторон, возникающих из односторонних сделок, вообще отсутствовало. Лишь путем

расширительного толкования п. 2 ст. 165 Основ ГЗ можно было сделать вывод

о применении к правам и обязанностям сторон по односторонней сделке права

места ее совершения.

В качестве права, подлежащего применению к обязательствам, возникающим

из односторонних сделок, если иное не вытекает из анализа дополнительных признаков

(условий, существа сделки, совокупности обстоятельств дела), выступает право

страны, где находится место жительства или основное место деятельности стороны,

принимающей на себя обязательства по односторонней сделке.

Исключением из общего правила коллизионного регулирования правоотношений

сторон, возникающих из односторонних сделок, является правило определения

надлежащего права в отношении срока действия доверенности и основания ее прекращения.

Данные вопросы определяются по праву страны, где была выдана доверенность.

Смотрите также:

Комментарий к части первой Гражданского Кодекса Российской Федерации для предпринимателей.

Гражданский Кодекс Российской Федерации для предпринимателей. … также отношения между лицами, которые осуществляют предпринимательскую деятельность.

деятельность без образования юридического лица, признается предпринимателем. … (п. 2 ст. 23 Кодекса) и соответственно к его предпринимательской деятельности.

и наиболее подробно те, которые были в большей степени характерны для … Уже через несколько месяцев после принятия Кодекса права частных предпринимателей.

Гражданский Кодекс Российской Федерации для предпринимателей. Комментарий к части первой.

Статья 171. Незаконное предпринимательство. … Комментарий к части первой Гражданского Кодекса Российской Федерации для предпринимателей.

Обращает на себя внимание тот факт, что в некоторых случаях статьи Кодекса содержат принципиально различные нормы для предпринимателей и лиц.

2. В предпринимательской деятельности комплексный, всесторонний подход к … Этот кодекс еще не принят). Второй элемент представлен нормами гражданского права в "действии", в "работе".

Ст. 1217 ГК РФ ч. 3 в последней действующей редакции от 1 ноября 2013 года.

Новые не вступившие в силу редакции статьи отсутствуют.

Статья 1217. Право, подлежащее применению к обязательствам, возникающим из односторонних сделок

Часть вторая утратила силу с 1 ноября 2013 года. - Федеральный закон от 30.09.2013 N 260-ФЗ.

Комментарии к ст. 1217

Другие статьи раздела

Судебная практика по ст. 1217 ГК РФ ч. 3

Дело № 305-ЭС14-5817
от 12 марта 2015 г.

Судебная коллегия по экономическим спорам, кассация

Изменения ст. 1217 ГК РФ ч. 3

Быстрый переход к статье

Договор-Юрист
— это юристы, кодексы и бланки

Ст. 1217 ГК РФ ч. 3 всегда поддерживается в актуальном состоянии, и здесь вы всегда найдёте последнюю действующую редакцию кодекса. А также наш консультант ответит на ваши вопросы.
Если вы ищите поправки к статье 1217 - ищите их в клубе!

Обновления кодексов

Ответы юристов

24.12.2021 Баранов Александр Михайлович Анна Юрьевна, здравствуйте! Вопрос - если нет трудов.
23.12.2021 Баранов Александр Михайлович Алексей, здравствуйте! К сожалению, предусмотренных .
23.12.2021 Баранов Александр Михайлович Рустам, здравствуйте! Статья 354 УПК утратила силу с.
23.12.2021 Баранов Александр Михайлович Владимир, здравствуйте! Вам скорее всего необходимо .
22.12.2021 Пилипенко Игорь Александрович Добрый день! В пункте седьмом договора указаны основ.
16.12.2021 Пилипенко Игорь Александрович В таком случае суд вправе признать юридическое лицо .
12.12.2021 Пилипенко Игорь Александрович Здравствуйте, Дмитрий! В моей судебной практике по з.
01.12.2021 Пилипенко Игорь Александрович Немного сумбурное описание ситуации. Дело было предм.
19.11.2021 Пилипенко Игорь Александрович Здравствуйте, Юрий! Вы можете обжаловать сам протоко.
12.11.2021 Пахомов Александр Валерьевич В рамках гражданского дела ребенок вправе выражать с.

Кодексы РФ

Юристы Барнаула

Чтобы попасть в список юристов Барнаула, пройдите бесплатную регистрацию и укажите в анкете свой город.

Навигация по кодексу

Активные юристы

Лучшие юристы

Типовые договоры

Информация

Документы

1. Впервые в отечественном коллизионном праве установлено правило относительно определения права, подлежащего применению к обязательствам, возникающим из односторонних сделок (сделками в соответствии со ст. 153 ГК признаются действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей). Положения данной статьи направлены на дальнейшую реализацию принципа наиболее тесной связи (см. комментарий к ст. 1211).

Ранее подобная норма в законе отсутствовала. В ст. 566.1 ГК 1964 г. содержалась лишь коллизионная норма о том, что форма и срок действия доверенности определяются по закону страны, где была выдана доверенность. В ОГЗ 1991 г. в данной области было два вида коллизионных норм: 1) п. 2 ст. 165 - об определении прав и обязанностей сторон по сделке по месту ее совершения, без уточнения, идет ли речь об односторонней или двусторонней сделке; 2) аналогичное ст. 566.1 положение п. 3 ст. 165 о праве, применимом к форме и сроку действия доверенности. Данное правило было уточнено указанием на то, что доверенность не может быть признана недействительной вследствие несоблюдения формы, если последняя удовлетворяет требованиям советского права. В Киевском соглашении 1992 г. (п. п. "г", "д" ст. 11) и в Минской конвенции 1993 г. (ст. ст. 40, 41) использована схема ОГЗ 1991 г. в виде определения права, применимого: к правам и обязанностям сторон по сделке (без их деления на двусторонние и односторонние); к форме и сроку действия доверенности. Таким образом, до принятия Модели ГК для стран СНГ в ОГЗ 1991 г. и в двух основополагающих соглашениях стран СНГ был использован одинаковый подход.

Принципиально иным образом были сформулированы коллизионные правила в отношении односторонних сделок в упомянутой Модели ГК для стран СНГ: в виде отдельных пунктов в ст. 1216 выделяются коллизионные нормы о форме сделок (включая внешнеэкономические, п. 2), в ст. 1217 - коллизионная норма о форме и сроке действия доверенности. В отдельной ст. 1228 определяется право, подлежащее применению к обязательствам из односторонних действий (публичное обещание награды, деятельность в чужом интересе без поручения и др.).

Новые гражданские кодексы стран - участниц СНГ содержат коллизионные предписания в отношении односторонних сделок двух видов. Так, в Гражданском кодексе Армении (ст. 1288), Казахстана (ст. 1116) содержится отдельная статья об обязательствах из односторонних сделок (включенная в § 7, именуемый "Право, применяемое к обязательствам, возникающим из односторонних действий"), согласно которой к обязательствам из односторонних сделок применяется право государства, где совершена сделка. В Гражданском кодексе Армении содержится указание на односторонние сделки в общей форме, а в Гражданском кодексе Казахстана приводится примерный перечень таких сделок: публичное обещание награды, деятельность в чужом интересе без поручения и др. (что совпадает с определением односторонних действий в ст. 1228 Модели ГК для стран СНГ).

В то же время в Гражданских кодексах Белоруссии (ст. 1128), Киргизии (ст. 1202) и Узбекистана (ст. 1193) соответствующие предписания помещены в раздел "Внедоговорные обязательства", и в указанных статьях определение односторонних действий совпадает с их определением в ст. 1228 Модели ГК для стран СНГ: публичное обещание награды, деятельность в чужом интересе без поручения и др. Однако коллизионная отсылка отличается: ст. 1128 Гражданского кодекса Белоруссии отсылает к праву места совершения сделки с уточнением, что оно определяется по праву Республики Беларусь. В Гражданских кодексах Киргизии и Узбекистана предусмотрено применение правил § 4 (о вещных правах) раздела VI ГК (данный раздел в Гражданских кодексах этих двух стран посвящен определению права в отношении вещных прав).

В законах о международном частном праве или в гражданских кодексах других зарубежных стран право, подлежащее применению к односторонним сделкам, определяется либо непосредственно (Италия, Румыния, Португалия, Югославия и др.), либо при решении этого вопроса применительно к сделкам в целом.

В первом случае коллизионные отсылки предусматривают два основных варианта: место совершения односторонней сделки или место пребывания (место нахождения, жительства) должника.

Нормы, касающиеся определения применимого права по сделкам в целом, без деления их на двусторонние и односторонние, содержатся в Гражданских кодексах канадской провинции Квебек (ст. ст. 3111 - 3113 ГК) и штата Луизиана 1825 г. (в редакции Закона 1991 г. N 923) , в ст. 9 Закона Южной Кореи 1962 г. "О коллизиях законов".

См.: Международное частное право: иностранное законодательство. С. 354, 546, 714, 715.

Таким образом, отсылка в комментируемой статье к праву страны, где находится место жительства или основное место деятельности стороны, принимающей на себя обязательства по односторонней сделке, отражает современные тенденции международного частного права.

2. Часть 1 ст. 1217, как и ст. 1210 ГК, закрепляет принцип автономии воли, однако со значительными отличиями: во-первых, если в ст. 1210 речь идет об автономии воли сторон договора (т.е. двусторонней сделки), то в ст. 1217 такая автономия касается односторонних сделок (что следует из указания на "условия сделки"); во-вторых, волеизъявление в соответствии со ст. 1217 ограничено законом ("если иное не вытекает из закона"), что позволяет признать за данной нормой характер диспозитивной; в-третьих, указание на "существо сделки либо совокупность обстоятельств дела" призвано восполнить недостающую или недостаточно выраженную волю принимающей на себя обязательства по односторонней сделке стороны.

В комментируемой статье, как и в ст. ст. 1210 и 1211 ГК, не проводится различия между отдельными видами односторонних сделок с иностранным элементом. Поэтому правила ст. 1217 могут применяться к любым односторонним сделкам с иностранным элементом, включая внешнеэкономические.

3. Учитывая важность института доверенности при осуществлении сделок с иностранным элементом (включая внешнеэкономические), в ч. 2 ст. 1217 сформулирована императивная коллизионная норма о праве, применимом к доверенности, в отношении двух основополагающих вопросов: срока действия доверенности (что было предусмотрено ранее в п. 3 ст. 165 ОГЗ 1991 г.) и оснований ее прекращения (что впервые включено в ГК и отсутствует в Модели ГК для стран СНГ). Таким образом, установлен единый коллизионный принцип для двух указанных элементов доверенности и для возникающих в этой связи отношений. Следовательно, объем коллизионной нормы включает оба этих важнейших элемента.

Содержание доверенности не упоминается, что объясняется характером односторонней сделки, в которой отражена воля соответствующего лица. Это следует из принципа автономии воли и соответствует материально-правовым нормам о доверенности, содержащимся как в ГК, так и в законодательстве других стран.

В деле МКАС N 134/2005 (решение от 10 мая 2006 г.) по спору между российским истцом (агент) и фирмой Британских Виргинских островов (принципал) возник спор в связи с неоплатой ответчиком вознаграждения за оказанные услуги.

См.: Практика Международного коммерческого арбитражного суда при ТПП РФ за 2006 г. С. 162 - 167.

Истцом, как до предъявления иска, так и после его предъявления, оспаривались полномочия лица, выдавшего 2 февраля 2006 г. доверенности на ведение дела и на предъявление встречного иска. Были представлены документы 2002 и 2005 гг.: свидетельство о создании компании и свидетельство о юридическом статусе и финансовом положении компании, в которых не содержалось сведений ни о лице, подписавшем доверенность, ни о его должностном положении и полномочиях.

Поскольку ответчиком не были представлены документы, подтверждающие полномочия лица, выдавшего доверенности, именно на дату их выдачи, состав арбитров счел, что ответчиком не доказано, что лицо, выдавшее представителю доверенность, на дату ее выдачи действительно являлось должностным лицом компании ответчика, имеющим право на выдачу доверенности, и поэтому представленная ответчиком доверенность не может рассматриваться в качестве документа, уполномочивающего представителя для ведения дел в арбитраже от имени указанной компании. Руководствуясь п. 1 § 28 Регламента МКАС, состав арбитров не признал лицо, которому была выдана доверенность, надлежаще уполномоченным представителем ответчика.

В деле МКАС N 15/2006 (решение от 17 ноября 2006 г.) спорным между покупателем из Кыргызстана и российским продавцом был вопрос о том, были ли акты сверки расчетов подписаны со стороны ответчика надлежаще уполномоченными лицами. Данный вопрос являлся решающим для признания перерыва срока исковой давности и возможности поэтому разрешения дела по существу. В акте сверки расчетов от 1 марта 2003 г. было указано, что акт подписан руководителем организации ответчика. По мнению состава арбитров, ответчик надлежащим образом доказал (с представлением необходимых документов), что в 2003 г. руководителем его организации являлось другое лицо. Ответчик доказал, а истец не оспорил, что подпись, проставленная в акте сверки, не является подписью этого лица. Кроме того, ответчик представил арбитражу документы, согласно которым полномочия на подписание подобных документов в период с января по март 2003 г. имели четыре лица: президент управляющей компании (на основании договора N 1 о передаче полномочий единоличного исполнительного органа от 15 октября 2002 г.), управляющий директор организации ответчика, директор по финансам и экономике организации ответчика и главный бухгалтер организации ответчика. Полномочия указанных лиц истцом оспорены не были. То обстоятельство, что подписи, проставленные на актах сверки расчетов, не принадлежат никому из вышеупомянутых лиц, признано как истцом, так и ответчиком. Таким образом, ни одним из уполномоченных на подписание данного документа лиц акт сверки от 1 марта 2003 г. подписан не был.

См.: Практика Международного коммерческого арбитражного суда при ТПП РФ за 2006 г. С. 304 - 307.

С учетом изложенного арбитраж пришел к выводу, что акт сверки от 1 марта 2003 г. не может служить доказательством совершения ответчиком действий, свидетельствующих о признании долга, и, следовательно, данный акт не может быть принят в качестве подтверждения наличия условия, которое согласно ст. 203 ГК признается прерывающим течение срока исковой давности.

Учитывая, что на данное требование истца распространяется общий трехлетний срок исковой давности, установленный ст. 196 ГК, и его течение, начавшись 1 января 2003 г., как следует из изложенного выше, не прерывалось, МКАС пришел к выводу, что срок исковой давности в отношении требования истца о взыскании суммы основного долга истек 1 января 2006 г., т.е. истек на дату подачи искового заявления 20 февраля 2006 г.

В деле МКАС N 30/2006 (решение от 15 ноября 2006 г.) российский покупатель (ответчик) заявил, что исковое заявление подписано неуполномоченным лицом, поскольку доверенность оформлена австрийским продавцом (истец) ненадлежащим образом. Состав арбитров установил, что в заседании представители истца предъявили доверенность представителя, подписавшего исковое заявление, на выполнение всех действий, необходимых для представления интересов истца в отношении задолженности ответчика, в том числе на подписание искового заявления. В соответствии с положениями ст. 1209 ГК к форме доверенности применяется законодательство места ее выдачи. Доверенность на лицо, подписавшее исковое заявление, выданная в Великобритании, составлена на английском языке, удостоверена Публичным нотариусом Англии с проставлением апостиля, предусмотренного требованиями Гаагской конвенции от 5 октября 1961 г. Поэтому доводы ответчика об отсутствии полномочий у лица, подписавшего исковое заявление, не были приняты во внимание.

См.: Практика Международного коммерческого арбитражного суда при ТПП РФ за 2006 г. С. 295 - 303.

4. Выделение срока действия доверенности является традиционным для отечественного коллизионного права (ст. 566.1 ГК 1964 г., п. 3 ст. 165 ОГЗ 1991 г.) и связано с принципиальным значением данного элемента для доверенности, а следовательно, и для возникновения прав и обязанностей стороны, выдавшей такую доверенность: доверенность, в которой отсутствует дата ее выдачи, является недействительной (ст. 186 ГК).

Примером может служить дело МКАС N 264/1992 (решение от 25 мая 1993 г. ). В данном деле указанному лицу была выдана доверенность на совершение в пределах года на территории России любых законных действий, связанных с защитой интересов французской фирмы (ответчика по делу). Доверенность была направлена из Парижа по факсу, о чем имеется машинная отметка в тексте факса. По мнению ответчика, доверенность недействительна на основании ст. 67 ГК 1964 г. (применимого к возникшим между сторонами отношениям), поскольку в ней не указана дата выдачи. МКАС в решении отметил: поскольку отношения представительства возникли на территории Франции, соответственно, наличие полномочий у представителя фирмы и правильность их оформления надлежит оценивать по нормам не российского (как это делает ответчик), а французского законодательства. Французское же гражданское право не говорит о ничтожности полномочия, в котором отсутствует дата выдачи. Французская правоприменительная практика допускает возможность оспаривать такой документ, но не признает его ничтожным. Оценка действительности доверенности осуществлялась МКАС на основании норм французского материального права.

См.: Розенберг М.Г. Международный договор и иностранное право в практике Международного коммерческого арбитражного суда. М.: Статут, 2000. С. 104 - 107.

5. Новым является включение в объем коллизионной нормы ст. 1217 не только срока, но и оснований прекращения доверенности, что является конкретизацией основного коллизионного критерия, приведенного в ч. 1 этой статьи. Отсутствие коллизионного критерия для определения права, применимого к основаниям прекращения доверенности, могло бы вызвать трудности при их определении судом, так как российское и иностранное материальное право могут содержать неодинаковые правила по этому вопросу.

К обязательствам, возникающим из односторонних сделок, если иное явно не вытекает из закона, условий или существа сделки либо совокупности обстоятельств дела, применяется право страны, где на момент совершения односторонней сделки находится место жительства или основное место деятельности стороны, принимающей на себя обязательства по односторонней сделке. (Часть в редакции, введенной в действие с 1 ноября 2013 года Федеральным законом от 30 сентября 2013 года N 260-ФЗ.Часть утратила силу с 1 ноября 2013 года - Федеральный закон от 30 сентября 2013 года N 260-ФЗ.

Комментарий к статье 1217 Гражданского Кодекса РФ

1. Односторонней считается сделка, для совершения которой в соответствии с законом, иными правовыми актами или соглашением сторон необходимо и достаточно выражения воли одной стороны (п. 2 ст. 154 ГК). В современном гражданском обороте односторонние сделки характеризуются значительным многообразием и сферой распространения, а их роль в регулировании частноправовых отношений хотя и несопоставима с договором, тем не менее достаточно велика.

Коммент. ст. впервые в отечественном коллизионном праве устанавливает предписания относительно права, применимого к обязательствам, возникающим из односторонних сделок.

2. Нормы, непосредственно посвященные определению права, подлежащего применению к односторонним сделкам, содержатся в законодательстве целого ряда стран. При этом в отличие от законодательства Италии, Казахстана, Армении и других стран, использующих отсылку к месту совершения сделки, ч. 1 коммент. ст. в качестве основной коллизионной привязки предусматривает право страны, где находится место жительства или основное место деятельности стороны, принимающей на себя обязательства по односторонней сделке. Подобный подход отражает современные тенденции международного частного права и используется, в частности, в законодательстве Югославии, Лихтенштейна, Португалии.

3. Исходя из буквального текста коммент. ст. сфера ее применения распространяется только на обязательственно-правовые последствия совершенной односторонней сделки. Форма односторонней сделки определяется в соответствии с правом места ее совершения (см. ст. 1209 ГК и коммент. к ней), а способность лица к ее совершению - его личным законом (см. п. 1 ст. 1195, п. 1 ст. 1202 ГК и коммент. к ним).

4. Применение к односторонней сделке права страны, где находится место жительства или основное место деятельности стороны, принимающей на себя обязательства по такой сделке, рассматривается в ч. 1 коммент. ст. в качестве общего правила. Однако сама коммент. ст. предусматривает возможность установления изъятий из него.

Отступления от общего правила могут предусматриваться законом. Это обусловлено значительным количеством и разнообразием односторонних сделок, некоторые из которых могут подпадать под действие иной коллизионной нормы. Так, ст. 1224 ГК (см. коммент. к ней) устанавливает особую привязку в отношении односторонних сделок, связанных с наследованием (завещания, принятия наследства). Одностороннее изменение договора или односторонний отказ от его исполнения выступают, как следует из ст. 1215 ГК (см. коммент. к ней), элементами обязательственного статута и подчиняются праву, подлежащему применению к такому договору. Специальные правила предусмотрены также для отдельных элементов такой односторонней сделки, как выдача доверенности (см. ч. 2 коммент. ст.).

Применение к обязательствам из односторонней сделки права, иного, чем право страны, где находится место жительства или основное место деятельности стороны-должника, может вытекать из условий сделки, что является своеобразным воплощением принципа автономии воли. Например, условиями объявленного конкурса обязательства его устроителя могут быть подчинены праву места проведения конкурса.

Наконец, "существо сделки либо совокупность обстоятельств дела" могут перенести разрешение правовых вопросов под действие права страны, с которой гражданско-правовое отношение наиболее тесно связано (см. п. 2 ст. 1186 ГК и коммент. к ней). Так, с учетом того, что согласие на совершение сделки, хотя и будучи самостоятельной сделкой, имеет подчиненное (дополняющее) значение и получает смысл только из сделки, на которую оно распространяется, последствия такого согласия должны обсуждаться по праву, применимому к основной сделке.

5. Наличие специального регулирования института доверенности является традиционным для отечественного коллизионного права. Однако в отличие от ст. 566.1 ГК 1964 г. и п. 3 ст. 165 Основ 1991 г., которые предусматривали лишь предписания относительно срока, ч. 2 коммент. ст. устанавливает единое коллизионное решение для двух элементов доверенности: срока действия и оснований ее прекращения. Указанные вопросы подчиняются праву страны, где была выдана доверенность.

Правила ч. 2 коммент. ст. закреплены императивной нормой и исключают возможность изменения установленной в ней коллизионной привязки.

6. Предписания ч. 2 коммент. ст. являются специальными по отношению к правилам ч. 1 и исключают применение последних в отношении двух указанных в ней элементов доверенности. Иные вопросы, в частности правоотношения, возникающие между доверителем и его представителем, регулируются ч. 1 коммент. ст. и должны подчиняться праву страны, где доверитель имеет место жительства либо основное место деятельности.

Другой комментарий к статье 1217 ГК РФ

Ранее коллизионная концепция регулирования односторонних сделок, по-видимому, основывалась на узком понимании данной правовой категории. Основы гражданского законодательства 1961 г. (ст. 126) и 1991 г. (ч. 2 ст. 165) содержали привязку к месту совершения всех сделок - односторонних и двусторонних, как самостоятельных юридических фактов. Из первых наиболее распространенной могла считаться, например, выдача векселя или гарантии.

Между тем многообразие сделок связано с различными юридическими действиями субъектов, совершаемыми в ходе исполнения ими договорных или деликтных обязательств. Принятие исполнения, предложение оферты, внесудебное расторжение договора и т.п. - сделки, играющие большую роль в установлении разнообразных, не всегда заранее обусловленных сторонами правоотношений. Их важная особенность заключается в подчиненном, производном положении к таким действиям, как заключение договора или причинение вреда.

Поэтому, как мы видим, развитие законодательства выразилось в предусмотрении более гибкой конструкции формулы прикрепления, используемой как для самостоятельных, так и для подчиненных сделок. Отдельным положением регулируются вопросы самой важной односторонней сделки, совершаемой путем делегирования полномочия на совершение юридических действий (выдачи доверенности).

В МЧП многих государств (Египет, Италия, Куба, Монголия, Уругвай и т.д.) применяется простая и легкая в использовании привязка к закону места совершения сделки. В самом деле, правовая система страны, на территории которой должник обязывается по сделкам, самым непосредственным образом связана с такими сделками. Ее законы представляются доступными и легко определимыми как кредитором, так и должником по сделке. К примеру, такая важная сделка, как выдача векселя, регулируется в вопросах о сроках на предъявление иска в порядке регресса и о том, приобретает ли держатель переводного векселя право требования, на основании которого выдан документ, законом места его составления (ст. 5 и 6 Женевской конвенции 1930 г.).

Однако в современном мире Интернета и сотовых телефонов, в условиях новой экономической среды и мобильности субъектов правоотношений привязка к месту совершения сделки не есть оптимальное решение. Лица, как компании, так и граждане, часто совершают юридические действия вне места своей привычной деятельности и за пределами регулирующего воздействия знакомой им правовой системы. Односторонние сделки также могут совершаться на "ничейной" территории.

Не всегда ясно, где сделка состоялась. Например, продавец уведомляет покупателя о расторжении договора. Локализация возникающего правоотношения с помощью критерия locus regit actum может представляться затруднительной, если информация об этом отправлена из места случайного нахождения руководителя организации по электронной почте при помощи переносного компьютера.

Поэтому более рациональной является привязка к месту жительства для физических лиц и месту основной деятельности для юридических лиц. Такое решение воспринято законами Лихтенштейна, Португалии, Югославии, Турции и других стран, в которых законодательные акты МЧП принимались в целом позднее. В большинстве случаев соответствующее законодательство ближе, достоверней, понятней и определенней, чем право непосредственного места совершения сделки. Для этого кредиторам нужно обращать внимание не на указание места действия, а на нормы страны осуществления должником основных предпринимательских операций, которая, какие бы неординарные примеры ни приводились, почти всегда одна. Даже в особом случае оффшорных компаний, которым запрещено вести деятельность в месте регистрации, основное место деятельности легко доказывается.

В ч. 1 комментируемой статьи выбор права сопровождается нехарактерной оговоркой "если иное не вытекает из закона, условий или существа сделки либо совокупности обстоятельств дела". Зачем понадобилось законодателю устанавливать изъятия из, казалось бы, понятного и логичного правила, данного в ч. 1? На наш взгляд, такое отступление от принципа действительно необходимо для производных и подчиненных сделок, происходящих в рамках исполнения или вследствие нарушения договорных обязательств.

Принятие исполнения альтернативного обязательства, в котором право выбора принадлежит кредитору, безусловно, меняет правоотношения сторон. Признание долга, продлевающее исковую защиту обязательства, - другой пример односторонних сделок. Но определять их юридические последствия нужно правом, которому подчинен договор, а не законодательством места преимущественного нахождения совершающего такую сделку лица.

Сама словесная формулировка оговорки нуждается в определенном комментарии. Под законом здесь должны пониматься акты коллизионного права, а не законы вообще, и прежде всего положения разд. VI ГК, в котором находится комментируемая статья, например устанавливающие особую привязку вследствие завещания недвижимого имущества (ст. 1224 ГК) и т.п. "Условия сделки" представляют собой, видимо, письменную регламентацию обязательств из такой сделки в тексте банковской гарантии и др. Данные положения по смыслу нормы могут приводить к применению права иного, чем место деятельности должника.

В связи с изложенным возникает важный вопрос: следует ли признавать силу за указанием в тексте сделки применимого права какой-либо страны или нет? Однозначный ответ дать трудно. Практика на сей счет будет сформирована не скоро. Наше мнение заключается в том, что подобное определение права нельзя считать безоговорочно действительным, оно может приниматься лишь как фактор, довод, соображение или аргумент в пользу применения такого права. В дополнение к тому, что было сказано выше, можно добавить, что иное регулирующее законодательство должно не определяться условиями сделки, а вытекать из совокупности условий. Итак, то, что законодатель избрал глагол "вытекать", а не, скажем, "устанавливать", и существительное "условия" во множественном числе свидетельствует против вывода о правомерной возможности произвольно избирать какой-либо национальный закон.

Более того, односторонняя сделка, совершаемая в письменной форме, - это не договор, а указание места ее совершения, отличного от действительного, не может расцениваться как выражение общей воли сторон подчинить ее действию определенного правопорядка. Часть 1 комментируемой статьи содержит не диспозитивную, а императивную норму, которой не могут пользоваться частные лица и устанавливать иное, чем это прямо указано, полномочие или правило определения применимого закона.

Важно отметить, что далее также говорится о важности "существа" сделки, т.е. о том, как она на самом деле должна исполняться, в чем ее экономическая цель и т.п. Зависимость от так называемой "совокупности обстоятельств дела" позволяет суду при возникновении спора после совершения сделки, осуществления субъективных прав, с ней связанных, учитывать всю совокупность фактов и перенести разрешение правовых вопросов под действие наиболее подходящего в данном случае национального правопорядка.

2. Законы многих стран (Армении, Узбекистана, Казахстана, Киргизии) устанавливают особую привязку срока действия доверенности к месту ее выдачи. Это правило имели Основы гражданского законодательства 1961 г. (ст. 126.1) и 1991 г. (п. 3 ст. 165). В соответствии с нововведениями ГК правоотношения, возникающие между доверителем и его представителем, должны регулироваться законами страны, где доверитель имеет место жительства либо центр своего коммерческого обзаведения (место основной деятельности). Но выдвигаются уже два важнейших условия выдачи доверенности, которые контрагенту, имеющему дело с поверенным, необходимо знать прежде всего и желательно без дополнительного выяснения того, какая из стран является все-таки местом основной деятельности доверителя, - это срок и режим отзыва доверенности. Без их знания контрагент будет сомневаться относительно того, связывают ли юридические действия поверенного его доверителя обязательствами перед этим контрагентом или нет. Понятно, что легко распознаваемым является место выдачи доверенности, так как оно всегда обозначено в тексте документа. Таким образом, если в доверенности указан город Нью-Йорк, то прецеденты данного штата должны регулировать примерно следующие вопросы:

- отзывной или нет данная доверенность является;

- если отзывной, то какова процедура отзыва: достаточно ли уведомления поверенного или требуется оповестить известных контрагентов;

- не закончился ли в силу закона срок доверенности, несмотря на указание в тексте доверенности, скажем, периода действия в 50 лет и т.д.

Читайте также: