Гражданином какой страны был абрам федорович иоффе
Обновлено: 02.07.2024
Российский ученый. Физик. Академик. Герой Социалистического Труда. Лауреат Ленинской премии. Создатель научной школы, давшей многих выдающихся отечественных физиков. Занимал высокую должность вице-президента Академии Наук Советского Союза. Автор работ по экспериментальному обоснованию теории света, физике твердого тела, диэлектрикам и полупроводникам.
Иоффе Абрам родился 29 октября 1880 года в городе Ромны, Украина. Мальчик вырос в семье купца второй гильдии Файвиша Иоффе. Среднее образование получил в реальном училище города Ромны, Полтавской губернии, где обучался с 1889 по 1897 годы. В 1902 году окончил Санкт-Петербургский технологический институт. Через три года получил диплом Мюнхенского университета в Германии, где работал под руководством Вильгельма Рентгена и получил степень доктора философии.
Возвратившись в Санкт-Петербург с 1906 года работал в Политехническом институте, где позднее организовал физико-механический факультет для подготовки инженеров-физиков. В 1911 году Абрам Иоффе определил заряд электрона, использовав ту же идею, что и Роберт Милликен: в электрическом и гравитационном полях уравновешивались заряженные частицы металла, Милликен в своем опыте использовал капельки масла.
Через два года Иоффе магистерскую работу, а в 1915 году докторскую диссертации по физике. Через пять лет стал действительным членом Российской академии наук. В 1918 году Абрам Федорович создал и возглавил физико-технический отдел Государственного рентгенологического и радиологического института, являясь также Президентом этого института.
В 1921 году Иоффе назначили директором Физико-технического института. До 1923 года выступал председателем Научно-технического комитета петроградской промышленности. С 1924 по 1930 год занимал пост председателя Всероссийской ассоциации физиков. Через два года стал директором Агрофизического института.
Абрам Иоффе являлся одним из инициаторов создания Дома ученых в Санкт-петербурге. В начале Отечественной войны назначен председателем Комиссии по военной технике, а в 1942 году параллельно выступал председателем военной и военно-инженерной комиссии при петербургском городском комитете партии.
С середины 1930-х годов Абрам Иоффе отстаивал необходимость интенсивных исследований ядерных реакций. В физико-техническом институте для этой цели создал лабораторию, во главе которой поставил Игорь Курчатова. В сентябре 1942 года на базе этой лаборатории, создана Лаборатория № 2 Академии Наук СССР, что дало официальный старт отечественной атомной программе.
Крупнейшей заслугой Абрама Федоровича является основание уникальной физической школы, которая позволила вывести отечественную физику на мировой уровень. Под руководством Иоффе начинали свою научную деятельность будущие Нобелевские лауреаты Петр Капица, Николай Семенов, Лев Ландау, Игорь Тамм. С ним работали крупнейшие ученые: Анатолий Александров, Абрам Алиханов, Лев Арцимович, Яков Дорфман, Яков Зельдович, Исаак Кикоин, Игорь Курчатов.
Абрам Федорович Иоффе скончался 14 октября 1960 года в Санкт-Петербурге, в своем кабинете. Похоронен на Литераторских мостках Волковского кладбища северной столицы.
Награды Абрама Иоффе
Память об Абраме Иоффе
В ноябре 1960 года имя А. Ф. Иоффе присвоено Физико-техническому институту АН СССР
В 1964 году в Санкт-Петербурге, Политехническая ул. 26 , перед зданием ФТИ установлен памятник А. Ф. Иоффе. Такой же бюст установлен в Большом актовом зале ФТИ им. А. Ф. Иоффе.
Именем А. Ф. Иоффе названа малая планета (5222) Иоффе, открытая астрономом Крымской астрофизической обсерватории Н. С. Черных 11 октября 1980 года.
Имя А. Ф. Иоффе носит улица в Адлерсхофе (нем. Abram-Joffe Straße ).
В октябре 2001 года площади между главными зданиями ФТИ имени А. Ф. Иоффе и Политехнического университета, от которой начинается улица Курчатова, присвоено название Площадь Академика Иоффе.
Имя академика Иоффе носит специализированная общеобразовательная школа № 2 города Ромны, которая во времена ученого реальным училищем.
Известны живописные, графические и скульптурные портреты А. Иоффе, исполненные в разные годы ленинградскими художниками и скульпторами, в том числе М. К. Аникушиным (1970).
Семья Абрама Иоффе
Первая жена (1910) - Вера Андреевна Кравцова (1881-1948), библиотечный работник.
Дочь - доктор физико-математических наук Валентина Абрамовна Иоффе (1910-1985), заведующая лабораторией в Институте химии силикатов АН СССР, жена оперного певца, народного артиста РСФСР С. И. Мигая.
Разумеется, что "папой Йоффе" Абрам Фёдорович Иоффе стал далеко не сразу.
Он родился 29 октября 1880 года в небольшом городке Ромны Полтавской губернии в семье купца второй гильдии Фёдора Васильевича Иоффе и домохозяйки Рашели Абрамовны Вайнштейн.
Не секрет, что Российская империя в последние десятилетия своего существования не особо жаловала евреев, проживавших на её территории. Получить достойное образование было для них серьёзной проблемой. В Ромнах, где жили Иоффе, не было гимназии, а было лишь реальное училище, в которое и поступил Абрам. Там он увлёкся физикой, ставшей для него главным делом жизни. Как вспоминал много позже сам академик, произошло это не благодаря учителям, а вопреки им — педагоги в училище были заняты не столько преподаванием, сколько заботой о дисциплине и выявлением неблагонадёжных учеников.
Несмотря на все сложности, благодаря характеру, старанию и несомненному таланту, Абрам Иоффе сумел успешно окончить училище и поступить в Петербургский технологический институт, где преподавали лучшие русские учёные-физики того времени.
Один из двух юношей-студентов на этом фото - это он, узнаете?
В институте студент Иоффе всегда был на хорошем счету и по его окончании в 1902 году получил рекомендации для работы в Германии, в лаборатории Вильяма Рентгена, первого в истории Нобелевского лауреата по физике, открывшего так называемое икс-излучение, ныне более известное под названием рентгеновского.
В лаборатории Рентгена Иоффе проработал до 1906 года, проводя важнейшие научные эксперименты. Работы Иоффе были посвящены изучению механических и электрических свойств кристаллов. Молодому учёному удалось на примере кристаллического кварца изучить и правильно объяснить эффект упругого последействия.
Изучение электрических свойств кварца, влияния на проводимость кристаллов рентгеновских лучей, ультрафиолетового и естественного света привели Иоффе к открытию внутреннего фотоэффекта, выяснению пределов применимости закона Ома для описания прохождения тока через кристалл и исследованию своеобразных явлений, разыгрывающихся в приэлектродных областях.
В 1905 году Абрам Иоффе успешно защищает докторскую диссертацию в Мюнхенском университете. За ним уже закрепилась репутация талантливого и весьма перспективного физика. Именно поэтому Иоффе получил чрезвычайно заманчивое предложение от Рентгена продолжить трудиться в его лаборатории. Несмотря на всю лестность предложения Нобелевского лауреата, Иоффе решил вернуться в Россию.
В 1906 году Иоффе занимает должность старшего лаборанта Петербургского политехнического института. В физической лаборатории института учёный выполняет работы мирового уровня, такие как подтверждение эйнштейновской квантовой теории внешнего фотоэффекта, доказательство зернистой природы электронного заряда, определение магнитного поля катодных лучей, а также многие другие. Некоторые работы Иоффе вполне могли претендовать на Нобелевскую премию, однако по разным причинам этой награды он удостоен не был.
Продолжая активно заниматься научной деятельностью, Иоффе, в 1915 году ставший профессором Петербургского политехнического института, занялся преподаванием.
Он читал лекции не только в Политехническом институте, но также на известных в городе курсах П. Ф. Лесгафта, в Горном институте и в университете. Преподавательский талант Иоффе позволил ему стать основателем уникальной физической школы, которая во второй половине XX века завоюет всемирную славу.
В 1916 году он организовал первый научный семинар по физике, участниками которого стали сотрудники и студенты Политехнического института и университета. Семинар был первым опытом коллективной проработки научных тем. Такая форма научной работы будет перенята учениками Иоффе, а потом и физиками всего мира.
Иоффе был настоящим мотором физических семинаров. Как вспоминали учёные, работавшие с ним, после каждого доклада Иоффе сжато резюмировал его содержание, причём делал это совершенно изумительно. Он обладал исключительным даром мгновенно вскрыть и просуммировать суть любого доклада, независимо от того, насколько он был сложен или удачно изложен.
Фото семинара самого Иоффе в Политехническом институте. 1915 год. Сидят (слева направо): Я. И. Френкель, Н. Н. Семёнов, А. П. Ющенко, А. Ф. Иоффе, Я. Р. Шмидт, И. К. Бобр, К. Ф. Неструх. Стоят: П. Л. Капица, П. И. Лукирский, М. В. Миловидова-Кирпичёва, Я. Г. Дорфман
Фото семинара самого Иоффе в Политехническом институте. 1915 год. Сидят (слева направо): Я. И. Френкель, Н. Н. Семёнов, А. П. Ющенко, А. Ф. Иоффе, Я. Р. Шмидт, И. К. Бобр, К. Ф. Неструх. Стоят: П. Л. Капица, П. И. Лукирский, М. В. Миловидова-Кирпичёва, Я. Г. Дорфман
Иоффе умел заниматься научной деятельностью в самых сложных условиях. В 1918 году, когда страна начала погружаться в пучину Гражданской войны, он добивается подписания правительственного декрета о создании физико-технического отдела Государственного рентгенологического и радиологического института, который через три года становится самостоятельным Физико-техническим институтом. Руководителем института, что логично, стал сам Иоффе, в 1920 году избранный действительным членом Российской академии наук.Иоффе умел взаимодействовать с властью во имя науки. По его инициативе, начиная с 1929 года были созданы физико-технические институты в Харькове, Днепропетровске, Свердловске и Томске.
Абрам Фёдорович Иоффе столько времени посвящал организаторской и преподавательской работе, так заботился о научных кадрах будущего, что за ним закрепилось шутливое прозвище Папа Иоффе.
Иоффе умел предвидеть вызовы будущего. Занимаясь с начала 1930-х годов проблемами физики полупроводников, он обратил внимание на стремительное развитие ядерной физики. Академик ещё до войны добился создания отдельной лаборатории для изучения ядерных реакций, руководителем которой стал Игорь Курчатов. В 1942 году именно на её базе был запущен советский атомный проект.
В институт, который создал, Иоффе уже не вернулся. Но наверху довольно быстро опомнились — уже в 1952 году Иоффе возглавил лабораторию полупроводников АН СССР, которая в 1954 году была преобразована в Институт полупроводников АН СССР.
Новый институт словно придал Иоффе новых сил. Учёный, которому было уже далеко за 70, поражал молодёжь невероятной энергией и работоспособностью. Число публикаций Иоффе в научных журналах, отражающее его научную активность, резко возросло в этот период.
В 1955 году Абраму Фёдоровичу Иоффе было присвоено звание Героя Социалистического Труда.
Абрам Федорович Иоффе (родился 29 октября 1880 года в городе Ромны Полтавской губернии; умер 14 октября 1960 года в Ленинграде) - русский и советский физик, основатель ЛФТИ (ныне Физико-Технический институт имени А. Ф. Иоффе РАН) и Лаборатории № 2 АН СССР (ныне Российский научный центр "Курчатовский институт"), создатель советской физической школы, воспитавшей многих блестящих ученых - теоретиков и экспериментаторов.
Отличался способностью выбирать и привлекать к работе молодые таланты, а также умением пропагандировать науку среди читающей публики. Увлекая собеседников мечтами о будущем техники, Иоффе увлекался сам. Казавшиеся ему легкими и выполнимыми достижения до сих пор во многом остаются мечтами. И напротив, кое-что сбылось неожиданно быстро даже для самого академика.
Ниже приводятся отрывки из беседы с А. Ф. Иоффе, опубликованной в № 5 "Вокруг света" за 1931 год.
"Путешествие в будущее"
(интервью А. Ф. Иоффе журналу "Вокруг света")
Редактор: Каковы основные проблемы техники завтрашнего дня и техники отдаленного будущего?
А. Ф. Иоффе: Один из основных вопросов техники - это энергетика. С помощью каких источников энергии может человечество разрешить в будущем энергетическую проблему? Несомненно, что большую роль должна сыграть непрерывно поступающая к нам солнечная энергия. Сейчас свободной солнечной энергией можно считать только ту, которая падает на пустыни и на моря. Большая часть удобной земли используется для растительного сырья. Правильно ли это?
Для будущего неправильно. Растения, правда, используют солнечную энергию, но человеческая техника скоро перегонит в этом отношении живую природу. Растения используют 6 % падающей на них энергии солнечных лучей, между тем техника химическая и фотохимическая может использовать солнечную энергию в гораздо более высоких пределах - до 92-95 %. Это соотношение показывает, что растения вряд ли удержатся на Земле, когда наша техника достигнет соответствующих успехов.
Хлеб или искусственная пища
. Надо думать, что основной продукт питания - хлеб - со временем будет играть роль вкусового вещества, вроде мандарина, то есть как один из элементов, вносящих разнообразие в пищу. Мы питаемся хлебом потому, что не умеем получать основную пищу искусственно, синтетическим путем. С другой стороны, плодородность почвы позволит чрезвычайно далеко пойти вперед. Площадь, занятая под культурой злаков, значительно сократится. Когда думаешь о проблеме солнечной энергии, то невольно сталкиваешься с той мыслью, что главную массу солнечной энергии берут поля.
Третье измерение
Редактор: Каковы пути воздушного транспорта?
А. Ф. Иоффе: Говоря о будущем, конечно, нельзя пройти мимо вопросов воздушного транспорта. Вся проблема летания связана с 1908 годом. С этого года человечество полетело, перешло из двух измерений в третье. Это произошло не потому, что были открыты какие-то новые принципы, но потому, что к 1908 году техника достигла определенного отношения веса машины к её мощности, дошла до такого предела, который дал возможность летать. Птица летает потому, что имеется определенное соотношение между ее весом и мощностью её крыльев. Самым легким двигателем является электродвигатель с достаточно легким источником электроэнергии. Если бы эта задача полностью была бы разрешена, то при помощи таких легких аккумуляторов все воздухоплавание было бы значительно шире использовано. Если бы гальванический элемент был заряжен солнцем или другим видом энергии, причем этот элемент оказался бы легче, чем свинцовый, так, чтобы вес аккумулятора плюс вес электродвигателя стал достаточно мал - то мы перешли бы на электроуправление, которое чрезвычайно облегчает все дело. Для отдаленного, даже не чрезмерно отдаленного будущего мне рисуется именно такое решение задачи. Тогда человек полетит как птица, чуть ли не сидя в кресле. Надо придумать очень мощный маленький аккумулятор, сравнительно легкий, и тогда человек может полететь прямо из окна или из двери.
На воздушных улицах
Редактор: Если будущее транспорта в воздухе, то, очевидно, он должен быть совершенно автоматизирован.
А. Ф. Иоффе: Несомненно. В этой области в довольно короткий период развития нашей техники будет достигнута полная автоматичность. Управление летательным аппаратом может быть и должно быть совершенно автоматизировано. На месте можно задать весь путь аппарату. Человеку не нужно будет беспокоиться о том, что аэроплан может перевернуться. К этому надо добавить, что в воздухе гораздо легче передвигаться, чем по земле, так как в воздухе мы можем избежать путей перекрещивания, что на улицах при двух измерениях представляет большие трудности при движении. В трех измерениях это не будет представлять никаких затруднений. Будут определенные пути, никаких столкновений не может быть. Вы садитесь в аэроплан и таким образом летите, аэроплан сам будет выполнять работу. Возможно и другое. Источник энергии находится на земле, с земли идет управление, вы имеете только регулирующие приспособления.
Внутриатомная энергия
Редактор: Имеются ли ещё источники энергии, которые нами совершенно не используются?
А. Ф. Иоффе: Если говорить об энергии внутриатомной, то запас её имеется колоссальный. Некоторую часть его можно, вероятно, использовать. Не совсем правильно называть эту энергию "запасами". Это не источник энергии, а её кладбище. Атом есть знак того, какие громадные запасы энергии, ранее существовавшие в мире, были уже затрачены. Но этот минимум не всегда абсолютен. Есть атомы недостроенные - радиоактивные атомы, где можно произвести дальнейшее уменьшение. Если взять четыре атома водорода, соединить их ядра с двумя электронами, а два оставить, то получится атом гелия - и тогда освободится громадное количество энергии. Если бы мы таким образом умели превращать водород в гелий, то это бы явилось большим источником энергии. [1] Тем источником, при помощи которого мы получаем радиацию из мирового пространства. [2] Но пока это ещё не достигнуто.
Абрам Иоффе. Сентябрь 1960 года
Продолжаем публикацию серии очерков по истории науки, затрагивающих вопрос о том, почему никто из советских ученых не вошел в число творцов новой физики. Первый очерк был посвящен Сергею Вавилову [1].
Наука в Европе
В начале ХХ века основные открытия в физике происходили в Европе. В Америке и Азии начинали работать талантливые физики-теоретики, но за знаниями ездили, как правило, в Старый Свет. Показательно, что в первые девять лет присуждения Нобелевских премий по физике (1901–1909) ее получили 13 ученых — 12 из Европы, один из США. Во вторые десять лет (1910–1919) нобелевскими лауреатами стали десять физиков — все из Европы. И в третью декаду (1920–1929) американцы взяли всего две премии из двенадцати. Таким образом, в первые 30 лет ХХ века только три Нобелевские премии достались ученым из Америки, а 32 премии получили европейцы.
Среди стран по числу нобелевских лауреатов по физике в период до 1930 года лидирует Германия — 10 Нобелевских премий. Далее идет Великобритания — семь премий, затем Франция — шесть. Маленькая Голландия получила в эти годы четыре премии по физике, Швеция — две. И по одной премии досталось Швейцарии, Дании и Италии.
Физика в СССР
Каждый из молодых теоретиков 1920-х годов в СССР развивался в основном самостоятельно, хотя, конечно, полезно было общение с коллегами на семинарах и конференциях. Крупных руководителей научных теоретических школ в России того времени, если не считать Л. И. Мандельштама, не было, да и сами научные школы теоретиков, особенно в области физики микромира, по существу, тогда еще не сложились. Интересная школа физиков-экспериментаторов образовалась в начале ХХ века в Москве вокруг Петра Николаевича Лебедева, но она распалась на несколько небольших групп ученых после его ухода из Московского императорского университета в 1911 году и скоропостижной смерти год спустя.
В Петрограде-Ленинграде после Октябрьской революции действовали две школы физиков-экспериментаторов — Абрама Фёдоровича Иоффе и Дмитрия Сергеевича Рождественского.
Любопытный факт: все три упомянутые школы, к продолжателям дела которых могли бы отнести себя подавляющее большинство советских и российских физиков, имели общий корень — блестящего физика-экспериментатора и талантливого педагога Августа Кундта, который с 1872 по 1888 год был профессором физики Страсбургского университета, а затем, до конца своей короткой жизни (он умер в 55 лет), преподавал в Берлинском университете. Пётр Николаевич Лебедев начал изучать искусство эксперимента в 1887 году в лаборатории Кундта в Страсбурге. Дмитрий Сергеевич Рождественский проходил стажировку в Лейпциге в 1901 году у Отто Винера, который, в свою очередь, защищал докторскую диссертацию в 1887 году в Страсбургском университете, когда единственным профессором физики там был Август Кундт. И, наконец, Абрам Фёдорович Иоффе с 1902 по 1906 год учился и работал в Мюнхенском университете под руководством Вильгельма Конрада Рентгена, первого нобелевского лауреата по физике, ученика Августа Кундта.
Иоффе и Эйнштейн
В 1926 году, по словам Иоффе, он ехал с Эйнштейном в одном купе из Берлина в Амстердам, они направлялись в Брюссель на заседание комитета Сольвея. Судя по всему, готовился Пятый сольвеевский конгресс, состоявшийся в следующем году. Именно на нем были подведены итоги создания квантовой механики. Кстати, Иоффе, в отличие от Эйнштейна, не был в числе 29 приглашенных на конгресс физиков. Дорога в Амстердам была неблизкой, с 11 часов утра до 10 часов вечера они были одни в купе, и всё это время Иоффе убеждал своего старшего друга перестать думать о единой теории поля и вплотную заняться квантовой механикой, в которой остаются непроясненными основополагающие понятия. Абрам Фёдорович использовал всё свое красноречие, чтобы убедить собеседника:
К этому Иоффе добавляет, в духе советской пропаганды того времени, что считает непродуманной поддержку Эйнштейном сионистского движения.
Уникальны воспоминания Иоффе о стиле работы Альберта Эйнштейна. Однажды ему довелось наблюдать, как усваивает создатель теории относительности новую научную информацию. Эйнштейн попросил рассказать об исследованиях механических и электрических свойств кристаллов. Вот как это происходило.
В этом и заключалась гениальность Эйнштейна: он стремился понять любое явление природы, найти фундаментальные законы, определяющие картину мира. И не успокаивался, пока не доходил до логического конца, когда становились понятными все стороны проблемы. Но у каждой медали — две стороны. Именно такой стиль работы не позволил Эйнштейну оставить попытки построить единую теорию поля, он продолжал, словно Сизиф, внешне бесплодные усилия до последнего дня жизни.
За три десятилетия постоянного и длительного пребывания за границей А. Ф. Иоффе стал на Западе своим человеком, прекрасно говорил на нескольких языках, хотя при первой встрече с Рентгеном едва мог изъясняться по-немецки. Профессор Фридрих Хунд рассказал в одном интервью любопытный эпизод, связанный с двумя советскими физиками:
Иоффе и Капица
В 1918 году Иоффе решил создать новый факультет Политехнического института — физико-механический. Для разработки проекта факультета была создана комиссия, куда по рекомендации Абрама Фёдоровича включили студента Петра Капицу. После многочисленных дебатов факультет был создан, деканом стал Иоффе, а Капица вошел в состав президиума.
Очень скоро Капица сделался любимцем Резерфорда и проработал у него в Кембридже 13 лет, пока ему не запретили в 1934 году выезд из СССР.
О том, что сделал для него Иоффе, Пётр Леонидович помнил всю жизнь. На чествовании А. Ф. Иоффе по случаю его 60-летия Капица был единственным, кто не вручил юбиляру приветственный адрес. В своем выступлении он объяснил, почему так случилось:
На том же юбилейном собрании в 1940 году Капица, сравнительно недавно ставший директором Института физических проблем, отметил роль Иоффе как главы физической школы:
Продолжение следует…
Беркович Евгений. Альберт Эйнштейн в фокусе истории ХХ века. М.: URSS, 2018.
Гамов Г. Ф., Иваненко Д. Д., Ландау Л. Д. Мировые постоянные и предельный переход // ЖРФХО, ч. физ. 1928, Т. 60, с. 13–17.
Горовиц Г. Е. Силы лучистого торможения в квантовой механике // ЖРФХО. 1928, Т. 60, с. 51–56.
Иоффе А. Ф. Встречи с физиками. Л.: Наука, 1983.
Соминский М. С. Абрам Федорович Иоффе. М. — Л.: Наука, 1965.
Fölsing Albrecht. Albert Einstein. Eine Biographie. Ulm: Suhrkamp, 1995.
Schaaf Michael. Heisenberg, Hitler und die Bombe. Gespräche mit Zeitzeugen. Diepholz Berlin: GNT-Verlag, 2018.
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.
Читайте также: