Форма вины имеющая место тогда когда лицо совершающее правонарушение предвидит наступление

Обновлено: 02.07.2024

1. Административное правонарушение признается совершенным умышленно, если лицо, его совершившее, сознавало противоправный характер своего действия (бездействия), предвидело его вредные последствия и желало наступления таких последствий или сознательно их допускало либо относилось к ним безразлично.

2. Административное правонарушение признается совершенным по неосторожности, если лицо, его совершившее, предвидело возможность наступления вредных последствий своего действия (бездействия), но без достаточных к тому оснований самонадеянно рассчитывало на предотвращение таких последствий либо не предвидело возможности наступления таких последствий, хотя должно было и могло их предвидеть.

Комментарии к ст. 2.2 КОАП РФ

Текст комментария: Под общ. Л.В. Чистяковой "ПОСТАТЕЙНЫЙ КОММЕНТАРИЙ К КОДЕКСУ РФ ОБ АДМИНИСТРАТИВНЫХ ПРАВОНАРУШЕНИЯХ. ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ГЛАВА 1-8. ТОМ 1"

Авторы: Чистякова Л.В. Амелин Р.В. Колоколов А.В. Колоколова М.Д. Липатов Э.Г. Свечникова И.В. Чаннова С.Е.

Комментируемая ст. 2.2 КоАП РФ посвящена формам вины при совершении административных правонарушений.

Статья 2.2 КоАП РФ устанавливает 2 формы вины:

Административное правонарушение признается совершенным умышленно, если лицо, его совершившее, сознавало противоправный характер своего действия (бездействия), предвидело его вредные последствия и желало наступления таких последствий или сознательно их допускало либо относилось к ним безразлично (ч. 1 ст. 2.2 КоАП РФ).

Умысел подразделяется на прямой (т.е. когда лицо осознает общественную опасность своих действий (бездействия), предвидит возможность или неизбежность наступления общественно опасных последствий и желает их наступления) и косвенный (т.е. когда лицо осознает общественную опасность своих действий (бездействия), предвидит возможность наступления общественно опасных последствий, не желает, но сознательно допускает эти последствия либо относится к ним безразлично).

При этом законодательство об административных правонарушениях не раскрывает форму вины лиц, совершивших административные правонарушения, на совершенные с прямым или косвенным умыслом (письмо ФНС России от 25.01.2013 N СА-3-7/237).

Формы вины учитываются только применительно к установлению вины физических лиц (в том числе должностных лиц, индивидуальных предпринимателей и т.д.). При определении вины юридических лиц формы вины учету не подлежат.

В ряде случаев КоАП РФ прямо указывает, что ответственность за совершение административного правонарушения применяется только при установлении умышленной формы вины. Так, например, ст. 5.14 КоАП РФ предусматривает ответственность только за умышленное уничтожение или повреждение информационного материала, относящегося к выборам, референдуму, либо агитационного материала, размещенного в соответствии с законом, вывешенного на здании, сооружении или ином объекте в период избирательной кампании, кампании референдума, либо нанесение надписей или изображений на такой материал. Статья 7.17 КоАП РФ устанавливает административную ответственность за умышленное уничтожение или повреждение чужого имущества, если эти действия не повлекли причинение значительного ущерба. Статья 17.7 КоАП РФ - за умышленное невыполнение требований прокурора, вытекающих из его полномочий, установленных федеральным законом, а равно законных требований следователя, дознавателя или должностного лица, осуществляющего производство по делу об административном правонарушении; и т.д.

Если правонарушение, которое может быть совершено только умышленно, совершено по неосторожности, правонарушитель подлежит освобождению от административной ответственности.

Постановлением мирового судьи судебного участка N 72 Советского судебного района г. Тулы от 3 февраля 2016 г., оставленным без изменения решением судьи Советского районного суда г. Тулы от 21 марта 2016 г. и постановлением заместителя председателя Тульского областного суда от 12 мая 2016 г., Голополосов В.И. признан виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного частью 2 статьи 12.27 КоАП РФ, и подвергнут административному наказанию в виде лишения права управления транспортными средствами сроком на один год.

В жалобе, поданной в Верховный Суд Российской Федерации, Голополосов В.И. просил отменить постановления, вынесенные в отношении него по делу об административном правонарушении, считая их незаконными.

Рассмотрев данное дело, Верховный Суд Российской Федерации, в частности, указал, что с субъективной стороны административное правонарушение, предусмотренное ч. 2 ст. 12.27 КоАП РФ, характеризуется умышленной формой вины. В соответствии с ч. 1 ст. 2.2 КоАП РФ административное правонарушение признается совершенным умышленно, если лицо, его совершившее, сознавало противоправный характер своего действия (бездействия), предвидело его вредные последствия и желало наступления таких последствий или сознательно их допускало либо относилось к ним безразлично.

В ходе производства по делу Голополосов В.И. последовательно заявлял, что столкновения он не заметил, никаких посторонних звуков и удара не слышал, в салоне троллейбуса объявлялась реклама, работало отопление, кто-либо о произошедшем столкновении ему не сообщил, узнал о нем только через три дня от сотрудника ГИБДД. Он (Голополосов В.И.) в течение смены работал по утвержденному маршруту, неоднократно проезжал на участке дороги, где ему вменяется оставление места дорожно-транспортного происшествия, по окончании смены троллейбус сдал без каких-либо повреждений, о дорожно-транспортном происшествии осведомлен не был, умысла на совершение вмененного административного правонарушения не имел.

Обстоятельства, о которых Голополосов В.И. указывал в рамках производства по делу и заявляет в настоящей жалобе, в ходе судебного разбирательства не опровергнуты, перечисленные доказательства не содержат сведений, позволяющих сделать вывод о том, что Голополосову В.И. было известно об участии в дорожно-транспортном происшествии.

При таких обстоятельствах невозможно сделать безусловный вывод о виновности Голополосова В.И. в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч. 2 ст. 12.27 КоАП РФ.

Исходя из этого, Верховный Суд Российской Федерации пришел к выводу: жалобу Голополосова В.И. удовлетворить. Постановление мирового судьи судебного участка N 72 Советского судебного района г. Тулы от 3 февраля 2016 г., решение судьи Советского районного суда г. Тулы от 21 марта 2016 г. и постановление заместителя председателя Тульского областного суда от 12 мая 2016 г., вынесенные в отношении Голополосова В.И. по делу об административном правонарушении, предусмотренном ч. 2 ст. 12.27 КоАП РФ, отменить.

Производство по настоящему делу прекратить на основании п. 4 ч. 2 ст. 30.17 КоАП РФ.

Административное правонарушение признается совершенным по неосторожности, если лицо, его совершившее, предвидело возможность наступления вредных последствий своего действия (бездействия), но без достаточных к тому оснований самонадеянно рассчитывало на предотвращение таких последствий либо не предвидело возможности наступления таких последствий, хотя должно было и могло их предвидеть (ч. 2 ст. 2.2 КоАП РФ).

Так, например, бухгалтер в силу своей низкой квалификации и незнания действующего законодательства уничтожает учетные документы, подлежащие длительному хранению, и тем самым совершает административное правонарушение, предусмотренное ст. 15.11 КоАП РФ.

Формулировка ч. 2 ст. 2.2 КоАП РФ, касающаяся совершения административного правонарушения по неосторожности, оспаривалась гражданкой С.В. Китаевой в Конституционном Суде Российской Федерации. Как следует из представленных материалов, оставленными без изменений судом общей юрисдикции постановлениями уполномоченных органов С.В. Китаева была признана виновной в совершении ряда административных правонарушений, выразившихся в неуплате денежных средств за размещение транспортного средства на платной городской парковке (часть 2 статьи 8.14 Кодекса города Москвы об административных правонарушениях), и ей назначено административное наказание в виде административного штрафа в размере 2 500 рублей по каждому эпизоду. Заявительница утверждает, что выполнила публично-правовые обязанности по оплате парковки, используя при этом мобильное приложение, однако допустила техническую ошибку при вводе государственного регистрационного знака автомобиля (не указала цифровой код региона Российской Федерации, применяемый на государственных регистрационных знаках транспортных средств). Как отметил суд, действия заявительницы подтверждают вину в совершении административного правонарушения в форме неосторожности.

По мнению заявительницы, оспариваемая норма позволяет привлекать граждан к несоразмерно суровой административной ответственности за указанное нарушение без учета причиненного ущерба, а потому противоречит Конституции Российской Федерации, ее статьям 15 (части 1 и 2), 19 (часть 1), 49 (часть 3) и 55 (часть 2).

Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные материалы, не нашел оснований для принятия данной жалобы к рассмотрению, поскольку оспариваемая заявительницей часть 2 статьи 2.2 КоАП Российской Федерации содержит определение понятия неосторожности в качестве формы вины при производстве по делам об административных правонарушениях и не регулирует порядок привлечения к административной ответственности. Таким образом, названная норма не может рассматриваться как нарушающая права заявительницы в указанном в жалобе аспекте (Определение Конституционного Суда РФ от 19.07.2016 N 1486-О).

От неосторожной вины нужно отличать невиновное причинение вреда, так называемый казус (происшествие, инцидент), при наступлении которого лицо не несет ответственности. Для казуса характерно, что лицо не должно было и не могло предвидеть вредные последствия, наступившие в результате совершаемого действия. Так, например, Верховный Суд РФ в своем Постановлении от 14.12.2015 N 306-АД15-15683 по делу N А06-1768/2015 оставил в силе решение Арбитражного суда Астраханской области от 02.07.2015 по делу N А06-1768/2015 и Постановление Двенадцатого арбитражного апелляционного суда от 28.08.2015 о признании незаконным и отмене Постановления от 12.02.2015 N 07-10/365 о привлечении к административной ответственности, предусмотренной статьей 15.13 КоАП РФ общества с ограниченной ответственностью "Производственно-коммерческая фирма "АСТАРТА" в связи с тем, что спорное искажение при декларировании произошло не в результате умышленных или неосторожных действий общества, а в связи с техническим сбоем программного обеспечения, допущенная неточность не повлекла искажение (сокрытие или занижение) объема оборота алкогольной продукции (Постановление Верховного Суда РФ от 14.12.2015 N 306-АД15-15683 по делу N А06-1768/2015).

4. Надо сказать, что разграничение форм вины не имеет значения для квалификации составов большинства административных правонарушений, которые могут быть совершены как умышленно, так и по неосторожности. Вместе с тем следует иметь в виду, что, даже если для определения наличия состава административного правонарушения установление формы вины и не требуется, она может учитываться при назначении наказания виновному лицу.

Если в диспозиции статьи (части статьи) Особенной части КоАП РФ конкретная форма вины не указана, то ее содержание устанавливается путем толкования данной нормы с учетом особенностей объективной стороны правонарушения и иных его признаков. Об умышленной форме вины может при этом свидетельствовать использование законодателем таких слов, как "заведомо ложное (недостоверное)", "уклонение", "сокрытие", "принуждение", "воспрепятствование" и т.п.

5. КоАП РФ устанавливает принцип презумпции невиновности, согласно которому лицо подлежит административной ответственности только за те административные правонарушения, в отношении которых установлена его вина (ст. 1.5). Лицо, в отношении которого ведется производство по делу об административном правонарушении, считается невиновным, пока его вина не будет доказана в порядке, предусмотренном КоАП РФ, и установлена вступившим в законную силу постановлением судьи, органа, должностного лица, рассмотревших дело. Кроме того, лицо, привлекаемое к административной ответственности, не обязано доказывать свою невиновность. Неустранимые сомнения в виновности такого лица толкуются в пользу этого лица.

Задайте вопрос юристу:

10. Из представленных ниже позиций, активными элементами правовой системы является:
а) собственно право как система не общеобязательных норм, выраженных в законе, иных признаваемых государством источника
б) собственно право как система общеобязательных норм, выраженных в законе, иных признаваемых государством источника +
в) правовая психология

11. Из представленных ниже позиций, активными элементами правовой системы является:
а) юридическая (судебная) практика +
б) правовая психология
в) правовая философия

12. Форма вины, имеющая место тогда, когда лицо, совершающее правонарушение, предвидит наступление общественно вредных последствий, но легкомысленно рассчитывает на их предотвращение:
а) умысел
б) самонадеянность +
в) халатность

13. Испания принадлежит к числу стран, чья система права входит в:
а) романо-германскую правовую семью +
б) семью традиционного (обычного) права
в) семью религиозного права

14. Как совокупность юридических способов правового регулирования:
а) предметом правового регулирования
б) средствами правового регулирования
в) методом правового регулирования +

15. К числу юридических гарантий законности относи(я)тся:
а) меры государственного принуждения +
б) уровень развития правосознания в обществе
в) деятельность органов, осуществляющих контроль и надзор за реализацией законов

16. Правило поведения, сложившееся вследствие фактического его применения и вошедшее в привычку у большинства людей:
а) традиция
б) обычай +
в) устой

17. Принцип законности должен распространяться на следующий вид правовой деятельности в государстве:
а) кармическую
б) религиозную
в) правотворческую +

18. Принцип законности должен распространяться на следующий вид правовой деятельности в государстве:
а) религиозную
б) правоприменительную +
в) фактическую

19. Судебный прецедент является основным источником права такой правовой системы:
а) романо-германской
б) мусульманской
в) англо-саксонской +

20. Историческая школа права сложилась в 19 веке в(о):
а) Франции
б) Германии +
в) Англии

21. Нормы морали формируются:
а) обществом +
б) индивидом
в) государством

22. В сферу регулирования права входит … часть общественных отношений, по сравнению со сферой регулирования норм обычаев:
а) значительно меньшая
б) значительно большая +
в) незначительно большая

23. Правовые явления, выражающиеся в инструментах (установлениях) и деяниях (технологии), при помощи которых удовлетворяются интересы субъектов права, обеспечивается достижение социально полезных целей:
а) правовые привычки
б) правовые нормы
в) правовые средства +

24. Обусловленная правом способность лица иметь субъективные юридические права и обязанности:
а) правоприемность
б) правоспособность +
в) правозначимость

25. Форма неосторожности, которая характеризуется тем, что субъект правонарушения не предвидит наступления противоправных последствий своего деяния:
а) косвенный умысел
б) самонадеянность
в) небрежность +

26. … права – пассивное воздержание от совершения действий, находящихся под запретом:
а) Применение
б) Соблюдение +
в) Исполнение

27. Наиболее демократическая форма защиты прав личности:
а) правосудие +
б) коллективное обращение к главе государства
в) прокурорский надзор

28. Применение права является особой формой реализации права, так ли это:
а) отчасти
б) нет
в) да +

29. Указы Президента РФ:
а) могут содержать как нормы права, так и индивидуальные предписания +
б) содержат только нормы права
в) всегда являются источником права

30. В число элементов правовой культуры общества входит:
а) формы правового воспитания
б) уровень развития права +
в) правовая психология

Такое понятие, как формы вины, достаточно подробно разработано в отечественной в уголовно-правовой науке[251]. Цивилистика отстает в данном вопросе, очевидно, в связи с тем, что в правоприменительной практике данный вопрос играет более важную роль именно в уголовном праве, где непосредственно влияет на судебное решение.

В отечественной юридической науке выделяют две формы вины: умысел и неосторожность. Эти же две формы называет и Гражданский кодекс Российской Федерации (п.1 ст. 401).

Умысел присутствует тогда, когда лицо, совершившее правонарушение, предвидело общественно-опасный характер последствий своих действий, желало этих последствий или сознательно допускало их наступления. Отсюда следует, что умысел проявляется, прежде всего, в отношении лица к совершенному им деянию. Совершая гражданское правонарушение, субъект предвидел его последствия и желал их наступления. Можно сказать, что он стремился к наступлению таких последствий.

Умысел как форма вины имеет два основных признака: ^правонарушитель предвидит вредные последствия своих действий;

2) правонарушитель желает наступления этих вредных последствий (прямой умысел) или сознательно допускает наступление вредных последствий (косвенный умысел).

Предвидение нарушителем вредных последствий выступает общим признаком прямого и косвенного умысла.

Предвидеть вредные последствия своих противоправных действий – значит осознавать, понимать эти последствия. Желать вредных последствий – значит стремиться к ним, исходя из определенных мотивов.

Лицо, сознательно не исполняющее свои обязательства, не только сознает (предвидит) возможный ущерб для других субъектов обязательства, но и стремится к нему, желает этого ущерба.

Имущественные последствия прямого и косвенного умысла одинаковы, поэтому вполне можно рассматривать оба эти вида умысла одновременно, хотя психологически они и не во всем совпадают друг с другом. Зато они совпадают юридически, т. е. по своим гражданско-правовым последствиям, в силу чего прямой и косвенный умысел в гражданском праве, в отличие от права уголовного, не отграничиваются друг от друга, объединяясь общим понятием умысла.

Умысел как форма вины есть психическое отношение правонарушителя к своим противоправным действиям и их результатам. В таком виде умысел представляет собой единство воли и сознания правонарушителя.

Однако в области гражданских правонарушений мы встречаемся со случаями, когда воля лиц приходит в столкновение с общей волей, которая закреплена в нормах права. Можно говорить о том, что интересы субъекта не соответствуют общему интересу (интересу общества), который право и защищает.

С психологической точки зрения, для умышленной вины характерен поэтому не только волевой момент (стремление, решимость к причинению вреда, желание либо же допущение его), но и сознательный, интеллектуальный момент (понимание конкретной обстановки причинения, предвидение последствий). Оба эти элемента умысла сливаются в едином психологическом акте, и практически их очень часто почти невозможно разграничить.

Гражданское право, регулируя имущественную ответственность за умышленное нарушение гражданского правопорядка, не придает такого значения мотивам совершенного правонарушения, как это делает уголовное право. Главное для гражданского права – это наступившие имущественные последствия, их размер. Происходит определенные смещение акцента с психологии правонарушителя на объективные последствия его деяния. Для реализации компенсаторной функции гражданско-правовой ответственности не столь важно, руководствовалось ли лицо, нанесшее ущерб, корыстными мотивами, либо сделало это из каких-то иных соображений. В любом случае, субъект правонарушения обязан компенсировать причиненный ущерб в полном объеме.

Мотивы умысла, т. е. те психические переживания, которые побуждают человека к противоправному действию (или к бездействию), заставляют его совершить (или не совершить) тот или иной поступок, всегда имеются в виду при определении умышленной вины в гражданском праве. Но по общему правилу эти мотивы не отражаются на объеме гражданско-правовой ответственности, т. е. не являются квалифицирующими либо смягчающими вину обстоятельствами, как в уголовном праве. Установив, что в основе умысла лежат порочные мотивы, т. е. такие стремления и желания, которые противоречат действующему праву, и, как следствие, общественному интересу, суд признает правонарушителя виновным и возложит на него всю полноту имущественной ответственности.

Если при рассмотрении того или иного гражданского дела суд установит наличие благородных мотивов, которыми руководствовался человек, нанося имущественный ущерб другому лицу (например, спасая от гибели имущество государственного юридического лица, субъект жертвует имуществом, принадлежащим другому юридическому лицу либо гражданину), он не найдет в его поведении умышленной вины.

Гражданско-правовые отношения в силу своей специфики представляют собой не только пример однонаправленных интересов их участников; они могут порождать и разнонаправленные интересы. Лицо, интересы которого противоположны интересам других участников гражданского правоотношения, может сознательно, преследуя свои интересы, идти вопреки норам права или договора на нарушение чужих интересов, теме самым причиняя вред. При этом данное лицо идет против общественного интереса, защищаемого правом, то есть против общества в целом.

Сознание, как элемент умышленной вины, представляет собой сложный психологический акт. Оно включает в себя, конечно, не только предвидение последствий совершаемых действий, но также и отчетливое понимание всех фактических обстоятельств правонарушения, в том числе и объективно-необходимой причинной связи между действием и результатом.

Вопрос об осознании фактических обстоятельств правонарушения как элементе умысла теснейшим образом связан с проблемой причинной связи. Если причинная связь между противоправным действием и вредным результатом относится к числу объективных оснований гражданско-правовой ответственности, то вопрос о том, должен ли правонарушитель при умышленной вине сознавать эту причинную связь (как и все другие фактические обстоятельства правонарушения), возникает сам по себе.

Причинная связь между действием и результатом существует объективно и независимо от сознания действующего лица. Это, однако, не означает, что лицо, действуя умышленно, не осознавало этой связи. Такое неосознание причинной связи возможно при неосторожной вине, когда причинитель не предвидел вредных последствий своих противоправных действий, но мог и должен был их предвидеть. Умышленная вина тем и отличается от неосторожной, что в первом случае правонарушитель предвидит вредный результат и желает (либо допускает) его. Достаточно очевидно, что предвидеть вредные последствия своих действий можно только тогда, когда хорошо представляешь себе всю последовательность будущих событий и их результаты.

Для установления того, что лицо сознает при умысле причинную связь между действием и результатом, не обязательно собирать доказательства, свидетельствующие о том, что оно представляло последовательность возможных событий во всех их деталях. Достаточно установить, что лицо понимало объективно-необходимую причинную связь хотя бы в основных чертах.

Элементом умысла можно считать осознание правонарушителем противоправности своего поведения. Вопрос об осознании противоправности как элементе умысла требует специального рассмотрения.

С данной точкой зрения сложно согласиться. Незнание норм права не освобождает от ответственности. Считается, что каждый гражданин понимает смысл своих поступков, видит, согласуются ли они с общепринятой точкой зрения. Вступая в гражданско-правовые отношения, подписывая договор, лицо осознает, хотя бы в общем смысле, содержание соответствующих норм права. Совершая гражданское правонарушение умышленно, лицо не может не предполагать, что тем самым нарушает нормы права. Каждый знает, что договоры должны соблюдаться, что нельзя причинять ущерб имуществу, принадлежащему другим лицам и т. д. Следовательно, противоправность как объективная категория должна рассматриваться как составная часть умысла.

Противоправное действие как объективный факт является составным элементом правонарушения, а последнее представляет собой единство объективных и субъективных элементов, и только в этом виде оно приводит к гражданско-правовой ответственности. Если обнаружится, что противоправное действие совершено невиновно, то ответственность за него, по общему правилу, не наступит. Это может иметь место, например, при казусе, когда правонарушитель субъективно не осознает объективно необходимой причинной связи между действием и результатом. Это же может иметь место и в том случае, когда лицо, совершившее противоправное действие, не осознает его противоправности. Следовательно, вопрос об осознании противоправности может и должен быть поставлен в плоскость проблемы виновности. Противоправность (противоправное действие) есть объективный факт, сознание противоправности – субъективный факт. Тем не менее, надо признать, что осознание лицом противоправности своих действий не влияет существенным образом на соответствующие нормы гражданско-правовой ответственности.

Таким образом, вопрос о том, может ли осознание противоправности рассматриваться как элемент умысла, должен получить в гражданском праве положительное разрешение. Определяя ответственность за совершенное правонарушение, суд обязан принять во внимание не только объективные факты (противоправность деяния, вредность, причинная связь), но и субъективный факт виновности причинителя вреда. Виновность же охватывает сознание всех объективных элементов деяния, включая и сознание его противоправности. Если причинитель не осознавал и не должен был по обстоятельствам данного дела сознавать противоправность своего действия, он должен быть освобожден от гражданской ответственности.

Таким образом, рассматривая умысел как форму вины в гражданском праве, можно сформулировать четыре составных элемента такого умысла:

1) осознание правонарушителем всех фактических обстоятельств правонарушения;

2) предвидение вредных последствий своего поведения;

3) понимание противоправности своих действий;

4) желание наступления таких последствий.

Только при наличии всех данных элементов мы можем говорить об умысле как форме вины в гражданском праве. При этом надо учитывать, что первые три элемента представляют собой интеллектуальную составляющую умысла, а последний – его волевую составляющую.

Именно предвидение результатов своего поведения представляет умысел. Отсутствие такого предвидения позволяет говорить о неосторожности.

По аналогии с уголовным правом, некоторые современные исследователи считают возможным говорить применительно к гражданско-правовой ответственности о двух формах умысла: прямом и косвенном.

Позиция цитируемого автора нуждается в анализе по двум основаниям. Во-первых, насколько применимы в гражданском праве относительного гражданско-правовой ответственности аналогии с правом уголовным. Во-вторых, насколько оправданы такие определения, в которых единственным критерием выступает психологическое отношение правонарушителя к своим поступкам.

Сам автор, обосновывая положительный ответ на первый вопрос, говорит о сходстве правонарушений в различных сферах, об общих чертах, объединяющих уголовные преступления и гражданские деликты. Он отмечает, что правонарушение является родовым понятием как преступления, так и проступка, и первое отличается от второго лишь более высокой степенью и тяжестью характера общественной опасности. В связи с этим, сходные позиции могут быть применены как в уголовном, так и в гражданском праве.

Относительно второго С. Киселев пишет, что вину как субъективную сторону деяния всегда характеризует интеллектуальный и волевой моменты, из сочетания которых определяется ее форма и вид.

С данными аргументами, на наш взгляд, можно согласиться, как и с тем, что если бы законодатель раскрыл содержание форм и видов вины в Гражданском кодексе, то стало бы легче решать вопросы, связанные с определением ответственности за совершенные гражданские правонарушения[260].

По нашему мнению, прямой умысел от косвенного отделяет именно волевой момент, а именно желание лица наступления определенных последствий. Если лицо предвидело эти последствия, но не желало их наступления, относилась к данному аспекту безразлично – тогда можно говорить о косвенном умысле.

Таким образом, умысел в гражданском праве есть форма вины, связанная со степенью осознания правонарушителем последствия своих действия и степенью желания наступления этих последствий. Умысел может быть как прямым, так и косвенным, что снова определяется психологическими, волевыми моментами.

Основным отличием прямого умысла от косвенного является степень субъективного отношения виновного лица к последствиям своих действий: в первом случае оно желает наступления определенных последствий, в другом – прямо не желает, но допускает возможность наступления таких последствий. Как видим, прямой умысел от косвенного отделяет тонкая грань, которая на практике не имеет большого значения в связи с компенсаторной ролью гражданско-правовой ответственности, когда размер возмещаемого ущерба не зависит не только от формы умысла, но и от его наличия вообще.

20. Историческая школа права сложилась в 19 веке в(о):
а) Франции
б) Германии +
в) Англии

21. Нормы морали формируются:
а) обществом +
б) индивидом
в) государством

28. Применение права является особой формой реализации права, так ли это:
а) отчасти
б) нет
в) да +

Читайте также: