Есть ли правосудие в россии

Обновлено: 04.07.2024

На недавнем экономическом форуме в Давосе Дмитрий Медведев посетовал на отсутствие "впечатляющих успехов" в модернизации российской судебной системы. Заслуженный юрист России, федеральный судья в отставке Сергей Пашин в интервью "Новым Известиям" был еще более категоричен: меняется фасад, а внутри суд остается советским и карательным.

– В своих выступлениях вы называете судебную реформу деформацией судебной системы. Почему?

– Потому что реформа и контрреформа идут параллельными курсами. Косметическим ремонтом нашу судебную систему делают похожей на европейскую, чтобы создать хороший имидж на Западе. Но все новшества нейтрализуются старыми технологиями работы, чтобы суды оставались управляемыми и обеспечивали интересы бюрократии. Отсюда и деформация – изменение формы без изменения сути. Есть объективные показатели того, что никакой модернизации в судебной сфере не происходит: доля оправдательных приговоров – менее одного процента, тюремное население уже много лет колеблется в районе 800–900 тысяч.

– Исполнительная власть опасается независимых судов?

– Она не опасается. Она не представляет, как могут суды быть независимыми. В России судебная власть никогда не была соперником режима, никогда ему себя не противопоставляла. И поэтому режим считает суды своей частью. Председатели судов и их заместители входят в номенклатуру и легко путешествуют по властным креслам.

– В какой мере наши суды реформируемы?

– Это зависит от политической воли, которая могла бы проявиться в расширении компетенции суда присяжных. Надо, чтобы присяжные рассматривали не 1200 дел в год, а каждый обвиняемый, кому грозит лишение свободы, мог требовать рассмотрения дела с участием присяжных. Есть множество статей, которые не подпадают под компетенцию суда присяжных. Например, убийство из ревности. Нужно восстанавливать ту логику, которая была в царской России, – привлечение граждан к вынесению судебных решений. Мировых судей можно было бы выбирать из числа людей, которые ни к милиции, ни к судебной системе отношения не имели. Кстати, закон позволяет, чтобы мировых судей избирал народ. Но сейчас ни в одном регионе граждане за мировых судей не голосуют.

– А если всех судей уволить и назначить новых?

– Это была бы судебная революция. Как в Германии, когда они присоединили пять восточных земель. Они уволили всех судей и не допускали к сдаче экзаменов бывших партийных работников. Но мы такую возможность упустили. Так надо было делать в начале 1990-х.

– Если судей выбирать из народа, в какой мере они будут профессиональны?

– В достаточной. Только их профессионализм будет другой – правовой, а не карательный. Во времена Хрущева уже был партийный призыв в судьи. Вызывали доцента юридического вуза в партком и говорили: будешь судьей. Если провести честный конкурс на должности судей, туда пойдут многие честные люди.

– Но суды могут попасть под контроль местной мафии. Как в Кущевке Цапок возьмет и сделает себя судьей.

– Где-то так и получится, но далеко не везде. Надо продумать механизм очищения. Честные конкурсы, честные комиссии, которые будут проверять претендентов. Это трудоемко, но исполнимо.

– Пока суды такие, какие есть, как в них гражданину защитить свои права?

– Правосудие по большей части – конвейерное. Если в деле не заинтересована властная структура, есть надежда, что дело будет рассмотрено правильно, пусть с волокитой и нервотрепкой. А если заинтересована власть, нужно обращаться к правозащитникам, которые своими средствами привлекут внимание к делу. Когда привлечена общественность, в некоторых случаях суд ведет себя показательно нормально. Другой ход – искать властного спонсора, чтобы создать противовес. Еще одна возможность – хороший адвокат, который знает все ходы и выходы.

– Адвокат не для того, чтобы выступить с речью и доказать, что человек не виновен?

– Нет, конечно. Задача адвоката – привлечь административный ресурс, задействовать своих знакомых. А речь – это только для суда присяжных.

– В какой мере распространена ситуация, когда приговор повторяет обвинительное заключение?

– Судья всегда на стороне следствия. Обычно прокурор передает судье дискету с текстом обвинительного заключения, и потом приговор выходит с теми же грамматическими ошибками. Но есть много судей, которые понимают, что занимаются безобразием. Такие судьи, если на них не давят, вынесут обвинительный приговор, но сделают его очень мягким. Например, виновен, но наказание в пределах отбытого. Большинство судей – не отпетые изверги, но они не хотят лишиться должности. Надо понимать, чего в суде можно достичь и чего нельзя.

– Вы сказали, что доля оправдательных приговоров – меньше процента. А сколько сидит невиновных?

– Статистики нет. Есть разные оценки. Правозащитники и адвокаты говорят о 30% невиновных, которые сидят. На Западе доля оправдательных приговоров – 15%. Считается, что если она опускается ниже 10%, то система – прогнившая, несправедливая.

– Председатель Мосгорсуда Ольга Егорова в недавнем интервью заявила, что "когда слово милиционера против слова гражданина, мы верим милиционеру", потому что милиционер – должностное лицо. Насколько это законно?

– Это незаконно, потому что нет доказательств, имеющих заранее установленную силу. От этой логики отказались еще в 1864 году во время судебной реформы Александра Второго. Но распространено это повсеместно. Так проще. Иначе надо разбираться в деле, выслушивать аргументы. А тут можно сказать: милиционер прав, а ты – всегда не прав.

– Что с этим делать?

– Я пять лет учил молодых судей, повышал их квалификацию. А потом они мне жаловались: вы объяснили все правильно, но нам за эту правильность дают по башке. Вот так.

– Зарплаты многих судей превышают сто тысяч рублей. Как это повлияло на судейскую коррупцию?

– Да, зарплаты судей выросли радикально. Я в 2000 году зарабатывал шесть тысяч рублей, причем 40 рублей мне доплачивали за степень кандидата наук. А сейчас федеральные судьи получают в районе ста тысяч рублей в месяц и ежегодные премии до миллиона и больше. Но на снижение коррупции рост зарплат не повлиял никак. Коррупция живет по своим законам. Зарплаты повлияли на послушность, которая возросла многократно. Судья не хочет терять деньги и льготы.

– Смерть в СИЗО лишенных медицинской помощи Сергея Магнитского и Веры Трифоновой сделала судей более гуманными?

– На судебную систему это не повлияло. Судьи отвечают за выполнение уголовной политики. И тех, кто отказывается продлевать сроки пребывания под стражей, наказывают.

– В какой мере приговор по делу Ходорковского можно считать образцом для раскулачивания других предпринимателей?

– В деле Ходорковского и Лебедева прокуратура опробовала новый механизм изложения обвинений: описание деяний, которые в момент совершения преступными не были, а теперь стали. Прокуратура отработала систему доказывания, научилась писать заключения так, чтобы суд их принял. Это очень важный опыт. А так как аналогичные деяния совершили многие, то теперь все они на крючке. И будут понимать: надо вести себя тихо, отстегивать деньги в избирательные фонды.

– Как повлияет на судебную систему превращение милиции в полицию?

– Мало повлияет. На милицию или полицию влияет критерий оценки. Сейчас прекращение дела считается браком. Если дело возбуждено, оно должно дойти до суда и завершиться обвинительным приговором. Так говорится в ведомственных приказах.

Правосудие в Российской Федерации осуществляется только судом.
Судебная власть осуществляется посредством конституционного, гражданского, арбитражного, административного и уголовного судопроизводства .
Судебная система Российской Федерации устанавливается Конституцией Российской Федерации и федеральным конституционным законом. Судебную систему Российской Федерации составляют Конституционный Суд Российской Федерации, Верховный Суд Российской Федерации, федеральные суды общей юрисдикции, арбитражные суды, мировые судьи субъектов Российской Федерации. Создание чрезвычайных судов не допускается .

Судьями могут быть граждане Российской Федерации, достигшие 25 лет, имеющие высшее юридическое образование и стаж работы по юридической профессии не менее пяти лет, постоянно проживающие в Российской Федерации, не имеющие гражданства иностранного государства либо вида на жительство или иного документа, подтверждающего право на постоянное проживание гражданина Российской Федерации на территории иностранного государства. Судьям судов Российской Федерации в порядке, установленном федеральным законом, запрещается открывать и иметь счета (вклады), хранить наличные денежные средства и ценности в иностранных банках, расположенных за пределами территории Российской Федерации. Федеральным законом могут быть установлены дополнительные требования к судьям судов Российской Федерации.

Судьи независимы и подчиняются только Конституции Российской Федерации и федеральному закону.
Суд, установив при рассмотрении дела несоответствие акта государственного или иного органа закону, принимает решение в соответствии с законом.

Судьи несменяемы.
Полномочия судьи могут быть прекращены или приостановлены не иначе как в порядке и по основаниям, установленным федеральным законом.

Судьи неприкосновенны.
Судья не может быть привлечен к уголовной ответственности иначе как в порядке, определяемом федеральным законом.

Разбирательство дел во всех судах открытое. Слушание дела в закрытом заседании допускается в случаях, предусмотренных федеральным законом.
Заочное разбирательство уголовных дел в судах не допускается, кроме случаев, предусмотренных федеральным законом.
Судопроизводство осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон.
В случаях, предусмотренных федеральным законом, судопроизводство осуществляется с участием присяжных заседателей.

Финансирование судов производится только из федерального бюджета и должно обеспечивать возможность полного и независимого осуществления правосудия в соответствии с федеральным законом.

Об осуществлении полномочий и назначении новых судей Конституционного суда РФ в связи с вступлением в силу ст. 1 Закона РФ о поправке к Конституции РФ от 14.03.2020 N 1-ФКЗ см. ст. 3 указанного Закона.

Конституционный Суд Российской Федерации является высшим судебным органом конституционного контроля в Российской Федерации, осуществляющим судебную власть посредством конституционного судопроизводства в целях защиты основ конституционного строя, основных прав и свобод человека и гражданина, обеспечения верховенства и прямого действия Конституции Российской Федерации на всей территории Российской Федерации. Конституционный Суд Российской Федерации состоит из 11 судей, включая Председателя Конституционного Суда Российской Федерации и его заместителя .
Конституционный Суд Российской Федерации по запросам Президента Российской Федерации, Совета Федерации, Государственной Думы, одной пятой сенаторов Российской Федерации или депутатов Государственной Думы, Правительства Российской Федерации, Верховного Суда Российской Федерации, органов законодательной и исполнительной власти субъектов Российской Федерации разрешает дела о соответствии Конституции Российской Федерации :

а) федеральных конституционных законов, федеральных законов, нормативных актов Президента Российской Федерации, Совета Федерации, Государственной Думы, Правительства Российской Федерации ;

б) конституций республик, уставов, а также законов и иных нормативных актов субъектов Российской Федерации, изданных по вопросам, относящимся к ведению органов государственной власти Российской Федерации и совместному ведению органов государственной власти Российской Федерации и органов государственной власти субъектов Российской Федерации ;

в) договоров между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти субъектов Российской Федерации, договоров между органами государственной власти субъектов Российской Федерации ;

г) не вступивших в силу международных договоров Российской Федерации .

Конституционный Суд Российской Федерации разрешает споры о компетенции:

а) между федеральными органами государственной власти;

б) между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти субъектов Российской Федерации;

в) между высшими государственными органами субъектов Российской Федерации.

Конституционный Суд Российской Федерации в порядке, установленном федеральным конституционным законом, проверяет :

а) по жалобам на нарушение конституционных прав и свобод граждан - конституционность законов и иных нормативных актов, указанных в пунктах "а" и "б" части 2 настоящей статьи, примененных в конкретном деле, если исчерпаны все другие внутригосударственные средства судебной защиты ;

б) по запросам судов - конституционность законов и иных нормативных актов, указанных в пунктах "а" и "б" части 2 настоящей статьи, подлежащих применению в конкретном деле .

Конституционный Суд Российской Федерации по запросам Президента Российской Федерации, Совета Федерации, Государственной Думы, Правительства Российской Федерации, органов законодательной власти субъектов Российской Федерации дает толкование Конституции Российской Федерации.

5.1. Конституционный Суд Российской Федерации:

а) по запросу Президента Российской Федерации проверяет конституционность проектов законов Российской Федерации о поправке к Конституции Российской Федерации, проектов федеральных конституционных законов и федеральных законов, а также принятых в порядке, предусмотренном частями 2 и 3 статьи 107 и частью 2 статьи 108 Конституции Российской Федерации, законов до их подписания Президентом Российской Федерации;

б) в порядке, установленном федеральным конституционным законом, разрешает вопрос о возможности исполнения решений межгосударственных органов, принятых на основании положений международных договоров Российской Федерации в их истолковании, противоречащем Конституции Российской Федерации, а также о возможности исполнения решения иностранного или международного (межгосударственного) суда, иностранного или международного третейского суда (арбитража), налагающего обязанности на Российскую Федерацию, в случае если это решение противоречит основам публичного правопорядка Российской Федерации;

в) по запросу Президента Российской Федерации в порядке, установленном федеральным конституционным законом, проверяет конституционность законов субъекта Российской Федерации до их обнародования высшим должностным лицом субъекта Российской Федерации (руководителем высшего исполнительного органа государственной власти субъекта Российской Федерации) .

Акты или их отдельные положения, признанные неконституционными, утрачивают силу; не соответствующие Конституции Российской Федерации международные договоры Российской Федерации не подлежат введению в действие и применению. Акты или их отдельные положения, признанные конституционными в истолковании, данном Конституционным Судом Российской Федерации, не подлежат применению в ином истолковании .
Конституционный Суд Российской Федерации по запросу Совета Федерации дает заключение о соблюдении установленного порядка выдвижения обвинения Президента Российской Федерации либо Президента Российской Федерации, прекратившего исполнение своих полномочий, в государственной измене или совершении иного тяжкого преступления .
Конституционный Суд Российской Федерации осуществляет иные полномочия, установленные федеральным конституционным законом .

Верховный Суд Российской Федерации является высшим судебным органом по гражданским делам, разрешению экономических споров, уголовным, административным и иным делам, подсудным судам общей юрисдикции и арбитражным судам, образованным в соответствии с федеральным конституционным законом и осуществляющим судебную власть посредством гражданского, арбитражного, административного и уголовного судопроизводства. Верховный Суд Российской Федерации осуществляет в предусмотренных федеральным законом процессуальных формах судебный надзор за деятельностью судов общей юрисдикции и арбитражных судов и дает разъяснения по вопросам судебной практики.

Исключена поправкой к Конституции Российской Федерации (Закон Российской Федерации о поправке к Конституции Российской Федерации "О Верховном Суде Российской Федерации и прокуратуре Российской Федерации") .

Поскольку собственность в Советском Союзе была государственно-социалистической и хозяйственные споры в госарбитраже между советскими предприятиями занимали несущественную долю дел, советская судебная система вращалась вокруг уголовного права, Уголовного кодекса, то есть была системой административно-уголовного принуждения.

Эту ситуацию, когда уголовная юстиция была ответом на все вопросы, унаследовала и постсоветская судебная система, и до сих пор от этой ситуации не ушла. Эта проблема очень ярко проявляет себя в том, что экономические споры чаще всего решаются уголовными преследованиями, давлением на предпринимателей, на бизнес: невозврат кредитов влечет уголовное дело за мошенничество.

По каким признакам можно судить о том, что наша судебная система и наши судьи не являются независимыми? Эти критерии просты. Первым и главным признаком является то, что в публичных делах, когда уголовное дело и обвинение инициирует государство, суд больше, чем в 99% случаев, встает на позицию органов предварительного расследования и государственного обвинения. У нас порядка 90% дел — это дела публичные, и доля оправдательных приговоров ничтожно, исчезающе мала: на сегодняшний день — 0,13-0,14%. Российский судья в среднем выносит оправдательный приговор один раз в семь лет. По делам частного обвинения, когда инициатором выступает прежде всего гражданин, когда не затронуты интересы государства и [в процессе] не присутствует прокурор, процент оправдательных приговоров довольно высокий — более 20%, но доля таких дел очень мала.

В принципе, роль судьи заключается в том, чтобы по высоким стандартам оценивать убедительность доказательств, представленных следователем, обеспечивать судебную защиту обвиняемому, устранять ошибки (не того обвинили, не нашли достаточно доказательств причастности обвиняемого к преступлению и так далее), ограничивать произвол правоохранительных органов и следствия. Можно ли, исходя из этого, назвать независимым суд, который практически не спорит со следствием?

Обычно на такие аргументы Верховный суд говорит: примерно 25% дел заканчиваются деятельным раскаянием при примирении сторон и прекращении дела в суде, поэтому нельзя сказать, что у нас приговоры на 99% обвинительные. На это мы отвечаем: чтобы человек смог примириться в суде с пострадавшим и компенсировать ущерб, например за нанесение ущерба средней тяжести здоровью, а судья — прекратить дело, обвиняемый должен признать свою вину. И это всегда устраивает следствие и прокуратуру, поскольку такой исход не ставит вопрос о качестве их работы: вина признана, значит, поработали не зря.

Любой оправдательный приговор — это скандал для следствия и прокуратуры: ведь выходит, что работали напрасно, обвинили невинного человека; суд его оправдал, следовательно, оправданный может подать иск на компенсацию ущерба или жалобу на неправомерные действия. Оправдательный приговор — это всегда выговор следователю, санкции прокурору, который поддерживал обвинение. Отсюда рождаются паллиативные решения: назначить срок, равный предварительному заключению, с освобождением в зале суда. Но при этом обвиняемый получает судимость, хотя все понимают, что он невиновен, а судья просто не может принять другое решение.

Мифология настаивает на том, что 0,15% оправдательных приговоров — это признак высочайшего качества работы следственных органов.

В действительности это говорит о том, что судья не может поставить под угрозу карьерный интерес сотрудников двух смежных ведомств. А это и есть наследие смычки судов с правоохранительными органами, которая досталась нам от советского периода, наследие той профессиональной культуры, которая считает: следователь зря не работает, если есть уголовное дело, значит, человек виновен. Независимый судья не обращает внимания на межведомственные отношения, а невозможность пойти против следствия и прокуратуры отражает отсутствие внутренней независимости судей и независимости автономии всей судебной системы.

— В гражданском производстве нет серьезных уголовных санкций вплоть до лишения свободы, и оно предполагает высокую степень автономии судебной власти. Но и там удовлетворяется порядка 96% исков. То есть те, кто защищаются, могут отстоять свои позиции только в 4% случаев. Это редкий по мировым стандартам показатель правосудия, в большинстве стран вероятность победы истца не такая высокая и доля неудовлетворенных исков выше.

Порядка 30% нагрузки по гражданским искам генерирует государство, чиновники, которые не сами решают вопросы по налоговым недоимкам, отчислениям в Пенсионный фонд, обязательным платежам, а отправляют их в суд. Около 20% исков генерирует ЖКХ, иски по неплатежам за коммунальные услуги, как и иски государства, как правило, удовлетворяются автоматически. Еще 30% — это иски по договорам займа, кредитным договорам, также бесспорные. Другими словами, в нашем гражданском процессе очень большая доля исков, фактически не содержащих судебных споров. То есть наш суд — это машина, которая просто штампует своим авторитетом те решения, которые уже содержатся в исковых требованиях.

(Кстати, в 2012-13 году мы впервые провели объемный опрос судейского корпуса, проанализировали 1800 стандартных анкет и установили, что 65% судей — женщины, в основном пришедшие из аппарата суда, а также судьи, имеющие заочное образование, а это тоже, как правило, женщины. И они больше ценят дисциплину, исполнительность и в меньшей степени независимость. Среди судей, которые вышли из прокуратуры, больше мужчин и меньше заочников, и они больше ориентированы на независимость и справедливость. Но таких меньшинство).

И еще одно негативное последствие. С 2000 года количество исков, которые рассматривает судебная система по гражданским делам, почти утроилось. Этот бесконечный поток дел, огромная нагрузка порождают внушительную армию судей. Что очень накладно для государственных финансов, государственных институтов. Притом что часто предметом исков являются маленькие платежи — по 3-5-10 тысяч, а час работы судьи стоит 3,5 тысячи. Вопрос о недоимке в 4 тысячи рублей судья решает за несколько заседаний, и судебная система работает в убыток.

— Итак, наша судебная система не является автономной, а судьи — независимыми, и фактически они незначимы. Как так получилось? Разберемся с причинами и механизмами.

В судебной системе важнейший вопрос — качество кадров. Потому что, в отличие от законодательной или исполнительной власти, которые осуществляются органами власти, организациями, судебная власть осуществляется личностью, конкретным судьей в момент принятия и вынесения судебного решения. Судебная власть всегда персонифицирована: нет какого-то абстрактного суда, а есть конкретный судья, который является носителем судебной власти и реализует эту власть в личном качестве.

Статья 120 Конституции гласит: судьи независимы. По Конституции судьи должны брать на себя ответственность. Но если они как личности воспитываются, социализируются специфическим образом, то можно даже не ограничивать их свободу и независимость: они и сами не хотят пользоваться независимостью. Независимость востребована далеко не каждым. Очень многие готовы работать в иерархической организации, под начальством, и не готовы принимать самостоятельные решения, нести ответственность, то есть соответствовать всему комплексу ценностей, норм, которые связаны со свободой. Поэтому, кстати говоря, у нас предприниматели составляют только 4-5% населения. Это — во-первых.

Во-вторых, кто в основном подает документы [в экзаменационную комиссию при коллегии судей], чтобы стать судьей? Подавляющее большинство — это кандидаты, которые отработали в аппарате суда, как правило, начиная с должности секретаря судебного заседания. Именно перспектива пересесть в судейское кресло заставляет работать в этой должности 3-5 лет, получая 15-20 тысяч рублей в месяц. Как недавно раскрыл Верховный суд, прямо из секретарей сразу в судейское кресло перескакивают только 4%. Но и это ужасно. Ни в одной стране мира профессия судебного клерка и профессия судьи не смешиваются. Если ты пошел работать в суд клерком, то никогда не станешь судьей: ты просто выбрал другую жизнь, другой путь. У нас в России пути клерка и судьи состыкованы, это феномен постсоветского времени, и особенно 2010-х годов.

Почему? С 2011 года был введен принцип несменяемости судей, их пожизненного назначения. Вообще принцип несменяемости судей и пожизненного назначения, когда судью невозможно снять, уволить, — это основа независимости всей судебной системы (наряду с зарплатой, не зависящей от исполнительных органов, с тем, что все профессиональные вопросы решаются сообществом судей, а не внешними органами, наряду с автоматизированным распределением дел). Но в наших условиях несменяемость судей предполагает, что если вы хотите управлять судебной системой, то должны четко понимать, какие кадры туда попадают, чтобы они были проверенными, предсказуемыми, без сюрпризов.

Но на деле, во-первых, согласие председателя суда играет решающую роль при назначении судьи в данный суд. Во-вторых, судья распределяет дела, а они бывают сложные и простые. Значит, председатель суда может легко обеспечить судье срыв нормативного срока рассмотрения дел. В то же время, зная личные характеристики судьи, кому какие дела расписывать, председатель может предсказать будущее решение. Наконец, председатель распределяет премии судьям.

Это тоже говорит о преемственности советской и постсоветской судебной системы. В Советском Союзе народные судьи избирались гражданами на так называемых выборах. Но все кандидаты были членами партии и, чтобы выдвинуться на выборы, получали обязательную партийную рекомендацию. В связи с перестройкой требование партийности судей было отменено, суды перешли к системе, когда судей, по предварительному отбору судейского сообщества, назначает президент Российской Федерации. Но на деле был создан мощный институт председателей судов, который контролирует кадровый отбор.

— Председатели судов — не единственный институт и способ кадрового отбора. Президент назначает судей не только в России, но и в подавляющем большинстве стран. Но там он просто подписывает [соответствующие указы], полагая, что судейское сообщество само проверило и выбрало наиболее качественные кадры.

У нас же существует кадровая комиссия при президенте Российской Федерации, или, как она полностью называется, комиссия по предварительному рассмотрению кандидатур на должность федерального судьи при президенте Российской Федерации (мировые судьи, как правило, утверждаются Законодательным собранием региона, федеральные судьи, то есть с районного уровня и выше, сначала рекомендуются представителем президента в коллегии судей и кадровой комиссией при президенте и назначаются непосредственно главой государства).

Деятельность комиссии, которая состоит из 20-25 человек, обосновывается тем, что если не проверять кандидатуры судей, их декларации, не проверять их имущество, не вести прослушки и не брать показания, то на судейский корпус попрет коррупция; что необходимо, чтобы судейский корпус был укомплектован из очень честных и принципиальных людей, которые не подвержены коррупции и не имеют никаких коррупционных связей, с помощью которых ими можно управлять.

Но дело в том, что в кадровую комиссию при президенте, которая не прописана ни в одном законе, в чине генералов входят заместители руководителей силовых структур: замы председателя ФСБ, министра внутренних дел, федерального прокурора и так далее, также туда входят сотрудники кадрового управления администрации президента, Верховного суда и один представитель общественности. Эта кадровая комиссия рассматривает оперативные материалы на судей, декларации о доходах, любую другую информацию. И принимает решение рекомендовать или не рекомендовать кандидатуры президенту. И здесь мы видим главный механизм влияния правоохранительных органов на назначение судей, вообще на судебную систему — через эту кадровую комиссию.

Особенно внимательно кадровая комиссия относится к назначению председателей судов. Каждый кандидат тщательно прорабатывается, с ним будут беседовать оперативники, на него соберут все оперативные справки. И будущий или переназначаемый председатель прекрасно понимает, что если он будет конфликтовать с правоохранительными органами, если не будет выносить или рекомендовать те решения, которые рекомендуют правоохранительные органы, то при следующем назначении кадровая комиссия найдет причины, чтобы не пустить его на председательскую должность.

Причины для отказа не регламентированы законом, основания могут быть любыми: например, выяснилось, что кандидат когда-то уклонялся от армии. По закону это не является основанием для отказа, но реально может таким основанием послужить. Или какие-то административные штрафы.

То есть какой-то компромат можно найти всегда. Следовательно, тонкое воздействие кадровой комиссии, которая тоже корнями уходит к исполнительной власти, на назначение судей образует важнейший повседневный механизм управления судебной системой. Поэтому судей опять же легче всего брать из аппарата суда: они проверены, понятны и легче проходят все эти фильтры.

— Судебная власть не была отделена от политической исторически и изначально: судил князь, верховный носитель политической власти, тот, кто распоряжался организованным насилием и, следовательно, приводил в исполнение судебные решения.

Никогда не было, чтобы судебная власть сама была ограничителем государства или политической власти. Для этого должен был радикально измениться баланс политических сил. И он менялся, например в Англии — в связи со Славной революцией (1688 года, приведшей к переходу от абсолютной к ограниченной, конституционной монархии — прим. ред.), которая определенным набором правил и институтов обеспечила и гарантировала независимость судебной власти. Отныне ее функция состояла не только в разрешении конфликтов и споров, но и в ограничении произвола государства, исполнительной власти, тех, кто имел средства принуждения насилием и всегда готов был ими пользоваться.

Если бы наша судебная власть, судебная система была независимой, она тоже прежде всего ограничивала бы произвол государства и ставила пределы исполнительной власти, правоохранительным органам, обеспечивала бы равенство всех граждан перед законом, вне зависимости от занимаемых ими должностей или званий.

Но в толковании Конституции судьями Конституционного суда говорится: не надо понимать принцип разделения властей буквально; у нас власти разделены организационно, но существуют в единстве, и президент присутствует в каждой из ветвей власти, объединяя их. Так черным по белому и написано. Это означает, что судебная система вроде как отделена, но сориентирована на государственные интересы, имеет границы самостоятельности, и это нормально. Это доктринальное ограничение предполагает, что даже если независимость судей и судебной системы в целом понимается как автономия судебной власти, то это не более чем организационное обособление.

Такое толкование отражает баланс политических сил. И если не происходит событий, которые радикально меняют баланс сил, судебная власть не становится независимой, а остается продолжением исполнительной власти и просто легитимирует решения исполнительной власти, никогда с ней не конфликтуя.

Поэтому вопрос наличия самостоятельной судебной власти — это вопрос историко-политический. Написать программу реформ с целью сделать судей независимыми, а судебную власть — самостоятельной и сильной, — это ничего не даст. Пока не поменяется соотношение политических сил, никакие программы работать не будут. Независимая судебная система, скорее, закрепляет сложившийся баланс сил, а не меняет его, она — результат, а не причина социально-политических изменений. Это, пожалуй, самое важное, что нужно понимать.

Социальная справедливость предполагает справедливые отношения между гражданами и обществом, наличие равных возможностей для каждого и измеряется критериями распределения благосостояния, определяемого как обеспеченность граждан, социальной группы и отдельной личности материальными, финансовыми, социальными и духовными благами.

У русского человека ценностная база — справедливость, поэтому он исторически особо чувствителен к вопросам социальной несправедливости и не приемлет неравенства и частной собственности, ведущей к неравенству людей. В русском самосознании богатство грех, капитал разрушает душу, порождает несправедливость и унижает другого человека. Для него важны в первую очередь социальная справедливость, равные права для всех и необходимость сильного государства, заботящегося о своих гражданах.

Исходя из традиционных ценностей и ментальности русского народа его национальной идеей является построение общества социальной справедливости, сильного и экономически процветающего государства (цивилизации), обеспечивающего своим гражданам достойную жизнь и реализацию их гражданских интересов.

К социальной несправедливости и социальному неравенству в первую очередь ведет имущественное расслоение, тем более если оно достигнуто нечестным путем и его легитимность не признается большинством населения. Посмотрим, какие социальные основы общества реализуются в сегодняшнем российском государстве.

Имущественное расслоение в России

Уровень благосостояния населения определяется возможностями экономики государства его обеспечивать. По валовому внутреннему продукту Россия — шестая экономика мира, и благосостояние общества должно было бы быть на довольно высоком уровне. Но ВВП характеризует только объем произведенного национального продукта и не раскрывает, насколько эффективно он используется в интересах всего общества и каждого гражданина.

При существующем в России капиталистическом способе производства и наличии частной собственности на средства производства создаются предпосылки для перераспределения части дохода от произведенного продукта в интересах этих собственников через получение прибыли (дивидендов) от владения собственностью, что, естественно, провоцирует имущественное расслоение и социальное неравенство в обществе.

В результате развала советской системы социальное неравенство в стране резко выросло, сегодня население России делится на три неравные группы: богатые собственники и чиновники, узкая прослойка среднего класса и подавляющее большинство населения, живущее в основном на довольно скромную зарплату.

Имущественное расслоение, ведущее к социальному неравенству, обусловлено в основном непризнанием обществом легитимности грабительской приватизации 90-х, сформировавшей класс крупных собственников, необоснованно высокими доходами чиновников высшего и среднего уровня и руководителей госкорпораций, а также обслуживающей их челяди и вездесущей коррупцией с откатами за услуги чиновничества.

Все это приводит к тому, что полученный трудом всего общества довольно высокий национальный доход государства перераспределяется и частично присваивается кучкой правящего класса и обслуживающего их чиновничества. Более того, они и их семейства демонстративно бравируют этим и показывают свое превосходство над остальным населением. Такое несправедливое социальное неравенство вызывает пока что глухое недовольство в обществе и при малейших потрясениях оно может спровоцировать социальный взрыв.

Для устойчивости государства и общества принято считать, что доходы 10% самых богатых слоёв населения в стране не должны превышать доходы 10% самых бедных больше чем в 10 раз. По данным ООН, этот коэффициент в России 11,0, Италии 11,6, США 15,9 и Великобритании 13,8, то есть Россия по имущественному расслоению находится на уровне самых богатых стран мира.

Еще более красноречивы данные World Inequality Report, которые говорят, что 45,5% национального дохода России принадлежит богатейшим 10% населения. Это подтверждает и Росстат, по его сведениям, ситуация несколько иная, но тоже впечатляет: 20% самых богатых владеют 47% национального дохода. А такой знаток состояний самых богатых людей мира, как журнал Forbes, приводит сведения, что в России 77 миллиардеров с совокупным состоянием 283 млрд. долларов. О какой социальной справедливости можно говорить при таком влиянии на экономику частного капитала?

На сегодня самым информативным индикатором социального неравенства является индекс Джини. Он наиболее точно показывает, насколько равномерно распределяются доходы между гражданами страны.

После развала Союза Россия стала одним из государств с самым высоким социальным неравенством. Индекс Джини, который в советские времена находился на уровне нескольких процентов от европейских стран, к 1995 году вырос до 38,7, а сейчас равен 41,1. Из ведущих стран мира Россию по коэффициенту социального неравенства опережает только Китай (46,9) и Израиль (42,8), у остальных, США (37,7), Германии (29,0), Франции (32,7), Японии (32,1), Швеции (25,0), Великобритании (36,0) и Белоруссии (29,7), он значительно ниже.

Как живут российские чиновники

Большинство населения возмущают даже не столько высокие зарплаты и доходы чиновничества, сколько незаслуженность и нелегитимность их получения. В этой связи, хоть и не хорошо заглядывать в чужой карман, можно сравнить уровень доходов глав регионов со среднестатистическим доходом населения этих регионов. Например, официальный годовой доход главы Московской области составляет 68,9 млн. рублей, что в 120,9 раза выше доходов жителей Подмосковья, доходы главы Оренбургской области больше в 690 раз, главы Республики Марий Эл — в 159,2 раза. Трудно объяснить, почему доходы глав регионов могут быть в сотни раз выше доходов их жителей, тем более что эти доходы практически не зависят от эффективности их работы.

Чем обосновывают социальное неравенство

Он также доказывает, что главы госкорпораций лично платят большие налоги в бюджет, что также является неправдой. Во-первых, налоги с дивидендов они не платят, поскольку действующие законы освобождают их от такой обязанности, позволяя им выводить дивиденды в оффшоры и уходить от налогообложения. Только в этом году наконец принят закон об уплате 15% налогов с дивидендов, но вступает он в действие с 1 января 2021 года. Во-вторых, налоги корпораций — в основном рента на полезные ископаемые и доход за счет труда сотен тысяч людей, добывающих газ и нефть, а не столько личный вклад их руководителей. Так что обоснования апологетов действующей системы социальной иерархии вызывают большие сомнения в их объективности.

В этой связи стоит сравнить социально-экономическую политику, проводимую в бывших республиках Советского Союза — России и Белоруссии. Белорусское руководство проводит политику, направленную на ограничение капиталов частных лиц и относительно равномерное распределение доходов государства между его гражданами. Такие действия приводят к более низкому расслоению общества, чем в России. В Белоруссии нет миллиардеров и только 1,4% населения владеет активами свыше 100 тысяч долларов. Миллионеры есть, но их всего 0,1% от общей численности населения. Поэтому Белоруссия и относится к странам с самым низким имущественным расслоением, где принципы социальной справедливости в основном соблюдаются. При всех политических и экономических проблемах Белоруссии России есть чему у нее поучиться.

Читайте также: