Цифровые технологии как объект правоотношений являются разновидностью
Обновлено: 28.05.2024
Ключевые слова
Введение
В современных т еоретико-правовых исследованиях активно обсуждаются проблемы правового ре гулирования общественных отношений, связанных с ра зработкой, производством и применением искусственного интеллекта.
Вместе с т ем, разработка единого доктринального подхода к определению понятия и сущности искусственного интеллекта осложняется м ногогранностью изучаемого явления.
Эффект настолько систематичен, что команда выдающихся психологов и инженеров выдвинула аргумент в пользу новой онтологической категории для искусственного интеллекта, определяющей м есто искусственного интеллекта гд е-то м ежду объектом и ж ивым агентом (C alo, 2 0 1 5 ).
Таким образом, проблема определения м еста искусственного интеллекта в социальном пространстве б росает вызов сложившимся правовым институтам.
В этой связи, целью ра боты стало выявление особенностей искусственного интеллекта как объекта правового ре гулирования и как субъекта права.
Практическая значимость обусловлена возможностью использовать полученные ре зультаты исследования для совершенствования м еханизмов правового ре гулирования искусственного интеллекта в Ро ссийской Федерации.
Методология и результаты исследования
Теоретической основой исследования послужили т руды отечественных и зарубежных ученых, посвященные анализу искусственного интеллекта как субъекта права и объекта правового ре гулирования, позволившие провести сравнительное исследование литературы, а т акже анализ программных и стра тегических документов по изучаемому вопросу.
Появление искусственного интеллекта как научного явления произошло во второй половине ХХ века. Впервые т ермин б ыл озвучен Джоном М аккарти на ра бочей американской конференции в 1 9 5 6 го ду, поэтому Джона М аккарти по праву м ожно назвать отцом-основателем сферы искусственного ра зума, наряду с М арвином Ли М инским, Алленом Ньюэллом, Гербертом Саймоном, Клодом Шенноном, Аланом Т ьюрингом и дру гими (Larina & Ovchinskij, 2 0 1 8 ).
Исторически первым подходом к определению понятия искусственного интеллекта м ожно назвать т ест Алана Т ьюринга, в соответствии с которым программное устройство следует считать искусственным интеллектом, если при общении с компьютером посредством анонимного канала связи нельзя понять, с кем идет б еседа — с человеком или м ашиной.
В этой связи, первоначально правовое ре гулирование искусственного интеллекта обеспечивалось совокупностью т ехнологических норм, регулирующих ра циональное использование новых т ехнологий.
Возможности автономного принятия ре шений искусственным интеллектом и их последующей ре ализации обусловили выход сферы искусственного ра зума за гр аницы т ехнологических норм и вызвали необходимость формирования комплекса дополнительных правовых норм для ра ционального применения и использования т ехнологии.
Согласно Национальной стра тегии искусственный интеллект — это комплекс т ехнологических ре шений, позволяющий имитировать когнитивные функции человека (включая самообучение и поиск ре шений б ез заранее заданного алгоритма) и получать при выполнении конкретных задач ре зультаты, сопоставимые, как м инимум, с ре зультатами интеллектуальной деятельности человека. Комплекс т ехнологических ре шений включает в себя информационно-коммуникационную инфраструктуру, программное обеспечение (в т ом числе, в котором используются м етоды м ашинного обучения), процессы и сервисы по обработке данных и поиску ре шений 1 .
Итак, к признакам искусственного интеллекта относятся: наличие т ехнического устройства; способность к принятию, обработке и передаче информации; способность к автономной ра боте; самообучение на основе анализа информации и приобретенного опыта; способность к принятию самостоятельных ре шений (Vasil’ev & Shpoper, 2 0 1 8 ).
Несмотря на некоторые преобразования в части стра тегического нормотворчества, комплексное правовое ре гулирование искусственного интеллекта пока не выработано. Вероятно, сложность вызвана неопределенностью, связанной с отнесением искусственного интеллекта к объектам правового ре гулирования или субъектам права.
При ра ссмотрении искусственного интеллекта в ра мках исторически первого подхода, иными словами, как инновационного т ехнического средства, его следует относить к объектам правового ре гулирования, на которые воздействует право.
Учитывая второй подход, подчеркивающий способность искусственного ра зума к самостоятельному принятию ре шений, искусственный интеллект м ожет ра ссматриваться как субъект права, способный ре ализовывать субъективные права и осуществлять юридические обязанности. Специалисты-правоведы, изучающие искусственный интеллект, склонны именовать его либо специфическим объектом права, либо квази-субъектом права.
Исходя из вышесказанного, искусственный интеллект нельзя в полной м ере относить ни к объектам, ни к субъектам права. Иным словами, искусственный интеллект уже нельзя считать классическим объектом правового ре гулирования, но еще нельзя ра ссматривать как полноценный субъект права по следующим причинам:
1 . Традиционная концепция о субъектах права исходит из т ого, что участниками правоотношений являются физические и юридические лица.
2 . Попытки сравнения искусственного интеллекта с физическими лицами не выдерживают критики с т очки зрения физиологии.
3 . Когнитивные способности искусственного интеллекта весьма ограничены в сравнении с человеческими функциями м озга.
Несмотря на т о, что искусственная нейронная сеть построена по принципу функционирования нервных клеток ж ивого организма, она значительно уступает стро ению б иологической нейронной сети по количеству слоев нейронов. Также в искусственных нейронных сетях слои нейронов срабатывают последовательно; в человеческом м озге обмен информацией м ежду нейронами идет параллельно и асинхронно. Именно поэтому попытки полноценного замещения человеческого м озга искусственным интеллектом несостоятельны, т. к. искусственная нейросеть всегда б удет подобием, не способным повторить оригинала.
Ввиду т ого, что юридические лица являются субъектами права фиктивно, по аналогии с ними искусственный интеллект м ожет т акже обладать некоторыми признаками субъекта права. Например, иметь ре гистрацию и учетный номер, обладать производственно-хозяйственной компетенцией, соответствующей целям его деятельности; обладать м атериальной ценностью; его м ожно привлечь к юридической ответственности (например, в виде принудительного отключения или доработки программы, а т акже утилизации) (Laptev, 2 0 1 9 ).
Такая аналогия предвосхищает идею т ого, что искусственный интеллект вполне обоснованно м ожно ра ссматривать как очередную юридическую фикцию, созданную в целях упрощения правового ре гулирования.
Однако указанная позиция поддерживает интересы ра зработчиков искусственного интеллекта, освобождая их от социальной и юридической ответственности за последствия своих ра зработок ( Cukanova & Skopenko , 2 0 1 8 ). Кроме т ого, в отличие от нематериального юридического лица, искусственный интеллект м атериален (если ре чь идет о ро ботах, беспилотных автомобилях) или закреплен на м атериальных носителях — компьютерах (если ре чь идет о программах).
Итак, способность к самообучению и автономной деятельности не является достаточным основанием для наделения искусственного интеллекта правосубъектностью. Следует отметить, что с позиции гр ажданского законодательства к ж ивотным применяются общие правила об имуществе, несмотря на их высокие когнитивные способности, возможности самообучения и самосовершенствования.
Таким образом, в б лижайшее время искусственный интеллект следует ра ссматривать в качестве объекта права согласно положениям ст. 1 2 8 Гр ажданского кодекса РФ (далее — ГК РФ ) об объектах гр ажданских прав 2 .
По аналогии со ст. 1 0 7 9 ГК РФ ответственность за деятельность, связанную с применением искусственного интеллекта, должны нести лица, использующие искусственный интеллект как объект повышенной опасности.
В случае встроенного дефекта или программирования с ошибкой в коде ответственность в порядке ре гресса м ожет б ыть возложена на производителя или ра зработчика искусственного интеллекта.
Дискуссия
В научной литературе отсутствует однозначная позиция в ре шении проблемы м еста искусственного интеллекта в социальном пространстве.
Вместе с т ем, авторы подтверждают правовую необоснованность признания искусственного интеллекта субъектом права ввиду т ого, что искусственный интеллект не является носителем критически важных составляющих личности (души, свободного сознания, чувств, интенциональности, личных интересов). Поэтому, несмотря на сверхмощную скорость обработки информации, в ра зы превосходящую возможности человека, искусственный интеллект остается программой с привязанным к ней м атериально т ехническим обеспечением (Shestak & Volevodz, 2 0 1 9 ) .
В научной литературе нередко освещается идея отнесения искусственного интеллекта к объектам правового ре гулирования по аналогии с правовым ре жимом, предусмотренным для ж ивотных.
Так, например, А. В. Малышкин допускает возможность внесения изменений в гр ажданское законодательство в части предоставления права т ребования компенсации м орального вреда за уничтожение человекоподобных ро ботов, наделенных искусственным интеллектом, если б удет доказано, что м ежду человеком и человекоподобным ро ботом существовала сильная эмоциональная связь и утрата ро бота повлекла переживания человека, либо существенно ухудшила условия его ж изни (например, слепой человек лишился ро бота-поводыря) (Malyshkin, 2 0 1 9 ).
На наш взгляд, идея поглощения искусственным интеллектом внутреннего м ира человека и превращения в гл обальный объект поклонения является б езосновательно преувеличенной. Вместе с т ем, эта идея подчеркивает правовые ри ски, возникающие при ра зработке искусственного интеллекта, и важность м оральной ответственности инженеров-робототехников, изначально вынужденных создавать ро ботов с учетом этических норм и правил (Asaro, 2 0 0 7 ).
Следует отметить, что полемика о правовой сущности искусственного интеллекта не ограничивается дискуссией о наделении искусственного интеллекта правосубъектностью (Begis hev et al., 2 0 2 0 ).
Мощный когнитивный потенциал искусственного интеллекта позволяет го ворить о т ехнической возможности делегирования юридических задач искусственному интеллекту.
С дру гой стороны, процесс принятия юридического ре шения проходит конкретные стадии: определение юридической задачи, установление фактического состава, юридическая квалификация (соотнесение фактического состава с юридической нормой), поиск аналогий. В этой связи, данный процесс подчиняется определенным алгоритмам, которые позволяют м оделировать и переносить на язык программирования ра зличные виды юридической деятельности, способствуя т ем самым созданию логической, недвусмысленной, последовательной и стабильной правовой системы (Buchanan & Headrick, 1 9 7 0 ).
Кроме т ого, ввиду способности м олниеносно анализировать, сопоставлять, обрабатывать м ассивы информации, оставаться б еспристрастным и сохранять нейтралитет, имея б езупречную ре путацию, (Gadzhiev, 2 0 1 8 ) искусственный интеллект, выступающий в качестве судьи, представляется идеалом правосудия, выраженного в цифровой объективности (Zaplatina, 2 0 1 9 ).
Вместе с т ем, видится, что запрограммированное единственно верное юридическое ре шение, исключающее возможность альтернативы, не является справедливым. Категория справедливости неоднозначна и в каждом конкретном случае имеет специфическое содержание, которое пока еще не верифицируется компьютерными т ехнологиями.
Закон должен б ыть относительно стабилен во времени, в т о время как ре гулируемые им общественные отношения динамичны и изменчивы, как изменчива и оценка этих отношений. Поэтому участие человека в ра зрешении правовых споров необходимо ра ссматривать как социально-оправданный элемент т ворческой деятельности юриста.
Таким образом, проведенный анализ ра зличных т очек зрения подтверждает вывод о т ом, что искусственный интеллект следует ра ссматривать не в качестве самостоятельного субъекта, автономно принимающего юридические ре шения, а в качестве объекта — технологии, способствующей снижению т ехнической нагрузки на юриста.
Так, например, новые т ехнологии уже сейчас значительно упрощают поиск судебной практики и нормативного м атериала для формирования правовой позиции по делу или вынесения ре шения. Для действующей системы судопроизводства в перспективе видится возможным, безболезненным и эффективным автоматизировать вынесение стандартных определений суда об оставлении искового заявления б ез движения в случае несоответствия формальным критериям, об отложении судебного заседания, судебных ре шений в ра мках приказного или упрощенного производства.
Заключение
Развитие искусственного интеллекта т ребует преобразования правового ре гулирования общественных отношений, связанных с его участием (Cherkasov, 2 0 1 7 ).
Искусственный интеллект представляет собой программно-вычислительный комплекс, функционирующий посредством заранее заданного алгоритма со встроенной способностью к самообучению, в связи с чем, позволяющий имитировать когнитивные функции человека и автономно выполнять конкретные задачи или производить ре зультаты, сопоставимые с интеллектуальной деятельностью человека.
Выявили следующие юридически значимые признаки искусственного интеллекта:
- опосредованное функционирование с использованием т ехнического устройства;
- способность к самообучению;
- способность автономно вырабатывать интеллектуальные ре шения и ре ализовывать их.
Модель правового ре гулирования искусственного интеллекта напрямую зависит от определения м еста искусственного интеллекта среди элементов правоотношения.
Проблема отнесения искусственного интеллекта к субъекту или объекту правоотношения является дискуссионной в юридической науке (Somenkov, 2 0 1 9 ).
На основе проведенного исследования, авторы приходят к выводу о т ом, что относить искусственный интеллект к ра зновидности субъектов правоотношения преждевременно и нецелесообразно.
В этой связи, следуя логике т еории правоотношений, искусственный интеллект по состоянию на сегодняшний день следует относить к объектам правового ре гулирования.
Стремительное ра звитие и усовершенствование искусственного интеллекта не га рантирует продолжительного существования указанной т очки зрения. Вместе с т ем, даже сверхмощный и усовершенствованный искусственный ра зум является м аксимально упрощенной м оделью созданного м иллионами лет эволюции человеческого м озга. Поэтому сопоставление искусственного интеллекта с человеком недопустимо ни с т очки зрения физиологии, ни с т очки зрения юриспруденции.
Вопрос об отнесении искусственного интеллекта к конкретной ра зновидности объектов права остается дискуссионным. Одни авторы предлагают относить искусственный интеллект к интеллектуальной собственности по аналогии с программами для электронных вычислительных м ашин. Другие авторы склонны применять к искусственному интеллекту (роботу) общие правила об имуществе по аналогии с ж ивотными (Laptev, 2 0 1 9 ).
Таким образом, остаются актуальными существующий пробел в праве и необходимость дальнейшего исследования проблем правового ре гулирования искусственного интеллекта.
Читайте также: