Что значит висяк в уголовном деле
Обновлено: 30.06.2024
Оперативники
По сути, это провокация, так не должно быть. А что следствие? Агента никто не может найти, задержанный только знает, что его зовут Дима или Петя. Даешь операм поручение искать этого Диму-Петю, они, естественно, не находят — много Петь в Москве. Я хочу что-то большее от них, сам же я не буду искать — я не опер. А он не ведет мне свидетеля, пишет: все обыскал, всех проверил, камеры посмотрел и ничего не нашел. Хоть ты тресни. Задержанный говорит — ну да, я взял. И он же реально взял, правда. Все говорят, что не знали, что берут наркотики, но тут уж… Арестовали, посадили, осудили.
Просто ведь для следствия палки нет, мы — немного отдельная структура. Начальник ОВД и опера — полиция, а следователи — юстиция. Да, мы в составе МВД, зарплата от них, но мы формально независимые.
Мне начальник конторы — не начальник ОВД, [а] начальник следствия, а у него [начальник] — в округе, и дальше по цепочке. Это такая неуклюжая попытка сделать так, чтобы полиция не могла на нас воздействовать своими палками, потому что палки им нужны, а не нам, но получается все наоборот. В управление собственной безопасности по округу писать тоже бессмысленно, они без начальника округа не могут проводить ОРМ, и один черт, все придет туда. В УСБ главка этим заниматься не будут, они спустят в округ, оставят себе только что-то интересное вроде взяток.
И отпустить задержанного, если что, не дадут. Вообще, редко такое бывает, чтобы дым без огня. Думаю, процентов 80% сидят все-таки за дело, оставшиеся — это по политическим делам или непонятные истории с операми. Вот как с адвокатом Андреем Маркиным — там тоже все сидят, и понимают, что все очень плохо, и проще бы отпустить, но если ты отпустишь, сначала все спросят, кто сколько взял денег — никто не поверит, что просто так. Отпустив, ты подставляешь всех.
Кроме того, издание публиковало расшифровку аудиозаписи, на которой мужские голоса, предположительно —оперативников, обсуждают, как начальник отделения ОРЧ Андрей Рафеенков лично подбросил деньги Магомедтагирову.
Вот опера 6-й оперативно-розыскной части по СВАО — на их счету не первый адвокат и не первый сотрудник полиции, они этим славятся. Причем это не УСБ, обычные опера с округа, но почему-то у них регулярно то адвокаты заезжают, то менты. И в случае с адвокатом следователь, который сейчас это дело ведет, не может понять, УСБ — тоже не может, и я не могу понять.
В этом деле вообще никто не знает, где был адвокат. В ресторане его не было, туда поехал посредник, но это не противозаконно. Посреднику, насколько я понимаю, начали совать деньги. Но зачем брать? Нормальный адвокат, это уже практика, не берет деньги втупую, можно ведь заключить соглашение. Да, оно стоит пятьсот тысяч, а что дальше? Я так понимаю, посредник сказал — ребята, мне не надо деньги, езжайте в офис к адвокату, вам все по кассе пробьют, и стал уходить. Опера понимают, что все обламывается, тупо его ластают и засовывают деньги.
А за полгода до адвоката эти же опера пришли к следователю и сказали: у тебя отказной есть? Он говорит — есть. Они говорят — подожди, мы уже со всеми договорились, тебе за этот отказной 500 тысяч заплатят, просто съезди и возьми. Логика: был отказной материал, потому что скользкое дело, опера об этом прознали и решили: а как же так, отказной и бесплатно? Видимо, решили втупую подставить, сказали — зачем тебе это делать бесплатно? Сказали, куда приехать, следователь взял 500 тысяч, и прямо на месте его те же опера и скрутили.
Следователи
Взятки всю жизнь несли, как же без этого. У следователей много способов взять. Самый первый этап, особенно по экономическим делам — когда опера из ОБЭП приносят материалы по экономике, они всегда граничат: это гражданско-правовые отношения или уголовное дело? Потому что это экономика — какая-то фирма заключила сто договоров и что-то там не выполнила. Ну почему это уголовка сразу? Вполне может быть и гражданка. И вот, чтобы следствие усмотрело здесь уголовку, можно взять денег с оперов — они пусть где хотят, там и берут. Допустим, усматривается мошенничество на 30 млн рублей. Соответственно, уже где-то есть некие потерпевшие. Операм говорят: 30 млн вернутся людям, давайте 10% и будет возбуд (постановление о возбуждении уголовного дела — МЗ). Либо это гражданско-правовые отношения, судитесь как хотите — хоть в арбитраже, хоть где угодно.
Потом уже берут на ходе следствия за квалификацию — хранение или сбыт, кража или угон, мошенничество или взятка. Если взяток нет, следователи загоняют дело по как можно более тяжкому составу. Суд не может ухудшать положение подсудимых, а улучшать — может, например — со сбыта перейти на хранение. По нашей ментовской статистике дело ушло по тяжкому составу и все круто, а в суде переквалифицировали — все равно сидит, нас это уже не касается.
Еще берут за характеризующие материалы. Когда дело в суде, там есть все эти документы — где работал, сколько детей — и судья при назначении наказания, естественно, отталкивается от этого. Наличие малолетних детей — вообще смягчающее обстоятельство, а у нас по законодательству, если предусмотрено наказание от восьми до 15, то меньше восьми дать нельзя. Но если есть смягчающее обстоятельство, то нижний предел пробивается, и пробивается неограниченно, можно хоть два ему дать. И вот у человека детей нет, а это обязанность следователя — проверить, есть ли дети, и суд это уже не будет проверять. Если есть по документам дети, то суд будет считать, что они есть. И тут цены варьируются — если наркоман, ему и за 20 тысяч ребенка продают, а если дело большое, то могут сказать — давайте миллион, а то и два.
Остаются так себе кадры, и у каждого дел по десять с обвиняемыми, и пришлось все висяки распределить, у каждого штук по 15-20 в отделе, и это без учета всяких непонятных доследственных материалов и поручений из других регионов, которые надо исполнять. Пять лет назад мы любили приходить на работу и покурить успевали раз пятьсот, а лет десять назад вообще могли уехать на пляж всей конторой в рабочий день.
А когда дел много, они тупо лежат, потому что там уже дела, которым сроки выходят, догоняют. Начинаешь их хватать, потом ты на третий месяц берешь это простое дело, и выясняется, что там человек на учете состоит, и надо изымать документы через суд — это еще плюс месяц, и такой снежный ком накручивается, все в шоке. В округе проще, там меньше дел, но они более объемные. Даже если у тебя 30 эпизодов, обвиняемых все равно, ну, три — от экспертизы ничего не добавится, просто будет больше томов и эпизодов. По статистике пойдет как 30 преступлений, а работы ты выполняешь процентов на 40 больше.
Карьерный рост возможен до уровня замначальника или начальника следственного отдела округа — кто сейчас там сидит, по крайней мере в СВАО, сами там оказались, их никто не тянул сильно. Может, кто-то помог, но вообще сами. Но толку? Зарплата — тысяч девяносто у начальника и все. По уровню — это целый начальник целого округа, а зарплата вообще не соответствует никак.
Прокуроры
Если дело скользкое и сразу его не возбуждать, прокурор может спросить — сколько взял? У прокуроров ведь тоже статистика: мы если что-нибудь буданули (возбудили — МЗ), то все это утверждает прокурор. Когда приносят документы на подтверждение, многие следователи поступают немного недобросовестно и приносят немного не то: половину можно не донести, если есть скользкие моменты, какие-то непонятные объяснения. Или наоборот, что-нибудь лишнее принести, а потом это выкинуть на фиг. Прокурор с этим особо сделать ничего не может — он же не будет у следователя в отделе сидеть, он смотрит только, что ему приносят.
Мы же не делали этого никогда, а реально, почему бы его не сделать? Телефон же есть, значит рядом были воры — ну, надо сделать биллинг и посмотреть. А чтобы его сделать, надо в суд материалы подавать, контора парализуется уже этим. Потом, прокурор ведь утверждает все дела, которые мы расследуем и передаем в суд. И в любом деле можно докопаться до запятой, он будет их возвращать на дополнительное расследование, а это — сразу выговор и минус в статистику. Просто будет находить невнятные отказные материалы и отменять их по формальным основаниям.
Что делать потерпевшему если его уголовное дело - висяк. Тех кто это сделал не найдут да и не будут. А я из-за этого потерял большие для меня деньги. Мне сказали надо подавать в областной суд но уголовный - а дело по сути не раскрыто только есть на руках признание о том что я потерпевшая сторона. Вкратце произошло следующее - каким-то образом мошенники/хакеры взломали кредитный счет банка который был отдан мне на пользование. Когда я обнаружил пропажу то сообщил об этом банку. Но банк позволил мошенникам заполучить оставшиеся деньги по заявленным транзакциями. Позже вернул только половину украденного а остальную половину заставил вернуть меня под предлогом того что если я это не сделаю то пойдут штрафы и пени. Уголовное дело возбужденно - но следователь сразу сказала что мошенников наврятли найдут а если и найдут то они скорей всего действовали из-за заграницы а туда путь закрыт.
Ответы на вопрос:
Ну теоретически можно подать иск в суд о расторжении кредитного договора и возврата денежных средств.
А можно в данном случае обвинить банк в шантаже что и привило к потере моих личных денежных средств? Ведь по сути банк так и сделал используя в качестве оружия договор заключенный между мной и банком в качестве шантажа: - Если счет не будет восстановлен в срок то пойдут пени и штрафы.
И еще если можно разъясните вот такую ситуацию если бы я получил от полиции протокол о том что в данном деле я являюсь потерпевшей стороной я мог бы воспользоваться этой бумагой чтоб не отдавать деньги? В моем случае полиция очень медленно тянуло это дело (вначале перекидывала из отдела в отдел потом от следователя к следователю - даже в прокуратуру пришлось обращаться) в итоге данную бумагу я получил после того как вынужден был заплатить (то есть я до последнего дня просто копил деньги надеясь что все разрешится при этом я был уверен что все разрешится так как банк стал часть денег возвращать - но если бы я не запросил письменного ответа от банка то я бы не узнал что банк вернул только часть денег а остальные обязан вернуть я).
Ответы на уточнение:
Перед кем вы хотите обвинить банк? В чем именно, что для вас шантаж - нет такого правового понятия. В вымогательстве подлежит обвинению конкретное лицо. Ваш договор с банком гражданско правовой, все претензии через гражданский суд. Следователь правильно сказал, что мошенников не найдут. Лучшей способ вернуть деньги - доказать, что банк действовал неправомерно, плохо обеспечил защиту доверенных вам денежных средств. И в общем необходимо изучать документы.
Похожие вопросы
У меня кредитный договор. Я перечислила денежные средства на Закрытый счет в этом же банке. Но у меня есть и открытый счет в этом же банке, по которому я должна выполнять кредитные обязательства. На следующий день, мне позвонили, и, сказали, что деньги перечислены на закрытый счет. И что я должна заплатить на действующий. Когда перестает действовать моя вина за неправильно перечисленные денежные средства и когда наступает вина банка? Когда они узнали, что деньги перечислены на уже закрытый счет? И как могут денежные средства поступать на закрытый счет? К/сч один и тот же.
Как действовать, что бы быстрее закрыть кредитную карту Тинькофф? Заведено уголовное дело, я признана потерпевшей. Дело передается в суд. Мошенник найден и не спешит погашать ущерб, а банк трясёт, естественно меня! Надо ли подавать ещё и в Гражданский суд, и когда? И были ли прецеденты, что бы переоформить банковский договор на мошенника, и пусть он сам, разбирается с банком?
Если я перевёл кредитные деньги на общий счёт банке траст банк а надо была перевести на свой счёт кредитный на карте который что делать как вернуть сумму? Этот счёт не верный дал отдел по взысканию долгов я оплатил всю сумму долка по кредиту позвонил банку траст хотел закрыть кредит на что они мне сказали деньги не туда перевёл не на кредитную карту своего счёта когда научили проверять они сказали пришли деньги на наш общий счёт траст банк. Я просил у них чтобы они на мой счёт на кредитный перевели они сказали так нельзя, переводил деньги онлайн то есть через сбербанк карту, можно вернуть мои деньги и как сделать это. и вернет мне их траст.
Украли деньги с кредитной карты. Банк признан потерпевшим прокуратурой. На суде представитель банка отказывается признать банк потерпевшим, требует признать меня, якобы кредитные деньги поступили на мой счет на карте. Отказались и от особого порядка, который поддерживали вор денег и адвокат. Скоро следующее заседание. Кроме того банк отказывается списать долг по кредитке, образовавшийся от кражи и вернуть проценты. Могут ли вернуть дело в прокуратуру и сделать теперь потерпевшей меня как кредитора?
Может ли банк требовать вернуть долг по кредитной карте, если с этой карты мошенники похитили деньги, заведено уголовное дело, идёт следствие, но результатов по ходу следствия не знаю, следователь даёт отговорки, что такие преступления раскрыть невозможно, так как преступники очень хитрые.
По уголовному делу фигурирует два человека Мошенник и потерпевший, потерпевший утверждает, что автомобиль оформленный на его мать был передан мошеннику в счет оплаты за квартиру, но квартиру ему не передали. Существует два договора один между продавцом машины (мать) и мошенником и второй между потерпевшим и мошенником о совместной деятельности по выкупу и ремонту квартиры. Мошенника посадили за мошенничество с квартирой. Машину арестовали и у третьего лица который купил её у мошенника. Теперь по решению суда судьбу машину определят в гражданском суде. Какой шанс у потерпевшего забрать автомобиль у лица купившего его у мошенника? При этом в материалах уголовного дела есть показания потерпевшего и мошенника о том, что перед продажей они созванивались и потерпевший был не против продажи автомобиля третьему лицу. Уточняю автомобиль принадлежит и оформлен на имя матери потерпевшего, потерпевшим в уголовном деле признан сын, автомобиль никогда не был собственностью потерпевшего. Но в материалах уголовного дела следователь назначил его фактическим-владельцем автомобиля и потерпевший пытается вернуть машину не на имя матери а, на своё.
Погибла в ДТП гражданская жена моего сына, он является отцом совместного ребёнка (девочка 5 лет). У погибшей есть мать и она с момента возбуждения уголовного дела записана потерпевшей, сын попытался заявить следователю свои права быть представителем несовершеннолетней дочери, как потерпевшей, следователь заявил, что он не является родственником погибшей. Но ведь по ст.44 УПК РФ он может представлять потерпевшую сторону, или следователь решает кто будет потерпевшим: мать погибшей или отец несовершеннолетнего ребёнка погибшей?
Для практикующих юристов давно не секрет, что существует не только гражданский иск в уголовном процессе, но и наоборот. Когда у ответчика или истца нет надежд победить в гражданском или арбитражном процессе, а поражение – по чину не положено, на помощь приходит уголовное право (уголовное право на то и публичное, чтобы служить публичным интересам, под которыми в России традиционно принято понимать интересы частных лиц публичного значения).
Целью заметки является не разбор этого кейса, который, к сожалению, типичен для современной России, а попытка на его примере указать на возможные “надрывы”, которые неизбежно возникают при попытках использовать уголовное право не по назначению.
I. Фабула типичного дела
Как и редакции “АГ” мне также “посчастливилось” увидеть это обвинительное заключение, и в двух словах передаю его суть.
Конкурсный управляющий банкрота обратился в районный суд с иском к своему дебитору – Ч. о взыскании долга по договору займа. Ч. в суде возражал, что ранее между ним и банкротом был совершен зачет этих требований против встречных требований к банкроту.
К участию в этом деле было привлечено третье лицо – конкурсный кредитор банкрота, получивший свои требования по договору цессии. Поддерживая иск, кредитор в лице представителя Буданова пояснил, что зачет, на который ссылается Ч., признан недействительной (ничтожной) сделкой арбитражным судом, поскольку, как установил суд, стороны при его совершении действовали недобросовестно с целью причинить вред кредиторам банкрота, а также нарушили запрет пристава на распоряжение имуществом.
“Стандартный” юрист при прочих равных сказал бы Ч., что шансов на отказ в иске к нему нет, и согласно законуо банкротстве, ему бы поскорее обратиться с заявлением о включении своих (ранее незаконно зачтенных) встречных требований в реестр к банкроту.
“Нестандартный” юрист понимая нежелание Ч. возвращать деньги и стоять в очереди с холопами, включенными в реестр, подсказал бы иное решение – обратиться в правоохранительные органы с заявлением о преступлении на лиц, которые не только подали иск, но и поддерживают его удовлетворение.
Судите сами, рассуждает “нестандартный” юрист: “Зачет же был? Управляющий с кредитором об этом знали? Следовательно, они подали заведомо необоснованный иск и попытались похитить то, что им не причитается. Так-с или не так?”
Так было возбуждено уголовное дело о покушении на мошенничество с "нестандартной" формулировкой преступности деяния против… неустановленного круга лиц (кто сталкивался, тот поймет). Конкурсный управляющий на допросе пояснил, что он сам бы и не смел подать иск, это кредитор его надоумил. Методом исключения остался один подозреваемый – Буданов, который, как отмечено в обвинении, в категорической форме продолжал поддерживать иск Ч.
Следствие “докрутило” обвинение и свое заключение передало в суд примерно таким:
Буданов за три года до подачи иска к дебитору “подыскал” себе юридические лица, от имени которых заключил договор с бывшим подрядчиком банкрота об уступке права требования к последнему. Требования были включены в реестр требований кредиторов банкрота. Однако Буданов знал, что действительный размер требований подрядчика к банкроту ниже, чем указано в решении суда о взыскании с банкрота и, как следствие, в определении о включении требований в реестр. Об этом Буданов не сообщил при подаче иска к Ч. ни Ч., ни суду. Также как и не сообщил о том, что требования банкрота к дебитору отсутствуют, потому что был зачет (можно сказать, что по мнению следствия, Буданову деньги Ч. даже дважды не причитаются, о чем он не мог не знать). Вишенка на торте - в ходе следствия “выяснилось”, что договор уступки – поддельный, потому что подписан не генеральным директором кредитора, которого представляет Буданов. Таким образом Буданов совершил покушение на мошенничество в виде получения права на имущество Ч. путем обмана, но не довел свой преступный план до конца по независящим от него обстоятельствам - производство по иску к Ч. было приостановлено до рассмотрения обособленного спора в деле о банкротстве, инициированного самим же Будановым.
II. Надрывы
Ниже я попытаюсь выделить лишь те надрывы, которые можно назвать типичными для всех “уголовных исков”. Для цели заметки было бы ошибкой уходить в детали описанного кейса, ведь российская действительность пугает своим разнообразием.
Поскольку сфера моих практических и научных интересов - не уголовное, а частное право, то буду признателен за комментарии и замечания от специалистов и заранее прошу прощения, если не учел какие-то позиции в науке или практике.
К сожалению, сейчас сложно заниматься своим делом, потому что от одних только обсуждений реституций и субординаций нет никакого толка, если завтра тебя посадят за поданный иск. А на допросе не сошлешься на Шершеневича.
1. Отсутствие события преступления
Совершенно правильно, на мой взгляд, подобран заголовок статьи в “АГ” - Может ли обращение в суд квалифицироваться как мошенничество? Само по себе – конечно, не может, если оно не сопряжено, например, с фальсификацией доказательств, на которых основан иск.
Но, что еще интереснее, обращение в суд с иском само по себе не может быть даже событием преступления. Событие преступления – это не любой факт окружающей нас действительности, а лишь такой, который указывает на совершение преступления. Применительно к подаче иска невозможно рассуждать о наличии или отсутствии состава преступления.
“Отсутствие события преступления означает отсутствие самого факта (события), для расследования которого может быть возбуждено уголовное дело, т.е. отсутствие таких действий, применительно к которым можно говорить, содержат ли они состав преступления” (Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексуРоссийской Федерации (науч. ред. В.Т. Томин, М.П. Поляков). - 5-е изд., перераб. и доп. - М.: "Издательство Юрайт", 2011).
Может ли уголовное дело быть возбуждено по факту предъявления иска? Очевидно, что нет. Также как не может быть событием преступления обычная прогулка по улице. Другое дело, конечно, что конкретный следователь может считать такой факт (подачу иска или прогулку по улице) событием преступления в особенном случае, и вот уже обвиняемый вынужден в суде доказывать, что он не баран. Это и есть симптом. Факт не становится событием преступления в каком-то конкретном случае и в зависимости от мнения следователя, а является таковым всегда и для всех. Персональная разница есть в составе преступления.
Здесь появляется риск попасть в ловушку с разницей между составом и событием преступления.
В уголовном праве “здорового человека” все случаи отсутствия события преступления покрываются классическими примерами из учебников, когда мертвый протрезвел и нашелся, похищенное оказалось переложенным в другое место и т.д. Здесь же факт есть (подачи иска, например). Мы хотим жить с правом “здорового человека” и пытаемся примерить наличие факта с его очевидной невозможностью стать преступлением путем рассуждений о правомерности действия, и сваливаемся в рассуждения об отсутствии состава преступления.
В таком случае мы попадаем в противоречие: если мы признаем, что критерий правомерности содеянного – это о составе преступления (напр., прим.1 к ст.158 УК РФ), то тогда и следователю не может быть дано усмотрение в квалификации факта как события преступления в зависимости от его мнения о действии как о противоправном в каком-то конкретном случае (то есть, если подача иска не является событием преступления вообще и для всех, то не может и являться для отдельного человека, потому что в конкретном случае следователь его так квалифицирует). Противоправность – это о наличии или отсутствии состава преступления, а не события (см., наприм., П. Яни. Противоправность как признак хищения. "Законность", № 6, 2014).
Мы выйдем из этого противоречия, если вспомним, что обсуждаем здесь уголовное право “курильщика”, где дела возбуждаются “по щучьему велению” и без события (его следователи настойчиво ищут после ВУД), и потому наблюдаем примеры дел, когда событием называется то, что им само по себе быть не может. И в таких случаях события преступления нет не потому, что нет факта, а потому что сам факт не может быть событием преступления.
Например, зачем следствие в примере выше пишет глупости про поддельную уступку права требования от одного кредитора к другому против должника, которые ровным счетом никак не способны даже отдаленно повлиять на действительность требований к банкроту и тем более к Ч.? Именно потому, что кроме обращения в суд с необоснованным иском, нужно что-то еще. А если признать, что само по себе обращение в суд даже с необоснованным иском может являться преступлением, то в перспективе за решеткой должны сидеть почти все истцы и их юристы, которым отказали в иске. Ставим оперативников на выходе из АсГМ и повышаем статистику.
Как правило в подобных делах ничего подходящего для вменения потерпевшим не находят, и появляются такие обвинительные заключения, когда обвиняемый не понимает, что же конкретно он сделал, и когда это стало наказуемым (максима: Nullum crimen, nulla poena lege):
В результате какой-нибудь из “Будановых” даже лишен возможности защищаться. Что ему доказывать? Что не был подан иск в суд? Свидетелей каких фактов ему приглашать?
2. Момент возникновения умысла
Умысел в подобных делах, как правило, возникает в неустановленное время при неустановленных обстоятельствах. Это связано с "пороком события" и необходимостью дополнять обвинение другими действиями обвиняемого.
Очевидно, что умысел не может появиться уже после того как совершено преступление. А поскольку следствию приходится придумывать действия и пришивать их к реальному поводу для возмущения “потерпевшего”, то возникает проблема в моменте возникновения этого умысла.
На примере дела из заметки “АГ”: следствию приходится притягивать за уши осведомленность обвиняемого даже о существовании Ч. на момент взыскания с банкрота денег его кредитором (за три года до иска к “потерпевшему” в суд) и утверждать, что вся эта эпопея с банкротством была нужна лишь для того, чтобы взыскать деньги с “потерпевшего”.
3. Проблема причинно-следственной связи
Во-первых, нет сомнений, что обман может происходить путем умолчания только о релевантных сведениях, т.е. тех, которые способны повлиять на передачу имущества потерпевшим или иным лицом. Если обращаясь в суд истец или его представитель умолчал о цвете своих носков или кулинарных предпочтениях, то хотя бы поэтому никакого обмана суда или ответчика не может быть.
Во-вторых, из-за “раздутия” события преступлениях в число фактов, о которых умолчал ответчик по уголовному иску неизбежно попадает всякая бессмыслица.
Так, у консультантов в погонах возникает проблема причинно-следственной связи: сообщаемые или утаиваемые сведения либо являются действительными, либо не способны повлиять на передачу права на имущество. Как в примере из заметки “АГ”: Как действительность размера требований конкурсного кредитора к банкроту способна повлиять на удовлетворение иска банкрота к Ч.? Никак. Как действительность уступок права требования от одного кредитора банкрота к другому способна повлиять на удовлетворение иска к Ч.? Никак.
К этому еще стоит добавить занимательный факт, что “потерпевший” является полноценным участником гражданского спора и имеет право заявлять о всех таких фактах, которые, по его мнению, способны исключить удовлетворение иска (т.е. влиять на наступление последствий). Это называется принцип состязательности. И возбуждение уголовного дела против истца, который не сообщил потенциальные возражения вместо ответчика, убивает основной принцип гражданского процесса. Заявил же ответчик в деле из “АГ” о зачете требований истца к нему, и суд должен будет дать этому оценку и вынести решение. Причем тут уголовное право?
4. Длящееся вне воли обвиняемого покушение – симптом отсутствия состава
Самый забавный момент, на который обратили внимание в “АГ”.
В этом деле вменяется покушение на мошенничество, потому что дело по иску к “потерпевшему” приостановлено до рассмотрения обособленного спора в деле о банкротстве об оспаривании зачета между сторонами по специальным основаниям законао банкротстве. То есть после разрешения этого обособленного спора, производство по иску к “потерпевшему” должно быть возобновлено, независимо от желания обвиняемого, а иск, следовательно, рассмотрен. Однако, за попытку взыскать деньги этим (заведомо необоснованным, по мнению следствия) иском уже обвиняется представитель третьего лица в покушении на мошенничество.
Внимание, вопрос: можно ли судить за продолжающееся само по себе покушение на преступление? (к слову, неоконченное покушение тоже “уже не окончено”).
Получается такая ситуация: человека судят за покушение на преступление вместо того, чтобы предотвращать это преступление. Еще и преступление своеобразное - предотвратить его невозможно. Может ли вообще быть преступлением то, что невозможно НЕ довести до конца? (или то, что само себя может довести так, что некогда существовавший состав испарился – например, иск к Ч. будет удовлетворен судом, который не согласился с доводом о зачете).
Возникает следующее соображение (возможно, неверное): все длящиеся преступления являются оконченными (преступление уже есть), поскольку под неоконченным преступлением УК РФ понимает либо приготовление к преступлению или покушение, но это всегда уже не доведенное до конца преступление по независящим причинам (самого преступления уже нет). В понятиях покушения и приготовления нет места для уже совершившегося преступления, пусть и длящегося. В оконченном преступлении есть все признаки состава преступления. В приведенном выше случае следствие считает преступление неоконченным, но оно, во-первых, объективно продолжается, то есть является длящимся, а во-вторых, продолжается еще и независимо от воли обвиняемого! Мне кажется, что это не укладывается в логику уголовного права и свидетельствует о невозможности существования такого преступления.
5. Проблема конкуренции судебных актов и конфликт с гражданским правом
Что агрессивнее всего бросается в глаза при прочтении кейса из “АГ”? Наличие судебных актов арбитражных судов по ключевым претензиям к обвиняемому: постановление суда, которым констатирована ничтожность зачета; решение о взыскании с банкрота денег в том размере, в котором другим судебным актом эти требования были включены в реестр. Такие уголовные дела появляются, чтобы решить частноправовой спор, и потому в любом случае зайдут на чужую территорию. Соответственно, без подобной конкуренции судебных актов обойтись не получится.
Не обойдется и без искажения гражданского права через кривые следственные зеркала: недействительные сделки станут действительными для целей следствия и наоборот, а твердая цена в договоре подряда будет толковаться как затраты подрядчика и т.д. Например, с гражданско-правовой точки зрения бессмысленно говорить о “поддельности” уступки права, если и цедент и цессионарий подтверждают совершение сделки (тем более, отношения этих сторон никак не влияют на действительность требований к должнику).
К сожалению, создаваемые подобным вторжением уголовного права противоречия разрешаются сейчас не в пользу статьи 90 УПК РФ. В ином случае, само существование паразита “уголовный иск” было бы под угрозой.
Данные дела возбуждаются по факту обнаружения признаков преступления. Например трупа со следами насильственной смерти, факта хищения со взломом, уничтожения имущества и т.д. В этих случаях в постановлении о возбуждении уголовного дела пишут что признаки состава преступления имеются в действиях неустановленных лиц.
Кроме того так возбуждаются всякие висяки, глухари и прочие дела с сомнительной перспективой раскрытия. По истечении двух месяцев следствия (30ти дней дознания) такие дела приостанавливаются по п.1 ч.1 ст.208 УПК, т.е. в связи с неустановлением лица, подлежащего привлечению в качестве обвиняемого. Операм даётся поручение лицо установить, дело направляется прокурору, он его смотрит, и, собственно, на этом все. Большинство из таких дел, в следующий раз открывается только для того, чтобы в него вложили постановление о прекращении в связи с истечением срока давности. Следователи/дознаватели такие дела не любят, так как показателей на них не сделаешь, а возиться с ними приходится.
Но иногда имеются все признаки и потенциально виновное лицо, однако нет признания или не хватает доказательств вины. В этом случае дело возбуждается в отношении неустановленного лица, а затем, когда появляется достаточное количество доказательств, конкретное лицо привлекается в качестве обвиняемого.
Пример фактового дела. Возбуждено в отношении неустановленного лица и приостановлено в связи с истечением срока следствия
Здесь загвоздка не столько в стремлении избежать негативных показателей, сколько в том факте, что необоснованное уголовное преследование порождает право на реабилитацию. Реабилитация подразумевает право незаконно обвиненного лица требовать официальных извинений от государства, а также компенсацию материального и морального вреда. Кроме того незаконное возбуждение уголовного дела почти всегда влечёт дисциплинарную и может повлечь уголовную ответственность допустивших это возбуждение должностных лиц.
Однако если дело возбуждено в отношении неустановленного лица то, случись что, следователя нельзя будет обвинить в незаконном возбуждении, и требовать реабилитации будет некому. Поэтому если доказательств вины нет но возбудиться надо - возбуждаются в отношении неустановленного лица.
Телеграм канал Анонимный прокурор
Око государево
453 поста 5.2K подписчика
Правила сообщества
Руководствуемся действующим законодательством и правилами Пикабу.
Флейм, оскорбления и иная провокация запрещена. Тег "Политика" рекомендовано не использовать, т.к. суть общества несколько отлична, тут раскрывается вопрос исполнения закона в рамках существующих реалий. Вбросы на политтемы не публикуются. К аккаунтам-однодневкам отношение скептическое.
При размещении новостей неплохо бы давать ссылку на источник.
Выходит, что нужно не спалиться в течение месяца и гуляй рванина. )
Да это все фигня. А вот вызывать подозреваемого в качестве свидетеля, бесценно..
Фото напомнило вот это.
Подскажите пожалуйста что делать если местный СК не хочет возбуждать УД при 40 ножевых двум людям , утверждая что это необходимая самооборона ? Суд один раз отменил постановление, меняется следак , отказ повторяется , пару раз отменяли за подписью Бастрыкина. Опять вынесен отказной
Почему в резонансных неоднозначных делах никого не останавливает ни почти гарантированное привлечение к дисциплинарной ответственности, ни возможное привлечение к уголовной? Почему возможное привлечение к уголовной ответственности не останавливает сотрудников, превышающих должностные полномочия с применением насилия?
Еще случай из службы
СЕРИЙНЫЙ УБИЙЦА СССР ВЫХОДИТ НА СВОБОДУ? | История Маньяка Дмитрий Гридин
Ссылка на видео с материалами выше, текст ниже
Дмитрий Гридин, 26 лет, студент Магнитогорского горно-металлургического института, в момент совершения преступлений был женат, имел шестимесячную дочь. Согласно приговору, он убил трех и совершил покушение на жизнь и здоровье еще трех девочек. Самая первая чудом осталась жива. Почерк преступления везде один и тот же: лифт, площадка, чердак, обнаженная жертва, характерные удары ножом.
Как говорил гридин, он не получал интимного удовлетворения с женой, она избегала объятий, поцелуев, а ему это очень нравилось. Мужчина решил удовлетворять это чувство с другими девушками, но завести постоянную любовницу не давала жена, она четко знала, когда он приходил с работы и уходил. Еще они постоянно ссорились с ней, часто по его словам, у него вообще не было никакого желания идти домой. С ласками его там не ждали.
Как-то раз Дмитрий пошел за талонами на продукты питания в домоуправление. Возвращался обратно и на детской площадке увидел симпатичную девушку, которая вдруг встала и пошла в крайний подъезд дома. Ему страстно захотелось исцеловать ее всю, и он шел за ней вплоть до лифта, потом с ней в кабине поехал наверх. Гридин сказал, что она ему понравилась и что он хочет ее поцеловать. Она растерялась.
Возможно, вот так, поначалу не убивая, Лифтер пытался заняться любовью много раз, но следователю он детально расскажет только о первом своем опыте. Милиции были известны такие эпизоды, но большинство их выяснилось позднее, после поимки Лифтера. А кто тогда мог прийти в органы и сказать: вот тут меня без спросу захотели поцеловать, заведите дело! Конечно, по такому поводу никто не обращался.
Жажда любви станет мотивом его последующих преступлений. Но предлагаемая им любовь не вызовет ответного чувства, ее будут отвергать. И тогда он начнет убивать.
В этом неправильность его как индивида, говорят сексологи, его патология. Если бы в нашем мире каждый, кого отвергли, стал убивать, мы бы давно исчезли как вид. Каждый день миллионы отвергают миллионы, идет естественный отбор. Генетическая цепочка хочет воспроизвести свой лучший код, и она имеет право на интуитивный выбор. Препятствовать велению природы - абсурдно, противоестественно.
- Сексуальные маньяки - глубоко больные люди, - убежден судья в отставке Вадим Коваленко. - Но признавать их таковыми в советское время упорно не желали. И правильно, я считаю. Его же лечить, кормить надо, а выпустишь - он снова возьмется за свое, потому разговор такой: пулю в лоб, и все дела. С этой точки зрения прагматизм советской власти был неоспорим.
- А может, не стоит? - отвечает девочка и начинает активно отбиваться, уворачиваясь от его рта и рук. У нее уже хорошая фигура, он всегда выбирает таких, с развитой грудью и бедрами, но все же физических сил ей не хватает. Лифтер, пытаясь сломить волю и свирепея от сопротивления, сдавливает ей шею. Девочка теряет сознание. На последнем этаже он выносит ее из лифта.
У девочки в двух местах идет кровь: изо рта и у нее месячные. Как он объясняет, ему стало противно, он хотел уйти, но она начала приходить в себя, издавать стоны.
Испугавшись, что его посадят за то, что с ней сделал, он наносит ей пять ударов ножом куда попало, лишь бы убить, и убегает.
Окровавленная жертва очнется, доползет до выхода, позовет на помощь. Она выживет благодаря своевременно оказанной медицинской помощи, и это назовут чудом. А лифтер по такой схеме убьет еще двоих девочек.
Через два часа приедут криминалисты, один из них едва сдержит слезы - у самого малышка. Возле обнаженной девочки и ее вещей будет смирно сидеть бело-серый котенок: похоже, все это время он терпеливо ждал, когда же она проснется. Котенок все видел, но рассказать ничего не мог.
С июля по сентябрь 1989-го маньяк совершит шесть нападений на девушек. Все это время город живет в страхе, каждый боится за свою дочь, жену, подругу. Школьниц встречают и провожают с занятий, консультируют, как вести себя с незнакомцами.
А маньяк продолжит нападать, несмотря на то, что город обклеят его фотороботом. К тому времени Магнитогорску в помощь вызовут лучших челябинских и московских следователей. Серийные преступления - это был нонсенс, ЧП, в челябинский обком регулярно звонили из Москвы и интересовались ходом поимки преступника, с особым нажимом говоря, что поиски надо ускорить.
Вот как об этом вспоминают очевидцы, в частности Вадим Коваленко:
- Листовками с фотопортретом маньяка были оклеены стены домов, заборы, столбы, трамваи. К дежурствам были привлечены старшие домов и подъездов, дружинники. За помощь в задержании преступника была назначена очень большая сумма денег. Но все было безрезультатным. За полтора месяца были задержаны и проверены более 200 подозреваемых, чем-то напоминающих Гридина. Одного мужчину увозили в отделение несколько раз, в результате работникам милиции пришлось выдать ему расписку о том, что он проверен неоднократно.
Одна жертва, которой 17 лет, Лифтер предложит поцеловаться и сразу начнет душить, сумеет оттолкнуть его и, подобрав в пылу борьбы выпавший из сумки ключ, уговорит зайти якобы в свою квартиру и там заняться любовью. Маньяк поверит и выйдет за ней из лифта. Но Елена кинется звонить во все квартиры подряд на площадке. Поняв, что обманут, Гридин повернет обратно. Увидев, что никто не открывает, опять двинется к девушке, и тут раздастся скрежет открываемого замка. Лифтер развернется и второпях уйдет, оставив ее сумочку на первом этаже. Елене незнакомые люди помогут вызвать милицию.
Потом на очной ставке она опознает его безоговорочно.
В октябре-ноябре 1989 года маньяк ходил на охоту уже с пневматическим пистолетом и ножом. Поняв, что по-доброму его любить никто не собирается, решил без сантиментов и предложений навязывать свою волю. Вскочив за очередной жертвой в лифт, приставил нож к горлу. Люда отбила руку с ножом, присела в угол лифта и стала кричать. Тут открылись двери, пока маньяк судорожно нажимал кнопки этажей, девушка успела подставить ногу, отчего лифт не смог закрыться. Пока он поднимал свой нож, она выскочила и побежала по лестнице. Навстречу на ее крики бежали родители.
Будучи в шоке от нападения, Людмила только дома заметила, что все это время судорожно сжимала в руках мужскую шапку из меха кролика. В пылу борьбы она сдернула ее с головы нападавшего, позже мать подобрала в лифте и его очки. Только услышав по телефону о нападении в лифте, милиционеры моментально разбились на группы и начали прочесывать ближайшие улицы и маршруты. Ориентировка: мужчина лет 27, брюнет, без шапки, слегка щурится.
Задержали его в трамвае, он был без шапки, и при нем был тот самый нож.
В ходе предварительного следствия Гридин подробно рассказывал и показывал, где что и как он совершил, признавал свою вину. Помнил все детали, вплоть до резинки на сарафане потерпевшей. А после свиданий с адвокатом начал лгать, изворачиваться и затягивать дело. Но его это не спасло. На судебный процесс пришла многотысячная толпа, не поместившаяся во Дворце культуры. Приговор пришлось оглашать по репродуктору на улицу, а к маньяку приставить усиленную охрану, так велико было желание людей устроить ему самосуд. Боялись даже за его родственников. Весь город в лице десяти общественных обвинителей требовал для него исключительной меры наказания - смерти.
Ему и вынесли смертный приговор. Но Президент РФ Борис Ельцин в 1992 году заменит казнь на пожизненное заключение.
Дмитрий Гридин сидит в вологодской колонии № 5 для пожизненников более 30 лет. В конце 2009 года прислал бумагу с просьбой пересмотреть ему наказание, так как, по его аргументации, осужден незаконно. В рассмотрении отказано.
В 2014 году попытался оспорить Указ Президента РФ об отказе в помиловании, однако в принятии заявления было отказано. Гридин оспаривал отказ, но Верховный Суд Российской Федерации определение суда оставил без изменения. В том же году Дмитрий Гридин по истечении 25 лет заключения подал ходатайство об УДО, но Белозёрский районный суд вынес постановление об отказе в условно-досрочном освобождении. Летом 2017 года Гридин во второй раз подал ходатайство об УДО, но Белозёрский райсуд вновь ему отказал, после чего Гридин подавал на решение суда апелляцию в Вологодский областной суд, но апелляция была отклонена.
В конце 2020 года 52-летний Гридин в третий раз подал ходатайство об УДО. На этот раз он настаивал на освобождении на основании того, что отбыл 31 год лишения свободы и за время отбывания наказания не допускал злостных нарушений установленного порядка отбывания наказания. В ходатайстве он отметил, что во время расследования, находясь под давлением следствия, оговорил себя и признал свою вину в совершённых убийствах, но впоследствии отказался от своих показаний, заявив, что свою вину по приговору суда он не признаёт до сих пор. Также он отметил, что в случае освобождения его мать и отец предоставят ему жильё. Однако суд постановил, что за время отбывания наказания Дмитрий Гридин допустил 24 нарушения режима содержания, из них 12 – в магнитогорском и челябинском СИЗО, остальные – в исправительной колонии. Таким образом, постановлением суда от 25 февраля 2021 года Дмитрию Гридину отказали в удовлетворении ходатайства об условно-досрочном освобождении на основании того, что Гридин за весь период отбытия наказания не предоставил достаточных данных, однозначно свидетельствующих о состоявшемся его исправлении, вследствие чего суд посчитал, что цель назначенного ему наказания на данный момент осталась недостигнутой. За всё время, проведённое в местах лишения свободы, свою вину он так и не признал.
Читайте также: