В чем состоит призвание к науке как профессии

Обновлено: 09.05.2024

Цель лекции:выявление особенностей науки как профессии, анализ идеалов и норм научного сообщества, а также состояния и перспектив развития науки в Казахстане.

План:

1. Наука как профессия и особый вид деятельности.

2. Нормы и ценности научного сообщества.

3. Приоритетные направления науки в Республике Казахстан.

Основные понятия:профессия, призвание, вид деятельности, нормы, ценности, научный этос, приоритеты в развитии науки.

Наука как профессия и особый вид деятельности.Наука превращается в сложный социальный институт к концу XIX века, когда ученые начинают систематически получать жалованье за свою работу. Происходит признание экономической значимости научной деятельности. Войти в научный дискурс может теперь далеко не каждый, для этого субъект должен обладать рядом социально установленных качеств (высшее образование, кандидатская степень, публикации и т. д.).

Наука вырабатывает свой собственный этос – совокупность правил, соблюдение которых необходимо для каждого отдельного ученого, если он хочет остаться членом научного сообщества.

Превратившись в профессию, наука стала техникой овладения внешними условиями мира и жизни. Она отвечает на вопрос: что надо сделать, чтобы результат был максимально эффективным, но вопросы о смысле деятельности человека и мира в целом не рассматривает.

Нормы и ценности научного сообщества.Этос – комплекс норм и ценностей, воспроизводящихся от поколения к поколению и являющиеся обязательными для человека науки. Этос очерчивает круг допустимого возможного поведения в рамках науки как социального института. Научный этос связан с организацией отношений в научном сообществе, он конституирует, интегрирует и (важно) обеспечивает автономию научного сообщества. Общество не может и не должно вмешиваться в дела ученых, но ученые не могут и не должны вмешиваться в вопросы морали, богословия, политики и т. д. Сами участники научного сообщества делают вывод об адекватности их исследований и результатов по отношению к реальности, а не люди со стороны. Так научный этос развивался со времён первых научных сообществ (начало XVII века).

- универсализм – убеждение в том, что изучаемое наукой явление происходит повсюду одинаково и истинность научных суждений должна оцениваться независимо от пола, расы, возраста и т. д.;

- коллективизм – научное знание свободно становится общим достоянием;

- незаинтересованность – первичным стимулом действий учёного является бескорыстный поиск истины; признание, вознаграждение есть следствия, а не цель;

- организованный скептицизм – каждый учёный несёт ответственность за то, что сделано им и его коллегами, и то, чтобы его оценки стали достоянием общественности. Нельзя слепо верить авторитету предшественников. С одно стороны уважение необходимо, но и скептическая оценка тоже должна иметь место.

В этосе имеется механизм контроля за соблюдением норм. В научном этосе главная позитивная санкция – признание коллег, а негативная – игнорирование. По Мертону: если исследователь соблюдает правила, то он настоящий ученый.

Приоритетные направления науки в Республике Казахстан.Наименование тем (специализированных направлений) научных исследований в рамках приоритетов развития науки:

1. Рациональное использование природных ресурсов, переработка сырья и продукции

- прикладные научные исследования:

· технологии и методы восполнения минерально-сырьевой базы и водных ресурсов;

· технологии разработки полезных ископаемых;

· технологии переработки сырья и продукции;

· технологии получения новых материалов;

· проблемы экологии и рационального природопользования;

· теоретические основы получения многофункциональных материалов и покрытий с заданным комплексом свойств.

- фундаментальные научные исследования:

· теоретические основы комплексной переработки углеводородного сырья и рационального природопользования;

· фундаментальные научные исследования в области переработки сырья и продукции;

· рациональное природопользование и обеспечение равновесного экологического состояния окружающей среды Казахстана;

· фундаментальные проблемы материаловедения.

2. Энергетика и машиностроение

- прикладные научные исследования:

· возобновляемые и альтернативные источники энергии и энергетическое использование промышленных и бытовых отходов;

· тепло- и электроэнергетика и энергоэффективные технологии;

· ядерная и водородная энергетика;

· влияние энергетического сектора на окружающую среду;

· энергетическое и автомобильное машиностроение;

· сельскохозяйственное и пищевое машиностроение;

· горнорудное и металлургическое машиностроение;

· машиностроение, автоматизация и робототехника.

- фундаментальные научные исследования:

· фундаментальные научные исследования в области энергетики и машиностроения.

3. Информационные и телекоммуникационные технологии

- прикладные научные исследования:

· телекоммуникационные системы и технологии;

· интеллектуальные системы и технологии;

· программно-технические комплексы и системы;

· геоинформационные системы и технологии;

· интеллектуальные робототехнические системы;

· современные информационные технологии в научном и образовательном процессах.

- фундаментальные научные исследования:

· фундаментальные научные исследования в области информационных и телекоммуникационных технологий:

· теоретические основы математического моделирования технологических процессов.

4. Науки о жизни

- прикладные научные исследования:

· новые технологии для решения проблем старения и продления жизни человека;

· молекулярные, биохимические и клеточные основы живых систем;

· научные основы повышения продуктивности и устойчивости растений и животных;

· новые биопрепараты для медицины, сельского хозяйства;

· развитие биомедицины и генной инженерии.

- фундаментальные научные исследования:

· фундаментальные исследования в области химии и биологии.

5. Интеллектуальный потенциал страны

- фундаментальные исследования в области социально-экономических и гуманитарных наук:

· исследование социально-экономических условий развития наукоемких конкурентоспособных производств (экономик);

· исследования в области реализации социальной и экономической политики государства в современных условиях;

· актуальные проблемы социальных и общественно-гуманитарных наук и междисциплинарные исследования.

- фундаментальные исследования в естественно-научной сфере:

· фундаментальные исследования в области математики, механики, физики.

Тема 9. Научная картина мира

Цель лекции:определение основных характеристик современной научной картины мира.

План:

1. Понятие научной картины мира.

2. Исторические формы научной картины мира.

3. Глобальный эволюционизм как современная научная картина мира.

Основные понятия:научная картина мира, глобальный эволюционизм, антропный принцип в космологии.

Научная картина мира– система представлений о свойствах и закономерностях действительности, построенная в результате обобщения и синтеза научных понятий и принципов.

В процессе развития науки происходит постоянное обновление знаний, идей и концепций, более ранние представления становятся частными случаями новых теорий. Научная картина мира – не догма и не абсолютная истина. В то же время, научные представления приближены к истине, так как основаны на всей совокупности доказанных фактов и установленных причинно-следственных связей. В результате научные знания позволяют делать верные заключения и предсказания о свойствах нашего мира и способствуют развитию человеческой цивилизации. Противоречия между научными концепциями преодолеваются путём выявления новых фактов и сравнения их с предсказаниями различных теорий. В таком развитии – суть научного метода.

Научная картина мира может отличаться от религиозных представлений о мире, основанных на авторитете пророков, религиозной традиции, священных текстах и т.д. Поэтому религиозные представления более консервативны в отличие от научных, меняющихся в результате обнаружения новых фактов. В свою очередь, религиозные концепции мироздания могут изменяться, чтобы приблизиться к научным взглядам своего времени.

Научная картина мира отличается также от мировоззрения, свойственного бытовому или художественному восприятию мира. Например, искусство формирует художественные образы мира на основании синтеза его субъективного (эмоционального восприятия) и объективного (бесстрастного) постижения, в то время как наука сосредоточена на исключительно объективном восприятии и с помощью критического мышления устраняет субъективность из результатов исследований.

Исторические типы научной картины мира.Поскольку картина мира это системное образование, ее изменение нельзя свести ни к какому единичному, пусть и самому крупному и радикальному открытию. Как правило, речь идет о целой серии взаимосвязанных открытий, в главных фундаментальных науках. Эти открытия почти всегда сопровождаются радикальной перестройкой метода исследования, а так же значительными изменениями в самих нормах и идеалах научности.

Таких четко и однозначно фиксируемых радикальных смен научной картины мира, научных революций в истории развития науки можно выделить три, обычно их принято персонифицировать по именам трех ученых сыгравших наибольшую роль в происходивших изменениях.

Аристотелевская (VI-IV века до нашей эры) в результате этой научной революции возникла сама наука, произошло отделение науки от других форм познания и освоения мира, созданы определенные нормы и образцы научного знания. Наиболее полно эта революция отражена в трудах Аристотеля. Он создал формальную логику, т.е. учение о доказательстве, главный инструмент выведения и систематизации знания, разработал категориально понятийный аппарат. Он утвердил своеобразный канон организации научного исследования (история вопроса, постановка проблемы, аргументы за и против, обоснование решения), дифференцировал само знание, отделив науки о природе от математики и метафизики

Ньютоновская научная революция (XVI-XVIII века), Ее исходным пунктом считается переход от геоцентрической модели мира к гелиоцентрической, этот переход был обусловлен серией открытий, связанных с именами Н. Коперника, Г. Галилея, И. Кеплера, Р. Декарта, И. Ньютон, подвел итог их исследованиям и сформулировал базовые принципы новой научной картины мира в общем виде. Доминантой классического естествознания становится механика, все соображения, основанные на понятиях ценности, совершенства, целеполагания, были исключены из сферы научного поиска. В познавательной деятельности подразумевалась четкая оппозиция субъекта и объекта исследования. Итогом всех этих изменений явилась механистическая научная картина мира на базе экспериментально математического естествознания.

Эйнштейновская революция (рубеж XIX-XX веков). Ее обусловила сери открытий (открытие сложной структуры атома, явление радиоактивности, дискретного характера электромагнитного излучения и т.д.). В итоге была подорвана, важнейшая предпосылка механистической картины мира – убежденность в том, что с помощью простых сил действующих между неизменными объектами можно объяснить все явления природы. Позднее в рамках новой картины мира произошли революции в частных науках: в космологии (концепция не стационарной Вселенной), в биологии (развитие генетики) и т.д. Таким образом, на протяжении XX века естествознание очень сильно изменило свой облик, во всех своих направлениях.

Глобальный эволюционизм как современная научная картина мира.Идея глобального эволюционизма как современной научной картины мира стала сейчас одной из форм реализации принципа развития. Она обращена одновременно и к философскому, и к естественнонаучному знанию, не сводясь ни к тому, ни к другому. Специфический для нее образ эволюции эта идея выражает на языке конкретных наук, но по степени обобщения эволюционных представлений выходит за рамки любой из них. Это означает, что идея глобального эволюционизма может быть отнесена к уровню знания, называемому научной картиной мира.

В связи с интерпретацией сущности этой идеи возникает следующий принципиальный вопрос: не существует ли общесистемных законов эволюционного процесса, представляющих собой определенную конкретизацию современной концепции развития, и в то же время применимых ко всем структурным уровням природной действительности? Эти законы, проявляясь так или иначе через эволюционные законы отдельных структурных уровней, обеспечивали бы тем самым единство всей совокупности эволюционных процессов во Вселенной, в частности, преемственность процессов прогрессивной эволюции.

Актуальность поставленного вопроса для современной науки становится очевидной, например, при анализе так называемого антропологического, или антропного, принципа в космологии, который вызывает сейчас огромный резонанс в философских дискуссиях вокруг наук о природе и первостепенный интерес со стороны многих выдающихся естествоиспытателей.

Обсуждая проблемы глобального эволюционизма, мы до сих пор ограничивались во всех случаях процессами лишь в нашей Вселенной, т.е. Метагалактике. Но допущение существования других метагалактик или вселенных, которое решительно пробивает сейчас дорогу в современном естествознании, приводит к интересной возможности дальнейшего обобщения самой постановки проблемы глобального эволюционизма. Если наша Вселенная – лишь одна из бесконечного множества квази-замкнутых эволюционирующих систем, возможно, взаимодействующих между собой, то очевидно, уже нельзя утверждать, что эволюция Метагалактики – включая и процессы возникновения космических цивилизаций – определяется только и всецело внутренними для нее факторами. Становится все более вероятным, что должны учитываться и факторы внешние, обусловленные взаимодействием нашей и других вселенных.

Общие условия выбора системы дренажа: Система дренажа выбирается в зависимости от характера защищаемого.

Данная работа представляет собой доклад (переведенный с небольшими сокращениями), прочитанный Вебером зимой 1918 г. в Мюнхенском университете с непосредственной целью – показать студентам, в чем состоит их призвание как будущих ученых и преподавателей.

Однако, по существу, выступление Вебера вышло далеко за пределы намеченной задачи и превратилось в программную речь, подводящую итог его более чем тридцатилетней деятельности в области политической экономии, социологии, философии истории. В центре доклада оказались проблема превращения духовной жизни в духовное производство и связанные с этим вопросы разделения труда в сфере духовной деятельности, изменения роли интеллигенции в обществе, наконец, судьбы европейского общества и европейской цивилизации, вообще.

Ссылка на издание: Вебер М. Избранные произведения: Пер. с нем./Сост., общ. ред. и послесл. Ю. Н. Давыдова; Предисл. П. П. Гайденко. – М.: Прогресс, 1990. – 808 с.– (Социологич. мысль Запада). С. 707–735.

Макс Вебер

Наука как призвание и профессия

Научный прогресс является частью, и притом важнейшей частью, того процесса интеллектуализации, который происходит с нами на протяжении тысячелетий и по отношению к которому в настоящее время обычно занимают крайне негативную позицию.

Кто сегодня так относится к науке? Сегодня как раз у молодежи появилось скорее противоположное чувство, а именно что мыслительные построения науки представляют собой лишенное реальности царство надуманных абстракций, пытающихся своими иссохшими пальцами ухватить плоть и кровь действительной жизни, но никогда не достигающих этого. И напротив, здесь, в жизни, в том, что для Платона было игрой теней на стенах пещеры, бьется пульс реальной действительности, все остальное лишь безжизненные, отвлеченные тени, и ничего больше.

Рядом с этим открытием эллинского духа появился второй великий инструмент научной работы, детище эпохи Возрождения – рациональный эксперимент как средство надежно контролируемого познания, без которого была бы невозможна современная эмпирическая наука. Экспериментировали, правда, и раньше: в области физиологии эксперимент существовал, например, в Индии в аскетической технике йогов; в Древней Греции существовал математический эксперимент, связанный с военной техникой, в средние века эксперимент применялся в горном деле. Но возведение эксперимента в принцип исследования как такового – заслуга Возрождения. Великими новаторами были пионеры в области искусства: Леонардо да Винчи и другие, прежде всего экспериментаторы в музыке XVI в. с их разработкой темперации клавиров. От них эксперимент перекочевал в науку, прежде всего благодаря Галилею, а в теорию – благодаря Бэкону; затем его переняли отдельные точные науки в университетах Европы, прежде всего в Италии и Нидерландах.

Или возьмите такую дисциплину, как искусствоведение. Эстетике дан факт, что существуют произведения искусства. Она пытается обосновать, при каких условиях этот факт имеет место. Но она не ставит вопроса о том, не является ли царство искусства, может быть, царством дьявольского великолепия, царством мира сего, которое в самой своей глубине обращено против Бога, а по своему глубоко укоренившемуся аристократическому духу обращено против братства людей. Эстетика, стало быть, не ставит вопроса о том, должны ли существовать произведения искусства.

Или возьмите юриспруденцию. Она устанавливает, что является значимым: в соответствии с правилами юридического мышления, отчасти принудительно логического, отчасти связанного конвенционально данными схемами; следовательно, правовые принципы и определенные методы их толкования заранее признаются обязательными. Должно ли существовать право и должны ли быть установленными именно эти правила – на такие вопросы юриспруденция не отвечает. Она только может указать: если хотят определенного результата, то такой‑то правовой принцип в соответствии с нормами нашего правового мышления – подходящее средство его достижения.

Будем говорить о наиболее близких мне дисциплинах – социологии, истории, политэкономии и теории государства, а также о тех видах философии культуры, которые ставят своей целью истолкование перечисленных дисциплин. Есть такое мнение – и я его поддерживаю, – что политике не место в аудитории. Студенты в аудитории не должны заниматься политикой. Если бы, например, в аудитории моего прежнего коллеги Дитриха Шефера в Берлине пацифистски настроенные студенты стали окружать кафедру и поднимать шум, то я счел бы такое поведение столь же примитивным явлением, как и то, что делали антипацифистски настроенные студенты в аудитории профессора Ферстера, воззрения которого я совсем не разделяю.

Конечно, возможен такой случай, когда человеку не удается полностью исключить свои субъективные пристрастия. Тогда он подвергается острейшей критике на форуме своей собственной совести. Но данный случай ничего еще не доказывает, ибо возможны и другие, чисто фактические ошибки, и все‑таки они не являются свидетельством против долга – искать истину. Я отвергаю субъективное пристрастие именно в чисто научных интересах. Я готов найти в работах наших историков доказательство того, что там, где человек науки приходит со своим собственным ценностным суждением, уже нет места полному пониманию фактов[4]. Но это выходит за рамки сегодняшней темы и требует длительного обсуждения.

Однако имеют ли научные достижения какой‑нибудь смысл для того, кому факты как таковые безразличны, а важна только практическая позиция? Пожалуй, все же имеют.

Сегодня наука есть профессия, осуществляемая как специальная дисциплина и служащая делу самосознания и познания фактических связей, а вовсе не милостивый дар провидцев и пророков, приносящий спасение и откровение, и не составная часть размышления мудрецов и философов о смысле мира. Это, несомненно, неизбежная данность в нашей исторической ситуации, из которой мы не можем выйти, пока остаемся верными самим себе.

Всякая теология представляет собой интеллектуальную рационализацию религиозного спасения. Ни одна наука не может доказать свою ценность тому, кто отвергает ее предпосылки. Впрочем, всякая теология для выполнения своей роли и тем самым для оправдания своего собственного существования добавляет некоторые специфические предпосылки. Они имеют различный смысл и разный объем. Для всякой теологии, в том числе, например, и для индуистской, остается в силе предпосылка: мир должен иметь смысл, и вопрос для нее состоит в том, как толковать мир, чтобы возможно было мыслить этот смысл.

Кант в своей теории познания исходил из предпосылки: научная истина существует и имеет силу, а затем ставил вопрос: при каких мыслительных предпосылках возможно, то есть имеет смысл, такое утверждение? Точно так же современные эстетики (осознанно – как, например, Дьердь Лукач – или просто фактически) исходят из предпосылки, что существуют произведения искусства, а затем ставят вопрос: как это в конце концов возможно?

[1]Данная работа представляет собой доклад (переведенный с небольшими сокращениями), прочитанный Вебером зимой 1918 г. в Мюнхенском университете с непосредственной целью – показать студентам, в чем состоит их призвание как будущих ученых и преподавателей.

Высокая оценка роли университета в Германки тесно связана с протестантским характером религиозности в этой стране: протестантизм настолько рационализировал здесь духовную жизнь, настолько лишил религиозные отправления культово‑обрядового характера, что речь проповедника в протестантской церкви мало чем отличалась от речи профессора немецкого университета. Более того, именно протестантизм сделал возможным тот факт, что немецкая философия во многих отношениях смогла взять на себя роль, которую в католических странах играла церковь; отсюда и громадное значение воспитательной роли философии и науки вообще, то есть университета.

Другое обстоятельство, обусловившее программный характер выступления Вебера связано с тем, что он затронул здесь больную тему XX в. – об изменении роли науки и связанном с ним изменении общественного статуса ученого. Логика самого вопроса привела Вебера к необходимости показать перемены в европейской духовной культуре вообще, которые наметились уже давно, но только в XX в. стали очевидными для всех тех, кто вышел за рамки установившихся традиционных представлений. – Прим. перев.

[3]Как видим, те идеи, которые в 20–30‑х годах развивал экзистенциализм, критикуя сциентистское мировоззрение как техницистское и усматривая в научной рациональности принцип, приводящий современный мир к утере духовности, восходят к Максу Веберу. Один из представителей экзистенциалистской философии, Карл Ясперс, неоднократно ссылается на Вебера как на мыслителя, революционизировавшего современное мышление и давшего толчок целому ряду новых постановок вопроса относительно перспектив европейской цивилизации. – Прим. перев.

Читайте также: