После радиойода сколько на больничном

Обновлено: 18.05.2024

Московский областной научно-исследовательский клинический институт им. М.Ф. Владимирского

ГУ "Московский областной научно-исследовательский клинический институт им. М.Ф. Владимирского"

Медицинский радиологический научный центр РАМН, Москва

ФУВ ГУ МОНИКИ им. М.Ф. Владимирского, Москва

ФГБУ МРНЦ Минздрава России, Обнинск

Показатели качества жизни, психоэмоциональный статус больных диффузным токсическим зобом в отдаленные сроки после радиойодтерапии

Журнал: Проблемы эндокринологии. 2013;59(3): 13-18

Древаль А. В., Нечаева О. А., Гарбузов П. И., Мамедова Т. Р., Чих И. Д., Крылов В. В. Показатели качества жизни, психоэмоциональный статус больных диффузным токсическим зобом в отдаленные сроки после радиойодтерапии. Проблемы эндокринологии. 2013;59(3):13-18.
Dreval' A V, Nechaeva O A, Garbuzov P I, Mamedova T R, Chikh I D, Krylov V V. Quality of life indices and psychoemotional status of the patients presenting with diffuse toxic goiter during the long-term follow-up after iodine radiotherapy. Problemy Endokrinologii. 2013;59(3):13-18.

Московский областной научно-исследовательский клинический институт им. М.Ф. Владимирского

Обследованы 60 пациентов через 3-7 лет после терапии радиоактивным йодом диффузного токсического зоба (ДТЗ), получавших заместительную терапию гипотиреоза левотироксином. Пациенты были разделены в зависимости от уровня тиреотропного гормона (ТТГ) на три группы. 1-я группа - низконормальный уровень ТТГ (0,4-2,5 мкМЕ/мл), 2-я - высоконормальный уровень ТТГ (2,6-4,0 мкМЕ/мл), 3-я - декомпенсированный гипотиреоз (ТТГ>4,0 мкМЕ/мл), но не >10 мкМЕ/мл). Качество жизни оценивали с помощью короткой формы опросника SF-36, а психоэмоциональный статус - по шкале депрессии Бека и с помощью теста Спилбергера-Ханина. Для пациентов с компенсированным гипотиреозом были характерны лучшие показатели качества жизни, и они были меньше подвержены тревожным и депрессивным расстройствам. При заместительной терапии тироксином, поддерживающей уровень ТТГ в пределах низконормальных значений, отмечены лучшие показатели качества жизни и меньшие уровни депрессии, чем у больных, имевших уровень ТТГ ближе к верхней границе нормы.

Московский областной научно-исследовательский клинический институт им. М.Ф. Владимирского

ГУ "Московский областной научно-исследовательский клинический институт им. М.Ф. Владимирского"

Медицинский радиологический научный центр РАМН, Москва

ФУВ ГУ МОНИКИ им. М.Ф. Владимирского, Москва

ФГБУ МРНЦ Минздрава России, Обнинск

Учитывая, что многие психофизиологические параметры напрямую зависят как от тяжести и длительности патологического процесса, так и от эффективности лечения, весьма актуальны исследования уровня компенсации гипотиреоза с оценкой показателей качества жизни и психоэмоционального статуса в отдаленные сроки после радиойодтерапии у больных с ДТЗ.

Материал и методы

Для оценки выраженности тревожно-депрессивных состояний было использовано несколько шкал. Тест Спилбергера—Ханина содержит вопросы по двум шкалам: реактивная тревожность (как состояние) и ситуативная тревожность (как устойчивая характеристика человека). Шкала реактивной и личностной тревожности Спилбергера, разработанная в 1970 г., является единственной методикой, позволяющей дифференцированно измерять тревожность и как личностное свойство, и как состояние. В России эта шкала используется в модификации Ю.Л. Ханина, которая им же была валидирована и адаптирована к русскому языку. Результаты оцениваются в баллах: до 30 — низкая тревожность, 31—45 — умеренная, 46 и более — высокая [18].

Субъективная шкала депрессии Бека включает 21 пункт и разделена на две подшкалы: когнитивную и соматическую. По сумме баллов определяют состояние пациента: 0—9 баллов — отсутствие депрессии, 10—15 баллов — легкая степень, 16—19 баллов — умеренная степень, 20—29 баллов — средняя степень, 30—63 балла — тяжелая [19].

У всех 60 пациентов исходом РЙТ был гипотиреоз. На момент обследования (медиана длительности периода после РЙТ — 7 лет (3; 10 лет)), только у 33 (55%) человек гипотиреоз был компенсирован, у 27 (45%) пациентов (медиана длительности периода после РЙТ — 8 лет (7; 9 лет)) — декомпенсирован, но уровень ТТГ не превышал 10 мкМЕ/мл. Декомпенсация гипотиреоза у 18 (67%) больных была связана с неадекватным режимом и дозой L-тироксина, у 9 (33%) — с отказом от приема L-тироксина или от наблюдения и визитов к врачу (табл. 1).

Статистически значимых отличий по возрасту (р=0,69), полу (χ 2 =0,305; р=0,85); уровню ТТГ (р=0,68); длительности после лечения (H=2,61; р=0,27) и введенной активностью 131 I (H=4,18; р=0,12) между группами выявлено не было.

Всем пациентам с декомпенсированным гипотиреозом проводилась коррекция дозы заместительной терапии тиреоидными гормонами до достижения уровня ТТГ 0,4—4 мкМЕ/мл с последующим контролем и повторной оценкой показателей КЖ, тревоги и депрессии через 6 мес. В зависимости от уровня ТТГ больные были разделены на три группы (табл. 2). В группу контроля были включены 79 человек (41 женщина, 38 мужчин), в возрасте 30—65 лет (медиана 56 лет [50; 64]), без патологии щитовидной железы. Группы отличались по полу, однако различий показателей КЖ между мужчинами и женщинами выявлено не было.

С целью оценки показателей КЖ и психоэмоционального статуса проводилось также изучение анамнеза по сопутствующим заболеваниям, определение показателей тиреоидного статуса и показателей КЖ, уровней тревоги и депрессии. Пациенты с повышением АТ к ТПО не были включены в исследование.

Результаты и обсуждение

В отдаленные сроки (3—10 лет) после однократного введения 131 I (с расчетом удельной активности 150—300 мкКи/г в ткани железы и процента накопления через 24 ч) у 100% больных ДТЗ было достигнуто радикальное излечение тиреотоксикоза.

Как и ожидалось, в группе пациентов с компенсированным гипотиреозом все показатели КЖ были значимо выше, чем в группе с декомпенсированным гипотиреозом. Согласно международным стандартам, клинически значимые различия можно было оценить как умеренные [1]: ФФ — 75 против 55 (p=0,004); РФФ — 80 против 50 (p=0,004); Б — 70 против 50 (p=0,003); ОЗ — 70 против 45 (p=0,001); ЖА — 72,5 против 45 (p=0,003); СФ 75 против 50 (p=0,043); РЭФ — 80 против 55 (p =0,037); психическое здоровье (ПЗ) — 80 против 60 (p=0,05) (рис. 1, а). Рисунок 1. а — показатели качества жизни у пациентов с компенсированным и декомпенсированным гипотиреозом; б — показатели тревоги и депрессии у пациентов с компенсированным и декомпенсированным гипотиреозом. Отмечались значимые отличия и по уровню тревоги (р=0,04) и депрессии (р=0,02), которые свидетельствовали о том, что пациенты с компенсированным гипотиреозом меньше подвержены тревожным и депрессивным расстройствам (см. рис. 1, б). Некоторые авторы [20—22] также считают, что у пациентов с гипотиреозом (независимо от степени компенсации) депрессивные расстройства встречаются чаще, чем в общей популяции.

В настоящее время продолжается дискуссия о целевом уровне ТТГ, однако опубликованы лишь единичные клинические исследования [23, 24], демонстрирующие преимущества поддержания низконормального уровня ТТГ по сравнению с высоконормальным. Мы провели анализ показателей КЖ, тревоги и депрессии у больных с компенсированным гипотиреозом в зависимости от уровня ТТГ: ≤2,5 мкМЕ/мл (1-я группа, низконормальный ТТГ) и >2,5 мкМЕ/мл (2-я группа, высоконормальный ТТГ) (рис. 2). Рисунок 2. а — показатели качества жизни у пациентов с низко- и высоконормальным уровнем ТТГ; б — показатели тревоги и депрессии у пациентов с низко- и высоконормальным уровнем ТТГ. В 1-й группе медианы показателей КЖ по 8 шкалам анкеты SF-36 находились в пределах от 67 (ФФ) до 90 (РФФ, РЭФ). Сумма баллов депрессии по шкале депрессии Бека составила 12 (2; 26), что соответствует легкой депрессии (субдепрессии); сумма баллов ситуативной тревоги — 33,5 (32; 40); личностной тревоги — 37,5 (29; 60), что соответствует умеренному уровню тревожности.

Во 2-й группе с высоконормальным ТТГ (2,6—4,0 мкМЕ/мл) медиана показателей КЖ по 8 шкалам анкеты SF-36 составляла от 55 (ЖА) до 85 (ФФ): ФФ — 67 против 85 (p=0,003); РФФ — 90 против 65 (р=0,04); Б — 80 против 50 (p=0,004); ОЗ — 80 против 60 (p=0,005); ЖА — 72,5 против 55 (p=0,05); СФ 85 против 60 (p=0,003); РЭФ — 90 против 79 (p=0,005); ПЗ — 87,5 против 70 (p=0,05).

Cумма баллов по шкале депрессии Бека составила 13 (1; 30), что также соответствует легкой депрессии; сумма баллов ситуативной тревоги — 42 (34; 45), личностной тревоги — 45 (29; 66), что соответствует высокому уровню тревоги.

Различия показателей между группами отмечались по всем шкалам. При этом в группе с низконормальным ТТГ были выше все показатели КЖ, кроме ФФ, которое в свою очередь было выше в группе с высоконормальным ТТГ; однако углубленный анализ позволяет сделать вывод о том, что достоверность различий по этой шкале сомнительна.

В группе с низконормальным уровнем ТТГ уровень тревоги был статистически значимо ниже. Значимой же разницы в показателях уровня депрессии между группами выявлено не было (р=0,58). Таким образом, в нашем исследовании пациенты с низконормальным уровнем ТТГ имели в основном показатели КЖ выше, а уровень тревоги ниже, чем пациенты с высоконормальным уровнем ТТГ. Это указывает на целесообразность поддержания концентрации ТТГ при заместительной терапии гипотиреоза на низконормальном уровне. Однако необходимы дальнейшие исследования с участием пациентов разного возраста и большего их числа.

Более значима разница в показателях КЖ, тревоги и депрессии между группами пациентов с компенсированным и декомпенсированным гипотиреозом. Значимые различия показателей в группе с низконормальным уровнем ТТГ и декомпенсированным гипотиреозом были выявлены по всем шкалам КЖ и оказались выше в группе с низконормальным уровнем ТТГ, а по уровню тревоги и депрессии были ниже, что соответствует более высокому уровню КЖ. В группе с высоконормальным уровнем ТТГ все показатели, кроме боли (р=0,65), были значимо выше, чем в группе с декомпенсированным гипотиреозом. Уровень депрессии при высоконормальном ТТГ был значимо ниже, хотя по уровню тревоги разницы между группами не было.

После коррекции дозы заместительной терапии и достижения уровня ТТГ в пределах референсных норм у всех пациентов повторно проводилась оценка показателей КЖ, тревоги и депрессии. Сроки компенсации гипотиреоза зависели как от исходного уровня ТТГ, так и от возраста пациента и наличия сопутствующих сердечно-сосудистых заболеваний. В среднем компенсация была достигнута в течение 8±3 нед. Медиана ТТГ с 6,2 снизилась до 3,0 мкМЕ/мл, а медиана дозы L-тироксина составила 125 мкг (75; 150 мкг). При этом медиана показателей КЖ по 8 шкалам анкеты SF-36 составляла от 75 до 80:

ФФ — 55 против 80 (p=0,003); РФФ — 50 против 80 (p=0,003); Б — 50 против 80 (p=0,004); ОЗ — 45 против 75 (p=0,003); ЖА — 45 против 75 (p=0,003);

СФ — 50 против 75 (p=0,004); РЭФ — 55 против 80 (p=0,005); ПЗ — 60 против 80 (p=0,004).

Сумма баллов депрессии составила 10 (9; 17), ситуативной тревоги — 38 (32; 48), личностной тревоги — 40 (40; 45) (рис. 3). Рисунок 3. а — показатели качества жизни у пациентов до и после компенсации гипотиреоза; б — показатели тревоги и депрессии у пациентов до и после компенсации гипотиреозом.

Таким образом, после коррекции дозы заместительной терапии и достижения компенсации гипотиреоза все показатели КЖ стали выше, чем исходно. Значимые различия были выявлены при анализе всех шкал, а также по уровню депрессии. Уровень тревоги снижался незначительно.

После компенсации мы объединили всех пациентов с гипотиреозом (n=60) и сравнили показатели КЖ, уровни тревоги и депрессии с контрольной группой (n=79). Различия были выявлены только по 5 из 8 шкал КЖ, кроме ОЗ, СФ, ПЗ: ФФ — 85 против 95 (p=0,03); РФФ — 85 против 100 (p=0,003); Б — 75 против 100 (p=0,001); ОЗ — 70 против 72 (p=0,049); ЖА — 72,5 против 87,5 (p=0,03); СФ — 70 против 75 (p=0,046); РЭФ — 80 против 100 (p=0,02); ПЗ — 70 против 75 (p=0,045).

Сумма баллов депрессии составила 12 (9; 16) в группе пациентов с компенсированным гипотиреозом и 4 (2; 7) в контрольной группе; ситуативной тревоги — 37,5 (31; 44) и 37 (32; 40) соответственно; личностной тревоги — 38 (30; 44) и 37 (31; 40) соответственно.

Уровни депрессии оказались статистически значимо выше, чем в контрольной группе, а по уровню тревоги не было получено различий. Достижение компенсации гипотиреоза способствовало улучшению показателей КЖ, однако даже при стойкой компенсации КЖ по шкале боли и психоэмоциональный статус пациентов с гипотиреозом были ниже, чем у лиц без патологии ЩЖ.

С помощью вопросов из шкалы боли оценивается интенсивность боли и ее влияние на способность заниматься повседневной деятельностью, включая работу по дому и вне дома. Низкие показатели этой шкалы свидетельствуют о том, что боль значительно ограничивает активность пациента, что, возможно, повышает уровень депрессии. Однако мы предполагаем, что разница в показателях КЖ между группами связана с тем, что в группе гипотиреоза последний был компенсирован в течение только 6 мес. Вероятно, что при более длительной компенсации гипотиреоза показатели КЖ и психоэмоциональный статус пациентов будут еще более приближаться к таковым здоровых людей.

Выводы

1. В отдаленные сроки после РЙТ ДТЗ выявлено у 45% больных с декомпенсированным гипотиреозом, что связано с неадекватностью заместительной терапии.

2. После радикального лечения тиреотоксикоза поддержание уровня ТТГ в пределах низконормальных значений повышает показатели КЖ по сравнению с больными, у которых уровень ТТГ приближен к верхней границе нормы, и тем более с больными с некомпенсированным гипотиреозом.

3. Для достижения наилучших показателей КЖ и психоэмоционального статуса после РЙТ ДТЗ необходимо длительное наблюдение с ежегодным контролем и поддержанием ТТГ, по возможности, в пределах низконормальных значений.

4. Несмотря на статистически значимое повышение показателей КЖ и значимое снижение уровней тревоги и депрессии на фоне адекватной заместительной терапии левотироксином при стойкой компенсации в короткий промежуток времени, КЖ пациентов по некоторым параметрам остается хуже, чем у людей без патологии щитовидной железы.

Участие авторов:

Концепция и дизайн исследования — А.В. Древаль, О.А. Нечаева, Т.Р. Мамедова

Сбор и обработка материала — О.А. Нечаева, Т.Р. Мамедова, П.И. Гарбузов, И.Д. Чих

Статистическая обработка данных — Т.Р. Мамедова, О.А. Нечаева

Написание текста — О.А. Нечаева, Т.Р. Мамедова, П.И. Гарбузов

Редактирование — А.В. Древаль, В.В. Крылов

Конфликт интересов и финансовая заинтересованнгость авторов отсутствуют.

Читайте также: