Верховный суд объяснил как может защитить свои права покупатель сомнительного участка

Обновлено: 17.05.2024

Должник продал имущество до обращения на него взыскания: как действовать кредитору?

Выиграть судебный процесс – задача, безусловно, сложная. Но зачастую гораздо сложнее бывает добиться реального исполнения судебного акта. Недобросовестные должники нередко пытаются сделать взыскание по судебному акту невозможным. Например, отчуждают то имущество, на которое было возможно обращение взыскания. В таких случаях кредитор может использовать несколько инструментов для возврата выведенных активов. Рассмотрим некоторые из них.

Должник может скрыть имущество от взыскания, заключая сделки с дружественными контрагентами. Одним из способов возврата такого имущества является признание такой сделки недействительной как мнимой. Данный способ применим, если иной способ защиты нарушенного права законом не предусмотрен и его защита возможна лишь путем применения последствий недействительности ничтожной сделки.[1]

Высшие судебные инстанции неоднократно указывали, что сделки, заключенные с целью избежать возможного обращения взыскания на принадлежащее должнику имущество, могут быть признаны мнимыми.[2]

Несмотря на то, что кредитор в данном случае не является стороной договора, право оспаривать подобную сделку за ним сохраняется.[3] Это обусловлено тем, что кредитор праве получить удовлетворение своих требований к должнику, в том числе путем обращения взыскания на имущество должника, которое должно направляться на погашение реальных, а не мнимых обязательств.[4]

Согласно п. 1 ст. 181 ГК РФ в случае предъявления иска лицом, не являющимся стороной сделки, течение срока исковой давности по указанным требованиям начинается со дня со дня, когда это лицо узнало или должно было узнать о начале ее исполнения, т.е. значение будет иметь субъективный фактор: момент осведомленности кредитора.

По правилам ст. 170 ГК РФ сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна.

Фиктивность мнимой сделки заключается в том, что у сторон нет цели достигнуть заявленных результатов. Установление факта того, что в намерения сторон на самом деле не входили возникновение, изменение, прекращение гражданских прав и обязанностей, обычно порождаемых такой сделкой, является достаточным основанием для признания сделки ничтожной.[5]

При этом наличие формального исполнения по сделке не препятствует квалификации ее как мнимой.[6] Так, например, должник может заключить договоры купли-продажи с дружественным контрагентом и составить акты о передаче соответствующего имущества, однако контроль над имуществом сохранится за должником. В таком случае суд может признать договор купли-продажи мнимой сделкой.[7] Иногда должник может создать видимость законности владения отчужденной дружественному контрагенту вещи. Например, должник и контрагент могут заключить договор аренды, согласно которому проданная вещь передается должнику за минимальную плату. Данное обстоятельство также может помочь кредитору доказать мнимость сделки.[8]

Следует иметь в виду, что если должник и дружественный ему кредитор для вида осуществили регистрацию перехода права собственности на недвижимое имущество, подлежащее взысканию в пользу кредитора, это не препятствует квалификации такой сделки как ничтожной на основании ст. 170 ГК РФ.[9]

Факт расхождения волеизъявления с волей устанавливается судом путем анализа фактических обстоятельств, подтверждающих реальность намерений сторон. Обстоятельства устанавливаются на основе оценки совокупности согласующихся между собой доказательств. Доказательства, обосновывающие требования и возражения, представляются в суд лицами, участвующими в деле, и суд не вправе уклониться от их оценки (ст. ст. 65, 168, 170 АПК РФ).[10]

Доказать мнимость сделки помогут также следующие обстоятельства:

имущество осталось в месте его первоначального фактического нахождения;
должник сохранил контроль продавца над отчужденной вещью;
экономическая невозможность контрагента покупки спорного имущества;
отсутствие экономической целесообразности в заключении спорной сделки;
невыгодные для продавца условия об отсрочке либо рассрочке платежа и т.д.

Что касается распределения бремени доказывания по данным спорам, доказывание отсутствия у сторон намерения создать соответствующие правовые последствия, в основном, лежит на заявителе (ст. 65 АПК РФ). Однако иногда суды указывают, что доказывание отсутствия такого обстоятельства не может быть возложено исключительно на сторону спора, заявившую о мнимости сделки.[11]

Таким образом, поскольку мнимая сделка никаких правовых последствий не влечет, кредитор сможет обратить взыскание на спорное имущество по обязательствам должника.

Признать сделку по отчуждению имущества должника недействительной можно также и на основании ст. 10 и ст. 168 ГК РФ.

Иногда сделка должника не подпадает под признаки мнимой, поскольку намерение создать соответствующие правовые последствия у сторон имеются. В таком случае кредитор может воспользоваться правилами ГК РФ о недействительности сделки, нарушающей требования закона. При этом, кредитору необходимо будет доказать недобросовестность сторон сделки.

Согласно п. 1 ст. 168 ГК РФ сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта и при этом посягающая на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц, ничтожна, если из закона не следует, что такая сделка оспорима или должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.

Статья 10 ГК РФ предусматривает, что не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

Злоупотребление правом при совершении сделки нарушает запрет, установленный статьей 10 ГК РФ, поэтому такая сделка признается недействительной на основании статей 10 и 168 ГК РФ.

На возможность признания сделки, направленной на сокрытие имущества от взыскания, недействительной на основании статей 10 и 168 ГК РФ указал также Верховный Суд РФ.[12]

Кредитор в таком случае может сослаться на то право (законный интерес), защита которого будет обеспечена в результате оспаривания сделки, а именно: возможность исполнения судебного акта о взыскании.

Так, например, случаи, когда должник в ходе исполнения вступившего в законную силу судебного акта продает все принадлежащее ему недвижимое имущество в отсутствие равенства встречного предоставления, могут быть признаны злоупотреблением правом.[13] В данных обстоятельствах, когда удовлетворение требований кредитора становится невозможным, последний вправе обратиться с заявлением о признании сделки недействительной на основании статей 10 и 168 ГК РФ.

Следует иметь в виду, что, если в отношении должника уже открыто исполнительное производство, то правом оспорить сделку, имеющую собой цель сокрытия имущества от взыскания, наделен и судебный пристав-исполнитель.[14]

Судебный пристав-исполнитель, как и кредитор, имеет законный интерес в признании недействительными подобных сделок должника. Данный интерес обусловлен обязанностью пристава-исполнителя совершить действия, направленные на принуждение должника исполнить судебный акт.

Одним из способов обеспечения интересов кредитора может служить банкротство должника.

Данный способ применим в случае, если размер требований кредитора превышает триста тысяч рублей, и должник не исполняет обязательства более трех месяцев[15].

В таком случае при условии предварительного опубликования соответствующего намерения на ЕФРСБ, кредитор вправе обратиться в арбитражный суд с заявлением о признании должника банкротом.

Конечно, данный способ сопряжен с множество минусов, главные их которых – это длительность банкротных процедур и возможное участие иных кредиторов, совокупный размер требований которых не позволит рассчитывать на адекватное погашение долга.

Однако банкротство должника позволяет кредитору воспользоваться многими механизмами, недоступными в условиях ординарных правоотношений.

Так, одним из механизмов возврата имущества должника для последующего погашения требований кредитора может стать оспаривание сделок должника-банкрота. Помимо общих оснований для оспаривания сделок (ст. 10, ст. 168 ГК РФ), кредитор может воспользоваться нормами ст. 61.2, 61.3 Закона о банкротстве. Кредитор может оспорить подозрительные сделки должника, а также сделки, совершенные с предпочтением. При успешном использовании данных институтов, имущество, принадлежащее должнику, вернется в конкурсную массу, а требования кредитора впоследствии будут удовлетворены.

Кредитор может оспорить:

Подозрительную сделку с неравноценным встречным исполнением (п. 1 ст. 61.2 Закона о банкротстве).

Неравноценными признаются сделки, цены которых существенно отличаются от цен, устанавливаемых в аналогичных обстоятельствах, а также сделки, цена которых не соответствует рыночным ценам.

Подозрительную сделку, совершенную в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов (п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве).

Под таким вредом понимается уменьшение стоимости или размера имущества должника и/или увеличение размера имущественных требований к должнику, а также иные последствия совершенных должником сделок или юридически значимых действий, приводящие к полной или частичной утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счет его имущества.

Сделку, влекущую за собой оказание предпочтения одному из кредиторов перед другими кредиторами (ст. 61.3 Закона о банкротстве).

А) Часто встречаются случаи, когда должник в целях сокрытия имущества от взыскания отчуждает имущество дружественному контрагенту по существенно заниженной цене. В таком случае сделку можно признать недействительной как неравноценную.

Неравноценные сделки могут быть признаны недействительными в случае совершения их в течение одного года до принятия заявления о признании банкротом или после принятия указанного заявления.

В случае оспаривания неравноценной сделки, предметом которой является недвижимое имущество, для определения периода подозрительности правовое значение имеет момент государственной регистрации перехода права собственности на объект недвижимости, а не дата заключения договора.[16]

Для того чтобы оспорить неравноценную сделку при банкротстве достаточно двух условий: соответствия периоду подозрительности в один год и неравноценного встречного исполнения обязательств другой стороной сделки.

Таким образом, для кредитора оспаривание неравноценной сделки не грозит особыми сложностями в доказывании и является эффективным инструментом для удовлетворения своих требований.

Б) Если должник совершил сделку лишь для сокрытия имущества от обращения взыскания, то есть в целях причинения вреда имущественным правам кредитора, то такая сделка может быть оспорена по п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве.[17] Оспорить сделку можно, если она совершена в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом.

При этом сделка будет признана недействительной, если другая сторона сделки знала о противоправной цели должника к моменту совершения сделки. Такое знание предполагается, если сторона сделки признана заинтересованным лицом либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника, либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника. В данном случае осведомленность стороны можно подтвердить публикацией соответствующих сведений на ЕФРСБ: если не доказано иное, любое лицо должно было знать о том, что введена соответствующая процедура банкротства, а значит, и о том, что должник имеет признаки неплатежеспособности.[18]

Кредитору при оспаривании сделок для успешного возврата имущества, подлежащего взысканию, следует обезопасить себя от возможного последующего отчуждения спорного имущества по цепочке сделок.

Для достижения указанной цели кредитор может обратиться в суд с заявлением о принятии обеспечительных мер. Обеспечительные меры принимаются в случаях, когда непринятие этих мер может затруднить или сделать невозможным исполнение судебного акта, а также в целях предотвращения причинения значительного ущерба заявителю (ч. 2 ст. 90 АПК РФ). Перечень обеспечительных мер открытый. Кредитор, к примеру, может ходатайствовать перед судом о запрещении должнику совершать сделки с предметом спора, о наложении ареста на денежные средства должника, о передаче спорного имущества на хранение третьему лицу. Однако статистика удовлетворения ходатайств о принятии арбитражными судами обеспечительных мер неутешительная. Согласно данным Судебного департамента при Верховном Суде РФ за 2017 г. удовлетворено менее трети заявлений о принятии обеспечительных мер.[19]

Еще одним инструментом для недопущения перепродажи спорного имущества по цепочке сделок является внесение записей в Росреестр. В случае, когда речь идет о недвижимости, кредитор, к примеру, может принять меры для внесения в Росреестр записи о том, что объект недвижимого имущества находится в споре. В дальнейшем это может помочь в доказывании недобросовестности контрагентов по сделке.

Таким образом, продажа должником имущества не делает взыскание невозможным. Законодательство предусматривает различные способы возврата имущества кредитору. Выбор конкретного способа зависит от того, каким именно образом должник скрыл имущество от взыскания, а также от задач, преследуемых кредитором.

[2] Определение Верховного Суда РФ от 05.06.2012 по делу N 11-КГ12-3, Постановление Президиума ВАС РФ от 22.03.2012 N 6136/11 по делу N А60-29137/2010-С5

[4] Постановление ФАС Московского округа от 10.05.2007, 17.05.2007 N КГ-А40/3784-07 по делу N А40-78420/06-10-154

[5] Определение Верховного Суда РФ от 25.07.2016 по делу N 305-ЭС16-2411, А41-48518/2014

[7] Постановление Президиума ВАС РФ от 22.03.2012 N 6136/11 по делу N А60-29137/2010-С5

[8] Постановление Арбитражного суда Волго-Вятского округа от 13.11.2017 N Ф01-4713/2017 по делу N А29-11781/2016

[10] Определение Верховного Суда РФ от 25.07.2016 по делу N 305-ЭС16-2411, А41-48518/2014

[11] Постановление Арбитражного суда Северо-Западного округа от 18.11.2015 N Ф07-1577/2015 по делу N А56-21676/2014, Постановление Арбитражного суда Московского округа от 05.07.2016 N Ф05-8607/2016 по делу N А40-134904/2015, Постановление Арбитражного суда Северо-Западного округа от 25.07.2017 N Ф07-6316/2017, Ф07-6318/2017 по делу N А56-19356/2014

[14] Определение Верховного Суда РФ от 18.04.2017 № 77-КГ17-7

[15] П. 2 ст. 3, п. 2 ст. 6 Закона о банкротстве

[16] Определение Верховного Суда РФ от 11.01.2017 № 309-ЭС16-13732(2) по делу N А71-83/2014

[17] Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 22.12.2016 N Ф09-10866/16 по делу N А07-22918/2015

Обстоятельства дела

Суды отказались признавать за Виктором Волковым право собственности в силу приобретательной давности. Главное основание для отказа заключалось в том, что он недобросовестен, так не мог не знать, что не приобрел право собственности на спорный участок. Они сослались на п. 15 постановления Пленумов Верховного и Высшего арбитражного судов № 10/22, называющий добросовестным того, кто, получая владение, не знал и не должен был знать об отсутствии основания возникновения у него права собственности.

Что сказал Конституционный суд

Таков выявленный конституционно-правовой смысл ст. 234 ГК, и применять правила о приобретательной давности (ст. 234 ГК) следует впредь с учетом этого разъяснения.

Как видно, КС сформулировал резолютивную часть достаточно аккуратно. Он ответил на вопрос, можно ли определенные обстоятельства считать основанием для вывода о недобросовестности владельца.

Кажется поэтому, что сфера применения правовой позиции КС достаточно узка. Но было бы заблуждением считать так, ведь чтобы прийти к своему выводу КС пришлось в целом широко интерпретировать добросовестность, опираясь на несколько важных тезисов о задачах приобретательной давности. Разберу их по очереди и прокомментирую.

Приобретательная давность защищает публично-правовые интересы

Такое понимание приобретательной давности, судя по всему (КС прямо это не говорит), должно оправдывать ее широкое применение.

Мне этот подход кажется сомнительным. Нельзя сказать, что в ситуации, рассмотренной КС, существовала правовая неопределенность. Напротив, все было достаточно ясно: собственником вещи был муниципалитет. Это же будет справедливым для всех ситуаций, когда известно, кому принадлежит вещь, находящаяся в давностном владении.

Еще сомнительнее тезис о защите с помощью приобретательной давности фискальных интересов. Если известен действующий собственник, то бюджет никак не пострадает, ведь платить налоги должен он. Ну а если этот собственник — публичное образование (как в этом деле), то применение против него приобретательной давности не защищает фискальные интересы, а, напротив, угрожает им!

В общем, объяснить широкое применение приобретательной давности публичными интересами довольно сложно, если истинный собственник имущества известен.

Добросовестность при давностном владении шире, чем добросовестность при виндикации

Это различие КС объясняет двумя соображениями. Первое связано как раз с тем, что приобретательная давность защищает публичные интересы, а виндикация — только частные (что само по себе сомнительно, но не буду здесь на этом останавливаться). Второе соображение связано с элементом срока. Статья 302 ГК говорит о защите добросовестного приобретателя. Здесь, по определению, добросовестность должна устанавливаться в момент приобретения. Давностное владение — это длящееся состояние, при котором собственник пассивен, а потому к добросовестности следует подходить более гибко.

Отсюда следует, что добросовестность может пониматься не только как незнание об отсутствии права у отчуждателя, что следует из ст. 302 ГК, но и как поведение владельца в течение давностного срока.

Опасность этого тезиса я вижу в том, что он позволяет заменить достаточно определенное понятие добросовестности менее определенным, при этом нарушая содержательную связь между двумя нормами закона (ст. 302 и 234 ГК). Более того, этот тезис создает риск ограничительного применения правил о приобретательной давности.

Остановлюсь на этих вопросах чуть подробнее.

Почему выявление добросовестности через поведение владельца мне кажется неопределенным? Ответ достаточно прост: потому что нет ясных критериев такого поведения. Сам КС не пытается их толком сформулировать (об этом чуть ниже). По сути, в резолютивной части он дает только отрицательный ответ, говоря, какие обстоятельства не свидетельствуют о недобросовестности. Отрицательные характеристики не могут определять понятие. В итоге получится, что каждый будет понимать добросовестность по-своему. Владельцы будут идти в суд, надеясь, что получат право собственности по давности владения. Судьи будут руководствоваться какими-то своими критериями. Споры будут продолжаться до бесконечности, и, похоже, Верховному и Конституционному судам придется еще не раз отвечать на обращения истцов, которым отказали в применении ст. 234 ГК. По сути, этим разъяснением КС как раз подорвал ту ценность, о которой он не раз говорил в постановлении, — правовую определенность.

Этой проблемы позволял избежать подход, заложенный в Постановлении № 10/22, приравнивающий добросовестность для защиты от виндикации и добросовестность для приобретательной давности. Таким образом, он гарантировал, что требование добросовестности не будет применяться слишком широко, и при этом не нарушал связь между ст. 302 и 234 ГК.

Добросовестность для приобретательной давности — это забота об имуществе и ненарушение прав иных лиц

В резолютивной части постановления КС говорит лишь о фактах, которые не могут быть основанием для вывода о недобросовестности. Это опасный подход, так как он не дает положительных ориентиров для практики. Судам говорят: если владелец знает о том, что не стал собственником по сделке, то это не повод считать его недобросовестным. Означает ли это, что его можно считать добросовестным? Тоже нет! Так кого считать в таком случае добросовестным? Некоторые подсказки можно найти в мотивировочной части постановления КС.

КС с одобрением ссылается на ряд определений гражданской коллегии ВС, в которых добросовестными признаются владельцы, длительное время обладающие вещью, заботящиеся о ней, несущие на нее расходы и не нарушающие при этом ничьих прав. Видимо, они должны наполнять новую добросовестность некоторым содержанием, очерчивая ее границы. Присмотримся к этим критериям внимательнее.

Но главное — а не стоит ли применить этот критерий заботы и к тем добросовестным владельцам, которые не знали, что собственниками не являются, т.е. к тем, кто был субъективно добросовестным при получении имущества? Уверен, что многие судьи не устоят перед таким соблазном, особенно если речь будет идти о публичной собственности. Вполне вероятно, что забота будет интерпретирована ими как существенные вложения в имущество и, таким образом, публичная собственность будет защищена от перехода в частные руки.

Я вижу две проблемы в таком рассуждении.

Во-первых, оно сужает понимание неправомерных действий. Вполне естественным мне кажется считать неправомерным любое использование чужого имущества без согласия его собственника. С точки зрения КС, это не так. Мои действия не будут нарушать право собственника, если он в течение какого-то времени не протестует против них. В течение какого времени — это неясно. Возможно, в течение срока исковой давности? Но как тогда быть, если собственник заявил иск, а ответчик на исковую давность не ссылается? Может ли суд отказать в иске, посчитав, что ответчик не нарушал право собственника, потому что последний долго не проявлял интереса к имуществу? Нет нарушения права, нет и права на иск! А как быть с негаторным иском, для которого нет исковой давности?

Во-вторых, получается, вывод о добросовестности давностного владельца будет зависеть не только от его действий, но и от действий собственника недвижимости. Ведь если собственник проявляет какой-то интерес к своему имуществу, например зарегистрировал право на него по истечении исковой давности, то владелец будет нарушать его право, а потому не должен считаться добросовестным. Учет поведения собственника после утраты им владения, на мой взгляд, противоречит самой идее приобретательной давности как способа приобретения права собственности, основанного на факте длительного владения, т.е. на действиях приобретателя.

Как можно было бы поступить Конституционному суду

Вместо расширения понятия добросовестности КС мог сделать то, с чем согласилось бы большинство комментаторов: признать ст. 234 ГК неконституционной в той мере, в которой она не позволяет стать собственником недобросовестному владельцу, каковым и был Виктор Волков. Такая позиция КС вынудила бы внести, наконец, в эту статью поправки, допускающие недобросовестное давностное владение. Этим бы КС сослужил бОльшую службу правовой определенности, о ценности которой он несколько раз высказывался в постановлении.

Еще один вариант предлагал Константин Скловский в своей статье: дать такому владельцу по сделке иск о признании за ним права, конвалидирующий недостатки формы сделки. Об этом он писал в своей статье, размещенной на Закон.ру.

Какие тезисы из мотивировочной части постановления надо поддержать

Этот пункт очень важен, так как тезисы могут ускользнуть от внимания судов. Поэтому считаю необходимым их выделить.

1. Если собственнику отказали в иске по ст. 302 ГК, то добросовестный приобретатель становится собственником. Причем, неважно, идет ли речь о недвижимом или движимом имуществе. Эта позиция уже есть в Постановлении № 10/22, но важно, что она прозвучала и от КС.

2. Презумпция государственной собственности на землю не означает недобросовестности всех владельцев публичных участков. КС обосновывает эту идею через равенство публичных и частных субъектов гражданского права. Если мы допускаем приобретение по давности участков, от которых фактически отказался частный собственник, то так же следует поступать и в отношении участков, принадлежащих публичным образованиям.

Актуально ли постановление Конституционного суда сейчас

КС высказал свою позицию в отношении приобретательной давности, которая истекла до начала этого года. Он подчеркивает в постановлении, что законодательство не содержит определения добросовестности для приобретательной давности. В этом году такое определение появилось в п. 6 ст. 8.1 ГК:

В связи с этим между Романом Бевзенко и Андреем Рыбаловым уже возник спор о том, применима ли новая позиция КС к давностному владению, которое продолжается после начала 2020 года? Андрей Рыбалов считает, что п. 6 ст. 8.1 ГК говорит только о частной ситуации и не исключает иное понимание добросовестности в других случаях (см. здесь).

Соглашусь с тем, что такое толкование возможно. Другой вопрос, является ли оно правильным? По уже изложенным причинам я в этом сомневаюсь. Думаю, что вернее было бы признать остальных владельцев недобросовестными и дать им возможность стать собственниками в силу приобретательной давности.

Покупателям квартир, которые, приобретая жилье, ничего не знали про его проблемное прошлое, очень может пригодиться интересное решение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда РФ. Оно защищает права добросовестных приобретателей квартир. В последние годы, судя по судебной статистике, подобные споры стали весьма актуальными.

В этом споре чиновники стали судиться с гражданкой, которая оформила на себя муниципальную квартиру матери, после ее смерти. Дочь приватизировала жилье и продала. Но чиновники, которые внимательно следят за подобным жильем, поставили под сомнение законность действий дочери. А соответственно, по цепочке, и нового хозяина этой квартиры.

Но все по порядку. После смерти хозяйки однокомнатной квартиры ее дочь переписала жилье на себя. При оформлении гражданка объяснила, что они с матерью жили вместе. Нотариус все, что положено, сделал. И через какое-то время новая собственница материнскую квартиру продала. Прошло время, и чиновники местного департамента имущества подготовили и отнесли в суд иск к дочери умершей хозяйки квартиры.

В исковом было сказано, что дочь в этой квартире на самом деле не жила и вообще не доказала принятие наследства. Поэтому квартира является выморочным имуществом. Чиновники просили признать недействительным свидетельство о праве на наследство, забрать квартиру и выселить жильцов.

Но чиновники в суде проиграли. Суд решил, что дочка является наследницей первой очереди, а сами чиновники вовремя не зарегистрировали право на выморочное имущество. Новый хозяин квартиры - вообще добросовестный приобретатель, который вел себя при покупке правильно и проверил все по ЕГРН.

Чиновники оспорили отказ в городском суде и там нашли понимание. Решение райсуда было отменено, и апелляция приняла новое решение. По нему, как и просили чиновники, было отменено свидетельство о праве на наследство дочери, а продажа "однушки" признана незаконной. Ну а квартира должна отойти городу. Нового жильца решено - выселить.

Заявления нового хозяина, что он перед покупкой все тщательно проверил и квартира была "чистой", апелляция не услышала.

В решении горсуда сказано, что новый собственник должен был проверить целый список обстоятельств и документов. К примеру, свидетельство о рождении продавщицы жилья, выяснить, почему она долго не оформляла право собственности, а через месяц после оформления продала квартиру. Горсуд даже заявил, что покупателю надо было проверить копию паспорта продавщицы и если бы он это сделал, то увидел бы, что прежняя хозяйка несколько раз меняла паспорт. По мнению горсуда, если бы новый хозяин все это проверил, то не попал бы в такую ситуацию.

В общем, городской суд предъявил новому собственнику квартиры такие требования, которые сделали бы покупку жилья просто невозможной. Так, покупатель, по мнению апелляции, должен был проверить действия нотариуса по выдаче свидетельства о праве на наследство. На это заявление Верховный суд отреагировал так - это, сказал он, с одной стороны, практически подрывает смысл существования нотариата как специального института, предназначенного для проверки этих обстоятельств. Тем более что нотариальные акты должны приниматься всеми как юридически достоверные. А с другой - требует от покупателя практически невозможного: проверки того, о чем у него нет никакой информации.

В итоге Верховный суд разъяснил, что входит в понятие "должная осмотрительность" при покупке жилья. По мнению Судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда РФ, когда чиновники не оформляют выморочное имущество вовремя, то они создают предпосылки к его утрате, в том числе в результате противоправных действий третьих лиц, сказано в решении Верховного суда.

Вот что заявила высокая судебная инстанция о добросовестности приобретателя. Суд напомнил о статье 302 Гражданского кодекса. По ней собственник может истребовать имущество у добросовестного приобретателя, когда оно выбыло из владения собственника помимо его воли. Кстати, эта статья уже обсуждалась в Конституционном суде, напомнил Верховный суд, и Конституционный суд признал ее частичную неконституционность.

Конституционный суд указал, что имущественный департамент не может ссылаться на то, что выморочное имущество выбыло из его владения помимо его воли, если город слишком долго не интересовался судьбой этого имущества, а добросовестный покупатель полагался на данные Единого госреестра.

В нашем случае ситуация аналогичная: чиновники вовремя не предприняли никаких действий, чтобы оформить жилье, говорится в определении Судебной коллегии по гражданским делам. Верховный суд отправил дело на новое рассмотрение.

рассмотрела в открытом судебном заседании дело по иску Толкачева В Б к Кузнецовой Е В об установлении границы земельного участка, истребовании имущества из чужого незаконного владения, переносе забора по кассационной жалобе Толкачева В Б на решение Железнодорожного районного суда г. Хабаровска от 10 сентября 2014 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Хабаровского краевого суда от 12 декабря 2014 г.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Горшкова ВВ., выслушав Кузнецову ЕВ., возражавшую против удовлетворения жалобы, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации

Толкачев В.Б. обратился в суд с иском к Кузнецовой Е В . об установлении смежной границы земельного участка № расположенного по ул. (кадастровый номер ), с участком № , расположенным на той же улице (кадастровый номер),

истребовании у Кузнецовой Е В . части земельного участка, которая удерживается ответчиком в связи с фактическим смещением границы принадлежащего ей земельного участка в сторону земельного участка истца вглубь на расстояние м от смежной границы, обязании ответчика демонтировать и перенести забор в сторону принадлежащего ей земельного участка вглубь на расстояние м от смежной границы между указанными земельными участками.

Решением Железнодорожного районного суда г. Хабаровска от 10 сентября 2014 г., оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Хабаровского краевого суда от 12 декабря 2014 г., иск удовлетворен частично.

В кассационной жалобе поставлен вопрос о ее передаче с делом для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации для отмены состоявшихся судебных постановлений.

Определением судьи Верховного Суда Российской Федерации Горшкова В В . от 19 октября 2015 г. кассационная жалоба с делом переданы для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации.

Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе, возражения на нее, Судебная коллегия находит, что имеются основания, предусмотренные ст. 387 ГПК Российской Федерации для отмены состоявшихся судебных постановлений в кассационном порядке.

Разрешая спор, суд исходил из того, что стороны являются смежными землепользователями, при этом Толкачев В.Б. является собственником земельного участка с кадастровым номером расположенного по адресу: г. , а Кузнецова Е.В. - собственником соседнего земельного участка с кадастровым номером , расположенного по адресу:

Определяя границы смежных земельных участков, суд руководствовался заключением кадастрового инженера, установившим точки с координатами, по которым данная граница проходит.

Суд также отказал в удовлетворении исковых требований о сносе забора, поскольку пришел к выводу, что данный забор проходит по границе участка ответчика, оснований для возложения на Кузнецову Е.В. обязанности по его переносу не имеется.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации находит, что состоявшиеся судебные постановления приняты с нарушением норм действующего законодательства и согласиться с ними нельзя по следующим основаниям.

Первоначально судом по иску Толкачева В.Б. было вынесено заочное решение от 3 марта 2014 г., которым исковые требования удовлетворены в полном объеме, однако впоследствии дело было вновь рассмотрено судом по существу с вынесением решения от 10 сентября 2014 г.

27 мая 2014 г. в Железнодорожный районный суд г. Хабаровска поступило заявление Кузнецовой Е.В. об отмене заочного решения от 3 марта 2014 г., рассмотрение которого в судебном заседании назначено на 9 июня 2014 г. в 15 час. 00 мин. Сведения об извещении сторон о данном судебном заседании в деле отсутствуют.

Согласно протоколу судебного заседания Железнодорожного районного суда г. Хабаровска от 9 июня 2014 г. в 15 час. 00 мин. открыто судебное заседание по рассмотрению заявления Кузнецовой Е.В. об отмене заочного решения. В судебном заседании участвовала Кузнецова Е.В которая свое заявление поддержала, суд удалился в совещательную комнату по выходу из которой огласил определение об отмене заочного решения.

При этом определение суда от 9 июня 2014 г. об отмене заочного решения в материалах дела отсутствует.

В судебном заседании 21 августа 2014 г. продолжено рассмотрение дела по существу, после заслушивания объяснений ответчика разбирательство дела отложено на 10 сентября 2014 г. 10 час. 10 мин. в связи с неявкой истца.

При этом после протокола судебного заседания от 21 августа 2014 г. в дело подшито определение суда от 21 августа 2014 г. об отмене заочного решения Железнодорожного районного суда г. Хабаровска от 3 марта 2014 г из содержания которого следует, что данный вопрос рассмотрен в судебном заседании с заслушиванием сторон. Согласно данному определению производство по делу возобновлено и дело назначено к слушанию на 10 сентября 2014 г. 10 час. 00 мин.

В судебном заседании от 10 сентября 2014 г. дело рассмотрено Железнодорожным районным судом г. Хабаровска по существу и вынесено решение суда от 10 сентября 2014 г., которое обжалуется Толкачевым В.Б.

Согласно ст. 240 ГПК Российской Федерации заявление об отмене заочного решения суда рассматривается судом в судебном заседании в течение десяти дней со дня его поступления в суд. Неявка лиц, участвующих в деле и извещенных о времени и месте судебного заседания, не препятствует рассмотрению заявления.

В ст. 241 ГПК Российской Федерации установлено, что суд, рассмотрев заявление об отмене заочного решения суда, выносит определение об отказе в удовлетворении заявления или об отмене заочного решения суда и о возобновлении рассмотрения дела по существу в том же или ином составе судей.

Определение суда от 9 июня 2014 г. об отмене заочного решения которое согласно протоколу судебного заседания было вынесено судом и оглашено в указанную дату, в деле отсутствует.

Таким образом, с 9 июня 2014 г. суд возобновил производство по делу и приступил к рассмотрению иска Толкачева В.Б. по существу без процессуальных оснований, к которым относится наличие определения об отмене заочного решения.

Определение об отмене заочного решения датировано только 21 августа 2014 г.

Поскольку на момент совершения судом процессуальных действий основания для их совершения отсутствовали (не было отменено заочное решение и производство по делу не могло быть возобновлено), собранные в этот период по делу доказательства не могли учитываться судом при вынесении решения 10 сентября 2014 г.

В силу ст. 228 ГПК Российской Федерации в ходе каждого судебного заседания суда первой инстанции, а также при совершении вне судебного заседания каждого отдельного процессуального действия составляется протокол.

Протокол судебного заседания или совершенного вне судебного заседания отдельного процессуального действия должен отражать все существенные сведения о разбирательстве дела или совершении отдельного процессуального действия (ч. 1 ст. 229 ГПК Российской Федерации).

Из протокола судебного заседания от 21 августа 2014 г. не усматривается, что вопрос об отмене заочного решения рассматривался судом в данном судебном заседании, согласно имеющемуся протоколу от указанной даты суд рассматривал иск Толкачева В.Б. по существу.

Согласно ч. 2 ст. 61 ГПК Российской Федерации обстоятельства установленные вступившим в законную силу судебным постановлением по ранее рассмотренному делу, обязательны для суда. Указанные обстоятельства не доказываются вновь и не подлежат оспариванию при рассмотрении другого дела, в котором участвуют те же лица.

Решением Железнодорожного районного суда г. Хабаровска от 27 июня 2013 г., вступившим в законную силу 18 сентября 2013 г., отказано в удовлетворении иска Толкачева В.Б. к Кузнецовой Е.В. об обязании подписать акт согласования местоположения границ земельного участка и в удовлетворении встречного иска Кузнецовой Е.В. к Толкачеву В.Б. об установлении смежной границы между земельными участками по фактически существующему забору, обязании подписать акт согласования местоположения границ земельного участка.

Данным решением установлено, что фактически существующая между участками сторон граница проходит по забору, однако это не соответствует правоустанавливающим документам. Из этих документов следует, что граница земельного участка, принадлежащего Кузнецовой ЕВ расположенного по ул. , смещена на м в сторону земельного участка, принадлежащего Толкачеву В.Б., расположенного по ул. ,.

В результате смещения границы произошло уменьшение фактической площади земельного участка истца с м 2 до м2.

При вынесении решения от 10 сентября 2014 г. Железнодорожный районный суд г. Хабаровска не признал обязательными обстоятельства установленные решением суда от 27 июня 2013 г., поскольку после вынесения указанного решения ответчик поставила свой земельный участок на кадастровый учет по результатам межевания, согласно которым граница проходит по забору.

Между тем, проведенное по заказу ответчика межевание без согласования смежной границы с истцом не могло изменить как правоустанавливающие документы на земельные участки, так и фактическое расположение земельных участков на местности. В этой связи обстоятельства, установленные судом в решении от 27 июня 2013 г подлежали учету при рассмотрении настоящего дела в соответствии с положениями ч. 2 ст. 61 ГПК Российской Федерации.

Кроме того, Толкачев В.Б. просил суд установить границы его земельного участка по координатам, указанным в его исковом заявлении однако суд, разрешая спор, установил данную границу по координатам указанным в возражениях ответчика. При таких обстоятельствах исковые требования Толкачева В.Б. удовлетворены не были, хотя в резолютивной части решения суда содержалось указание об их частичном удовлетворении.

Судом также допущено существенное нарушение норм материального права.

Выводы суда о соответствии закону действий кадастрового инженера Б проводившей работы по межеванию по заказу Кузнецовой Е.В., не соответствуют нормам материального права.

Решением Железнодорожного районного суда г. Хабаровска от 27 июня 2013 г. установлен тот факт, что земельные участки сторон являются смежными.

При проведении межевания кадастровым инженером Б устанавливались границы земельного участка на местности (граница установлена по фактическому землепользованию), при этом заказчик работ Кузнецова Е.В. и кадастровый инженер Б ранее проводившая судебную землеустроительную экспертизу по делу, по которому Железнодорожным районным судом г. Хабаровска вынесено решение от 27 июня 2013 г., знали о наличии смежного сособственника Толкачева В.Б однако мер по согласованию с ним смежной границы предпринято не было.

В ходе межевания кадастровый инженер Б установила границу земельного участка Кузнецовой Е.В. по фактическому землепользованию при этом, проводя ранее землеустроительную экспертизу по делу рассмотренному Железнодорожным районным судом г. Хабаровска 27 июня 2013 г., не могла не знать, что фактическая граница земельного участка проходящая по забору, не соответствует правоустанавливающим документам.

Отсутствие согласования границ земельного участка ответчика с истцом может свидетельствовать о недействительности результатов межевания земельного участка Кузнецовой Е.В. При этом оценку данному обстоятельству суд вправе дать при рассмотрении спора об установлении границ, что не требует самостоятельного оспаривания истцом землеустроительного дела, либо действий кадастрового инженера Заявленные истцом требования находятся в рамках такого способа защиты как восстановление положения, существовавшего до нарушения права на земельный участок, и пресечение действий, нарушающих право на земельный участок или создающих угрозу его нарушения (ст. 60 Земельного кодекса Российской Федерации).

Допущенные судом нарушения норм материального и процессуального права являются существенными и непреодолимыми, в связи с чем могут быть исправлены только посредством отмены судебных постановлений.

На основании изложенного и руководствуясь ст. 387, 388, 390 ГПК Российской Федерации, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации

Читайте также: