В чем проявляется взаимодействие конституционного уставного суда с органами власти субъекта рф

Обновлено: 14.05.2024

Предельно конкретно и акцентированно на эту тему глава государства высказался еще в конце декабря 2019 года в ходе встречи с руководством палат Федерального Собрания Российской Федерации:

Некоторые юристы, поддерживая экспансию государства (в лице органов государственной власти) в решении общегосударственных проблем на уровне местного самоуправления, отмечают, что поспешный, неподготовленный перенос решений социальных вопросов на муниципальный уровень, фактический отказ государства от их реализации, экономическая несостоятельность местных властей привели к кризисному положению в большинстве муниципальных образований.

Изложенную позицию Конституционного Суда Российской Федерации о единстве системы публичной власти ошибочно считать конъюнктурной, ибо она исчерпывающим образом раскрывается через ранее высказанные главной конституционной инстанцией выводы по смежным вопросам. Приведу некоторые из постулируемых Конституционным Судом умозаключений в подтверждение того, что местное самоуправление является неотъемлемой частью общей федеративной архитектуры российского государства (именно на федеративную природу государства и народовластие очевидно намекает КС РФ говоря о базовых конституционно-правовых характеристиках Российского государства):

Судья Конституционного Суда РФ Н.С. Бондарь ранее также верно подметил, что в сознании граждан, как свидетельствуют социологические исследования, муниципальная власть воспринимается во многом как власть государственная.С этим действительно трудно спорить, учитывая еще советскую традицию трехуровневой системы государственного управления. При этом отсутствие сколь-нибудь осязаемого признака выделения муниципальной публичной власти из общей управленческой архитектуры в глазах рядового гражданина сопровождается определенным формализованным политесом со стороны органов государственной власти во взаимодействии с местными органами власти. Со всей очевидностью наблюдается фактическое сращивание и вертикализация публичной власти.

Завершил этот процесс конституционный законодатель, исключив из Конституции поселенческий принцип территориальной организации местного самоуправления, к которому апеллировали критики повсеместных муниципальных реформ.Таким образом, теперь на территориях, где местное самоуправление организовано в одноуровневом формате единая система публичной власти действительно может быть оформлена в виде трехступенчатой управленческой системы. Там же, где сохраняется поселенческий принцип и сохраняются муниципальные районы организация публичной власти на местном уровне разветвляется.

В ходе обсуждения конституционных поправок с треском ломались копья вокруг статьи 12 Конституции Российской Федерации, которая корреспондирует статье 4 Европейской хартии местного самоуправления – в Российской Федерации признается и гарантируется местное самоуправление. Местное самоуправление в пределах своих полномочий самостоятельно. Органы местного самоуправления не входят в систему органов государственной власти.

И в этом смысле также стоит обратиться к сложившейся системе неимперативных отношений муниципальной власти и власти государственной, которые очевидно упрочатся в рамках единой системы публичной власти. В первую очередь речь идет о практике участия органов государственной власти в формировании органов местного самоуправления, а также передачи отдельных государственных полномочий органам местного самоуправления. Учитывая, что в развитие конституционных положений о единстве системы власти государственной (часть 3 статьи 5 Конституции РФ), и единстве системы исполнительной власти (часть 2 статьи 77 Конституции РФ) существует обширная практика согласования высшим должностным лицом субъекта Российской Федерации с федеральными органами власти кандидатур на должность руководителей отраслевых государственных органов субъектов Российской Федерации,[1] при внесении изменений в федеральное законодательство, направленных на установление правовых основ организации единой системы публичной власти вполне стоит ожидать углубления неимперативных форм взаимодействия, в том числе речь может идти о внедрении практики согласования с органами государственной власти субъектов Российской Федерации кандидатур для назначения должностных лиц местного самоуправления в отраслевые органы муниципальной власти.

К слову о законодательном развитии конституционной новеллы о единой системе публичной власти стоит выделить несколько обсуждаемых среди юристов идей.

В данном контексте в первую очередь следует обратить внимание на существующий разрозненный массив полномочий органов публичной власти разного уровня. К этой проблеме неоднократно обращались в российском парламенте, обсуждая на разных площадках целесообразность инвентаризации полномочий органов местного самоуправления, в том числе в целях обеспечения бюджетной сбалансированности. Теперь эта проблема во весь рост становится перед законодателем в рамках подготовки законодательства о единой системе публичной власти. Поэтому необходимо пересмотреть полномочия, механизм их делегирования между уровнями публичной власти в рамках проработки единой системы публичной власти (собственно эта идея вытекает из комплексного подхода к возможному развитию поправок к статье 132 Конституции Российской Федерации).

Стоит ожидать введения новых форм административного контроля за деятельностью органов местного самоуправления. Упомянутая Европейская хартия местного самоуправления допускает в частности контроль, осуществляемый вышестоящими органами власти, за целесообразностью задач, выполнение которых поручено органам местного самоуправления.

Для наиболее эффективного решения задач в интересах населения, проживающего на соответствующей территории, возможно стоит расширить охват территории деятельности региональных органов государственной власти посредством создания их территориальных органов в муниципальных образованиях (межмуниципальных или муниципальных структурных подразделений), т.к. в настоящее время территориальные подразделения федеральных органов государственной власти в регионах или органы государственной власти субъектов Российской Федерации находятся, как правило, в административных центрах субъектов Российской Федерации. При том в силу разграничения полномочий между уровнями власти, обеспечить реализацию, например полномочий регионального уровня на отдельно взятой территории муниципального образования, даже профильные подразделения местных администраций не могут. В качестве альтернативы можно также рассмотреть институт муниципальных или межмуниципальных представителей профильных органов государственной власти.

Согласно пункту е5 статьи 83 Конституции Российской Федерации Президент Российской Федерации в целях обеспечения согласованного функционирования и взаимодействия органов публичной власти формирует Государственный Совет Российской Федерации (ссылка на подробный материал о Госсовете здесь). Поэтому именно на этот президентский орган по всей видимости ляжет основная задача по координации деятельности федеральных, региональных и муниципальных органов публичной власти.

Процесс формирования единой системы публичной власти, производной от созвучного конституционного принципа, находится только на первом этапе, хотя ее концепция в отечественном конституционном праве и в практике Конституционного Суда РФ существует уже не первый год. Однако теперь огромная ответственность возлагается на законодателя, которому предстоит, обобщив эти теоретические и практические постулаты, сформировать законодательную базу для эффективного и согласованного функционирования и взаимодействия федеральной, региональной и муниципальной публичной власти.

ВЗАИМООТНОШЕНИЯ КОНСТИТУЦИОННЫХ (УСТАВНЫХ) СУДОВ СУБЪЕКТОВ ФЕДЕРАЦИИ С ЗАКОНОДАТЕЛЬНЫМИ (ПРЕДСТАВИТЕЛЬНЫМИ ОРГАНАМИ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ВЛАСТИ СУБЪЕКТОВ ФЕДЕРАЦИИ

А.Э. ДЕНИСОВ,
старший помощник Одинцовского городского прокурора Московской области, аспирант заочной формы обучения Академии Генеральной прокуратуры
Российской Федерации

Судебная власть, основной функцией которой является осуществление правосудия, самостоятельна и действует независимо от законодательной и ис-полнительной властей. Какое-либо вмешательство в деятельность суда по от-правлению правосудия недопустимо и влечет ответственность по закону.
Вместе с тем решения о назначении судей и создании отдельных органов правосудия принимают органы законодательной ветви власти. Кроме того, ус-ловия функционирования судебных органов зависят от других органов (в част-ности, органы законодательной власти принимают федеральные законы о бюджете, в которых предусматривается финансирование судов), но эти органы не имеют права увольнять судебных должностных лиц, вмешиваться в кон-кретные дела и контролировать судебные органы. Хотя судебные органы функционируют на основе правил, установленных другими органами, они мо-гут своими решениями влиять на деятельность органов законодательной вла-сти. Особенно это свойственно органам конституционного контроля, которые не только обеспечивают реализацию конституционных норм и их эффектив-ность, но и оказывают существенное влияние на развитие законодательства.
Так например, судьи Конституционного Суда Республики Карелия на-значаются Законодательным Собранием Республики Карелия по представле-нию Главы Республики Карелия; Конституционный суд Республики Татарстан состоит из шести судей, избираемых Государственным Советом Республики Татарстан, Председатель и заместитель Председателя Конституционного суда Республики Татарстан назначаются Государственным Советом Республики Та-тарстан по предложению судей Конституционного суда Республики Татарстан; Уставный суд Республики Карелия состоит из пяти судей, назначаемых обла-стной Думой.

Подобное можно сказать, например, о Конституционном Суде Респуб-лики Бурятия, который разрешает дела о соответствии Конституции Республи-ки Бурятия: законов, постановлений и иных актов Народного Хурала Респуб-лики Бурятия; указов, постановлений и распоряжений Президента Республики Бурятия; постановлений и иных актов Правительства и других органов госу-дарственной власти, органов местного самоуправления Республики Бурятия; межреспубликанских и межрегиональных договоров и соглашений, а также не вступивших в силу международных договоров Республики Бурятия; разрешает споры о компетенции: между органами государственной власти Республики Бурятия; между органами государственной власти и органами местного само-управления Республики Бурятия; между органами местного самоуправления Республики Бурятия; даёт толкование Конституции Республики Бурятия; даёт заключение о наличии оснований для отрешения Президента Республики Бу-рятия от должности.
Аналогичными полномочиями обладают органы конституционной юсти-ции других субъектов Федерации. Очевидно, что исполнять указанные полно-мочия без нормально отлаженного взаимодействия с представительными орга-нами государственной власти конституционные суды субъектов не в состоя-нии. Характер полномочий органов конституционной юстиции определяет основные сферы взаимодействия.
Отдельно следует рассмотреть участие конституционных (уставных) су-дов субъектов Российской Федерации в отрешении от должности высших должностных лиц.
Как правило, речь идет об отрешении от должности президентов, глав республик или правительств, глав администраций, губернаторов, а в республи-ках Башкортостан, Саха (Якутия), Тыва и иных высших должностных лиц. В Республике Карелия – председателя правительства, его заместителей и других руководителей республиканских органов государственного управления, в Да-гестане – председателя и членов Государственного Совета Республики.
Инициаторами обвинения высших должностных лиц в нарушении ими конституций, законов и данной присяги, а в некоторых случаях в государст-венной измене (законодательные) органы субъектов России. Они же наделены правом обращения по этому поводу с запросом в конституционные (уставные) суды. Исключением является Республика Татарстан, где таким правом облада-ет не только Государственный Совет Республики, но и его постоянные комис-сии, а также Комитет парламентского контроля Государственного Совета Рес-публики. Кроме того, Конституционный Суд Республики Татарстан может по собственной инициативе дать заключение о соответствии Конституции Рес-публики действий и решений Президента, если они являются основанием для освобождения его от должности согласно Конституции Республики Татарстан.

Органы законодательной власти, направляя запросы в конституционные (уставные) суды, в связи с отрешением от должности высших должностных лиц могут просить проверить: соответствие их действия и решений конститу-ции или уставу (Башкортостан, Саха (Якутия), Тыва, Татарстан, Свердловская область); наличие оснований в действиях президента, губернатора и других высших должностных лиц для отрешения их от должности в связи с наруше-ниями ими конституции, устава и законов субъекта Российской Федерации или данной ими присяги (Адыгея, Бурятия, Иркутская область); соблюдение установленного порядка выдвижения обвинения (Бурятия, Марий Эл, Кабар-дино-Балкария).
Конституционные суды республик Бурятия, Марий Эл и Кабардино-Балкарской рассматривают запросы, связанные с отрешением от должности президентов, если имеется заключение Верховного суда республики о наличии в действиях президента признаков нарушения конституции (Бурятия) или при-знаков соответствующих преступлений. Здесь как бы предусмотрено разделе-ние функций. Суды общей юрисдикции, как и положено им, устанавливают вопросы факта, умысла преступлений, а конституционные суды решают во-просы права. И такой подход соответствует положениям (содержащимся во всех законах об органах конституционного правосудий) о том, что конститу-ционные (уставные) суды не рассматривают политические вопросы, а при осуществлении конституционного судопроизводства воздерживаются от уста-новления и исследования фактических обстоятельств во всех случаях, когда это входит в компетенцию других судов или органов. В остальных субъектах Российской Федерации, где приняты законы об органах конституционного правосудия, участие судов общей юрисдикции в процедуре отрешения от должности высших должностных лиц не предусмотрено. Здесь на конституци-онные и уставные суды фактически возложены не свойственные конституци-онному правосудию функции: устанавливать факты, умысле в совершении преступлений, нарушения конституций, законов, присяги высшими должност-ными лицами. При этом только в законе о Конституционном Суде Республики Татарстан предусмотрены пределы рассмотрения запроса об отрешении от должности Президента Республики. Такой подход противоречит юридической природе и предназначению органов конституционного правосудия – как орга-нов конституционного (уставного) контроля.

По итогам рассмотрения запросов, связанных с отрешением от должно-сти высших должностных лиц, конституционных (уставный) суд должен дать однозначный ответ на поставленный перед ним в запросе вопрос. В случае подтверждения судом наличия оснований для отрешения от должности, либо установленного порядка выдвинутого обвинения, окончательное решение по этому вопросу принимается, как правило, законодательными органами субъек-тов РФ. В республики Адыгея с учетом заключения Конституционного Суда Государственный Совет может вопрос об отрешении от должности Президента вынести на референдум. В Дагестане – вопрос передается на рассмотрение Конституционного Собрания. И только решение Конституционного Суда Ка-релии об отрешении от должности Председателя Правительства, его замести-теля и других руководителей органов государственного управления является окончательным.
Если конституционным (уставным) судом принимается отрицательное решение, то рассмотрение обвинения (производства по делу, запроса) пре-кращается. В некоторых случаях об этом прямо сказано в законах об органах конституционного правосудия (Адыгея, Коми, Карелия, Бурятия, Марий Эл, Кабардино-Балкария). Если же в законе этот момент не оговорен, надо пола-гать, что решение конституционного (уставного) суда, признавшего действия и решения высших должностных лиц соответствующими конституции (уставу), либо процедуру отрешения нарушенной, будет безусловным основанием для прекращения законодательными органами процедуры отрешения.

Порядок формирования конституционных судов субъектов Федерации как правило предусматривает активное участие представительных органов в процессе назначения на должность и освобождения от должности судей кон-ституционных судов. Конституционный Суд Республики Адыгея, к примеру, состоит из трех членов, избираемых на должности Государственным Советом - Хасэ Республики на основе равного представительства кандидатов в судьи Конституционного Суда Республики от законодательной, исполнительной и судебной ветвей государственной власти. Председатель Суда и двое судей осуществляют свои полномочия на постоянной (оплачиваемой) основе . В Республике Дагестан предусмотрен несколько иной порядок формирования Конституционного Суда. Государственный Совет Республики Дагестан пред-ставляет Народному Собранию кандидатуры на должность судьи Конституци-онного Суда. Назначенным на должность судьи считается лицо, получившее при голосовании большинство голосов от общего числа депутатов . Полномо-чия судьи Конституционного Суда прекращаются Народным Собранием Рес-публики по представлению Конституционного Суда .
Основной формой взаимодействия рассматриваемых органов является личное участие их членов (депутатов и судей) в работе этих органов. В Буря-тии, например, председатель и судьи Конституционного суда Республики имеют право принимать участие в заседаниях Народного Хурала, Правитель-ства, органов местного самоуправления в Республике и проводимых ими ме-роприятиях . Аналогичным образом вопрос личного участия решается в дру-гих субъектах Федерации.
Органы конституционной юстиции руководствуются принципом гласно-сти в своей работе, а это значит, что рассмотрение дел в заседаниях данных ор-ганов проводится как правило открыто, т.е. там могут присутствовать в том числе и депутаты представительных органов государственной власти субъек-тов РФ. Кроме того, в Башкортостане, например, на заседания Конституцион-ного Суда Республики могут быть приглашены Председатель Государственно-го Собрания Республики, его заместители, председатели Палаты Представите-лей и Законодательной Палаты Государственного Собрания Республики, их заместители, депутаты Государственного Собрания Республики, которые вправе излагать свою позицию по всем рассматриваемым вопросам с разре-шения Конституционного Суда Республики .
Законодательством субъектов Федерации предусмотрена возможность направления различным органам, организациям и лицам запросов и требова-ний органов конституционной юстиции. Например, требования Конституци-онного Суда Республики Адыгея о представлении текстов нормативных и дру-гих правовых актов, документов и их копий, дел, сведений и других материа-лов; о заверении документов и текстов нормативных актов; о проведении про-верок, исследований, экспертиз; об установлении определенных обстоя-тельств; о привлечении специалистов; о даче разъяснений, консультаций и об изложении профессиональных мнений по рассматриваемым делам обязатель-ны для всех органов, организаций и лиц, которым они адресованы. Подобное правило действует и у Конституционного Суда Республики Карелия. Так, Тре-бования Конституционного Суда о предоставлении текстов нормативных и других правовых актов, документов и их копий, дел и других материалов; о за-верении документов; о проведении проверок, исследований; о привлечении специалистов; о даче разъяснений, консультаций и об изложении профессио-нальных мнений по рассматриваемым делам обязательны для всех органов, ор-ганизаций и лиц, которым они адресованы. Требования Конституционного Су-да должны быть рассмотрены и ответ по результатам их рассмотрения должен быть направлен Конституционному Суду в течение двух недель со дня полу-чения этих требований, если иной срок не указан Конституционным Судом.

Все это, безусловно, не может не затрагивать представительный орган субъекта Федерации. Требования Конституционного Суда должны быть рас-смотрены и ответ по результатам их рассмотрения должен быть направлен Конституционному Суду Республики в течение месяца со дня получения этих требований. Отказ или уклонение от рассмотрения либо исполнения, наруше-ние сроков рассмотрения либо исполнения, неисполнение или ненадлежащее исполнение требований Конституционного Суда Республики, а также умыш-ленное введение ее в заблуждение влекут установленную ответственность .
С точки зрения взаимодействия представительных и судебных органов субъекта РФ важное значение имеет провозглашение решения суда. Решение конституционных (уставных) судов провозглашается в полном объеме в от-крытом заседании немедленно после его подписания, а постановление и за-ключение, как правило, не позднее чем в двухнедельный срок со дня подпи-сания направляются сторонам, представительным органам государственной власти, иным органам и лицам.
Представительные органы субъектов и их депутаты могут выступать сторонами конституционного судопроизводства, как в качестве заявителей, так и в роли представителей. Заявители - органы или лица, направившие в консти-туционный суд обращение, органы или должностные лица, издавшие либо подписавшие акт, конституционность которого подлежит проверке, государст-венные органы, компетенция которых оспаривается.
Представителями сторон по должности могут выступать:
- руководитель органа, подписавший обращение в конституционный суд;
- руководитель органа, издавшего оспариваемый акт или участвующего в споре о компетенции;
- должностное лицо, подписавшее оспариваемый акт;
- любой депутат парламента из числа обратившихся с запросом;
- адвокаты или лица, имеющие ученую степень по юридической специ-альности, полномочия которых подтверждаются соответствующими докумен-тами; каждая из сторон может иметь не более трех представителей .

Таким образом, взаимодействие законодательных (представительных) органов и органов конституционного правосудия субъектов Федерации носит перманентный характер, предопределенный местом и ролью конституционной юстиции в системе разделения властей. Решения конституционных (уставных) судов субъектов РФ имеют важное значение для деятельности представитель-ных органов государственной власти субъектов. Остается сожалеть о том, что инструментарий конституционной юстиции в большинстве субъектов Федера-ции пока еще не нашел должного применения.

Читайте также: