Суд присяжных как отражение дифференциации процессуальной формы и проблемы ее совершенствования

Обновлено: 25.06.2024

В теории уголовного процесса в качестве внутренней формы уголовного производства рассматриваются уголовно-процессуальные правоотношения, а в качестве внешней — совокупность условий выполнения уголовно-процессуальных действий и их обрядность.[2]

Одни авторы под уголовно-процессуальной формой понимают установленные законом последовательность или порядок проведения отдельных следственных действий. [3]

Другие считают, что это установленный уголовно-процессуальным законом порядок совершения следственных и судебных действий, либо расследования и рассмотрения уголовных дел, либо осуществления уголовно-процессуальной деятельности или вынесения приговора. [4]

Наиболее подходящим следует считать определение, данное доцентом юридических наук Рябиной Т.К., которая считает, что уголовно-процессуальная форма — это система отношений, возникающих в процессе деятельности субъектов процесса в определенной последовательности и регулируемых уголовно-процессуальным законом при реализации норм материального права.[5]

Это определение можно назвать более полным и отражающим сущность формы.

Во-первых, в нем указано, что процессуальная форма есть система отношений, порожденная деятельностью участников процесса, а не совокупность условий, явлений и т. д. Понятие “система” подчеркивает, что все процессуальное законодательство, его институты и нормы, созданные для судопроизводство, находятся во взаимосвязи.

Во-вторых, деятельность и отношения, возникающие в процессе судопроизводства, регламентируются уголовно-процессуальным законом.

В-третьих, данные деяния и отношения существуют между субъектами уголовного производства. Процессуальная форма становится жизнеспособной только тогда, когда на “сцене” появляются такие “актеры”, как субъекты или участники процесса.[6]

Определяющим свойством уголовно-процессуальной формы является гарантия исполнения ее социального предназначения, отвечающая интересам не только конкретного лица, но и потребностям всего общества и государства.

По мнению Н.С. Мановой, социальная ценность процессуальной формы заключается в том, что она выступает как гарантия обеспечения прав и интересов участвующих в деле лиц, позволяя им реально осуществлять свои права и защищать законные интересы.[7]

С этой точки зрения, уголовно-процессуальная форма представляет собой юридическую конструкцию, которая воплощает в себе наиболее оптимальную процедуру осуществления определенных полномочий конкретными субъектами, в частности процедуру осуществления юридической деятельности, регулируемую уголовно-процессуальным законом. [8] Исходя из этого определения, процессуальная форма должна быть оптимальной и построенной законодателем таким образом, чтобы обеспечивать в сжатые сроки наиболее эффективные пути и средства собирания доказательств и изобличения лиц, совершивших преступления с соблюдением гарантии не привлечения к уголовной ответственности граждан, не причастных к преступлениям.

Особенность уголовно-процессуальной формы обусловлена спецификой задач уголовного процесса, в том числе сложностью деятельности по установлению фактических обстоятельств уголовного дела, необходимостью создания максимальных гарантий прав личности в уголовном процессе, законности и обоснованности всех уголовно-процессуальных действий и решений. Поэтому процессуальная форма уголовного процесса включает прохождение дела по стадиям, каждая из которых имеет свою форму судопроизводства, что отвечает задаче конкретной стадии и создает возможность проверить правомерность действий и решений, принятых на предыдущей стадии.

Процессуальная форма имеет свои особенности применительно к отдельным категориям уголовных дел, она основана на системе принципов процесса, разделении процессуальных функций и обеспечивает их реализацию в надлежащей правовой процедуре.[9]

Закрепив единый порядок уголовного судопроизводства по всем делам и во всех органах расследования и суда, действующее уголовно-процессуальное законодательство параллельно предусматривает также дифференциацию его форм, что становится все более актуальной проблемой уголовного процесса, так как затрагивает его узловые положения.

1.2 ДИФФЕРЕНЦИАЦИЯ УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОЙ ФОРМЫ

В юридической литературе не дано определения термину "дифференциация". Данный термин воспринимается как нечто общеизвестное, не нуждающееся в формализации.[10]

Однако на самом деле различные ученые неоднозначно трактуют это понятие. Так, Лупинская П.А. отождествляет дифференциацию уголовного судопроизводства с упрощением уголовного процесса, ликвидацией части процессуальных гарантий. [11]

Строгонович М.О. понимает дифференциацию как такую тенденцию развития уголовного процесса, которая приводит (или может привести) к сосуществованию внутри уголовного процесса различных производств: обычного производства, а также упрощенных производств и производств с более сложными процессуальными формами. [12]

Арсеньев В.Д., Метлин Н.Ф., Смирнов А.В., обосновывая наличие дифференциации в российском уголовном процессе, приводят в качестве доказательств ее существования такие различия в производстве по тем или иным делам, как возможность осуществления предварительного расследования либо в форме следствия, либо в форме дознания, наличие родовой и предметной подсудности, подследственности, обязательное участие защитника, переводчика, законного представителя, прокурора, предусмотренное законом в некоторых случаях (в зависимости от свойств личности участников процесса) и др. [13]

А вот Якимович Ю.К. утверждает, что не всякая особенность в производстве по определенным категориям уголовных дел свидетельствует о дифференциации уголовного судопроизводства. В противном случае следовало бы признать, что в действующем уголовном процессе существует значительное число производств, различающихся зачастую лишь мелкими деталями. О дифференциации же следует вести речь только тогда, когда в системе судопроизводства имеются производства, существенно различающиеся между собой по степени сложности процессуальных форм.[14]

Наконец, по- разному понимается, в чем могут заключаться внешние проявления дифференциации уголовного процесса. Например, по мнению В.П. Нажимова, дифференциация уголовного процесса может выражаться в уменьшении или увеличении количества стадий по различным категориям дел, в зависимости от степени сложности, ответственности, объема деятельности по делу.[15]

Становится очевидным, что, несмотря на кажущуюся простоту понятия "дифференциация уголовного процесса", различными учеными в это понятие вкладывается самое разное содержание. Поэтому отождествление дифференциации лишь с упрощением уголовного процесса представляется совершенно необоснованным.

Таким образом, дифференциация уголовного процесса есть не что иное, как наличие в его составе различных производств, отличающихся друг от друга по каким-то критериям.

По мнению Арсеньева В.А., порядок рассмотрения уголовных дел характеризуется несущественными различиями, а лишь определенными особенностями. Законодатель, провозгласив единство уголовно-процессуального порядка, сделал ряд исключений из общих правил уголовного производства. Так, установлен особый порядок производства по делам об изнасиловании, по делам несовершеннолетних, слепых, глухих и так далее. [16]

Одним из критериев дифференциации можно считать многообразие процессуальных форм, которые объясняются нормами материального права. В зависимости от категории совершенных преступлений, их социальной опасности и объема санкций возможны различные варианты форм судоотправления.

Разве могут быть рассмотрены по единой процессуальной “схеме” уголовные дела за совершение убийства, диверсии, террористического акта, изнасилования и т. д. и дела за клевету, оскорбление, нарушение правил охраны труда? Безусловно, нет. Процедуры их рассмотрения будут заметно отличаться друг от друга. Однако в какой бы форме правосудие ни осуществлялось, в нем должны сохраняться основные процессуальные гарантии всем участникам судопроизводства.

Поэтому под сущностью дифференциации процессуальной формы нельзя понимать лишь только ее упрощение и рационализацию. Важным направлением в развитии процессуальной формы является сохранение основных процессуальных гарантий по ряду категорий различных уголовных дел.[17]

Различия в юридических и фактических свойствах преступлений, степени опасности, и сложности их расследования и рассмотрения не могут не влиять на порядок судопроизводства, то есть на его процессуальную форму.

В связи с различиями в характере дел неодинаковы и те гарантии, которые может обеспечить последовательное осуществление демократических принципов. Для дел о тяжких преступлениях или имеющих особое общественно-политическое значение важны все стадии уголовного процесса, все процессуальные формы и гарантии, предусмотренные действующим законодательством. По делам о малозначительных преступлениях нет надобности в ряде процессуальных форм и гарантий, свойственных ныне действующему порядку судопроизводства, в частности на стадии предварительного следствия или дознания, поэтому следует применять более упрощенный порядок. Это отвечает интересам не только государства, но также обвиняемого, подсудимого и потерпевшего.

Если по делам о серьезных видах преступлений совершенно необходимы те или иные процессуальные формы и процедуры, то в отношении несложных, очевидных преступлений, будет выглядеть как чисто внешняя, бессодержательная и ритуальная процедура. Так же это связано с нерациональной тратой времени, финансовых, организационных сил, ведет к затягиванию процесса и не может не вызвать недовольства участвующих в нем граждан.

Многовариантный порядок судопроизводства является порождением дифференциации и объединения категорий преступлений по важным признакам и свойствам. Дифференциация процесса является необходимым условием эффективного и рационального построения процесса, последовательного осуществления демократических начал правосудия.[18]

Так же хотелось бы отметить, что дифференциация процессуальных форм не должна вести к их пестроте. Если порядок судопроизводства по отдельным категориям дел должен иметь соответствующие особенности, то это не значит, что для каждого вида или даже рода преступления устанавливается свой, специфический порядок производства.

Всегда следует иметь в виду, что уголовное производство ведется не ради быстроты и экономичности, а для установления истины и наказания виновных. Быстрота и экономичность никак не могут служить задачей или целью процесса, не могут быть поставлены в один ряд с необходимостью выявить истину

На форму уголовного производства, по мнению М. Л. Якуба, могут повлиять следующие факторы:

— степень общественной опасности преступления и тяжесть меры наказания, предусмотренная законом;

— степень сложности дел данной категории в разрешении как фактической, так и правовой стороны;

— общественно-политическое значение дел данной категории (какие формы в наибольшей мере способствуют воспитательному и обще предупредительному воздействию процесса);

— значение преступления для интересов отдельных лиц, тех или иных ведомств, организаций и предприятий. [19]

Исходя из этого, М. Л. Якуб предлагает три формы судопроизводства: сложную (по большинству дел о тяжких преступлениях, по делам особого общественно-политического значения и т.д.), обычную (по делам и преступлениям средней тяжести) и сокращенную (по делам о преступлениях, не представляющих большой общественной опасности).[20]

Но, перечисленные критерии формирования видов уголовного процесса не являются исчерпывающими.

Так на форму правосудия оказывает влияние не только категории преступлений и их особенности, но и сама система судоустройства.

Появление суда присяжных побудило законодателя разработать в УПК специфическую модель уголовного процесса, которая по форме и содержанию отличается от обычного порядка судопроизводства, хотя и строится на общих правилах.

Свою особенность имеет форма процесса в военных судах. Специфические черты свойственны производству по делам несовершеннолетних и применению принудительных мер медицинского характера, делам в порядке частного обвинения, рассмотрению дел лиц с физическими и психическими недостатками.

В связи с этим появляется еще один вид дифференциации уголовного процесса, который можно разделить на две группы.

Первая группа — это особенности судопроизводства, выражающиеся в предоставлении дополнительных процессуальных гарантий обвиняемым (подсудимым) по делам о преступлениях несовершеннолетних (гл. 32 УПК), по делам немых, глухих, слепых и других лиц, которые в силу своих физических или психических недостатков не могут сами осуществлять свое право на защиту, по делам лиц, не владеющих языком судопроизводства, по делам о преступлениях, за которые в качестве меры наказания может быть назначена смертная казнь (ч. 1 ст. 49, а также ст. 50 и 221 УПК), по заочному судопроизводству (ст. 246 УПК), по делам лиц, в отношении которых решается вопрос о применении принудительных мер медицинского характера (гл. 33 УПК).

Вторая группа — это особенности возбуждения и в основном досудебных стадий производства по некоторым прямо указанным законодателем делам: так называемое частное и частно-публичное обвинение (ст. 27 УПК); дела, где предварительное следствие не обязательно, так как полностью исчерпывается дознанием (ч. 1 ст. 126 и ст. 120 УПК).

В уголовном процессе на основе УПК РФ 2001 года существуют производства двух типов, имеющих специфическое предназначение:

Ключевые слова: предварительное следствие, общий порядок, уголовно-процессуальная форма, уголовный процесс, производство дознания, уголовное дело, сокращенная форма, упрощенное производство, дифференциация, производство.

Проблема дифференциации форм предварительного расследования всегда вызывала интерес.

Под дифференциацией уголовно-процессуальной формы ученые понимают способ построения уголовного процесса [16, с. 68], свойство процессуальной формы [9, с. 85], тенденцию ее развития [10, с. 285], направление развития уголовно-процессуального права [13, с. 57], постадийное упрощение уголовного процесса для сокращения «лишних процессуальных формальностей [8, с. 50]. Также в уголовно-процессуальной науке высказана идея и о том, что дифференциация уголовно-процессуальной формы — это приспособление, адаптация процессуального порядка производства по уголовному делу к реальным условиям, в которых осуществляется досудебное производство и судебное рассмотрение уголовных дел [4, с. 18].

Анализ позиций о сущности дифференциации уголовно-процессуальной формы дозволяет сделать вывод об отсутствии по этому вопросу единого взгляда.

Проблема дифференциации уголовно-процессуальных форм, имеет сторонников и противников. Доля теоретиков, указывает на единство процессуальной формы для всех уголовных дел, исключая возможность дифференциации и упрощения процедуры [3, с. 12]. Другая группа, рассматривает вопрос дифференциации досудебных производств как, необходимую [15, с. 63].

Теория дифференциации досудебного уголовного судопроизводства получила свое развитие в конце 20 столетия [11, с. 62; 7, с. 60; 14, с. 4; 16, с. 68] и до сегодняшнего дня остается актуальной [15, с. 63; 3, с. 12; 5, с. 18; 12, с. 89].

Способы определений дифференциации процессуальных форм отличаются разнообразием. Так, М. Л. Якуб в своей работе, посвященной процессуальной форме, определяет дифференциацию (процессуальных форм) как различия в построении процесса в связи с особенностями различных категорий дел [16, с. 18]. Прочие, под дифференциацией уголовно-процессуальной формы указывают на наличие независимых производств, объективно отличных в законодательном регулировании от обычного порядка производства и приводящих в конечном итоге к изменению форм деятельности по этим делам.

С. Л. Масленковым, представлен обширный перечень оснований, обусловливающих дифференциацию уголовно-процессуальных форм:

Материально-правовые основания с различными вариантами названий (уголовно-правовой характер деяний; характер общественной опасности деяния; степень общественной опасности преступления и тяжесть меры наказаний, предусмотренное за него законом) безусловно, выделяются всеми сторонниками дифференциации.
Для дифференциации предварительного следствия и дознания имеет определяющее значение уголовно-правовое основание. Дознание создано непосредственно для расследования преступлений небольшой и средней тяжести и никаких других, исключений по данному основанию в законе не существует.
Информационно-правовые обстоятельства (уровень сложности установления обстоятельств дела).
Криминалистические основания связаны с познавательным моментом расследования по уголовному делу и свойством криминалистически важной информации со временем утрачиваться.

Создание упрощенных форм производств должно достигать определенные цели, такие как: а) собственно упрощение производства; б) удешевление производства; в) ускорение производства; г) рационализация (рациональность) производства или экономичность, процессуальная экономия.

Изначальную правовую конструкцию дознания УПК РФ 2001 года [1] можно было считать упрощенным производством, однако ее явным изъяном было условие, при котором производство в данной форме осуществлялось только в случае если лицо, совершившее преступление, было известно на момент возбуждения уголовного дела. Также практика показала, что срок 15 суток не всегда оказывался достаточным для окончания расследования. Оба эти обстоятельства привели к массовой передаче уголовных дел, подследственных дознавателям, в следственные подразделения. Данную ситуацию нельзя было оставлять без разрешения, и законодатель неоднократно корректировал процессуальную форму дознания, что в конечном счете практически превратило его во второе предварительное следствие.

Появившееся в уголовно-процессуальном законе в марте 2013 г. сокращенное дознание, по задумке законодателя, должно было играть роль истинно упрощенного производства [2]. Однако явная недостаточная теоретическая проработанность соответствующих нормативных положений не позволили ему стать таковым.

По данным статистики и фактической информации Управления дознания МВД России за 2018 год, подразделениями дознания полиции в сокращенной форме дознания окончено 92,6 тыс. уголовных дел, из которых 91 тыс. направлена прокурором в суд. Доля ускоренных производств от общего числа уголовных дел, направленных дознавателями полиции в суд достигла 28 % и только за последний год выросла на 2 %. При этом качество дознания в сокращенной форме имеет достаточно высокие показатели: доля постановлений о производстве дознания в общем порядке от числа начатых по ускоренной форме составила 1,3; доля уголовных дел, возвращенных прокурором для пересоставления обвинительного акта, составила 0,7.

Конечно, в работе по производству дознания в сокращенной форме существуют и нерешенные проблемы: возросло на 9,7 % число дел, направленных для производства дознания в общем порядке, а число дел, направленных для производства дознания в общем порядке по ходатайству участников процесса, только за год возросло с 611 до 643.

По результатам проведенного исследования, можно сделать следующие выводы. Дифференциация форм досудебных производств в направлении их упрощения на современном этапе не достигла значительных успехов. Более того, можно констатировать, что упрощенные формы расследования — дознание и сокращенное дознание — в современной их конструкции вступают в противоречие с целями дифференциации (упрощения) и с требованиями, которые предъявляются к подобным процессуальным формам. Обычное дознание уже нельзя считать упрощенной формой, так как законодательная модернизация практически превратила его во второе предварительное следствие. Сокращенное же дознание за счет нормативных изъянов не способно ни удешевить, ни значительно ускорить производство по уголовному делу, вследствие чего достаточно редко применяется на практике.

Исходя из сказанного, следует, что ситуация требует разрешения посредством создания упрощенной формы, принципиально отличной от существующих. Предлагаемые современными учеными варианты протокольной формы, суммарного производства представляют интерес, но не являются бесспорными. Законодателю необходимо с учетом всех ранее допущенных ошибок чрезвычайно ответственно подойди к конструированию нового упрощенного производства. Для этого следует, помимо всего прочего, учесть опыт предыдущего уголовно-процессуального законодательства, а также спрогнозировать возможные результаты правоприменения.

Для реально дифференцированного досудебного производства в направлении эффективности и быстроты достижения целей уголовного процесса, в свою очередь, полагаем, необходимым принятие следующих мер законодательного характера:

Во-первых, срок дознания в общем порядке ограничить 3 месяцами, в течение которых реально расследовать и принять решения по подавляющему большинству уголовных дел о преступлениях, отнесенных к подследственности органов дознания. В случае наличия обстоятельств, препятствующих окончанию дознания в указанный срок, уголовные дела передавать для производства предварительного следствия;

Во-вторых, параллельно с внесением соответствующих изменений в Уголовный кодекс РФ (понятие уголовного проступка) ввести в УПК РФ новую сокращенную форму, взяв за образец протокольную форму досудебной подготовки материалов УПК РСФСР 1960 г. (глава 34), доказавшую свою жизнеспособность.

Основные термины (генерируются автоматически): предварительное следствие, общий порядок, производство дознания, уголовно-процессуальная форма, уголовный процесс, сокращенная форма, упрощенное производство, дифференциация, производство, уголовное дело.

Мотивом усложнения порядка судебного разбирательства является необходимость предоставления повышенного объема процессуальных гарантий обвиняемым в совершении тяжких и особо тяжких преступлений, заявившим ходатайство о рассмотрении дела судом с участием присяжных заседателей. Упрощение процедуры рассмотрения дела по существу объясняется соображением процессуальной экономии в форме ускорения производства по делу и, следовательно, удешевления уголовного процесса.

Следует учитывать, что упрощение судебного разбирательства бывает вызвано и стремлением лишить подсудимых возможности защищаться , превратить суд в орудие политической репрессии. Печальные результаты такого отношения к уголовному процессу в 30-50-х годах прошлого века привели к тому, что позднее, в период с 50-х до 80-х годов, в отечественной науке уголовного процесса господствовало резко отрицательное отношение к дифференциации процессуальной формы вообще и судебного разбирательства в частности. Такая позиция требует единства процессуальной формы (ее унификации). Исторически эта позиция оправданна и существует, пока обществом и законодателем не будет сделан вывод о том, что случившееся в период политических репрессий уже не повторится . Судя по содержанию УПК РФ, такой вывод сделан.

Для дифференциации судебного разбирательства используются следующие критерии:

по виду уголовного преследования выделяются дела частного обвинения, которые рассматриваются мировым судьей с особенностями, обусловленными спецификой данной категории дел: обвинение поддерживает не государственный, а частный обвинитель (п. 2 ч. 4 ст. 321 УПК РФ); в одном производстве могут быть соединены встречные заявления обвиняемого и потерпевшего (ч. 3 ст. 321 УПК РФ);
по составу суда выделяется в особую категорию судебное разбирательство с участием присяжных заседателей. Различие компетенции председательствующего судьи и присяжных заседателей определяет в структуре судебного разбирательства повторение его этапов (от судебного следствия до последнего слова подсудимого), которые будут различаться по предмету исследования (предмет будет относиться сначала к компетенции присяжных, а после вынесения ими вердикта - к компетенции председательствующего судьи, см. ст. 347 УПК РФ), а также проявление новых этапов : формирование коллегии присяжных (ст. 328 УПК РФ), постановка вопросов присяжным (ст. 338 УПК РФ), напутственное слово председательствующего (ст. 340 УПК РФ);
возраст и состояние здоровья обвиняемого также влияют на форму судебного разбирательства, предопределяя дополнительные гарантии прав несовершеннолетнего обвиняемого (гл. 50 УПК РФ), а также лица, в отношении которого решается вопрос о применении принудительных мер медицинского характера (гл. 51 УПК РФ);
отношение обвиняемого к предъявленному обвинению как критерий дифференциации приводит к появлению особого порядка судебного разбирательства при согласии обвиняемого с предъявленным обвинением (гл. 40 УПК РФ), в котором изменяется и уменьшается объем судебного следствия;
отношение обвиняемого к расследованию позволяет выделить особую форму судебного разбирательства при заключении обвиняемым досудебного соглашения о сотрудничестве (гл. 40 1 УПК РФ). В таком судебном разбирательстве так же, как и в предыдущем случае, изменяется и уменьшается объем судебного следствия.

Важно подчеркнуть, что в последних двух случаях обвиняемый в любой момент может заявить об отказе от сокращенного судебного следствия и потребовать разбирательства дела в полном объеме (ч. 6 ст. 316, ч. 1 ст. 317 7 УПК РФ). И такое требование обвиняемого должно быть обязательно удовлетворено.

Что касается отнесения тех или иных форм судебного разбирательства к упрощенным или усложненным, то разбирательство с участием присяжных заседателей представляет собой классическую усложненную форму судебного разбирательства. Утверждать о наличии в российском уголовном процессе упрощенной формы судебного разбирательства (гл. 40, 40 1 УПК РФ) можно лишь с определенными оговорками, поскольку все выделенные формы судебного разбирательства сохрани ют ординарный порядок его этапов (структуру), а упрощение достигается только за счет сокращения объема судебного следствия.

Дифференциация уголовно-процессуальной формы – это такое устройство судопроизводства, при котором наряду с его обычным порядком имеют место процессуальные формы, предусматривающие как упрощение процедуры по несложным делам о преступлениях, небольшой общественной опасности, так и усложнение ее по делам о наиболее опасных преступлениях либо делам, требующим особой процессуальной защищенности законных интересов обвиняемого или иных участников судопроизводства.

Вопрос о возможности упрощения отдельных процессуальных форм вызвал в свое время дискуссию в науке советского уголовного процесса. Дифференциация форм процесса приобрела тогда как своих сторонников, так и противников. Последние считали основной тенденцией развития уголовно-процессуального права унификацию судопроизводства по всем уголовным делам на том основании, что единым является само понятие “преступление”. Возможность дифференциации они признавали лишь при условии непременного сохранения всех процессуальных гарантий. Сторонники дифференциации процессуальных форм в сторону их упрощения опирались в основном на заимствованную в законодательстве ряда западных государств идею разделения уголовных правонарушений на преступления и уголовные проступки, обладающие по сравнению с преступлениями меньшей степенью общественной опасности и потому допускающие упрощение формы судопроизводства, приближающейся к административной .

Российский законодатель пока не пошел по пути дифференциации уголовных правонарушений на преступления и уголовные проступки, избрав компромиссный путь – понятие преступления остается единым, однако формы уголовного судопроизводства дифференцируются с использованием (вместе или порознь) следующих критериев: а) степени общественной опасности преступлений; б) степени сложности производства по уголовному делу; в) особенностей личности обвиняемого; г) наличия волеизъявления обвиняемого на применение соответствующей процедуры; д) уважения суверенитета иностранного государства.

Дифференциация процессуальной формы в сторону ее большей сложности порождает в российском уголовном судопроизводстве так называемыеособенности производства по отдельным категориям дел либо особые порядки судопроизводства:

– особенности производства в суде с участием присяжных заседателей, которое предусмотрено по делам о преступлениях повышенной общественной опасности, подсудных краевым, областным и равным им судам, – при наличии ходатайства об этом хотя бы от одного из обвиняемых (гл. 42 УПК);

– особый порядок судопроизводства по уголовным делам в отношении несовершеннолетних (гл. 50);

– особый порядок судопроизводства о применении принудительных мер медицинского характера в отношении лиц, совершивших запрещенное уголовным законом деяние в состоянии невменяемости, или лиц, у которых после совершения преступления наступило психическое расстройство, делающее невозможным назначение наказания или его исполнение (гл. 51);

– особенности производства по уголовным делам в отношении отдельных категорий лиц, пользующихся служебным иммунитетом от уголовного преследования (гл. 52 УПК);

– особенности производства в порядке межгосударственного взаимодействия или взаимопомощи по уголовным делам (ч. 2 ст. 3; гл. 53–55).

Дифференциация процессуальной формы в сторону ее упрощения дает начало различным видам целерантного, т.е. упрощенного и ускоренного производства:

– дознание как упрощенная и ускоренная форма предварительного расследования по делам об очевидных преступлениях небольшой или средней тяжести(гл. 32);

– особый порядок принятия судебного решения при согласии обвиняемого с предъявленным ему обвинением по делам о преступлениях, возможное наказание за которые не превышает 10 лет лишения свободы (гл. 40), представляющий собой разновидность производства с использованием так называемой формальной сделки о признании;

– производство по уголовным делам частного обвинения (ст. 318, 319, 321), являющееся разновидностью целерантной формы, известной в теории уголовного процесса как непосредственный вызов обвиняемого в суд.

Ускорение и упрощение производства достигается в этих формах не в ущерб правам и законным интересам подозреваемого и обвиняемого, поскольку они имеют здесь возможность в состязательном порядке воспользоваться всем объемом прав, предусмотренных для них уголовно-процессуальным законом. Более того, целерантный характер процесса обеспечивает срочность судебного разбирательства, т.е. его предоставление без неоправданной задержки. Это способствует, с одной стороны, стремительности, и значит, эффективности уголовной репрессии, а с другой – быстрейшей судебной защите законных интересов самих обвиняемых. В этой связи следует вспомнить Шарля Монтескье, который говорил: “Для свободы необходимы судебные формальности, но число их может быть так велико, что они станут препятствовать целям тех самых законов, которые их установили. Дела будут длиться без конца. При этом граждане потеряют свободу и безопасность, обвинитель не будет иметь возможности доказать обвинение, а обвиняемый – оправдаться”.

Процессуальные полномочия председательствующего в судебном заседании.

Председательствующий руководит судебным заседанием, принимает все предусмотренные настоящим Кодексом меры по обеспечению состязательности и равноправия сторон.

Председательствующий обеспечивает соблюдение распорядка судебного заседания, разъясняет всем участникам судебного разбирательства их права и обязанности, порядок их осуществления, а также знакомит с регламентом судебного заседания, установленным статьей 257 настоящего Кодекса.

Возражения любого участника судебного разбирательства против действий председательствующего заносятся в протокол судебного заседания.

Участники уголовного судопроизводства со стороны обвинения. Их права и обязанности.

Статья 37. Прокурор

1. Прокурор является должностным лицом, уполномоченным в пределах компетенции, предусмотренной настоящим Кодексом, осуществлять от имени государства уголовное преследование в ходе уголовного судопроизводства, а также надзор за процессуальной деятельностью органов дознания и органов предварительного следствия.

2. В ходе досудебного производства по уголовному делу прокурор уполномочен:

2) выносить мотивированное постановление о направлении соответствующих материалов в следственный орган или орган дознания для решения вопроса об уголовном преследовании по фактам выявленных прокурором нарушений уголовного законодательства;

3) требовать от органов дознания и следственных органов устранения нарушений федерального законодательства, допущенных в ходе дознания или предварительного следствия;

4) давать дознавателю письменные указания о направлении расследования, производстве процессуальных действий;

5) давать согласие дознавателю на возбуждение перед судом ходатайства об избрании, отмене или изменении меры пресечения либо о производстве иного процессуального действия, которое допускается на основании судебного решения;

5.1) истребовать и проверять законность и обоснованность решений следователя или руководителя следственного органа об отказе в возбуждении, приостановлении или прекращении уголовного дела и принимать по ним решение в соответствии с настоящим Кодексом;

6) отменять незаконные или необоснованные постановления нижестоящего прокурора, а также незаконные или необоснованные постановления дознавателя в порядке, установленном настоящим Кодексом;

7) рассматривать представленную руководителем следственного органа информацию следователя о несогласии с требованиями прокурора и принимать по ней решение;

8) участвовать в судебных заседаниях при рассмотрении в ходе досудебного производства вопросов об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, о продлении срока содержания под стражей либо об отмене или изменении данной меры пресечения, а также при рассмотрении ходатайств о производстве иных процессуальных действий, которые допускаются на основании судебного решения, и при рассмотрении жалоб в порядке, установленном статьей 125 настоящего Кодекса;

8.1) при наличии оснований возбуждать перед судом ходатайство о продлении срока домашнего ареста или срока содержания под стражей по уголовному делу, направляемому в суд с обвинительным заключением или обвинительным актом;

9) разрешать отводы, заявленные дознавателю, а также его самоотводы;

10) отстранять дознавателя от дальнейшего производства расследования, если им допущено нарушение требований настоящего Кодекса;

11) изымать любое уголовное дело у органа дознания и передавать его следователю с обязательным указанием оснований такой передачи;

13) утверждать постановление дознавателя о прекращении производства по уголовному делу;

14) утверждать обвинительное заключение, обвинительный акт или обвинительное постановление по уголовному делу;

15) возвращать уголовное дело дознавателю, следователю со своими письменными указаниями о производстве дополнительного расследования, об изменении объема обвинения либо квалификации действий обвиняемых или для пересоставления обвинительного заключения, обвинительного акта или обвинительного постановления и устранения выявленных недостатков;

16) осуществлять иные полномочия, предоставленные прокурору настоящим Кодексом.

2.1. По мотивированному письменному запросу прокурора ему предоставляется возможность ознакомиться с материалами находящегося в производстве уголовного дела.

3. В ходе судебного производства по уголовному делу прокурор поддерживает государственное обвинение, обеспечивая его законность и обоснованность.

4. Прокурор вправе в порядке и по основаниям, которые установлены настоящим Кодексом, отказаться от осуществления уголовного преследования с обязательным указанием мотивов своего решения.

5. Полномочия прокурора, предусмотренные настоящей статьей, осуществляются прокурорами района, города, их заместителями, приравненными к ним прокурорами и вышестоящими прокурорами.

6. В случае несогласия руководителя следственного органа либо следователя с требованиями прокурора об устранении нарушений федерального законодательства, допущенных в ходе предварительного следствия, прокурор вправе обратиться с требованием об устранении указанных нарушений к руководителю вышестоящего следственного органа. В случае несогласия руководителя вышестоящего следственного органа с указанными требованиями прокурора прокурор вправе обратиться к Председателю Следственного комитета Российской Федерации или руководителю следственного органа федерального органа исполнительной власти (при федеральном органе исполнительной власти). В случае несогласия Председателя Следственного комитета Российской Федерации или руководителя следственного органа федерального органа исполнительной власти (при федеральном органе исполнительной власти) с требованиями прокурора об устранении нарушений федерального законодательства, допущенных в ходе предварительного следствия, прокурор вправе обратиться к Генеральному прокурору Российской Федерации, решение которого является окончательным.

Статья 38. Следователь

1. Следователь является должностным лицом, уполномоченным в пределах компетенции, предусмотренной настоящим Кодексом, осуществлять предварительное следствие по уголовному делу.

2. Следователь уполномочен:

1) возбуждать уголовное дело в порядке, установленном настоящим Кодексом;

2) принимать уголовное дело к своему производству или передавать его руководителю следственного органа для направления по подследственности;

3) самостоятельно направлять ход расследования, принимать решение о производстве следственных и иных процессуальных действий, за исключением случаев, когда в соответствии с настоящим Кодексом требуется получение судебного решения или согласия руководителя следственного органа;

4) давать органу дознания в случаях и порядке, установленных настоящим Кодексом, обязательные для исполнения письменные поручения о проведении оперативно-розыскных мероприятий, производстве отдельных следственных действий, об исполнении постановлений о задержании, приводе, об аресте, о производстве иных процессуальных действий, а также получать содействие при их осуществлении;

5) обжаловать с согласия руководителя следственного органа в порядке, установленном частью четвертой статьи 221 настоящего Кодекса, решение прокурора об отмене постановления о возбуждении уголовного дела, о возвращении уголовного дела следователю для производства дополнительного следствия, изменения объема обвинения либо квалификации действий обвиняемых или пересоставления обвинительного заключения и устранения выявленных недостатков;

6) осуществлять иные полномочия, предусмотренные настоящим Кодексом.

3. В случае несогласия с требованиями прокурора об устранении нарушений федерального законодательства, допущенных в ходе предварительного следствия, следователь обязан представить свои письменные возражения руководителю следственного органа, который информирует об этом прокурора.

Читайте также: