Суд это имитация справедливости путем юридической процедуры категория справедливости

Обновлено: 16.05.2024

Правосудие и справедливость

Сложным взаимоотношениям между правосудием и справедливостью можно посвятить не одну диссертацию, и рамки статьи не позволяют раскрыть даже в общих чертах эту обширную тему. Поэтому рассмотрим здесь только один из ее аспектов: относительность справедливости и ее конфликт с универсальностью, требуемой от правосудия.

В иерархии ценностей, которой руководствуются судьи, справедливость, как правило, оказывается на втором-третьем месте. Судья часто, если не постоянно, стоит перед дилеммой: справедливость или закон, — и порой разрыв между этими понятиями весьма значителен. Да и представление о справедливости у каждого конкретного судьи достаточно субъективно и спорно.

Приведу в пример стандартную ситуацию: бракоразводный процесс с иском о передаче детей одной из сторон. В подобном случае суд обязан руководствоваться интересами ребенка (само по себе весьма туманное понятие, требующее отдельного исследования). Но вот что интересно: если оба родителя живут в одной стране, мы обычно не находим в решениях суда какой бы то ни было предвзятости, но если один из них живет за ее пределами, суд, как правило, предпочтет оставить ребенка в том государстве, судебную систему которого он представляет. Если же отец живет в одной стране, а мать в другой, и в судах обоих государств ведутся параллельные судебные процессы, неизменно оказывается, что каждый из двух судов предпочтет того родителя, который находится по его сторону границы.

Само определение понятия справедливость имеет глубокий цивилизационный, национально-исторический контекст; оно, как модно сейчас говорить, культурозависимо. Так, например, во Франции за последние пятьдесят лет (раньше этого, очевидно, просто не проверяли) не было случая, чтобы осудили мужа, заставшего жену с любовником и лишившего жизни одного из них или обоих, как убийцу. Всегда находится более мягкая статья, ведь супруга так легко понять, особенно если события происходят во Франции. В другой стране, возможно, сказали бы: убийство есть убийство, вне зависимости от его мотивов, и муж должен понести наказание именно за это преступление.

Вообще же тот, кто пожелает узнать, насколько разнятся представления о естественной справедливости в разных странах, может просто пересечь Ла-Манш. Всего семьдесят километров — а каковы различия!

В контексте рассматриваемой темы полезно обратиться к международному праву. Это область представляет особый интерес именно тем, что законодательная сторона в ней куда менее разработана, чем в замкнутой судебной системе конкретного государства.

Судебная система любой страны оперирует понятиями национальные интересы или польза государства. Смысл, который вкладывают в них, может оставаться неизменным в течение долгого времени, периодически обретает новые грани, а порой превращается в свою противоположность. Причем изменения могут быть вызваны как краткосрочным тактическим интересом, так и фундаментальным, продиктованным заботой о будущем страны. Влияние фактора национальные интересы на правосудие в различных государствах неодинаково, но, так или иначе, он привнес в юридическую практику элемент субъективности, волюнтаризма.

Ареной столкновения специфических представлений правовых систем разных стран о справедливости является именно международное право — перекресток, где все они встречаются. Поскольку каждая страна тянет одеяло на себя и убеждена в оптимальности именно своего подхода к правосудию, то в поиске приемлемых для различных государств универсальных правовых норм при несовпадении законодательных систем неизбежен отказ от многих юридических принципов, принятых в одной из них и противоречащих другим.

Так и получается, что именно международное право вынуждено чаще других юридических систем апеллировать к естественному чувству справедливости — и не от хорошей жизни, а от недостатка полномочий и, главное, отсутствия общепринятого корпуса законов. Ведь если каждая страна имеет более или менее цельный юридический кодекс, то международному суду приходится судить… беззаконно. Разумеется, в основу международного судопроизводства положена совокупность межгосударственных соглашений и договоров, но эта база не может выдержать сравнение с полноценной юридической системой отдельной страны. Само право международного суда судить, выносить приговоры и приводить их в исполнение не является самоочевидным. Только согласие суверенных государств признать его решение дает этой институции легитимацию и силу.

Так справедливость превращается в основной, если не единственный, фактор судопроизводства. И здесь возникает философский, скорее даже теологический вопрос, который, при всей своей отвлеченности, оказывается вполне практическим: существует ли вообще объективная справедливость?

Корни международного права уходят в глубокую древность, но нынешний этап его развития начат, несомненно, в 1945-м году, с Нюрнбергского процесса, на котором не только совершилось правосудие, но и были вынесены смертные приговоры, приведенные в исполнение. Удивительный прецедент: казнь на основании справедливости, а не закона! Но какой справедливости? Кто ее определил таковою?

Я обращаюсь именно к этому примеру по двум причинам: во-первых, меня, еврея, трудно заподозрить в симпатии к подсудимым, во-вторых, вопрос о справедливости Нюрнбергского процесса имеет отношение к юридическому аспекту Торы.

Идея привлечения правящей верхушки страны к международному суду основывается на следующих посылках:

1. можно судить не только за нарушение закона, но и за его исполнение и даже за его принятие;

2. можно судить за совершение преступления, не предусмотренного ни одним из известных существующих сводов законов, например за геноцид;

3. закон может быть преступным.

Кстати, отрицание правомочности этих посылок и было генеральной линией защиты в течение всего процесса. Что же противопоставило этому обвинение?

Представим себе, что государство А объявляет войну государству Б, оккупирует его и принимает решение: каждого десятого гражданина страны Б в устрашение расстрелять. Парламент проводит соответствующий закон, в полном соответствии с принятой процедурой, и утверждает его большинством голосов. Подсудна ли подобная практика, и если да, то на каком основании?

Обвинение, представлявшее страны коалиции в Нюрнберге, в качестве решающего аргумента в пользу правомочности самого процесса выдвинуло тезис о существовании некой объективной, естественной справедливости. То есть при принятии преступного решения неважно, соблюдены ли формальности, заседал ли парламент, каким большинством оно принято, что считал при этом Конституционный суд и прочие инстанции. Есть высший закон — в данном контексте неважно, какой именно, — который стоит над частными законодательствами стран и их легалистской практикой. Этот закон, даже если он и не сформулирован и не записан, а существует только в интуитивном чувстве справедливости, присущем человечеству, может служить основанием для судопроизводства и даже привести к смертной казни. Сегодня, полвека спустя после Нюрнберга, эта идея стала не только юридической нормой, но и частью общечеловеческого консенсуса. А ведь это отнюдь не юридический подход — скорее, теологический.

Эта идея важна еще и потому, что законы страны могут, не всегда логично или справедливо, но кардинально меняться. В Израиле в пятьдесят первом году некто предстал перед судом по незначительному уголовному обвинению. Судебный процесс подошел к концу, к тому этапу, когда защитник оспаривает не сам факт вины, а лишь суровость приговора. И тут прокурор извлек из папки документ и зачитал его: у подсудимого, оказывается, есть уже одна судимость, да какая! В сорок седьмом году он был судим за участие в террористической организации. Судья неожиданно прервал речь прокурора и сказал: я тоже был членом этой террористической организации. Речь шла о Хагане, действовавшей против британских мандатных властей в Палестине. В сорок седьмом году она была в подполье, но во время описываемого суда ее руководство уже было, фактически, руководством страны!

Еще один пример. В социалистической Венгрии один еврей был арестован и судим по обвинению в сионизме. Политическая полиция этой страны была печально известна своими методами даже в рамках социалистического лагеря. Следователь попался старательный, еврей перенес страшные пытки и получил семь лет. Отсидев, репатриировался в Израиль. Однажды, идя по улице, он встретил… своего следователя. Бывший зэк подал против него судебный иск в установленном законом порядке. За что судить? Обвиняемый действовал по закону, в интересах государства, которому тогда служил. Судить за бесчеловечность? За преследование евреев? Сионистов? Как соотносятся справедливость и закон в таких случаях, со сменой режима? Чему отдать предпочтение, чем руководствоваться при этом?

В Торе можно найти ответ на эти вопросы. И сказал Всевышний: “Вопль [жалующихся] на Содом и Гоморру стал велик, и грех их [жителей] очень тяжел. Сойду и посмотрю: если они поступали так, как [слышу Я] в вопле [жалующихся] на них, восходящем ко Мне, тогда — конец им! Если же нет — узнаю” (Брейшит, 18:20,21). В нашей традиции много внимания уделяется законам Содома, их бесчеловечной рациональности и жестокости. В этом городе судили по закону! Результаты проверки Всевышним нам хорошо известны.

Более того, во времена Ноя Творец решил, что законы, установленные людьми, бесчеловечны. Он послал на землю очищающие воды потопа — с тем, чтобы исчезли те, кто совершает преступление по закону.

Справедливость существует, она выше формального закона, принятого людьми. В состоянии ли человек найти ее путем размышлений или интуитивно?

Может быть, мы должны оставить это Судье всей земли? Вопросы эти сложны и всегда будут в определенной мере открытыми, но направление поиска очевидно.

Справедливость в обществе понимается в различных аспектах. Это категория морально-политическая и правовая. В этике справедливость — категория, означающая такое положение вещей, которое рассматривается как должное, отвечающее представлениям о сущности человека, его неотъемлемых правах, исходящее из признания равенства между всеми людьми и необходимости соответствия между деянием и воздаянием за добро и зло, практической ролью разных людей и их социальным положением, правами и обязанностями, заслугами и их признанием[10].

Аристотель впервые разделил справедливость на уравнительную (справедливость равенства) и распределительную (справедливость пропорциональности). Эти аспекты справедливости сохраняют свое значение и в современных условиях.

Несправедливость противоположна справедливости. Она там, где человек принижен, его права и достоинство не обеспечены, между людьми нет равенства, а блага, воздаяние за добро и зло распределяются непропорционально.

Требование справедливости в государстве и обществе воплощается в основных принципах и конкретных нормах Конституции РФ.

Для профессии юриста справедливость есть нераздельный нравственный и служебный долг.

В юридической деятельности принципиальна проблема соотношения законности и справедливости. В силу известной консервативности законодательства и сложности регулируемых им отношений могут возникать ситуации, когда решение, формально соответствующее букве закона, окажется несправедливым, а также ситуации противоположного рода.

Между тем незаконное решение в принципе нельзя признавать справедливым, поэтому необходимо своевременно отражать в законодательстве происходящие в обществе изменения, предусматривать возможность выбора решений в зависимости от обстоятельств дела (например, смягчить наказание или вовсе освободить от него). Уже созданы суды присяжных, правомочных принять решение в соответствии с их совестью, народным пониманием справедливости.

Милосердие и справедливость

Милосердие и справедливость Бог Иисуса — любящий, милосердный бог. Этим он отличается от сурового и справедливого бога Ветхого завета. Ветхозаветному богу тоже присуще милосердие. В Торе он часто именуется человеколюбивым, милосердным. Знакомое нам из Евангелия

§ 2. Справедливость

§ 2. Справедливость Справедливость в обществе понимается в различных аспектах. Это категория морально-политическая и правовая. В этике справедливость — категория, означающая такое положение вещей, которое рассматривается как должное, отвечающее представлениям о

8. Справедливость

8. Справедливость Разве это справедливо, что одни люди рождаются в богатстве, а другие — в бедности? А если несправедливо, то нужно ли с этим что-то делать?Мир исполнен неравенства — и внутри одной отдельно взятой страны, и между разными странами. Одни дети рождаются в

22 МАРТА (Справедливость)

22 МАРТА (Справедливость) Если правда обличает нашу жизнь, то все-таки лучше признать правду, чем скрывать ее: жизнь наша может измениться, правда же всегда останется правдою и не перестанет обличать нас.1 Нам следовало бы жить, как будто мы на виду у всех. Нам следовало бы

26 АВГУСТА (Справедливость)

26 АВГУСТА (Справедливость) Справедливость осуществляется не стремлением к справедливости, а любовью.1 Как для того, чтобы попасть в цель, нужно бить дальше ее, так и для того, чтобы быть справедливым, надо быть самоотверженным, т. е. несправедливым к себе. Если же будешь

3. Право как справедливость

3. Право как справедливость Понимание права как равенства (как общего масштаба и равной меры свободы людей) включает в себя с необходимостью и справедливость.В контексте различения права и закона это означает, что справедливостъ входит в понятие права, что право по

Тема 23 СПРАВЕДЛИВОСТЬ

Справедливость как равенство

Справедливость как равенство Справедливость в первую очередь выступает как проблема равенства. Самое простое содержание принципа справедливости заключается в требовании соблюдения равенства. Эта связь справедливости и равенства нашла отражение в одной из первых

Милосердие и справедливость

Милосердие и справедливость Заповедь любви была выдвинута христианством в качестве универсального требования, содержащего в себе по смыслу и все требования Декалога. Но вместе с тем и в проповедях Иисуса, и в посланиях апостола Павла намечается различие между законом

• Справедливость

• Справедливость Совокупность достоинствСогласно учению Платона, мудрость – это одна из четырех основных добродетелей наряду с мужеством, умеренностью и справедливостью; при этом справедливость как бы обобщает все остальные. В справедливости заключено совершенное

221. СПРАВЕДЛИВОСТЬ

221. СПРАВЕДЛИВОСТЬ Справедливость — это истина в действии.Дизраели — Из речи, 1861 г.Справедливость существует лишь в одной единственно возможной форме, несправедливость — во многих.Ибн Эзра, М. -Шират ИсраелНичто справедливое не может быть полезным вечно.Леей —

Христианская справедливость

XXXV Справедливость

XXXV Справедливость Тот облик, в котором мир предстает перед нами, позволяет заметить, что каждая вещь развивается в нем на определенном месте, и это место принадлежит только ей. Такой порядок, проявляющийся в чувствах и разуме, отражает, как и в других отмеченных случаях,

Справедливость (Justice)

Справедливость (Justice) Одна из четырех основополагающих добродетелей, заключающаяся в уважении к равенству и законности, правам индивидуумов и праву как институту. Справедливость предполагает, что закон должен быть одним для всех, что право должно уважать права отдельных

О значении справедливости в политико-правовом плане свидетельствует факт признания и законодательного закрепления ее в качестве принципа деятельности российского государства и его правоприменительных органов. С этих же позиций справедливость рассматривается как своеобразная юридическая гарантия построения правового государства в нашей стране. Несмотря на повышенное внимание к проблеме справедливости, некоторые аспекты общего понятия справедливости, понятия юридической справедливости, а также вопросов справедливости правоприменительного акта остаются недостаточно разработанными и неоднозначно трактуемыми в научной литературе.

Российское законодательство, придавая огромное значение справедливости как политико-правовому принципу, не раскрывает содержание этого понятия. Термин справедливость используется законодателем, но не определяется. Термин юридическая справедливость в законодательстве отсутствует, а в юридической науке, в частности в науке гражданского процесса, о возможности его использования высказывались отдельные авторы. Это позволяет правоприменителю прибегать в процессе вынесения правоприменительного акта к различным способам толкования справедливости как принципа и самого понятия справедливости. С другой стороны, это может приводить и часто приводит на практике к вынесению несправедливых правоприменительных актов. Этот упрек сегодня может быть адресован всем правоприменительным органам, и в первую очередь судебным, поскольку им принадлежит право осуществлять правосудие, т. е. выносить не только законные, но и справедливые правоприменительные акты.

Проблемы справедливости, возможности ее достижения в обществе всегда вызывали пристальный интерес ученых. В последнее время достаточно часто юристы стали говорить о справедливости в праве. В связи с этим возникает насущная необходимость определить, в чем же сущность справедливости, о которой так часто стал упоминать законодатель в нормативных актах, как она должна трактоваться правоприменительными органами при вынесении правоприменительного акта.

Проследив историю формирования представлений о справедливости, можно считать, что справедливость зарождалась у человечества как чувство, которое сохранялось на протяжении развития общества, приобретало рациональный характер, становилось идеей, идеалом и мечтой человечества, формировалось как понятие о должном, соответствующем представлении о сущности человека, его отношениях с другими и обществом.

Сложившееся в настоящее время понятие социальной справедливости, отраженное в Российском праве, несет на себе отпечаток взглядов тех мыслителей, идеи которых проанализированы в работе. Вместе с тем, проведенное исследование показало, что справедливость не может быть сведена только к удовлетворению интересов отдельных личностей, она неразрывно связана с удовлетворением интересов общества в целом и в этом смысле дает представление о социальной и юридической справедливости.

Социальная справедливость —это общественно-политическая категория, формирующаяся на базе требований политики, морали и нравственности, воплощающая принципы свободы и равенства и являющаяся нормой поведения людей и их коллективов, а также основой государственной и общественной оценки различных действий, поступков и иных социальных явлений.

Развитие и совершенствование общественных отношений в нашей стране, переход от тоталитаризма к демократии, повлекли необходимость перехода к правовому государству. В рамках этой доктрины правового государства необходимо не только принятие справедливых нормативных актов, но и справедливое постановление правоприменительных актов.

Ведущим, основополагающим началом всякой правоприменительной деятельности, а особенно судебной, является принцип законности, без которого невозможна и юридическая справедливость правоприменительных актов. Законность характеризует принятое решение как по форме, так и по существу. К форме относится ее процессуальная сторона, к существу и материальная и процессуальная. Надлежащее применение материального закона есть средство реализации воли законодателя. Нарушения закона, в какой бы форме они не выражались, наносит лишь вред интересам общества. Поэтому они не могут быть оправданы никакими соображениями, в том числе и целесообразностью.

Процессуальная форма определяет единственно приемлемые и самые оптимальные пути применения средств материального закона, обеспечивает обоснованность правоприменительных актов. Несоблюдение процессуальной формы ведет к необоснованности и несправедливости правоприменительного акта.

Требование законности и обоснованности, предъявляемые к правоприменительным актам, тесно взаимосвязаны и преследуют общую цель правильное применения материального закона и разрешение дел в соответствии с ним. [1,с.34]

Представляется, что любые нарушения процессуального закона являются существенными и должны влечь за собой отмену правоприменительного акта как незаконного, а, следовательно, и —несправедливого.

Необоснованность связана с несоответствием выводов фактическим обстоятельствам дела в части установления и исследования самих фактических данных, их правовой сущности и правовых последствий, из них вытекающих. Представляется, что причины необоснованности правоприменительного акта, выносимого судом, более подробно урегулированы уголовно-процессуальным законодательством.

Таким образом, законность характеризует правильность правоприменительного акта и по форме и по существу, а обоснованность характеризует его только по существу. Отсюда различны и правовые последствия, наступающие при установлении факта незаконности или необоснованности правоприменительного акта. При необоснованности правоприменительного акта он всегда в обязательном порядке и независимо от времени обнаружения допущенных ошибок подлежит отмене. При незаконности акта может последовать как отмена его и новое судебное рассмотрение, так и изменение судебного правоприменительного акта непосредственно вышестоящим судом. В уголовном судопроизводстве существуют определенные ограничения, связанные с возможностью применения более строгого наказания к осужденному.

Этим обусловлена взаимосвязь и специфика законности и обоснованности актов по применению права. Незаконными путями и средствами нельзя прийти к обоснованному решению, а сама необоснованность —ненадлежащий фундамент для принятия законного решения.

Законность и обоснованность правоприменительного акта определяет и их справедливость. Все эти понятия не совпадают между собой полностью ни в правотворческой, ни в правоприменительной деятельности, так как сохраняют определенную самостоятельность, свои специфические требования. Поэтому проблема наиболее справедливого применения норм права стоит в одном ряду с проблемой законности и обоснованности правоприменительного акта и неотделима от нее. [2,с.149]

Справедливость есть способ реализации законности и достижения практических результатов ее осуществления. Законность и обоснованность в сочетании со справедливостью дают наивысший практический эффект, наилучшие результаты. Вынося правоприменительный акт, отвечающий всем требованиям законности, обоснованности и юридической справедливости правоприменитель получает идеальный вариант правоприменительного акта, обладающего наивысшей эффективностью в выполнении основных целей, поставленных перед ним государством.

Такое понимание соотношения рассматриваемых понятий имеет практическую ценность, поскольку не ведет к отождествлению законности и справедливости и позволяет считать последнюю самостоятельной категорией, принципом, существующим в границах закона, что исключает неуважительное отношение к праву и вместе с тем предостерегает против формального применения права.

Юридическая справедливость является выражением законности и обоснованности. При несправедливости акта правовые выводы не обоснованы материалами дела и не вытекают из них. В уголовном процессе прямо закреплено законом, что понимается под несправедливым приговором. В гражданском и арбитражном процессуальном законе нет аналогичного понятия, поэтому представляется целесообразным ввести в соответствующие нормативные акты понятие справедливого решения, понимая под этим правильное разрешение дела по существу, соответствующее не только требованиям законности и обоснованности, но и требованиям юридической справедливости.

Понятие юридической справедливости необходимо рассматривать в двух уровнях: на первом уровне в качестве общего юридического принципа, условия, основания и соответственно, в качестве общего критерия правоприменительного акта; на втором уровне оно проявляется в качестве упорядочивающей и конкретизирующей до персональной определенности меры справедливости правоприменительного акта.

Мировое сообщество требует, чтобы всякое государство и его правительство неуклонно соблюдало и не нарушало прав своих граждан в сфере экономики, политики и права, и тем самым утверждалась справедливость как основа всеобщего благоденствия. На это постоянно указывается в различных международных документах, призванных защитить права и свободы граждан. Поэтому проблеме справедливости в различных ее проявлениях государство должно уделять повышенное внимание с тем, чтобы добиться создания действительно демократического общества.

Вопленко Н. Н. Понятие и основные черты законности //Вестник ВолГУ. Серия 5: Юриспруденция. — 2006. — № 8. — С. 33–38.
Муромцев Г. И. О некоторых аспектах понятия законности //Вестник Российского университета дружбынародов. -1997. — № 1. — С. 148–152.

Основные термины (генерируются автоматически): правоприменительный акт, юридическая справедливость, справедливость, акт, обоснованность, правовое государство, проблема справедливости, требование законности, правоприменительная деятельность, процессуальная форма.

Бидова Бэла Бертовна
доктор юридических наук,
доцент кафедры уголовного права и криминологии ФГБОУ ВО
"Чеченский государственный университет"

Российское законодательство, придавая огромное значение справедливости как политико-правовому принципу, не раскрывает содержание этого понятия. Термин справедливость используется законодателем, но не определяется. Термин юридическая справедливость в законодательстве отсутствует, а в юридической науке, в частности в науке гражданского процесса, о возможности его использования высказывались отдельные авторы. Это позволяет правоприменителю прибегать в процессе вынесения правоприменительного акта к различным способам толкования справедливости как принципа и самого понятия справедливости. С другой стороны, это может приводить и часто приводит на практике к вынесению несправедливых правоприменительных актов. Этот упрек сегодня может быть адресован всем правоприменительным органам, и в первую очередь судебным, поскольку им принадлежит право осуществлять правосудие, т.е. выносить не только законные, но и справедливые правоприменительные акты. [1,с.35]

Социальная справедливость — это общественно-политическая категория, формирующаяся на базе требований политики, морали и нравственности, воплощающая принципы свободы и равенства и являющаяся нормой поведения людей и их коллективов, а также основой государственной и общественной оценки различных действий, поступков и иных социальных явлений. [2,с.149]

Этим обусловлена взаимосвязь и специфика законности и обоснованности актов по применению права. Незаконными путями и средствами нельзя прийти к обоснованному решению, а сама необоснованность — ненадлежащий фундамент для принятия законного решения.

Такое понимание соотношения рассматриваемых понятий имеет практическую ценность, поскольку не ведет к отождествлению законности и справедливости и позволяет считать последнюю самостоятельной категорией, принципом существующим в границах закона, что исключает неуважительное отношение к праву и вместе с тем предостерегает против формального применения права.

Вопленко Н.Н. Понятие и основные черты законности //Вестник ВолГУ. Серия 5: Юриспруденция . 2006. №8. – С. 33-38.

Муромцев Г. И. О некоторых аспектах понятия законности //Вестник Российского университета дружбы народов. 1997. № 1. - С. 148 – 152.

Читайте также: