Применение судами общей юрисдикции российской федерации норм международного права

Обновлено: 03.05.2024

Вопросы международного права зачастую возникают в работе адвоката как по уголовным, так и по гражданским делам. Защита обвиняемого гражданина иностранного государства, защита доверителя соотечественника, совершившего преступление за пределами РФ, получение доказательств за рубежом, международная правовая помощь по гражданским делам, все это требует от адвоката, как от защитника по уголовному делу, так и как от представителя в гражданском процессе, определенной компетенции в вопросах международного права.

Международные правовые нормы как часть правовой системы Российской Федерации

В процессе развития международных правоотношений между государствами сложились две основные формы (источника) международного права, такие как договор и обычай.

Определение международного договора, процесс вступления в него (подписания, ратификации) и другие фундаментальные принципы соглашений между государствами дает Венская конвенция о праве международных договоров принятая 23 мая 1969 года. Именно Венской конвенцией закреплен основополагающий принцип гражданского и международного права pacta sunt servanda – договоры должны соблюдаться. Частью четвертой ст. 15 Конституции РФ определено, что общепризнанные нормы международного права и международные договоры РФ являются составной частью ее правовой системы, если международным договором РФ предусмотрены иные правила, чем предусмотрены законом, то применяются международные нормы. Порядок заключения, выполнения и прекращения международных договоров Российской Федерации определяется Федеральным законом от 15.07.1995 N 101-ФЗ "О международных договорах Российской Федерации".

Таким образом, в Российской Федерации как внутри, так и во внешних взаимоотношениях применяются нормы международных договоров и соглашений, участником которой является Российская Федерация.

Европейская Конвенция по Правам Человека от 4 ноября 1950 года

Наиболее значимым международным нормативным актом является принятая в Риме Конвенция о Защите Прав Человека и Основных свобод (Европейская Конвенция по Правам Человека) от 4 ноября 1950 года. Конвенцией закреплены такие основные права и свободы как право на жизнь, запрещение пыток, право на свободу и личную неприкосновенность, запрещение рабства и принудительного труда, свободы мысли и мнения, прав на справедливый суд и другие фундаментальные основные права и свободы, ставшие в наши дни уже нормой, без которых не мыслимо цивилизованное общество. Конвенция вступила в силу 3 сентября 1953 года, в нее входят 47 стран-участников Совета Европы, в числе которых Россия.

Минская конвенция от 22 января 1993 года

Международная правовая помощь между странами бывшего СССР по большей части регулируется Конвенцией о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам, заключенной в Минске 22 января 1993 года. Конвенция ратифицирована следующими странами участниками: Республика Армения, Республика Беларусь, Республика Казахстан, Кыргызская Республика, Республика Молдова, Российская Федерация, Республика Таджикистан, Туркменистан, Республика Узбекистан, Украина. Как следует из названия Конвенции, документ регулирует международные правовые отношения между названными странами в сфере гражданского, семейного и уголовного права.

Минская конвенция в гражданских и семейных делах

Правовым отношениям по гражданским и семейным делам посвящен раздел II Конвенции. Минской конвенцией о правовой помощи от 22.01.1993 г. урегулированы такие вопросы между странами-участниками в области гражданского процесса, как касаемо имущественных правоотношений, наследования, семейных дел, опеки, усыновления, заключения и расторжения брака. Кроме того Конвенцией урегулированы вопросы признания и исполнения судебных решений судов договаривающихся стран.

Минская конвенция в уголовных делах

Раздел IV Минской конвенции от 22.01.1993 г. посвящен правовой помощи по уголовным делам. Так, указанным разделом предусмотрены вопросы межгосударственной выдачи лиц для привлечения к уголовной ответственности, взятия под стражу, перевозке, передаче предметов и порядке сношений по вопросам выдачи и уголовного преследования. Именно Минской конвенцией урегулированы вопросы привлечения к уголовной ответственности за совершение преступлений не только на территории одного государства но и на межгосударственном пространстве, определен порядок рассмотрения дел в случае подсудности их судам нескольких государств, определено национальное законодательство какой страны применимо в том или ином случае.

Конвенция о вручении за границей судебных и внесудебных документов по гражданским или торговым делам (Гаага, 15 ноября 1965 года)

Гаагская Конвенция от 15.11.1965 г. призвана обеспечить своевременное доведение до сведения адресата судебных и внесудебных документов, подлежащих вручению за границей. Действие конвенции в основном распространяется на судебные документы касаемо исполнения, запросы о правовой помощи, повестки, извещения. Конвенцией закреплен принцип lex fori – применение права того государства, где совершается процессуальное действие. В пункте II Заявления Российской Федерации о ратификации конвенции адвокаты уполномочены наравне с судами, органами исполнительной власти, органами прокуратуры, ЗАГС, опеки и попечительства, выступать в качестве компетентных органов согласно законодательству Российской Федерации и обращаться с запросом о правовой помощи в соответствии со статьей 3 Конвенции.

Конвенция о получении за границей доказательств по гражданским или торговым делам (Гаага, 18 марта 1970 г.)

Порядок получения доказательств за границей по гражданским или торговым делам закреплен Гаагской конвенцией от 18.03.1970 г. Данная Конвенция регулирует вопросы передачи судом одного государства — участника Конвенции суду другого государства – участника Конвенции судебных поручений о получении доказательств по гражданским или торговым делам или выполнении другого процессуального действия, вопросы получения доказательств по таким делам дипломатическими или консульскими представителями или иными уполномоченными лицами. Россия присоединилась к данной конвенции в 2001 году, однако в свете постановления Конституционного суда РФ от 27.03.2012 г. по жалобе гр. Ушакова И.Д., могут возникать проблемы в применении данной Конвенции на территории Российской Федерации, поскольку она официально опубликована не была.

Гаагская конвенция об апостиле от 05 октября 1961 года

Конвенция, отменяющая требование легализации иностранных официальных документов от 5 октября 1961 года устанавливает специальный знак (штамп), проставляемый на официальные документы, созданные в одном государстве и подлежащие передаче в другое государство, заменяющий процедуру консульской легализации, — апостиль. Документы, заверенные апостилем в одном из государств-участников Конвенции, должны приниматься в другом государстве-участнике Конвенции без каких-либо ограничений. Российская Федерация вступила в Конвенцию, как правопреемник СССР 31 мая 1992 года.

Существуют также иные источники права – международные договоры регулирующие вопросы в определённой отрасли (международное воздушное и морское право, экологическое, космическое право, международное право внешних сношений и др.). Такие источники узконаправлены и применимы в определенных видах правоотношений. Вышеуказанные национальные и международные нормативные акты составляют основу применяемого в России и за ее пределами общего международного права.

Верховный Суд РФ, Верховные суды республик, соответ­ствующие им суды других субъектов РФ, а также иные суды общей юрисдикции, разрешая гражданские, трудовые, уголов­ные дела и определенную категорию административных дел, в необходимых случаях применяют нормы международного пра­ва. Значительная часть этих дел связана с реализацией норм, касающихся прав и свобод человека.

В постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 31 ок­тября 1995 г."0 некоторых вопросах применения судами Кон­ституции Российской Федерации при осуществлении правосу­дия" подчеркнута важность обеспечения защиты прав и свобод человека от любых нарушений путем прямого применения су­дами Конституции РФ и обеспечения ими верховенства норм международных договоров над внутренним законодательством РФ. С учетом этого суды обязаны оценивать любой норматив­ный акт с точки зрения его соответствия как положениям меж­дународных договоров РФ, так и требованиям Конституции РФ.

Вместе с тем применение норм международного права су­дами общей юрисдикции при рассмотрении ими дел, касаю­щихся защиты прав человека, возможно и в том случае, когда имеется пробел во внутреннем законодательстве РФ. Суды мо­гут использовать международно-правовые нормы и в случае толкования закона или иного нормативного акта в целях его правильного применения. Однако наиболее распространенным является применение положений определенных международ­ных договоров РФ через положения гл. 2 Конституции РФ, по­священной правам и свободам человека и гражданина.

Определенный опыт использования норм международного права в судебной деятельности был накоплен еще во время су­ществования Союза ССР.

Речь шла прежде всего о реализации договоров о правовой помощи по гражданским, семейным и уголовным делам. 19 июня 1959 г. Пленум Верховного Суда СССР принял постановление "О вопросах, связанных с выполнением судебными органами договоров с иностранными государствами об оказании правовой помощи по гражданским, семейным и уголовным делам". Это постановление сохраняет действие и сегодня в редакции поста­новления Пленума Верховного Суда СССР от 11 июля 1972 г. Оно содержит разъяснения и указания судам по порядку кон­кретных действий, основанных на договорах, — при приеме заявлений и рассмотрении исков граждан и юридических лиц соответствующих государств, при обращении к судам иностран­ных государств с поручениями об оказании правовой помощи и при выполнении аналогичных поручений судов и других учреждений юстиции иностранных государств, при признании и ис­полнении судебных решений.

Известен также случай принятия Пленумом Верховного Суда СССР постановления "О применении судами законода­тельства об охране экономической зоны СССР" от 18 июня 1987 г., в котором, в частности, обращено внимание судов на решение определенных вопросов на основе договоров с заинте­ресованными государствами.

Верховный Суд Российской Федерации не только воспри­нял уважительный подход к международному праву, но и су­щественно усовершенствовал механизм применения междуна­родных договоров (норм), имея в виду как содержание и проце­дуру собственных решений, так и ориентиры руководящих ука­заний, адресованных судам общей юрисдикции.

Следует обратить внимание на разъяснение конкретных вопросов, понимание и решение которых обусловлено между­народно-правовыми нормами. При этом Верховный Суд руководствуется ч. 4 ст. 15 Конституции РФ и ссылается на нее, используя в качестве основного критерия. Так поступил Пле­нум Верховного Суда в постановлении от 29 сентября 1994 г., разъяснив судам, что в соответствии со ст. 9 Международного пакта о гражданских и политических правах (дан текст п. 4) жалоба лица, задержанного по подозрению в совершении пре­ступления, его защитника или законного представителя отно­сительно законности и обоснованности задержания должна при­ниматься судом к производству и разрешаться по существу при­менительно к порядку и по основаниям, предусмотренным уголовно-процессуальным законодательством.

В постановлении Пленума Верховного суда РФ от 25 апре­ля 1995 г. сказано, в частности, что судимости в других странах СНГ после прекращения существования СССР не должны при­ниматься во внимание при квалификации преступлений, но могут учитываться при назначении наказания как отягчающее обстоя­тельство в соответствии со ст. 76 Конвенции СНГ о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам.

Заслуживают внимания решения Президиума и судебных коллегий Верховного Суда по конкретным вопросам судебной практики.

Одно из них связано с оценкой судом принципа гласности при разбирательстве дела.

Обвинительный приговор одного из областных судов был отменен Судебной коллегией по уголовным делам Верховного Суда РФ и дело направлено на новое рассмотрение, в частно­сти, потому, что областным судом, по мнению коллегии, был нарушен принцип гласности, поскольку дело было рассмотрено в закрытом заседании ради обеспечения безопасности потер­певших и свидетелей, т. е. по причине, не предусмотренной ст. 18 УПК РСФСР. Президиум Верховного Суда удовлетворил протест заместителя Председателя Верховного Суда, отменив кассационное определение, и направил дело на новое кассаци­онное рассмотрение. Один из аргументов: вывод судебной кол­легии о несоблюдении судом ст. 18 УПК был сделан без учета норм Конституции РФ и международных пактов. В соответст­вии со ст. 14 Международного пакта о гражданских и политиче­ских правах публика может не допускаться на судебное раз­бирательство, когда этого требуют интересы сторон (в тексте ст. 14: ". интересы частной жизни сторон").

Другой пример относится к оценке допустимости выдачи. Определением городского народного суда уголовное дело лица, являющегося гражданином РФ, но совершившего преступле­ние на территории Республики Узбекистан, было выделено в отдельное производство для рассмотрения по существу узбек­ским судом. Судебная коллегия по уголовным делам Верховно­го Суда РФ удовлетворила протест с целью отмены определе­ния суда как незаконного. При этом были сделаны ссылки на ст. 1 Закона РФ "О гражданстве Российской Федерации" и ст. 61 Конституции РФ, в соответствии с которыми гражданин РФ не может быть выдан другому государству иначе как на основе закона или международного договора. Следует отметить, что бесспорный вывод о незаконности выдачи сочетается с не­точной аргументацией: слова "иначе как на основании закона или международного договора" присутствуют только в Законе о гражданстве и явно противоречат ст. 61 Конституции, где за­прет выдачи гражданина РФ другому государству сформули­рован безоговорочно, что полностью согласуется с международ­ными договорами, отвергающими выдачу государством собст­венных граждан.

В практике Верховного Суда РФ известен и своеобразный пример оценки факта отсутствия международного договора в сопостановлении с законодательством. Судья районного народ­ного суда одной из областей отказал гражданину ФРГ в приеме искового заявления о возмещении причиненного ему вреда, со­славшись на то, что у Российской Федерации нет договора с Федеративной Республикой Германией об оказании правовой помощи. Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ удовлетворила протест заместителя Председателя Вер­ховного Суда, отменила определение народного судьи и напра­вила исковый материал в тот же суд для рассмотрения по су­ществу, ибо отсутствие договора в данном случае значения не имеет, поскольку право иностранного гражданина на обраще­ние в суды РФ наравне с российскими гражданами предусмот­рено ст. 433 Гражданского процессуального кодекса РСФСР.

Основным документом, характеризующим позицию Верхов­ного Суда РФ по проблеме судебной реализации международ­но-правовых норм, является постановление Пленума Верхов­ного Суда РФ "О некоторых вопросах применения судом Кон­ституции Российской Федерации при осуществлении правосу­дия" от 31 октября 1995 г. В его 5-м разделе речь идет о значе­нии для судов положения ч. 4 ст. 15 Конституции РФ. В связи с этим указывается, что суд при рассмотрении дела не вправе применять нормы закона, регулирующего возникшие правоот­ношения, если вступившим в силу для РФ международным дого­вором, решение о согласии на обязательность которого для РФ было принято в форме федерального закона, установлены иные правила, чем предусмотренные законом. В этих случаях при­меняются правила международного договора РФ. В этой фразе конституционная формула подверглась корректировке: в ч. 4 ст. 15 говорится о международных договорах РФ без каких-либо уточнений.

Со ссылкой на п. 3 ст. 5 Федерального закона "О междуна­родных договорах Российской Федерации" в этом постановле­нии судам предлагается иметь в виду, что положения догово­ров, не требующие издания внутригосударственных актов для применения, действуют в РФ непосредственно. В иных случаях наряду с международным договором РФ следует применять и соответствующий внутригосударственный правовой акт, при­нятый для осуществления положений указанного международ­ного договора.

Можно констатировать существенное отличие приведен­ных формулировок от текста названного Закона, а также, кста­ти, и от ч. 2 ст. 7 Гражданского кодекса РФ, в которых преду­смотрено непосредственное действие (применение) договора только при отсутствии обусловленного им и ориентированного на его реализацию внутригосударственного акта. Предписание Верховного Суда РФ относительно, по сути дела, совместного применения международного договора и внутригосударствен­ного акта не равнозначно текстам указанных законов. Возмож­ны разные мнения относительно правомерности такого предпи­сания. Однако оно вполне согласуется с практическими ситуа­циями судебной деятельности, с реальностями правоприменительного процесса. Если Верховный Суд РФ в основном дает общую ориентацию и формулирует правила применения норм международного права в судебной деятельности, то другие суды общей юрисдикции непосредственно рассматривают дела "на стыке" международного и внутреннего права, обращаются за правовой помощью к иностранным судам, исполняют судебные поручения, поступившие из-за границы, разрешают принуди­тельное исполнение или отказывают в исполнении решений иностранных судов на территории нашей страны.

Общие правила законодательства о подсудности и о при­менимом праве по гражданским, уголовным, семейным, трудо­вым и иным делам распространяются в целом и на дела с уча­стием иностранных граждан, если сам закон не содержит спе­циальных правил. Когда нормы закона совпадают с положения­ми договора, проблем в принципе не возникает. Но многие дого­воры содержат коллизионные нормы о компетентности и о применимом праве. В серии однородных по предмету двусто­ронних договоров встречаются различия в устанавливаемых правилах. В итоге практически каждый договор содержит те или иные нормы, отличающиеся от норм не только законода­тельства, но и других родственных договоров, что ставит перед судами задачу выбора необходимой в данной конкретной си­туации нормы.

Так, согласно ст. 28 Конвенции СНГ о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам применению по делам о расторжении брака подлежит законодательство государства, гражданами которого являются супруги. Поэтому при расторжении брака украинской граж­данки В., проживающей в Нефтеюганске (РФ), с украинским гражданином В., проживающим в Ивано-Франковске, Нефтеюганский городской суд применил не российское, а украинское законодательство и, вынося решение, сослался на нормы Кон­венции СНГ и семейного законодательства Украины.

Примером самостоятельного применения норм междуна­родного права служит гражданское дело, рассмотренное в Ирбитском народному суде Свердловской области. По иску работ­ника одного из заводов относительно неправомерности приказа дирекции о выдаче заработной платы талонами, имевшими ло­кальную сферу действия, суд удовлетворил иск, расценив при­каз как противоречащий Конвенции Международной организа­ции труда относительно защиты (охраны) заработной платы, поскольку согласно ст. 3 заработная плата должна выплачи­ваться исключительно в деньгах, имеющих законное хождение, и выплата в любой другой форме должна быть запрещена. Можно предположить, что судебная практика по делам такого рода обу­словила опубликование текста данной Конвенции в Бюллетене Верховного Суда РФ.

Вместе с тем нередко суды не принимают во внимание по­ложений международных договоров при рассмотрении дел, вы­нося решения по исковым заявлением только на основе законо­дательства, причем в ситуациях, требующих комплексного под­хода.

Министерство юстиции РФ вернуло поручение Ленинского районного суда г. Тюмени, адресованное компетентному суду Болгарии о допросе ответчика по делу о разделе имущества и потребовало уточнить, на территории какого государства суп­руги имели последнее совместное местожительство, поскольку по договору с Болгарией о правовой помощи от этого зависит подсудность дела.

Можно, следовательно, говорить об особенностях рассмот­рения вопросов или дел с "иностранным элементом" и выде­лить несколько последовательных этапов: анализ общих норм закона, затем специальных норм (если они есть) применитель­но к иностранным лицам, изучение норм соответствующего ме­ждународного договора, сопоставление норм закона и договора, определение в итоге, с учетом характера отсылочной нормы закона к международному праву, подсудности и применимого права, вынесение решения по делу.

Верховный Суд РФ и нижестоящие суды общей юрисдик­ции поддерживают в пределах своих полномочий непосредст­венные или опосредованные контакты с судами иностранных государств. Так, в соответствии со ст. 436 и 437 Гражданского процессуального кодекса РСФСР российские суды могут обра­щаться к иностранным судам с поручениями об исполнении отдельных процессуальных действий и исполняют решения иностранных судов. В Уголовно-процессуальном кодексе отме­чены сношения российских судов и судов иностранных госу­дарств, включающие в себя выполнение судебных поручений. В обоих Кодексах даны отсылки к международным договорам, определяющим порядок таких сношений.

Между Верховным Судом РФ и Верховными судами стран СНГ 1 июля 1992 г. было подписано Соглашение о сотрудниче­стве в сфере правосудия.

Согласно принципу субсидиарности, являющемуся одним из основных принципов деятельности Европейского Суда по правам человека, защита прав и свобод человека, предусмотренных Конвенцией о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 года и Протоколами к ней (далее — Конвенция и Протоколы к ней), возлагается прежде всего на органы государства, в том числе на суды.

С целью эффективной защиты прав и свобод человека судами учитываются правовые позиции Европейского Суда, изложенные в ставших окончательными постановлениях, которые приняты в отношении других государств — участников Конвенции. При этом правовая позиция учитывается судом, если обстоятельства рассматриваемого им дела являются аналогичными обстоятельствам, ставшим предметом анализа и выводов Европейского Суда.

3. Правовые позиции Европейского Суда учитываются при применении законодательства Российской Федерации. В частности, содержание прав и свобод, предусмотренных законодательством Российской Федерации, должно определяться с учетом содержания аналогичных прав и свобод, раскрываемого Европейским Судом при применении Конвенции и Протоколов к ней.
Обратить внимание судов на то, что законодательство Российской Федерации может предусматривать более высокий уровень защиты прав и свобод человека в сравнении со стандартами, гарантируемыми Конвенцией и Протоколами к ней в толковании Суда. В таких случаях судам, руководствуясь статьей 53 Конвенции, необходимо применять положения, содержащиеся в законодательстве Российской Федерации.

5. Как следует из положений Конвенции и Протоколов к ней в толковании Европейского Суда, под ограничением прав и свобод человека (вмешательством в права и свободы человека) понимаются любые решения, действия (бездействие) органов государственной власти, органов местного самоуправления, должностных лиц, государственных и муниципальных служащих, а также иных лиц, вследствие принятия или осуществления (неосуществления) которых в отношении лица, заявляющего о предполагаемом нарушении его прав и свобод, созданы препятствия для реализации его прав и свобод. Например, исходя из практики Европейского Суда использование изображения гражданина без его согласия представляет собой ограничение соответствующих прав, гарантируемых Конвенцией.

При этом в силу части 3 статьи 55 Конституции Российской Федерации, положений Конвенции и Протоколов к ней любое ограничение прав и свобод человека должно быть основано на федеральном законе; преследовать социально значимую, законную цель (например, обеспечение общественной безопасности, защиту морали, нравственности, прав и законных интересов других лиц); являться необходимым в демократическом обществе (пропорциональным преследуемой социально значимой, законной цели).

Несоблюдение одного из этих критериев ограничения представляет собой нарушение прав и свобод человека, которые подлежат судебной защите в установленном законом порядке.
Некоторые права и свободы человека, гарантируемые Конвенцией и Протоколами к ней, не могут быть ограничены ни при каких условиях (право не подвергаться пыткам и др.).

6. Основания для ограничения прав и свобод человека могут предусматриваться не только федеральным законом, но и международным договором Российской Федерации (выдача лица иностранному государству для осуществления уголовного преследования во исполнение соответствующего международного договора и др.).

7. Целью Конвенции и Протоколов к ней являются эффективное признание и защита нарушенных прав и свобод человека, поэтому положения этих международных договоров Российской Федерации не могут служить основанием для их ограничения.

8. Судам при рассмотрении дел всегда следует обосновывать необходимость ограничения прав и свобод человека исходя из установленных фактических обстоятельств. Обратить внимание судов на то, что ограничение прав и свобод человека допускается лишь в том случае, если имеются относимые и достаточные основания для такого ограничения, а также если соблюдается баланс между законными интересами лица, права и свободы которого ограничиваются, и законными интересами иных лиц, государства, общества.
Например, удовлетворение судом ходатайства должника об отсрочке исполнения судебного постановления по гражданскому делу на непродолжительный период времени не всегда свидетельствует о нарушении права взыскателя на исполнение судебного постановления в разумный срок, гарантируемого пунктом 1 статьи 6 Конвенции.

Ограничение процессуальных прав, например удаление лица из зала судебного заседания, допускается после того, как этому лицу разъяснены правовые последствия такого ограничения (пункт 1 статьи 6 Конвенции в толковании Европейского Суда).
Установленные судом обстоятельства, свидетельствующие о необходимости ограничения прав и свобод человека, подлежат отражению в судебных актах.

9. В соответствии с общепризнанными принципами и нормами международного права, положениями статей 1, 34 Конвенции в толковании Европейского Суда с целью восстановления нарушенных прав и свобод человека суду необходимо установить наличие факта нарушения этих прав и свобод, отразив указанное обстоятельство в судебном акте. Причиненные таким нарушением материальный ущерб и (или) моральный вред подлежат возмещению в установленном законом порядке.

При определении размера денежной компенсации морального вреда суды могут принимать во внимание размер справедливой компенсации в части взыскания морального вреда, присуждаемой Европейским Судом за аналогичное нарушение.

Обратить внимание судов на то, что отмена (изменение) судебного акта, при вынесении которого было допущено нарушение положений Конвенции или Протоколов к ней, исходя из обстоятельств дела, сама по себе может являться достаточной для восстановления нарушенных прав и свобод и без денежной компенсации морального вреда. Например, отмена решения суда, принятого по результатам судебного разбирательства, которое было проведено в закрытом судебном заседании в нарушение положений статьи 10 ГПК РФ или статьи 241 УПК РФ, и рассмотрение дела судом апелляционной инстанции в открытом судебном заседании будут свидетельствовать о восстановлении права стороны на публичное судебное разбирательство.

10. Согласно положениям части 2 статьи 17 Конституции Российской Федерации основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения. Вместе с тем лицо вправе отказаться от реализации своих прав и свобод, в том числе прав, носящих процессуальный характер. При этом такой отказ должен быть всегда явно выраженным, добровольным и не должен противоречить законодательству Российской Федерации, общепризнанным принципам и нормам международного права и международным договорам Российской Федерации.

Волеизъявление лица, связанное с отказом от реализации своих прав и свобод, может быть отражено в его письменном заявлении, протоколе, иных документах, имеющихся в материалах дела и явно свидетельствующих о таком отказе.

Как следует из положений пункта 2 части 1 статьи 389.12 УПК РФ и пункта 1 статьи 6 Конвенции в толковании Европейского Суда, суд апелляционной инстанции не вправе рассматривать уголовное дело без участия лица, осужденного к лишению свободы, если только указанное лицо явно не выразит свое желание не присутствовать при рассмотрении апелляционной жалобы (представления).

О наличии волеизъявления лица, связанного с отказом от реализации своих прав и свобод, может свидетельствовать бездействие такого лица, если это предусмотрено законом (например, в случае, указанном в абзаце восьмом статьи 222 ГПК РФ).

11. Обратить внимание судов на то, что решения, действия (бездействие) органов государственной власти, органов местного самоуправления, должностных лиц, в том числе дознавателя, следователя, руководителя следственного органа и прокурора, государственного или муниципального служащего, должны соответствовать не только законодательству Российской Федерации, но и общепризнанным принципам и нормам международного права, международным договорам Российской Федерации, включая Конвенцию и Протоколы к ней в толковании Европейского Суда (часть 4 статьи 15 Конституции Российской Федерации, часть 2 статьи 1 и часть 4 статьи 11 ГПК РФ, часть 3 статьи 1 УПК РФ, часть 2 статьи 1.1 Кодекса об административных правонарушениях Российской Федерации). Например, доказательства по делу являются недопустимыми как в случае их получения в нарушение положений процессуального законодательства Российской Федерации, так и в случае их получения с нарушением Конвенции или Протоколов к ней в толковании Европейского Суда.

12. Положения Конвенции и Протоколов к ней в силу пункта 1 статьи 31 Венской конвенции подлежат системному толкованию. Поэтому необходимость соблюдения разумных сроков судопроизводства не может оправдывать ограничение иных прав, предусмотренных в статье 6 Конвенции (например, права на процессуальное равенство сторон в судебном процессе; права обвиняемого задать вопрос показывающему против него свидетелю). Поэтому суд не должен под предлогом соблюдения разумных сроков судопроизводства отказывать в исследовании доказательств, необходимых для полного и объективного разрешения дела, а также для обеспечения процессуального равенства сторон.

13. В силу статьи 1 Конвенции в толковании Европейского Суда государство в лице своих органов обязано совершать действия, необходимые для эффективной защиты прав и свобод лиц, находящихся под его юрисдикцией. Например, если при рассмотрении дела об установлении отцовства будет выявлена недостаточная ясность или неполнота генетической экспертизы, то для эффективной защиты прав ребенка суду следует в соответствии со статьей 87 ГПК РФ назначить дополнительную экспертизу.

14. Положения пункта 4 статьи 5 Конвенции в толковании Европейского Суда предусматривают право лица на безотлагательное рассмотрение судом вопроса о правомерности его заключения под стражу и на незамедлительное освобождение, если заключение под стражу признано судом незаконным и необоснованным. В связи с этим судам после поступления жалобы и (или) представления на постановление об избрании в качестве меры пресечения заключения под стражу (о продлении срока содержания под стражей) необходимо незамедлительно направлять соответствующие материалы для апелляционного рассмотрения. Судам апелляционной инстанции надлежит рассматривать указанные жалобу и (или) представление не позднее срока, определенного в части 11 статьи 108 УПК РФ.

15. Принцип презумпции невиновности, предусмотренный положениями части 1 статьи 49 Конституции Российской Федерации, статьи 14 УПК РФ, пункта 2 статьи 6 Конвенции, является одним из аспектов справедливого судебного разбирательства по уголовному делу. Поэтому в судебном акте не должны использоваться формулировки, из содержания которых следовало бы, что то или иное лицо совершило преступление, тогда как в отношении указанного лица отсутствует вступивший в законную силу обвинительный приговор или постановление о прекращении уголовного дела по нереабилитирующему основанию.

16. Исходя из положений пункта 1 статьи 6 Конвенции в толковании Европейского Суда лишенное свободы лицо вправе участвовать в судебном разбирательстве по гражданскому делу.

В связи с этим разъяснить судам, что судебный акт подлежит пересмотру в том случае, если заявитель продолжает испытывать неблагоприятные последствия такого акта (например, если лицо продолжает находиться под стражей в нарушение положений Конвенции) и выплаченная заявителю справедливая компенсация, присужденная Европейским Судом во исполнение статьи 41 Конвенции, либо иные средства, не связанные с пересмотром, не обеспечивают восстановление нарушенных прав и свобод.

Одновременно установленное Европейским Судом нарушение позволяет прийти хотя бы к одному из следующих выводов:

  • о том, что решение суда противоречит Конвенции по существу (например, постановление об административном выдворении лица за пределы Российской Федерации, принято, как установлено Европейским Судом, в нарушение статьи 8 Конвенции);
  • о том, что допущенное нарушение Конвенции или Протоколов к ней, носящее процессуальный характер, ставит под сомнение результаты рассмотрения дела (например, отказ суда в удовлетворении ходатайства о вызове в судебное заседание свидетеля, показания которого могли иметь решающее значение для дела (статья 6 Конвенции).

При рассмотрении судом вопроса о необходимости пересмотра судебного акта учитывается причинно-следственная связь между установленным Европейским Судом нарушением Конвенции или Протоколов к ней и неблагоприятными последствиями, которые продолжает испытывать заявитель.

18. Согласно положениям части 1 и пункта 4 части 4 статьи 392 ГПК РФ в связи с установленным Европейским Судом нарушением положений Конвенции или Протоколов к ней могут быть пересмотрены как решение суда, так и иные судебные постановления.

19. Срок для обращения лица в суд с целью пересмотра вступившего в законную силу судебного акта в связи с установленным Европейским Судом нарушением Конвенции или Протоколов к ней следует исчислять со дня, следующего за днем, когда постановление Европейского Суда стало окончательным согласно положениям статей 28, 42 и 44 Конвенции.
Пропущенный по уважительной причине предусмотренный статьей 394 ГПК РФ трехмесячный срок для подачи заявления о пересмотре подлежит восстановлению (например, вследствие несвоевременного получения заявителем или его представителем текста постановления Европейского Суда).

20. Из положений статьи 1 Федерального закона о ратификации, истолкованных с учетом статьи 46 Конвенции, следует, что при пересмотре судебного акта, в связи с принятием которого заявитель обратился в Европейский Суд, суду необходимо учитывать правовые позиции Европейского Суда, изложенные в соответствующем постановлении, и установленные Судом нарушения Конвенции или Протоколов к ней.

21. В случае установления Европейским Судом нарушения процессуальных прав лиц, как участвовавших в деле, так и не привлеченных к участию в деле, однако подлежавших привлечению, суд при пересмотре судебного акта, устранив, если это возможно исходя из обстоятельств дела, нарушения Конвенции или Протоколов к ней, может вынести аналогичный ранее принятому судебный акт (статья 46 Конвенции, истолкованная с учетом Рекомендации о пересмотре).

22. Если решение суда было исполнено на момент, когда стало окончательным постановление Европейского Суда, в котором установлено, что при принятии этого решения были нарушены положения Конвенции или Протоколов к ней, то отмена такого решения по новому обстоятельству в связи с указанным постановлением Европейского Суда превалирует над принципом правовой определенности (статья 46 Конвенции, истолкованная с учетом Рекомендации о пересмотре). В случае отмены решения суда, приведенного в исполнение, и принятия после нового рассмотрения дела решения суда об отказе в иске полностью или в части либо определения о прекращении производства по делу или об оставлении заявления без рассмотрения производится поворот исполнения решения суда, за исключением случаев, указанных в статье 445 ГПК РФ.

23. При обращении заявителя с иском о возмещении вреда в связи с установленным Европейским Судом нарушением положений Конвенции или Протоколов к ней судам необходимо учитывать основания присужденной ему справедливой компенсации во исполнение статьи 41 Конвенции. Например, не может быть удовлетворен иск заявителя о денежной компенсации морального вреда, причиненного в результате бесчеловечного обращения, противоречащего положениям статьи 3 Конвенции и имевшего место в определенный период, если Европейским Судом по этим же основаниям уже была присуждена компенсация указанного вреда.

Вместе с тем не допускается отказ в удовлетворении иска заявителя о денежной компенсации морального вреда исключительно в связи с тем обстоятельством, что Европейским Судом не было присуждено заявителю возмещение такого вреда, если только Суд не счел, что факт установленного им нарушения Конвенции или Протоколов к ней сам по себе является достаточным для компенсации морального вреда.

24. Европейский Суд при рассмотрении дел не устанавливает виновность конкретных лиц в совершении действий (бездействии), противоречащих Конвенции или Протоколам к ней. В связи с этим при рассмотрении регрессных требований на основании пункта 3.1 статьи 1081 ГК РФ суду необходимо установить наличие вины соответствующих лиц, если только законом не предусматривается возмещение вреда при отсутствии вины (пункт 2 статьи 1064 ГК РФ).

Председатель Верховного Суда
Российской Федерации
В.М.ЛЕБЕДЕВ

И.о. секретаря Пленума,
судья Верховного Суда
Российской Федерации
В.В.МОМОТОВ

Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем те, которые предусмотрены семейным законодательством, применяются правила международного договора.

Комментарии к ст. 6 СК РФ

В соответствии с ч. 4 ст. 15 Конституции РФ общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора. Этот конституционный принцип придает международным договорам Российской Федерации приоритетную силу по сравнению с положениями федеральных законов и иных нормативных правовых актов, устанавливая их более высокое положение в вертикальной иерархии по отношению к противоречащим им актам национального законодательства. Подтверждение этому - комментируемая статья.

Значение международных договоров определено в преамбуле Федерального закона от 15 июля 1995 г. N 101-ФЗ "О международных договорах Российской Федерации". Во-первых, они образуют правовую основу межгосударственных отношений, содействуют поддержанию всеобщего мира и безопасности, развитию международного сотрудничества в соответствии с целями и принципами Устава Организации Объединенных Наций. Во-вторых, международным договорам принадлежит важная роль в защите основных прав и свобод человека, в обеспечении законных интересов государств. В-третьих, международные договоры Российской Федерации наряду с общепризнанными принципами и нормами международного права являются в соответствии с Конституцией РФ составной частью российской правовой системы. И наконец, в-четвертых, международные договоры выступают существенным элементом стабильности международного правопорядка и отношений России с зарубежными странами, функционирования правового государства.

Международный договор Российской Федерации - это международное соглашение, заключенное Россией с иностранными государствами или государством либо с международной организацией в письменной форме и регулируемое международным правом независимо от того, содержится оно в одном документе или нескольких взаимосвязанных между собой документах, а также независимо от конкретного наименования.

Исходя из смысла ч. ч. 3 и 4 ст. 15 Конституции РФ, ч. 3 ст. 5 Федерального закона "О международных договорах Российской Федерации" любые нормативные правовые акты, затрагивающие права, свободы и обязанности человека и гражданина, могут применяться после их официального опубликования для всеобщего сведения. Положения официально опубликованных международных договоров Российской Федерации, не требующие издания внутригосударственных актов для применения, действуют для Российской Федерации непосредственно. Международные договоры, заключенные от имени Российской Федерации, публикуются в Собрании законодательства Российской Федерации, а также в Бюллетене международных договоров. Международные договоры СССР сохраняют обязательную силу для Российской Федерации как правопреемницы СССР.

Среди международных договоров России, имеющих непосредственное значение в регулировании семейных отношений, следует указать Всеобщую декларацию прав человека от 10 декабря 1948 г., Декларацию прав ребенка от 20 ноября 1959 г., Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах и Международный пакт о гражданских и политических правах от 16 декабря 1966 г.

Особое место среди международных договоров занимают Конвенция о правах ребенка от 20 ноября 1989 г. и Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод, которая была открыта для подписания 4 ноября 1950 г. и вступила в силу 3 сентября 1953 г.

Европейская конвенция не только провозгласила основные права и свободы человека, но и создала особый механизм их защиты. Российская Федерация ратифицировала Конвенцию Федеральным законом от 30 марта 1998 г. N 54-ФЗ "О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней" . Конвенция вступила в силу для Российской Федерации 5 мая 1998 г. - в день передачи ратификационной грамоты на хранение Генеральному секретарю Совета Европы.

СЗ РФ. 1998. N 14. Ст. 1514.

Применение судами Конвенции должно осуществляться с учетом практики Европейского суда по правам человека во избежание любого нарушения Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Этот вывод подтверждается разъяснениями, содержащимися в п. 10 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10 октября 2003 г. N 5 "О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации" .

БВС РФ. 2003. N 12.

Среди международных договоров, предназначенных для регулирования отношений с участием иностранного элемента (иностранного гражданина, лица без гражданства), наибольшее значение имеют Минская конвенция о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам и двусторонние договоры о правовой помощи по гражданским, семейным и уголовным делам, заключенные Россией и государствами - участниками СНГ.

Читайте также: