Правовая позиция конституционного суда как источник права в рф

Обновлено: 18.05.2024

Пожалуйста помогите раскрыть место правовых позиций Конституционного Суда РФ среди источников Конституционного права,как отрасли права РФ.

Источники конституционного права Юридические формы, в которых выражены и закреплены нормы конституционного права, называются правовыми источниками конституционного права РФ как отрасли права. В РФ источниками конституционного права, как впрочем, и всех других отраслей права, являются нормативные правовые акты (законы, указы, постановления государственных органов и т.п.).

Вместе с тем, источниками конституционного права являются также конституционные обыкновения (обычаи), конституционные судебные прецеденты(прежде всего, решения Конституционного Суда РФ). Источниками конституционного права являются не любые нормативно-правовые акты, а лишь те из них, которые содержат конституционно-правовые нормы и являются в данный момент действующими.
Учитывая федеративный характер государственного устройства РФ, необходимо различать федеральный уровень источников
конституционного права и источники конституционного права уровня субъектов РФ.
Хотя последние являются составным элементом, звеном общероссийской правовой системы. Кроме внутригосударственных источников
конституционного права РФ, к таковым относятся также общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры РФ (ч. 4; ст. 15 Конституции РФ).

При этом в случае, если международным договором РФ установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора.

Система федеральных нормативно-правовых актов, являющихся источниками конституционного права, достаточно многообразна. В зависимости от формы, содержания, а также юридической силы, все их можно классифицировать по нескольким видам (группам).
Во-первых, это, прежде всего Конституция РФ. Она является основным, главным источником конституционного права. Нормы, содержащиеся в ней, полностью относятся к нормам конституционного права. Каждая отрасль права, наряду с многочисленными источниками, имеет один или более главных своих источников: в уголовном праве — Уголовный кодекс; в гражданском праве — Гражданский кодекс; в административном праве — Кодекс об административных правонарушениях и т.д.

В конституционном праве таким главным источником является Конституция.
Конечно, Конституция как Основной Закон является основным источником всех
отраслей права, так как её нормы носят первичный учредительный характер, выступают базой для текущего законодательства. Однако все-таки главным источником она является только для конституционного права.
Во-вторых, важными источниками конституционного
права являются: Декларация о государственном суверенитете РСФСР 1990 года, Декларация прав и свобод человека и гражданина РСФСР 1991 года. Эти
документы носят конституционно-правовой характер и продолжают оставаться
действующими.
В-третьих, это Федеративный договор от 31 марта 1992 года о разграничении предметов ведения и полномочий между федеральными органами государственной власти и органами государственной власти субъектов РФ.
Договор носит конституционный характер и остается действующим. Хотя в
соответствии с Конституцией РФ (п.2 второго раздела), в случае противоречия его норм нормам действующей Конституции, действуют нормы Конституции РФ. К этому виду источников конституционного права относятся также договоры между органами государственной власти РФ и органами государственной власти субъектов РФ о разграничении предметов ведения и полномочий между ними.[1]
В-четвертых, значительный по объему вид источников конституционного права составляют федеральные конституционные законы (ФКЗ) и федеральные законы (ФЗ), содержащие нормы конституционного права. Среди них: ФКЗ — “О референдуме РФ”, “ОКонституционном Суде РФ”, “О Правительстве РФ”, “О судебной системе РФ”, “Об Уполномоченном по правам человека в РФ” и другие; ФЗ — “О гражданстве РФ”, “О выборах Президента РФ”, “О выборах депутатов Государственной Думы Федерального Собрания РФ”, “О порядке формирования Совета Федерации Федерального Собрания РФ”, “О Счетной палате РФ”, “О порядке опубликования и вступления в силу ФКЗ, ФЗ и актов палат ФС РФ” и др. Ныне действующая Конституция РФ предусматривает принятие свыше 60 законов, из них ФКЗ – по четырнадцати вопросам.
В-пятых, к источникам конституционного права относятся нормативные постановления палат Федерального Собрания РФ, а также их Регламенты.

В-шестых, источниками конституционного права могут быть также отдельные нормативные Указы Президента РФ и постановления Правительства РФ (например, Указ Президента РФ от 23 мая 1996 года “О порядке
опубликования и вступления в силу актов Президента РФ, Правительства РФ и
нормативных правовых актов федеральных органов исполнительной власти”).
В-седьмых, к источникам конституционного права относятся все акты, принимаемые Конституционным Судом РФ, в порядке осуществления им конституционного контроля.
Относительно последнего вида источников конституционного права РФ существуют различные точки зрения. Одни ученые
высказывают сомнение относительно того, что решения КС РФ вообще носят
нормативно-правовой характер, а, следовательно, правовым источником быть не могут. Другие, напротив, считают, что постановления и определения КС РФ,
принимаемые последним в результате реализации им функции конституционного контроля, особенно по вопросам толкования отдельных положений Конституции РФ, безусловно, носят характер правовых источников, в том числе и источников конституционного права РФ[2].
Мы присоединяемся к последней точке зрения. Более того, считаем, что решения КС по вопросам толкования положений Конституции РФ, с точки зрения юридической силы и субординации, должны занимать место вслед за самой Конституцией РФ.
К источникам конституционного права на уровне субъектов РФ относятся их конституции (уставы), законы и другие нормативно-правовые акты субъектов РФ, содержащие нормы конституционного права, а также решения их
конституционных (уставных) судов.

Источник: Торшенко А.А. Конституционное право Российской Федерации. Учебное пособие. Екатеринбург, 2005. – 152 с.

Р. S. Торшенко А. А. был председателем Государственной комиссии, когда я сдавала государственные экзамены. Это был лучший специалист по конституционному праву в уральском регионе.

Кстати многие судьи из Конституционного Суда, являются выходцами Уральской юридической школы.

Вопрос 1. Изучите Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 11 июля 2000 г. по делу о толковании положений статей 91 и 92 (часть 2) Конституции Российской Федерации о досрочном прекращении полномочий Президента РФ в случае стойкой неспособности по состоянию здоровья осуществлять принадлежащие ему полномочия (СЗ РФ. 2000. № 29. Ст.3118) и изложите правовые позиции Конституционного Суда РФ по данному вопросу. Вопрос 2. Председатель Правительства РФ, временно замещающий Президента РФ, объявившего о своей добровольной отставке, принял решение о роспуске Государственной Думы РФ. Конституционно ли в данном случае решение Председателя Правительства РФ? Перечислите основания досрочного прекращения полномочий Президента РФ? Какие президентские полномочия не вправе осуществлять Председатель Правительства РФ как временно исполняющий обязанности Президента РФ?

Постановлением Государственной Думы было установлено, что обычаю голосовать за отсутствующих на заседании депутатов их коллегами ввиду его широкого применения должен быть придан общеобязательный характер. Конституционный Суд Российской Федерации, ссылаясь на правовую позицию, выраженную в п.13 мотивировочной части Постановления КС РФ от 20 июля 1999 года №12-П, признал Постановление не соответствующим Конституции РФ, однако депутаты, утверждая, что обычай также является источником конституционного права, продолжали голосовать за своих коллег. Могут ли выступать в качестве источников конституционного права правовой обычай, решения Конституционного Суда РФ и акты палат федерального парламента и каковы их особенности?

Найти правовые позиции Верховного Суда РФ по 59 главе ГК РФ (Обязательства из причинения вреда) за период 2019 и 2020 годов.

Какие правовые позиции Верховного Суда РФ по 59 главе ГК РФ (Обязательства из причинения вреда) за период 2019 и 2020 годов.

  1. О распространении конституционно-правовых гарантий на права, вытекающие из владения акциями.
  1. О начале течения срока исковой давности для признания сделок, в совершении которых имеется заинтересованность, недействительными.
  1. О квалификации деятельности акционера как иной не запрещенной законом экономической деятельности.
  1. Признание за акционерным обществом самостоятельного интереса и цели деятельности акционерного общества — достижение общего для акционерного общества блага.
  1. Об обеспечении баланса законных интересов лиц, связанных с деятельностью корпорации, как одной из основных задач законодательства об акционерных обществах.
  1. О целях судебного контроля как гарантии прав миноритарных акционеров.
  1. О недопустимости со стороны суда проверять экономическую целесообразность решений, принимаемых органами корпорации.
  1. О приоритете специальных норм акционерного Закона по отношению к положениям ГК РФ.
  1. Факт вступления в общество, являющееся добровольным объединением граждан и юридических лиц, в качестве акционера означает и добровольное принятие лицом ограничений, предусмотренных законодательством для такого общества, и не является нарушением конституционного принципа равенства всех перед законом и судом (об ограничении акционеров в праве доступа к документам бухгалтерского учета).

«Акционерное общество по своей сути является добровольным объединением граждан и юридических лиц, созданным в целях ведения предпринимательской деятельности. Правила участия в акционерном обществе определяются федеральным законом как актом гражданского законодательства. Гражданин, изъявивший желание стать акционером, заранее осведомлен о подобных правилах, в том числе об ограничении в праве доступа к документам бухгалтерского учета, установленном оспариваемым положением…

Таким образом, законодатель с учетом особенностей предпринимательской деятельности в форме акционерного общества, а также специфики и объема предоставляемой информации вправе установить ограничения в виде определенного порядка или условий доступа к такой информации. При этом подобные ограничения должны соответствовать принципу равенства всех перед законом и судом, гарантированному статьей 19 (часть 1) Конституции Российской Федерации и означающему, что при равных условиях субъекты права должны находиться в равном положении.

  1. О приоритете применения норм акционерного законодательства перед трудовым в правовом регулировании образования, деятельности и прекращения деятельности единоличного исполнительного органа акционерного общества. О соразмерности ограничения трудовых прав руководителя организации и установлении в связи с этим гарантий для руководителя.

«Правовой статус руководителя организации (права, обязанности, ответственность) значительно отличается от статуса иных работников, что обусловлено спецификой его трудовой деятельности, местом и ролью в механизме управления организацией: он осуществляет руководство организацией, в том числе выполняет функции ее единоличного исполнительного органа, совершает от имени организации юридически значимые действия. Выступая от имени организации, руководитель должен действовать в ее интересах добросовестно и разумно (пункт 3 статьи 53 ГК Российской Федерации). От качества работы руководителя во многом зависят соответствие результатов деятельности организации целям, ради достижения которых она создавалась, сохранность ее имущества, а зачастую и само существование организации. Кроме того, полномочия по управлению имуществом, которыми наделяется руководитель, и предъявляемые к нему в связи с этим требования предполагают в качестве одного из необходимых условий успешного сотрудничества собственника с лицом, управляющим его имуществом, наличие доверительности в отношениях между ними.

  1. О принудительном выкупе акций по требованию лица, которое приобрело более 95% акций публичного общества, как правовом механизме, обеспечивающем баланс интересов мажоритарного акционера и миноритарных акционеров.
  1. О возложении солидарной ответственности на акционерное общество — эмитента и регистратора за убытки, причиненные акционеру в результате нарушения порядка учета прав, порядка совершения операций по счетам (порядка ведения реестра).
  1. Об общих принципах ответственности, применяемых в отношении основного общества, за причиненные его действиями убытки дочернему.
  1. Личности участников могут иметь значение для осуществления деятельности общества с ограниченной ответственностью. Возможность отказа участников общества с ограниченной ответственностью на переход доли к наследнику с одновременным установлением законом гарантий последнему получения действительной стоимости доли обеспечивает поддержание сложившегося баланса взаимных имущественных интересов участников

«…Федеральный законодатель с учетом экономической сущности общества с ограниченной ответственностью как объединения лиц, при котором личности участников такого общества могут иметь значение для осуществления ими совместной деятельности, вправе установить такое правовое регулирование перехода к наследникам доли в уставном капитале общества, которое обеспечивало бы защиту интересов наследников и поддержание сложившегося баланса взаимных имущественных интересов участников общества и интересов общества в целом…

  1. О соблюдении баланса интересов акционеров, требующих доступ к документам общества, других акционеров, акционерного общества, а также иных участников правоотношений, связанных с акционерным обществом, в рамках реализации акционерами своих информационных прав.
  1. Об отходе от формализма при разрешении судом вопроса об отнесении конкретной сделки к сделкам с заинтересованностью и необходимости исследовать и оценивать всю совокупность имеющих значение для правильного разрешения дела обстоятельств.
  1. Об исключении юридического лица, прекратившего свою деятельность, из ЕГРЮЛ по решению регистрирующего органа как мере, обеспечивающей достоверность сведений, содержащихся в государственном реестре, и в целом стабильность гражданского оборота.
  1. О возможности заключения между участниками общества с ограниченной ответственностью договора, по которому они обязуются осуществлять определенным образом свои права и (или) воздерживаться от осуществления указанных прав как имеющей под собой цель поддержания стабильности гражданского оборота и обеспечения разумного баланса интересов всех участников общества с ограниченной ответственностью.
  1. Возможность предусмотреть повышенные требования в отношении количества голосов, необходимых для принятия ряда решений по вопросам, относящимся к компетенции общего собрания участников, для которых по общему правилу, предусмотренному в Законе, требуется простое или квалифицированное большинство голосов, обеспечивает баланс интересов участников и общества с ограниченной ответственностью в целом.
  1. О балансе интересов отдельного участника и общества с ограниченной ответственностью в целом, выражающемся в допустимости уменьшения доли в уставном капитале общества в результате увеличения уставного капитала, если это вызвано целями достижения общего для данного общества интереса и при этом участнику, доля которого уменьшается, обеспечены эффективные механизмы защиты его интересов.
  1. О доле в уставном капитале как совокупности прав и обязанностей.

Материал статьи взят из открытых источников

Остались вопросы к адвокату по данной тематике?


В статье исследуется вопрос о месте правовых позиций Конституционного Суда Российской Федерации в российской правовой системе.

Ключевые слова: правовая позиция Конституционного Суда Российской Федерации, правовая система, источники права, судебный прецедент, правовой акт.

The article deals in a detailed way with the issue of place of legal positions of the Russian Constitutional Court in the Russian legal system.

Key words: the legal position of the Constitutional Court of the Russian Federation, the legal system, sources of law, judicial precedent, legal act.

Конституционный Суд РФ как судебный орган конституционного контроля занимает особое место как в рамках судебной системы, так и в механизме осуществления государственной власти в стране. Деятельность Конституционного Суда РФ оказывает значительное влияние на укрепление конституционных основ организации публичной власти путем формулирования в его решениях соответствующих правовых позиций.

Правовые позиции Конституционного Суда РФ имеют важное значение в развитии российского законодательства, они используются в деятельности как правоприменительных, так и правотворческих органов. Однако вопрос правовой природы позиций по-прежнему остается дискуссионным.

При исследовании вопроса места решений Конституционного Суда РФ и его правовых позиций среди источников права в юридической литературе встречаются различные подходы. Одни авторы признают за решениями Конституционного Суда силу нормативного правового акта [1,2], другие отмечают их прецедентный характер [3]. Т. Г. Морщакова предлагает рассматривать решения Конституционного Суда как особые источники права, которые обладают преюдициальным характером [4].

Относительно решений Конституционного Суда РФ правоведами все чаще высказываются точки зрения по поводу признания за ними значения источника права. Указанное мнение, как правило, основано на том, что таким решениям законодатель придал особые юридические свойства.

Так, решение является окончательным, т. е. не подлежит обжалованию и вступает в силу немедленно после его провозглашения. Важным свойством решения Конституционного Суда РФ также является его непосредственность, поскольку оно не требует подтверждения его другими органами и должностными лицами. Юридическая сила постановления Конституционного Суда РФ о признании акта неконституционным не может быть преодолена повторным принятием этого же акта согласно абз. 2 ст. 79 Закона о Конституционном Суде [5]. Решение Конституционного Суда РФ носит обязательный характер, в связи с чем, оно является обязательным на всей территории России для всех представительных, исполнительных и судебных органов государственной власти, органов местного самоуправления, предприятий, учреждений и организаций.

Однако выраженные в решениях Конституционного Суда РФ правовые позиции не обладают указанными свойствами в полном объеме. Безусловно, они имеют общеобязательный характер и должны быть восприняты правоприменительными и правотворческими органами. Вместе с тем, правовые позиции все же подвержены динамике, а соответственно, могут быть изменены. Отметим, что в практике Конституционного Суда это случается достаточно редко.

Следовательно, правовая природа судебного решения и правовой позиции Конституционного Суда различны. В определенном смысле решения Конституционного Суда РФ и его правовые позиции соотносятся также как нормативный акт и норма права.

По вопросу правовой природы позиций Конституционного Суда РФ в национальной правовой системе представляется интересным провести сравнительный анализ правовой позиции с нормативным правовым актом и судебным прецедентом. С учетом изложенного заметим, что обозначенный вопрос может быть разрешен лишь во взаимосвязи правовой позиции с решением Конституционного Суда РФ.

В отечественном правоведении и юриспруденции ведутся дискуссии и сохраняется неопределенность в отношении самого факта существования прецедента как источника права в правовой системе России, а, следовательно, и его взаимосвязи с другими источниками права, и в первую очередь с законом [7].

Судебный прецедент является источником права и активно применяется в странах англо-саксонской правовой семьи. В свою очередь, в странах романо-германской правовой семьи значение прецедента значительно ниже, и следует говорить о приоритете закона над прецедентом.

Однако, по мнению С. П. Маврина, использовать критерий деления правовых систем для аргументации тезиса о недопустимости признания правовых позиций Конституционного Суда источниками российского права некорректно [8].

Современные условия характеризуются глобализацией экономических и сопровождающих их правовых процессов. Данная глобализация не только обуславливает активное сближение и взаимное проникновение правовых систем, но и порождает их интеграционное развитие и усложнение, в том числе за счет обогащения национальных правовых систем новыми источниками, изначально им не присущими [9].

В свою очередь Н. А. Власенко и В. А. Гринева указывают, что наличие у того или иного правового феномена регулирующего значения еще не означает его возвышения до уровня источника права, пусть даже нового [10].

Во-первых, прецедентное право предполагает, что принятое по делу решение выступает образцом для разрешения аналогичного дела судом. В свою очередь, решения Конституционного Суда РФ носят обязательный характер не только для судов, но и для всех правоприменителей. Во-вторых, заметим, что Конституционный Суд не разрешает спор об индивидуальных правах, его деятельность носит исключительный характер, а, следовательно, в основу принятого иными судами решения может быть положена лишь правовая норма в данной Конституционным Судом интерпретации, однако аналогичные дела иные суды рассматривать не могут. В-третьих, отсутствие систематизации решений Конституционного Суда РФ приводит либо к невозможности их использования правоприменителем, либо оно существенно затруднено. Более того, обязательной публикации в официальных изданиях подлежат только решения Суда, однако его определения зачастую также содержат определенную правовую позицию, но остаются не опубликованными, и, следовательно, неизвестны субъектам правоприменения. Таким образом, считаем, что решения Конституционного Суда, как и его правовые позиции нельзя признать судебным прецедентом.

По мнению Л. В. Лазарева, постановлениям Конституционного Суда придаются свойства, присущие нормативным актам, ибо такие акты направлены не только на установление, но и на изменение и отмену норм права или на изменение сферы их действия [11]. Однако как замечает В. В. Захаров, только решения Суда о неконституционности норм являются источником права особо рода [12]. В. А. Рыжов указывает вообще на наличие особого вида нормативных актов — нормативные акты органов конституционного контроля [13].

Нормативно-правовой акт выступает основным источником права в России, в его систему входят Конституция РФ, федеральные конституционные законы и федеральные законы, подзаконные акты.

Как указывает сам Конституционный Суд РФ, его решения, в результате которых неконституционные нормативные акты утрачивают юридическую силу, имеют такую же сферу действия во времени, пространстве и по кругу лиц, как решения нормотворческого органа, и, следовательно, такое же, как нормативные акты, общее значение, не присущее правоприменительным по своей природе актам судов общей юрисдикции и арбитражных судов [14].

С нашей точки зрения, особые свойства решений Конституционного Суда позволяют говорить об особенностях таких решений как актах особого рода, порождающих определенные правовые последствия, а изложенные в решениях Конституционного Суда РФ правовые позиции являются основой формирования содержания федеральных конституционных законов и федеральных законов.

Заметим, что Конституционный Суд РФ не является законотворческим органом, а самое главное, он и не должен подменять законодателя. Во-вторых, Конституционный Суд РФ не принимает решения по собственной инициативе в целях формирования новых правовых норм, направленных на установление, изменение либо прекращение правоотношений, либо в целях устранения пробелов в законодательстве. Решения Конституционного Суда РФ имеют производный от Конституции и общих принципов права характер, а дела о толковании правовых норм направлены на разъяснение смысла спорной правовой нормы. В-четвертых, необходимо отметить особую процедуру конституционного судопроизводства, в процессе реализации которой формируются правовые позиции.

В свою очередь, признание Конституционным Судом РФ не соответствующими Конституции акта или отдельных его положений, которые в последующем утрачивают юридическую силу, полагаем, необходимо рассматривать как особое полномочие Конституционного Суда РФ как судебного органа конституционного контроля. При этом отметим, что согласно ч. 4 ст. 79 Закона о Конституционном Суде, дальнейшие действия по приведению в соответствие с Конституцией РФ действующее законодательство выполняют законотворческие органы. Следовательно, и решения, и правовые позиции, на наш взгляд, нормативными актами также не являются.

На сегодняшний день решения Конституционного Суда РФ (с некоторой долей условности) можно отнести к источникам права особого рода в силу их особых юридических свойств. Непосредственно правовые позиции источниками права не являются, поскольку не создают новых правовых норм, а лишь наполняют их конституционно-правовым смыслом, также они не отменяют действующих норм. Правовые позиции не имеют форму официального документа, а лишь представляют собой аргументированное суждение, соответствующее Конституции РФ и выражающее правопонимание Конституционным Судом конституционно-правового смысла спорных законоположений. Такие позиции впоследствии находят свое отражение в нормативных актах. Изложенные в решениях Конституционного Суда правовые позиции носят обязательный характер и выполняют важную функцию — обеспечивают стабильность права. Однако, изучать правовые позиции Конституционного Суда РФ,по нашему мнению, необходимо вместе с источниками права, отмечая их прецедентные и нормативные свойства.

Основные термины (генерируются автоматически): Конституционный Суд РФ, Конституционный Суд, решение, правовая позиция, позиция, судебный прецедент, акт, источник, конституционный контроль, Конституция РФ.

Соблюдение судами правовых позиций Конституционного Суда РФ, связанных с толкованием действующего законодательства

эксперт – к.ю.н., доцент кафедры государственного и административного права СПбГУ Белов С.А.

В практике Конституционного Суда РФ встречаются решения, содержание которых свидетельствует об обнаруживаемых Конституционным Судом случаях применения законоположений, конституционно-правовой смысл которых был выявлен Конституционным Судом РФ в предыдущих решения, судами общей юрисдикции и арбитражными судами в смысле, расходящимся со смыслом, выявленным Конституционным Судом РФ.

Например, в Постановлении Конституционного Суда РФ от 07.11.2012 №24-П Суду пришлось фактически повторно воспроизвести свою правовую позицию, высказанную ранее, в Постановлении от 20.12.2010 №21-П. В Постановлении Конституционного Суда РФ от 25.02.2014 №4-П была фактически воспроизведена правовая позиция, сформулированная в Постановлении от 17.01.2013 №1-П.

Целью настоящего мониторинга стало выявление возможных причин и оснований применения законоположений в расхождение с их конституционно-правовым смыслом, выявленном Конституционным Судом РФ.

По итогам проведенного исследования можно сделать общий вывод, что суды в основном следуют правовым позициям, сформулированным Конституционным Судом РФ. [1] Из проанализированных более 350 решений (более 300 решений арбитражных судов и более 50 решений судов общей юрисдикции) по более чем 10 постановлениям Конституционного Суда РФ (включая дополнения и конкретизацию выраженных в этих постановлениях правовых позиций в последующих определениях) лишь немногим более чем в 30 можно было обнаружить отклонение от соответствующих правовых позиций Конституционного Суда РФ. В остальных суды в целом ориентируются на конституционно-правовой смысл, выявленный Конституционным Судом РФ в соответствующих решениях.

Например, в Постановлении Конституционного Суда РФ от 25 января 2001 года N 1-П был сделан ряд выводов об условиях ответственности государства за вред, причиненный незаконными действиями судьи при осуществлении правосудия. Затрудняясь прийти к однозначному выводу о том, при каких условиях на основании данного Постановления Конституционного Суда РФ подлежит возмещению вред, причиненный в результате незаконных действий (или бездействия) суда (судьи), в том числе при нарушении разумных сроков судебного разбирательства, если вина судьи установлена не приговором суда, а иным соответствующим судебным решением, суды вплоть до Верховного Суда РФ во многих случаях отказывали в удовлетворении требований о возмещении вреда ссылаясь на то, что позиция Конституционного Суда требует реакции законодателя.[2]

После 2011 года подход судов к применению правовых позиций Конституционного Суда РФ в целом изменился, и суды стали гораздо шире принимать во внимание конституционно-правовое толкование правового акта, которое дано Конституционным Судом РФ.[3] В то же время отдельные проблемы толкования и применения правовых позиций Конституционного Суда РФ сохранились.

Проблемы, выявленные в результате мониторинга правоприменения:

1. Суды иногда приходят к выводу, что правовые позиции КС действуют только с момента опубликования акта Конституционного Суда РФ.[4] В то же время такая практика не носит единообразного характера, поскольку в ряде случаев суды напротив, полагают, что моментом вступления в силу решения Конституционного Суда РФ определяется только то, начиная с какого времени суды обязаны применять эту позицию как действующее право.[5] Решения обеих групп связаны с установлением момента, с которого гражданин имеет право на получение социальной выплаты. В решениях первой группы суды пришли к выводу, что выплаты (социальные выплаты ликвидаторам аварии на Чернобыльской АЭС) должны начисляться только с момента вступления в силу решения Конституционного Суда РФ. В решениях второй группы – к выводу, что ежемесячная денежная выплата взамен натуральных льгот по закону от 22.08.2004 №122-ФЗ должна начисляться в соответствии с требованиями правовой позиции Конституционного Суда РФ с момента начала действия этого закона, то есть с 1 января 2005 года.

Вопросы действия во времени решений Конституционного Суда РФ, выявляющих конституционно-правовой смысл закона, связаны также с возможностью применения правовой позиции Конституционного Суда судами второй и третьей инстанции при пересмотре уже вынесенных решений, представляет собой существенную сложность на практике. Об этом свидетельствует, в частности, содержание Постановления Конституционного Суда РФ от 08.11.2012 N 25-П и последующая практика исполнения этого постановления в отношении заявителей.[6]

В Постановлении Конституционного Суда РФ был выявлен конституционно-правовой смысл закона, в соответствии с которым постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ может использоваться как основание для пересмотра ранее вынесенных решений арбитражных судов только если в этом постановлении прямо указана возможность его применения с обратной силой. Высший Арбитражный Суд РФ исходил из того, что соответствующее толкование подлежит применению в отношении только тех постановлений Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ, которые были вынесены после его вступления в силу. Как посчитал Высший Арбитражный Суд РФ, применение судом первой инстанции правовой нормы, конституционно-правовой смысл которой Конституционный Суд РФ выявил впоследствии, в расхождении с этим смыслом не дает оснований суду второй и третьей инстанции считать такое решение ошибочным. Суд применял законодательство, действовавшее в момент вынесения решения, а значит в момент его принятия решение суда было законным и обоснованным, и оснований для его отмены нет.

В соответствии с Постановлением Конституционного Суда РФ от 8.11.2012 №25-П применять законодательство в соответствии с конституционно-правовым смыслом, выявленным Конституционным Судом РФ должны не только суды первой инстанции, но также апелляционные, кассационные и надзорные инстанции, которые должны применять решения Конституционного Суда РФ, сформулированные к моменту рассмотрения дела в этих инстанциях. В то же время в деле заявителей, инициировавших рассмотрение дела в Конституционном Суде, в последующем пересмотре решения в соответствии с этим Постановлением Конституционного Суда РФ было отказано на том основании, что решение по существу было правильным. Кроме того, на неоднозначность применения указанной правовой позиции Конституционного Суда РФ указывают разночтения в отношении условий ее применения, которые возникли в последующей судебной практике при рассмотрении других дел.[7]

Основная проблема в этом случае сводится даже не столько к условиям действия решений Конституционного Суда во времени, сколько к условиям и основаниям пересмотра решений судов общей юрисдикции и арбитражных судов. Может ли считаться законным решение, в котором не учтена правовая позиция Конституционного Суда РФ, высказанная позднее, чем было принято это решение?

Верховный Суд РФ в ряде случаев отказывал в пересмотре дела заявителя, ссылаясь на то, что в момент принятия решения были применены действующие нормы процессуального права, а следовательно, учет правовой позиции Конституционного Суда РФ возможен только в отношении дел, рассматриваемых после вступления в силу соответствующего решения Конституционного Суда. Примером такой позиции может быть Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 20.06.2007 No.11ПВ07, в котором, в частности, указано, что высказанные Конституционным Судом РФ позиции объективно не могли быть учтены ко времени внесения представления по данному делу заместителем Председателя Верховного Суда РФ и рассмотрения этого представления Президиумом Верховного Суда РФ.

Через несколько месяцев после принятия этого решения Президиума Верховного Суда РФ в ст. 392 ГПК РФ были внесены изменения, согласно которым основанием для пересмотра вступивших в законную силу судебных постановлений является признание Конституционным Судом Российской Федерации не соответствующим Конституции Российской Федерации закона, примененного в конкретном деле, в связи с принятием решения по которому заявитель обращался в Конституционный Суд Российской Федерации.

После вступления в силу этих изменений Верховный Суд РФ в Определении от 09.08.2013 N 41-КГ13-15 пришел к выводу, что суд второй инстанции должен был отменить решение суда первой инстанции (вынесенное 6 февраля 2009 года), в котором не была учтена правовая позиция Конституционного Суда РФ, высказанная на один день раньше (5 февраля 2009 года) не по делу заявителя. В качестве основания Верховный Суд указал на то, что на момент вынесения решения суда первой инстанции суд объективно не мог принять во внимание позицию Конституционного Суда РФ ввиду еще не состоявшегося опубликования определения, однако при пересмотре дела по вновь открывшимся обстоятельствам дело должно было быть пересмотрено.

2. В судебной практике очевидны сложности, связанные со сложностью самостоятельного выявления правоприменительными органами правовых последствий решений Конституционного Суда РФ и их толкования в целях использования в правоприменительной практике.

Поскольку решение Конституционного Суда РФ по своей структуре и форме представляет собой судебное решение, а не нормативный акт, для применениях этих решений при рассмотрении гражданских, уголовных и административных дел требуются навыки толкования прецедентов, пока еще не сложившиеся в отечественной правовой культуре. Речь не идет о том, что решения Конституционного Суда представляют собой прецеденты. Вопрос о характере и свойствах решений Конституционного Суда РФ много рассматривался и обсуждался в российской научной литературе, однако главным образом с теоретической точки зрения. В известных публикациях на эту тему не ставились проблемы, с которыми приходится иметь дело судьям, применяющим правовые позиции Конституционного Суда РФ в качестве действующего права. Не имея навыков толкования прецедентов, суды зачастую затрудняются принимать решения опираясь непосредственно на правовые позиции Конституционного Суда РФ. Эти правовые позиции сформулированы иначе, нежели положения нормативных актов, и судьи не могут быть до конца уверены в том, что они применяют решение Конституционного Суда правильно и в допустимых пределах, не могут быть до конца уверены, что решение Конституционного Суда РФ не будет истолковано иначе вышестоящим судом и что это не приведет к отмене постановленного решения.

Например, анализ судебной практики показывает, что судам зачастую сложно определить пределы универсальности правовой позиции Конституционного Суда РФ и дать однозначный ответ на вопрос, действует ли правовая позиция Конституционного Суда РФ о неконституционности запрета на назначение наказания ниже низшего предела только при привлечении к административной ответственности по статье 19.8 (ч.5) КоАП РФ или в любых ситуациях привлечения к административной ответственности.[8]

У судов есть основания разделять как одну, так и другую позицию: предметом рассмотрения Конституционного Суда РФ становится вопрос о конституционности конкретного положения закона, и в то же время при вынесении постановления Конституционный Суд РФ делает выводы, опираясь на общее толкование конституционных норм и принципов.

Другим примером может быть ограничение применения правовой позиции Конституционного Суда, выраженной в Постановлении от 22.04.2011 №5-П только к тем ситуациям, которая абсолютно аналогичным рассмотренной Конституционным Судом: если автомобиль, в отношении которого не были уплачены таможенные платежи, был уже выпущен в обращение на территории РФ с поддельным паспортом транспортного средства и эта подделка обнаружилась впоследствии. Возможность применения этой позиции к отказам в регистрации транспортных средств в связи с подделкой паспорта транспортного средства в иных ситуациях судами не признавалась.[9]

Суды также ссылаются на правовые позиции Конституционного Суда РФ, но применяют ограничительное толкование его правовой позиции при применении. Например, в отношении соблюдения Постановления Конституционного Суда РФ от 17.03.2009 года № 5-П[10] в ряде решений суды пришли к выводу,[11] что позиция Конституционного Суда ограничивает налоговые органы в проведении повторных налоговых проверок по тем же налогам и тем же налоговым периодам, которые уже были предметом судебного разбирательства налогоплательщика и налогового органа, с новым установлением прав и обязанностей налогоплательщика, если при этом в основу решения налогового органа будут положены те факты и обстоятельства, которые не были предметом судебного разбирательства.

3. В отдельных случаях реализация правовой позиции Конституционного Суда начинает осуществляться много лет спустя и неожиданно, без видимых объективных причин, становится основанием для пересмотра подходов к толкованию закона, которое успело сложиться на практике за эти годы. Суды возвращаясь к решениям Конституционного Суда, обнаруживают в них смысл, который на протяжении ряда лет ими игнорировался.

Например, в Постановлении ФАС Северо-Западного округа от 20.03.2014 по делу N А56-56482/2013 по сути дела признается необходимость доказывания вины юридического лица. По мнению суда, согласно правовой позиции, изложенной в Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 27.04.2001 N 7-П, хозяйствующие субъекты не могут быть лишены возможности доказать, что нарушение правил вызвано чрезвычайными, объективно непредотвратимыми обстоятельствами и другими непредвиденными, непреодолимыми для данных субъектов отношений препятствиями, находящимися вне их контроля. Условием признания отсутствия вины может быть то, что хозяйствующие субъекты действовали с той степенью заботливости и осмотрительности, какая требовалась в целях надлежащего исполнения обязанностей, и что с их стороны к этому были приняты все меры. Правда, зачастую суды приходят к выводу о возложении бремени доказывания этих обстоятельств на сами юридические лица, привлекаемые к административной ответственности.[12]

В то же время многочисленная судебная и административная практика, сложившаяся в последние годы, довольно убедительно показывает, что пределы разумных и необходимых мер, которые должно было предпринять юридическое лицо для предотвращения совершения им правонарушения, зачастую не становились в последние годы предметом конкретного анализа и оценки при привлечении к административной ответственности,[13] хотя в практике были примеры и признания необходимости установления соблюдения той степени добросовестности и осмотрительности, которая требовалась от него в целях выполнения законодательно установленной обязанности, правда, без ссылок на решения Конституционного Суда РФ.[14]

4. Анализ правоприменительной практики показывает, что судам часто приходится осуществлять пересмотр решений административных органов, которые отказываются следовать правовым позициям Конституционного Суда РФ. Например, обжалуя решение Арбитражного суда республики Тыва, территориальный орган ФАС РФ настаивал на невозможности назначения наказания ниже нижнего предела санкции, установленного в Кодексе РФ об административных правонарушениях,[15] то есть отказывался признавать применимой к этой ситуации правовую позицию Конституционного Суда РФ, выраженную в Постановлении от 17.01.2013 №1-П. Аналогичный подход был выявлен и в практике органов ГИБДД, которые фактически игнорируют позицию Конституционного Суда РФ, выраженную в Постановлении Конституционного Суда РФ N 5-П от 22.04.2011 года.[16] К сожалению, суды также зачастую подтверждают толкование, данное положениям закона административными органами вразрез с правовой позицией Конституционного Суда РФ.[17]

Очевидной причиной для этого можно считать формальное применение норм закона органами исполнительной власти (а зачастую – и судами). Административные органы больше ориентированы на применение инструкций вышестоящих органов, нежели на самостоятельное толкование законодательства в соответствии с правовыми позициями Конституционного Суда РФ.

[1] См. в частности Ревазов М.А. Отчет о мониторинге правоприменения за ноябрь 2013 года “Назначение арбитражными судами наказаний за административные правонарушения ниже низшего предела, установленного санкцией статьи КоАП РФ (реализация правовой позиции Конституционного Суда РФ, выраженной в Постановлении от 17.01.2013 № 1-П)”//

[5] Решение Северского районного суда Краснодарский край от 25 февраля 2013 года по делу № 2-211/2013

[6] Постановление Девятого апелляционного арбитражного суда от 23.09.2013 по делу No. А40-8404/07-37-86

[9] Апелляционное определение Курского областного суда от 2 июля 2013 г. по делу N 33-1425-2013

[11] решения Арбитражного суда Смоленской области № А62-249/2010 от 29.03.2010, Арбитражного суда Санкт-Петербурга и Ленинградской области № А56-56642/2010 от 10.11.2010, Арбитражного Курской области № А35-11911/2012 от 4.06.2013

[13] Постановление Шестнадцатого арбитражного апелляционного суда от 07.06.2013 по делу N А63-14265/2012

[15] Постановление третьего арбитражного апелляционного суда от 30 августа 2013 года по делу № А69-802-2013

[16] Определение Липецкого областного суда от 11 марта 2013 г. по делу N 33-623/2013г, апелляционное определение Красноярского краевого суда от 23 декабря 2013 г. по делу N 33-12278/2013, апелляционное определение Ставропольского краевого суда от 22 октября 2013 г. по делу N 33-5862/13

[17] см., напр., апелляционное определение Верховного Суда Республики Бурятия от 29 мая 2013 г. по делу N 33-1625, апелляционные определения Хабаровского краевого суда от 6 декабря 2013 г. по делу N 33-7754, от 14 июня 2013 г. по делу N 33-3305/2013, определение Воронежского областного суда от 18 июня 2013 г. N 33-3220, определение Приморского краевого суда от 1 августа 2013 г. по делу N 33-6279, апелляционные определения Пермского краевого суда от 16 октября 2013 г. по делу N 33-9922, от 19 августа 2013 г. по делу N 33-7855, от 8 июля 2013 г. по делу N 33-6157, от 25 ноября 2013 г. по делу N 33-11151-2013 Только апелляционное определение Хабаровского краевого суда от 10 июля 2013 г. по делу N 33-4278/2013 и апелляционное определение Пермского краевого суда от 25 ноября 2013 г. по делу N 33-11151-2013 содержат убедительные аргументы о недостаточности представленных доказательств в подтверждение безопасности эксплуатации транспортного средства (обстоятельства, указанного в Постановлении Конституционного Суда РФ от 22.04.2011 №5-П в качестве обстоятельства, имеющего значение для признания незаконным отказа в регистрации транспортного средства)

Читайте также: