Нарушение прав адвоката это

Обновлено: 16.05.2024

Адвокатская деятельность традиционно испытывает сильное воздействие морально-этических принципов. Можно даже сказать, что эта деятельность регулируется нормами морали в той же степени, что и нормами права. Отношения клиента и адвоката строятся на доверии, которое невозможно в случае безнравственного поведения адвоката. Проблема конфликта интересов — одна из сложнейших этических проблем для адвоката. Сейчас вопросы конфликта интересов получили определенное законодательное регулирование. Посмотрим, насколько законодательное регулирование вопроса конфликта интересов отвечает традиционным этическим принципам.

О конфликте интересов принято говорить, когда адвокат берется защищать интересы клиента, противоречащие интересам другого лица, которого этот адвокат защищает или ранее защищал в том же деле.

Иными словами, конфликт интересов имеет место тогда, когда адвокат сталкивается с необходимостью учитывать противоположные интересы нескольких сторон одного и того же конфликта. Понятно, что в этой ситуации невозможно квалифицированно отстаивать интересы ни одной из сторон. Адвокат должен избрать лишь одного доверителя и отказать в оказании услуг другому обратившемуся к нему лицу.
Такова простейшая модель конфликта интересов, в реальности проблема гораздо сложнее.

Так, зачастую одна из сторон конфликта обращается к адвокату, когда он уже прекратил представлять интересы другой стороны и более не участвует в конфликте. Может ли он принять такое поручение? Надо понимать, что за время своего участия в качестве представителя другой стороны адвокат мог получить доступ к конфиденциальной информации, которая, возьмись он за поручение другой стороны, может повредить интересам его прежнего клиента. Этично ли это?

А что у нас?
К сожалению, правовое регулирование вопросов конфликта интересов в нашем законодательстве весьма скудное. В этой части следует обратить внимание на Закон об адвокатуре (далее — Закон), а также на Кодекс профессиональной этики адвокатов (далее — Кодекс).

Что касается Закона, то он содержит лишь одну фразу, которая имеет отношение к конфликту интересов. Речь идет о ст. 6 Закона, п. 4 которого говорит, что адвокат не вправе принимать от лица, обратившегося к нему за оказанием юридической помощи, поручение в случаях, если он, среди прочего, оказывает юридическую помощь доверителю, интересы которого противоречат интересам данного лица.

Несколько шире этот вопрос освещен в Кодексе профессиональной этики. Статья 11 этого документа гласит, что адвокат не вправе быть советником, защитником или представителем нескольких сторон, чьи интересы противоречивы, в одном деле, а может лишь способствовать примирению сторон.

Если следовать Закону, то следует сделать вывод о том, что в нашем законодательстве конфликт интересов описан предельно узко. Адвокат не вправе оказывать юридическую помощь лицу, если он в настоящее время оказывает юридическую помощь другому лицу, интересы которого противоречат интересам обратившегося лица.
Если же следовать Кодексу, то конфликт интересов описан более полно. Так, адвокат не вправе браться за поручение клиента, если он ранее оказывал помощь в данном деле другому лицу.

Таким образом, если следовать Кодексу, то проблема конфликта интересов получает довольно полное решение.

Дух закона
Несмотря на отсутствие четкого текста закона, оставившего многие аспекты проблемы конфликта интересов за рамками, смысл закона, воплощенный в его отдельных статьях и правильно понятый, не позволит адвокату нарушать основные принципы конфликта интересов.

Закон, регулируя деятельность по оказанию услуг, не мог ограничиться предельно четкими формулировками. В Законе довольно много общих формулировок, граничащих с этическими нормами. Так, адвокат обязан отстаивать права доверителя честно, разумно и добросовестно (ст. 7). Если тот или иной этический вопрос не получил разрешения в Законе, адвокат обязан следовать традициям и обычаям адвокатской практики, соответствующим общим принципам нравственности в обществе (п. 3 ст. 4). Адвокат должен избегать действий, направленных на подрыв доверия (п. 2 ст. 5).

Отталкиваясь от этих формулировок, можно прийти к выводу о том, что адвокат не вправе принимать поручение лица, если его интересы противоречат интересам в данном конфликте прежнего доверителя этого адвоката. Адвокат мог получить от своего доверителя конфиденциальную информацию, которая будет или явно или подразумеваемо средством шантажа бывшего доверителя. Это может существенно ослабить волю бывшего доверителя защищать свою позицию. Если же адвокат не будет использовать имеющуюся у него информацию, то он нарушит свои обязательства перед обратившимся лицом — честно и добросовестно защищать его интересы, поскольку в этом случае адвокат не будет использовать все свои возможности для защиты интересов доверителя.

Можно прийти к выводу, что закон, не содержа точных формулировок, все же запрещает адвокату совершать действия, влекущие возникновение ситуации конфликта интересов.

Сложное поручение
В ситуации, когда проблема не получила однозначного разрешения в Законе, а урегулирована посредством общих и притом разрозненных формулировок, необходимо определить критерии оценки этих общих и разрозненных норм. Применительно к проблеме конфликта интересов возникает вопрос о том, когда же адвокат должен отказаться от поручения?

— Прежде всего, принятие поручения невозможно, если адвокат в настоящее время представляет интересы другого лица, интересы которого в данном деле могут вступить в противоречие с интересами обратившегося лица.
— Думается, что нельзя принять поручение, если адвокат ранее представлял интересы такого лица, а к моменту обращения к нему за помощью прекратил участие в данном конфликте.
— Адвокат не вправе принимать поручение лица и при условии, если полученная от доверителя информация может быть использована адвокатом против него даже пусть и в другом деле, но сходном с тем, в котором адвокат представлял доверителя.
Следует установить такой же запрет, если эта информация была получена адвокатом не от доверителя, а от его аффилированных лиц в связи с исполнением адвокатом поручений этих лиц.

Однако если та или иная информация была получена адвокатом не в связи с исполнением им своего поручения и в отношении этой информации нет обязанности адвоката хранить профессиональную тайну, то само по себе наличие этой информации у адвоката не должно мешать ему принимать поручения клиентов.
— Адвокат не должен представлять лицо, интересы которого противоположны интересам не самого доверителя, но его аффилированных структур. Деятельность адвоката против таких структур может негативно сказаться на деятельности самого доверителя (например, доверитель не получит дивиденды на акции этих структур). Математически точного решения в этом вопросе предложить сложно, поскольку корпоративные связи компаний могут быть чрезвычайно широки. Эти вопросы лучше урегулировать в договоре с доверителем: прописать, на каком звене цепочки компаний заканчивается обязанность адвоката, связанная с конфликтом интересов. Представляется, такое положение договора не будет противоречить закону, поскольку последний не запрещает адвокату принять поручение, граничащее с конфликтом интересов, получив на это согласие клиента. Правда, далеко не каждый адвокат захочет это делать из этических соображений.
— Адвокат, видимо, не вправе принимать поручение от лица, интересы которого противоречат интересам партнера нынешнего или бывшего клиента адвоката. Речь идет о тех случаях, когда в том или ином конфликте доверитель участвует вместе с другой организацией, формально не связанной с доверителем (доверитель и эта компания не участвуют в капитале друг друга), но преследующей единую с доверителем цель.

В силу единства цели этой организации и доверителя, если адвокат будет работать против этой организации, этим будут ущемляться интересы доверителя в данном конфликте. Кроме того, конфиденциальная информация, полученная от доверителя, может необоснованно содействовать адвокату в его деятельности против партнера доверителя. В итоге адвокат неправомерно распорядится информацией своего клиента.

В качестве общего принципа, регулирующего конфликт интересов, можно предложить следующий. Если вследствие своих отношений с доверителем (не нарушая своих обязательств перед ним и своих обязанностей в силу Закона) либо его аффилированными лицами, прошлыми или нынешними, адвокат не в силах честно, эффективно и добросовестно представлять интересы другого лица, то он должен отказаться от поручения этого другого лица. Нормативным подтверждением этого принципа может служить ст. 7 Закона, в силу которой адвокат не должен принимать поручение, если его исполнение будет препятствовать исполнению другого, ранее принятого поручения.

Во избежание неприятной ситуации конфликта интересов в серьезных адвокатских фирмах принятию поручения от нового клиента предшествует процедура проверки наличия конфликта интересов.

Адвокаты стараются выяснить, не участвовали ли адвокаты фирмы в каком-либо споре на стороне лица, интересы которого противоречат интересам обратившегося лица.

Закон, как кажется, нуждается в дополнении. Необходимо установить возможность привлечения адвоката к ответственности перед адвокатским образованием за совершение описанных выше действий. Это, безусловно, будет только на пользу как самим адвокатам и адвокатским образованиям, так и клиентам.
Хочется надеяться, что в отсутствие требуемых изменений органы адвокатского сообщества в полной мере реализуют свой потенциал и будут активно содействовать установлению единых стандартов адвокатских услуг.

В адвокатской практике существует понятие так называемого глобального конфликта интересов. Это означает в первую очередь, что адвокат не вправе без согласия своего клиента браться за дело, если в нем участвует лицо с противоположными по отношению к его клиенту интересами, даже если речь идет о другом конфликте, в котором адвокат не участвует на стороне своего клиента. Такая ситуация весьма распространена в случае заключения договора на генеральное юридическое обслуживание. Клиент по такому договору может не привлечь данного адвоката к участию на его стороне в каком-либо конфликте. Но противник клиента может обратиться к этому адвокату с предложением отстаивать его интересы в этом конфликте. В таком случае и принято говорить о глобальном конфликте интересов.

На практике встречаются и другие случаи. Например, этично ли работать против руководителя юридического лица, являющегося клиентом адвоката? А против бывшего руководителя?
Часто одна из сторон конфликта представлена несколькими лицами. Адвокат имеет договор на оказание услуг с одной из них. Может ли он принять поручение, если его исполнение будет связано с деятельностью вопреки интересам аффилированного с его клиентом лица?

По закону совет региональной АП может прекратить статус адвоката по целому ряду причин. Для некоторых из них нужно заключение квалификационной комиссии. В частности, такой документ необходим, чтобы лишить защитника статуса за:

ненадлежащее исполнение профессиональных обязанностей;
нарушение норм Кодекса этики адвоката;
разглашение конфиденциальной информации;
ненадлежащее исполнение решений адвокатской палаты;
неуведомление палаты об избранной форме адвокатского образования.

Остаться без удостоверения адвокат может и за совершение умышленного преступления или за работу с приостановленным статусом. Для этих и некоторых других оснований (полный перечень в п. 1 ст. 17 закона об адвокатуре) решение квалификационной комиссии не нужно.

Адвокату, который знает свой профильный закон, Кодекс профэтики и следит за решениями органов адвокатской палаты, вряд ли грозит прекращение статуса.

Например, за свою 20-летнюю карьеру Эльман Пашаев оставался без удостоверения четыре раза. В последний раз адвокатского статуса его лишила АП Северной Осетии 18 сентября. Такое решение палата приняла по дисциплинарному производству, которое возбудил президент ФПА Юрий Пилипенко. В его основу легло поведение Пашаева во время процесса над его подзащитным Михаилом Ефремовым, которого осудили на восемь лет за смертельное ДТП.

По словам Загайнова, возможность спустя некоторое время восстановить адвокатский статус – необходимое и важное условие. Исключение из АП – это мера дисциплинарного характера, с помощью которой человека призывают к дисциплине, к определенному поведению. То есть после переосмысления своего поступка у него должна быть возможность заново приобрести статус, поясняет Загайнов.

Вполне логичным продолжением постепенного реформирования законодательства об адвокатуре могут стать именно пожизненный запрет, многолетнее ограничение на приобретение статуса за отдельные виды нарушений. Например, за неисполнение или ненадлежащее исполнение профессиональных обязанностей перед доверителем.

Без статуса: шесть историй

Не раз терял и приобретал заново адвокатский статус и Владимир Орешников. В январе 2012 года адвоката приговорили к двум годам колонии по делу о мошенничестве. В ходе слушаний выяснилось, что диплом подсудимого о юробразовании был поддельным и он 12 лет вел незаконную адвокатскую деятельность. АП Подмосковья лишила Орешникова статуса адвоката.

Но уже в 2013 году юрист вышел на свободу, сменил фамилию на Резник, получил новый документ о высшем юробразовании и стал адвокатом в Тюменской области. Впрочем, осенью 2015 года совет региональной палаты вновь лишил Резника удостоверения. Это юриста не остановило. В 2016 году он стал адвокатом уже от Чеченской Республики. Правда, на свободе Резник пробыл недолго. Весной 2018 года Нагатинский райсуд Москвы приговорил юриста к семи годам лишения свободы за мошенничество (дело № 01-0310/2018).

Совет палаты лишил адвоката удостоверения, потому что посчитал, что своими высказываниями он продемонстрировал неуважение к президенту АП и нанес ущерб авторитету адвокатуры. Впрочем, Лефортовский суд Москвы признал решение АП незаконным и вернул Трунову статус адвоката. С таким исходом согласились вышестоящие инстанции (дело № 2-5873/2016).

Буркин попробовал вернуть себе удостоверение через суд, но безуспешно. Первая инстанция отказала ему, посчитав, что выбранные им выражения носят негативный характер, публично выражают неуважение к судебным органам и не соответствуют по форме и содержанию манере делового общения, предписанной Кодексом профэтики. Вышестоящие инстанции отказ в иске подтвердили (№ 2-203/2018). Юрист попытался обжаловать саму процедуру привлечения к ответственности в Конституционном суде, но тоже безрезультативно. В апреле прошлого года он подал жалобу в ЕСПЧ.

Отстоять свои интересы в КС вместе с Буркиным пытался адвокат Юрий Филиппских. Совет АП Ненецкого автономного округа лишил его статуса, посчитав, что защитник нарушил законодательство об адвокатской деятельности, Кодекс профессиональной этики адвоката и решения органов АП. Как установила палата, не имея полномочий, Филиппских распределял между адвокатами запросы органов предварительного расследования и судов.

Юрист попробовал вернуть себе статус через суд, но три инстанции ему отказали. КС претензии Филиппских также отклонил, после чего тот обратился в ЕСПЧ. В октябре 2019 года суд зарегистрировал жалобу юриста.

Рассмотрение своего дела в Страсбурге ожидает и Сергей Наумов. Летом 2017 года адвокат пришел на судебное заседание по уголовному делу в солнцезащитных очках, футболке, джинсовой куртке-безрукавке, шортах и бандане. Из-за этого Президиум Верховного суда Мордовии вынес защитнику частное постановление, а региональная АП прекратила его статус.

Наумов успешно обжаловал это решение в первой инстанции, которая вернула адвокату удостоверение. Но позже АП Мордовии добилась отмены акта райсуда. Верховный суд республики фактически признал действия палаты законными и обоснованными (дело № 2-2413/2017).

Исключительное наказание

Как показывает статистика, лишение адвокатского статуса в качестве меры наказания применяется достаточно редко. Самые свежие данные по этому вопросу можно отыскать в отчете ФПА за период с апреля 2017 года по апрель 2019 года. Всего за два года поступило 24 432 жалобы на действия адвокатов. В 60% (6221) нарушения подтвердились. При этом только 746 адвокатов наказали прекращением статуса. В остальных случаях защитники получили замечания и предупреждения.

Право на защиту каждого, кто подвергся уголовному преследованию, признается и гарантируется Конституцией Российской Федерации (статьи 17, 45, 46, 48, 123), общепризнанными принципами и нормами международного права и международными договорами Российской Федерации в качестве одного из основных прав человека и гражданина.

Порядок реализации данного конституционного права определяется Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации, при применении норм которого должны учитываться правовые позиции Конституционного Суда Российской Федерации и практика Европейского Суда по правам человека.

Обеспечение права на защиту является обязанностью государства и необходимым условием справедливого правосудия.

В целях единообразного разрешения судами вопросов, возникающих в практике применения законодательства, обеспечивающего право на защиту в уголовном судопроизводстве, Пленум Верховного Суда Российской Федерации, руководствуясь статьей 126 Конституции Российской Федерации, статьями 2 и 5 Федерального конституционного закона от 5 февраля 2014 года N 3-ФКЗ "О Верховном Суде Российской Федерации", постановляет дать следующие разъяснения:

2. Судам необходимо иметь в виду, что право обвиняемого на защиту включает в себя не только право пользоваться помощью защитника, но и право защищаться лично и (или) с помощью законного представителя всеми не запрещенными законом способами и средствами (часть 2 статьи 16, пункт 11 части 4 статьи 46, пункт 21 части 4 статьи 47 УПК РФ), в том числе давать объяснения и показания по поводу имеющегося в отношении его подозрения либо отказаться от дачи объяснений и показаний; возражать против обвинения, давать показания по предъявленному ему обвинению либо отказаться от дачи показаний; представлять доказательства; заявлять ходатайства и отводы; давать объяснения и показания на родном языке или языке, которым он владеет, и пользоваться помощью переводчика бесплатно, в случаях, когда обвиняемый не владеет или недостаточно владеет языком, на котором ведется судопроизводство; участвовать в ходе судебного разбирательства в исследовании доказательств и судебных прениях; произносить последнее слово; приносить жалобы на действия, бездействие и решения органов, осуществляющих производство по делу; знакомиться в установленном законом порядке с материалами дела. Процессуальные права обвиняемого не могут быть ограничены в связи с участием в деле его защитника и (или) законного представителя.

Предусмотренные нормами уголовно-процессуального закона права должны быть разъяснены в объеме, определяемом процессуальным статусом лица, в отношении которого ведется производство по делу, с учетом стадий и особенностей различных форм судопроизводства. В частности, при рассмотрении дела по существу судом первой инстанции разъяснению обвиняемому подлежат не только права, указанные в части 4 статьи 47 УПК РФ, но и другие его права в судебном разбирательстве, в том числе право ходатайствовать об участии в прениях сторон наряду с защитником (часть 2 статьи 292 УПК РФ), а при отсутствии защитника - участвовать в прениях сторон (часть 1 статьи 292 УПК РФ), право на последнее слово (статья 293 УПК РФ).

4. Право обвиняемого лично осуществлять свою защиту, реализуемое посредством его участия в судебном разбирательстве, обеспечивается судом. В отношении обвиняемых, содержащихся под стражей либо отбывающих наказание в виде лишения свободы, суд первой инстанции принимает меры по обеспечению их участия в судебном заседании непосредственно либо в случаях, предусмотренных частью 6 1 статьи 241 и частью 2 статьи 399 УПК РФ, путем использования систем видеоконференц-связи. Вопрос о форме участия таких лиц в судебных заседаниях судов вышестоящих инстанций решается судом, рассматривающим дело (часть 2 статьи 389 12 , часть 2 статьи 401 13 УПК РФ).

5. Судам следует проверять, извещен ли обвиняемый о дате, времени и месте заседания суда первой, апелляционной или кассационной инстанции в сроки, установленные соответственно частью 4 статьи 231, частью 2 статьи 389 11 , частью 2 статьи 401 12 УПК РФ. При несоблюдении указанных сроков суд выясняет у обвиняемого, имел ли он достаточное время для подготовки к защите. Если суд признает, что этого времени было явно недостаточно, а также в иных случаях по просьбе обвиняемого, в целях обеспечения требований части 3 статьи 47 УПК РФ суд объявляет перерыв в судебном заседании либо откладывает его на определенный срок.

6. Если после вынесения приговора или иного судебного решения обвиняемый и (или) его защитник ходатайствуют о дополнительном ознакомлении с материалами дела для составления апелляционной жалобы, суду, в производстве которого находится дело, надлежит уточнить, какие именно материалы дела им необходимы. При разрешении такого ходатайства суд выясняет, знакомились ли обвиняемый и (или) его защитник по окончании предварительного расследования со всеми материалами дела и не были ли они ограничены в праве выписывать любые сведения и в любом объеме, за свой счет снимать копии с материалов дела, а также знакомились ли они с протоколом судебного заседания. В случае удовлетворения ходатайства суд определяет срок для дополнительного ознакомления с учетом установленных обстоятельств.

7. В силу требований части 2 статьи 123 Конституции Российской Федерации и части 1 статьи 247 УПК РФ разбирательство дела в суде первой инстанции проводится при обязательном участии обвиняемого. Рассмотрение дела в отсутствие обвиняемого допускается лишь в случаях, предусмотренных федеральным законом.

Исходя из положений частей 1 и 4 статьи 247 УПК РФ ходатайство обвиняемого, не уклоняющегося от явки в суд, о рассмотрении дела в его отсутствие может быть удовлетворено судом только по делам о преступлениях небольшой и средней тяжести.

Если обвиняемый, заявляя ходатайство о заочном рассмотрении дела, ссылается на обстоятельства, которые препятствуют его участию в судебном разбирательстве, то суд вправе признать данное ходатайство вынужденным, отказать в его удовлетворении и назначить судебное заседание с участием обвиняемого либо, при наличии к тому оснований, приостановить производство по делу.

8. В соответствии с положениями части 2 статьи 243, статьи 257 УПК РФ и нормами главы 36 УПК РФ в их взаимосвязи председательствующий в подготовительной части судебного заседания разъясняет всем участникам судебного разбирательства не только их права, но и обязанности, знакомит с регламентом судебного заседания. При этом подлежат разъяснению также положения статьи 258 УПК РФ, предусматривающей меры воздействия за нарушение порядка в судебном заседании, неподчинение распоряжениям председательствующего или судебного пристава, в том числе возможность удаления из зала заседания по решению председательствующего (коллегии судей) и последствия такого удаления.

Если нарушение порядка в судебном заседании, неподчинение распоряжениям председательствующего или судебного пристава допускает обвиняемый, то в зависимости от характера нарушений он предупреждается председательствующим о недопустимости такого поведения либо по мотивированному решению председательствующего (коллегии судей) удаляется из зала заседания на определенный период (например, на период допроса потерпевшего или свидетеля; до окончания судебного следствия или завершения прений сторон).

Следует учитывать, что закон не предусматривает обязанность суда уведомлять обвиняемого по возвращении в зал судебного заседания о содержании проведенных в его отсутствие судебных действий и исследованных доказательств. При наличии просьбы обвиняемого о получении такой информации суд предоставляет ему время для обращения за помощью к своему адвокату.

9. Если при рассмотрении дела в отсутствие обвиняемого в соответствии с частью 4 статьи 247 УПК РФ защитник не приглашен самим обвиняемым, его законным представителем или другим лицом по поручению обвиняемого, то суд в целях обеспечения состязательности и равноправия сторон и права обвиняемого на защиту принимает меры к назначению защитника. Такие же меры суду необходимо принять и в случае, когда обвиняемый удален из зала судебного заседания, а дело слушается в отсутствие защитника.

10. Судам необходимо иметь в виду, что предусмотренное частью 1 статьи 50 УПК РФ право на приглашение защитника не означает право обвиняемого выбирать в качестве защитника любое лицо по своему усмотрению и не предполагает возможность участия в деле любого лица в качестве защитника. По смыслу положений части 2 статьи 49 УПК РФ, защиту обвиняемого в досудебном производстве вправе осуществлять только адвокат.

Кроме того, при наличии любого из обстоятельств, указанных в статье 72 УПК РФ, участие защитника исключается во всех стадиях уголовного судопроизводства.

Если между интересами обвиняемых, защиту которых осуществляет один адвокат, выявятся противоречия (признание обвинения одним и оспаривание другим по одним и тем же эпизодам дела; изобличение одним обвиняемым другого и т.п.), то такой адвокат подлежит отводу (пункт 3 части 1 статьи 72 УПК РФ, подпункт 2 пункта 4 статьи 6 Федерального закона от 31 мая 2002 года N 63-ФЗ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации", пункт 1 статьи 13 "Кодекса профессиональной этики адвоката" (принят Всероссийским съездом адвокатов 31 января 2003 года).

Исходя из взаимосвязанных положений части 1 статьи 72 УПК РФ установленное в пункте 3 данной нормы ограничение относится к случаям, когда защитник в рамках данного или выделенного из него дела оказывает или ранее оказывал в ходе досудебного производства либо в предыдущих стадиях судебного производства и судебных заседаниях юридическую помощь лицу, интересы которого противоречат интересам защищаемого им обвиняемого. Однако это не исключает возможность отвода защитника и в иных случаях выявления подобных противоречий, не позволяющих ему участвовать в данном деле.

11. При разрешении ходатайства обвиняемого, заявленного в соответствии с частью 2 статьи 49 УПК РФ о допуске одного из близких родственников или иного лица в качестве защитника, суду следует не только проверять отсутствие обстоятельств, указанных в статье 72 УПК РФ, но и учитывать характер, особенности обвинения, а также согласие и возможность данного лица осуществлять в установленном законом порядке защиту прав и интересов обвиняемого и оказывать ему юридическую помощь при производстве по делу.

В случае отказа в удовлетворении такого ходатайства решение суда должно быть мотивированным.

12. В силу части 1 статьи 50 УПК РФ защитник или несколько защитников могут быть приглашены для участия в деле как самим обвиняемым, так и его законным представителем, а также другими лицами по поручению или с согласия обвиняемого.

Если обвиняемым заявлено ходатайство об отложении судебного заседания для приглашения избранного им защитника, то обвиняемому следует разъяснить, что в силу положений части 3 статьи 50 УПК РФ при неявке приглашенного им защитника в течение 5 суток либо в течение иного более длительного, но разумного срока со дня заявления такого ходатайства суд вправе предложить обвиняемому пригласить другого защитника, а в случае отказа - принять меры по его назначению.

В том же порядке суд при отводе единственного адвоката, осуществляющего защиту обвиняемого, принимает меры к обеспечению участия в судебном заседании другого адвоката.

Когда защиту обвиняемого осуществляют несколько приглашенных им адвокатов, неявка кого-либо из них при надлежащем уведомлении о дате, времени и месте судебного разбирательства не препятствует его проведению при участии хотя бы одного из адвокатов.

13. Согласно части 1 статьи 51 УПК РФ участие защитника в уголовном судопроизводстве обязательно, если обвиняемый не отказался от него в порядке, установленном статьей 52 УПК РФ. При этом участие в судебном заседании обвинителя (государственного обвинителя) не является безусловным основанием для обеспечения участия в нем защитника, поскольку обвиняемый на любой стадии производства по делу вправе по собственной инициативе в письменном виде отказаться от помощи защитника.

При разрешении такого заявления суду надлежит иметь в виду, что нежелание обвиняемого пользоваться помощью защитника должно быть выражено явно и недвусмысленно. В суде первой инстанции отказ от защитника может быть принят при условии, если участие защитника в судебном заседании фактически обеспечено судом.

Заявление обвиняемого об отказе от защитника ввиду отсутствия средств на оплату услуг адвоката либо неявки в судебное заседание приглашенного им или назначенного ему адвоката, а также об отказе от услуг конкретного адвоката не может расцениваться как отказ от помощи защитника, предусмотренный статьей 52 УПК РФ.

В случае, если суд принял отказ обвиняемого от защитника, решение об этом должно быть мотивированным.

14. Исходя из положений части 2 статьи 50, пункта 1 части 1 и части 3 статьи 51 и статьи 52 УПК РФ в их взаимосвязи суд принимает меры по назначению защитника во всех случаях, когда обвиняемый в судебном разбирательстве не воспользовался своим правом на приглашение защитника и при этом не заявил в установленном порядке об отказе от защитника либо такой отказ не был принят судом. При этом следует иметь в виду, что закон не предусматривает права обвиняемого выбирать конкретного адвоката, который должен быть назначен для осуществления его защиты.

15. К лицам, которые в соответствии с пунктом 3 части 1 статьи 51 УПК РФ в силу своих физических или психических недостатков не могут самостоятельно осуществлять свое право на защиту, следует относить, в частности, тех, у кого имеется психическое расстройство, не исключающее вменяемости, а также лиц, страдающих существенным дефектом речи, слуха, зрения или другим недугом, ограничивающим их способность пользоваться процессуальными правами. В целях создания необходимых условий для реализации такими лицами процессуальных прав и при наличии оснований суду следует обсуждать вопрос о необходимости привлечения к участию в деле соответствующих специалистов (владеющих навыками сурдоперевода, применения системы Брайля и т.д.).

16. По смыслу положений пунктов 8 и 9 части 4 статьи 47 УПК РФ в тех случаях, когда участие обвиняемого в судебном разбирательстве обеспечивается путем использования систем видеоконференц-связи, суду в целях надлежащего обеспечения права обвиняемого пользоваться помощью защитника необходимо разъяснить ему право общения с защитником в отсутствие других участников судебного заседания и принять меры к обеспечению возможности такого общения.

17. В случае изменения государственным обвинителем в ходе предварительного слушания или судебного разбирательства обвинения в пределах его полномочий, предусмотренных частью 8 статьи 246 УПК РФ, суд с учетом мнения обвиняемого и его защитника предоставляет им время, необходимое для подготовки к защите от поддержанного государственным обвинителем обвинения.

18. Судам надлежит реагировать на каждое выявленное нарушение или ограничение права обвиняемого на защиту. При наличии к тому оснований суд, в частности, вправе признать полученные доказательства недопустимыми (статья 75 УПК РФ), возвратить уголовное дело прокурору в порядке, установленном статьей 237 УПК РФ (часть 3 статьи 389 22 , часть 3 статьи 401 15 УПК РФ), изменить или отменить судебное решение (статья 389 17 , часть 1 статьи 401 15 УПК РФ) и (или) вынести частное определение (постановление), в котором обратить внимание органов дознания, предварительного следствия, соответствующей адвокатской палаты или нижестоящего суда на факты нарушений закона, требующие принятия необходимых мер (часть 4 статьи 29 УПК РФ).

Суд может не признать право обвиняемого на защиту нарушенным в тех случаях, когда отказ в удовлетворении ходатайства либо иное ограничение в реализации отдельных правомочий обвиняемого или его защитника обусловлены явно недобросовестным использованием ими этих правомочий в ущерб интересам других участников процесса, поскольку в силу требований части 3 статьи 17 Конституции Российской Федерации осуществление прав и свобод человека не должно нарушать права и свободы других лиц.

19. Обратить внимание судов на то, что, по смыслу части 2 статьи 389 24 УПК РФ, отмена оправдательного приговора по мотивам нарушения права обвиняемого на защиту не допускается. Оправдательный приговор может быть изменен по указанным мотивам лишь в части, касающейся основания оправдания, по жалобе оправданного, его защитника, законного представителя и (или) представителя (часть 3 статьи 389 26 УПК РФ).

20. С учетом взаимосвязанных положений статей 389 22 , 389 23 и части 1 статьи 389 24 УПК РФ о том, что обвинительный приговор, определение, постановление суда первой инстанции могут быть отменены или изменены в сторону ухудшения положения осужденного не иначе как по представлению прокурора либо жалобе потерпевшего, частного обвинителя, их законных представителей и (или) представителей, при новом рассмотрении дела в суде первой или апелляционной инстанции после отмены приговора в связи с нарушением права обвиняемого на защиту, а также по иным основаниям, не связанным с необходимостью ухудшения положения обвиняемого, не допускается применение закона о более тяжком преступлении, назначение обвиняемому более строго наказания или любое иное усиление его уголовной ответственности.

21. В связи с принятием настоящего постановления:

признать не действующим на территории Российской Федерации постановление Пленума Верховного Суда СССР от 16 июня 1978 года N 5 "О практике применения судами законов, обеспечивающих обвиняемому право на защиту";

исключить пункт 3 из постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 5 марта 2004 года N 1 "О применении судами норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации" (с изменениями, внесенными постановлениями Пленума от 5 декабря 2006 г. N 60, от 11 января 2007 г. N 1, от 9 декабря 2008 г. N 26, от 23 декабря 2008 г. N 28, от 23 декабря 2010 г. N 31 и от 9 февраля 2012 г. N 3).

Кузьминых К.С.,
адвокат, член методической комиссии и комиссии
по защите профессиональных прав адвокатов
Адвокатской палаты Санкт-Петербурга,
кандидат юридических наук, доцент,
профессор кафедры уголовного процесса и
криминалистики МИЭП

К сожалению, в практической работе приходится сталкиваться с ситуациями, когда сторона обвинения – будь то следственный орган или орган прокуратуры – допускают недозволительные методы работы в отношении адвокатов, тем самым посягая на фактически единственный существующий у обвиняемого способ профессионального обеспечения его права на защиту. Причем такие действия допускаются как по рядовым делам, так и по делам, имеющим повышенный общественный резонанс. Тем самым, следственные органы или органы прокуратуры фактически показывают, какая из сторон является фактическим руководителем процесса уголовного преследования – процессом руководит тот, кто его инициировал и ведет (остальные могут помогать, но главное, чтобы не сильно мешали).

Часть 1. Из опубликованных в Интернет примеров можно привести те, что представлены в нижеприведенной таблице, из которой несложно видеть способы (предлоги, основания), практикуемые стороной обвинения при вмешательстве в реализацию обвиняемым его конституционного права на защиту (ст. 48 Конституции РФ) и в осуществление адвокатом своих профессиональных обязанностей.

Для первого из приведенных в таблице примеров необходимо понимать, что обстоятельства, исключающие участие в деле защитника, приведены в ч. 1 ст. 72 УПК:

1) ранее участвовал в производстве по данному уголовному делу в качестве судьи, прокурора, следователя, дознавателя, секретаря судебного заседания, свидетеля, эксперта, специалиста, переводчика или понятого;

2) является близким родственником или родственником судьи, прокурора, следователя, дознавателя, секретаря судебного заседания, принимавшего либо принимающего участие в производстве по данному уголовному делу, или лица, интересы которого противоречат интересам участника уголовного судопроизводства, заключившего с ним соглашение об оказании защиты;

3) оказывает или ранее оказывал юридическую помощь лицу, интересы которого противоречат интересам защищаемого им подозреваемого, обвиняемого либо представляемого им потерпевшего, гражданского истца, гражданского ответчика.

… установленный в пунктах 2 и 3 части третьей статьи 56 УПК Российской Федерации запрет допрашивать адвоката об обстоятельствах, которые стали ему известны в связи с участием в производстве по уголовному делу или в связи с оказанием иной юридической помощи,распространяется на обстоятельства любых событий — безотносительно к тому, имели они место после или до того, как адвокат был допущен к участию в деле в качестве защитника обвиняемого, а также независимо от того, кем решается вопрос о возможности допроса адвоката — судом или следователем.

Иными словами, из вышеприведенного определения Конституционного Суда РФ не сложно видеть, что в случаях, когда следователь вначале допустил адвоката в качестве защитника по делу (или принял дело с участием данного защитника в свое производство от другого следователя), решение об отводе адвоката, даже при наличии оснований полагать, что адвокату и до участия в деле были известны подлежащие установлению по делу обстоятельства, он принять не вправе в силу того, что не вправе уже допрашивать адвоката в качестве свидетеля.

Исключением из этого общего правила являются ситуации, когда адвокат до вступления в дело в качестве защитника был очевидцем преступления, равно как и очевидцем алиби подзащитного, т.е. крайне существенных для исхода дела обстоятельств. В подобных случаях ответственность за возникающую процессуальную проблему все же лежит на адвокате, т.к. последний до вступления в дело имел возможность знать, что являлся очевидцем существенных для дела обстоятельств, а потому после выяснения этого в процессе следствия или суда будет подлежать отводу, то есть не сможет закончить оказание юридической помощи доверителю.

Представляется, что прибегая к алгоритму отстранения адвоката от дела путем его допроса в качестве свидетеля, следователи (даже без обсуждения законности таких действий) слишком расширенно трактуют возможность допроса адвоката, забывая, что в условиях конкуренции норм права (здесь – с правом обвиняемого на защиту, которую адвокат уже осуществляет) особое значение имеет необходимость обязательного допроса адвоката в качестве свидетеля по делу, и необходимость эта не может быть формальной, а напротив, должна быть предельно очевидной именно для исхода дела в целом. К сожалению, суды также далеко не всегда учитывают это, привычно для себя не желая входить в вопросы дискреции (усмотрения) следствия, закрепленные в ст. 38 УПК.

Примеры, связанные с соединением дел, в результате которого осуществляющий защиту адвокат одновременно приобретает статус свидетеля более сложны, но по общему правилу, в данном случае вопрос должен разрешаться с учетом невозможности рассмотреть дела без их соединения в одно производство, т.к. в таких случаях все-таки возникает конкуренция правовых норм.

1. Адвокатской тайной являются любые сведения, связанные с оказанием адвокатом юридической помощи своему доверителю.

2. Адвокат не может быть вызван и допрошен в качестве свидетеля об обстоятельствах, ставших ему известными в связи с обращением к нему за юридической помощью или в связи с ее оказанием.

3. Истребование от адвокатов, а также от работников адвокатских образований, адвокатских палат или Федеральной палаты адвокатовсведений, связанных с оказанием юридической помощи по конкретным делам, не допускается.

Статья 6 Кодекса профессиональной этики адвоката

3. Адвокат не может быть освобожден от обязанности хранить профессиональную тайну никем, кроме доверителя. Согласие доверителя на прекращение действия адвокатской тайны должно быть выражено в письменной форме в присутствии адвоката в условиях, исключающих воздействие на доверителя со стороны адвоката и третьих лиц.

5. Правила сохранения профессиональной тайны распространяются на:

— факт обращения к адвокату, включая имена и названия доверителей;

— все доказательства и документы, собранные адвокатом в ходе подготовки к делу;

— сведения, полученные адвокатом от доверителей;

— информацию о доверителе, ставшую известной адвокату в процессе оказания юридической помощи;

— содержание правовых советов, данных непосредственно доверителю или ему предназначенных;

— все адвокатское производство по делу;

— условия соглашения об оказании юридической помощи, включая денежные расчеты между адвокатом и доверителем;

— любые другие сведения, связанные с оказанием адвокатом юридической помощи.

6. Адвокат не вправе давать свидетельские показания об обстоятельствах, которые стали ему известны в связи с исполнением профессиональных обязанностей.

Часть 2. О публичных действиях стороны обвинения, нарушающих права адвокатов. В делах, имеющих общественный резонанс, сторона обвинения иной раз не ограничивается процессуальными злоупотреблениями по ограничению прав стороны защиты, а использует возможности СМИ для дискредитации работы адвокатов. Для примера обратимся к официальному сайту Следственного Комитета.

Нападение на защитуЮриста заподозрили в фальсификации доказательств.

Как стало известно, в Ростовской области возбуждено уголовное дело в отношении адвоката Светланы Манукян. Ее подозревают в фальсификации доказательств по делу о резонансном убийстве…

В ходе предварительного расследования были вскрыты новые подробности. Адвокат одного из осужденных, пытаясь развалить дело, вступил в преступный сговор со специалистом независимой экспертизы для фальсификации заключения экспертизы в пользу преступников. После изучения содержания обнародованного в суде разговора этих людей, в котором они обсуждали подробности фальсификации доказательств, суд посчитал необходимым обратить внимание Следственного комитета Российской Федерации на данные обстоятельства для проведения тщательной проверки и решения вопроса о привлечении эксперта и адвоката к уголовной ответственности.

Иными словами, похоже, что имело место прослушивание телефонных переговоров адвоката в рамках осуществления им функций защитника (ч. 3 ст. 86 УПК), что не помешало в судебном заседании такие доказательства (прослушивание телефона адвоката) изучить

Как итог, 10 июня экспертами Минюста были завершены исследования аудиозаписей по запросу защитников, и в категорической форме установлено, что голос и речь на записях принадлежат именно тем лицам, о переговорах которых собственно и шла речь.

Комиссия по защите профессиональных прав адвокатов Адвокатской Палаты Санкт-Петербурга от 11 июня 2014 г.: профессия адвоката предполагает индивидуальное право на доброе имя и деловую репутацию, и государственным органам не дано право посягать на эти индивидуальные права адвоката. Особенно недопустимо это в процессе осуществления правосудия с участием присяжных, так как наносит вред правосудию. Кроме того, такими публичными объявлениями Генпрокуратура и СКР нарушили пункт 16 Основных принципов, касающихся роли юристов, утвержденных Конгрессом ООН (Гавана, 1990), в то время как адвокаты были не просто вправе, а именно обязаны представить данные аудиозаписи суду, т.к. записи имели существенное значение для защиты по конкретному делу.

А для органов государственной власти, которые осуществляют уголовное преследование, права на свободу слова в Конституции вроде как не прописано. Права и обязанности органов государственной власти – это немножко иные главы Конституции. Общий смысл здесь в том, что диспозитивность органов государственной власти – следствия, прокуратуры, судов – в вопросах выражения своего мнения несколько ограничена.

Какие действия могут быть рекомендованы адвокатам в таких ситуациях?

— обязательное обращение в порядке ст. 17 Кодекса профессиональной этики адвоката в Совет Адвокатской Палаты, в которой адвокат состоит – типовое обращение

— обжалование действий органа прокуратуры и (или) следственного органа в порядке гл. 25 ГПК и ст. 125 УПК – типовые обращения в гиперссылках.

В основе обращений – международные правовые гарантии, обязательные для Российской Федерации, закрепленные в Основных принципах, касающихся роли юристов, принятых Конгрессом Организации объединенных наций (ООН) по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями (Гавана, 1990):

16. Правительства обеспечивают, чтобы юристы:

a) могли выполнять все свои профессиональные обязанности в обстановке, свободной от угроз, препятствий, запугивания или неоправданного вмешательства;

c) не подвергались судебному преследованию и судебным, административным, экономическим или другим санкциям за любые действия, совершенные в соответствии с признанными профессиональными обязанностями, нормами и этикой, а также угрозами такого преследования и санкций.

18. Юристы не отождествляются со своими клиентами или интересами своих клиентов в результате выполнения ими своих функций.

И, безусловно, в таких ситуациях адвокату, ставшему объектом необоснованных, но публичных объявлений властей, необходимо обратиться в СМИ для публичного изложения своей позиции. Причем последнее является не только правом, но и позитивной обязанностью адвоката в том смысле, что адвокат должен принять необходимые меры по защите прав доверителей, т.к. повторюсь, порочащие адвоката объявления властей косвенно могут оказать негативное влияние на исход совершенно иных дел, где им также осуществляется защита совершенно не связанных с конкретной ситуацией граждан.

При этом обоснованно полагать, что на протяжении не одного года доступ к данным записям (телефонным переговорам) имелся как у Генеральной прокуратуры, так и у СКР. А, кроме того, имелись многочисленные основания для проведения проверок – заявления обвиняемых о незаконных методах следствия, оговорах и пр. Однако, проверки по таким заявления всегда проводились формально, и во всяком случае, без учета теперь уже представленных в суд и именно стороной защиты объективных доказательств обоснованности заявлений обвиняемых.

Часть 3. Адвокатская тайна и проблемы проведения обысков у адвокатов и в адвокатских образованиях. Достаточно болезненная тема, потому что в данном случае принудительно следствие и оперативные сотрудники могут существенно нарушать гарантии на сохранение адвокатской тайны. При этом, в сравнении с проблемами допросов адвокатов, о которых мы упомянули в части 1, в случае обысков в помещении адвоката или в адвокатском образовании раскрытие адвокатской тайны не зависит от волеизъявления адвоката. Следует понимать и то, что требования закона об адвокатской тайне направлено на охрану не только профессиональной деятельности адвоката, но и прав его доверителей на конфиденциальность работы с адвокатом.

К сожалению, прецеденты злоупотребления правом проведения обысков, имеющие фактической целью либо получить доступ к охраняемой законом адвокатской тайне, либо оказать воздействие непосредственно на неугодного адвоката, встречаются с регулярной периодичностью.

В другом деле, расследовавшимся в Петербурге по факту пропажи 3 тысяч рублей (не долларов), сотрудниками полиции был произведен обыск в адвокатском кабинете Р., в ходе которого из адвокатской образования были изъяты многочисленные коробки с совершенно неотносимыми к вопросам пропажи этих 3 тысяч рублей материалами по весьма серьезным, но между тем, все-таки гражданским делам. Одновременно были изъяты и компьютеры со всей имевшейся на ней у адвоката информацией. Обыск и изъятия были проведены в конце февраля – начале марта 2013 года. Интересно в данном примере и то, что суд вначале выдал санкцию на обыск у Р., без учета того, что Р. является адвокатом, и обыск планируется именно в адвокатском образовании, а затем, когда сотрудники полиции вникли в особенности получения таких санкцией, тот же суд достаточно быстро выдал еще одно постановление, где разрешал обыск уже в адвокатском образовании. Из обоих решений суда было несложно видеть, что в конкретизацию вопроса о месте расположения помещения судья ни в первом, ни во втором случае даже не вникал – просто дали постановление на обыск в помещении (здании) по такому то адресу, фактически оставляя на усмотрение следователя, какие именно помещения предстоит обыскивать. Но проблема даже не в этом.

Однако, вопрос с изъятыми в адвокатской образовании коробками с документами по иным делам так разрешен и не был. Суд лишь обратил внимание следствия в постановлении, что осмотр документов на годовщину их изъятия пора бы заканчивать, и выдать адвокату те из них, которые к делу (о пропаже 3 тысяч рублей) отношения не имеют.

Кстати, обыск в адвокатском кабинете в феврале 2013 года был начат именно как неотложное следственное действие – именно так обратилось следствие в суд с ходатайством о санкционировании обыска. Сам по себе обыск, в отрыве от осмотра изъятого, значения по делу иметь, конечно же, не может. И как тогда быть с доводом о неотложности обыска, если более чем через год после его проведения осмотр изъятого так и не был следствием завершен?

Иными словами, дискреция (усмотрение) следователя в вопросах производства обысков у адвокатов в существующей практике мало чем ограничена. Суды обычно не хотят глубоко вникать в суть ходатайства следствия о проведении обыска в помещении адвоката – это требует длительного времени на изучение вопроса, необходимости вникнуть в существо дела, которому до поступления в суд еще далеко и т.д. Кроме того, следователи обычно мотивируют такие свои ходатайства еще и неотложностью (см. вышеприведенный характерный пример). Из того же примера видно, что последствия обыска в судебном порядке потом разбираются очень и очень длительно, с многомесячной волокитой и пр., т.е. устранить нарушение, обязать следователя выдать то, что уже изъято очень и очень сложно. Отсюда действует общее правило – принять исчерпывающие меры к тому, чтобы затруднить следователю изъятие каких-либо документов и информации адвокатских производств при таких обысках. Как это сделать?

2. Уведомить о начале обыска представителя адвокатской палаты, потребовав пригласить его в качестве независимого наблюдателя. Позиция Европейского Суда по правам человека в данном вопросе кратко состоит в том, что обычные понятые (не адвокаты) не достаточно компетентны, чтобы оценить наличие или отсутствие при обыске нарушения адвокатской тайны. Подробнее об этом см. постановления ЕСПЧ по делам Колесниченко и Смирнова – доводы выделены по тексту решений. Отказ следователя обеспечить участие в обыске представителя адвокатской палаты обязательно фиксируется в протоколе.

В отношении адвоката было возбуждено уголовное дело об оскорблении представителя власти и в дальнейшем передано в суд

Представляется, что данная статья будет полезна адвокатам, равно как и их доверителям в ситуациях, когда приходится сталкиваться с существенными нарушениями гарантий статьи 48 Конституции РФ со стороны органов следствия или прокуратуры.

См. Решение Комиссии Адвокатской палаты Санкт-Петербурга по защите профессиональных прав адвокатов и взаимодействию с Уполномоченным по правам человека от 11 июня 2014 года по обращению К.С.Кузьминых

Читайте также: