Фогельсон ю б защита от несправедливых условий договоров в российской судебной практике

Обновлено: 18.05.2024

Как было указано, законодательство зарубежных стран в большинстве своем предоставляет именно такой способ защиты. Отечественный законодатель в этом вопросе не пошел вслед за Пленумом ВАС РФ и не закрепил легальное определение несправедливых договорных условий.

Согласно п. 9 Постановления Пленума ВАС РФ № 16 несправедливыми являются условия, явно обременительные для контрагента стороны, предложившей проект договора, и существенным образом нарушающие баланс интересов сторон.

Таким образом, в понятие несправедливых условий договора заложено два признака:

1) обременительность для одной из сторон и существенное нарушение баланса интересов сторон (материальный признак);

2) отсутствие у одной из сторон фактической возможности повлиять на согласование условий договора (процессуальный признак).

Исходя из анализа законодательства зарубежных стран можно выделить ряд признаков несправедливых условий:

– нарушает общие принципы гражданского права: справедливости (КНР) и добросовестности (§ 307 ГГУ; п. 1 ст. 716 ГК Республики Молдова[118]; ст. 1437 ГК Квебека; ст. 2-302 ЕТК США[119]; ст. 346 ГК Грузии и др.);

– ставит сторону в чрезмерно невыгодное положение (ГГУ), грубо нарушает интересы присоединяющейся стороны (§ 879 (3) Всеобщего гражданского кодекса Австрии[120]), чрезмерно обременительно для присоединяющейся стороны (ст. 233 ГК Нидерландов[121]), вредно для другой стороны (Туркменистан[122]), причиняет присоединяющейся стороне ущерб (Австралия[123]).

– оценка условия в качестве недобросовестного предполагает учет взаимных интересов сторон (Нидерланды, Грузия, Туркменистан); данное условие не должно быть разумно необходимым для обеспечения интересов коммерсанта (Австралия); оно вносит дисбаланс в права и обязанности сторон (право Европейского союза[124], Австралии[125]).

Таким образом, основным критерием определения несправедливости условия договора является, по сути, нарушение баланса интересов сторон договора.

Механизмы контроля справедливости условий в зарубежном праве различны. А.Г. Карапетов и А.И. Савельев выделяют несколько вариантов:

– ничтожность, не требующая какой-либо судебной процедуры;

– оспоримость условия, требующая подачи искового заявления или одностороннего заявления потерпевшей стороны в пределах срока давности, начинающего исчисляться с момента попытки реализации этого условия;

– условие считается действительным, но необязательным в отношении той стороны, против которой оно направлено;

– слабая сторона имеет право просить суд адаптировать спорное условие в целях приведения его в соответствие со стандартами добросовестности и справедливости[127].

К этому перечню следует добавить, что ЕТК США предусматривает право суда отказать в принудительной защите недобросовестного условия договора (ст. 2-302).

В п. 9 Постановления Пленума ВАС РФ № 16 указал, что, поскольку согласно п. 4 ст. 1 ГК РФ никто не вправе извлекать преимущество из своего недобросовестного поведения, слабая сторона договора вправе заявить о недопустимости применения несправедливых договорных условий на основании ст. 10 ГК РФ или о ничтожности таких условий по ст. 169 ГК РФ.

Ничтожность несправедливых условий, как уже было отмечено, признается большинством зарубежных стран, а отказ в защите права по ст. 10 ГК РФ близок к предоставленному ст. 2-302 ЕТК США праву суда отказать в принудительной защите недобросовестного условия договора.

Однако чаще суды, рассматривая иски о недействительности несправедливых условий, ссылаются на ст. 169 ГК РФ лишь в рамках п. 9 Постановления Пленума ВАС РФ № 16. Так, суд признал ничтожным условие соглашения о расторжении договора аренды, в соответствии с которым обеспечительный депозит удерживается арендодателем в качестве штрафа. Приняв во внимание то, что предоставленное арендатору право на инициирование досрочного расторжения договора по своей юридической природе не может являться существенным нарушением обязательственных отношений, суд обоснованно пришел к выводу о нарушении оспоренным условием баланса интересов сторон, а именно интересов арендатора[130].

Отрадно, что суды начали применять названные положения Постановления о свободе договора и к таким специфическим договорам, как государственные контракты.

В другом деле суд снизил размер неустойки ввиду отсутствия оснований для ее взыскания в размере, превышающем 1 /₃₀₀ ставки рефинансирования Банка России, так как включение в контракт условия о повышенной ответственности поставщика, оспаривание которого осложнено особенностями процедуры, установленной законодательством о размещении заказов, ставит заказчика в более выгодное положение[132].

Таким образом, предложенный Пленумом ВАС РФ способ защиты права слабой стороны договора присоединения – признание несправедливого договорного условия ничтожным – оказался гораздо более востребованным судебной практикой, чем предусмотренный ст. 428 ГК РФ. Это в очередной раз показывает, что законодатель существенно отстает от развития правоприменительной практики, если даже в ходе реформы ГК РФ, в том числе с внесением изменений в ст. 428 ГК РФ, способы защиты не были актуализированы.

Ключевые слова: договор, несправедливые договорные условия, контроль над несправедливыми условиями договора, слабая сторона договора.

The notion of unfair contractual conditions in the Civil Code is not fixed, however, the similar terms such as “exacting terms”, “disadvantages”, “conditions prejudicing rights” and others are used in the law. In this article the author undertook the analysis of the positions of courts and scientists regarding the relations of unfair contractual conditions with exacting terms (the article 428 of the Russian Civil Code and disadvantages (the article 179 of the Russian Civil Code).

Keywords : contract, unfair contractual conditions, control over unfair contract terms, weaker party of contract.

Выделяют два обязательных признака, характеризующих несправедливые договорные условия:

– содержательный признак, который предполагает, что условие договора не противоречит закону, но является обременительным для одной стороны договора и существенным образом нарушает баланс интересов сторон;

– процедурный признак, подразумевающий, что несправедливое условие было включено в договор в результате недобросовестного поведения стороны, которая разработала условия, навязав свою волю слабой стороне договора [13, с. 155].

Проведем сравнение квалифицирующих признаков несправедливых договорных условий и признаков, присущих явно обременительным условиям договора в контексте статьи 428 ГК РФ.

Во-первых, обстоятельства, которые служат основанием для расторжения или изменения договора присоединения (содержащего явно обременительные условия) и договора с несправедливыми условиями, не связаны с незаконностью договора или его отдельных условий [2]. И несправедливые и явно обременительные условия договора формально не противоречат императивным нормам права.

В доктрине распространена точка зрения, согласно которой крайне невыгодные условия кабальных сделок (п. 3 статьи 179 ГК РФ) являются разновидностью несправедливых условий договора.

В науке и правоприменительной практике отмечается, что для признания сделки недействительной по мотиву ее кабальности, она должна обладать одновременно тремя признаками: она совершена потерпевшим на крайне невыгодных для него условиях; из-за стечения тяжелых обстоятельств; при сознательном недобросовестном использовании другой стороной сделки этих обстоятельств [15]. Самостоятельно каждый из этих признаков не является основанием для признания сделки недействительной (Апелляционное определение Пензенского областного суда от 05.12.2017 по делу № 33–4066/2017; Апелляционное определение Верховного суда Удмуртской Республики от 28 октября 2013 г. по делу № 33–3880).

Под тяжелыми обстоятельствами необходимо понимать любые чрезвычайные обстоятельства (острой нужды, тяжелой болезни, крайней необходимости и т. п.), влекущие за собой необходимость совершения сделки на любых условиях [8, с. 67]. Считаем, что признак стечение тяжелых жизненных обстоятельств опосредует ситуацию явного неравенства переговорных возможностей. В силу указанных факторов слабая сторона договора не может влиять на формирование его условий.

Таким образом, крайне невыгодные условия кабальной сделки обладают всеми квалифицирующими признаками несправедливых договорных условий.

Реформа обязательственного права поспособствовала пересечению сфер применения норм статьи 428 ГК РФ и пункта 3 статьи 179 ГК РФ. Если ранее статья 428 ГК РФ применялась лишь к стандартизированным условиям, то теперь она применима и к нестандартизированным договорам, условия которых сформулированы для извлечения максимальной выгоды из тяжелого положения контрагента. Из-за стечения тяжелых обстоятельств у одной из сторон может возникнуть неравенство переговорных возможностей, и, следовательно, это может привести к затруднению в согласовании иного содержания условий договора. Таким образом, почти любой договор, соответствующий признакам кабальности, теоретически может подпадать под действие режима статьи 428 ГК РФ. Тем не менее, поскольку правила п. 3 статьи 428 ГК РФ не применяются в индивидуально согласованным условиям договора, наиболее вопиющие случаи недобросовестности одной из сторон, отразившиеся в индивидуально согласованных условиях договора, могут быть разрешены в путем применения механизма, заложенного в пункте 3 статьи 179 ГК РФ.

На основании изложенного можно прийти к выводу, что защита слабых участников договорных правоотношений от несправедливых договорных условий осуществляется при помощи разных правовых конструкций, заложенных в ГК РФ.

Витрянский В. В. Гражданский кодекс о договоре // Вестник Высшего арбитражного суда Российской Федерации. 1995. № 10. С. 100–118.
Витрянский В. В. Некоторые аспекты учения о гражданско-правовом договоре в условиях реформирования гражданского законодательства // Проблемы развития частного права: Сборник статей к юбилею Владимира Саурсеевича Ема / отв. ред. Е. А. Суханов, Н. В. Козлова. М.: Статут, 2011. 559 с.
Гражданское право: учеб.: в 3 т. 4-е изд., перераб. и доп. / Е. Ю. Валявина, И. В. Елисеев [и др.]; под ред. А. П. Сергеев, Ю. К. Толстой. М.: Проспект, 2008. 895 с.
Гуев А. Н. Постатейный комментарий к части первой Гражданского кодекса Российской Федерации. Изд., доп. и перераб. М.: Экзамен. 2006. 767 с.
Зарубин А. В. Недействительность сделок с пороками воли: дисс. … канд. юрид. наук. Краснодар. 2003. 182 с.
Карапетов А. Г., Савельев А. И. Свобода договора и ее пределы: в 2 т. М.: Статут, 2012. Т. 2: Пределы свободы определения условий договора в зарубежном и российском праве. 453 с.
Кирилловых А. А. Защита прав потребителей: вопросы правового регулирования. М.: Деловой двор, 2012. 304 с.
Киселев А. А. Недействительность сделок с пороками воли. Монография. М.: Юрист, 2003. 77 с.
Клочков А. А. Стандартные (общие) условия договоров в коммерческом обороте: правовое регулирование в России и зарубежных странах: дис. … канд. юрид. наук. М., 2000. 210 с.
Кратенко М. В. Несправедливые условия в договорах с потребителями: понятие, виды, способы судебной защиты // Законы России: опыт, анализ, практика. 2008. № 4. С. 55–74.
Кратенко М. В. Оспаривание невыгодных условий договора // Арбитражная практика. 2006. № 10. С. 3–9.
Кучер А. Н. Теория и практика преддоговорного этапа: юридический аспект. М.: Статут, 2005. 361 c.
Лисицкая А. Ю. Несправедливые договорные условия в гражданском праве России и за рубежом: сравнительно-правовой анализ // Вестник ВЭГУ. 2017, № 6 (92). С. 150–156.
Оценочные категории гражданского права: учеб. пособие /под ред. Е. Б. Овдиенко. М.: ЮНИТИ: Закон и право, 2017. 131 с.
Рожкова М. А., Афанасьев Д. В. Оспаривание сделки по основаниям статьи 179 Гражданского кодекса Российской Федерации // Комментарий судебной практики. Вып. 12 / Под ред. К. Б. Ярошенко. М.: Юрид. лит., 2006. С. 31–39
Фогельсон Ю. Б. Несправедливые (недобросовестные) условия договора // Хозяйство и право. 2010. № 10. С. 29–55.
Хейфец Ф. С. Недействительность сделок по российскому гражданскому праву. — 2. изд., доп. М.: Юрайт, 1999. 162 с.
Шерстобитов А. Е. Гражданский кодекс Российской Федерации и законодательство о защите прав потребителей о договорах с участием потребителей // Актуальные вопросы государства и права в Российской Федерации и в Республике Македонии: Сборник научных статей. Вып. 1 / отв. ред. А. Е. Шерстобитов. М.: Статут, 2006. С. 296–315.
Ширвиндт А. М. Ограничение свободы договора в целях защиты прав потребителей в российском и европейском частном праве / под общ. ред. А. Л. Маковского; Исследовательский центр частного права. М.: Статут, 2014. 158 с.
Яковлев В. Ф. Избранные труды. Т. 2: Гражданское право: история и современность. Кн. 1. М.: Статут, 2012. 976 с.

Ключевые слова

договор, несправедливые договорные условия, контроль над несправедливыми условиями договора, слабая сторона договора

Сильная сторона договора часто навязывает обременительные условия своим контрагентам, которые не обладают реальным выбором. Такое поведение, как правило, формально не противоречит правовым нормам, однако является несправедливым.

Какие условия договора считаются несправедливыми

Несправедливыми принято считать формально законные, но явно обременительные для одной из сторон и существенным образом нарушающие баланс интересов сторон условия договора. Вместе с тем, одно и то же условие, исходя из характеристики контрагентов и фактических обстоятельств дела, можно считать несправедливым и наоборот.

Субъективный характер данной категории предполагает пристальную оценку судом всех обстоятельств дела, а также детальный анализ спорного условия в контексте всех положений договора.

Статья 428 ГК называет следующие явно обременительные условия для одной из сторон договора:

✓ исключение или ограничение ответственности другой стороны за нарушение обязательств;

✓ лишение стороны прав, обычно предоставляемых по договорам такого вида.

В целом условие будет явно обременительным тогда, когда сторона договора, исходя из своих разумно понимаемых интересов, не приняла бы его при наличии возможности участвовать в определении условий договора.

Пример из практики. Хранитель потребовал через суд взыскать с поклажедателя 13,8 млн руб. платы за хранение угля.

Суд первой инстанции указал, что плата за хранение превышает рыночную стоимость поклажи более чем в семь раз, а это свидетельствует о неразумности требований истца и наличии в его действиях злоупотребления правом. Удовлетворяя иск частично, суд определил рыночную стоимость услуг по хранению угля, исходя из условий договора истца с другим поклажедателем.

Апелляция согласилась с выводом первой инстанции о наличии в действиях истца признаков злоупотребления правом с учетом разъяснений Постановления ВАС № 16. По мнению суда, истец не опроверг доводы ответчика об отсутствии у него реальной возможности заключить договор хранения угля с иным лицом и определения в договоре иной стоимости услуг по хранению. (постановление АС Западно-Сибирского округа от 14.01.2015 по делу № А27-15903/2013)

Когда сторона договора признается слабой

Слабой стороной договора является лицо, находящееся в условиях неравенства переговорных возможностей и вынужденное присоединиться к предложенным условиям. Помимо этого в ходе судебного разбирательства суд устанавливает уровень профессионализма сторон в соответствующей сфере, конкуренцию на соответствующем рынке, наличие у присоединившейся стороны реальной возможности вести переговоры или заключить аналогичный договор с третьими лицами на иных условиях и т.д. (п. 10 Постановления ВАС № 16)

Исходя из этого, важное значение имеет доказывание неравенства переговорных возможностей. Именно это свидетельствует о наличии слабой стороны и навязывании ей явно обременительных условий, что говорит о злоупотреблении правом и недобросовестности сильной стороны.

Неравенство переговорных возможностей свидетельствует об отсутствие реальной возможности согласовать иные условия договора, участвовать в его формировании. В подтверждение этих обстоятельств слабая сторона договора должна представить соответствующие доказательства. При этом стоить учитывать, что суды предъявляют достаточно высокие требования к доказыванию, учитывая принцип свободы договора и то, что сторонами спора являются предприниматели. Доказательством предпринимаемых попыток изменить содержание условия, предложенного контрагентом, могут стать протоколы разногласий при заключении договора и предшествующая заключению договора переписка сторон.

Примеры из практики. Суд отказал в требовании изменить условие договора субаренды, поскольку истец (сторона, считающая себя слабой) не представил доказательств явного неравенства переговорных возможностей и отсутствия возможности заключить договор на иных условиях, отличных от указанных в договоре. (постановление АС Западно-Сибирского округа от 04.10.2016 по делу № А27-26177/2015)

В другом деле арендатор обратился в суд с требованием расторгнуть договор аренды, заключенный на длительный срок без права на досрочное расторжение по инициативе арендатора. Из материалов дела следовало, что проект договора аренды подготовил арендодатель (ответчик); ведение переговоров относительно условий договора не осуществлялось. В итоге суд встал на сторону арендатора. (постановление АС Поволжского округа от 21.09.2017 по делу № А72-33/2017)

Заключение госконтракта в рамках процедуры, предусмотренной Федеральным законом от 05.04.2013 № 44-ФЗ, подтверждает, что слабая сторона не могла влиять на его условия, поскольку проект договора направляет заказчик.

Пример из практики. Общество — победитель госзакупки в соответствии с условиями закупки обязано было заключить с покупателем договор поставки только на предложенных последним условиях. Таким образом, проект договора, входящий в состав документации о запросе предложений, являлся для общества обязательным.

При этом для поставщика предусматривалось обязательное условие о его ответственности перед покупателем, в десять раз превышающую ответственность покупателя перед поставщиком.

В связи с этим суды пришли к выводам, что стороны поставлены в неравное положение, нарушен баланс интересов сторон, для одной из сторон эти условия являются явно обременительными и несправедливыми. Повлиять на их изменение такая сторона при заключении договора не могла. (постановление АС Западно-Сибирского округа от 26.06.2018 по делу № А67-6744/2017)

Помимо установления того, что слабая сторона предпринимала попытки вести переговоры и вносить изменения в предложенный проект договора, суд также устанавливает, имелась ли у соответствующей стороны реальная возможность заключить аналогичный договор с третьими лицами на иных условиях. При этом важно установить наличие конкуренции на соответствующем рынке. Предприниматель зачастую не может выбрать иного контрагента, поскольку рынок не является конкурентным.

Пример из практики. Общество-покупатель обратилось в суд с иском к поставщику о взыскании 909,5 тыс. руб. убытков (реального ущерба), причиненных установлением монопольно высокой цены на поставку газа. Покупатель ссылался на предпринятые меры по обращению к другим поставщикам газа, которые отказались заключить подобный договор в связи с отсутствием свободных ресурсов.

Представленные в обоснование этого довода доказательства остались без оценки судов. Между тем они могут свидетельствовать в пользу довода истца об отсутствии у него альтернативы при выборе поставщика, и, следовательно, изначальной слабости переговорной позиции истца по сравнению с позицией ответчика. (постановление АС Западно-Сибирского округа от 03.08.2016 по делу № А46-10433/2015)

Как защититься от навязанных договорных условий

Защиту от несправедливых договорных условий можно получить в отношении любого договора, проект которого был предложен одной из сторон и содержал в себе условия, явно обременительные для ее контрагента и существенным образом нарушающие баланс интересов сторон, если контрагент был поставлен в положение, затрудняющее согласование иного содержания отдельных условий договора. (п. 3 ст. 428 ГК, п. 9 Постановления ВАС № 16)

Слабая сторона договора вправе обратиться в суд с иском и потребовать изменить или расторгнуть договор. (п. 2 ст. 428 ГК) Помимо этого защититься от несправедливого договорного условия можно путем возражения против применения такого условия в ходе судебного разбирательства по данному договору. Правовой основой возражения будут ст. 10 или 169 ГК. Такой вывод основан на положениях п. 4 ст. 1 ГК, согласно которой никто не вправе извлекать преимущество из своего недобросовестного поведения, а навязывание несправедливого условия является злоупотреблением.

Если суд признает конкретное условие несправедливым, то изменит или расторгнет договор, который будет считаться действовавшим в измененной редакции либо соответственно не действовавшим с момента его заключения.

Пример из практики. Общество обратилось в арбитражный суд с иском к администрации города о взыскании убытков в размере 5,6 млн руб. Общество оказывало услуги по городским пассажирским перевозкам, часть расходов на которые должно было возмещать муниципальное образование за счет бюджетных субсидий.

Администрация города отказалась возмещать часть расходов, которые превышают размер субсидий, установленных в соглашении между обществом и администрацией.

Суды установили, что общество не могло влиять на спорное условие соглашения, поскольку не принимает участие в установлении пределов бюджетных ассигнований и лимитов бюджетных обязательств. Наоборот, именно администрация участвует в формировании бюджета и самостоятельно вносит в соглашение условие об ограничении своей ответственности пределами заложенной в бюджете субсидии.

Суды удовлетворили требования, указав, что общество при заключении договора было поставлено в положение, затрудняющее согласование иного содержания спорного условия соглашения. Заключение соглашения в предложенной администрацией редакции являлось для него вынужденным. Обременительный характер спорного условия явствует из размера не возмещенных обществу расходов, определенного по результатам судебной экспертизы. (постановление 8ААС от 22.02.2018 по делу № А75-5681/2017)

Стандарт доказывания несправедливости условий договора

Суды стараются аккуратно применять положения законодательства о несправедливых договорных условиях и редко ограничивать свободу договора, сторонами которого являются предприниматели. Стандарт доказывания по такой категории споров достаточно высокий. Зачастую слабая сторона с ним не справляется, что влечет отказ в удовлетворении заявленных требований.

В признании условий несправедливыми и применении соответствующих последствий будет отказано, если истец (слабая сторона) не докажет, что:

✓ при подписании договора заявлял о несогласии со спорными условиями;

✓ при заключении договора не мог влиять на содержание договора и принял его условия путем присоединения к предложенному ответчиком проекту;

✓ при заключении договора он был поставлен в положение, затрудняющее согласование иного содержания спорного условия;

✓ заключение договора в предложенной контрагентом редакции являлось для него вынужденным;

✓ спорное условие носит обременительный характер.

Если истцу были предоставлены все права, обычно предоставляемые по договорам такого вида, а также если спорные условия носят симметричный характер (например, обе стороны вправе взыскать одинаковую неустойку с другой стороны за нарушение условий договора), суд также откажется признать условие несправедливым.

Вывод. Подтвердить несправедливость условий договора позволят следующие обстоятельства:

✓ проект договора направлен контрагентом и в результате заключен на его условиях;

✓ все попытки внести изменения в условия предложенного проекта договора не увенчались успехом, либо компания в силу иных причин не могла вести переговоры относительной условий договора;

✓ невозможность заключить аналогичный договор с третьими лицами на иных условиях, совершение попыток заключить аналогичный договор с иными лицами;

✓ условия договора являются явно обременительными и существенным образом нарушают баланс интересов сторон;

✓ контрагент является профессиональным участником рынка либо монополистом.

Споры, в которых суды аннулировали несправедливые договорные условия

Арендатор через суд потребовал расторжения договора аренды нежилого помещения. Удовлетворяя заявленные требования, суды исходили из явного неравенства переговорных возможностей сторон. Суды установили, что для арендатора существенное значение имела возможность размещать наружную рекламу для привлечения потенциальных покупателей. В отсутствие возможности заключить договор на иных условиях, предприниматель вынужден был согласиться на предложенную редакцию арендодателя, в том числе на применение к арендным отношениям правил для арендаторов помещений в торговом комплексе. Согласно данным правилам размещение рекламных конструкций возможно лишь с письменного согласия арендодателя.

Кроме того, суды установили, что арендатор был против включения в договор пунктов о составе арендной платы и сроке предупреждения о намерении расторгнуть договор. Однако он вынужден был заключить договор на предложенных арендодателем условиях, поскольку в противном случае сделка могла не состояться.

Генподрядчик воспользовался данным правом и удержал с подрядчика 2,9 млн руб. Подрядчик не согласился с этим и через суд потребовал взыскать с генподрядчика эту сумму в качестве неосновательного обогащения.

Суды пришли к выводу, что спорные условия договора не предполагали какой-либо взаимосвязи между действиями подрядчика, качеством его работ и иными зависящими от подрядчика обстоятельствами. Они фактически поставили возможность получения удерживаемых генподрядчиком и принадлежащих подрядчику средств (оплаты за выполненные работы) в зависимость от одностороннего произвольного волеизъявления генподрядчика. При этом редакция спорных пунктов была предложена генподрядчиком, который отказался в ходе согласования условий договора от их изменения либо корректировки.

Автор статьи: Евгений Коновалов, младший юрист международной юридической фирмы INTEGRITES.

С 1 сентября 2013 года в п.3 ст.1 ГК закреплен общий принцип добросовестности, согласно которому «при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно. Кроме того, тогда же законодатель разрешил вопрос о соотношении принципа добросовестности и существовавшего с 1995 года в ст.10 ГК запрета на злоупотребление правом: указано, что злоупотребление правом есть недобросовестное осуществление права. В 2015 году в ст.307 ГК принцип добросовестности был подтвержден и несколько развит применительно к обязательственным отношениям. Наконец, реформа ГК привела к появлению в ГК целого ряда норм, оперирующих доброй совестью (п.5 ст.166, п.2 ст.179 ГК, п.3 ст.432, п.4 ст.450, п.4 ст.450.1 ГК и мн. др.).

Начиная с конца 2000-х годов в судебной практике набирает оборот тенденция все более активного применения принципа добросовестности и запрета на злоупотребление правом, судебные решения все чаще начинают основываться не на формальном, механическом правоприменении, а на основании соображений справедливости. Это происходит тогда, когда формальное правоприменение приводит к крайне несправедливым результатам с учетом конкретных обстоятельств. Позитивная норма не может учесть всех нюансов, поэтому суды начинают все чаще уточнять, дополнять и корректировать формальные элементы права с учетом соображений справедливости. Принцип доброй совести оказывается удобным механизмом легитимации, формального обоснования такой более проактивной (по мнению многих, по сути правотворческой) деятельности судов и отступления от парадигмы формального правоприменения. Постепенно в практике начинают формироваться целые доктрины, основанные на соображениях доброй совести, и типизированные случаи применения доброй совести (например, выведение дополнительных подразумеваемых в силу доброй совести договорных обязанностей, запрет на противоречивое непоследовательное поведение (эстоппель), запрет обхода закона, признание сделок недействительными в связи со злоупотреблением свободой договора на основании ст.10 и ст.168 ГК и мн. др.).

В обсуждении планируется участие следующих спикеров:

Дождев Дмитрий Вадимович
д.ю.н., декан факультета права Московской высшей школы социальных и экономических наук (МВШСЭН)

Программа

1. Концептуальные вопросы

— Что такое добросовестность: справедливость и разумность, представление о социальном идеале, который суд считает необходимым воплотить в правовых решениях, или нечто более узкое?

— Является ли добросовестность обычной правовой нормой, имеющей свое содержание и регулирующей общественные отношения, или это норма, состоящей в делегации судам правотворческой компетенции уточнять, дополнять или корректировать формальные элементы права во имя справедливости и разумности. Естественно-правовое понимание vs позитивизм, признающий судебное правотворчество.

— Является ли недобросовестное поведение неправомерным? Стоит ли противопоставлять закон и добрую совесть?

— Есть ли смысл разграничивать добросовестность в субъективно смысле и добросовестность в объективном смысле?

— Логично ли допускать применение судом запрета на злоупотребление правом по собственной инициативе, а не на основе возражения?

2. Case-study

— Эстоппель и его соотношение с утратой права в результате сделочного волеизъявления (отказа от права, заключения, изменения или расторжения договора)

— Можно ли невиновно нарушить требования добросовестности? Должна ли наступать ответственность за невиновное нарушение дополнительных договорных обязанностей, выводимых в судебной практике из принципа добросовестности?

— Злоупотребление правом как основание для признания сделки недействительной (по правилам ст.10 и ст.168 ГК) vs ничтожность сделки по основаниям противоречия основам нравственности или правопорядка по правилам ст.169 ГК.

Дополнительное чтение, рекомендуемое для подготовки к мероприятию (выложено в свободном доступе):

Новицкий И.Б. Принцип доброй совести в проекте обязательственного права // Вестник гражданского права, 2006, N 1 (статья 1916 года в свободном доступе)

Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. Петроград. 1917 (см. главу VI в свободном доступе)

Martijn W. Hesselink. The Concept of Good Faith, in TOWARDS A EUROPEAN CIVIL CODE, FOURTH REVISED AND EXPANDED EDITION, pp. 619–649: Kluwer Law International, 2010 (в свободном доступе)

R. Zimmermann and S. Whittaker. Good Faith in European Contract Law. The Common Core of European Private Law. 2008 (книга доступна для покупки)

Ширвиндт А. М. Принцип добросовестности в ГК РФ и сравнительное правоведение // Aequum ius. От друзей и коллег к 50-летию профессора Д.В. Дождева / Под ред. А. М. Ширвиндт. — Статут, 2014. — С. 203–242.

Нам К.В. История развития принципа добросовестности (Treu und Glauben) в период с 1900 по 1945 г. // Вестник экономического правосудия Российской Федерации. 2018. N 6. С. 63 — 97.

Фогельсон Ю.Б. Принцип добросовестности в российской судебной практике // Вестник экономического правосудия Российской Федерации. 2017. N 9. С. 103 — 116.

Доступ материалам абсолютно свободный. Если какая-то из записей покажется полезной или просто интересной, просим самостоятельно сделать любое посильное пожертвование. Это можно сделать за пару кликов вот здесь: помочь сейчас. Выкладывая записи в свободный доступ, мы рассчитываем на вашу добросовестность.