Это решение суда признано необоснованным логика

Обновлено: 18.05.2024

При расследовании преступлений и осуждении лица имеет значение не только материально-правовой аспект — квалификация преступления, смягчающие и отягчающие обстоятельства и т.д., но и процессуальный — каким образом все вышеперечисленные сведения собираются, фиксируются и оформляются. Учитывая то, что в РФ сторона защиты практически не наделена полномочиями в сфере собирания доказательств и фактически вынуждена просить следователя (дознавателя) и суд приобщать тот или иной документ к материалам уголовного дела, процессуальный аспект уголовного дела, и именно признание доказательств недопустимыми, приобретает первостепенное значение.

Обратимся к положениям закона. Недопустимость доказательств урегулирована ст.75 УПК РФ. Однако там не содержится ни общих критериев недопустимости доказательств, ни исчерпывающего перечня случаев, в которых доказательств будут признаны недопустимыми. Соответственно, вопрос о допустимости или недопустимости доказательств в законе должным образом не разрешен. В теории разработаны 4 критерия допустимости или недопустимости доказательств:

1) наличие надлежащего субъекта, правомочного совершать процессуальные действия, направленные на получение доказательств;

2) надлежащий источник информации, сведений;

3) надлежащее процессуальное действие, используемое для получения доказательств;

4) надлежащий порядок проведения процессуального действия, используемого как средство получения доказательств .

Указанный перечень в той или иной форме применяется и в других видах судопроизводств — в гражданском, арбитражном процессе, при рассмотрении дел об административных правонарушениях и т.п. Он является теоретической конструкцией, и в конечно счете вопрос того, считать ли конкретное доказательств недопустимым, разрешается судьей. В такой ситуации дополнительным подтверждением позиции защиты будут материалы судебной практики. Формально, решение высших судебных инстанций не являются источниками права, однако на их возложены, в том числе, обязанности по обеспечению единообразия судебной практики. Следовательно, при принятии решения судья должен учитывать позицию вышестоящих судов по данному вопросу.

Приведем примеры критериев допустимости доказательств:

Наличие надлежащего субъекта, правомочного совершать процессуальные действия, направленные на получение доказательств.

Этим критерием охватываются случаи все случаи производства следственных и иных процессуальных действия надлежащим лицом. На основании ч.1 ст.38 УПК РФ следователем является должностным лицом, уполномоченным в пределах компетенции, предусмотренной настоящим Кодексом, осуществлять предварительное следствие по уголовному делу. Производство по уголовному делу поручается следователю руководителем следственного органа. Это означает, что производить все следственные действия по уголовному делу может не любой следователь соответствующего органа, а только тот, кому это уголовное дело было поручено.

Законом предусмотрены случаи, когда производство по уголовному делу может производить следственная группа (ст.163 УПК РФ). В постановлении руководителя следственного должна быть указана причина, по которой расследование уголовного дела производится именно в таком составе. Перечень таких причин предусмотрен УПК РФ — сложность дела или его большой объем. Никакие другие причины, в том числе публичная значимость и общественный резонанс, не могут быть основанием для производства следствия следственной группой.

Надлежащий источник информации, сведений

Классическим примером этого критерия служат случаи, когда свидетель не может указать источник своей осведомленности либо когда показания основаны на слухе или догадке. К ним относятся и “нетрадиционные” способы получения информации, которые, как бы странно это ни звучало, все же используются — обращение к экстрасенсам, гадалкам и т.п. Полученные таким образом сведения не могут быть признаны допустимыми доказательствами, так как они не имеют никакого научного обоснования.

По этой же причине допрос с использованием “детектора лжи” (полиграфа), в точки зрения уголовного процесса является обычным допросом, не имеющим никакого дополнительного подтверждения. Вопреки распространенному мнению, полиграф не является абсолютно точным, и его использование больше основано на психологии и влиянии на допрашиваемое лицо .

Вопрос о допустимости первоначальных и производных следственных действиях законодательством не урегулирован. Тем не менее, теоретическая конструкция “плодов отравленного дерева” широко применяется в следственной и судебной практике. Ее сущность можно выразить фразой — если первоначальное доказательство (факт) является недопустимым, то все производные от него доказательства также являются недопустимыми .

Так, по делу о сбыте наркотических средств группой лиц было изъято некоторое количество каннабиса (марихуаны). Исходя из протокола осмотра, средство было помещено в прозрачный полиэтиленовый пакет, обмотанный синей изолентой с печатью. Впоследствии указанное вещество было направлено на экспертизу. При описании поступивших материалов эксперт указал, что вещество было помещено в полиэтиленовый пакет, обмотанный черной изолентой с печатью. Причем вес изъятого предполагаемого наркотического средства был меньше, чем вес средства, поступившего на экспертизу. Следовательно, возникает вопрос, был ли представлен на экспертизу именно тот пакет, который был изъят, и не было ли в него после изъятия добавлено наркотическое средство.

Заключение эксперта было признано недопустимым доказательством. Соответственно, все производные от него доказательства — протоколы ознакомления обвиняемых с заключением эксперта

Надлежащее процессуальное действие, используемое для получения доказательств

К проведению ОРМ предъявляются менее строгие требования, поэтому фактически проводимые следственные действия оформляются как ОРМ, что незаконно и недопустимо.

Конституционный Суд РФ в определении от 01.12.1999 № 211-О6 отметил: проведение ОРМ, сопровождающих производство предварительного расследования по уголовному делу, не может подменять процессуальные действия, предусмотренные УПК.

Конституционный Суд указал, что ст. 8 Закона об ОРД определяет лишь условия проведения ОРМ и не затрагивает вопросы изъятия личного имущества граждан. Эти вопросы регулируются другими законодательными актами. Таким образом, гласное обследование не следует смешивать с уголовно-процессуальным обыском либо административным досмотром. Они имеют свои основания, процедуру и порядок фиксации.

В определении от 20.11.2014 № 2557-О9 КС РФ вновь констатировал, что Закон об ОРД не регламентирует уголовно-процессуальные правоотношения, а потому и отношения, связанные с получением, проверкой и оценкой доказательств. Сами по себе материалы ОРД не являются процессуальным источником доказательств. Они выступают лишь материальными носителями информации об обстоятельствах преступления и лицах его совершивших .

Надлежащий порядок проведения процессуального действия, используемого как средство получения доказательств

Производство следственного действия не всегда производится соблюдением всех требований, предъявляемых УПК РФ. Одно из самых часто встречающихся из них — необеспечение права на защиту. Ст.51 УПК РФ предусмотрены случаи, когда участие защитника при производстве следственных и иных процессуальных действий обязательно. Отказ от защитника в этом случае должен быть сделан в письменном виде.

Однако долгое время не было определено, когда именно возникает право на защиту, что порождало злоупотребления со стороны следственных органов — лицо подвергалось задержанию и долгое время находилось без оформления. Это послужило поводом к многочисленным обращениям в Конституционный суд РФ.

Были даны следующие разъяснения: п онятия “задержанный”, “подозреваемый” и “обвиняемый” следует толковать, исходя из их конституционно-правового значения, а не из документального оформления статуса лица. Следовательно, право на защиту возникает тогда, когда лицо было фактически лишено свободы перемещения .

Можно заметить, что случаи недопустимости доказательств разнообразны, но их объединяет одно — то же или иное несоблюдение требований закона. Если доказательство было признано недопустимым, оно не может быть положено в основу приговора. Однако здесь неизбежно возникает проблема психологического характера: судья видел это доказательство, и оно, возможно, показалось ему достоверным. В этом случае он будет подгонять все иные доказательства под сложившуюся у него картину.

Но преодоление этого эффекта уже относится к области психологии, а не юриспруденции.

Одной из наиболее важных статей в уголовном законе является на сегодня статья 305 УК РФ, предусматривающая уголовную ответственность судьи (судей) за вынесение им (ими) заведомо неправосудных приговора, решения или иного судебного акта. Её значимость заключается в том, что подобная уголовно-правовая норма должна выполнять превентивную функцию явно незаконного (пристрастного или формального) правосудия для всей судебной системы страны. Без действенной законодательной уголовной ответственности судьи (судей) за вынесение неправосудных судебных актов любая судебная реформа будет лишь формальной (несущественной, неэффективной), не меняющей должным образом правосудие в сторону его законности и справедливости.

Диспозиция статьи 305 УК РФ полностью дублирует её название, добавляя лишь указание на субъекта преступления – судью (судей).

ВЫНЕСЕНИЕ ЗАВЕДОМО НЕПРАВОСУДНЫХ ПРИГОВОРА, РЕШЕНИЯ ИЛИ ИНОГО СУДЕБНОГО АКТА

В данном случае именно диспозиция дублирует название статьи, а не наоборот, поскольку название статьи достаточно лаконично, а диспозиция достаточно пространна.

Однако не просто более реалистичные, а довольно частые неправосудные судебные акты выносятся сегодня такие, в которых судья уклоняется от осуществления правосудия посредством игнорирования законодательных установлений (понятных и обязательных). Просто в судебном акте не указывается о нормах закона, которые должны применяться в данном деле, и о которых в суде было заявлено стороной.

Таким образом, судья создает видимость правосудия, уклоняясь от его осуществления. Это и есть вынесения неправосудного судебного акта (с заведомостью отдельная тема).

Не пора ли перенять немецкий уголовно-правовой опыт, содержащейся в параграфе 339 УК ФРГ? Название то же, что и нашей статье 305 УК, однако диспозиция не дублирует локаничность названия, а конкретизирует деяние для его эфективного, правильного и справедливого правоприменения:

Специалист в области процессуального права

Корпоративное право

Гражданское право: основные проблемы

Комментарии (38)

Решение по делу всегда на пользу одной из сторон (если они ранее не примирились)?

Да, например, у бывшего судьи Новикова Д.В. )))
При том, что его акты, явившиеся "предметом преступления", неправосудными обычно вышестоящая инстанция не называет.

суд во вводной части решения не указал представителей сторон (гражданское дело было 4 года назад). Решение как утверждает судья "вступило в законную силу". Но оно не правосудно. Апелляции сроки прошли. И как его отменять в рамках закона?

А неправосудно ли оно? Всякое неправосудное решение незаконно, но не всякое незаконное решение неправосудно .

Представителей сторон во вводной части указывать, конечно, суд должен , а потому нарушение закона есть. Но влияет ли это нарушение на права сторон? Не факт, что даже при своевременном обжаловании такого нарушения хватило б на основания для отмены решения. Потому незаконность, хотя бы в части, есть, а вот неправосудность, если нет иных косяков, сомнительна .

Спасибо. Ваша точка зрения интересна и по своему обоснована. Однако в соответствии с п.1 и п.2 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19 декабря 2003 г. N 23 "О судебном решении", на мой взгляд, можно говорить, что решение незаконно , а обжалование незаконных решений ГПК* не предусмотрено.

Игорь, зачем же Вы так огульно?
В ГПК есть целый раздел по этому вопросу - Раздел IV. Пересмотр вступивших в законную силу судебных постановлений .

Наверное, сложно говорить о неправосудности в процессах с участием прокурора ибо, в противном случае, речь следует вести уже о соучастии.
И вновь возвращаемся к вопросу - а "судьи" кто?!))

Уважаемый Олег, давно пора! Держу в руках протокол судебного заседания в котором судебная коллегия по гражданским делам мосгорсуда , отказалась исследовать доказательства непосредственно в судебном заседании,сославшись на отсутствие ходатайств сторон. При этом "коллегия" отменила определением решение суда которым дело было разрешено по существу. И каким образом вынесенный при таких обстоятельствах судебный акт апелляционного суда будет правосудным? но в смысле особенности апелляции он вступил в силу сразу, но в законную ли ? или свидетельствует о явном отрицании "коллегией" справедливого суда?

К сожалению, это так, одна иллюзия правосудия. С этим я столкнулся лично. Полное игнорирование судьями норм закона, Конституции РФ, разъяснений ВС и прочего. По своему делу, могу сказать с полной ответственностью, что не правосудное решение выносил судья-преступник и далее при обжаловании, так же выносили свои не правосудные решения, судьи-преступники. Даже смело могу сказать, рецидивисты. Доказательства их преступления до сих пор храню как зеницу ока.

Неправосудное решение, на мой взгляд, может выноситься только в 1-й инстанции, так как вторая не имеет права его даже рассматривать. После первой инстанции, только следственный комитет. - имхо.

Использование подложного документа (паспорта) должно быть только такое, которое предоставляет права или освобождает от обязанностей. Например:
либо предоставляющий определенные права (например, право на пенсию, на получение государственной награды), льготы (например, льготы при налогообложении, при уплате различных пошлин, сборов, коммунальных платежей), преимущества (например, при заключении госконтрактов, при снабжении дефицитным сырьем);
либо освобождающий от обязанностей (например, по уплате от налогов, по уплате за проезд, от воинской обязанности, от обязанности декларировать свои доходы).

В судебной практике широко распространены случаи осуждения за использование подложного паспорта гражданина Российской Федерации. При этом паспорт как таковой не предоставляет каких-либо прав и не освобождает от обязанностей. Он всего лишь удостоверяет личность гражданина России на ее территории (п. 1 Положения о паспорте гражданина Российской Федерации, утвержденного Постановлением Правительства РФ от 8 июля 1997 г. N 828). Преступник может иметь точно такой же подлинный паспорт и, прибегая к подлогу, вовсе не стремится заполучить какие-то особые права, этим паспортом предоставленные. Он лишь пытается обмануть кого-либо в части идентификации его личности.

Ну если лицо вышло из режимного объекта ( например из сизо) с паспортом другого лица ( например адвоката) то это как раз использование. Тут нужно смотреть насколько законно ограничен выход из здания - по паспорту.

ГПК РФ Статья 5. Осуществление правосудия только судами

Правосудие по гражданским делам, относящихся к компетенции судов общей юрисдикции, осуществляется только этими судами по правилам, установленным законодательством о гражданском судопроизводстве

Из этой статьи следует однозначно,что "неправосудный"судебный акт - это судебный акт, вынесенный не " по правилам, установленным законодательством о гражданском судопроизводстве".

То есть, все постановления (решения, приговоры, определения), вынесенные судьей ( суда любой инстанции) единолично, априори являются неправосудными, так как "судья единолично" не является судом в понимании Конституции РФ и федеральных конституционных законов.

Отличный материал и комментарии к нему! Только те судьи, кто выносит "неправосудные решения", уже не могут даже в статьях здесь называться "судьями", а должны именоваться не иначе как "антисудьями"!

Согласны с комментарием выше! И вот примеры АНТИСУДЕЙ, работающих в Череповецком городском суде - Филиппова Е.Ю. и Розанова Т.В. Данные судьи в 2020-2021гг. лишили несовершеннолетнего ребенка вместе с его отцом единственного жилища - мунициальной квартиры! Данные "СУДЬИ" нарушили все законы, связанные с ПРАВАМИ РЕБЕНКА и ЧЕЛОВЕКА (ст. 40,43 Конституции РФ, ст. 69,71 ЖК РФ и др. Законодательные акты), определив местом жительства несовершеннолетнего и его отца - "УЛИЦУ"!

Спасибо за статью.Сейчас бьюсь с таким Решением.Ссылки на закон нет в Решении, есть некая фраза -. "суд исходил из сложившегося между сторонами порядка пользования земельными участками, а также возможности установления границы земельного участка истца по фактически существующей смежной границе с сохранением строений".
Все бы было хорошо, если бы эти участки не были размежеваны, учтены в ЕГРН, без наложений, ошибок и у каждого свой законный владелец. Все судом подтверждено.
Под долевую никак, и под 234 ГК тоже ни одним пунктом не впихивается )))
Не знаю, какую статью опровергать?)))))
Вышестоящие переписывают текст нижестоящих и оставить в силе. Что оставить то? Новых границ суд не определил, размера тоже.
Такое решение ))))

В 339 статье УК ФРГ есть еще один признак неправосудного решения - когда в мотивированном решении суда резолютивная часть противоречит мотивировочной.
Например, суд констатирует все признаки правонарушения. А в резолютивной части заявляет, что нарушение отсутствует.

В моем деле произошло именно так.
Первый процесс - суд отменил решение ПФР об отказе в пенсии и обязал ПФР назначить пенсию со дня моего обращения за ней в ПФР.
То есть, отказ ПФР в назначении мне пенсии суд признал незаконным, нарушением моих пенсионных прав.
Второй процесс - о компенсациях за незаконный отказ в пенсии.

Тут суд констатирует, что ПФР нарушил пенсионное законодательство - неправомерно отказал в пенсии.

А дальнейшая логика суда не поддается здравому смыслу.
Решение Мытищинского городского суда :
"Таким образом, поскольку правоотношения сторон возникли в связи с осуществлением пенсионным органом публично-властных ПОЛНОМОЧИЙ, не основанных на равенстве прав и обязанностей их участников, исходя из положений статьи 2 Гражданского кодекса Российской Федерации, эти отношения не регулируются нормами гражданского законодательства."

Из решения Московского апелляционного областного суда:
«Как следует из пункта 1 статьи 2 ГК РФ, гражданское законодательство регулирует договорные и иные обязательства, а также другие имущественные и личные неимущественные отношения, основанные на равенстве, автономии воли и имущественной самостоятельности участников.
Согласно пункту 3 статьи 2 ГК РФ к имущественным отношениям, основанным на административном или ином властном подчинении одной стороны другой, в том числе к налоговым и другим финансовым и административным отношениям, гражданское законодательство не применяется, если иное не предусмотрено законодательством.
Таким образом, положения ГК РФ, в частности статья 15 о возмещении убытков и статья 151 о компенсации морального вреда, не могут быть применены к регулированию отношений по назначению пенсии.
Поскольку правоотношения сторон возникли в связи с осуществлением пенсионным органом публично-властных ПОЛНОМОЧИЙ, не основанных на равенстве прав и обязанностей их участников, исходя из положений статьи 2 ГК РФ, эти отношения не регулируются нормами гражданского законодательства."

Из решения суда мы видим что незаконный отказ в пенсии (нарушение пенсионного законодательства) - это осуществление пенсионным органом своих полномочий.
И мои отношения с ПФР не регулируются гражданским законодательством (не применяется Гражданский Кодекс РФ).
Феерично!
Для справки. Пенсионное страхование - специальный вид страхования (ст.970 ГК РФ) и гражданское право (ст.39 Конституции глава "Права человека и гражданина").
Суд обошел множество законодательных норм:
1) Ст. 395 ГК РФ - проценты из-за задержки выплаты (страховую пенсию ПФР вернул).
2) Ст. 13 пункт 2 ФЗ "О накопительной пенсии" (накопительную пенсию за упущенный период ПФР мне не вернул) - накопительная пенсия, не полученная застрахованным лицом своевременно по вине страховщика, выплачивается ему за прошедшее время без ограничения каким-либо сроком.
Если бы ПФР не отказал мне в пенсии, я могла бы получать и страховую, и накопительную пенсии.
3) Ст. 10 ГПК - стороне, в пользу которой состоялось решение суда, возмещаются судебные расходы.
Решение состоялось в мою пользу - решение ПФР отменено, но судебные расходы суд возмещать отказался (судебные расходы можно возмещать в рамках статей 15 и 16 ГК РФ о возмещении материального вреда - Определение КС РФ по делу ОАО Большевик и ФНС).

Утверждая, что, незаконно отказав в пенсии, ПФР осуществлял свои полномочия, суд нарушил 61 статью ГПК (обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным постановлением по ранее рассмотренному делу) - суд изменил оценку событию, которая была установлена тем же судом ранее и это решение суда вступило в силу.

В первом процессе суд признал действия ПФР незаконными (нарушением пенсионного законодательства).
Во втором процессе (о компенсациях за нарушение) суд заявил, что ПФР никакого правонарушения не совершал. И даже наоборот, отказав в пенсии (незаконно отказав - см.первый процесс), осуществлял полномочия.

ЦИТАТЫ: «Не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом) (п.1 ст.10 ГК).

В вышеназванном Обзоре ВАС РФ указал, что непосредственной целью ст.10 ГК является не наказание лица, злоупотребившего правом, а защита прав лица, потерпевшего от этого злоупотребления. Поэтому для защиты прав потерпевшего суд может не принять доводы лица, злоупотребившего правом, о том, что его действия формально соответствовали закону.

Дошло до того, что суды стали признавать недействительными сделки только на основании того, что при совершении сделки имело место недобросовестное поведение (злоупотребление правом) (п.п. 9, 10 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 25.11.2008 N 127). Сам факт злоупотребления правом стал уже достаточным основанием для оспаривания сделки. Раньше для признания сделки недействительной одного факта злоупотребления правом было недостаточно – необходимо было установить нарушение иных правовых норм, регулирующих конкретное правоотношение.

В этой связи важно научиться правильно определять, какое осуществление гражданских прав может быть квалифицировано как злоупотребление правом?

В выше процитированной ст.10 ГК приводится 3 формы злоупотребления правом:

осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу;
действия в обход закона с противоправной целью;
иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав.

Рассмотрим некоторые случаи из практики применения судами ст.10 ГК, что позволит лучше понять логику судов при определении признаков злоупотребления правом.[2]

1. Фабула дела. С., имея непогашенную задолженность перед И., продала квартиру своему сыну, а полученные средства потратила. И. обжаловала сделку по продаже квартиры.

Что сказал суд. С. злоупотребила правом. В результате заключения сделки квартира была выведена из имущества, на которое могло быть обращено взыскание по долгам ответчицы. Ответчице следовало исполнить свое обязательство по возврату суммы долга истице и только затем распоряжаться своим имуществом.

Определение Верховного Суда РФ от 20.09.2016 N 49-КГ16-18.

2. Фабула дела. Приставы арестовали ценные бумаги общества по его долгам. После чего в суд был подан иск об освобождении ценных бумаг от ареста в связи с тем, что накануне ареста они были переданы в доверительное управление, а п.2 ст.1018 ГК РФ запрещает обращать взыскание на имущество, переданное в доверительное управление.

Что сказал суд. Договор доверительного управления является недействительным, так как при его заключении преследовалась цель сокрытия имущества от обращения на него взыскания по требованиям кредиторов, т.е. он был заключен с нарушением ст.10 ГК.

П.10 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 25.11.2008 N 127.

3. Фабула дела. По уставу генеральный директор общества мог быть переизбран только на заседании совета директоров при обязательном присутствии на заседании всех членов совета директоров. Генеральный директор, одновременно являющийся также и членом совета директоров, специально не явился на заседание совета директоров, на котором рассматривался вопрос о его переизбрании и затем обжаловал его решение.

Что сказал суд. Генеральный директор злоупотребил правом на оспаривание решения совета директоров, поскольку нарушение устава общества при принятии оспариваемого решения вызвано недобросовестными действиями самого истца (неучастием без уважительных причин в работе совета директоров).

П.1 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 25.11.2008 N 127.

4. Фабула дела. Согласно договору аренды арендатор мог досрочно расторгнуть договор, уведомив об этом арендодателя за 3 месяца до его расторжения. Арендатор так и сделал, но фактически возвратил помещение арендодателю раньше. В передаточном акте отсутствовала оговорка о том, что договор аренды сохраняет действие до момента истечения трехмесячного срока. Арендодатель подал иск о взыскании арендной платы за все 3 месяца.

Что сказал суд. Договор аренды был прекращен с момента возврата помещения, на это была направлена воля сторон. С момента прекращения договора аренды арендодатель уже не может требовать арендную плату. Для применения статьи 10 ГК не было оснований, поскольку злоупотребление правом может иметь место лишь при условии наличия у лица соответствующего права.

П.2 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 25.11.2008 N 127.

5. Фабула дела. Подрядчик выполнил работу, а заказчик принял ее результат. Однако заказчик отказался оплачивать работу, ссылаясь на то, что в договоре подряда не были согласованы сроки выполнения работ (существенное условие), а значит договор является незаключенным.

Что сказал суд. Договор действительно не заключен. Но поскольку заказчик принял работу, он должен ее оплатить по правилам неосновательного обогащения (ст.1102 ГК), а не на основании ст.10 ГК, которая в данном случае применению не подлежит.

П.6 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 25.11.2008 N 127.

Что сказал суд. Арендатор мог через суд потребовать зарегистрировать договор аренды, но не сделал это. Если арендатор сам не предпринял разумно необходимых действий для защиты своих прав, то не может ссылаться на ст.10 ГК.

П.7 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 25.11.2008 N 127.

7. Фабула дела. Общество продало здания по явно заниженной цене, после чего покупатель передал эти здания обществу в аренду. Цена продажи зданий соответствовала арендной плате за 3 месяца.

Что сказал суд. Продавая здания по явно заниженной цене директор общества действовал явно в ущерб последнему, т.е. злоупотребил правом. Значит на основании ст.ст.10 и 168 ГК данные сделки являются недействительными.

П.9 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 25.11.2008 N 127.

8. Фабула дела. Сублизингополучатель выплатил все лизинговые платежи, но не смог стать собственником предмета лизинга, так как сублизингодатель (посредник) не все средства перечислил лизингодателю.

Что сказал суд. Сублизингополучатель не смог реализовать свои права из-за недобросовестных действий лизингодателя и лизингополучателя, которые злоупотребили правом. Поэтому право сублилингополучателя подлежит защите, его следует признать собственником предмета лизинга.

Постановление Арбитражного суда Московского округа от 15.09.2016 по делу N А40-18304/15.

9. Фабула дела. Договор займа содержал условие о начислении процентов в размере 1,5% за каждый день пользования займом. Займодавец потребовал уплатить начисленные проценты.

Что сказал суд. Займодавец действовал недобросовестно (злоупотребил правом) при определении размера процентов за пользование займом, которые составили 547,5% годовых. Принцип свободы договора не является безграничным, явно неразумные и несправедливые проценты за пользование займом взысканию не подлежат.

Определение Верховного Суда РФ от 29.03.2016 N 83-КГ16-2

10. Фабула дела. Воспользовавшись пунктом 5 ст.225 Земельного кодекса, арендатор земельного участка, находящегося в госсобственности, заключил с третьим лицом договор перенайма, по которому передал новому арендатору в том числе и обязанность по погашению накопившейся у арендатора задолженности перед арендодателем по арендной плате. Это не устроило арендодателя.

Что сказал суд. Если договор перенайма заключен с целью избежать договорной ответственности арендатора, а равно с целью предоставления необоснованных преимуществ новому арендатору, такие действия следует квалифицировать как злоупотребление правом (статья 10 ГК) и применительно к п.1 ст.322 ГК РФ считать нового и старого арендаторов солидарными должниками арендодателя.

Постановление Президиума ВАС РФ от 01.10.2013 по делу N А06-7751/2010.

11. Фабула дела. Кредитным договором было предусмотрено, что банк имеет право в одностороннем порядке изменять процентную ставку по кредиту, а в случае несогласия заемщика с увеличением размера процентной ставки заемщик должен досрочно вернуть кредит. Банк решил воспользоваться этим условием и предложил заемщику подписать дополнительное соглашение к кредитному договору об увеличении размера процентной ставки. Заемщик подписал, но затем оспорил этот допсоглашение.

Что сказал суд. В ситуации, когда участниками кредитного договора являются с одной стороны предприниматель, а с другой — крупный банк, в силу положений статей 1, 10 ГК должна быть исключена возможность банка совершать действия по наложению на контрагентов неразумных ограничений или по установлению необоснованных условий реализации контрагентами своих прав. У заемщика отсутствовала реальная возможность на выражение своей воли при согласовании в дополнительных соглашениях размера процентной ставки, так как в кредитном договоре содержится условие о его обязанности в короткий срок возвратить полученную сумму в случае несогласия с увеличением процентной ставки по кредиту.

Постановление Президиума ВАС РФ от 06.03.2012 N 13567/11 по делу N А71-10080/2010-Г33

12. Фабула дела. Должник задолжал банку 1 млрд.руб. Другой кредитор с суммой требований 800 тыс.руб. подал заявление о банкротстве должника и как первый заявитель имел право выбрать арбитражного управляющего. Банк перечислил в депозит нотариуса 800 тыс.руб. для погашения задолженности первого заявителя, рассчитывая на то, что ему (банку) в порядке ст.313 ГК перейдет право первого заявителя на выбор арбитражного управляющего. Первый заявитель возражал, так как сам хотел участвовать в процедуре банкротства должника через своего управляющего.

Что сказал суд. Банк действует добросовестно, так как преследует конечную цель получить удовлетворение всех своих требований к должнику (он расстался с 800 тыс.руб. ради получения 1 млрд.руб.). Первый заявитель по делу о банкротстве злоупотребляет правом, так как его цель не погашение долга (иначе бы он принял деньги от банка), а назначение своего арбитражного управляющего. У первого заявителя не было разумных и законных экономических оснований для уклонения от получения исполнения от третьего лица.

Определение Верховного Суда РФ от 22.05.2017 N 304-ЭС17-1258 по делу N А03-6689/2016.

13. Фабула дела. Заемщик взял кредит в банке. В счет обеспечения данного кредита третье лицо (поручитель) заключило с банком договор поручительства и передало банку в залог свои активы. Поручитель сделал это потому, что он и заемщик контролировались одним и тем же лицом и их бизнес-интересы пересекались. В последующем поручитель был признан банкротом, а его конкурсный управляющий оспорил договоры поручительства и залога, ссылаясь на то, что сделки были совершены во вред кредиторам поручителя и не имели для него экономического смысла (поручитель от этих сделок ничего не получил), банк злоупотребил правом.

Что сказал суд. Мотивы совершения обеспечительных сделок могут быть обусловлены не только юридическими оформленными отношениями, но и фактическими. Заемщик и поручитель были фактически аффилированы, что объясняет мотивы совершения сделок поручительства и залога. Для признания сделки недействительной на основании статей 10 и 168 ГК необходимо установить признаки злоупотребления правом не только со стороны поручителя (залогодателя), но и со стороны банка. Банк же действовал добросовестно, в рамках своей обычной деятельности, его цель была получить дополнительные гарантии погашения долга. На основании ст.10 ГК данные сделки не могут быть признаны недействительными.

14. Фабула дела. Акционер перечислил своему дочернему обществу $12,5 млн. в качестве займа для пополнения его оборотных средств. Общество не справилось с кризисной ситуацией и было признано банкротом. Акционер заявил требование о включении его в реестр требований кредиторов общества, основываясь на данном договоре займа.

Что сказал суд. Акционер мог оказать финансовую помощь своему дочернему обществу через увеличение уставного капитала, тогда он смог бы вернуть деньги за счет дивидендов из чистой прибыли и не мог бы претендовать на включение в реестр требований кредиторов. Однако мажоритарный акционер выбрал иную форму финансирования – путем выдачи займа, что предполагает возврат денег из выручки и право быть включенным в реестр требований кредиторов. Требование мажоритарного участника, фактически осуществлявшего докапитализацию, о возврате финансирования не может быть уравнено с требованиями независимых кредиторов (противопоставлено им), поскольку вне зависимости от того, каким образом оформлено финансирование, оно по существу опосредует увеличение уставного капитала. Мажоритарный акционер злоупотребил правом, оформив финансирование займом.

15. Фабула дела. На основании решения третейского суда о взыскании с должника в пользу предпринимателя задолженности по договорам займа арбитражный суд выдал исполнительный лист. Временный управляющий должника оспорил выдачу исполнительного листа, ссылаясь на то, что данная кредиторская задолженность создана искусственно (сначала должник и третье лицо создали взаимные долги, потом вместо их зачета третье лицо уступило предпринимателю свое право требования к должнику, а предприниматель подал иск в третейский суд; все участвующие в данной схеме лица были взаимосвязаны).

Что сказал суд. Подобное поведение участников гражданского оборота, фактически направленное на создание искусственной задолженности, при отсутствии доказательств обратного, представляет собой использование юридических лиц для целей злоупотребления правом, то есть находится в противоречии с действительным назначением юридического лица как субъекта права. В равной степени такие действия являются и формой незаконного использования третейского разбирательства, поскольку направлены не на обращение к третейскому суду как средству разрешения спора согласно его правовой природе, а на использование третейского разбирательства в целях злоупотребления правом. Такие интересы судебной защите не подлежат.

Определение Верховного Суда РФ от 17.10.2017 N 310-ЭС17-8992 по делу N А54-3033/2016.

16. Фабула дела. Дочь участника должника выдала заем генеральному директору должника, а сам должник выступил поручителем по этому займу (т.е. заем и поручительство имели внутригрупповой характер). Затем дочь участника должника (займодавец) уступила третьему лицу свои права по займу (в том числе и право требовать возврата займа от поручителя (должника). Третье лицо (новый займодавец) подало заявление о включении долга в реестр требований кредиторов должника (поручителя).

Определение Верховного Суда РФ от 28.05.2018 N 301-ЭС17-22652(1) по делу N А43-10686/2016

Мы привели лишь небольшую часть дел, в которых фактор злоупотребления правом имел решающее значение. Но даже из них можно понять, что институт злоупотребления правом может стать эффективным способом защиты ваших прав от недобросовестного поведения других лиц, которое на первый взгляд кажется вполне законным.

Вместе с тем, очевидно, что все случаи недобросовестного поведения описать невозможно. Поэтому приходится в большей степени оперировать оценочными категориями, от чего результат судебного разбирательства становится менее предсказуем.

По этой же причине (использование оценочных категорий) применение института злоупотребления правом требует от судей большей независимости и беспристрастности.

[1] Данным положением Гражданский кодекс был дополнен позднее — 30.12.12.

[2] С целью упрощения восприятия некоторые обстоятельства дел нами несущественно изменены.

Поводом к написанию настоящий статьи явился один из случаев вопиющего непрофессионализма следователя, ошибки которого надлежащим образом не были оценены судом, что, по мнению автора, привело к незаконному и необоснованному осуждению гражданина К.

Поскольку, к сожалению, подобные ситуации в следственной и судебной практике не единичны, позволю себе поделиться результатами своей оценки обстоятельств данного дела.

Фабула дела такова.

Поводом для привлечения Т. к уголовной ответственности явилась дорожная ситуация, связанная с тем, что на автомобильной трассе Тюмень – Сургут потерпевшая П., управляя легковым автомобилем, выехала на полосу встречного движения, и, допустив столкновение своего автомобиля с двумя другими автомобилями, погибла. По мнению стороны обвинения, это произошло в результате того, что другой водитель – обвиняемый Т., также управляя легковым автомобилем, в результате обгона грузового автомобиля, двигавшегося в попутном направлении, выехал на полосу движения П., чем создал помеху движению автомобиля потерпевшей.

Обвиняемый Т. вину свою не признал, т.к. полагал, что инкриминируемого ему деяния на самом деле не совершал.

Однако суд не принял доводы стороны защиты во внимание, и в отношении Т., как отмечалось выше, был вынесен обвинительный приговор.

На чем же строились доводы защиты? Вот об этом я и хотел бы поведать читателю, так как непосредственно участвовал в качестве защитника на всех стадиях уголовного процесса по данному делу. И чтобы не изощряться в теоретических изысканиях, далее приведу извлечения из своей кассационной жалобы в защиту Т. (имена и фамилии участников производства по делу мной не называются). При этом в связи с ограниченностью объема статьи говорить обо всех выводах суда, которые не подтверждены доказательствами, рассмотренными в судебном заседании, мы не будем.

Итак. «Суд в приговоре, как на доказательство вины Т. в совершении преступления, ссылается на флеш-карту, изъятую в ходе выемки у свидетеля Б., протокол ее осмотра следователем, а также осмотр указанной флеш-карты и просмотр зафиксированной на ней видеозаписи в ходе судебного заседания.

Вместе с тем, давая оценку данным доказательствам, суд не учел, что в протоколе осмотра видеозаписи изложены умозаключения следователя, которые не соответствуют зафиксированной на ней дорожной ситуации, а также другим доказательствам по делу.

Согласно оглашенных в судебном заседании показаниям свидетеля К., явившегося участником ДТП, следует, что о том, как автомобиль под управлением погибшего водителя П. оказался на встречной полосе он не знает. Но от сотрудников полиции ему известно, что кто-то из очевидцев ДТП передал им флеш-карту, на которой запечатлен момент нарушения ПДД водителем внедорожника. Кто из сотрудников полиции сообщил ему об этом, а также кто управлял внедорожником, он суду не сообщил.

Свидетель Н.. допрошенный в суде, занимался расследованием данного уголовного дела. Но очевидцем ДТП он также не являлся. Тот факт, что Т. мог совершить преступление, является лишь его предположением, которое он сделал на основании просмотра видеозаписи, зафиксированной на флеш- карте, изъятой у свидетеля Б.

В соответствии ст. 88 УПК РФ каждое доказательство подлежит оценке с точки зрения относимости, допустимости и достоверности.

Согласно ст. 87 УПК РФ проверка доказательств следователем проводится, в том числе, путем установления их источников.

В данном же случае в ходе предварительного следствия и судебного разбирательства дела источник происхождения флеш-карты не установлен.

Согласно показаниям свидетеля Щ. (сотрудника ГИБДД) во время осмотра места происшествия к нему подошел один из участников ДТП - водитель Б., который передал ему флэш-карту с вышеуказанной записью.

В свою очередь, свидетель Б., допрошенный в ходе предварительного следствия и в суде, пояснил, что на месте ДТП эту флеш-карту ему передал неизвестный мужчина, личность которого органами следствия и судом на момент судебного следствия не установлена.

Таким образом, ни органы следствия, ни суд не установили, кому на самом деле принадлежит переданная свидетелю Б. флеш-карта, когда и при каких обстоятельствах выполнена хранящаяся на ней видеозапись. Не установлен, не изъят, не осмотрен и не признан вещественным доказательством по делу видеорегистратор, посредством которого осуществлялась видеозапись на данную флэш-карту.

Кроме того, как отмечалось выше, свидетель Б. передал флеш-карту свидетелю Щ. (сотруднику ГИБДД) во время осмотра места ДТП 4 января 2013 года. А согласно протоколу выемки флэш-карта была изъята следователем у свидетеля Б. только 17 января 2013 года.

Осужденный Т., который просматривал видеозапись, зафиксированную на флеш-карте в кабинете следователя 4 января 2013 года, просмотрев видеозапись в судебном заседании, заявил, что дорожная ситуация, которую он увидел в суде, не соответствует той, которую он видел, просматривая видеозапись 4 января 2013г.

В связи с этим у стороны защиты возникло предположение, что в период с момента получения информации о наличии флеш-карты у свидетеля Б. (4 января 2013 года) до ее выемки следователем (17 января 2013 года), во время ее нахождения вне материалов уголовного, дела кем-то могло быть внесено изменение в файл с видеозаписью.

Учитывая вышеизложенное, стороной защиты на предварительном следствии и в суде неоднократно заявлялись ходатайства о признании вещественного доказательства – флеш-карты с видеозаписью, а также протокола ее осмотра недопустимыми доказательствами.

Однако в удовлетворении данных ходатайств следователем и судом было отказано. Тогда стороной защиты в суде было заявлено ходатайство о назначении и производстве в отношении указанной видеозаписи видеотехнической судебной экспертизы с целью установления ее подлинности. Однако без всяких к тому законных оснований в удовлетворении данного ходатайства было также отказано.

В данном случае суд существенно нарушил следующие положения уголовно-процессуального законодательства:

положение части 2 статьи 50 Конституции РФ, которая предусматривает, что при осуществлении правосудия не допускается использование доказательств, полученных с нарушением федерального закона.
положение части 3 статьи 7 УПК РФ, в соответствии с которой нарушением норм настоящего кодекса судом, прокурором, следователем в ходе уголовного судопроизводства влечет за собой признание недопустимыми полученных таким образом доказательств.
положение части 1 статьи 75 УПК РФ, согласно которой доказательства, полученные с нарушением требований настоящего Кодекса, являются недопустимыми. Недопустимые доказательства не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения, а также использоваться для доказывания любого из обстоятельств, предусмотренных ст. 73 настоящего Кодекса.

В результате сомнение в достоверности видеозаписи, хранящейся на вышеуказанной флеш-карте, не только в ходе предварительного следствия, но в ходе судебного разбирательства, не устранено.

Этот вывод противоречит обстоятельствам дела хотя бы потому, что на самом деле столкновение автомобиля потерпевшей П. с другими автомобилями произошло не на обочине, куда выехал автомобиль потерпевшей Мицубиси, как отмечено выше, а на противоположной части дорожного полотна, т.е. на полосе встречного движения.

Кроме того, суд не выяснил у свидетеля Н. и не указал в приговоре, какие именно версии для проверки данного умозаключения и каким-образом проверялись по делу.

Вместе с тем, в ходе предварительного следствия и судебного разбирательства сторона защиты неоднократно настаивала на необходимости проверки следующих версий:

о нарушении Правил дорожного движения самой потерпевшей или другими участниками дорожного движения;
о возможности возникновения столкновения автомобиля, которым управляла потерпевшая, с другими автомобилями в связи с технической неисправностью транспортных средств – участников ДТП;
о том, что дорожно-транспортному происшествию могли способствовать внешние условия на участке ДТП, техническое состояние дороги и т.д.;
о том, что дорожно-транспортному происшествию могло способствовать неудовлетворительное психофизиологическое состояние водителей транспортных средств – участников дорожно-транспортного происшествия.

С целью проверки этих версий стороной защиты неоднократно заявлялись ходатайства о назначении судебной экспертизы дорожно- транспортного происшествия, судебной автодорожной экспертизы, судебной экспертизы технического состояния транспортных средств – участников ДТП (автотехническую экспертизу), комплексной судебно-медицинской, психофизиологической и инженерной экспертизы психофизиологического состояния потерпевшей и других участников дорожно-транспортного происшествия.

В соответствии со ст. 159 УПК РФ следователь обязан рассмотреть каждое заявленное по делу ходатайство. При этом обвиняемому и его защитнику не может быть отказано в производстве экспертизы, если обстоятельства, об установлении которых они ходатайствуют, имеют значение для данного уголовного дела.

Таким образом, следователь, отказав стороне защиты в назначении судебных экспертиз для установления обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела, существенно нарушил право обвиняемого Т. на защиту. Суд же, проигнорировал данное нарушение. Кроме того, он также отказал в удовлетворении ходатайств о назначении судебных экспертиз.

В качестве завершения данного повествования хотелось бы отметить еще один интересный факт, свидетельствующий о профессиональном уровне некоторых следователей.

Источник: Архив Тобольского районного суда Тюменской области, уголовное дело № 1-39/2013

Если информация, размещенная на сайте, оказалась вам полезна, не пропускайте новые публикации - подпишитесь на наши страницы:

А если информация, размещенная на нашем сайте оказалась вам полезна, пожалуйста, поделитесь ею в социальных сетях.

Читайте также: