Что такое суд справедливости
Обновлено: 19.05.2024
Право справедливости, также как и общее право Англии, является неписаным судейским правом. Вместе с тем субъектом создания и развития права справедливости исторически выступали не судьи королевских судов, а лорд-канцлер, к которому обращались за защитой истцы, чьи права не признавало общее право, истцы, несправедливо обманутые и проигравшие дело в королевских судах из-за формализма общего права, истцы, неправильно выбравшие исковой формуляр или же те, кто в финансовом отношении не мог позволить себе обратиться в королевские суды.
Процедура рассмотрения дел в суде Канцлера отличалась быстротой и меньшей стоимостью; свидетели могли быть доставлены в суд для дачи показаний под угрозой штрафа, лорд-канцлер мог под присягой допросить ответчика (даже при наличии письменных доказательств его правоты); неуважение к канцлерскому приказу о явке в суд (writ of subpoena), выразившееся в неявке свидетеля или ответчика в суд, каралось крупным штрафом; был предусмотрен широкий набор возможных санкций (в том числе лишение свободы) за неисполнение решения суда канцлера, правом справедливости признавались и были защищены права лиц, не признаваемые общим правом – права бенефициара по трасту, права замужних женщин, права третьих лиц по контрактам.
Суд лорд-канцлера (суд права справедливости), а затем и вице-канцлера существовал независимо от судов общего права (королевских судов) вплоть до 1873-1875 гг., когда в Англии были приняты акты о судоустройстве (Judicature Acts), в результате которых королевские суды и канцлерский суд были объединены в единую судебную систему.
Таким образом, право справедливости можно определить как разновидность английского прецедентного права, исторически возникшую из совокупности решений суда Канцлера, которые корректировали общее право с учетом сложившихся на конкретный исторический период требований и принципов (максим) справедливости.
Право справедливости состоит из максим права справедливости. Формально.юридически содержание права справедливости состоит из судебных прецедентов, в которых основанием принятого решения (ratio decidendi) являлись максимы права справедливости. Также к праву справедливости следует относить целый спектр средств судебной защиты прав истца.
На современном этапе к праву справедливости относятся нормы, регламентирующие целые комплексы правовых институтов (наряду со статутным правом) – такие как право доверительной собственности (trusts), земельное право (land law), некоторые институты контрактного (договорного) права (например, справедливый эстоппл — equitable estoppel).
В современном английском праве существуют две категории дел, которые рассматриваются на основании норм права справедливости. Во-первых, на основании максим (морально-правовых норм-принципов) права справедливости исторически рассматривались и продолжают рассматриваться дела о передаче недвижимости, дела по искам из контрактов купли-продажи земельной собственности, дела, основанные на применении положений законодательства о собственности на землю.
Вторую категорию дел, рассматриваемых на основе права справедливости образуют дела о выдаче обязательных для исполнения судебных приказов-запретов (injunctions), о расторжении сделок ввиду незаконного воздействия на стороны при их заключении (misrepresentation, duress, deceit), дела, предметом которых являются вопросы права доверительной собственности (trusts) – о благотворительных трастах (charitable trusts), о наделении доверительного собственника дополнительными полномочиями по управлению имуществом. По данной категории судебных дел исторически сложились широкие полномочия суда при их разрешении (широкая судебная дискреция — broad judicial discretion).
Подавляющее большинство дел, входящих в данные две категории, сегодня рассматриваются либо судами графств, либо, при значительной цене иска, – Канцлерским отделением Высокого суда.
2. Позволяло на протяжении многих столетий корректировать с учетом требований социальной справедливости строго формальные нормы общего права, а также предоставляло истцу альтернативную возможность обратиться в суд права справедливости.
3. Создало целый спектр средств судебной защиты прав истца, которая отличалась гибкостью, оперативностью, широким охватом реальных ситуаций, отвечала требованиям разумности, целесообразности и справедливости.
Однако постепенно с увеличением количества судебных дел, разрешенных судом лорд-канцлера, были выработаны принципы права справедливости. Также созданию общепринятых принципов права справедливости способствовал тот факт, что начиная с XVIв. лорд-канцлер стал выбираться из профессионального сословия юристов и являлся светским лицом.
Максимы права справедливости – это морально-правовые нормы-принципы, которые носят некодифицированный, дискреционный характер и применяются английскими судьями (судов графств и Канцлерского отделения Высокого суда) в частноправовой сфере для дополнения и корректировки норм общего права с целью достижения наиболее справедливого результата в каждом конкретном судебном деле.
3. Некодифицированность (неписаный характер) принципов права справедливости заключается в том, что они содержатся в судебных прецедентах, а не в официальных законах (статутах) государства.
4. Максимы права справедливости не носят первичного характера, а лишь дополняют нормы общего и статутного права с учетом требований справедливости в каждом конкретном деле. Дополняющий характер норм права справедливости явился причиной того, что до сих пор в английском праве считается недопустимым исследовать содержание норм права справедливости вне контекста общего права.
5. Применение той или иной максимы права справедливости не является правом истца, а носит сугубо дискреционный характер – т.е. является правом суда. Истец не может потребовать от суда применить к фактам его дела ту или иную максиму права справедливости, потому как английский суд применяет максимы к тем или иным фактам дела по своему усмотрению.
Дискреционный характер максим права справедливости повышает гибкость принципов права справедливости, так как наделенные дискрецией применения судьи при принятии и решения о применении максимы, и окончательного решения по делу, неизбежно будут учитывать социально-экономические изменения, которые произошли в английском обществе.
На современном этапе максимы права справедливости применяются в частноправовой сфере: в контрактном праве Англии (в делах, связанных с введением в заблуждение, в дела, в которых используется конструкция эстоппель); в деликтном праве Англии (дела о диффамации); в праве доверительной собственности (трасты на основе данного обещания); в земельном праве (траст земельной собственности, доктрина об уведомлении). В отраслях публично-правового характера (конституционное, административаное, уголовное) максимы права справедливости практически не применяются.
Наиболее значимые максимы на современном этапе.
1. Право справедливости – это милость короля, а не право потерпевшего. Суд права справедливости применяет те или иные максимы или средства судебной защиты по своему усмотрению – их применение не является правом истца, но правом суда.
2. Право справедливости не оставит любое неправильное поведение без ответственности. Ответственность по нормам права справедливости может наступить даже в том случае, если по нормам общего права никакого нарушения не усматривается. Данная максима широко использовалась в делах, связанных с мошенничеством кредиторов, когда они под предлогом потери не возвращали долговые расписки должникам и требовали через суд общего права заново вернуть уже возвращенный им долг. По общему праву долговая расписка являлась единственным допустимым и достаточным доказательством наличия долга, и потому положение таких кредиторов в общем праве было действительно безупречным. Однако по праву справедливости кредиторы могли быть вызваны в суд лорд-канцлера, допрошены под присягой и впоследствии привлечены к ответственности.
3. Право справедливости следует общему праву. Право справедливости признает те права, которыми обладают субъекты на основе общего права, а его нормы не подменяют и не должны подменять собой нормы общего права: Miller v. Jackson [1977]. Однако данная максима не действует в тех случаях, когда лица, обладающие правами по общему праву, совершили неправомерные действия, вследствие которых было бы несправедливым с их стороны настаивать на своих правах. Так, право истца на судебную защиту от диффамации может быть потеряно, если ответчик докажет в суде, что факты, содержащиеся в газетной заметке, соответствуют действительности: Wakley v Cooke & Healey [1849]; Акт о реабилитации осужденных (1974).
4. Решения в суде права справедливости принимаются на основании усмотрения суда, а не на основании абстрактных норм общего права. В прошлом, до 1873-1875гг., суд права справедливости, принимая решение, не был связан нормами общего права и разрешал дело исходя из его конкретных обстоятельств. На современном этапе данная максима постулирует широкую судебную дискрецию при разрешении дел в судах графств и Канцлерском отделении Высокого суда.
5. Право справедливости признает приоритет закона, но не допускает ссылки на закон в целях достижения бесчестных намерений. Так, например, в деле R v Sigsworth [1935] суд решил, что буквальное толкование Акта об обращении с правом на имущество (1925) приведет к несправедливому результату: убийца матери, являющийся единственным законным наследником, не может и не должен исходя из требований справедливости вступить в свои права в силу того, что это приведет к достижению им своей преступной цели.
7. Кто добивается справедливости, должен сам поступать справедливо. Необходимым условием для обращения в суд на основании права справедливости служит честное отношение к своему оппоненту: Duchess of Argyll v Duke of Argyll [1967].
8. Равенство есть справедливость. Можно выделить, по меньшей мере, два значения данной максимы. (1) Право справедливости не позволяет применять определенные меры наказания в отношении несовершеннолетних, но одновременно несовершеннолетнему не разрешается заявлять о льготах, которые у него имеются в юрисдикции общего права в силу несовершеннолетнего возраста. (2) Если в инструменте траста на основании завещания четко обозначен круг бенефициариев, но не определена доля каждого, то их доли презюмируются равными при отсутствии доказательств, свидетельствующих об иной воле наследодателя.
9. Право справедливости в первую очередь интересуют намерения, а не юридическая форма. Право справедливости признает те субъективные права истца или ответчика, которые признаны и защищаются общим правом (право справедливости следует общему праву), но настаивает, что положения общего права должны применяться справедливо, а не исключительно по форме. Данную максиму иллюстрируют дела, связанные с созданной судом конструкцией конструктивного траста Midland Bank v Cooke [1995], Drake v Whipp [1996].
10. Затягивание с рассмотрением дела разрушает справедливость. Данная максима имеет также отношение к выдаче судом средств судебной защиты прав истца: необоснованная просрочка с обращением в суд может явиться основанием для отказа в выдаче того или иного средства защиты.
11. Что обещано, то должно быть исполнено. Данную максиму хорошо иллюстрируют дела в сфере английского семейного права, связанные с эстопплем на основании данного ответчиком обещания: Pascoe v Turner [1979], Jones v Jones [1977].
12. Право справедливости не защищает прав волонтеров. Лицо, владеющее правовым титулом в силу акта передачи его без встречного удовлетворения, а также лицо, добровольно принявшее на себя обязанность вести чужие дела, не пользуются защитой права справедливости: Penn v Lord Baltimore [1750].
13. Право справедливости не предоставляет защиту искам, основанием которых явились совместные противоправные действия истца и ответчика: Keir v Leeman [1846].
15. Там, где возникает конкуренция субъективных прав, защищаемых правом справедливости, приоритет имеет право, возникшее раньше. Максима имеет применение в современном земельном праве Англии. При наличии двух не подлежащих регистрации ипотечных залогов одной и той же земельной собственности, признаваемых правом справедливости, приоритет на преимущественную покупку/продажу заложенной собственности имеет залогодержатель, с которым контракт об ипотечном залоге был заключен раньше: Barclays Bank Ltd v Taylor [1974].
На протяжении второй половины XI – первой половины XII в. сложилась новая королевская юстиция. Первоначально ее деятельность ограничивалась узким кругом дел, непосредственно касавшихся короны или споров между крупными вассалами. Со временем королевская юстиция усилила вмешательство и в другие категории дел, в особенности связанные с земельными спорами и со статусом держателей земельных прав – сначала в виде единичных приказов о защите права, потом все более систематически. Параллельно сокращались судебные полномочия шерифов и значение земских судов.
Преобладание королевской юстиции было установлено судебной реформой Генриха II (1154 – 1189), тесно связанной со всей его централизаторской политикой (см. § 26). Централизация суда была достигнута, во-первых, возможностью рассмотрения дела по выбору истца не только земскими, но и королевскими странствующими судьями, во-вторых – учреждением центральных официальных судов под властью короля.
Странствующие судьи появились еще до реформы (с 1130-х гг. известны разъездные судебные комиссары). Но лишь с 1166 г. институт таких судей стал постоянным. Первоначально они представляли комиссии из баронов и прелатов, которым поручалось расследовать обвинения против шерифов. С конца XII в. в их компетенцию были включены уголовные дела, дела, связанные с созывом ополчения.
Постоянным судебным ведомством стал королевский суд в Вестминстере (curia regis). Для обсуждения запросов судебных комиссаров было назначено 5 постоянных судей. Со временем при суде сложился свой персонал, установилась коллегиальная практика обсуждений. В конце XII в. обособилось гражданское отделение суда.
Согласно Вестминстерскому статуту, принятому в интересах сословий в период кризиса XIII в., было установлено, чтобы королевские судьи являлись для слушания дел непосредственно в графства. Там они разбирали дела с участием местных присяжных. Суд присяжных также получил официальное признание с реформами Генриха II. Уголовные обвинения в рядовых преступлениях должны были выдвигаться особым собранием жителей графств – в числе 24 (с XIV в.) (Большое жюри); Дальнейший разбор дела велся судьями. Они выносили приговор с привлечением 4–6 представителей сотен (Малое жюри). Впоследствии участие присяжных было признано необходимым и при решении земельных споров королевскими судьями. Присяжные играли важную роль особенно в уголовных делах: они определяли событие преступления и человека, подлежащего ответственности.
Помимо основных, в разное время существовало не менее 4 особых судов королевской юстиции, носивших наименование Казначейской палаты. Самый древний был учрежден в 1357 г. для разбора апелляций на Суд казначейства, другие образовались в XV – XVI вв. Все они были апелляционными: здесь рассматривались жалобы на судебные ошибки, допущенные при рассмотрении исков высшими судами короны. Компетенция их была формализованной и основывалась только на традиции.
Проводить большинство судебных слушаний только в Вестминстере (Лондоне) было невозможно. Невозможным было и регулярное присутствие присяжных от земств в центре (хотя шерифам и предписывалось обеспечивать их явку). Поэтому система странствующих судов, совмещенная с централизованным контролем и апелляцией, постепенно вытеснила остатки старой юстиции. С конца XII – начала XIV в. суды (получившие название ассизов) стали проводить регулярные, в год 3 – 4 раза сессии-объезды судебных округов, каждый из которых включал несколько графств. В 1285 г. такой порядок, поначалу только уголовного суда, был распространен и на большинство гражданских дел. (Одновременно компетенция старых судов и шерифов была ограничена совсем небольшими исками на сумму не более 40 шиллингов; еще более сократило ее появление в XIV в. мировых судей.) В XIV – XV вв. уже все виды и гражданских дел разбирались в судах ассизов. Однако ассизы выясняли только вопросы факта. Окончательные решения выносились в Вестминстере, куда направлялись специальные состязательные документы и протокол о решении присяжных. Со временем, когда судьями ассизов могли стать только юристы и когда их стали сопровождать адвокаты, решение по делам могло быть вынесено полностью и на месте.
В результате деятельности сложной системы королевских судов XII – XV вв. сложилось общее право новой монархии (общее – в сравнении с прежними разрозненными земскими обычаями и судебной практикой). Это право опиралось на королевскую санкцию защиты тех или других прав, которая предоставлялась от имени короны в каждом единичном случае заново: либо опираясь на предшествующее аналогичное разрешение (приказ о праве), либо основываясь на новом разрешении, полученном от высших юридических инстанций короны. Для систематизации состоявшихся уже рассмотрении и решений Вестминстерские суды стали составлять (с конца XIII в.) свитки общих тяжб. В них подводились итоги разбора дел и возникших при рассмотрении процессуальных осложнений. Позднее такие свитки стали регулярно обнародоваться частными правоведами, а с конца XV в. – в печатном виде. С появлением свитков (или ежегодников) сложилась практика ссылаться на предыдущие судебные решения по сходному делу – на основании полного совпадения или по аналогии. Защита прав в системе общих судов приобрела во многом прецедентный (т.е. основанный на предыдущем решении) характер. Вначале прецедент был только ссылкой на традицию, на наличие права, но позднее он стал обязательным: суд не мог игнорировать содержание сходных решений, особенно если речь шла о решениях вышестоящих инстанций.
Частное обвинение в фелонии продолжало древнюю традицию частного уголовного преследования. До XV в. такие обвинения были частным делом, но потом стали затрудняться разными формальностями. Основным способом опровержения обвинения был судебный поединок.
В порядке суммарного производства разбирались малозначительные обвинения и в основном в земских судах, а также мировыми судьями. С XVI в. такой единоличный процесс стал преобладающим.
В XVI в. возникло также несколько специализированных судов – суд лорда Адмиралтейства, по страховым делам и т. д., – которые действовали в общей традиции новой канцлерской юстиции.
Право справедливости
Из формы trust позднее развились специфические виды совместной собственности и общей собственности, характерные преимущественно для английского права.
Суд справедливости , справедливости суд или канцелярской суд является судом , который уполномочен применять принципы справедливости , в отличие от тех закона , в случаях , доведенных до него.
Некоторые штаты в ранней республике Соединенных Штатов следовали английской традиции сохранения отдельных судов по закону и справедливости. Другие наделили свои суды обоими видами юрисдикции , как Конгресс США сделал в отношении федеральных судов . [2]
Суды США по делам о банкротстве являются одним из примеров федерального суда США, который действует как суд справедливости. [1] Некоторые общего права юрисдикции, такие как штатов США из штата Делавэр , Миссисипи , Нью - Джерси , Южная Каролина и Теннесси -preserve различий между законом и справедливости , а также между судами и судами справедливости (или, в Нью - Джерси, между гражданским и общим отделом справедливости Верховного суда Нью-Джерси ). [3]
Содержание
- 3.1 Полномочия судов справедливости
- 3.2 Отправление правосудия
- 3.3 Защита личных прав
- 4,1 Австралия
- 4,2 США
- 4,3 Индия
- 4,4 Шотландия
Своеобразный характер судов справедливости является важным результатом их исторического развития. [4] Прошлое судов сыграло решающую роль в его применении в прецедентном праве, поскольку его история демонстрирует ценности, которые определяют справедливую юрисдикцию и ее будущее развитие. [5] Преобразование судов демонстрирует развитие доктрин справедливости и средств правовой защиты, изменения в его доминирующем характере и характеристиках, а также то, как колебания в социальной и политической среде повлияли на его работу и основные проблемы в юриспруденции .
В настоящее время справедливость известна как ощутимый свод законов, который в настоящее время исполняется несколькими современными судами. [6] Развитие процедур в судах справедливости привело к применению принципов справедливости. Основанные на разнообразных правилах первых судов канцелярии , суды сегодня могут осуществлять справедливую юрисдикцию, сохраняя при этом присущие им дискреционные способности привыкать к новым формам несправедливости. [6] Справедливость не является независимым сводом закона; скорее, это синоним исправительного правосудия и дополняет общее право, чтобы уменьшить негибкость его правил. [7]
В течение 16 века современная система справедливости и канцлера превратилась в совокупность признанных юридических особенностей. [17] В результате юрисдикция судов стала более автономной. Это включало в себя Канцлерский суд, который начал издавать указы по своему собственному усмотрению без ассоциации с Королевским советом, канцлеры стали компетентными в законах и стали играть более систематизированную роль в разрешении петиций. Когда он превратился в основной судебный суд с увеличенной властью, другие суды общего права были озабочены и защищались своей юрисдикцией . Суд относился к юрисдикции особой юрисдикции с процедурами, отличными от процедур судов общего права. [18] Например, Канцлерский суд издал общий судебный запрет по сравнению с судебным запретом общего права. [19]
К началу 1500-х годов значительная часть рабочей нагрузки суда была связана с делами, касающимися справедливости. [23] У. С. Холдсворт полагал, что принципы справедливости были разработаны Канцелярией и через нее, и признал три фактора, которые повлияли на развитие такой юрисдикции:
антагонизм к жесткости общего права; идеи о функции совести в определении справедливых правил; и процедура, отличная от процедуры общего права, которая позволяла канцлеру выбирать наиболее справедливый курс в каждом отдельном случае. [24] [25]
До вступления в силу законов о судопроизводстве суды справедливости обладали отдельной юрисдикцией по отношению к общему праву. Перенос иска запрещался, и если дело было возбуждено не в том суде, все дело должно было возобновиться с самого начала. [28] Административная неэффективность, вызванная работой отдельных судов, стала чрезмерно обременительной, что потребовало всестороннего пересмотра системы. [29]
В результате постсудебных систем и дела графа Оксфорда (1615 г.), допускающего дублирование исков, поданных в объединенные современные суды, справедливость будет преобладать над общим правом (общие судебные предписания будут поддержаны) в ситуациях конфликта или несоответствия между противоположные принципы. [28]
До введения судебных систем исполнение справедливых требований могло происходить только в канцелярском суде, обладающем полномочиями предоставлять судебную защиту, а не в соответствии с общим правом. [30] Приравнивая к новым правам , исключительная юрисдикция обеспечивает защиту от нарушений юридических привилегий, которые не были сохранены справедливостью в рамках параллельной юрисдикции. [31] Такое вмешательство было санкционировано, поскольку оно обеспечивало эффективную компенсацию необратимого ущерба за счет убытков и предотвращало множественность требований по одному и тому же вопросу. Орган закона / суд действует без права, если он мешает другому, обладающему исключительной юрисдикцией; позволяя урезать соответствующий суверен. [32] Характер исключительной юрисдикции был определен Эшбернером как:
Томас Эгертон, 1-й виконт Брэкли , был лорд-канцлером , выносившим приговор по делу графа Оксфорда ; который постановил, что справедливость имеет приоритет над общим правом.
Иск истца был иском, который до Закона о судопроизводстве не давал ему никаких прав против ответчика ни в каком суде, кроме Канцлерского суда и Канцлерского суда, при предоставлении судебной защиты, которые, как утверждается, осуществляли свою исключительную юрисдикцию. [33]
Признано, что суды справедливости в Англии действуют in personam , тогда как суды общего права действуют in rem . [40] Это означает, что юрисдикция суда справедливости представляет собой действия только против совести человека или нескольких лиц, а не иск против объекта собственности. [41] Тем не менее, из этого есть несколько исключений.
Римская копия из мрамора Аристотеля работы Лисиппа , ок. 330 г. до н. Э. Аристотель обсуждал природу справедливости и ее отношение к справедливости.
Учитывая, что справедливость не относится к определенным или формальным правилам, суды должны оценивать явное поведение с учетом его гибкости и дискреционных полномочий. [42] Суды рассматривают основополагающие принципы добросовестности , щедрости, морали , честности и порядочности, а также оценивают относительную справедливость в отношениях между сторонами. [42] При условии свободы усмотрения канцлера и объема справедливых средств правовой защиты, это позволило судам учитывать интересы общественности в целом при предоставлении или отказе в судебной защите истцу. [43]
В отличие от постановлений Королевской или Общей скамьи, где приговоры являются обязательными для прав стороны, постановления о справедливости только обязывают человека к повиновению. [44] Хотя канцлер имеет право принуждать человека к наказанию до тех пор, пока оно не подчинится, указ также может служить защитой в будущих делах (в отношении того же иска) в канцелярском суде, чтобы предоставить убедительную причину, по которой канцлер должен не считайте это снова. [45]
По мере развития юрисдикции судов по вопросам справедливости она больше не ограничивалась защитой установленных прав и в конечном итоге принимала к рассмотрению дела, в целом не соответствующие его юрисдикции, например уголовные дела. [50] Учитывая, что диффамация в значительной степени касается личных прав, Постсудебный Закон позволил суду по справедливости осуществлять свою юрисдикцию для предотвращения публикации ложных заявлений, которые, как предполагается, наносят вред торговле человека. [51] Ограничением юрисдикции суда по справедливости в этой области является его неспособность запретить публикацию ложных или уничижительных заявлений, наносящих ущерб профессии истца или праву собственности, при этом такие утверждения не связаны с угрозами, принуждением, запугиванием или любым прямым нападением. . [52]
Судебная система была внедрена по всей Австралии , причем Южная Австралия первой ввела ее в действие в 1853 году. [53] Соответствующие акты к Закону о Верховном суде 1873 года ( Великобритания ) включают Закон о Верховном суде 1935 года (SA) ss 17-28, Закон о гражданском судопроизводстве 2011 г. ( Qld ) ss 7, Закон о Верховном суде 1935 года ( WA ), статьи 24–25, Закон о Верховном суде 1986 года ( Vic ), раздел 29, Закон о гражданском судопроизводстве 1932 года ( Tas ), статьи 10–11, Закон о Верховном суде 1970 года ( NSW ) ss 57–62 и Закон о реформе законодательства (право и справедливость) 1972 года (NSW). [54]
Несмотря на существование единого Верховного суда Нового Южного Уэльса с полной юрисдикцией в рамках как общего права, так и справедливости до принятия Закона о судебной власти в Новом Южном Уэльсе , они по-прежнему рассматривались как отдельные суды. [55]
После революции были отменены канцелярские суды в таких американских штатах, как Массачусетс , Пенсильвания , Нью-Йорк и Вирджиния . [56] Это было результатом того, что справедливость не одобрялась и отвергалась, пока в конце 19-го века федеральные судьи не восстановили судебный запрет на справедливость. [56] Первые поправки к Конституции Соединенных Штатов прямо признали общее право и справедливость как четкие подразделения юриспруденции. Однако Правило 2 Федеральных правил гражданского судопроизводства вступило в силу в 1938 году и объединило общее право с требованиями справедливости. [57]
Ключевыми спикерами мероприятия стали заведующий кафедрой уголовного процесса, правосудия и прокурорского надзора юридического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова Леонид Витальевич Головко, судья Верховного Суда Российской Федерации в почетной отставке Михаил Славович Шалумов, судья Верховного Суда Российской Федерации Виктор Викторович Момотов.
Открывая дискуссию выступлением, посвященным проблеме формальной и сущностной справедливости, Л.В. Головко отметил, что справедливость представляет собой сложную категорию, и ее сложность заключается в различных подходах к пониманию. Определение дихотомии между формальной и сущностной справедливостью и есть уяснение самой справедливости. Общество и СМИ должны понять сложность судебной деятельности, как поиска справедливости, сложность механизма действия правовых институтов, как средства достижения справедливости. Профессиональное сообщество готово объяснять социуму сложность, логику права и судебных решений, но и у общества должно быть понимание, что право является сложнейшей материей. Настала пора, когда профессиональное юридическое общество должно добиться ухода от правового популизма. Дилетантские рассуждения не только очерняют представления о юристах, судах и праве в целом, но и мешают нормальной дискуссии, которая помогает развиваться науке и практике.
Представители Европейского суда по правам человека положительно оценили указанные документы, и в настоящее время идет работа над разъяснениями, посвященными статье 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Таким образом, Верховный Суд Российской Федерации продолжит деятельность по ориентированию судов на обеспечение прав всех участников процесса при рассмотрении дел, - резюмировал выступающий.
Все недавние инициативы Верховного Суда Российской Федерации направлены на то, чтобы сделать модель судоустройства более эффективной, рациональной. Например, расширить категории споров, по которым возможно досудебное урегулирование конфликтов.
Затрагивая проблему самостоятельности, ответственности российского гражданского общества и состязательности гражданского процесса, В.В. Момотов обратил внимание на то, что основная масса судебных дел связана с гражданско-правовыми отношениями, тем не менее, в данной сфере существует своего рода патернализм, который сам по себе несёт негативную оценку обществом. Кроме того, до сих пор сохраняются и отдельные атавизмы. Например, привычным являются низкие компенсации морального вреда, потому что так исторически сложилось, или несоответствие государственных пошлин при подаче исков суммам самих исковых требований. По мнению В.В. Момотова, в настоящее время общество уже готово к тому, чтобы выступать активной стороной в состязательном процессе.
В ходе работы Клуба имени Замятнина были представлены и медиа-сюжеты к дискуссии, иллюстрирующие яркие, негативно окрашенные случаи по отношению к вынесенным судебным решениям. Как отмечали участники Клуба, проблема подобных сюжетов заключается в нивелировании деталей конкретного дела, критической оценки как самого судебного решения без учета его особенностей, так и судебной системы в целом.
Начальник Управления по взаимодействию с общественностью и средствами массовой информации Верховного Суда Российской Федерации Павел Петрович Одинцов отметил, что на уровне массового сознания, таким образом, возникает фундаментальная проблема непонимания назначения суда, на который возлагают чужие роли и функции.
Суд часто не расценивается как правоприменитель, который действует в рамках существующего закона, и путается с системой предварительного следствия и системой исполнения судебных наказаний - все это в массовом сознании воспринимается как судопроизводство вообще. Например, подавляющее большинство жалоб в Европейский суд по правам человека на неисполнение судебных решений или жалобы на условия содержания под стражей, а эти вопросы не относятся к компетенции суда.
Напомним, что Клуб назван в честь министра юстиции и выдающегося государственного деятеля дореволюционной России генерал-прокурора Дмитрия Николаевича Замятнина, который был одним из активных сторонников судебной реформы Александра II. Работа Замятнина на посту министра юстиции привела к сокращению числа нерассмотренных уголовных и гражданских дел, уменьшению и постепенной отмене телесных наказаний.
Основной принцип работы постоянно действующей дискуссионной площадки - общность профессиональных интересов в правовой сфере и добровольное объединение специалистов. Одной из задач клуба является выработка и реализация механизмов формирования общественного мнения и эффективных инструментов оценки деятельности судебной системы.
Читайте также: