Возможность имущества трансформироваться в денежные средства это

Обновлено: 18.05.2024

О доверительном управлении денежными средствами.
Не думаю, что есть какие-то иные возможности понимания правила п. 2 ст. 1013, чем признание того факта, что деньги если и могут быть объектом доверительного управления, то лишь в виде составной части другого объекта, то есть предприятия: только тогда они не являются "самостоятельным" объектом. Это если не считать особых случаев, предусмотренных специальными законами, где управление предполагает использование денежных средств или сделки с ними: например, в случае паевого инвестиционного фонда (ФЗ "Об инвестиционных фондах" ФЗ-156), или как это предусмотрено ст. 5 ФЗ-39 "О рынке ценных бумаг", при управлении денежными средствами, предназначенными для совершения сделок с ценными бумагами.
Положение, при котором ДУ реализует иное имущество и на оставшийся срок договора превращает его объект в деньги, крайне сложно признать соответствующим смыслу п. 2 ст. 1013 даже с т. зр. правил толкования норм. В соответствии с п. 2 ст. 1020, права, полученные по сделке, включаются в состав имущества, переданного в доверительное управление, то есть обособляются и становятся объектом доверительного управления. Конечно, ДУ будет утверждать, что он планирует использовать денежные средства для приращения имущества учредителя, а профессиональный участник рынка ценных бумаг — что деньги предназначены для приобретения ценных бумаг (см. упомянутое выше дозволение в ст. 5 ФЗ-39, правда, профессиональный участник рынка ценных бумаг должен иметь лицензию, ст. 38, и быть членом СРО, ст. 8 или даже не будучи членом СРО выполнять стандарты СРО, п. 2 ст. 4). Однако в этом случае неясно не только то, почему заверения одной из сторон правоотношения вдруг принимаются как достаточное основание для отступления от эксплицитного правила позитивного законодательства, но и почему даже временное пребывание денежных средств в управлении (именно в управлении) не равноценно "постоянному" пребыванию — пишу это слово в кавычках, так как ниже будет показано, что любое "управление" денежными средствами суть операции по их расходованию.
Но на каких соображениях основан запрет доверительного управления денежными средствами?
1) Наличные денежные средства являются потребляемыми вещами, лишёнными индивидуальной определённости, и поэтому ex definitio не способны оставаться в собственности учредителя при передаче ДУ, а это прямо нарушало бы правило о сохранении собственности учредителя на объекты доверительного управления (абз. 2 п. 1 ст. 1012). Итак, наличные деньги ни при каких обстоятельствах в силу своей природы не могут быть объектом управления, то есть в этой части запрет объясняется даже не существом интересов сторон, а природой объекта. Наличные деньги вычеркиваем из предмета обсуждения и переходим к выяснению причин, почему не могут быть самостоятельным объектом безналичные деньги.
2) Ещё до изменений в ст. 128 в доктрине этот объект рассматривался как обязательственные права. И, как отмечалось в литературе, даже если вообразить договор доверительного управления безналичными деньгами, то стороной его не должна быть кредитная организация, поскольку она и так является должником по данным обязательственным правам. Заключая договор доверительного управления с банком в отношении размещенных на счетах в этом банке денег, кредитор по существу даёт должнику право управлять собственными долгами. Поэтому теоретически можно говорить о доверительном управлении только банковскими счетами или вкладами, причем управляющим может выступить только третье лицо, но никоим образом не должник по договорам банковского счета или банковского вклада.
А теперь перейдём к важнейшей части аргументации — к интересам сторон. Сущность доверительного управления — в наделении ДУ экономической и юридической свободой в выборе способа использования имущества учредителя. Этим данный договор и отличается от поручения, комиссии и агентирования. Гипотетически, можно представить договор доверительного управления, предполагающий только юридические, но не фактические действия ДУ, однако это должны быть юридические действия по заключению договоров с разной экономической природой, то есть разной каузой. Напротив, в договоре поручения, комиссии или агентирования действия услугодателя подчинены определенным целям (ст. 971), это обязанности ad hoc. Можно представить, что это будут две или три сделки (напр., ст. 990), может быть даже десять, но они или заранее определены, или во всяком случае имеют заранее оговоренную экономическую природу. Договор доверительного управления этого не предполагает. ДУ осуществляет любые полномочия собственника (ст. 1020). Но как только мы вспомним, что говорим о безналичных деньгах, то убедимся в неработоспособности конструкции доверительного управления. Ведь любое юридическое действие с безналичными деньгами — это действие по их распоряжению, это всегда расходная операция, действие с неизменной экономической природой. Не существует иных сделок с безналичными деньгами. Впрочем, тут есть и другое ключевое слово — распоряжение. 1) Распоряжение имуществом и 2) в целом однотипное экономическое и юридическое действие не могут быть предметом договора управления. Это всё что угодно, но не "управление".
Если эти действия в договоре указаны, то есть все основания говорить о поручении, комиссии или агентировании. Дозорцев, например, предлагал считать это особым видом договора — денежным поручением. Другие говорили о смешанном договоре, займа с элементами услуги (причём услугу оказывает учредитель).
Но если цели так наз. "управления" денежными средствами не указаны, то, с моей точки зрения, все договоры доверительного управления по существу являются притворными сделками, прикрывающими договор займа (или, возможно, целевого займа), а если договор был результатом деятельности по привлечению вкладов граждан, а заключён лицом, не имеющим права привлекать денежные средства граждан, то наступают суровые последствия, предусмотренные п. 2 ст. 835 ГК и абз. 3 п. 3 ст. 835.
Судебная практика, как представляется, следует этому подходу, правда, необязательно применяя ст. 835.
Разумеется, я помню о том, что исключения могут предусматриваться законом (п. 2 ст. 1013). И, как известно, они действительно предусмотрены — Законом "О банках и банковской деятельности", ФЗ "О рынке ценных бумаг", ФЗ "Об инвестиционных фондах". По сути, они легализуют крайне сомнительные, с точки зрения описанной выше конфигурации интересов, отношения, хотя, безусловно, последний закон предусматривает некоторые гарантии интересов учредителей управления. Но об этом надо говорить отдельно. С легальной точки зрения эти отношения возможны.

Читайте также: