Кто из следующих ученых экономистов является родоначальником теории прав собственности

Обновлено: 20.05.2024

Права собственности – это отношения между людьми по поводу ограниченных ресурсов. Поэтому представить себе мир без прав собственности невозможно, если это не мир Робинзона Крузо. Мы будем исходить из предпосылки, что какие-то права собственности существуют, и проследим изменение прав собственности в ответ на изменение экономических условий.

В литературе выделяется три теории возникновения прав собственности:

– наивная теория прав собственности;

– теория групп давления;

– теория рентоориентированного поведения.

3.5.1. Наивная теория прав собственности

Эта теория иногда называется оптимистической из-за ее уверенности в том, что рыночные силы устраняют неэффективные права собственности, постепенно разрушают те институты собственности, которые слабо отвечают новым экономическим возможностям. Если действующий режим прав собственности ограничивает или создает препятствия для реагирования экономических агентов на изменения в относительных ценах или технологии, то существование неиспользуемых потенциальных выгод заставит индивидов сосредоточить силы на введении прав собственности, позволяющих воспользоваться новыми экономическими возможностями [Libecap, 1989].

До появления европейцев на Лабрадоре ценность бобровых шкурок была низкой и бобры считались общей собственностью. Ресурс не был ограниченным, поскольку полностью удовлетворял потребности индейцев в мясе и мехе бобров. С появлением европейцев и развитием торговли мехами резко возросла интенсивность охоты. Бобров стали убивать не только для удовлетворения собственных потребностей в мехе и мясе, но и с целью продажи. Необходимо было ограничить охоту и осуществлять инвестиции в воспроизводство ресурса. Стали возникать исключительные права собственности на охотничьи угодья, принадлежавшие группам охотников. На деревьях выжигались специальные знаки, обозначавшие границы владений. Делались попытки стабилизировать численность бобров: охотники оставляли запасную полосу, на которой нельзя было охотиться. Экономическим стимулом к введению исключительных прав собственности была возросшая ценность бобрового меха. Таким образом, Демсец показал, что изменения относительных цен приводят к институциональным сдвигам.

Среди индейцев американского Юго-Запада, напротив, не возникла система исключительных прав собственности. Там соотношение издержек и выгод сложилось иначе. Выгоды от установления исключительных прав были незначительными: на юго-западе Америки не было животных, сопоставимых с бобрами по коммерческой ценности. Это были животные, которые паслись и мигрировали на достаточно большие расстояния. Поэтому установление и защита прав собственности на них были связаны со значительными издержками.

Демсец рассматривает исключительные права собственности как способ интернализации внешних эффектов, которые проявлялись в истощении поголовья бобров. Когда индейцы охотились ради пропитания, внешние эффекты также возникали, но не были значительными, поэтому их не принимали во внимание. Но по мере расширения масштабов торговли возрастали и внешние эффекты, система прав собственности стала приспосабливаться к новой ситуации и учитывать эти внешние эффекты. Насколько эффективно осуществлялась интернализация экстерналий после установления исключительных прав собственности?

Из работы Демсеца следовал вывод, что поголовье бобров должно было стабилизироваться, однако оно продолжало сокращаться. Почему исключительные права не помогли защитить ресурс от истощения? Канадский ученый Мак-Манус более детально рассмотрел структуру прав собственности, сложившуюся среди индейцев Лабрадора. Индейцы-охотники были организованы в небольшие группы, которые могли исключать других индейцев из пользования мехом в целях продажи. Но они не могли исключить их из использования бобров для целей личного потребления. Голодающий индеец имел право убить и съесть чужого бобра, если оставлял мех и хвост на берегу, т. е. исключительными были права использования бобров в целях продажи, а право пользования бобрами в целях личного потребления было общим. Такое распределение прав собственности выполняло функцию страхования, так как охотники жили в мире, в котором угроза голода была вполне реальной. Эта форма страхования сопровождалась безответственностью и леностью, т. е. была чревата издержками, которые проявлялись в конечном счете в сокращении поголовья бобров [Эггертсон, 2001, с. 270].

1. Демсец предложил новаторскую идею – изменение относительных цен является источником институциональных изменений, приводящих к возникновению исключительных прав собственности.

2. Недостаток его теории заключается в том, что она предполагает, что права собственности возникают потому, что это выгодно для всего общества.

3. Другая слабость этой теории состоит в том, что она не учитывает разнообразия режимов собственности, например государственную собственность, а открытый доступ приравнивает к коллективной собственности.

Применимость наивной теории для объяснения изменений прав собственности довольно ограничена, поскольку эта теория не учитывает политических процессов. Норт и Томас успешно применили ее для объяснения изменений прав собственности в доисторические времена [North, Thomas, 1997], Андерсон и Хилл – к объяснению эволюции исключительных прав использования земли, воды и скота на Великих равнинах американского Запада во второй половине XIX века [Anderson, Hill, 1975]. Можно сказать, что эта модель пригодна для исследования ситуаций, в которых формальные политические процессы не играют серьезной роли. Так, поселенцы на американских Великих равнинах частично обходили политический аппарат принятия решений, который располагался на Востоке. Отношения собственности регулировались с помощью местных договоренностей и неформальных институтов.

3.5.2. Теория групп давления

Наивная теория предполагает, что государство создает, поддерживает и перераспределяет права собственности, достигая тем самым максимального совокупного богатства общества. Но в современной жизни и в истории можно найти огромное количество примеров, которые опровергают эту теорию. Поэтому наивная теория не может выступать в качестве общей теории прав собственности. Теория групп давления пытается объяснить структуру прав собственности в различных отраслях как результат взаимодействия между группами, преследующими свои интересы на политической арене. Какие же группы имеют больше возможностей объединиться, чтобы отстаивать свои интересы?

В течение длительного времени экономисты и другие ученые-обществоведы придерживались мнения, что группы людей, имеющие общий интерес, будут предпринимать действия для отстаивания своих интересов и достижения их реализации, так же как это делает человек, преследуя личный интерес. В некоторых теориях эта идея играла центральную роль: например, в ранних американских теориях тред-юнионов, в марксистской теории классовой борьбы. Предполагалось, например, что если группа рабочих может выиграть от коллективных переговоров, то она организует профсоюз.

Олсон провел анализ коллективных действий с позиций методологического индивидуализма, и этот анализ дал противоположный результат [Олсон, 1995а]. Оказалось, что наличие общего интереса не создает стимула для индивидуального действия в интересах группы. Все фермеры, выращивающие определенную культуру, заинтересованы во введении тарифа ограничивающего импорт и повышающего цену на эту культуру. Но из этого, однако, не следует, что каждый из фермеров согласится платить взносы в организацию, которая будет лоббировать введение такого тарифа. Каждый фермер выиграет от введения тарифа независимо от того, платил он взносы или нет. И его индивидуальный взнос вряд ли повлияет на введение тарифа. Таким образом, слишком малая вероятность того, что действия именно этого лица определят победу или поражение группы, а также возможность пользоваться всеми преимуществами в случае победы, не платя за них, и приводят к тому, что типичный индивид, который ведет себя рационально и преследует личный интерес, не будет принимать участия в коллективных действиях в интересах любой большой группы или класса.

Выгоды от коллективного действия будут общественным благом для этой группы людей, и, точно так же как и другие общественные блага – закон и порядок, оборона, они не будут производиться рынком. Но в отличие от государства, которое может собирать налоги, многие группы с общим интересом не обладают властью собирать взносы, поэтому они не будут организованы для того, чтобы отстаивать свой специфический интерес. Например, потребители могли бы организоваться в коалиции, которые противостояли бы монополии производителей, однако нет ни одной страны, в которой большинство потребителей были бы членами организации, отстаивающей их интересы [Olson, 1987].

Но некоторым группам все же удается организоваться, особенно если у группы есть незаурядный лидер или членам группы удалось преодолеть проблему коллективных действий. Коллективное действие станет возможным при наличии двух условий, каждое из которых является достаточным для этого:

1) малое число индивидов или фирм в группе с общим интересом;

2) возможность применить избирательные стимулы.

Наиболее очевидной возможность объединиться будет в группах с небольшим числом участников, основные характеристики которых однородны. Предположим, что в отрасли две фирмы и каждая из них в равной мере выигрывает от государственного субсидирования отрасли или от лазейки в налоговом законодательстве. Каждая фирма получит половину всех выгод от лоббирования. Действия одной фирмы окажут серьезное влияние на прибыль другой, и у этих фирм будет стимул к совместным действиям и к переговорам друг с другом для достижения общих целей. Но с ростом числа участников в группах снижается стимул к коллективным действиям. Стимулы к коллективным действиям полностью исчезают в больших или так называемых латентных группах.

Большие группы, которым удалось организоваться для реализации коллективных действий, сумели найти специальные механизмы или избирательные стимулы, по своей сути аналогичные налогам, собираемым государством. Посредством этих избирательных стимулов люди бывают либо наказаны из-за отказа нести свою долю издержек коллективного действия (тогда речь идет об отрицательных стимулах), либо вознаграждены за усилия (положительные стимулы), т. е. речь идет о разработке специальных механизмов стимулирования рациональных, преследующих свои эгоистические интересы индивидов.

Примером отрицательных стимулов может служить принудительное членство в профсоюзах и принудительное участие в забастовках. Принудительное членство в профсоюзах означает, что действует требование принимать на работу только членов профсоюза. Профсоюзы используют и положительные стимулы: они предлагают неколлективную выгоду тем, кто в них вступает. В США братства железнодорожников привлекали рабочих, предоставляя им страховку. В ранний период существования союзов железнодорожников несчастные случаи были довольно распространенным явлением, поэтому многие страховые компании не продавали страховые полисы рабочим-железнодорожникам. Таким образом, союзы железнодорожников обеспечивали сильные стимулы для вступления в них рабочих. Другой пример положительных стимулов – это предоставление профсоюзам прав, связанных с трудовым стажем. Рост социальной защиты и страховка по безработице уменьшают значение страхования как положительного стимула для вступления в профсоюз. В настоящее время общим правилом является принудительное членство в профсоюзах [Олсон, 1995].

Какие же научные положения основоположников марксизма являются фундаментальными?

Теория собственности советского периода

Искажению научного понимания экономической природы собственности, помимо слабого знания революционными марксистами учения основоположников марксизма, способствовали быстрые успехи социалистической революции в деле огосударствления экономики и ликвидации частной собственности, которые не дали возможности революционерам заметить различие между правом собственности и экономическим отношением с тем же названием. Многие из них не понимали, что одно дело – декларировать ту или иную форму собственности, для чего достаточно захватить власть и получить возможность издавать законы, другое – создать соответствующие экономические отношения собственности, что требует умения и длительной работы по техническому обеспечению и организации процесса производства.

Но было уже поздно. Да и тогда ещё большинство экономистов не поняли сути революционного открытия, сделанного В.П. Корниенко. Между тем в нём содержалась возможность поставить экономику СССР на рельсы эффективной рыночной системы, по которым сейчас движется Китай. Суть идеи заключается в признании рабочей силы частной собственностью граждан, из чего следует политика легитимации мелкой частной собственности и малого бизнеса во всех отраслях при сохранении природных ресурсов и основных средств производства крупных корпораций в собственности государства.

Отрицание отношений собственности на рабочую силу в социалистическом обществе, не позволившее обществу понять возможность и необходимость мелкой частной собственности, было существенным фактором деградации экономической науки, способствующей системному кризису социализма и развалу СССР.

Теория собственности постсоветского периода

Если теорию собственности советского периода были основания называть догматической, то современная теория, которая обывателями считается теорией перехода от административной к рыночной экономике, оказалась на самом деле деградацией марксистской теории. Переход переходу рознь. КПСС 50 лет назад, когда была у власти, тоже объявляла переход от социализма к коммунизму, который, вопреки объявлению, закончился торжеством частной собственности и рыночных отношений. Причина этому, как показано выше, – существование в действительности в СССР экономических отношений частной собственности на рабочую силу и продукты мелкого предпринимательства, требовавшие от советского государства их правовой легализации.

Исходя из этого ленинского определения переходного периода, современные теоретики, анализируя развитие многоукладной экономики в прошедшие после основоположников марксизма сто с лишним лет, должны были обнаружить, что развитие мирового сообщества продолжает движение от господства частной собственности в той или иной форме к господству общественной собственности.

Что касается отношений, названных современными рыночными реформаторами акционерной собственностью, то это в научном смысле слова никакая не собственность, а только владение на праве частной собственности, которое при смене власти точно так же может быть переименовано в право общественной собственности, чем она в настоящее время экономически, то есть в действительности, и является. Поэтому, отвечая на вопрос: является ли акционерная собственность разновидностью частной собственности? – следует ответить твёрдо: нет, не является, она является общественной собственностью, переданной группам акционеров в их частное владение.

Двойственный – экономический и правовой – характер собственности и легализация её государством заставляют обывателей (в том числе под угрозой применения органами власти правовых санкций) верить в то, что объявленное государственной властью право собственности есть на самом деле экономическое отношение собственности. Однако сведение понятия экономического отношения собственности к праву является ошибочным, отвлекающим общественное сознание от того факта, что право собственника использовать объект собственности в своих интересах сопряжено с обязанностью сохранять объект и его совершенствовать на протяжении всего времени использования. Эта обязанность собственника является не правовой, а объективно необходимой естественной нормой, настолько само собой разумеющейся, что логично мыслящим людям доказывать её многословно даже не приходит в голову. Только этим можно объяснить тот факт, что неотъемлемая главная обязанность и общественный долг собственника – беречь и развивать объект собственности, а также охранять его от внешних посягательств, не доказывались тщательно основоположниками марксизма и не рассматривается широко в научной литературе.

В настоящее время всё чаще имеют место случаи, когда лица, называемые собственниками, не проявляют желания к сбережению и накоплению объектов своей собственности с целью их модернизации и инновации. Это вызывает в обществе сомнения в их легитимности, ибо подлинным и полным собственником может быть признан обществом только тот субъект, который больше других заинтересован и поэтому заботится о накоплении общественного богатства, сохранности, развитии и умножении объектов собственности, необходимых для своей жизнедеятельности. Поэтому называть собственниками людей, не заинтересованных в инновациях и техническом прогрессе, а значит, в инвестициях и прогрессивном развитии общества, по меньшей мере, нелепо. Такое словоупотребление в устах простых обывателей говорит об их экономическом невежестве, а в научных статьях и решениях политиков – о деградации социально-экономических наук в России.

Собственником объекта, как все знают из истории, является человек или группа людей, своим производственным или военным совместным трудом присваивающие объект собственности. Поскольку главным и наиболее важным объектом присвоения в течение всей истории была земля с находящимися на ней природными ресурсами, она и была общей собственностью тех групп, которые участвовали в её присвоении. Отдельные участники этого процесса, получавшие для хозяйственного использования отдельные участки земли, были только их владельцами – землевладельцами. Точно так же материальные ресурсы, исторически присвоенные государствами, могут передаваться частным лицам и их группам только во владение, то есть в собственность, ограниченную интересами государства. Поэтому мнение, что современные акционерные общества, как в России, так и в других странах, являются групповой частной собственностью акционеров, оказывается принципиальной теоретической, а значит, фундаментальной практической ошибкой.

Другая, ещё более грубая фундаментальная теоретическая и практическая ошибка заключается в признании топ-менеджеров акционерных обществ их частными собственниками, которые будто бы поэтому имеют право на получение прибавочной стоимости в форме дивидендов. Нет, в таком качестве они могут иметь право только на вознаграждение своего труда. Что касается акционеров, то они, не инвестируя полученных дивидендов в собственное акционерное общество в разумных, установленных государством и контролируемых обществом объёмах, лишают его возможности экономического развития, а потому не должны иметь права инвестировать их в иные, особенно иностранные акционерные общества.

Если исходить из современных статистических данных, что прирост общественного производства в год на 5 процентов в среднем требует минимум 20 процентов финансовых инвестиций, государство должно установить акционерам норму инвестирования в собственную корпорацию не менее 20 процентов. Конечно, эта норма должна быть рассчитана по всем правилам современной науки, и направления, а также долгосрочные программы инвестирования должны стать обязательным законом, обеспеченным необходимыми финансами. Такое требование обусловлено тем, что закон расширенного производства присущ не только капиталистическому способу производства, но и идущему ему на смену социалистическому.

Но эффективное решение проблем инвестирования производства в общественном масштабе на основе частной собственности является делом невозможным по причине их неопределённости, рискованности и стимулирования ею спекулятивного поведения инвесторов. Следовательно, они должны решаться на основе общественной собственности. Понятно, что обеспечить теоретические основы соответствующего изменения акционерного законодательства придётся экономической науке.

Владислав Иванович ЛОСКУТОВ,
доктор экономических наук,
профессор Академии экономики и управления
Мурманск

Теория прав собственности сформировалась в 1960-1970 гг. и в настоящее время рассматривается не как самостоятельная концепция, а как методологическая общетеоретическая основа экономического анализа.

Основоположниками теории прав собственности являются Р. Коуз и Армен Алчиян. Далее – Норт, Уильямсон, Дженсен, Радаев, Радыгин и др.

Отношения собственности, а точнее их анализ, представляют собой смыслообразующую часть институциональной теории, поскольку в категориях прав собственности могут быть поняты и описаны отношения между людьми в экономических системах. Отношения собственности выводятся из категории ограниченности ресурсов.

Теория прав собственности изучает роль правового механизма в повседневной хозяйственной жизни общества. Центральной проблемой при этом признается вопрос об оптимальном распределении прав собственности.

Права собственности понимаются как санкционированные поведенческие отношения между людьми, которые возникают в связи с существованием благ и касаются их использования. Эти отношения определяют нормы поведения по поводу благ, которое любое лицо должно соблюдать в своих взаимодействиях с другими людьми или же нести издержки из-за их несоблюдения.Оно охватывает полномочия, как над материальными объектами, так и над правами человека (право голосовать, печатать и т.д.).Оно охватывает полномочия, как над материальными объектами, так и над правами человека (право голосовать, печатать и т.д.).

Чтобы реализовать свои разнообразные цели, индивид осуществляет контроль над принадлежащим исключительно ему пучком прав собственности. В литературе по теории прав собственности наибольшее распространение получила классификация А. Оноре. Он предложил ее в 1961 году как пучок неразложимых и непересекающихся прав собственности. Она включает:

1. Право владения, т.е. исключительного физического контроля над вещью.

2. Право пользования, т. е. личного использования вещи (применения полезных свойств блага для себя).

3. Право управления, т. е. право принимать решения, как и кем вещь может быть использована.

4. Право на доход, т.е. на блага, проистекающие от предшествующего личного пользования вещью или от разрешения другим лицам пользоваться ею (иными словами - право присвоения).

5. Право суверена, предполагающее право на отчуждение, потребление, изменение или уничтожение вещи.

6. Право на безопасность, т.е. иммунитет от экспроприации (лишения собственности) благ и от вреда со стороны внешней среды.

7. Право на переход вещи по наследству или по завещанию.

8. Право на бессрочность (право на неограниченное по времени использование блага)

9. Запрет вредного использования, т.е. обязанность воздерживаться от использования вещи вредным для других способом.

10. Право на ответственность в виде взыскания, т.е. возможность отобрания вещи в уплату долга.

11. Право на остаточный характер, т.е. ожидание “естественного возврата переданных кому-либо правомочий по истечении срока передачи или в случае утраты ею силы по любой иной причине.

В современном законодательстве выделяют следующую триаду правомочий: право владения (фактического обладания вещью), право пользования (право на присвоение полезных свойств блага), право распоряжения (право определять дальнейшую судьбу вещи – продать, подарить и т.д.)

Чем яснее определены и надежнее защищены права собственности, тем теснее связь между действиями экономических агентов и их благосостоянием. Следовательно, спецификация подталкивает к принятию экономически наиболее эффективных решений (низким издержкам, эффективному использованию собственности и максимизации отдачи).

- плохая защита (незащищенные права собственности порождают проблему внешних эффектов)

- наличие множества ограничений.

Спецификация прав собственности, с точки зрения экономической теории, должна идти до того предела, где дальнейший выигрыш от преодоления их размытости уже не будет окупать связанные с этим издержки.

ТЕОРЕМА Р. КОУЗА.

Исследуя права собственности и их влияние на поведения индивидов, практику заключения контрактов и т.д. Р. Коуз определил связь между распределением прав собственности и трансакционными издержками, которую впоследствии назвали теоремой Коуза.

Теорема Коуза связана с внешними эффектами (экстерналиями) - выгоды и издержки, которые не отражены в существующей системе цен. Экстерналии возникают там, где социальные издержки не равны сумме частных.

Частные (индивидуальные) издержки – издержки, которые несет каждая отдельная фирма.

Социальные (общественные) издержки – издержки, которые несет общество в связи с деятельностью фирмы.

Положительными называются те внешние эффекты, которые приносят дополнительную выгоду другим субъектам, не отраженную в ценах, а отрицательными – которые приносят убытки.

По мнению Рональда Коуза, проблема экстерналий должна носить двухсторонний характер, а государство должно лишь решить. Кому предоставить право собственности на тот или иной объект имущества.

Теоретические и практические выводы из теоремы Коуза.

1) раскрывает экономический смысл теории прав собственности. Экстерналии по Коузу возникают лишь тогда, когда права собственности определены нечетко, размыто. Когда права собственности определены четко, внешние эффекты интернализуются (превращаются во внутренние).

3) ключевое значение отводится трансакционным издержкам. Когда они положительны, распределение прав собственности перестает быть нейтральным фактором и начинает влиять на эффективность и структуру пароизводства.

4) ссылки на внешние эффекты - недостаточный повод для вмешательства государства. В случае низких ТИ оно излишне, а в случае высоких – экономически неоправданно, поскольку действия государства также характеризуются ТИ.

Читайте также: