Каковы условия и принципы возмещения имущественного вреда по закону аквилия

Обновлено: 02.05.2024

Iniuria, посягательство на личность, претерпевает в качестве основания возникновения обязательств значительные изменения, начиная с законов XII таблиц и вплоть до периода империи.

В законах XII таблиц iniuria - это посягательство только на телесную неприкосновенность римского гражданина, и притом посягательство, выражающееся в определенных, предусмотренных законом действиях, из которых каждое влечет за собой отличные от других последствия. Законы XII таблиц знают три вида iniuria:

Самую тяжкую степень составляет членовредительство, membrum ruptum, которое влечет за собой мщение потерпевшего по началу: око за око, зуб за зуб (talio), если не достигнуто соглашение между сторонами: si membrum rupsit ni cum eo pacit talio esto.

Вторую степень составляют менее тяжкие повреждения, os fractum, которые влекут за собой уже только обязанность уплатить потерпевшему штраф в размере 300 ассов, если потерпевшим был свободный человек, и в размере 150 ассов, если ранение причинено рабу.

Таким образом, в законах XII таблиц iniuria охватывает только посягательства на телесную неприкосновенность, которые влекут за собой обязанность уплаты штрафа раз и навсегда для отдельных видов iniuria в установленном размере.

Iniuria по преторскому праву

Обе эти черты деликта iniuria были глубоко изменены преторским правом. Из посягательства на физическую неприкосновенность iniuria была превращена в деликт против личности вообще, в посягательство как на телесную неприкосновенность, так и на личные нематериальные блага человека: честь, семейные отношения и т.п. Некоторые исследователи (как например, Иеринг) отмечают двойственную функцию iniuria в той постановке, какую придало этому деликту преторское право: "реалистическую", при помощи которой охранялась физическая личность, и "идеальную", служившую делу защиты как нематериальных личных благ, так и главным образом стоявших за ними имущественных интересов господствующих групп, не находивших себе иного способа защиты в римской системе деликтных обязательств.

Но претор не только значительно расширил понятие iniuria. Он соответственно изменил и порядок ответственности за iniuria: вместо исков о взыскании твердо установленных сумм штрафа была введена actio iniuriarum aestimatoria, по которой сумма штрафа, при наличии iniuria atrox, в каждом отдельном случае устанавливалась претором, а в остальных случаях определялась судьей in iudicio.

Дальнейшее развитие iniuria

Дальнейшее развитие ответственности за iniuria заключалось в том, что изданный во время диктатуры Суллы закон lex Cornelia de iniuriis превратил в delicta publica отдельные виды физических посягательств на личность и насильственное вторжение в чужое жилище: pulsare, verberare, vi domum introire. Императорское законодательство распространило уголовную ответственность и на другие виды iniuria и в конце концов предоставило потерпевшему во всех случаях iniuria право выбора между actio iniuriarum aestimatoria и уголовным преследованием. Это последнее и стало, по свидетельству Гермогениана, обычным последствием iniuria.

Таким образом, в исторической судьбе iniuria отражаются все основные черты истории римских деликтов вообще: исторический путь роеnа от акта частной мести через добровольную, а отчасти и обязательную композицию, к наказанию, налагаемому уголовным судом, и постепенный переход от крайне казуистической характеристики состава деликта к более обобщенному его определению.

9.2.2. Furtum

Содержание furtum

Своеобразен и интересен и второй известный уже законам XII таблиц деликт - воровство, furtum. Основной деликт против собственности furtum не совпадал, однако, с кражей в современном смысле. Его содержание было шире: это был деликт против имущественных прав вообще.

Павел говорил, что

кража есть намеренное в целях создания для себя выгоды присвоение себе или самой вещи, или даже пользования ею либо владения.

Таким образом, для наличия furtum нужно было намерение создать для себя имущественную выгоду противоправным воздействием на чужую и, согласно возобладавшему взгляду юристов, движимую вещь, нужен был animus furandi. Нужно было, чтобы нарушитель действовал invito domino, т.е. против воли собственника. Но самая contrectatio могла заключаться не только в тайном похищении вещи, подобно современной краже, не только в присвоении найденной вещи и не только в деянии раба, который, совершая побег, сам похищал себя у господина (D. 47. 2. 61), но также и в действиях, которые в современном праве были бы признаны присвоением, растратой или мошенничеством.

Более того, с некоторого времени наряду с furtum rei появился furtum usus - деликт, заключавшийся в противоправном пользовании вещью, например, со стороны депозитария, принявшего вещь на хранение без права пользования ею со стороны нанимателя или ссудополучателя, которые пользуются чужой вещью противно договору найма или ссуды, а также furtum possessions, заключавшийся в лишении владения вещью лица, управомоченного на такое владение, например, залогодержателя по ручному залогу, добросовестного владельца, у которых вещь должна быть отобрана не иначе как по суду, и т.п.

Furtum manifestum и nес manifestum

По законам XII таблиц furtum влек за собой штрафной иск, actio furti, направленный на уплату двойной стоимости похищенной вещи (in duplum), если это был furtum nес manifestum, т.е. когда вор не был пойман с поличным.

При наличии же furtum manifestum, т.е. в случае, когда вор пойман с поличным, он подвергался телесному наказанию. Этим наказанием могло быть даже немедленное убийство вора в случаях вооруженной или ночной кражи. В остальных случаях furtum manifestum магистрат отдает - addicit - вора потерпевшему, и было спорно, становился ли вор немедленно рабом потерпевшего, или пребывал в течение 60 дней в правовом положении iudicatus, т.е. должника, который в случае невыкупа его в течение указанного срока третьим лицом мог быть продан в рабство trans Tiberim (Гай. 3. 189).

С различиями в последствиях furtum nес manifestum и furtum manifestum связаны и постановления законов XII таблиц о порядке производства обыска. Первый - торжественный, с соблюдением особых формальностей, обыск lance licioque влек за собой ответственность как за furtum manifestum лица, у которого украденная вещь была обнаружена путем такого обыска. Второй вид обыска, производившегося без соблюдения особых формальностей, но в присутствии свидетелей, влек за собою ответственность по actio furti concepti in triplum, т.е. в размере тройной стоимости похищенной вещи, лица, у которого эта вещь была обнаружена и которое вправе было предъявить в порядкерегресса actio furti oblati в том же размере к тому, у кого вещь была им добросовестно приобретена.

На почве преторских реформ система штрафных исков из furtum изменилась: наряду с actio furti nес manifesti in duplum, c actio furti concepti и actio furti oblati in triplum претор, упразднив телесное наказание за furtum manifestum и приравнивавшиеся к нему случаи, ввел для всех этих случаев три иска in quadruplum: actio furti mani festi против вора, задержанного с поличным, actio furti non exhibiti против того, у кого вещь была обнаружена путем обыска, и actio furti prohibiti против того, кто сопротивлялся такому обыску.

Но уже задолго до времени Юстиниана actiones furti concepti, oblati, prohibiti, non exhibiti отпали, и в праве Юстиниана сохраняется единый штрафной инфамирующий иск actio furti против воров, пособников и укрывателей, направленный на взыскание двойной стоимости вещи в случаях furtum nес manifestum и четверной в случаях furtum manifestum. Этот иск может быть предъявлен не только собственником, но и владельцем вещи, и detentor'oм, и вообще любым лицом, интересы которого нарушены furtum'oм.

Существование наряду с штрафным иском actio furti также и actiones rei persecutoriae обусловливалось простым и очевидным положением: воровство не может служить основанием возникновения права собственности. Поэтому независимо от ответственности по actio furti вор обязан возвратить похищенную вещь. Ее возвращение обеспечивали на общих началах виндикации, actio ad exhibendum, interdictum utrubi, а также иски из договоров, на основании которых вещью обладало лицо, совершившее furtum usus: actio depositi directa, actio commodati directa и т.п.

Но в тех случаях, когда предъявление этих исков было невозможно, как, например, предъявление виндикации после гибели похищенной вещи, потерпевший вынужден был ограничиться предъявлением actio furti. В целях ее восполнения и была введена condictio furtiva, которую собственник похищенной вещи, но не другое потерпевшее лицо, был вправе предъявить вместо виндикации. Явно противореча общим началам, согласно которым право собственности защищалось не обязательственным, а вещным иском, condictio furtiva была вместе с тем чистой actio rei persecutoria: в отличие от штрафной actio furti этот иск прекращался не смертью, a capitis deminutio ответчика, а равно и возмещением вреда одним из лиц, совместно причинивших его, и не мог быть предъявлен в качестве actio noxalis.

9.2.3. Damnum iniuria datum

Закон Аквилия

Есть основание думать, что наряду с iniuria и furtum как законы XII таблиц, так и дальнейшее законодательство знали и другие деликты: деяния, причинявшие другому лицу имущественный вред, но без наличия у делинквента animus furandi, без намерения lucrum sibi faciendi. Отдельные случаи такой ответственности были до известной степени обобщены плебисцитом, принятым по инициативе трибуна Аквилия (время издания неизвестно) и получившим название lex Aquilia. Ульпиан говорил:

Закон Аквилия отменил все предшествовавшие постановления о неправомерно причиненном вреде, как законов XII таблиц, так и другие, на которые ныне нет надобности ссылаться.

Lex Aquilia состояла из трех глав:

Первая устанавливала ответственность за убийство раба или животного.

Вторая регулировала ответственность adstipulator'a за ущерб, причиненный основному кредитору, stipulator'y, освобождением должника от обязательства.

Для ответственности за убийство, или ранение раба, или животного, а также за уничтожение или повреждение чужой вещи нужно было наличие некоторых особых условий:

Вред должен был быть причинен соrроrе, непосредственно действием правонарушителя: для применения закона правонарушитель должен был убить животное, а не причинить ему смерть, вызвав, например, испуг, побудивший животное совершить смертельный прыжок в пропасть.

Вред должен был быть причинен corpori, непосредственным материальным воздействием на чужого раба, на чужое животное или вещь; таким вредом не считалось, например, снятие оков с раба, который тем самым получал возможность бежать от господина, или открытие клетки, из которой вылетела птица.

Кроме того, причинение вреда должно было быть виновным. При этом требовался не умысел, а небрежность, хотя бы и легкая. При наличии указанных условий вред подлежал возмещению в размере высшей стоимости, какую убитый раб или животное имели в последний до убийства год, и высшей стоимости, какую раненый раб или животное либо поврежденная вещь имели в последний месяц до учинения над ними деликта, а при деликте adstipulator'a - в размере суммы долга, от уплаты которого должник был освобожден adstipulator'oм. Сумма подлежавшего возмещению убытка удваивалась в случае отрицания виновником своей ответственности (crescit in duplum contra infitiantem).

Actio legis Aquiliae

Юстиниан, как и Гай, считал иск из lex Aquilia одновременно actio poenalis и actio rei persecutoria. Штрафной характер иска проявлялся во взыскании не действительно нанесенного ущерба, а высшей стоимости раба, животного или вещи в последний год или месяц перед совершением деликта, а также в том, что подлежавшая возмещению сумма удваивалась в случае отрицания ответчиком своей ответственности. Подобно штрафным искам, иск из lex Aquilia мог предъявляться наряду с actiones rei persecutoriae. Этот иск мог предъявляться к каждому из нескольких лиц, совместно причинивших вред; он предъявлялся в качестве actio noxalis, если причинитель вреда был persona alieni iuris, прекращался со смертью делинквента, наследники которого несли, однако, в период империи ответственность в пределах своего обогащения.

Расширение сферы действия

Преторское право и практика применения lex Aquilia юристами значительно расширили сферу действия этого закона: была признана ответственность за вред, хотя бы он и не был damnum corpore corpori datum. И если не вполне ясно, предоставлял ли претор во всех таких случаях actio utilis, или для случаев, когда вред не был причинен corpori, был введен особый иск, то несомненно, что иск из lex Aquilia стал со временем предоставляться наряду с собственниками также и носителям ограниченных вещных прав на потерпевшего раба или вещь, а равно и владельцам, и даже detentor'aм и, наконец, кредиторам собственника убитого или раненого раба или уничтоженной либо поврежденной вещи. Таким образом, не выдвинув соответствующего общего правила, римское право практически обеспечивало возмещение всякого вреда, виновно причиненного чужому имуществу.

От практики применения lex Aquilia и ведут свое происхождение основные начала деликтной ответственности в гражданских кодексах ряда капиталистических стран.

Титул II. К Аквилиеву закону

(Ad legem Aquiliam)

1. (Ульпиан). Аквилиев закон отменил все законы изданные раньше и говорившие о противоправном причинении вреда,— как (правила) XII таблиц, так и другие; в настоящее время нет необходимости приводить эти законы. § 1. Этот Аквилиев закон является плебисцитом, так как плебейский трибун Аквилий предложил его на утверждение плебсу.

3. (Ульпиан). Если раб или рабыня был (была) противоправно убит (убита), то применяется Аквилиев закон. Обоснованно добавлено, что [173] убит (убита) противоправно; ибо недостаточно, чтобы был убит (убита), но (для применения Аквилиева закона) нужно, чтобы это было сделано противоправно.

5. (Ульпиан). Если кто-либо убьет другое лицо, нападающее с оружием, то это не рассматривается как противоправное убийство, и если кто-либо убьет вора под влиянием страха смерти, то несомненно он не подвергается ответственности по Аквилиеву закону. Если же он мог задержать вора, но предпочел его убить, то имеются основания рассматривать это как учиненное противоправно; поэтому он отвечает по Корнелиеву закону. § 1. В данном случае следует понимать противоправность (iniuria) не в смысле оскорбления, как это понимается при иске об обиде (actio iniuriaram), но в смысле действия, совершенного не по праву; это значит против права, т. е. как если кто-либо убил при наличии вины; таким образом, иногда происходит стечение двух исков — и по Аквилиеву закону и об обиде, но будут две оценки: одна — оценка ущерба, другая — обиды. § 2. Спрашивается: если причинил ущерб безумный, то имеется ли иск по Аквилиеву закону? Пегас отрицал это: какова его вина, если он не в своем разуме. И это (мнение) является вернейшим. Отсутствует, подобно этому, иск из Аквилиева закона, если причинило ущерб четвероногое или если упала черепица. И то же следует сказать, если причинил ущерб малолетний (infans). Если ущерб причинил несовершеннолетний (inpubes), то, по словам Лабеона, он отвечает по Аквилиеву закону, так как несет ответственность и за воровство; и я считаю это правильным, если он уже способен к совершению неправомерных действий ( Вероятно, здесь имеется в виду сознание противоправности ). § 3. Если учитель при обучении раба ранит его или убьет, то несет ли он ответственность по Аквилиеву закону, как если бы он противоправно причинил ущерб? И Юлиан пишет, что по Аквилиеву закону отвечает тот, кто при обучении выбьет ученику глаз; в еще большей степени это следует сказать, если произошло убийство. У Юлиана приводится такой случай: обучавшийся у сапожника мальчик, свободнорожденный сын семейства, плохо выполнял то, что показывал ему сапожник, и за это сапожник ударил мальчика колодкой по голове и выбил ему глаз. Юлиан говорит, что здесь не может быть предъявлен иск об обиде (actio iniuriarum), так как сапожник ударил не для того, чтобы нанести обиду, а в целях напоминания (об обязанностях ученика) и в целях обучения; Юлиан сомневается, может ли быть использован иск, вытекающий из найма ( Личного найма учителя ), так как учителю предоставляется наложение на ученика лишь, легкого наказания. [Но не сомневаюсь, что может быть предъявлен иск по Аквилиеву закону].

6. (Павел) ибо излишняя свирепость наставника вменяется ему в вину.

7. (Ульпиан). Путем этого иска отец может взыскивать столько, насколько меньше он получил от работы сына вследствие повреждения глаза последнего, и издержки, сделанные отцом на лечение сына. § 1. Мы должны признавать наличие убийства, совершено ли оно мечом, или палкой, или другим орудием, или руками, если лицо задушило другого, или ударом ноги или головы, либо каким угодно образом. § 2. [174] Если кто-либо, нагруженный сверх меры, сбросил тяжесть и убил раба, то применяется Аквилиев закон: от него самого зависело не возлагать на себя такого груза. Ибо если кто-либо свалился и задавил чужого раба тяжестью (груза, который он нес), то Пегас говорит, что на него возлагается ответственность по Аквилиеву закону, лишь если он нагрузил себя сверх меры или слишком неосторожно переходил скользкое место. § 3. Если кто-либо причинил вред, будучи побуждаем к этому другим лицом, то Прокул пишет, что не отвечает ни тот, кто побуждал, так как он не убил, ни тот, кого побудили, так как он не причинил вреда противоправно; поэтому должна быть дана actio in factum против того, кто побуждал. § 4. Если один убил другого во время борьбы или кулачного боя, если один убил другого при публичных состязаниях, то не применяется Аквилиев закон, так как ущерб причинен ради славы и доблести, а не в силу противоправных действий. Это не распространяется на раба, так как по обычаю (лишь) свободнорожденные состязаются; на раненого сына семейства это распространяется. Конечно, если ранен отступивший от борьбы, то применяется Аквилиев закон; или же если раб был убит не при состязании; но если это было сделано с разрешения собственника, то Аквилиев закон не применяется. § 5. Но если кто-либо легко ударил больного раба и раб умер, то правильно говорит Лабеон, что наступает ответственность по Аквилиеву закону, так как смертоносным является для одного человека одно, а для другого человека другое. § 6. Цельс говорит, что имеется большое различие между убийством и созданием причины смерти. Тот, кто создал причину смерти, отвечает не по Аквилиеву закону, а на основании actio in factum. Он (Цельс) приводит пример того, кто дал яд вместо лекарства, и говорит, что это лицо создало причину смерти, как и тот, кто дал меч безумному; ибо здесь наступает ответственность не по Аквилиеву закону, а на основании actio in factum. § 7. Но если кто-либо сбросил другого с моста, то, по словам Цельса, он несет ответственность вне зависимости от того, погиб ли (сброшенный) от самого удара, или сразу утонул, или погиб, не справившись с силой реки; то же, если кто-либо ударит мальчика камнем. § 8. Прокул говорит, что если врач в силу своей неопытности неправильно произвел операцию раба, то имеется иск или из найма, или по Аквилиеву закону.

8. (Гай). То же относится к случаям неправильного применения лекарства; но и тот, кто хорошо сделал операцию, но оставил больного без дальнейшего лечения, не освобождается от ответственности, но считается виновным. § 1. Общепризнано, что отвечает в силу (своей) вины погонщик мулов, если вследствие своей неопытности он не мог сдержать мулов и они раздавили чужого человека (раба). То же говорится и о том случае, когда кто-либо не мог сдержать мулов по причине своей немощи; не может рассматриваться как несправедливость, если немощь приравнивается к вине; так как если лицо понимает или должно понимать, что его немощь может явиться вредоносной для других, то он не должен стремиться к осуществлению соответствующих действий; таково же положение того, кто не мог сдержать силу коня, на котором ехал, вследствие своей неопытности или немощи.

11. (Ульпиан). Мела пишет: если во время метания дротиков [175] кто-либо бросил дротик слишком сильно и дротик попал в руку цирюльника, вследствие чего бритва разрезала горло раба, которого брил цирюльник, то отвечает по Аквилиеву закону тот, на ком лежит вина. Прокул говорит, что вина имеется на стороне цирюльника и, конечно, если он брил там, где обычно происходят игры или ходит много народа, то это нужно вменить ему в вину; хотя не плохо говорится, что если кто-либо вверил себя цирюльнику, поставившему свой стул в опасном месте, то он должен сам на себя жаловаться. § Если одно лицо держало кого-либо, а другое убило ( Убило того, кого удерживал первый ), то первое отвечает но actio in factum, так как создало причину смерти. § 2. Но если несколько лиц наносили рабу удары (от которых раб умер), то посмотрим, отвечают ли все за убийство. И если будет установлено, от чьего удара погиб раб, то он (нанесший этот удар) отвечает за то, что убил; если это не обнаружено, то, как говорит Юлиан, все отвечают за то, что убили, и если иск предъявлен к одному, то другие не освобождаются.

13. (Ульпиан). Свободный человек имеет по поводу причиненного ему вреда ( Вреда, причиненного его личности ) actio utilis по Аквилиеву закону, а прямого иска по этому закону не имеет, так как никто не рассматривается как собственник частей своего тела ( Возможно, некоторые места этого текста (в частности, об отсутствии собственности на свое тело) интерполированы ). § 2. Если убит раб, входящий в состав наследства ( Наследства, еще не принятого наследником ), то спрашивается, кто может предъявить иск по Аквилиеву закону: ведь никто не является собственником этого раба, и Цельс говорил, что закон хотел, чтобы собственнику было предоставлено возмещение за вред; таким образом, собственником будет считаться (само) наследство; поэтому наследник, принявший наследство, может предъявить иск.

17. (Ульпиан). Если господин убьет своего раба, то он отвечает по actio in factum перед добросовестным владельцем или лицом, взявшим этого раба в залог.

18. (Павел). Но если убьет или ранит раба тот, кто взял его в залог, то он может быть привлечен по Аквилиеву закону и по иску, вытекающему из залога, но истец должен удовлетвориться одним из этих исков.

19. (Ульпиан). Если кто-либо ( Один из общих собственников ) убьет общего раба, то Цельс говорит, что убивший отвечает по Аквилиеву закону; так же, если он ранит,

20. (Ульпиан) конечно, в той части, в какой истец является собственником.

22. (Павел). § 1. Подвергаются оценке обстоятельства, связанные с данным телом; если кто-либо убьет одного из актеров ( Труппы актеров-рабов ), или из музыкантов ( Оркестра из рабов ), или одного из близнецов ( Указание на близнецов непонятно. Вероятно, имеются в виду не близнецы в собственным смысле слова, а рабы, похожие друг на друга, составляющие пару ), или одну лошадь из четверки, или мула из пары, то следует не только произвести оценку погибшего тела, но нужно произвести расчет, насколько другие тела обесценились.

23. (Ульпиан). § 3. Юлиан пишет, что оценку убитого человека (раба) нужно производить по тому времени, в которое он имел наибольшую стоимость в течение этого года; и если у другого стоющего художника был отрублен большой палец и до истечения года с того времени он был убит, то (собственник) может предъявить иск по Аквилиеву закону и оценить художника в размере стоимости, которую он имел, пока не потерял своего мастерства вместе с утратой пальца. § 5. Если раб хорошего поведения изменил свою нравственность и до истечения года с того времени был убит, то цена его исчисляется сообразно с тем, сколько он стоил до того, как изменилась его нравственность. § 6. В общем следует сказать, что все выгодные обстоятельства, которые делали раба более ценным в течение года до его убийства, должны быть учтены при оценке. § 10. Если ответчик учинил признание, то этот иск предъявляется в одинарном размере, а если отрицает, то в двойном.

25. (Ульпиан). § 2. Следует отметить, что в этом иске, предъявленном против ответчика, учинившего признание, судья назначается не для разрешения дела, но для оценки: ибо против учинивших признание нет места для решения.

29. (Ульпиан). § 2. Если твой корабль, столкнувшись с моей лодкой, причинил мне ущерб, то спрашивается, какой иск мне принадлежит. И Прокул говорит, что если во власти моряков было предупредить это и столкновение произошло по их вине, то следует предъявить иск по Аквилиеву закону против моряков. Но если лопнул канат или корабль навалился, не будучи управляемым, то нельзя предъявить иска к собственнику. § 3. Лабеон также пишет, что не следует предоставлять никакого иска, если гонимый бурей корабль наскочил на канаты якорей другого и матросы обрубили канаты, поскольку нельзя было выбраться никаким другим образом, как обрубив канаты ( Перевод § 3 принадлежит В. А. Краснокутскому ). § 7. К муниципальным магистратам, причинившим противоправно ущерб, может быть предъявлен иск по Аквилиеву закону. Ибо если кто-либо взял скот в качестве залога и уморил его голодом, не допуская, чтобы ты приносил пищу, то должна быть дана actio in factum. Так же, если (магистрат) считал, что он берет залог по закону, а (на самом деле) взял его не по закону и возвратил вещи испорченными и поврежденными, то, как указывают, имеет применение Аквилиев закон; это же следует сказать, если он взял в залог и по закону. Однако если магистрат употребил насилие против сопротивляющегося, то он не отвечает по Аквилиеву закону; если он взял в виде залога раба и тот повесился, то не дается никакого иска.

31. (Павел). Если садовник ( Здесь putator — подрезывающий деревья, сучки ) уронит с дерева сук или работающий на подмостках убьет проходящего человека (уронив что-либо), то он отвечает, если уронит в общественное место ( Например, на улицу ), не крикнув предварительно, чтобы проходящий мог избегнуть несчастного случая. Но Муций говорит даже, что если это случилось в частном месте, то можно предъявить иск на основании вины: вина имеется тогда, когда не было предусмотрено то, что могло быть предусмотрено заботливым человеком, или когда что-либо было объявлено лишь тогда, когда уже нельзя было [178] избегнуть опасности. Сообразно с этим не имеет большого значения, было ли это сделано на общественной или на частной дороге, так как в 'большинстве случаев дорога идет через частные участки. Если же не было никакой дороги, то он должен отвечать лишь за умысел, чтобы он (причинивший вред) не бросал в проходящего, которого видел. Ответственность за вину не возлагается на него, так как он не мог догадываться, что кто-нибудь пойдет по этому месту.

32. (Гай). § 1. Если кто-либо сначала ранит раба, а потом и убьет его, то он отвечает и за нанесение ран и за убийство: ибо имеются два деликта. Иначе, если лицо убьет кого-либо (раба), нанеся ему несколько ран одним нападением; здесь будет один иск об убийстве.

33. (Павел). Если ты убил моего раба, то я не думаю, что следует оценивать привязанность ( Привязанность собственника к его рабу ), так же как если кто-либо убьет твоего естественного сына ( Внебрачного сына, рожденного от рабыни ), которого ты хотел бы купить за большую цену, то (подлежит уплате) столько, сколько он стоит для всех. Секст Педий говорит, что цены вещей определяются общим образом, а не в зависимости от привязанности или от их полезности для отдельных лиц.

37. (Яволен). Если свободный человек по приказу другого лица своей рукой совершил противоправное действие, то иск по Аквилиеву закону направляется против того, кто отдал приказание, если только он имел право приказывать; если же не имел, то следует предъявить иск к тому, кто совершил действие.

39. (Помпоний). Квинт Муций пишет: кобыла паслась на чужом участке, и когда ее выгоняли, то она выкинула; спрашивается: может ли ее собственник предъявить иск по Аквилиеву закону к тому, кто выгнал кобылу, так как кобыла при выкидыше получила повреждение? (Ответил): можно предъявить иск, если (выгнавший) ударил (кобылу) или сознательно действовал слишком жестоко. § 1. Хотя бы кто-либо застал чужой скот на своем поле, он должен, для того чтобы выгнать этот скот, применить лишь те меры, какие он применил бы, если бы застал свой скот; если в связи с этим ( В связи с нахождением чужого скота на его поле ) он потерпел ущерб, то он может осуществить принадлежащий ему иск. Таким образом, если кто-либо застал чужой скот на своем участке, то он по праву не может его запереть и, как мы сказали, не должен обращаться с этим скотом иначе, чем со своим скотом; но должен или выгнать скот без вреда для него или потребовать от собственника, чтобы тот взял свой скот.

41. (Ульпиан). Посмотрим, может ли быть предъявлен иск о возмещении противоправно причиненного ущерба, если кто-либо уничтожит завещание. Марцелл в 5-й книге дигест выражает сомнение и отрицает возможность иска: ибо каким образом, говорит он, может быть произведена оценка. Я заметил по поводу этого высказывания, что оно верно в отношении завещателя, так как не может быть оценен его интерес (в сохранении завещания), но иначе обстоит дело для наследника или легатариев, для которых завещания являются почти долговым документом ( Chirographum(греч.) — рукопись; термин этот нередко употребляется в смысле документа, выражающего обязательство ). Там же Марцелл пишет, что в случае уничтожения документа [179] (chirographum) может быть предъявлен иск по Аквилиеву закону; но если кто-либо уничтожил данное ему на хранение завещание или прочитал его в присутствии нескольких лиц, то правильнее предъявить [actio in factum] иск об обиде, если он огласил тайны распоряжения с целью причинить обиду. § 1. Как правильно замечает Помпоний, иногда случается, что уничтожение завещания не влечет ответственности за воровство, но влечет лишь ответственность за противоправное причинение вреда; например, если он уничтожил завещание не с намерением совершить воровство, но только с намерением причинить ущерб: ибо он не отвечает (в этом случае) за воровство, так как воровство требует наряду с действием и намерения вора (воровского умысла).

44. (Ульпиан). Аквилиев закон охватывает и легчайшую вину (culpa levissima). § 1. Поскольку раб ранил или убил (раба другого господина) с ведома своего господина, то господин несомненно отвечает по Аквилиеву закону.

50. (Ульпиан). Кто разрушил чужой дом против воли собственника и на этом месте выстроил бани, то, кроме (применения) естественного права, что находящееся на поверхности земли принадлежит собственнику земли ( Бани становятся собственностью собственника земли ), указанное лицо подвергается (ответственности) по иску о причинении им ущерба.

51. (Юлиан). § 2. [Бесчисленными фактами может быть доказано, что многое в цивильном праве принято для общей пользы вопреки строгому рассуждению; мне довольно привести один случай. Если несколько лиц унесли в целях воровства чужое бревно, которое не мог унести ни [180] один из них в отдельности, то считается, что все они отвечают по иску о воровстве, хотя с точки зрения строгого рассуждения можно сказать, что ни один из них не отвечает, так как в действительности никто из них это бревно не унес.].

57. (Яволен). Я одолжил тебе лошадь в пользование; когда ты ездил на ней и одновременно ездили (на своих лошадях) и многие другие, то один из них наскочил на твою лошадь, сбросил тебя, и при этом были сломаны ноги лошади. Лабеон отрицает, что к тебе может быть предъявлен какой-либо иск, но если это произошло по вине (другого) всадника, то (иск может быть предъявлен) к этому всаднику, но, конечно, нельзя предъявить иска к собственнику лошади (которая наскочила). Я считаю это верным.

Закон Aquilia был римский закон , который при условии компенсации собственникам имущества , пострадавших в результате чьей - то вине, установленных в 3 веке до н.э., в Римской республике . Этот закон защищал римских граждан от некоторых форм кражи, вандализма и уничтожения собственности.

Содержание

Положения Lex Aquilia

В принятый закон был включен лишь ограниченный набор деликтов. В первом разделе говорилось, что тот, кто незаконно или, как позже стало известно, неправомерно, убил чужих рабов или стадное животное ( пекус ), должен заплатить владельцу самую высокую цену, которую раб или животное имели за последний год.

Ut qui servum servamve alienum alienamve quadrupedem vel pecudem iniuria occiderit, quanti id in eo anno plurimi fuit, tantum aes dare domino damnas esto. [Д. 9.2.2.pr] Если кто-либо злонамеренно убивает чужого раба, раба или четвероногого пастушьего животного, пусть ему прикажут заплатить хозяину, какова бы ни была его самая высокая стоимость за предыдущий год.

Согласно Институтам Гая, вторая глава закона охватывает следующий сценарий:

Вторая глава возбуждает иск о взыскании суммы с рекламодателя, который в результате мошенничества со стипулятором формально освободил долг. [G3.215]

Из Институтов Юстиниана ясно, что вторая глава уже не действовала к 5 веку нашей эры [I4.3.12]. Кроме того, единственное упоминание о второй главе Дайджеста - это следующий короткий отрывок:

Ulpianus 18 ad ed. Huius Legis secundum quidem capitulum in desuetudinem abiit. Ульпиан: Вторая глава закона вышла из употребления.

Таким образом, ясно, что ко времени написания классической юриспруденции вторая глава юридически перестала существовать. Полное отсутствие текстовых комментариев подразумевает, что это событие произошло очень скоро после формулировки закона в Республике, и цитата Гая относительно взыскания обманным путем погашенных долгов, похоже, нелегко укладывается в существующие главы (в которых речь идет о разной степени). имущественного ущерба).

Ceterarum rerum praeter hominem et pecudem occisos si quis alteri damnum faxit, quod usserit fregerit ruperit iniuria, quanti ea res fuit in diebus trigintaximis, tantum aes domino dare damnas esto. [Д. 9.2.27.5] Что касается убитых вещей, кроме людей и крупного рогатого скота, если кто-либо причинил вред другому и незаконно сжигает, ломает или ломает что-либо, пусть ему будет приказано заплатить своему владельцу столько, сколько стоит эта вещь, в ближайшие тридцать дней.

Хотя Lex Aquilia применялся только в тех случаях, когда ущерб был причинен незаконно, это требование выполнялось везде, где человек проявлял халатность, а также действовал умышленно. Однако для этого требовалась прямая причинно-следственная связь. Однако было исключение из противоправности. Если действие может быть доказано как оправданное (с чем правоведы не согласны, когда именно это было), оно не было противоправным, например, в случаях самообороны.

Lex Aquilia не мог принудить к замене арендуемого объекта, убитого раба или стадного животного, он мог только требовать денежной компенсации. Если ответственность была отклонена, но все равно iudex было установлено, компенсация удваивалась.

Знакомства Lex Aquilia

Точная дата вступления в силу Закона является предметом многочисленных споров, и не было выдвинуто никакой неопровержимой теории. Одна точка зрения, которая получила некоторую поддержку, заключается в том, что она была принята около 287/286 г. до н.э. сразу после принятия Lex Hortensia , который впервые дал плебисцитам возможность связывать весь народ без ратификации Сенатом. С этой точки зрения, основная цель Закона состояла в том, чтобы разрешить плебейские обиды на патрицианскую элиту в политически неспокойный период путем предоставления им более справедливого и всеобъемлющего набора средств правовой защиты. Это происходит главным образом из византийской юриспруденции, в частности, из работ византийского юриста Феофила , чья работа помещает принятие Закона в действие примерно в этот период. Он случайно упоминает об этом в своей работе, и поэтому степень его достоверности считается сомнительной.

Согласно второй точке зрения, датой принятия закона является около 200 г. до н.э.. По этой причине Закон был принят как ответ на сильную инфляцию, последовавшую за второй Пунической войной, и, таким образом, был вызван необходимостью избежать оценки ущерба, основанного на фиксированных штрафах. . Однако было высказано предположение, что римляне вполне могли потребовать гибкой оценки ущерба, предложенной Законом или, по крайней мере, третьей главой до этой даты.

Другое предположение было высказано примерно в 259 г. до н.э., когда жил консул по имени Аквиллий, который также был плебейским трибуном.

Распространение Lex Aquilia на другие дела

Устав был довольно узким. Например, первая глава применима только в том случае, если убийство произошло непосредственно ( corpori corpore : на теле жертвы рядом с телом преступника). Дала лекарство только гражданину. Он давал средство правовой защиты только строгому законному владельцу ( dominus ), но не людям с ограниченными правами собственности. Однако, если действие не было прямым причинением или ущерб причинил ущерб кому-либо, кроме владельца, фактический иск может быть предъявлен к лицу, причинившему ущерб.

В принятый закон был включен лишь ограниченный набор деликтов. В первом разделе говорилось, что тот, кто незаконно или незаконно, как это стало позже стало известно, убил чужих рабов или стадное животное ( пекус ), должен заплатить владельцу самую высокую цену, которую раб или животное имели за последний год.

Согласно Gaius's Institutes, вторая глава закона охватывает следующий сценарий:

Вторая глава возбуждает иск о взыскании суммы с рекламодателя, который в результате мошенничества со стипулятором формально освободил задолженность. [G3.215]

Из Институтов Юстиниана ясно, что вторая глава уже не действовала к 5 веку нашей эры [I4.3.12]. Кроме того, единственное упоминание о второй главе дайджеста, которое мы находим, - это следующий короткий отрывок:

Ulpianus 18 ad ed. Huius Legis secundum quidem capitulum in desuetudinem abiit. Ульпиан: Вторая глава закона вышла из употребления.

Таким образом, очевидно, что ко времени написания классической юриспруденции вторая глава юридически перестала существовать. Полное отсутствие текстовых комментариев подразумевает, что это происшествие произошло очень скоро после формулировки закона в Республике, и цитата Гая относительно взыскания обманным путем погашенных долгов, похоже, нелегко укладывается в существующие главы (в которых речь идет о разной степени). имущественного ущерба).

Хотя Lex Aquilia применялся только в тех случаях, когда ущерб был причинен незаконно, это требование выполнялось во всех случаях, когда человек проявлял халатность, а также действовал умышленно. Однако для этого требовалась прямая причинная связь. Однако было исключение из противоправности. Если действие может быть доказано как оправданное (с чем правоведы не согласны, когда именно это было), оно не было противоправным, например, в случаях самообороны.

Lex Aquilia не мог принудить к замене арендуемого объекта, убитого раба или стадного животного, он мог только требовать денежной компенсации. Если ответственность была отклонена, но все равно iudex обнаружил, компенсация удваивалась.

Точная дата вступления в силу Закона является предметом многочисленных споров, и не было выдвинуто ни одной неопровержимой теории. Одна точка зрения, которая получила некоторую поддержку, заключается в том, что она была принята около 287/286 г. до н.э. сразу после принятия Lex Hortensia , который впервые давал плебисцитам возможность связывать весь народ без ратификации Сенатом. С этой точки зрения, основная цель Закона состояла в том, чтобы разрешить недовольство плебеев патрицианской элитой в политически неспокойный период путем предоставления им более справедливого и всеобъемлющего набора средств правовой защиты. Это происходит главным образом из византийской юриспруденции, в частности работы византийского юриста Феофила , чья работа помещает принятие Закона в действие примерно в этот период. Он случайно упоминает об этом в своей работе, и поэтому степень его достоверности считается сомнительной.

Устав был довольно узким. Например, первая глава применяется только в том случае, если убийство произошло непосредственно ( corpori corpore : на теле жертвы рядом с телом преступника). Он давал лекарство только гражданину. Он давал средство правовой защиты только строгому законному владельцу ( dominus ), а не людям с ограниченными правами собственности. Однако, если действие не было прямым причинением или ущерб причинил ущерб кому-либо, кроме владельца, фактический иск может быть предъявлен к лицу, причинившему ущерб.

Читайте также: