Какова максимальная продолжительность пребывания ребенка осужденной к лишению свободы в доме ребенка
Обновлено: 05.05.2024
Однако действие этой статьи распространяется не на всех осужденных женщин, и проблема содержания их детей всегда была актуальной. Порядок содержания осужденных женщин с детьми менялся неоднократно. Ст. 46 Исправительно-трудового кодекса РСФСР 1933 г. давала право проживать им совместно до достижения детьми 4 лет. В 1949 - 1992 гг. этот срок был ограничен 2-мя годами, при этом мать могла общаться со своим ребенком в течение одного часа в день. В 1992 г. вступила в силу ст. 52 Исправительно-трудового Кодекса РСФСР, предоставившая матерям право содержать ребенка в доме ребенка колонии до 3-х лет, а если к моменту исполнения ребенком 3-х лет матери оставалось отбывать наказание менее года, срок пребывания ребенка мог быть продлен до ее освобождения. Ст. 100 действующего Уголовно-исполнительного кодекса 1997 г. сохранила этот порядок, предоставив матерям также право общаться с детьми в свободное от работы время без ограничения и право на совместное проживание. В то же время, только в 13 из 47 российских исправительных женских колоний имеются дома ребенка для детей заключенных (в двух из них - в Подмосковье и в Мордовии - матери проживают совместно с детьми, в остальных могут лишь навещать их). Беременные женщины и женщины, имеющие малолетних детей, направляются для отбывания наказания именно в эти колонии, независимо от вида режима, назначенного судом.
Сегодня в России отбывают наказание более 62 тысяч женщин, из них около 10 тысяч ВИЧ-инфицированы, около 20 тысяч страдают психическими заболеваниями, 7 тысяч имеют наркотическую зависимость и 620 женщин больны туберкулезом. Очевидно, что все дети из домов ребенка при колониях входят в группу риска. Так, например, в настоящее время в таких домах ребенка воспитываются 805 детей, из них 319 еще нет года. У 45% из этих 805 детей выявлена врожденная патология, у 40% - заболевания центральной нервной системы, у 19% - гепатит С или В, 8% рождены ВИЧ-инфицированными матерями.
В то же время далеко не все осужденные матери хотят проживать со своими детьми. Большинство из них добровольно на время передают детей своим близким родственникам, либо в специализированные детские учреждения. Во многом, это объясняется, во-первых, проблемами со здоровьем у самих заключенных, вследствие чего дети оказываются в зоне риска. Во-вторых, - плохой обеспеченностью медоборудованием и квалифицированными медицинскими кадрами, причиной чего является низкая ставка за работу в доме ребенка, когда на аналогичных должностях в городских больницах ставка является выше примерно в 2,5 раза.
Вместе с тем, имеются факты, когда заключенные под стражу не желают отдавать ребенка даже тогда, когда он достиг 3-х летнего возраста и в дальнейшем его устройством должны заниматься органы опеки попечительства без ограничения матери в ее родительских правах. Нежелание отдать ребенка связано с тем, что законом не урегулирован порядок определения компетентных органов опеки, которым следует передать ребенка: являются ли ими органы опеки по месту регистрации матери и/или ребенка или органы опеки по месту фактического отбывания ею наказания, где также проживал и ребенок? Отсутствие четкого нормативного регулирования приводит к неопределенности статуса места дальнейшего нахождения ребенка. Тем не менее, в таких случаях, при отсутствии близких родственников, дети все равно отбираются у матерей в принудительном порядке. Так, в следственном изоляторе № 1 г. Барнаула длительное время под стражей содержалась заключенная, обвиняемая в ряде тяжких преступлений, и не желавшая отдавать ребенка. Главой Администрации Центрального района г. Барнаула было вынесено постановление об отобрании у нее малолетнего ребенка и помещении его в учреждение общественного воспитания на период рассмотрения уголовного дела в суде.
Насколько влияет общение и совместное проживание ребенка с осужденной матерью на последующее его развитие и социальную адаптацию? Насколько оправданы меры по обеспечению права матерей и детей на совместное проживание в исправительных колониях? Приглашаю всех желающих к обмену мнениями.
1. В исправительных учреждениях, в которых отбывают наказание осужденные женщины, имеющие детей, могут организовываться дома ребенка. В домах ребенка исправительных учреждений обеспечиваются условия, необходимые для нормального проживания и развития детей. Осужденные женщины могут помещать в дома ребенка ИУ своих детей в возрасте до трех лет, общаться с ними в свободное от работы время без ограничения. Им может быть разрешено совместное проживание с детьми.
2. С согласия осужденных женщин их дети могут быть переданы родственникам или по решению органов опеки и попечительства иным лицам, либо по достижении детьми трехлетнего возраста направлены в соответствующие детские учреждения.
 |
3. Если ребенку, содержащемуся в доме ребенка исправительного учреждения, исполнилось три года, а матери до окончания срока отбывания наказания осталось не более года, администрация ИУ может продлить время пребывания ребенка в доме ребенка до окончания срока отбывания наказания матерью.
4. Осужденные беременные женщины и осужденные кормящие матери могут получать дополнительно продовольственные посылки и передачи в количестве и ассортименте, определяемых медицинским заключением. Осужденные беременные женщины, осужденные женщины во время родов и в послеродовой период имеют право на специализированную помощь”.
ФЗСС, ст.30:
“Подозреваемые и обвиняемые женщины могут иметь при себе детей в возрасте до трех лет.
В местах содержания под стражей для беременных женщин и женщин, имеющих при себе детей, создаются улучшенные материально-бытовые условия, организуется специализированное медицинское обслуживание и устанавливаются повышенные нормы питания и вещевого обеспечения, определяемые Правительством Российской Федерации.
Не допускается ограничение продолжительности ежедневных прогулок беременных женщин и женщин, имеющих при себе детей.
К беременным женщинам и женщинам, имеющим при себе детей, не может быть применено в качестве меры взыскания водворение в карцер.
В случае необходимости администрация места содержания под стражей может возбуждать в установленном законом порядке ходатайство о временной передаче ребенка родственникам или иным лицам либо в детское учреждение”.
ПВР СИЗО, ст. 2.20:
“Окна камер, где содержатся беременные женщины и женщины, имеющие при себе детей в возрасте до трех лет, оборудуются металлическими решетками без жалюзи”.
Как уже упоминалось выше, ст. ст. 99 и 100 УПК и ст. 30 ФЗСС регламентируют особенности содержания беременных женщин или матерей с детьми до трех лет.
Заключенные этой камеры гуляют по два часа в день, хотя ст. 30 ФЗСС не ограничивает продолжительность таких прогулок. Они подчиняются общему режиму, живя под замком.
Но в обычных переполненных СИЗО, где женщины составляют меньшинство, где женских камер мало, вряд ли будет выделена отдельная камера для одной-двух беременных или кормящих женщин. Они будут жить в общих камерах, если не добьются перевода в “больничку”. На окнах камер московского СИЗО-6, где содержались матери с малолетними детьми, стоят металлические жалюзи “реснички”.
Приводим рассказ бывшей заключенной:
 |
“Суд следующий у меня был, когда Илюшке было полтора месяца. Какая проблема возникает? В тюрьме его оставить некому. Суд пять дней, пять дней меня должны возить. Со мной была женщина-нянька, но они не имеют права оставить этой няньке, потому что она зэчка. Кто знает, что у нее на уме? Она возьмет этого ребенка в заложники, и потом хлопот не оберешься. Короче, не с кем ребенка оставлять. Из медсестер ни одна не согласилась: кому это надо? И я должна с этим ребенком ехать на суд, с полуторамесячным. Родился он в мае, а это были первые числа июля. Пекло было, наверное, 35 градусов. Молока нет, молоко в бутылочках делаешь на целый день, там же держат целый день. Молоко на жаре сворачивается, кормить его нечем, пеленать - негде. Сидишь опять же в этом “клоповнике”, уже в суде. Камера - метр на метр, на полу - плевки. Я все это ногами расчищала, ребенка клала на пол, пеленала. Я ездила пять дней на суд с ребенком и за все пять дней женщина-судья мне ни разу не предложила сесть. Все время показания я давала стоя. На руках ребенок: “Подсудимая, встаньте!”. Одно это меня морально добивало. Ребенок орет, ей все равно, она ни на минуту заседание не прервала. Он заходится, орет, меня всю колотит, какие я могу давать в таком состоянии показания?! Я, вроде, баба бойкая, но тут из-за ребенка меня просто трясло. Показания кто-то дает, та же потерпевшая. Я же должна ей какие-то вопросы задавать, послушать, что она говорит, Я не слышу - у меня ребенок орет. Вот так пять дней нас промурыжили, я не помню, кто и что говорил”.
Напомним, что ст. 30 ФЗСС гласит: “К беременным женщинам и женщинам, имеющим при себе детей до трех лет, не может быть применена в качестве наказания мера взыскания водворение в карцер”. В Москве половина ответивших на этот вопрос женщин считает, что водворение матери в карцер возможно, ребенок же ее будет при этом передан в больницу. Того же мнения придерживается и психиатр псковского СИЗО.
В колонии беременные и кормящие матери тоже содержатся в относительно льготных условиях, что установлено законодательно. И питание, и условия проживания у них лучше. Кроме того, они могут не работать, находясь на полном содержании у государства. Однако весь ужас положения заключается в том, что матери не живут вместе с детьми. Дети живут в доме ребенка, их реальным опекуном является главный врач учреждения. Он решает вопрос о госпитализации детей, о методах лечения, в том числе и об оперативном вмешательстве. Мать может только гулять с ребенком один-два раза в день, при условии, что в колонии нет карантина на инфекционные заболевания. Часто это приводит к полному отстранению матери от влияния на судьбу ребенка, негативным последствием чего является ее отказ от ребенка.
Младенцев в московском СИЗО-6 обыскивают и при отправке матери на суд, и по ее возращении, и в других случаях.
Причем матери жаловались, что детей обыскивают на сборном отделении, через которое проходят все вновь поступившие заключенные, и где ребенок может быть заражен любой болезнью. Согласно законодательным актам, которые нам так и не удалось обнаружить, но на которые ссылались заключенные, досмотр ребенка может делать только медицинский работник и только в предназначенном для этого помещении.
Если у матери нет грудного молока, администрация помогает ей с искусственным питанием. Однако известен случай (это произошло в архангельском СИЗО), когда мать, потеряв молоко после падения с верхнего яруса, не могла добиться от администрации искусственного питания, и была вынуждена в течение двух недель кормить двухмесячного ребенка жеваным хлебом. Это вызвало бунт в тюрьме и тогда администрация была вынуждена изыскать средства для покупки молочных смесей.
Большинство опрошенных женщин считает, что у администрации есть возможность обеспечить ребенка искусственным питанием.
Мать в СИЗО практически не разлучается с ребенком, ей некому его оставить, некому передать на время. Единственная возможность временного отдыха матери - это отправка ребенка в больницу.
Все остальные варианты - родственники или детское учреждение - предполагают разлуку на длительный период, чаще всего до освобождения матери. Но иногда отзывчивый начальник колонии, в которой есть дом ребенка, может разрешить матери взять к себе ребенка до 3-4 лет, который жил до этого у родственников или в детском учреждении.
Если отец ребенка на свободе и готов содержать его, мать, безусловно, может передать ребенка отцу на воспитание. Если же отец находится в заключении, то это исключено, так как в мужских колониях не предусмотрено такой возможности, так же как и в мужских камерах СИЗО.
Мать может отказаться от ребенка, и он будет передан в детский дом или усыновителям, если таковые найдутся.
По закону мать и ребенка разделяют, когда ребенку исполняется три года. Если матери остается отбывать заключение не больше года, то по ее заявлению ребенка могут оставить в колонии до 4-х лет.
Но мы знаем о начальниках колоний, которые держат детей в колонии дольше этого срока, делая все возможное, чтобы сохранить ребенку мать, идя даже при этом на нарушения закона.
“Мать страдает и старается воссоединиться с ребенком после освобождения”. Таково общее мнение ответивших на вопросы. В числе прочих были и такие ответы на вопрос о последствиях разделения матери и ребенка:
“Ребенок получает душевную травму”.
“Мать чувствует облегчение”.
По имеющимся у нас сведениям, после освобождения матерей, дети которых были переданы когда-то (по достижении ими 3-х или 4-х лет) в обычные детские дома, не многие вспоминают о своих детях. Обычно освобождающиеся женщины планируют это - но в расчете на “потом”, на время, когда они устроятся на свободе. Однако это “потом” часто так и не наступает.
Читайте также: