Взыскание убытков по договору мены

Обновлено: 04.07.2024

Определением судьи И.В.Разумова от 02.03.2018 № 306-ЭС15-7380 (12, 13) на рассмотрение в заседании Судебной коллегии по экономическим спорам передан интересный спор, требующий прояснения редко рассматриваемого аспекта кондикционных притязаний (определение размера убытков, вызванных последующим изменением стоимости имущества – п. 1 ст. 1105 ГК РФ).

Спор возник из соглашения о перенайме предмета лизинга, впоследствии признанного недействительным ввиду неравноценности встречных предоставлений (обособленный спор в деле № А72-4876/2013 о банкротстве первоначального лизингополучателя).

Фактические обстоятельства. В марте–апреле 2011 г. между ООО "Политекс" (лизингодателем) и МУП "Ульяновскдорремсервис" (лизингополучателем) заключено четыре договора лизинга. По этим договорам в пользование предприятию передано семь единиц дорожно-строительной техники.

В апреле 2013 г. в отношении МУП "Ульяновскдорремсервис" возбуждено дело о банкротстве.

В августе 2013 г. между МУП "Ульяновскдорремсервис" (первоначальным лизингополучателем) и МУП "Дорремстрой" (новым лизингополучателем, впоследствии преобразовано в МБУ "Дорремстрой") заключены соглашения о передаче прав и обязанностей лизингополучателя по договорам лизинга.

В ноябре 2013 г. в отношении МУП "Ульяновскдорремсервис" введена процедура наблюдения, в марте 2014 г. – внешнее управление.

В марте 2015 г. внешний управляющий МУП "Ульяновскдорремсервис" заявил требование о признании недействительными соглашений о перенайме предметов лизинга.

В январе 2016 г. заявление удовлетворено, соглашения признаны недействительными, применены последствия недействительности, МБУ "Дорремстрой" обязано возвратить МУП "Ульяновскдорремсервис" лизинговое имущество.

В марте 2016 г. МУП "Ульяновскдорремсервис" признано банкротом, введено конкурсное производство.

В мае 2016 г. судебные акты по спору о недействительности соглашений о перенайме и реституции отменены кассационным судом в части реституции, в этой части обособленный спор направлен на новое рассмотрение в первую инстанцию.

В первой инстанции конкурсный управляющий МУП "Ульяновскдорремсервис" уточнил реституционные требования, просил взыскать 33,6 млн руб. стоимости уступленных прав и обязанностей, а также 30,7 млн руб. убытков.

Наличие и размер убытков мотивированы увеличением стоимости техники импортного производства в период со дня заключения соглашений о перенайме (август 2013 г.) до рассмотрения дела (сентябрь 2016 г.) пропорционально росту курса евро (с 44 руб. до 74 руб.).

МБУ "Дорремстрой" просило о повороте исполнения отмененных судебных актов и возврате дорожно-строительной техники.

В марте 2017 г. применены последствия признания соглашений о перенайме недействительными, с МБУ "Дорремстрой" в пользу МУП "Ульяновскдорремсервис" взыскано 33,6 млн руб. стоимости уступленных прав (в части взыскания убытков отказано), а также удовлетворено заявление о повороте исполнения, МУП "Ульяновскдорремсервис" обязано возвратить технику.

В июле 2017 г. апелляционный суд изменил определение первой инстанции в части отказа во взыскании убытков (дополнительно взыскал 30,7 млн руб. убытков, всего таким образом, взыскано 64,3 млн руб.), а также отменил определение в части поворота исполнения.

В октябре 2017 г. кассационный суд отменил постановление апелляционного суда в части отказа в повороте исполнения, в этой части оставил в силе определение первой инстанции.

Мотивы обжалования и передачи для пересмотра. Как следует из определения судьи И.В.Разумова, обе стороны обратились в Верховный суд с жалобами на акты апелляционной и кассационной инстанций:

– конкурсный управляющий МУП "Ульяновскдорремсервис" просит отменить поворот исполнения, указывая, что предприятие может удерживать технику по правилам ст. 359–360 ГК РФ в обеспечение исполнения реституционных требований;

– собственник имущества МБУ "Дорремстрой" просит отменить взыскание 30,7 млн руб. убытков, указывая, что у предприятия не было реальной возможности получить права на технику, оно не располагало ресурсами для исполнения обязательств по договорам лизинга, если бы не были заключены спорные соглашения о перенайме, техника была бы возвращена лизингодателю; изменение курса валюты не связано с возможностью исполнения предприятием договоров лизинга и извлечения им дохода от использования техники.

Вопросы, заслуживающие внимания при разрешении спора. Основания и последствия признания недействительным соглашения о перенайме предмета лизинга – это одна из самых сложных проблем в регулировании лизинга.

1. Основания признания соглашения о перенайме предмета лизинга недействительным. Подобные соглашения в случае банкротства первоначального лизингополучателя оспариваются, как правило, по мотивам неполучения должником за передаваемый им комплекс прав и обязанностей лизингополучателя соразмерного встречного предоставления (п. 1 ст. 61² Закона о банкротстве).

К этой проблеме Верховный суд уже обращался в определении от 24.03.2017 № 303-ЭС16-16877. В нем коллегия указала, что соглашение о перенайме (п. 2 ст. 615 ГК РФ) предусматривает одновременную передачу новому всех прав и обязанностей по договору и потому представляет собою сделку по передаче договора (ст. 392³ ГК РФ).

Эта договорная конструкция является возмездной в силу соответствующей презумпции (п. 3 ст. 423 ГК РФ). Встречность предоставления нового арендатора состоит, в т. ч. в освобождении бывшего арендатора от бремени по внесению арендной платы.

Оценивая такую сделку применительно к п. 1 ст. 61² Закона о банкротстве, следует проанализировать, позиция какой из сторон договора аренды обладает большей коммерческой ценностью и необходимо ли в связи с этим взимать с нового арендатора дополнительную плату за передачу договора.

Во внимание должно приниматься, что передача прав и обязанностей осуществляется по уже исполняемому договору. Следует учитывать и специфику возникновения арендных отношений, в силу которых арендодатель с желающих принять имущество в аренду участников оборота может взимать плату за вступление с ним в хозяйственные отношения по поводу конкретного объекта. Возможность установления подобного рода платы зависит от того, что в конкретный момент времени более ценно – деньги или право пользования определенной вещью.

Применительно к лизингу необходимо принимать во внимание два обстоятельства:

1) лизинговое имущество передается в лизинг, будучи обремененным правом лизингополучателя на последующий выкуп. Надлежащее исполнение лизингополучателем обязательств по уплате всех лизинговых платежей, предусмотренных договором лизинга, означает реализацию им права на выкуп полученного в лизинг имущества. Праву лизингополучателя выкупить имущество по договору выкупного лизинга корреспондируют обязанности лизингодателя (постановление Президиума ВАС РФ от 22.03.2012 № 16533/11; ср. также " правомерное ожидание лизингополучателя в отношении приобретения права собственности на предмет лизинга в будущем " (п. 6 постановления Пленума ВАС РФ от 14.03.2014 № 17 о выкупном лизинге) и конструкцию Anwartschaftsrecht в германском праве).

Поэтому ценность правового статуса первоначального лизингополучателя, состоящего в праве ожидания получения предмета лизинга в собственность по исполнении договора, определяется соотношением суммы, причитающейся лизингодателю до конца срока действия договора, с рыночной стоимостью предмета лизинга;

2) в силу презумпции возмездности любой сделки:

а) соглашение о перенайме может быть признано недействительным по п. 1 ст. 61² Закона о банкротстве только в случае, когда размер встречного предоставления нового лизингополучателя в пользу первоначального лизингополучателя по условиям договоренностей согласован и не равноценен стоимости права ожидания;

б) соглашение о перенайме не может быть признано недействительным по п. 1 ст. 61² Закона о банкротстве, если размер встречного предоставления нового лизингополучателя в пользу первоначального лизингополучателя по условиям договоренностей не согласован. В этой ситуации следует руководствоваться разъяснением, содержащимся в п. 3 постановления Пленума ВС РФ от 21.12.2017 № 54 о перемене лиц в обязательстве на основании сделки: в силу п. 3 ст. 423 ГК РФ договор, на основании которого производится уступка, предполагается возмездным, если из закона, иных правовых актов, содержания или существа этого договора не вытекает иное. Отсутствие в таком договоре условия о цене передаваемого требования само по себе не является основанием для признания его недействительным или незаключенным. Цена требования может быть определена по правилу п. 3 ст. 424 ГК РФ. Аналогичное разъяснение содержится и в п. 9 Обзора практики применения арбитражными судами положений главы 24 ГК РФ (информационное письмо Президиума ВАС РФ от 30.10.2007 № 120).

В последней ситуации надлежащим способом защиты прав должника является иск к новому лизингополучателю о взыскании цены "права ожидания", который должен рассматриваться в порядке искового производства, а не в рамках обособленного спора в деле о банкротстве.

2. Последствия признания недействительным соглашения о перенайме предмета лизинга.

2.1. При применении ст. 61.6 Закона о банкротстве следует принимать во внимание, что возможность реституции в виде возврата к первоначальному лизингополучателю (должнику) комплекса прав и обязанностей лизингополучателя по договору лизинга и лизингового имущества в натуре ограничена двумя соображениями:

1) при возврате комплекса прав и обязанностей к первоначальному лизингополучателю фактически заново происходит "передача договора", на этот раз от нового лизингополучателя к первоначальному.

Для лизингодателя меняется фигура контрагента (в т. ч. должника) по договору лизинга, что не должно происходить без согласия и тем более вопреки воле лизингодателя;

2) к моменту разрешения спора судом может оказаться, что новый лизингополучатель довнес лизингодателю остаток лизинговых платежей и стал собственником предмета лизинга, а права и обязанности лизингополучателя по договору лизинга прекратились исполнением.

В обоих случаях получается, что актив (комплекс прав и обязанностей лизингополучателя по договору лизинга и лизинговое имущество в натуре), подлежащий возврату должнику, не может быть возвращен.

2.2. Поэтому должнику (первоначальному лизингополучателю) причитается с нового лизингополучателя (п. 1 ст. 61.6 Закона о банкротстве) :

1) возмещение действительной стоимости "права ожидания" на момент его приобретения.

Она должна рассчитываться как ожидаемая рыночная стоимость предмета лизинга (с учетом наличного и будущего нормального износа) на плановую дату истечения срока лизинга (уменьшаемое) за вычетом суммы, причитающейся лизингодателю до конца срока действия договора, включая просроченную задолженность по лизинговым платежам, санкции за нарушения договора и будущие платежи (вычитаемое); а также

2) возмещение убытков, вызванных последующим изменением стоимости имущества (в данном случае – "права ожидания"), в соответствии с положениями ГК РФ об обязательствах, возникающих вследствие неосновательного обогащения. Формулировка п. 1 ст. 61.6 Закона о банкротстве ("убытки, вызванные последующим изменением стоимости имущества") дословно воспроизводит аналогичную формулировку п. 1 ст. 1105 ГК РФ. Этому правилу нечасто уделяется внимание в доктрине.

3. Ключевые проблемы. Наиболее существенный интерес в этом деле – особенно применительно к обстоятельствам данного обособленного спора – представляют:

1) определение размера убытков, вызванных последующим изменением стоимости имущества;

2) оценка обоснованности возражения приобретателя об отсутствии у потерпевшего шансов получить доход, равный заявляемым к возмещению убыткам.

3.1. В первую очередь нужно понять, о каком последующем изменении (уменьшении или увеличении) стоимости идет речь.

Вариант с уменьшением стоимости отпадает, т. к. норма регулирует последствия невозможности возврата имущества в натуре. Поэтому закон и предусматривает, что в таком случае потерпевшему причитается возмещение стоимости имущества на момент его приобретения. Если впоследствии состояние имущества ухудшилось (до наступления невозможности возврата в натуре), такое уменьшение стоимости актива не умаляет прав потерпевшего на возмещение.

Остается вариант с увеличением стоимости имущества (которое [увеличение] обогащает приобретателя по сравнению со стоимостью актива на момент приобретения и составляет убытки потерпевшего), но опять же с учетом невозможности возврата этого имущества в натуре. Речь, видимо, должна идти о таких ситуациях, когда не сохранившееся к рассмотрению спора имущество отчуждено или потреблено приобретателем настолько позже приобретения, что за это время стоимость имущества увеличилась. Для целей определения размера убытков стоимость имущества, видимо, следует определять на день соответственно отчуждения или потребления.

Кроме того, коль скоро речь идет о возмещении убытков (форме ответственности), важную роль играет вопрос о вине приобретателя, точнее о его осведомленности о неосновательности обогащения, т. е. (применительно к п. 1 ст. 61.6 Закона о банкротстве) о том, что он получил имущество по сделке, содержащей пороки, предусмотренные нормами гл. III¹ Закона о банкротстве. Представляется, что приобретатель может отвечать за увеличение стоимости неосновательно приобретенного имущества только в тех случаях, когда на момент его отчуждения или потребления он знал или должен был знать об указанных обстоятельствах (ср. п. 2 ст. 1104 ГК РФ и п. 2 ст. 61.6 Закона о банкротстве).

Применительно к последствиям эффективного оспаривания перенайма предмета лизинга нужно помнить о том, что активом, стоимость которого меняется, является не само лизинговое имущество, а "право ожидания". Его стоимость зависит от двух факторов (стоимость предмета лизинга и размер остатка платежей), причем второй фактор меняется по мере внесения новым лизингополучателем лизинговых платежей. Стоимость этого права нужно оценивать через логическую секунду после внесения всей суммы лизинговых платежей или за логическую секунду до прекращения права ожидания ввиду получения новым лизингополучателем лизингового имущества в собственность. В этот момент первый фактор будет равен рыночной стоимости предмета лизинга, а второй фактор будет равен нулю. Вместе с тем обнуление вычитаемого является результатом исполнения новым лизингополучателем обязательств по договору лизинга, поэтому рост стоимости "права ожидания" за счет таких выплат не должен учитываться при определении размера убытков.

Рост же стоимости предмета лизинга не пропорционален изменению курсу иностранной валюты даже тогда, когда имущество производится за рубежом. С момента ввоза актива на территорию России его стоимость начинает зависеть от множества разнообразных факторов, в числе которых валютный курс может и не быть определяющим. Рыночная стоимость имущества определяется взаимодействием спроса и предложения на фоне общей покупательной способности участников оборота, которая не меняется пропорционально колебаниям валютного курса.

3.2. Возражения приобретателя об отсутствии у потерпевшего шансов получить доход, равный заявляемым к возмещению убыткам, заслуживают самого пристального внимания.

В общем виде к взысканию убытков, предусмотренных п. 1 ст. 1105 ГК РФ и п. 1 ст. 61.6 Закона о банкротстве, следует применять правила п. 3 и 4 ст. 393 ГК РФ.

Согласно абз. 2 п. 3 постановления Пленума ВС РФ от 24.03.2016 № 7 об ответственности за нарушение обязательств "в обоснование размера упущенной выгоды кредитор вправе представлять не только доказательства принятия мер и приготовлений для ее получения, но и любые другие доказательства возможности ее извлечения". Из этого следует, что для взыскания упущенной выгоды кредитор (потерпевший) должен доказать, что у него была возможность извлечения такой выгоды.

Должник (приобретатель) вправе, напротив, доказывать, что у кредитора такой возможности не было (абз. 4 п. 3 указанного постановления).

Применительно к данной ситуации наиболее вероятным исходом было бы расторжение договора лизинга, изъятие имущества и выплата лизингодателем первоначальному лизингополучателю сальдо встречных предоставлений по правилам п. 3–4 постановления Пленума ВАС РФ от 14.03.2014 № 17 о выкупном лизинге с учетом требования о разумном сроке реализации изъятого имущества.

В такой ситуации лизингополучатель мог бы рассчитывать лишь на часть выгод от роста стоимости актива к дате реализации при расчете сальдо.

Читайте также: