Условиями коростынского договора с новгородом
Обновлено: 28.06.2024
В 1477 году Новгородская республика, вольготно раскинувшаяся от Балтийского моря до Уральских гор, перестала существовать. Московский царь Иван III конфисковал земли и вотчины новгородских вельмож, а символ независимости северян — вечевой колокол — увез в Москву. Бояр же заставил целовать крест и клясться в верности, что они, скрепя сердце, и выполнили.
Историки до сих пор не пришли к единому мнению: в каком ключе оценивать сей факт — положительном или отрицательном? Обратимся же к их давнему спору.
События 1471 — 1478 годов имели исключительное значение для российской истории. В 1471 году произошла битва на Шелони, в которой московский царь Иван III победил новгородских ополченцев. По условиям Коростынского мира, проигравшие бояре Новгорода присягнули Москве.
Присяга, однако, совершилась только на бумаге. В самой республике зрели сепаратистские настроения. Наравне с Москвой на влияние в Новгороде претендовала Литва, поэтому город раздирали идейные противоречия. Часть жителей хотела союза с королем Казимиром IV, часть — быть с Москвой.
Весной 1477 года в Новгороде вспыхнул мятеж, и Иван III вновь выступил в поход на новгородцев. Навести порядок.
Сражения не состоялось. Московские войска осадили город, и, месяц спустя, тот сдался на милость победителя.
После Шелонской битвы новгородскую верхушку почти поголовно репрессировали. В числе прочих был казнен Дмитрий Борецкий, мать которого — Марфа Борецкая или Марфа Посадница считается идеологическим вдохновителем борьбы против московского владычества.
После осады 1477 года повстанцев не казнили. Ни одного. Самых влиятельных с семьями выслали из города. Марфу Борецкую вместе с внуком депортировали в Москву, где насильно постригли в монахини.
Так была ликвидирована Новгородская республика, более трех веков просуществовавшая на севере современной России. В результате этой операции Русь превратилась в российское национальное государство, которое заключало в себе два исконных элемента: Москву и Новгород. В точности так же как раньше в Киевской Руси соединялись Новгород и Киев.
До сего момента в исторической науке не утихают споры: как рассматривать 1477 год? Как время уничтожения демократического Новгорода? Ведь власть в нем принадлежала вече — той самой исторической форме прямого народовластия. Или как непримиримую борьбу с олигархическим сепаратизмом, начатую Иваном III и продолженную его преемниками?
Рассмотрим аргументы представителей каждого лагеря.
Историки, придерживающиеся версии о ликвидации демократии, считают, что Новгород потерял независимость из-за имперских притязаний Москвы. Иван III подавил вековое народоправство, монархия уничтожила парламентаризм, и невероятный прогресс во всех сферах новгородской жизни сменился непроглядной тьмой застоя и упадка.
О том, что в домосковский период столица Севера процветала, свидетельствует, в частности, тот факт, что Новгородчина — одна из немногих русских земель, которая сумела противостоять монголо-татарам. Хан Батый, измученный осадой Торжка — стратегического пункта на подступах к городу, который не раз оправдывал своё назначение — решил в сам Новгород не соваться, что в конечном итоге и сохранило его от разорения. Жители дали единодушный отпор врагу.
Подобной сплоченности невозможно было добиться палочной дисциплиной, широко распространенной в войсках удельных Рюриковичей. Это лишний раз свидетельствует о демократическом строе, который существовал в Новгороде.
Российские либералы — от Радищева до Герцена — шли еще дальше и называли Новгородскую республику идеалом государственного порядка.
Их противники обращают внимание на тот факт, что Новгородская республика была республикой не народной, а боярской, во главе которой стояла олигархия (сращение власти и капитала), пусть и выборная.
И если сначала вся власть в Новгороде и подведомственных ему землях, действительно принадлежала народу, то с течением времени бояре все бессовестней расхищали национальные богатства и присваивали себе все больше общинных земель. Как следствие, горожане и крестьяне испытывали сильнейший гнет со стороны представителей капитала, села и погосты превращались в феодальные вотчины, где народ эксплуатировался нещадно.
К середине XIV века обояривание черных земель (черными людьми назывались ремесленники, лавочники, рабочие) практически завершилось, а сами тогдашние Абрамовичи и Березовские сосредоточили в своих руках огромные богатства. Теперь судьбу государства решало не вече, а крупные собственники, поскольку у них имелся самый эффективный рычаг власти — земля и капитал.
Именно недовольством народа объясняется тот факт, что новгородцы не стремились защищать своих бояр от московского царя. Последняя осада Новгорода была почти бескровной, да и в Шелонской битве при численном перевесе новгородцев победу одержали все те же московитяне. Это лишний раз показывает, что простым новгородским мужикам, собственно, и защищать-то было нечего. Не за олигархов же в самом деле биться?!
Патриотически настроенные историки доказывают, что прогресс Новгорода после того, как он попал в московский вассалитет, ни в коем случае не остановился, а, напротив, продолжился и расширился. Расцвета город достиг в XVI веке, о чем свидетельствуют многочисленные памятники архитектуры и живописи. Упадок же наступил потому, что стали меняться торгово-коммерческие связи России и Западной Европы. Оскудение усугубилось жестокими деяниями Ивана Грозного и его опричников, а еще сильнее — опустошительными набегами шведов в начале XVII века.
И вот теперь, зная доводы обеих сторон, к какой из них вы больше склоняетесь?
Читайте также: